Эфочка!

      Я впервые праздновал своё День рождения без Эфочки. Ну, праздновал – это громко сказано. На самом деле я впервые о нём вообще забыл. Вы когда-нибудь забывали про своё ДР? Воот! И я тоже никогда раньше не то, что не забывал, а ещё всегда заранее готовился: где, как, с кем. Ну, то есть, с кем – понятно – Эфка и все наши. Я даже и вспомнить не могу, когда я праздновал этот день без Эфки. Мне кажется, что он всегда был со мной. А сейчас его впервые нет рядом. Мало того, из-за всех последних событий у меня просто из башки вылетело, что скоро у меня днюха.       Я так подогнался, узнав, что Лео в больнице, что кое-как справился со всеми задачами, которыми меня загрузили и на съёмках, и по учёбе. Пропущенный день обошёлся мне: в два дополнительных реферата, одну презентацию, просмотр очередного «концерта», который устроили для меня Тормоша и Максик, фырканьем оператора на мой, как он выразился, дохлый вид («Призрак, а не человек! Нужна тонна косметики, чтоб эту рожу превратить в лицо! Может нам контент сменить? Начнём сагу о вампирах снимать! С такой рожей: Оскар наш!»), а ещё – долгим молчанием Феликса в трубку.       Я позвонил ему сам, сразу как проснулся. Сначала трубку долго не брали, потом на звонок ответили, но стояла тишина. Я попытался переключиться на видеозвонок, вызов приняли, но я никого не видел. Был просто тёмный экран. Но я слышал, я очень хорошо слышал! Я слышал, как бьётся сердце Эфочки! Я не сразу въехал, что телефон прислонили к груди, и что этот стук – стук сердца моего любимого. Мне понадобилась, несколько секунд, чтоб найти в себе силы прошептать: – Эфочка! Феликс! Любимый мой! Прости меня, пожалуйста! Твой Хён – полный кретин! Идиот! Я .. – Кажется, я уже говорил тебе, Хён: никто не смеет оскорблять моего парня. Даже ты!       Телефон отодвинулся от груди, и я увидел лицо Феликса. Оно выражало такую боль, было таким грустным, таким усталым, что я подавился, и смог только прошептать опять: – Эфочка, любимый, прости! – Хён, я не обижаюсь. Тебе не за что просить прощения. Это мне надо извиняться. Я ведь знал, что так будет. Я знал, что нельзя тебя оставлять одного надолго. Особенно сейчас. Знал, и всё же решил рискнуть. Как же! Надо помочь! Такая обстановка в мире, бизнес у многих трещит по швам! Неизвестно, что будет дальше: чёртов ковид спутал все планы. И в такой момент, казалось, что помочь родным – это самое правильное решение. Вот только я решил это один, не посоветовался с тобой, не рассказал, как обстоят дела. Не пояснил, чем грозит отмена контракта моему дяде. Не поделился с тобой своими переживаниями о последствиях отмены для всех оставшихся членов семьи, а просто решил не нагружать тебя всей инфой. И я знал, что ты посчитаешь, что я поступаю правильно. И я знал, что ты бы сказал, что и ты бы тоже так поступил. И знал, что ты поймёшь меня. Знал, что будешь стараться мне помочь. Знал, что будешь держаться, и что будешь скучать по мне. И я знал, что буду скучать по тебе. Так скучать, что мне не будет хватать воздуха, что я буду задыхаться от одной мысли о тебе. Знал, что ты мне будешь сниться каждую ночь, и что каждую ночь сердце моё будет бешено биться, когда я буду думать о тебе. Я не могу спать, Хён. Я не могу есть. Хотя тут это даже приветствуется. У меня дежавю, Хён. Иногда мне кажется, что я снова стал трейни. Я ведь тогда тоже сам решил остаться. Помнишь, три года назад? Конечно, помнишь, Хён! А я забыл. Я всё это знал, Хён. Знал, но забыл. Как я мог забыть, что я увидел тогда, когда вернулся? Как я мог забыть, мой любимый Хён. Это я… я так виноват перед тобой, Хён!       Я настолько оторопел от слов Эфочки, что просто сидел как истукан. Дыхание у меня захватило, спазм в груди не давал выдохнуть, и я не мог, не мог сказать ни слова. Я смотрел на Эфку, и внутри меня начал опять играть мой любимый оркестр. Молоточки прицельно колотили по бочкам с интервалом, который напоминал мне счёт при танцах: раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три …       Эфка замолчал внезапно, потом, как Лео, склонился, закрыв руками глаза. Замер. Я смотрел на него и сам не понял, как начал говорить: – Феликс, Эфочка, мой любимый макнэ! Ты не виноват. Никогда, слышишь? Никогда не был виноват. Пожалуйста, пожалуйста, посмотри на меня. Со мной всё нормально, всё хорошо. Посмотри на меня, Эфка! Я здоров, я выдержу, мой любимый макнэ! Я всё выдержу! Я всё для тебя сделаю. Я просто скучаю, очень скучаю. Сильно скучаю. Но я выдержу. И ты выдержишь. Мы сможем. Осталось немного. Ведь так!?? Эфка, посмотри на меня. Я больше не буду, я постараюсь. Я уже собрался. И со мной всё риал норм.       Эфка убрал руки от лица, приблизил его к экрану: – Хён-а! Я так хочу тебя, что у меня больше сил нет. Я с ужасом представляю, как ты там держишься. Я – маньяк, Хён. Я последние дни так устаю, что вроде должен падать и отрубаться. А я всё время думаю о тебе, всё время. И везде: в душе, за едой, на съёмках, на тренингах, но самое трудное – это засыпать! В постели меня начинает прямо выкручивать, внутри всё ноет и стонет, сводит и жмёт! Стоит мне подумать о тебе, как в голове вспыхивают очень откровенные картинки, они очень постыдные, Хён-а! Очень пошлые! И я ведь вроде совсем без сил, почти сплю, но руки сами тянутся. Хотят обнять тебя, гладить тебя, ласкать, трогать везде. И я хочу целовать, как я хочу целовать тебя, Хёнаа! Везде, и особенно там! Я хочу раздевать тебя, Хён. Хочу смотреть на тебя, а потом раздевать. Я – настоящий маньяк!       Я не выдержал и взмолился: – Эфочка, замолчи! Пожалуйста, замолчи! Я не выдержу! – Это я не выдержу, Хён. Я сойду с ума! Я везде вижу тебя, Хён-а! В отражении зеркал, в стёклах дверей, в тенях вечером, в утренних лучах солнца, которые собирают пыль в твой образ. Я одержим тобой, Хён-а! И я обещаю тебе, клянусь! Это последнее наше с тобой расставание! Никогда, слышишь, любимый, никогда больше я не уеду от тебя. И тебе не позволю никуда уехать. Ну, по крайней мере, не на такой срок, и не так далеко. Только вместе, всегда вместе, везде вместе. Я обещаю тебе, мой Хён!       Наш разговор был удушающе тяжёл. Мы не могли наговориться, но нам удалось хотя бы немного выдохнуть. Естественно, я не стал рассказывать, из-за чего я опять загнулся на день, решив, что этим точно сейчас нельзя грузить Эфку. Мы и так обсудили всё, что нас мучило. Потом Эфка сообщил, что дяде Яну удалось улететь в Бангкок. И что он уже в больнице. А потом его позвали, и он вынужден был идти на очередной этап съёмок. После этого я набрал номер Лео.       