Непрожитая жизнь

      В четверг Драко первым делом забежал на работу. Утром его разбудило письмо от секретарши. Она сообщала, что мистер Нотт заходил и просил передать ему огромный кованый сундук. Ее это удивило, и она также приписала, что так и не смогла его открыть. Малфой наскоро собрался и сразу же трансгрессировал в холл своего рабочего офиса, пренебрегая приличиями.       «Раз у нее хватает наглости лезть в мои дела, пусть боится, что я также могу заявиться на работу в любую секунду», — разозлился Малфой.       Он застал ее, поедающей эклеры и листающей «Ведьмополитен» — низкопробную газетенку, полную дешевых сплетен. Драко улыбнулся, смотря, как она уронила пирожное прямо на фотографию Селестины Уорлок. Крайне почтенного вида певица нахмурила брови и недовольно взглянула на девушку с обложки газетенки.       — Есть какая-то срочная почта, мисс Моллиган? — строго спросил Малфой, легко поднимая в воздух массивный кованый сундук.       — Нет, мистер Малфой. Только мистер Рихтер заходил во вторник. Забыл, что терапии не будет, и мы немного поболтали. Но он все равно принес свой дневник, — быстро произнесла она, хихикнув.       — Почему ты не написала мне об этом? — спросил Малфой удивленно.       — Я решила не отвлекать вас. Вы стали таким занятым сейчас. Мы почитали пару страниц вместе с ним, там ничего особенного, так, какие-то глупости про боггарта в кухонном столе. Он так смеялся… — легкомысленно произнесла секретарша.       — Джуди, это не шутки, — серьезно перебил ее Драко. — Попроси мистера Рихтера уделить мне время на следующей неделе. Пусть напишет, когда ему удобно. Скажи, что я буду ждать. И не забудь предупредить его самого вечером. А еще лучше и утром, в день консультации.       Секретарша послушно кивнула. Малфой задумался на секунду, остановившись перед дверью кабинета. Мистер Рихтер, по злой иронии судьбы, всю жизнь проработал в команде Стирателей памяти. Он давно вышел на пенсию, и Драко считал, что совершенно зря. Пока этот волшебник работал, весь его организм был подтянут и собран. Он привык помогать магглам, работал очень ловко и тонко. Во времена Первой Магической войны с Волдемортом он повидал массу страшных случаев. Да и в дальнейшем, он всегда одним из первых оказывался на месте, помогал, утешал. Он видел поистине жуткие вещи. И стоило ему выйти на пенсию — все они начали возвращаться к нему. Драко помог волшебнику, и теперь тот больше не боялся выйти из дома, страшась встретить за углом трупы тех магглов, что умерли еще в далеких восьмидесятых. Но ему все еще изредка снились сны. И этот сон про боггарта в шкафу насторожил Малфоя.       — Хорошо, — сказал Драко, открывая дверь в свой кабинет и направляя туда сундук. — Сразу присылай мне все, что приносят клиенты. И если кто-то из них снова зайдет, тут же свяжись со мной. Не жди, когда я сам трансгрессирую в офис. Поняла?       — Да, мистер Малфой! — кивнула она.       — И докладывай мне, кто и когда к нам заходит. Держи меня в курсе, — немного подумав, попросил Драко.       — И даже Теодор Нотт? — захлопала она глазами.       — Тем более, Теодор Нотт, Джуди!       Малфой закрыл дверь в кабинет и запечатал ее коварным заклинанием.       «Нечего тебе тут делать, любопытная дурочка», — решил он. Драко открыл волшебный сундук, достал из него все папки, что были уменьшены и аккуратно перетянуты волшебными зажимами. Малфой оценил качество работы Невыразимцев с документами — его секретарше было до такого далеко. Переложив их в портфель, он окинул взглядом кабинет и, подумав, запечатал окна изнутри невербальным «Коллопортусом».       «Кажется, ты становишься параноиком, Драко», — сказал он сам себе, трансгрессируя домой, цепко держа в руке портфель.

