Эфочка!

      Мы провожали Лео и кузена. Все были грустные. Дядя Ян стоял молча, кусая губы, пока Лео, обнимая его, говорил ему что-то на ухо. Я в это время держал Эфку за руку и пялился на Лео. Наконец, он обратил своё внимание на макнэ. Притянул его к себе, обнял, и тоже начал что-то нашёптывать ему, посматривая то на меня, то на своего супруга. Я, чтоб не мешать, сделал шаг назад и оказался в объятиях Дэна. Тот обхватил меня сзади: – Красавчик! Мой милый! Я так буду скучать! Береги себя! Я напишу тебе! – и потом совсем тихо, почти прикоснувшись губами к моему уху, добавил: – Я люблю тебя, Красавчик! Пожалуйста, позаботься о себе!       Я был настолько разбит, что обнимашки Дэна меня даже не напрягли. Внутри меня было пусто, может, поэтому слова кузена проникли в мою душу, и мне впервые стало его жалко. До меня вдруг дошло, что ведь его любовь не взаимна. Как ему должно быть тяжело, если даже вот любящие друг друга люди вынуждены всю жизнь жить в разлуке. Но они хотя бы знают, что любят друг друга. Их встречи полны страсти, душевного тепла, счастья. А у кузена ничего такого нет, и не будет. Если только, конечно, он не сменит объект своего пристрастия. В порыве жалости, я положил свои руки поверх обнимавших меня рук Даниэля и, наклонившись головой назад на его грудь, и по-прежнему глядя на Эфку и Лео, ответил: – Спасибо! Ты тоже о себе хорошо заботься!       В ответ я услышал томный вздох, обнимавшие руки чуть сильнее сжали меня, и на затылке я почувствовал едва уловимый поцелуй. В ту же секунду Эфка отлипился от Лео, помахал мне рукой, типа иди к нам. Но Лео взял его за плечо и, подтолкнув к дяде Яну, попросил: – Мы отойдём ненадолго с Ромео! Scuse me!* (Я щас сдохну: «Роумео!») Лео шагнул ко мне, взял за руку, и мы пошли.       Несколько шагов – и мы оказались за колонной. Лео, прислонился к ней спиной, обнял меня, уткнувшись мне в голову, а я обхватил его за талию и уткнулся ему в грудь. Я слышал, как стучали наши сердца. Точнее бухали, будто хотели выпрыгнуть и убежать. Меня всего начало колбасить. А Лео, целуя мне макушку, тихо заговорил: – Мой малыш Хён! Please don't be so sour! I go crazy when I see you so sad. Everything will be fine. We will definitely meet again. We will see each other often, I promise you. (Пожалуйста, не будь таким кислым! Я с ума схожу, когда вижу тебя такого грустного. Всё будет хорошо. Мы обязательно встретимся снова. Мы будем часто видеться, я тебе обещаю.) Только прошу, сохрани свою любовь к моему Феликсу. Я так хочу, чтобы вы были счастливы. Я сейчас, несмотря на то, что улетаю, очень счастлив. Я, наконец, встретил тебя, я так долго ждал этого, так хотел тебя обнять. Иногда, мне кажется, что я сплю, и опять мне снится один и тот же сон. Я ищу в нем тебя, нахожу. Но ты ускользаешь от меня, исчезаешь, и моё сердце просто рвётся на куски от боли. Мой мальчик, мой малыш, если бы ты только мог понять, мог почувствовать, что ты для меня значишь, как я тебя люблю. I want you to always know that I am always there. I'm sorry, but I told my son that I took a little piece of your heart for myself. (Я хочу, чтоб ты теперь всегда знал, что я всегда рядом. Извини, но я сказал сыну, что забрал у тебя маленький кусочек сердца для себя.) Твой парень разрешил мне. Ты ведь простишь старика Лео? – с этими словами он приподнял мой