Трубку взяли сразу. Я увидел Лео, бледного, лежащего на больничной койке и капельницу, которая стояла рядом с кроватью немым укором мне. Я уставился на ещё одно любимое лицо и смог только прошептать: – Лео! Прости! – на что ответом мне послужила как всегда улыбка, и такие нужные и очень любимые мной слова: – Малыш! Я так рад тебя видеть! Как ты? У тебя всё в порядке!? Мне передали, что ты звонил! Спасибо, мой хороший мальчик... – Ага! Хороший! Я этому хорошему мальчику уши поотрываю, когда доберусь до него. И задницу надеру! – вторгся в наш разговор голос дяди Яна. Я оторопел и пока соображал, что сказать, услышал, как Лео тихо засмеялся: – Дорогой, звучит двусмысленно! Ты бы поаккуратнее с выражениями про задницу! Я не думаю, что нашему сыну это понравится! – Что? Ты о чём? Тьфу ты, ну вот разве можно с вами нормально общаться? – засмеялся и дядя Ян. Я, наконец, пришёл в себя и поздоровался с ним. – Привет, привет! Ну, слава богу, у тебя всё в порядке, вижу. Один толк от всего, что случилось – меня сразу отпустили, и я добрался до Бангкока быстрее даже, чем думал. Но, Ромео, я тебя очень прошу, пожалуйста, больше так не пугай никого. Я понимаю тебя, как никто другой, что тебе тяжело без Ликса и …без Лео… Я знаю, насколько тяжело… Я сам жил долгое время в таком состоянии, как ты. Но с другой стороны, хорошо, что ты появился со своими этими видениями из прошлой жизни, потому, что если бы Лео не встретил тебя, вы бы не узнали друг друга, он бы не начал переживать, и этот приступ бы не случился. И тогда мы ещё долго могли бы не узнать о его подорванном здоровье. Он же всегда был, как Петрович говорит, орёл орлом! – Что с Лео, дядя Ян? Лео, что с тобой? – я испугался. – Малыш, не волнуйся. Дорогой, ты бы не пугал его снова. Малыш, не беспокойся. Сейчас всё хорошо. Меня вылечат. Ничего страшного. Всё позади. – Всё позади, потому что вовремя проблемы выявили. Ромео, и да, ты не переживай. На самом деле сейчас всё будет окей! Лео пройдет курс лечения, потом мы съездим, отдохнём. И забудем о больнице, как о страшном сне.       Я был рад тому, что всё налаживается. Я тоже старался больше не грузиться, пока разговаривал с отцами Эфочки. Я завидовал дяде Яну. Он ухаживал за Лео, держал его за руку, поправлял покрывало, кормил. Мы почти час проболтали. В этот день у меня пары начинались позже обычного, и я мог никуда не торопиться. Съёмки тоже вроде отменили, в связи с чем, я даже не вдавался в подробности. Мы наговорились, потом я собрался и поехал в институт.       Будучи весь под впечатлением от общения с Кимами, я совсем не обращал внимания на то, что происходило вокруг меня. Была пятница и, увидев первый этаж подъезда, украшенный разноцветными шариками, я подумал, что у кого-то свадьба. Я успел порадоваться за новобрачных и выкатился на мороз. Тротуар у подъезда был усыпан лепестками роз, и они напоминали ранетки на первом снегу. Я постарался пройти сбоку, чтоб не нарушить эту приготовленную кем-то красоту. В автобусе я от тепла разомлел и, погрузившись в приятные воспоминания об утреннем общении с Лео и Эфкой, чуть не проехал свою остановку. При выходе из автобуса водитель, после объявления остановки, вдруг сказал: «С днем рождения!», я аж оступился. Но, увидев в зеркале, что он вроде говорит с кем-то по телефону, я подумал, что водитель просто забыл выключить микрофон.       К корпусу института я подходил в прекрасном настроении, чего со мной уже давно не было после отъезда Кимов. В раздевалке дежурили двое ребят из параллельной группы. Увидев меня, они оба заулыбались, один из них забрал у меня куртку и выдал номерок, а другой вдруг нырнул под панель проёма и достал оттуда розу! Алую, с махровыми тёмно-красными краями! – Что это? – удивился я. – Не видишь что-ли? Роза! Просили передать! – Кто? – Не знаю. Пришёл человек и попросил передать новой звезде из New Star Смирнову. Я его не знаю, – пожал плечами парень. Я взял цветок. – Ладно! Спасибо! Опять Тормоша с Максиком чудят, наверное, – решил я и пошёл в аудиторию. Ребята и Юля помахали мне в знак приветствия и углубились в телефон, где Ник что-то им показывал. На розу в моих руках никак не отреагировали. Я присел на своё место, только хотел спросить, где Волков, как тот влетел в аудиторию, и запыхавшийся плюхнулся рядом. Этот как раз сразу уставился на цветок: – Это чё? Кому? – Мне вручили! – любуясь розой, ответил я. – Кто? – Волков продолжал удивлённо пялиться, то на меня, то на цветок. – Парень в раздевалке. – Чтооо? Зачем? – Да откуда же мне знать. Сказал, что его попросили передать. Я думаю, что это Максик чудит. Он последнее время такой странный.       В это время в аудиторию вошёл наш куратор, а следом за ним декан. Наш поток из двух групп замер в ожидании. Декан к нам ни разу ещё не приходил. А некоторые его вообще ни разу не видели. Куратор поздоровался и любезно кивнул декану, тот обвёл взглядом обе группы, потом увидел меня и, хитро так улыбнувшись, заговорил: – Доброе утро! Если кто меня ещё не знает, то представлюсь на всякий случай. Меня зовут Валерий Михайлович Карельский, я ваш декан. Я вижу, что вы удивлены. Не беспокойтесь. Никаких претензий к вам по учёбе и поведению нет. Я здесь по другому поводу. Честно скажу, до сих пор не знаю, как меня втянули в эту, так сказать, авантюру. Но тот, кто это сделал, был очень убедителен. Я не смог отказать. Да и повод хороший. Почему бы и не поучаствовать.       Мы все молча продолжали таращиться на декана, а он вновь принялся осматривать группу и вдруг снова остановил свой взгляд на мне. Затем улыбнулся и громко произнёс: – Ну, что Смирнов, Иван Борисович был прав, умеешь ты удивлять. Но, сейчас я тебя удивлю. Выйди сюда, пожалуйста.       Я, ничего не понимая, подошёл к кафедре. А декан спустился с неё ко мне и вдруг резко выдернул руку из-за спины со словами: – Поздравляю! С днём рождения, Смирнов! Успехов тебе в учёбе и всего хорошего в жизни! И спасибо за то, что согласился участвовать в проекте канала New Star. Рейтинг нашей кафедры и института за последний месяц на небывалой высоте благодаря тебе.       Все засмеялись, захлопали. А я ошарашенно смотрел на такую же розу, какую до этого получил в раздевалке. Но тут ребята вдруг повскакивали с мест, и все также вручили мне цветы: девочки по три розы, а парни – по одной. Туева хуча роз! Алых, с махровыми тёмно-красными краями. Штук сто, наверное. Андрей Николаевич усмехнулся и заявил: – Непорядок. 98 – чётное число, – затем нырнул рукой под кафедру и достал оттуда ещё одну, ослепительно белую и по размеру больше раза в два. Аху..