***

      Неделя пролетела незаметно. Наступил сентябрь, но Малфой путал числа — он полностью погряз в архивах. Женушка Поттера прислала ему письмо, в котором просила сделать небольшой перерыв, сославшись на насморк и недомогание.       «Врешь ты все, насморк лечится за пару часов банальным зельем!», — не находил себе места Драко.       Ему не терпелось убедиться в непричастности к делу отца, и он уже жалел, что позволил себе поддаться искушению. Джинни могла почувствовать, что в прошлый раз что-то пошло не так, и соскочить.       «Нельзя больше так рисковать! И зачем я только сунулся в ее воспоминания, захотел увидеть все своими глазами и упустил такую возможность, идиот!», — ежедневно ругал себя Малфой.       Но чем сильнее он корил себя за оплошность, тем с большей тщательностью вычитывал документы. Работа снова помогала ему. Вчера он даже не сразу заметил письмо в руках своего эльфа. Тот смиренно ждал, не смея отвлекать хозяина от разложенных на столе бумаг.       Малфой развернул пергамент и с облегчением выдохнул:       — Извините за позднее письмо, профессор. Я почувствовала себя лучше, хотела бы попросить вас продолжить наши встречи, не отступая от графика. Буду рада, если завтра у вас получится уделить мне время… Бла-бла-бла… миссис Поттер. — Малфой ядовито улыбнулся, прочитав письмо вслух и не отказав себе в удовольствии перекривлять голос пациентки.       — Что, сложно копаться во всем самостоятельно, да? — довольно бормотал Драко. Накидав вежливый ответ, он жестом подозвал к себе эльфа. — Нимбли, отнеси это письмо в дом Забини. Отдай лично в руки ему или его жене. Скажи, что это ответ от профессора для нашего главного клиента. Они поймут, что с ним делать.       Поклонившись, эльф исчез, а Драко, не мешкая, отправился спать. Усталость не должна помешать ему использовать еще один шанс!

***

      Утром, собираясь на консультацию к Джинни, Малфой убрал маленький пузырек с Сывороткой правды в пиджак. Сегодня он решил не мудрить и не тратить время зря. Третьей возможности выведать правду у него могло и не быть.       «Не смей больше испытывать судьбу! Нужно все сделать быстро. Один раз можно воспользоваться камином в доме Забини. Направлюсь к ней прямо оттуда. Заодно передам ему все то, что уже не нужно», — решил Драко, забирая с собой отбракованные дела. Оказавшись в гостиной друга, он торопливо отправился искать Луну. Не предупредить девушку, что он заходил, было, как минимум, нетактично.       Малфой снова застал ее на кухне. Полумна сидела на большом деревянном столе, забравшись на него с ногами, и увлеченно накручивала на кусочек ракушки тонкую нить.       — Привет, Драко! Точно, я же совсем про тебя забыла! — Она нежно ему улыбнулась.       — Привет. Прости, я не буду тебе мешать, просто передай это Блейзу. — Драко подошел к ней и положил рядом стопку ненужных больше расследований.       — Нет, я забыла про тебя тут. — И Луна показала на спутанные куски нитей или волос, в которых застряли сотни мелких камушков, осколков морского стекла, веточек и ракушек.       Малфой озадаченно поднял брови. Как по нему, эту грязь вообще стоило бы выбросить подальше. Луна задумчиво продолжила, посмотрев на него:       — Драко, а ты не против, если я сегодня вытащу Гарри на море? Хочу попросить его помочь мне найти еще немного морского стекла. — Девушка снова улыбнулась.       Он опешил. Полумна, приняв его молчание за согласие, продолжила вплетать в свою невероятную сеть большой яркий камень, напоминающий бриллиант.       — Если ты стесняешься сейчас спросить, как у него дела, то в следующий раз не стесняйся, спрашивай. Сейчас я тебе отвечу, что хорошо. А когда я доделаю Небо — станет еще лучше. Беги к его жене.       Драко удивленно вскинул брови. Испуганная своей оплошностью, Гермиона теперь связывалась с ним ежедневно и отчитывалась удивительно подробно и обстоятельно.       Огорошенный, он направился обратно в гостиную, чтобы выпить оборотное зелье и отправиться в Нору.