подбородок и посмотрел мне в глаза. Я, честно скажу, был в афиге. Английские слова вперемешку с русскими создавали в моей голове причудливую вязь, которая обволакивала меня, и я чувствовал, что погружаюсь в какую-то иную реальность. Я слышал плеск волн, ощущал жаркие лучи солнца, в каждом звуке слышалась мелодия любви, а объятия просто заставляли плавиться. А перед глазами почему-то стоял улыбающийся Эфочка с немного хитрым и сконфуженным выражением лица! «Мозг! Что это, если не признание в любви? – Шеф, извини, я ваще в полной отключке. Давай позже обсудим! А ещё лучше, вообще не заморачиваться! У меня пока никак пазлы не складываются! Нет объяснения, что происходит».       Я сглотнул и опять залип на «махаоны». «Что ж такое?…у всех Кимов такие глаза, которые меня гипнотизируют вечно! Но… упс… он же не Ким… или Ким?»       Еле собравшись, только и мог сказать в ответ: – Что вы? Я и сам вас люблю, вы же знаете. Я сейчас просто не знаю, как чувствую, что я вас люблю. Я не хочу, чтоб вы уезжали. Мне так плохо, будто вся радость пытается вытечь. Я обещаю, что никогда не брошу моего Феликса. Но я не знаю, я запутался. Мне тоже снятся странные сны. После них всегда грустно. Какая-то тоска прямо берёт за душу. И я боюсь, иногда, когда Феликса долго не вижу. Прямо плохо делается. Мне иногда, риал кажется, что я умру без него. Я не понимаю, как вы можете, не видеться месяцами. Это такая мука. Я так не смогу. Я буду рядом с моим Эфкой. Вот так, как сейчас с вами.       Я опять уткнулся в грудь Лео, а он прижал меня, и я чувствовал, что он весь дрожит. Я гладил его по спине. И с моих глаз просто тупо начали течь слёзы. Я понимал, что на меня накатило, и я сейчас просто зареву во весь голос, как маленький ребёнок, которого оставляют одного в тёмной комнате. Мои всхлипы заставили Лео взять моё лицо в руки, и он нежно поцеловал мне сначала один глаз, потом другой, собрав все мои слёзы. – Не надо, милый! Ты меня заставляешь страдать ещё больше. Please do not cry. (Пожалуйста, не плачь). Ты же большой мальчик, мужчина, у тебя даже парень есть, а ты sob and sob. (рыдаешь и рыдаешь). Успокойся. – Не хочу! Я так не хочу! Не хочу, чтоб ты уезжал! Зачем тебе ехать? Почему ты нас всех бросаешь? Почему мне так плохо без тебя? – я не заметил, как перешёл на «ты». Я обхватил Лео руками и просто глотал тихо слёзы. Сзади меня вдруг обняли, и я сразу понял, что это Эфочка! Он уткнулся мне в шею: – Хён! Любимый! Не плачь! Пойдём! Папе нужно идти уже.       Я отлип от Лео, поднял на него голову: его «махаоны» тоже блестели, а губы были искусаны и сжаты. Он вытер мои вновь проступившие слёзы руками, взял меня и Эфку за руки, и мы пошли к остальным. Проводили Лео и Дэна до выхода на посадку. Перед самым расставанием, ещё раз обняли его, и даже, теперь уже не бесящего меня, кузена, который успел шепнуть мне на ушко: «Красавчик! Я вернусь через две недели! Буду очень скучать!». – Вы идите, не ждите, пока мы взлетим. Это ещё полчаса. Пожалуйста, дорогой, иди. Уведи ребят. Как это по-русски ты говорил: они совсем расклеились! – Хорошо, любимый. Я понял. Счастливого полёта и мягкой посадки. Люблю тебя. Ты знаешь! Звони сразу, как будешь на месте. – Конечно. И я тебя люблю! – и Лео с Дэном пошли по коридору на посадку. ***       Мы ехали в машине молча. Дядя Ян даже музыку не включил в