ть просто! – Держи, Смирнов. Теперь их 99. И, честное слово, я впервые в жизни завидую. Никто меня никогда так с Днём рождения не поздравлял. Да и я сам тоже бы до такого поздравления не додумался. Ну, точнее, чтоб так организовать всё! – Спасибо, спасибо! – я торопливо благодарил ребят, жал руки одногруппникам в ответ на их поздравления, одновременно пытаясь удержать тяжеленный букет из колючих цветов. Мой офигевший вид всех веселил: ребятам приятно было поучаствовать в этой акции под названием «Поздравь Смирнова!» Как это могло произойти? Я забыл про свою днюху! Вот, что значит остался один без Тормоши, без Эфочки. И только тут до меня дошло, что утром во сне я слышал маму, а потом почувствовал, как она меня поцеловала, что-то прошептав.       Предыдущие дни меня сильно вымотали. Папа накануне опять уехал к бабушке и деду. У них там была какая-то декада «технических катастроф», как он выразился. Лизка вечером снова убежала к Мимозе. Как было сказано, на генеральную примерку. А объём моих заданий просто похоронил все мои мысли под грудой знаний, рефератов, презентации. Какое там День рождения! Не забыть бы как себя зовут. А утром разговоры по телефону с Кимами.       После моего поздравления, букет водрузили в ведро, которое Волков принёс из лаборантской. Декан распрощался и поспешил уйти. Пары мы отсидели, однокурсники, правда, не сразу успокоились, отвлекались первое время, оборачивались на меня, улыбались. Впервые мне было на душе хорошо. И мне даже в голову не приходило подумать о том, кто всё это организовал. Я был уверен, что всё это в связи с тем, что я участвую в проекте.       Освободились мы около 4 часов. Последней была пара по физике, писали лабораторную. Нас даже ради этого пустили в аудиторию с новым оборудованием. Мы быстро своей командой всё сделали, сдали тетради на проверку, и сходили до Андрея Николаевича забрать мой букет. Замотали его кое-как в бумагу, в плёнку, и я потащил его на выход.       Когда мы вышли из здания института именно из-за букета я не увидел толком того, что так поразило моих товарищей. Они застыли как вкопанные, стоило нам отойти от дверей. Я же, продолжая что-то говорить, выперся вперёд, но увидев, что со мной рядом никого нет, остановился и оглянулся. Ник, Антон, Юля, Волков застыли как вкопанные, и молча таращились на что-то позади меня, ну как будто НЛО увидели. – Вы чего? Что замерли? Идёмте, мне тяжело стоять! Эта туева хуча роз весит почти центнер!– простонал я. Волков отмер первым: – Ну, аху..ть просто! – только и смог он произнести. Остальные видимо совсем онемели. Ник только поднял руку и молча показал мне, куда смотреть. Я медленно обернулся, опустил букет ниже и тоже застыл. Картина была что надо. Как там говорится: ни в сказке сказать, ни пером описать! Яблони на аллее, тянувшиеся от институтских ворот, были все украшены как новогодние ёлки сердечками из картона что-ли, а стволы покрыты шарами. – Одна берёза и девять яблонь, – вдруг сказала Юля. – Не поняла! У нас что, сегодня кто-то сделал предложение руки и сердца? – Не, мне кажется, что это не имеет отношение к тому, о чём ты подумала, – задумчиво сказал Антон. – Число 10, – добавил Ник и уставился на меня. – Неправильно, это число 19, – поправил его Волков. – Откуда ты знаешь, что 19 , а не 10? – удивился Ник. – Ну, потому, что Ромео сегодня 19 исполнилось, – пояснил Волков. – Кто ж этак расстарался-то ради тебя? И главное утром ничего не было, – спросила Юля. – Я не знаю, может тоже Максик? – в это время в голове что-то щёлкнуло, ещё одна мысль мелькнула, и я уже совсем хотел было её озвучить, как вопль Юли, чуть не отправил меня в очередной «полёт»: – Мальчики! Смотрите! – и она рукой ткнула куда-то наверх.       Мы все подняли головы. За институтскими воротами была дорога. А на той стороне её стояло высотное здание офисного центра «Парус». На фасаде его висел огромный экран. И на этом чёртовом экране был я. Ну, точнее нарезка из клипов канала, а снизу горела надпись: Happy Birthday, Romeo!* Ребята были в таком же ахрене, как и я. И та мысль, которую я не успел озвучить, сама сорвалась у меня с языка: – Это не Максик! Только один человек может замутить такую ху… фигню! – я покосился на ребят. Они перевели с экрана взгляды на меня, и опять же Ник уточнил: – Твой Эфка?       Я помотал головой. – Феликс любит меня, конечно, но такое замутить может только его кузен. Я глазам своим не верю. Как он это всё провернул? Он же в Сеуле.       И словно в ответ на мой возглас, со стороны ворот послышался рёв мотора, и секунд через десять, перед нами, подняв снежную бурю, остановился красный байк. С него быстро, на ходу снимая красно-чёрный шлем, соскочил и сам виновник нашего ступора. Чёртов кузен, Даниэль Ким собственной персоной! Он стоял, в своей аху..нно красивой кожаной меховой куртке, и улыбался мне во весь рот! – Привет, мой любимый Красавчик! С Днём рождения! – Дэн шагнул ко мне, забрал у меня букет, всучил его совсем офигевшему Волкову, и сгрёб меня в обнимашки. – Я так скучал, Красавчик! Я так боялся не успеть. Но у меня всё получилось! Как же я рад тебя видеть!       Я еле отмер, а мои друзья совсем дар речи потеряли. Я высвободился из лап кузена и, кивнув на него ребятам, произнёс: – Знакомьтесь, это и есть кузен, Даниэль Ким. Двоюродный брат Эфочки. Владелец сети ресторанов, и тот сумасшедший, который всё это организовал, – я театрально обвёл рукой пейзаж во главе с экраном. – А ещё я – поклонник Красавчика, то есть яростный воздыхатель, отвергнутый страдалец и … – …мой парень! – раздалось за нашими спинами, мы вздрогнули, обернулись. Сзади нас стоял и посмеивался Мишель, тот самый Иа – ИО. – С Днём рождения, Ромео! – улыбаясь, поздравил меня Мишель. Дэн хмыкнул и снова сгрёб меня в охапку: – Я ничего не слышал! Красавчик, я очень соскучился! У нас мало времени! Нас ждёт ресторан. Сейчас, ребятки, быстро по домам и через час я всех жду у себя в банкетном зале. Пожалуйста, не опаздывать. Там сегодня Красавчика ждёт улётный номер. – Ещё один улётный!? Мы, что ещё не всё увидели??! – воскликнули Ник и Антон хором. – Нет, нет! Ещё не всё! Всё самое главное – позже. Поэтому без опозданий! Если кого куда подбросить, то вот вам Мишель в помощь! А если вам домой не надо, то едем сразу на место.       Дэн выпустил меня из объятий и, приобняв за плечи, повёл в сторону ворот института. Я, всё ещё прифигевший от поздравлялок, появления кузена и его обнимашек, покорно потащился за ним по дорожке. – Красавчик! Господи! Как я соскучился по тебе. Ты не переживай, я всё подготовил: родители приедут вовремя. Девочки тоже. – Ккакие девочки!? – удивился я. – Ну, Красавчик! Сестра твоя, конечно, и подруга её. Марго тоже будет. Петрович в командировке, а тётя Катя улетела в Питер к вашему Кулгаю. Старики боятся ковида и отказались приезжать. Ну, я имею в виду, твои дедушка и бабушки. Но ничего, я им онлайн трансляцию дома организовал. Они всё увидят в прямом эфире, так сказать. И доставку я им отправил. Должны уже были привезти. – Афигеть! Когда ты это всё успел провернуть? – я шёл и думал, что всё опять странно: вот иду я, и рядом со мной кузен идет, и мне радостно его видеть вдруг. И вот человек старается, столько всего сделал, но я даже не успел додумать эту мысль, как меня прервали. Мы дошли до дороги, где стоял припаркованный карбоновый порш Мишеля.       Юля сказала, что всё же заскочит домой и приедет прямо в ресторан, и быстренько побежала в сторону дома. Ник и Антон уставились на автомобиль и выдохнули одновременно: – Порше Кайен Турбо ЭС! Вот это да! – чем очень смутили хозяина агрегата. Дэн усадил меня на переднее сидение, пристегнул ремень. Открыл заднюю дверь и скомандовал: – Ну, парни, быстро грузитесь! Мишель, пожалуйста, аккуратнее. Не дай Бог, Красавчика укачает! – Меня не укачивает! – очнулся, наконец, я. Волков и ребята загрузились на заднее сидение, Мишель – за руль и мы покатили. Дэн ехал то рядом, то сзади на своём байке! Я пришёл в себя окончательно. Надо же, подумалось, как я мог забыть про свой ДР? Что за ерунда? Разве так бывает? А вот Дэн не забыл. Я покосился на Мишеля. Тот заметил мой взгляд и уточнил: – Ромео! Всё в порядке? – Угу! Ты, это, извини! Ну, сам понимаешь, я тут ни при чём! Я не просил его. Он всё сам! А я даже забыл про свой День рождения. – Вот как!? А что так? Тяжело без Феликса? Из-за этого? – Да! Из-за этого, и ещё много из-за чего другого. А ты? Ждал Дэна? Он когда прилетел? Ничего не написал мне! – Ждал! И дождался. Сегодня утром прилетел. Хотя думаю, что если бы не твоя днюха, он бы ещё не скоро вернулся. Так что всё сложилось удачно. А то, что не писал, он и мне только деловые письма слал. Ну, и вот по экрану звонил, и по украшению сквера. Ну, я с агентствами тут уже напрямую работал. – Ничего, ведь главное он вернулся. И спасибо, что ты ему помогаешь. Значит экран и сквер – это всё ты? Так вы что, теперь вместе? – Ну, да! Я и агентство по организации праздников. И да, мы с Дэнчиком вместе. Только он всё ещё упирается, как маленький. – А ты? Тебя не бесит, что он вот так со мной? Обнимашки, поздравлялки, суета эта вся. – Спрашиваешь, не ревную ли я? – Нууу, можно и так сказать. – Ничего, пусть развлекается, ему в радость, и он ещё ради брата старается. Я это вижу и знаю. Всё будет хорошо у нас. Он уже мой, только сам ещё до конца не понимает этого. Дэнчик – упёртый! Но, и я тоже! – Ого! Я рад за него! И удачи тебе! ***       Через час мы все сидели в красивом банкетном зале. Родители мои, разглядывая обстановку, высказались, что если бы не мой ДР, то они решили бы, что сегодня чья-то свадьба. Зал был небольшой, уютный, с окнами в пол по одной стороне, огромным экраном – с другой, небольшой трибуной для диджея и ведущего – с третьей, и украшен в светлых тонах: чайная роза, беж и бледно-сиреневый. Мама назвала их пастельными.       Кузен утащил меня к себе в кабинет, как только мы доехали до места. Там меня ждал очередной подарок: брюки тёмно-сиреневого, почти фиолетового цвета, и рубашка…ёпрст! Цвета чайной розы! Она была просто афигенная! Чёрт, я не знаю, как это называется! Вроде обычный воротник, но вырез не под горло, а буквой V английской! Спереди по его контуру просто свисала ткань маленькими волнами. И манжеты были не обычными, а длинными, в них Дэн воткнул по три пары тёмно-сиреневых запонок. Затем усадил меня и принялся возиться с моими волосами: расчесал и собрал сзади в хвост сначала, потом посмотрел и распустил, потом снова посмотрел и снова собрал хвост, но уже не со всеми волосами, а только с частью, спереди оставив по две прядки. Я их попытался заправить за уши, за что тут же получил легкий шлепок по рукам, потом последовал поцелуй в макушку, с извинениями и шипящей просьбой: «Красавчик, пожалуйста, ничего не трогай!»       И тут вошла девушка с розовым блестящим чемоданчиком. Меня усадили перед ней, и она начала что-то там делать с моим лицом! Я совсем прифигел и попытался слинять. Но меня снова мягко и настойчиво воткнули на стул, пообещав, что просто чуть-чуть заретушируют мои синяки под глазами. А на всё остальное покушаться не будут. И, действительно, девушка чем-то меня помазала, что-то там погладила, чем-то припудрила, я аж чихнул, потом снова намазала немного и уже похлопали! Я лупил на неё глаза, а она мило улыбалась и приговаривала, что я – хороший красивый мальчик, и нужно немножко потерпеть.       А потом меня поставили перед зеркалом, и я обомлел. Аху…ть! На меня смотрел сказочный принц! Это что ваще такое? Это мои глаза такие? Почему в них стала плескаться сирень? И губы мне, что тоже накрасили? Нет? А почему они такие тёмно-розовые, и тоже как будто по ним мазнули сиреневым перламутром?       «Боже! Что это я сейчас сказал? – О, шеф! Ты просто афигенный красавчик! Мне нравится! – Так и мне тоже! Только я не понимаю, откуда везде сирень мерещится? И откуда в моей голове такие термины выскакивают! – О, шеф! Это тебе просто попытались вернуть твои естественные цвета на лице, убрав усталость. А термины! Ну, услышал где-нибудь случайно! – Ты хочешь сказать, что я так раньше всегда выглядел? – Ну, шеф! Конечно! А почему, думаешь, за тобой толпы дамочек ходили всех возрастов? – Так они же за Эфкой ходили! При чём тут я? – Шеф! Они за вами обоими ходили! Потому что вы с Эфкой оба очень красивые! Каждый по-своему!» – Ну, как, Красавчик!? Смотрю, дар речи потерял. Недаром я тебя так зову! Убедился сам! Ты – прямо сказочный принц! – Ага! Очешуеть просто! Хоть в дораме снимай! – Ну, в дораме не в дораме, а снимать тебя сейчас будем однозначно. Такую красоту надо увидеть Кимам. Идём! Время подходит. – Время? Какое время? Куда подходит? – Идём! Сейчас всё узнаешь! – и мы вышли из кабинета. Народ в зале афигел, так же, как и я. Просто все уставились на меня, как на восьмое чудо света. – Романтелло, это точно ты? Даниэль, ты, что с ним сделал? – папа просто соскочил с места и пошёл меня ощупывать. Мама заулыбалась и тихо сказала: – Ромашка, ты у меня нереальный красавчик! – Спасибо, мам! Лизка тут же вставила свою шпильку: – Брателло! Ты мне точно брат? Может ты его фантом!? Нет, ты его клон! Блин, ну ты – просто полный отпад, отвал башки, снос крыши, вынос мозга! – Лизелло, не подобает так девушке выражаться. – Ох, папуля! У меня просто нет слов. Словарный запас иссяк при виде моего Оппы. – Ну, всё, всё! Хватит стебаться! – начал возмущаться я, усаживаясь на придвинутый кузеном стул. – А никто и не стебётся, Ромео, ты риал офигенно выглядишь! – выпалил Волков. А Ник и Антон просто тупо покивали головами с улыбками, как у китайских болванчиков. Юля смотрела на меня, прищурив глаза и кусая губы. – Ну, чего вы, чего?! Ну, блин, совсем меня в краску вогнали! – пробухтел я, глядя на одногруппников.       