этот раз. Я вдруг подумал, что он на меня злится, что я с Лео долго разговаривал. И вообще за все мои залипы на его супруга. Я думал, чтобы мне такое сказать, чтоб он перестал обижаться на меня. В голове ни фига не было, все мысли вылетели. Я чувствовал себя каким-то кретином. Эфка, как всегда считал моё состояние, взял меня за руку. Конечно, мои пальцы скользнули на своё законное место и я начал успокаиваться. Дядя Ян вдруг сам со мной заговорил: – Ромео, ты там как? С тобой всё хорошо? Не расстраивайся. Он еще ни один раз прилетит к нам. Теперь мы одна семья, будем часто встречаться. И летом обязательно поедем и в Сеул, и к Лео в Бангкок. Он очень хотел познакомить тебя со своей бабушкой. У него на вас грандиозные планы. – Пап, а ты? Ты разве не поедешь с нами летом? – Я думаю, Феликс. Задали вы мне задачку все. – Ты о чём? – удивился Эфка, – какая такая задачка? – Да вот! Твой второй папашка задал мне задачку! Он хочет, чтоб я переехал, наконец, к нему. – Чтооо? Правда? И что ты решил? – Что я могу решить!? Ты заканчиваешь школу. Будешь поступать, потом учиться. Как я могу тебя оставить? Да и с Марго я всё никак не могу поговорить. Она там совсем уже прописалась в больнице. Вы ведь в курсе, что в мире происходит. Врачи сейчас все в таком режиме работают. А если приходит домой, то просто валится с ног. – Пап, при чём тут моя учёба!? Вы должны реально уже начать жить вместе. О чём тут думать. Мы не маленькие. Справимся. Правда, Хён!? – Угу. – Ты чего, Хён? Чего как сова ухаешь? – Ромео, у тебя всё хорошо? – дядя Ян посмотрел на меня в зеркало заднего вида. Я кивнул головой и вздохнул. – У меня всё хорошо. Но на самом деле ни фига не хорошо! – Это как так? Разве так бывает: хорошо нехорошо? – У меня всё бывает! Я думаю, что Эфочка прав. Вы должны быть рядом с Лео. Вам надо жить теперь для себя и для него. И заботиться друг о друге. И когда я думаю о том, что вы столько лет живёте вдали друг от друга, у меня начинает всё внутри кипеть и голова лопается. Потому что я не понимаю, как вам это удаётся: не сойти с ума от тоски по любимому человеку. Я вот, например, про себя точно знаю, что я так не смогу. Я сразу сдохну. Я последую за Эфкой, куда бы он ни пошёл или поехал. Я буду рядом всегда. – И я, Хён! Я тоже за тобой хоть куда! Мы теперь как птички-неразлучники. – Это я уже понял. Вы уже давно такие. Неразлучные. – Ничего подобного! Я раньше на всё лето Хёна оставлял, ох, и мучился. Теперь всё! Больше никуда не поеду без него! – Я тоже мучился. Только не знал, что мучаюсь. И думаю теперь, что это хорошо. Потому что когда это неосознанно происходит, то это не так больно. А когда ты осознаёшь, понимаешь, что проходишь через муки расставания и находишься на расстоянии от любимого, то можно и с ума сойти, и дел натворить. Я себя в начале девятого класса отлично помню. Я тогда совсем с катушек слетел, и даже не въезжал, что со мной. От меня вся семья страдала, и школе досталось. Динамит до сих пор вспоминает мне тот сентябрь. И, дядя Ян, я ещё хотел сказать… хотел извиниться… – За что, Ромео? – Я… Извините меня за Лео. Я не знаю, что со мной делается, когда я его вижу. Он такой, такой… Вы только не подумайте ничего! Я… – Успокойся, милый! Лео часто так на людей действует! У него харизма такая! Даже мои родители его до сих пор, мне кажется, боятся. Иногда