Дэн усадил меня в центре овального стола, лицом к экрану. С одной стороны сел сам с Мишелем, с другой стороны сели мама и папа. Лизка с Мимозой, Юля и парни уселись напротив. Осталось ещё место рядом с мамой, для Марго. Она немного запаздывала. Пока мы её ждали, вокруг нас ходил парень и снимал нас камерой. – Познакомьтесь! Это Филипп. И сегодня он наш оператор прямого эфира! Ромео, помаши в камеру ручкой и поздоровайся с бабушками и дедом. Ты их не видишь пока, а они тебя очень хорошо видят.       Я охотно помахал рукой и поздоровался с родными. В это время в зал вбежала Марго: – Всем привет! Простите за опоздание! Ромео, с днём рождения! Даниэль, я успела? Успела? – на лице у Марго было волнение. Дэн приложил палец к губам. Марго кивнула ему в ответ, и едва она уселась, как погас свет, но засветился экран.       Мы все уставились на него. Стояла тишина, и вдруг раздался мужской голос, который на корейском языке что-то начал говорить. А на экране появилось изображение какой-то студии. Посредине стоял стул, рядом два микрофона, потом показали того, кто говорил и тут Дэн начал переводить: – Добрый вечер дамы и господа, наши уважаемые зрители! Итак, наш следующий участник под номером 7. Вы все его хорошо знаете! Феликс Ким. И сегодня он исполнит нам песню, которую написал сам и, конечно, как вы все понимаете, это было ВПЕРВЫЕ!**       На последнем слове заиграла мелодия, и зазвучали фанфары! А потом в студии появился Эфка! И на нём была точно такая же рубашка как на мне и такие же брюки! И все опять впали в ступор! Мой любимый коктейль «Три в одном»! Эфочка был с гитарой в руках, он сел, поправил один микрофон, который был ближе к гитаре, потом второй! Постучал по нему пальчиком! Мы замерли! Я вообще, казалось, дышать перестал. Эфка начал играть, мелодия заструилась резкими рваными звуками, корейские слова выпрыгивали и лопались как кипящие пузыри на воде, перекатывались, рвались, шипели, плавились, потом мелодия успокоилась, потекла тихо, и к гитаре вдруг присоединилась виолончель. Камера показала музыканта, позади которого сидел небольшой оркестр. И вот уже Эфкин голос зазвучал при его поддержке. Тут камера снова показала Эфочку, нам показалось, что песня кончилась, но он вздохнул и продолжил. И тут уже русские слова ворвались в эфир! Мы ахнули! Ты всё ещё здесь! Я всё ещё здесь! И мы друг у друга всё ещё есть! Я у тебя! И ты у меня! Я смотрю на тебя! Как и ты на меня! Твой взгляд как огонь! Меня им затронь! Любовью пронзит Принца прекрасного сказочный вид! Но новый загон как в сердце кинжал! Прости меня, Хён! Это я налажал! Лишь слово ты скажешь – и я прилечу! С тобою вдвоём мне всё по плечу! Я рад, что ещё нам представился шанс – Подарок Всевышнего, словно аванс, Чтоб сделать счастливым тебя хоть сейчас! Как жаль, что не вышло так в прошлый раз! Я сердце и душу тебе отдаю! Наверно, так счастливы только в раю!! Сердце заходится в бешеном ритме, Больше ничто тебя не отнимет! Ты поднимаешь взгляд на меня: «Счастье моё, как люблю я тебя!» Я – твоё счастье?! Чудесная новость! И исчезает огромная пропасть, Всё покрывается сочной травой И почему-то звенит тишиной! Дождь шелестит где-то там в вышине, Ты прижимаешься нежно ко мне, Шепчешь на ушко: «Я всё ещё здесь! И мы друг у друга всё ещё есть!» Радуга встанет над лесом в горах, И я утопаю в этих словах: «Я всё еще здесь! Ты всё ещё здесь! И мы друг у друга всё ещё есть!»***       Песня закончилась! Эфка посмотрел в камеру и заговорил: «Я посвятил эту песню моим близким людям, которых я очень люблю!!! Случилось так, что им пришлось расстаться на долгие годы! Но правильно говорят, что те, кому суждено быть рядом, обязательно встретятся! И этому не может помешать ни время, ни расстояние! И ещё! С Днём рождения, Хён! С днём рождения, мой любимый! Прости, что утром не поздравил! Не думай, я не забыл! Просто я знаю, что ты родился в 16.05 вечера. Значит правильнее поздравлять тебя после этого часа. И я готовил сюрприз! Надеюсь, что ты получил мой букет! По одному цветку за каждый день, что ты провёл без меня. Это всё тебе, Хён! Я очень скучаю, я люблю тебя! И я скоро вернусь! Только дождись меня, Хён, пожалуйста! Береги себя!»       Если бы в студии были зрители, я уверен, что она точно взорвалась бы аплодисментами. Но тут раздались хлопки только ведущего, ведущей и, видимо, стаффа, который снимал шоу и показывал его в прямом эфире! Эфка встал, поклонился и пошёл на выход. Камера чуть отъехала, и только тогда я обратил внимание, что внизу экрана в красном прямоугольнике с огромной скоростью менялись цифры. Это зрители голосовали за моего любимого. Мы же все первые секунды сидели в тишине! А потом разом захлопали и закричали! Поэтому, ничего не слышали, что там ещё говорил ведущий шоу. Дэн тоже не слышал из-за наших воплей и поэтому перевести ничего не смог.       Марго и мама восторженно переговаривались, восклицали, утирая слёзы. Успокаивали друг друга. Папа просто выкрякивал фразочки: «Ну, даёт! Вот это даёт! Ну, Феликс! Вот удивил, так удивил! А Ян-то с Лео как рады, наверное! Дэн, они тоже это видели?» Кузен покивал в ответ. Парни и девчонки наперебой обсуждали рэповую и лирическую части песен, восхищались макнэ и тут Лизка выдала: – А у Феликса одежда такая же, как и на тебе, Брателло! Это вы специально так договорились!? – Это я придумал! Они ничего не знали, хотя думаю, что мелкий догадался, зачем я его просил надеть то, что я ему передал, на это выступление! Я ему обещал, что ты, Красавчик, его обязательно увидишь! – объяснил кузен.       