это выглядит странно! С тобой, у него действительно сложились хорошие отношения. Лео никогда никого так близко не подпускал к себе, ну исключая, конечно, семью. На самом деле, он выдержанный, можно сказать, расчётливый и достаточно холодный в общении с чужими. Но со своими близкими людьми он становится совсем другим. У тебя есть своя харизма! Две харизмы соединились, и получился такой эффект! Я вижу, что тебя магнитит к нему. Ничего страшного! – Дядя Ян, вы не …? – Ты хочешь спросить, не ревную ли я? – Да. – Нет, милый. Не ревную. Я этого человека знаю слишком хорошо. Он мог давно бросить такую жизнь, которую я ему устроил. Но никогда, никогда он не дал мне ни одного повода усомниться в нём. Я самый счастливый человек на свете, Ромео, и самый большой идиот, наверное, и самый большой гад. Я так долго не давал ему то, чего он заслуживал! Ты прав, что так жить, как мы, нельзя! Нельзя бросать любимых в угоду мнению чужих людей или даже близких! Нужно следовать зову сердца, иначе можно предать и любимого и самого себя! Я очень рад, что вы нашли с ним общий язык! Он реально полюбил тебя всем сердцем, мне даже показалось, что ваша встреча, как будто дар вселенной! Вы оба светитесь, ваши улыбки, тепло, какая-то чудесная аура, даже можно сказать атмосфера вокруг вас наполняется счастьем и любовью. Всем вокруг только хорошо от этого! – Ну, ты пап, даёшь! Я о тебя такого никогда не слышал. – Я и сам от себя такого не слышал! Это всё они – наши с тобой любимые люди: Ромео и Лео! Слушай-ка, а ведь даже имена у них созвучны! Ромео и Лео! – Офигеть! Я только заметил! Хён! Ты слышал? Ромео и Лео! – Я ведь не глухой, чего ты вопишь так?! – Но ведь красиво звучит! Я сейчас ему напишу! – Они уже наверно взлетели, телефоны отключены! – Ну и что? Прочитает, когда приземлится! Я у тебя, Хён, между прочим, тоже не ревнивый! – Чего? Ты-то? Не ревнивый? А кто гонял моих фанатов, когда они автограф просили у меня? – Ну, я! А чего они без очереди лезли! Первый автограф, по праву, мой! – У тебя этих моих автографов целый шкаф! – Это не то! Там твои рисунки, тетрадки, всякие записки дурацкие, которыми ты в меня ещё в 8 классе кидался. – Если они дурацкие, зачем хранишь их!? Выкини! – Вот ещё! Я их потом, когда ты станешь айдолом, загоню твоим фанатам по бешеным ценам и разбогатею! – С ума сошёл? Каким айдолом?! Я не собираюсь ехать в Корею и становиться айдолом! Да меня никто и не возьмёт! Я даже корейского не знаю, а с моими способностями к языкам никогда не выучу его. Мне и английского с русским хватает. – Не обязательно ехать в Корею. Я выразился образно. Ты и в России станешь айдолом. – Нет в России никаких айдолов. – Есть. Только их называют знаменитостями. Один хрен, если подумать. Те же айдолы. – Ой, всё! Ты меня совсем замучил. У меня голова от тебя начала болеть! Слышать ничего не хочу про айдолов. Никогда им не стану. – Зарекалась свинья в грязь не лазить! – Макнэ, кажется, ты зарываешься! Так-то ты меня любишь!? Свиньёй называешь! Пришло время тебя наказать! – Хён, Хён! Прости! Это оно само вырвалось! Я люблю тебя, Хён-а! Очень люблю! Только не бей! Хён-ааа! – Так, парни! Давайте успокойтесь! Я уже от смеха еле руль держу! Если вы тут сейчас ещё свои игрища устроите, мне совсем плохо будет.       Эфка обнял меня, прижался, начал шептать жарко на ушко: – Хён-а! Я так люблю тебя, так люблю! И да, я очень ревнивый у тебя. Прости меня, Хён-а! Я тебя ко всем ревную, я так долго тебя ждал! Так долго ждал, когда и ты меня полюбишь.       Я в ответ тоже прижал Эфочку к себе и ответил, тоже шёпотом: – Глупенький! Ты у меня самый красивый, самый милый, только мой! – А как же папа Лео!? Я видел, как он на тебя смотрит, и как ты на него смотришь! – Он тоже самый красивый! Ты на него похож! Яблоко от яблони сам знаешь! Поэтому и смотрю на вас, разве ж можно такую красоту пропустить!? – А ещё он тебя целовал, я видел! Он выпил твои слёзы, Хён! – Он хотел меня утешить! Я и сам не знал, что он так сделает. Прости, макнэ. Я не понимаю, почему я так истерил. Но меня прямо трясло. Мозг совсем отключился! «Ой, вот только этого не надо! Опять мозг виноват! С какого перепуга? Сам отключает, и я ж ещё виноват! Вот обижусь, и вообще не буду включаться! Мучайся со своими размышлялками и эмоциями!» – Я знаю, Хён! Только давай в следующий раз я буду пить твои слёзы! Хорошо?! – Конечно, любимый мой макнэ. Ты же знаешь, что я весь твой! – Это звучит классно! А я весь твой! – Ну, что вы там шипите-шепчитесь, как два кота!? Кончайте уже! Мы приехали. Я сегодня, наверно, к Саньку пойду. Вчера Петрович должен был вернуться из поездки, обещал зайти. Вы пойдёте со мной? Или … – Или… мы к себе. Ого! Заява! К себе! Как будто мы риал вместе живем в своей квартире! – А я вчера был дома. Вроде не за чем сегодня. Мама не будет против. – Хорошо, тогда выходите. Я машину на парковку поставлю. И потом сразу к Сане. Он сегодня раньше вернётся. ***       А дальше жизнь покатилась своим чередом. Школа, тренировки, домашка, факультативы по подготовке к экзаменам. Наши вечерние посиделки с друзьями или шараханье по ТЦ совсем сошли на нет. Времени не хватало. Я практически поселился у Эфки. Родители сначала ворчали, но видя мои муки, когда я ночевал дома один – я начинал ворочаться, ходить-бродить на кухню и обратно, а то ещё и напевать, надев наушники – или внезапные появления моего макнэ посереди ночи, заставили их махнуть рукой. Условие было одно: только учитесь. Вам надо поступать. Дядя Ян через две недели уехал в командировку в Сеул. Потом написал, что взял отпуск на неделю и улетел к Лео в Бангкок. Они прислали фотки из Чонбури, когда приехали к родителям Лео. Два раза мы созванивались по видео: меня, таким образом, познакомили с дедушкой и бабушкой, и прабабушкой Эфки. Правда, я больше молчал, так как говорили то на тайском, то на корейском. Потом вспомнили про английский. И тогда мне удалось вставить свои пять копеек, показав, что будущий новый член семьи всё-таки не глухонемой, и не тупой. Лео писал, или наговаривал мне и Эфке в Вацап регулярно. Кузен вернулся только в начале марта. Едва продравшись сквозь все препоны на границах. Весь мир переживал ужасное время. Страшная болезнь поглощала всё новые и новые страны. Будто чума 21 века!       Даниэль рассказал об ограничениях, появившихся в Сеуле, о том, что пришлось возвращаться через Стамбул и Москву. Куча рейсов отменялась, или переносилась. Кузен привез нам с Эфкой подарок от Лео. Два парных серебряных кулона: знак бесконечности, в котором размещались буквы R и F и F и R. Дэн пояснил, что подарок сделан специально для нас, под заказ. Я забрал себе тот, где первым стояло имя Феликса.       