В это время мелодия любимой группы макнэ буквально оглушила нашу восторженно-вопящую компанию. Это был Эфочка, и он был на видеосвязи! – Хён! – Эфка смотрел на меня, и я видел, что он просто завис. – Хёна-а, ты офигенно красивый! С днём рождения, любимый мой! Я желаю, чтобы у тебя исполнились все твои желания! И желаю побыстрее оказаться рядом с тобой! – Спасибо, Эфочка! Спасибо, мой любимый макнэ. И за букет тоже! Он афигенно огромный и красивый! И, тяжёлый, как мои дни без тебя! Спасибо, Феликс. И ты very amazing! Твоя песня суперская! Я тобой так горжусь! Ты – лучший! Там столько людей за тебя голосовало! Ты точно выиграешь этот раунд! – Ой, нет, Хён! Лучше не надо! – засмеялся Эфка! – Иначе это чёртово шоу для меня никогда не кончится! Прости, мне нужно идти! Там ещё обязательное интервью после выступления надо отработать, поэтому я побежал! Я люблю тебя, Хён! И ещё раз тебя с Днюхой, любимый! – Спасибо, Эфка! Я очень скучаю по тебе! Возвращайся уже, наконец, ко мне!       Эфка отключился. А празднование покатило своим чередом. Мы посмотрели на большом экране видеопоздравления от семьи Тормоши, от Булочки, от Альки и Банджо, а ещё от Максика, который успел в процессе поздравления уточнить у Дэна, когда получит запись сего торжества, и даже от Динамита. Потом всё-таки нам удалось попробовать всё, что стояло на столе. Дэн приобняв меня в очередной раз, посетовал, что он не успел приготовить сам, но его шеф-повар – самый лучший, и он ему доверяет, и очень надеется, что мне всё понравится. Мне, если честно было до фонаря, что там была за еда. Я – всеядный, половину блюд я даже не смог опознать, и, уж тем более, никогда не смог бы сказать их название, но всё было чертовски вкусно, я не успевал опустошать тарелку, как Дэн мне подсовывал чего-нибудь новое. С подарками заморочились ещё Юля и Волков. Родители подарили мне деньги, сказав, что так и не смогли ничего придумать. Юля принесла в подарок книгу «Теория пофигизма, или как перестать загоняться…»****, а вот Волков меня тоже удивил. Он подарил мне альбом со школьными фотографиями. И на всех фотках там, начиная с конца 5 класса, были только мы с Эфкой. Раскрыв альбом, я опять впал в ступор, который раз за день. – Что это? Ух ты! Когда ты успел? – пораженно бормотал я, листая страницы и разглядывая снимки. – Нуу, можешь считать меня сталкером. Но, ты ж помнишь, что я был назначен в классе фотокором, – пояснил Волков. – Конечно, помню. Ты был единственным из нас обладателем айфона . А у него крутая камера. – Нее, айфон позже появился. Но камеры на моих телефонах были самые лучшие. И я снимал всё подряд. Мне нравилось. Я даже одно время хотел стать фотографом. – Ты, что специально искал среди всех фоток только наши? – Ну, я подумал, что вам будет приятно вспомнить, как у вас всё начиналось. Или я не прав? – забеспокоился новоявленный сталкер. – Прав, прав! Это классный подарок! Спасибо! Эфке точно понравится. Как и мне! Ты это здорово придумал!       Волков заулыбался довольный, и вдруг обнял меня со словами: – Спасибо! Я так рад! С Днюхой тебя ещё раз! И это так классно, что мы теперь не враги!       Подошедший Дэн, похлопал его по плечу, отгоняя от меня. Волков покосился на него, разжав обнимашки, и пошёл на своё место за столом. Вернувшиеся откуда-то мама и Марго, увидев альбом, конфисковали его для просмотра, и к ним тут же присоединились девчонки. Папа с Мишелем рьяно обсуждали выступление Эфочки.       Дэн присел рядом: – Ты как? – Всё норм. Спасибо за всё! Ты как всегда, с ног сшибаешь своими сюрпризами. И когда ты только успел всё это организовать? Тебя ж здесь не было! – Зато была куча помощников! – засмеялся кузен и обвёл руками окружающих. – Что? Они все? – ошарашенно проговорил я. – Все! Лизка украсила подъезд шариками и рассыпала лепестки роз, которые они обдирали вместе с Дашей накануне с кучи роз. Кстати, именно Даша… – Так…постой, постой! Какая ещё Даша? Так это была не свадьба сегодня утром?! Это всё для меня было рассыпано? Очешуеть! С ума сойти! – В смысле какая Даша!? Вон та, что напротив сидит! – удивился Дэн. – Ты что? Забыл, как твою подругу зовут? – У меня сегодня день сюрпризов и открытий! Я, как-то забыл, что у моих друзей есть нормальные имена. Я знал её всё время, как Мимозу! Это же Тормошелло всё виноват! Напридумывал клички людям и свалил в Питер! Я даже не помню, почему он её Мимозой назвал! А она даже не обиделась. И настоящее имя я даже не помню: слышал когда-нибудь, или нет? Да она с Банджо и Алькой ещё и не из нашего класса, к тому же. – Я этих ваших прозвищ никогда не понимал. Хорошо, что я твоему Тормоше под руку не попался, а то бы я тоже с кличкой ходил. – А у тебя, считай, она есть. Кузен и Байкер. – Чтооо? – возмутился Дэн.       Я, испытывая какое-то непонятное для меня восторженное волнение, вдруг соскочил и приобнял Дэна сзади со спины. Он замер, оторопев от моих обнимашек. А я чмокнул его в макушку (ну не всё же ему этим заниматься) и тихо проговорил ему на ухо: – Спасибо! Ты мой верный Байкер! И спасибо тебе за все поздравления и подарки! И ты тоже теперь мой Хён! И я очень рад, что у меня появился тот, кого я могу называть так! И, пожалуйста, исполни одно моё желание! – Ккакое? – выдохнул офигевший кузен. – Позаботься о себе хорошо. И…сходи на свидание с Иа! Он так тебя ждал, и тоже скучал, как я! – последние слова я прошептал. Дэн покраснел, сначала ушами, потом щеками, затем обхватив мои руки, притянул меня к себе и выдохнул: – Красавчик! Какой ты у меня! Замурашил меня совсем! Я из-за тебя киселём растекаюсь! Считай, что я исполнил твоё желание, – и Дэн кивнул на Мишеля, тот что-то обсуждал с оператором, поглядывая на нас. – Надеюсь, что он не приревнует, – я смущённо отнял руки от кузена и улыбнулся Мишелю. – Мишель не ревнивый, в отличие от меня. Но такой доставучий… – …ты хотел сказать приставучий, как ты! – засмеялся я.       Короче, моя днюха, несмотря на отсутствие Эфочки, прошла замечательно. Мы проторчали в ресторане до ночи. Танцевали, смотрели смешные видео: моя сеструха постаралась, сделал нарезку из видосов детских лет. А затем устроила фотосессию, заставив Филиппа поработать фотографом. К ним подключилась Юля. И я от них еле отбился. Они таскали меня по всему залу, сделав из меня фотомодель и заставляя позировать то у камина, то на креслах, то у французских окон. Короче, замучили совсем. Спасла меня мама, сказав, что если сниматься, то уж всем гостям тоже. И мы наделали кучу совместных фоток. Так, что вечер удался. К шампанскому я успел хорошо приложиться, выпив за свой ДР раз десять. Гости мои тоже хорошо набрались все, кроме Юли и сеструхи! Ну, это понятно – родители бдили. Юля, как оказалось, не пьёт. Она чисто символически подняла за меня первый бокал, а потом пила только сок и морс, который кузен велел по-быстрому организовать ей.       А потом Дэн ещё вдруг спросил меня, почему я ему ничего не сказал про автобус. Я удивился: причём тут какой-то автобус? И тут мне объяснили, что меня должны были поздравить. И я, конечно, вспомнил! Ёпрст! Так это, водила меня поздравлял!? Ну, зашибись, просто! Очередной сюрприз от кузена. Все посмеялись, типа, меня только ещё из мэрии никто не поздравил. Да, уж, кузен если что задумает, то обязательно всех поразит. А Волков рассказал, как ему позвонил Эфка и попросил организовать поздравление с цветами. Эфочка вспомнил, как Дэн соорудил сердце из роз под окном школы. Именно Дэн звонил в деканат, чтоб помочь Волкову. Что он там наговорил декану – мы так и не узнали, кузен только посмеялся, что куратор и декан сдались быстро. И пожал руку Волкову!       Если честно, я смутно помню, как мы расходились. Шампанское меня сильно расслабило, все мои загоны утонули в нём, или может быть вылетели вместе с пузырями. Но, мне было очень хорошо на душе, радостно и в тоже время спокойно. Я ещё раз переслушал песню Эфочки, которую мне скинул в Телегу Филипп. Я понимал суть того, что Эфочка пытался донести через слова песни. Но ещё я уловил в ней печаль, печаль от того, что всё не так, как хотелось бы. На меня нахлынули воспоминания об отъезде Кимов, о том, как мы провели последнюю ночь перед их отлётом. Но сейчас меня не душила тоска, не сжимала сердце, не трепала мне душу. Песня Эфки как будто успокоила меня, хотя вроде печаль, которая сквозила в строках, должна была, наоборот, напомнить мне о том, как долго я не обнимал любимого. Но совершенно неожиданно (если это, конечно, не действие спиртного) я был снова счастлив. И я понял, что это ощущение смогла вызвать и песня Эфочки, и его подарок, и все сюрпризы кузена, и старания всех близких мне людей. Моя семья, друзья, Дэн с Мишелем, мой любимый макнэ, Лео – все они смогли снова заставить меня чувствовать себя счастливым.       Кстати, о Лео! Он меня поздравил, когда я уже был дома. Звонок застал меня выходящим из душа, Лизка чуть не вынесла дверь: – Брателло, быстрее! Тебе Лео звонит! Выходи уже! Твоё право быть везде первым сегодня, как именинника, закончило действовать.       Я обмотался полотенцем, распахнул дверь, схватил телефон и скользнул к себе в комнату. Голос Лео выдохнул моё любимоё: – Малыш! Мальчик мой! С Днём рождения! – Спасибо, спасибо Лео! Ты где? Что это сзади!? – я увидел, что Лео сидел на фоне огромного окна. Было видно чёрное небо и горящие огни где-то далеко. – О, малыш, я уже просто в палате. Меня перевели из реанимации. Весь день прошёл в обследованиях, потом вот в переезде. Прости, что поздно звоню. Я ведь только после просмотра шоу узнал, что у тебя день рождения. Никто мне об этом не сказал, пока я сам после песни не услышал от Феликса, как он тебя поздравляет. Я даже с Яном чуть не поругался: ну как так? Никто не сказал! Ну, я и сам тоже хорош: как-то не догадался спросить, когда ты родился. – Лео, что ты! Не переживай! Ничего такого! Да я тоже, кстати, не знаю, когда у тебя твой день рождения. Мы же никогда об этом не говорили. Нам всё не до того было. – Ты прав, малыш, не до того. Но, всё равно, с меня – подарок. Может, ты что-то хочешь!? Скажи мне! – Лео улыбался мне, махаоны его снова сияли. Я рад был, что он перестал выглядеть, как больной. – Хочу! Очень хочу! – выдохнул я. – Что? Что хочет мой любимый мальчик! Считай, что я – джин, который исполняет желания. – Боюсь, что джин сейчас не сможет выполнить это моё желание… – Почему? – удивился Лео. – Потому, что джину пока нужно оставаться в больнице. А я очень хочу его обнять. А для этого надо, чтоб он ко мне приехал. И ещё я хочу, чтоб и мой парень скорее ко мне вернулся. Но пока никто в мире не может исполнить эти мои желания. Лео, пожалуйста, поправляйся быстрее! Это и есть сейчас пока моё желание! Обещай, что исполнишь его! – Малыш! Ну, что ты?! Конечно, я обещаю. И мы обязательно увидимся. А Ликс, я очень надеюсь, что он скоро вернётся к тебе. Сегодня он всё для этого сделал. – Да?! А что он сделал? Я ничего не знаю. Он не говорил. – Ах, ну да! Ты же не смотрел его интервью после выступления. Я тоже не смотрел прямой эфир, но потом, мы с Яном пересмотрели запись выступления, и послушали его интервью. Он сделал неожиданное для всех заявление. – Какое? – А ты сам посмотри! Я тебе отправлю видео. Скажу, что не всем его интервью понравилось. – Да?! Очень интересно, как это мой макнэ мог кому-то не понравится. Я уверен, что он сегодня набрал больше всех очков за выступление! – И ты прав! – Лео! Ты понял!? Да? Он же нам с тобой посвятил свою песню! – Конечно, понял, малыш! Мы с Яном были очень удивлены. Не ожидали такого, – тень скользнула по лицу Лео. Я подумал, что он устал. – Лео, уже поздно. Тебе надо отдыхать! А то дядя Ян меня съест, если узнает, что мы тут с тобой так долго болтаем. Ложись спать! Спокойной ночи! – Хорошо, мой мальчик! Сейчас лягу. Видео тебе скину и лягу. Обещаю. Не беспокойся обо мне. Малыш! Ещё раз с Днём рождения! Я люблю тебя, мой мальчик! И очень скучаю. – И я! Лео! И я очень скучаю! И я люблю тебя! Спасибо, что позвонил! Давай до завтра! – До завтра, малыш!       Через минуту пришло сообщение с видео. Я открыл его, поставил перевод на русский. Ох, боги, он был жутко корявый! И почему с корейского на русский всегда выходит коряво? Пришлось включать инглиш сабы. На экране Эфка выглядел, как принц! Наряд, выбранный Дэном, шёл не только мне, но и Эфке. Он был очаровательным в этой рубашке с вырезом, с торчащими ключицами и тонкой шеей. Ямочковая улыбка не сходила с его милого лица, в глазах светились мои любимые галактики. Эфка, Феликс, был умопомрачительно красив, как и его отец! Я не мог наглядеться на него и пропустил половину титров, пришлось возвращаться к началу, чтоб прочитать всё заново. – Феликс! Добрый вечер! Я поздравляю вас с таким удачным выступлением! – Здравствуйте! Спасибо! – Я не буду сегодня задавать обычные вопросы: как вы додумались до этого? Или как вы это сделали? Меня, да и всех зрителей, я уверен, очень заинтриговали ваша песня и ваши слова после выступления! Поэтому прошу вас, для начала расскажите, что это за близкие вам люди, о которых вы пели? – Я не думаю, что смогу ответить на этот вопрос! Мне кажется, что я не вправе разглашать их имена. Я уже сказал, что эти люди очень близки мне. И этого вполне достаточно. Я очень рад за них! История их жизни и любви, может, когда-нибудь послужит хорошим сюжетом для фантастической дорамы про переселение душ! Они смогли найти друг друга спустя много лет! Я очень хочу, чтобы они были счастливы! – Вы ещё