В середине марта нас отправили всех на неделю раньше на каникулы. Так как мама у Эфочки почти не бывала дома, мы стали всей нашей компанией зависать у него. Тормоша, Банджо, Алька даже оставались с ночёвкой. Девчонки появлялись набегами. И тогда в квартире становилось шумно, весело, музыкально. Мы пели в караоке до хрипоты и резались во всякие игрушки на компе. В Эфочке и Банджо вдруг обнаружился дар к готовке. Они часто спорили и зависали на кухне, чтоб накормить нашу команду. Банджо понравилось готовить корейские блюда. Периодически наведывался Дэн, и они очень быстро сдружились с ним на этой почве. Кузен каждый раз притаскивал мне букеты роз. Но, и Эфка, и я перестали на это реагировать. Хочется человеку сделать приятное, ну и фиг с ним. Он и еду из ресторана привозил, и мы тогда устраивали пиршество.       Вскоре мы перетащили мой комп к Эфочке, и, в конце концов, пришлось тащить и вещи. Каждый раз, приходя к себе домой, я утаскивал в нашу с Эфкой «берлогу» что-нибудь из дома. Лизка как-то не выдержала и предложила нанять газель и просто вывезти мою комнату за раз со всем барахлом.       Каникулы растянулись до середины апреля. Потом школы все вышли на дистант. И почти одновременно с этим объявили локдаун. Улицы опустели. ТЦ перестали работать. Все начали носить маски, на работу ходили теперь со справками или спецпропусками. Многие стали работать дистанционно. Моя мама тоже перестала приходить домой, как и эфкина. Одна поселилась в лаборатории, а другая в больнице – другие болезни ведь никуда не делись, и хирурги работали, как и всегда. «Аппендицит – он и в Ковид аппендицит»!» – говорила тётя Марго.       Папа с утра до ночи сидел в ноутбуке. Все перешли на дистанционку. Дэну нужно быстро перестраивать свой ресторанный бизнес, хотя у него и до этого уже была организована доставка. Но когда всё позакрывалось, ему в спешном порядке пришлось переводить на доставку и все остальные точки. Он со своим главным менеджером носился между ними, выясняя, кто умеет водить машины, чтоб мог работать и доставщиком и водителем одновременно. Повезло тому автосалону, где в середине апреля кузен купил сразу десяток недорогих мотиков и два автомобиля. А на ближнюю доставку были куплены велики.       Однажды он приехал такой замотанный, что просто сел в прихожей, начал снимать кроссы и заснул на диванчике. Мы с Эфочкой раздели его и уложили спать в гостевой. Эфка намочил полотенце, обтёр кузену лицо и руки. Под глазами у него были чёрные круги, и сам он был похудевший. Мы ушли к себе в комнату. – Ему надо отдохнуть, Хён! Он совсем замотался с этой работой. Я думаю, что ты должен ему сказать, чтоб он немного притормозил. Меня он и слушать не будет. Скажет: «Закройся, мелкий!» Я понимаю, что бизнес – это дело серьёзное, особенно сейчас, когда все в ауте, и деньги с неба не падают. Но он не настолько в пролёте сейчас, чтоб так пахать. Поговоришь с ним, хорошо. Тебя он стопудово послушает! – С чего это ты взял? – Хён, перестань… – Что перестань? – Строить из себя Незнайку! Ты знаешь, как он к тебе относится. Я бы тебя точно послушался! – Ага! Будешь меня слушаться? Ну, это ты сам сказал. Я тебя за язык не тянул. Ночь длинная, макнэ, готовься. – К чему? – Отрабатывать! За всё нужно платить! – С какого это фига я платить должен? – Ну, потому что сам сказал, что будешь меня во всём