больше своим ответом заинтересовали меня и зрителей! Но, я согласен с вами, что имена сейчас не так уж и важны. Ваша песня взволновала многих, я это точно могу сказать. Вы написали её сами и исполнили впервые! Как вы думаете, смогли вы сказать в ней то, что хотели? – Да! Я сказал именно то, что хотел! Я думаю, что у меня получилось передать мои чувства и эмоции, которые я испытывал, пока наблюдал за развитием этой истории. – Хорошо! Спасибо за ответ! Перейдём к следующему вопросу: вы после выступления поздравили своего Хёна с Днём рождения! Могу ли я присоединиться к вашему поздравлению, сказать «С Днём рождения!» и от лица себя и зрителей тоже пожелать ему всего самого наилучшего, – ведущий помахал рукой в камеру и поклонился немного. – О! Конечно! Я думаю, что мой Хён сегодня просто обалдел, простите мне это выражение, от всех поздравлений, которые он получил. Но, если он услышит их ещё и от вас, с канала, в прямом эфире, я думаю, что это добьёт его окончательно, в хорошем смысле слова. Ему точно будет приятно! И он снова удивится! Он сегодня очень, очень много раз удивлялся! И я счастлив, что смог приложить к этому руку, несмотря на то, что между нами тысячи километров. – Вы так нежно и с такой любовью говорите о своём Хёне, не значит ли это, что вы очень близки? Кто он вам? Брат? Друг? Или…? – я увидел, что глаза у ведущего прямо загорелись в предвкушении сенсации. – Или…! – голос Эфочки звучал очень уверенно. – Что? Что вы хотите этим сказать? Это то, о чём я думаю? – ведущий, кажется, реально офигел. Он снял очки, протёр их, как будто хотел рассмотреть Эфку поближе. Он точно глазам, точнее ушам своим, не верил. – Да! Это именно то, о чём вы подумали. Мы с Хёном – одноклассники, а теперь ещё и однокурсники. И, он – мой парень. Я люблю его! К сожалению, так случилось, что сейчас мы не вместе! Он живёт в другой стране! И очень скучает! И я тоже очень скучаю! – В другой стране? Вы пели песню на русском языке! Не означает ли это, что ваш Хён, кххм…ваш парень из России? – афиг ведущего становился всё больше. – Да, как вам известно, я с детства жил в России. В Корею приезжал только на каникулы летом, к бабушкам и дедушкам. И сейчас я – студент университета в России. Но пока, из-за шоу, я взял академический отпуск. Скажу честно: шоу и ковид мешают нам встретиться, поэтому у меня есть просьба к зрителям, которые сегодня будут выбирать игрока на выбывание! Пожалуйста, я вас очень прошу, проголосуйте за меня! Я очень хочу вернуться к своему любимому Хёну! Ему очень тяжело без меня! И мне тяжело без него! Если вы когда-нибудь по-настоящему любили, то поймёте меня! Расстояние не может убить настоящую любовь, но разлука с любимыми заставляет нас страдать. Вы спросите меня: зачем ты тогда согласился на участие, ну и сидел бы со своим Хёном! К сожалению, я, как и любой человек могу ошибаться. Так вышло! У русских есть поговорка: хотели как лучше, а вышло как всегда, всё через…ммм, – Эфка споткнулся на этой фразе, потом засмеялся и сказал: – наперекосяк! Ну, то есть всё наоборот!       Ведущий растерялся настолько, что просто молчал и, видимо, не мог придумать, что сказать. Он явно не был готов ни к камингауту участника, ни тем более к такой просьбе. Эфка и тут не растерялся: – О, я понимаю! Вы поражены моей просьбой и моим признанием! Вы, наверное, хотите спросить, не боюсь ли я осуждения со стороны родственников и друзей? – Ааа, эээ, да, да! – к ведущему, наконец, вернулся дар речи. – Да, как к вашей любви отнеслись родные? – Ну, они были удивлены, но не сильно. Мало того, я знаю, что мама Хёна поняла, что он любит меня ещё до того, как это понял сам Хён, годика этак за два до его осознания. А что касается моих родителей. У меня есть прекрасная мама, хоть и не родная мне, но она самая лучшая мама на свете для меня. Но при этом у меня ещё есть два замечательных отца, которые официально вместе уже больше двадцати лет. История их любви тоже достойна экранизации. Вот такая у меня интересная семья. И они меня любят и поддерживают во всём, потому что хотят, чтоб я был счастлив.       Это был уже третий ступор ведущего. Привет ему от моего коктейля «Три в одном»! Я подумал вдруг о том, что рейтинг сегодняшнего выпуска шоу побьёт все рекорды по просмотрам. Ведущий явно был не в курсе семейного древа Феликса Кима. И я ему посочувствовал. А Эфочка продолжал сам у себя интервью брать: – Вы спросите про друзей? О, с ними тоже всё в порядке! Нам с Хёном очень повезло с ними и в школе, и в институте. Друзья у нас настоящие, верные, понимающие, весёлые. Классные, короче говоря! Так что мы счастливчики по жизни! Осталось вот только мне вернуться к Хёну, и всё будет ещё лучше! Я очень надеюсь на помощь зрителей! Пожалуйста, отпустите меня домой, к моему любимому. Если вы верите в любовь, то проголосуйте за меня в номинации на выбывание!       Ведущий дар речи потерял окончательно. Эфка встал, поклонился и спросил у него: – Вам, наверно пора выслушать участника под номером 8? Я, пожалуй, пойду. Приятно было снова увидеться с вами! До свидания, дорогие телезрители! Очень на вас надеюсь! Файтин!       И Эфка выкатился из кадра! Я, надо сказать, тоже прибалдел от Эфкиной речи. Но весь уровень пи..деца, который устроил мой макнэ, дошёл до меня только утром, так сказать на трезвую голову. Потому что, когда я лёг в постель, то почти сразу отрубился. Во сне я видел, как ведущий гоняется за Эфкой по студии и кричит, что он не может его отпустить, потому что зрители требуют продолжения банкета, то, бишь, шоу! А ещё они требовали, чтобы меня привезли к Эфке! *выдумка автора, на самом деле по закону о рекламе надписи на английском языке без дальнейшей сноски с переводом запрещены. **название передачи тоже выдумка автора. Смысл в том, что участники пробуют что-то сделать в своей жизни впервые, и это может быть что угодно: за неделю научиться кататься на роликах, коньках, игре на гитаре, рисованию маслом, ну то есть тому, чего до этого они никогда не пробовали делать.. ***стихи принадлежат автору, это то, что мне послышалось во сне ночью в декабре 2021 года, я проснулась и записала текст с полузакрытыми глазами на мятом листке. Именно тогда мне и привиделась вся история моих мальчишек от начала и до конца. **** в данном случае выдумка автора, но есть книга "Тонкое искусство пофигизма" Марка Мэнсона. Как сказала в отзыве одна леди:"лёгкое незамысловатое чтение, которое подойдёт тем, кому нужен хороший,и даже в какой-то степени грубый, пинок, а не глубокий интеллектуальный разговор с философским налётом."