слушаться! – Ой, вот только не надо начинать! Можно подумать, я тебя когда-нибудь не слушался? – А что? Всегда слушался? Вот ведь, блин точно! Ну, я даже не знаюююю… может мне попросить тебя перестать быть послушным? Интересно, как это будет выглядеть? – Хён-а, тебя, что? На ролевые игры потянуло? Заскучал? Я тебе надоел? – Эфка вдруг, сверкнув на меня своими галактиками, стал абсолютно серьёзным. Я оторопел. Я шутил, хотел разрядить обстановку, видя, как он переживает за кузена, и опять лопухнулся. В мозгу вмиг стрельнуло, я сразу шагнул к нему, обнял и забормотал: – Что ты, что ты? Милый, прости меня. Феликс, прости! Я просто пошутил. Я вижу, ты переживаешь за Даниэля. Я обязательно ему скажу, вот он проснётся, и я попрошу его. – О чём ты меня хочешь попросить, Красавчик!? Неужели я дождался того главного дня в своей жизни, светлой полосы, когда мой Красавчик хочет меня о чём-то попросить? – Блин, Дэн, фиг ли так пугать! Ты же спал! Чего проснулся!? Иди, ложись и отдыхай, – Эфка снова стал напоминать ревнивого мужа. – Ну, уж нет! Какой тут сон!? Так о чём ты хотел попросить меня, любимый!? – Э, Дэн, не смей его так называть, он мой любимый! – Закройся, мелкий! Ну, Красавчик, скажи своему хёну, что ты хотел от меня? Любое твоё желание – закон! – кузен смотрел на меня опять этим поедающим бесящим взглядом. Но, я видел, как он реально еле стоит на ногах. Только хорохорится. Я хмыкнул: – Значит, говоришь, закон! Ну, тогда слушай и повинуйся! С завтрашнего дня берёшь неделю выходных и сидишь дома! Незаменимых нет, особенно сейчас. Там у тебя куча народа без дела сидит на дистанте. Вот пусть и побегают за тебя. Им только в радость! – Чтоооо? Ты о чём? В смысле сидеть дома? – Дэн вытаращил глаза. – В прямом смысле. Посмотри на себя: на тебе лица нет. Напоминаешь зомбака из фильма ужасов. Где тот лощёный байкер, который одним взглядом наш фандом покорил? Верните назад моего воздыхателя! – Ого! Мой Красавчик заботится обо мне! Боже, какое счастье! Ты хочешь, чтоб я сидел с тобой дома? Ты этого хочешь? – Эээ, ты давай себе ничего такого не надумывай, Даниэль! Хён имеет в виду, чтоб ты отдохнул. Кстати, делать это ты можешь и у себя в квартире. Вас, тут как говорится, совсем не ждали. А вы припёрлись! – Ну, уж нет. Красавчик ясно выразился. Дома, и он не имел в виду мой дом. Спасибо, любимый! Я согласен, я прямо сегодня и начну отдыхать рядом с тобой. Боже! Какая радость, я буду видеть тебя с утра до ночи. И даже ночью, если захочу. You are amazing, my love! Всё, я – в душ. И спасибо, что донёс меня до постели. Поверить не могу, мой Красавчик обратил на меня внимание, – и с этими словами кузен свалил в ванную. Эфка стоял в афиге и опять кусал свои алые губки! – Бля…! Кажется, мы встряли! Он, что риал, тут поселится теперь? – Ну, дорогой, ты же сам хотел, чтоб он отдохнул. Вот он и согласился. – Но я не имел в виду, что он отдыхать будет рядом с нами! Капец! Пожалел битый небитого! – Это с какого хрена ты битый вдруг? – Я образно! Стебусь! – Уже достебался! Теперь будем жить с кузеном. Не хватало нам счастья! Нате! Получите и распишитесь! И, кстати, дверь в спальню не закрывается. Кто-то хотел защёлку поставить! Месяц уже ставит! – Прямо сейчас вкручу, – и Эфка убежал на лоджию за шуруповёртом. Scuse me!*(разг.) – от англ. excuse me -прошу прощения, извините.