***

      — Профессор Чвонк! Я так рада видеть вас! Ну что, есть какие-нибудь новости? — Джинни нетерпеливо поерзала на диване. Она явно ждала его появления. — Заходите, заходите!       — Добрый день, миссис Поттер. Нет, к сожалению, новостей пока что нет. Я передал вашу просьбу о совместной консультации с мужем еще раз, — соврал Драко. — Но, пока что, Блейз так мне ничего не ответил. Я не расспрашивал его о том, как часто он видится с вашим мужем, Джинни.       — Я понимаю, понимаю. Это печально… — пробормотала она, поднимаясь ему навстречу.       — Как давно Блейз работает с ним? — схитрил Драко.       Он пожал своей большой рукой ее маленькую мягкую ладошку.       — Я не знаю. Но они уже работали вместе какое-то время, когда мы обручились. А почему вы спрашиваете? Я поставлю чайник, вы ведь не против чего-нибудь согревающего?       Малфой благосклонно кивнул большой головой профессора. Все шло как нельзя лучше. На этот раз Джинни была более разговорчива, как ему показалось. Он продолжил гнуть свою линию, в непринужденной манере любопытствующего старика.       Джинни отправилась на небольшую кухню, отделенную от гостиной массивными деревянными балками. Драко внимательно наблюдал за ней.       — На том вечере, в вашем доме, где мы с вами познакомились, мне показалось, что они — лучшие друзья. Вы вообще все так дружны — наверное, вы общаетесь со школы.       Волшебница уставилась на него, забыв остановить заклинание. Сахар так и продолжил сыпаться на пол. Наконец, она, глупо моргнув, взмахнула палочкой.       — А-ха-ха, что вы? Забини учился в Слизерине. Даже удивительно, что они вообще смогли найти общий язык.       — Мне вы все тогда показались одной большой крепкой семьей, — без стеснения заливал Драко, садясь в кресло напротив дивана. — А вы не думали о том, чтобы тоже пойти работать в аврорат? На прошлой встрече вы упомянули, что ваш муж часто задерживался на работе. Вам никогда не хотелось работать с ним, вы могли бы чаще видеться?       Малфой непринужденно разглядывал многочисленные фоторамки на каминной полке. Ему показалось, что в этот раз их стало меньше. Полностью пропали фотографии сына Поттеров, Джеймса. Даже те, на которых ребенка держал на руках отец. И еще не хватало одной, самой большой и мерзкой.       — Нет! Никогда! — с раздражением выплюнула она, зажигая огонь под большим пузатым чайником. — Я всегда любила квиддич, им и занималась, пока не забеременела.       — А почему вы так негативно настроены к профессии аврора? Это же очень важная и престижная работа.       Драко сузил глаза. Из-под диванной подушки торчал краешек той самой рамки, весь усыпанный глупыми сердечками. Ее Малфой не спутал бы ни с какой другой — на фотографии Поттер поднимал жену в воздух, крепко держа двумя руками за талию. Джинни смеялась, фата смазывала изображение, и все начиналось заново.       — Ну да, ну да… И именно поэтому за последний год оттуда уволилась чуть ли не половина прошлого состава. Только Гарри да мой братец — все никак не уйдут. Хотя Рону, наверное, даже нравится. — Она поставила перед Ирвином Чвонком большую чашку ароматного чая. — Попробуйте этот. Он с облепихой, клюквой и корицей. Осенний чай!       Малфой благодарно кивнул. Джинни незаметно запихала рамку глубже, прикрыв подушкой.       — А разве вашему мужу не нравится? Мне казалось, что он прирожденный аврор. Ну, сами понимаете — Гарри Поттер, все в этом духе. — Толстые пальцы профессора сжали чашку.       — Гарри? Не смешите меня, профессор! Он уже давно разочаровался во всем этом бедламе. Не уходит, наверное, только из-за Рона, да и этого своего мерзкого Забини… Простите, я знаю, что вы живете с ними, мне не стоило… — Она смущенно отхлебнула чай.       — Не страшно. Я понимаю… — кивнул Драко.       — Понимаете, — выдохнула она. — Им обидно из-за того, что они вкалывают, как эльфы. Гарри иногда неделями пропадал на заданиях. Его могли вызвать среди ночи — он трансгрессировал, не раздумывая, — она тяжело вздохнула. — Что муж, что мой брат постоянно рискуют жизнью, здоровьем. А в этом гнилом министерстве сидят одни бюрократы, которым на все плевать. Они используют связи, многих отпускают за взятки, прикрывают своих, не дают расследовать дела. Многие ребята, кто помоложе, не выдерживают и увольняются. Боятся, наверное.       Малфой с удивлением замечал, как сама тема работы Поттера превращала милую девушку в злобную мантикору. Лицо ее становилось отталкивающим. Над верхней губой сформировались две тонкие складки. Лоб морщился.       «Вот в чем ваша проблема. Как я и думал — ты была для него не на первом месте. Сначала сын, потом друзья, работа, а уже где-то после он вспоминал о тебе…», — подтвердились догадки Драко.       Он решил заканчивать с лирикой и переходить к делу:       — Вы говорите, что молодые авроры боятся? Чего же?       — Им же постоянно угрожают. — Джинни посмотрела на него снисходительно, как на ребенка. — Гарри с Роном уже привыкли. Мы поэтому и переехали в новый дом. Кто-то прознал про то место, где мы раньше жили. Ну вот… А те новобранцы понимают, что не хотят калечиться, или не хотят ждать, когда им повысят оклад. Напрямую, конечно, не говорят, но просят отпустить. Гарри их отпускал, Рон тоже. Что сделаешь? Им самим прибавлялось работы. И вот, незадолго до Пасхи, в апреле, Гарри сказал мне, что через пару месяцев уволится. Лучше бы он сразу ушел — может быть, никто бы и не погиб…       — Например, ваш сын? — уточнил Малфой. Он помнил, что в газетах писали про магическую болезнь. Ему нужно было лишь спровоцировать ее, заставить ненадолго выйти из комнаты.       — Кто вам это сказал? — испуганно спросила Джинни, подозрительно буравя взглядом округлое лицо профессора Чвонка.       — Блейз Забини. Он сказал, что подозревает, что вашего сына могли заразить специально, — глядя ей в глаза, произнес Драко низким тихим голосом.       — Подонок! Лучше бы поменьше болтал, — зло заметила Джинни. — Простите, не люблю я его. Давайте я принесу что-нибудь к чаю, и мы сменим тему, профессор.       — Как скажете, миссис Поттер, — поспешно согласился Драко.       Малфой быстро, насколько позволяло грузное тело профессора, встал и добавил пару капель в ее напиток. Вернувшись на то же место, сложил пальцы в замок, чтобы скрыть волнение. Сейчас, сейчас он был так близко к цели!       — У вас невероятный талант к кулинарии, миссис Поттер! Что за отметка у вас была по зельям? Уверен, что «Превосходно»! — крикнул Драко.       — «Удовлетворительно»! — засмеялась Джинни, входя в гостиную. — Но у нас был очень строгий преподаватель. Думаю, что скорее заслуживала «Выше ожидаемого».       — Не скромничайте! Я бы ставил вам только «Превосходно»! — И он показательно сделал большой глоток.       — Как знать, как знать…       Джинни подцепила ложечкой шоколадный крем. Все еще улыбаясь комплименту, сделала большой глоток чая. Улыбка медленно сошла с ее лица. Взгляд опустел.       — Кого ты подозреваешь в убийстве сына? — взволнованно прошептал Драко.       — Люциуса Малфоя.       — Почему ты так думаешь?       — Гарри писал его сыну этой весной. Он хотел снова попросить его работать с ними в аврорате. Он гарантировал всем Малфоям безопасность. И просил о короткой личной встрече наедине.       У него задрожали пальцы. Он вдруг вспомнил, что именно об этом Поттер говорил тогда, после этого дурацкого фильма и всей той ужасной правды. Драко пытался вспомнить, но потом плюнул на это дело, решив, что это какая-то глупость, если он забыл.       — Как ты узнала? — хрипло спросил он.       — Толли передала мне почту. Я нашла письмо от Люциуса Малфоя.       — Ты прочла?       — Да.       — Что он ответил? Что было в письме от Люциуса?! — чуть ли не прокричал Драко.       — Ты нарушил наш уговор, Поттер. Ты забыл, что я говорил тебе о смерти?       Сердце билось, словно трещотка. Его ладони вмиг вспотели. Он как будто услышал эти фразы, произнесенные вслух ледяным голосом отца.       — Ты показала письмо Гарри? — быстро соображая, спросил Драко.       — Нет.       — Оно все еще у тебя? — с надеждой спросил Малфой.       — Я сожгла его, — равнодушно произнесла волшебница.       — Обливиэйт, — прошептал заклинание Драко. Потом, немного подумав, добавил. — Остолбеней!       Тело Джинни начало заваливаться вперед. Малфой поспешно подхватил ее, не дав упасть на стол. Он уложил девушку на диван. Его трясло. Новость, что это был его отец, да еще и подтвержденная доказательством… Драко не знал, как ему быть. Ему стало душно в этой маленькой захламленной гостиной. Галстук такой тугой…       «Надо выбираться отсюда», — подумал Драко.       Направив палочку на девушку, он прошептал:       — Энервейт! — Джинни медленно открыла глаза. Страх помог Драко сыграть свою роль убедительно. — Ох, миссис Поттер! Как вы меня напугали, как напугали!       — Что случилось? — слабо произнесла она, пытаясь сесть.       Драко удержал ее большой массивной рукой профессора Чвонка.       — Нет, вам нельзя сейчас вставать! Я вам запрещаю, я все-таки врач, как-никак, — он заботливо сел рядом с ней на стул и начал демонстративно считать пульс.       Его руки тряслись от волнения. Он поспешно ослабил галстук. Джинни с жалостью на него посмотрела.       — Видите, что со мной делается, когда моего Гарри нет рядом. Я же говорила вам, я не могу без него жить…       Волшебница вытащила из-под подушки фотографию и прижала к груди.       — Миссис Поттер, вам так внезапно стало плохо! Я так за вас испугался. Пообещайте мне обязательно заняться своим здоровьем! Сегодня постельный режим. Я настаиваю. Встречу мы перенесем на другой день, когда вам будет получше, ох, Великий Мерлин! — причитал Драко, раздумывая, как лучше сейчас поступить.       — Подайте мне, пожалуйста, кружку, профессор!       — Что вы! Клюква понижает давление. — Драко поспешно удалил остатки чая с зельем, мысленно отругав себя за забывчивость. — Агуаменти! Вот, прошу, миссис Поттер!       Его тревога передалась девушке, и, возможно, напугала ее. На ее глаза навернулись слезы, и она сжала руку профессора:       — Умоляю вас, мистер Ирвин! Пожалуйста! Сделайте все возможное, чтобы мы смогли поговорить с Гарри втроем. Вы обещаете мне?       — Конечно, конечно, Джинни! Я обещаю! — дал вынужденное слово Малфой. — У вас есть кто-то, кто сможет побыть с вами сегодня?       Джинни, заливаясь слезами, потянулась и, взяв со столика волшебную палочку, прошептала:       — Только мой брат. Пока что, только мой брат, профессор.       Драко наблюдал за тем, как ее патронус появился в комнате. Она передала послание Рону и в слезах спрятала лицо в подушку. Драко стало искренне ее жаль. Волшебница мало в чем была виновата, кроме того, что была слишком амбициозной и натворила глупостей. Он, обеспокоено цокая языком, сидел рядом с ней. Тихонько поглаживал ее по плечу, изображая заботливого доктора. Через несколько минут до Малфоя донеслись торопливые шаги. Рыжий рывком открыл дверь и замер на пороге:       — Что за черт тут происходит?       — Не кричите, мистер Уизли. Вашей сестре стало плохо. Сейчас, под вашим контролем, я дам ей Усыпляющее зелье, и вы побудете с ней сегодня. Также, я советую в ближайшие дни воздержаться от нагрузок и волнений.       Драко быстро подмигнул Рону, моля Салазара, что тот поймет все правильно и не станет усложнять. Рыжий стоял, тупо уставившись на него. В его глазах зарождался гнев. Малфой быстро достал из пиджака небольшой флакон и протянул его Джинни.       — Вы обещали мне устроить групповую терапию с Гарри на следующей встрече. Я буду очень ее ждать, профессор! — И она, залпом выпив зелье, отвернулась.       — Позвольте мне дать вам рекомендации, мистер Уизли! — Малфой, с максимальной для него скоростью, подошел к начинавшемуся заводиться Рону и вытолкал его за дверь.       — Что ты сделал с Джинни, ублюдок? — заорал на него Уизли, стоило им только трансгрессировать к старому дому Лавгудов.       — Где Блейз? Зови его. У нас есть несколько часов, пока твоя сестра будет спать. Я ничего ей не сделал. Клянусь! — добавил он, смотря на багровеющее лицо Уизли.       Рон сунул руку в карман аврорского мундира, и Драко показалось, что он сейчас нападет на него. Но рыжий так и остался стоять в ожидании, отвернувшись от Малфоя.       — Эй, ребята! — Забини появился в вихре трансгрессии. — Что с вашими лицами? Не надо так на меня смотреть, я не стану ссориться со своим хлебом и маслом.       Блейз по очереди затолкал их в дом, наложил заглушающее и, тщательно убедившись, что они тут только втроем, повернулся. Он окинул их недоумевающим взглядом.       — А теперь рассказывайте, что произошло. Вы, профессор Чпок, не должны были освободиться так рано. А ты, Уизли! Босс сказал, что покарает тебя, за то, что ты самовольно сбежал с летучки. Я обещал положительно на тебя влиять, и вот я здесь. Надеюсь, новость стоящая — когда ты меня вызвал, они решили утверждать график ночных дежурств и отпусков. Уилл Гросс и засранка Торри выцарапают себе выходную неделю под Рождество.       — Да, Малфой! — накинулся на Драко рыжий. — Что случилось? Почему я получаю патронуса от сестры, и он рыдающим голосом просит меня прийти? А, оказавшись у Джинни, я вижу тебя, перепуганного, как садового гнома, и ее, лежащую на диване в гостиной?       Малфой медленно выдохнул. Что-то внутри него молило унести эту тайну в могилу. Если он сейчас промолчит, наплетет им какой-нибудь любовной чуши, то сможет придумать, как обезопасить отца. Он выиграет время! Но его мозг кольнула вторая мысль. Если он соврет им сейчас, то правда все равно всплывет, раньше или позже, и тогда уже ему не на кого будет рассчитывать. У него больше никогда не будет друзей.       — У тебя есть виски, Блейз? — сев за разрисованный ромашками стол, спросил Драко.       Рыжий и Забини переглянулись. Как-то уж слишком потерянно контрастировало объемное тело пожилого профессора в радостной обстановке дома Лавгудов.       — Я пришел сегодня на консультацию с твоей сестрой, Рон, взяв с собой флакон вот этого. — Он поставил на стол небольшой пузырек Сыворотки правды. — Добавил две капли зелья в ее чай. Я задал ей вопрос — подозревает ли она кого-нибудь в убийстве ее сына. И она ответила, что это… Мой отец. Люциус Малфой.       — Но ты же говорил… — опешил рыжий.       — Тш-ш… — шикнул на него Забини.       — Я спросил ее, есть ли у нее какая-нибудь веская причина для этого. Она ответила, что Поттер писал мне. Когда-то весной, я не знаю даты. Это письмо я не получал, отец скрыл его от меня. Но самое главное, что он сам ему ответил. Джинни сказала, что догадалась обо всем, вспомнив письмо Люциуса: «Ты нарушил наш уговор, Поттер. Ты забыл, что я говорил тебе о смерти?», — вот, что в нем было. Джинни сожгла письмо. Гарри его так и не прочитал. Он ничего не знает.       — На, выпей прохладительного. — Блейз поставил перед ним стакан виски со льдом.       — Я стер твоей сестре память об этом допросе, Рон. Потом оглушил и привел ее в чувство, сымитировав внезапный обморок. С ней все хорошо.       — А что она просила тебя сделать с Гарри? Я так и не понял ничего… — уточнил ошарашенный Рон.       — Она требует от меня, чтобы я провел семейную консультацию. Я, она и Поттер. Уже пару недель спрашивает только об этом. Думаю, она сильно скучает по нему. Хочет попробовать начать все заново. — Драко залпом выпил виски и спрятал лицо в ладонях.       Он сделал это. Сказал им про своего отца. Драко Малфой предал свою семью.       — Так значит, это все же твой отец? Я так и думал, стая дохлых пикси, я так и думал! Вот дерьмо! — ощутимо приложил кулаком по столу Рон.       — Рыжий, угомонись. Если это и он, то никуда от нас не уйдет. Дай время со всем разобраться, — услышал Малфой тихий голос Забини.       — Да к черту разборки! Чего ждать? — рявкнул Уизли.       — Как минимум, нам нужно обо всем рассказать Гарри, это же был его ребенок, верно? Да и одно письмо — это не доказательство. Перестань действовать на эмоциях — это не доведет тебя до добра, понял? Мы обязаны все проверить, теперь будем искать улики. Как и должно быть, перед всем тем, что ты там себе напридумывал, слышишь меня, Уизли?! Дай Слово побратима, что не рванешь без нашего ведома во Францию. И что если мы что-то и будем делать, то втроем, как и всегда…       Малфой убрал руки от лица и теперь смотрел на то, как Забини чуть ли не орет на друга, удерживая его плечи руками. С лица Рона постепенно сходила краска. В груди Драко образовался какой-то комок. Он не понимал, откуда он появился, но тот все сжимался, закручивался спиралью, давя на ребра. Забини громко кричал, уже не сдерживаясь:       — Все улики косвенные, ты понимаешь это, Рон?! Ты рискуешь, собираясь мстить! Это тебе не просто засадить человека в тюрьму — ты собираешься его убить. Нужны физические улики, физические, Рон! А у нас ничего нет.       — Мы имеем достаточно…       — НЕТ! Мертвый эльф, слова старых бабок-соседок и сожженное письмо — это не улики! Ребенок официально признан умершим от оспы, и вспомни, кто его родители, наконец-то! Ты сам сядешь в Азкабан и Поттера с сестрой подведешь! Гарри сядет в камеру напротив, ты этого хочешь?!       Малфой был благодарен Блейзу — тот, как мог, отговаривал Уизли от поспешных решений. Он давил на все кнопки, которые только знал. Рон, постепенно остывая, дал Забини слово ждать, не чудить и не предпринимать ничего, пока Поттер не узнает правду. Это слегка успокаивало, но комок все равно ворочался внутри. В данный момент, он успешно накручивал на себя его легкие.       Забини протянул другу сигареты. Уизли обиженно покосился на Драко.       — Я еще не простил тебе того обещания, что ты дал за моей спиной. Гермиона ухватилась за эту новость и теперь придирчиво вынюхивает меня каждый вечер, а все из-за тебя. Ей Гарри все растрепал, сразу же, — пенял ему рыжий. — Кстати, ты упоминал, что Джинни просит тебя их помирить. Мне поговорить с ним? Попросить Гарри прийти к вам? Я был бы не против, чтобы они снова съехались… Дерьмово, конечно, получилось… Но что уж теперь? — с надеждой спросил рыжий.       — Если Поттер не против прийти, то конечно, — бесцветным голосом согласился Драко. Все его мысли сейчас занимал отец. — Пусть. Я рад, что зелье помогло. Луна мне сегодня сказала, что они гуляют у моря.       Настроение Уизли резко поменялось. Он радостно задымил и смотрел теперь на Малфоя совершенно по-доброму. По всей видимости, он был единственным из всех, кто и правда четко разделял Драко и Люциуса в своей голове, на двух совершенно разных людей. К Драко у него претензий не было, если не считать глупостей с сигаретами.       — Да о чем ты, помогло! — Уизли рассмеялся сквозь мощное облако дыма. — Вообще, ты, конечно, крутой, Малфой. Я уж и не думал, что так будет, но это твое зелье… Сейчас и с Джинни разберетесь, а там, может, снова дети…       — Рон, поблагодаришь Драко потом. Дуй в аврорат. Извинись перед Твитчем. Ты же с середины собрания удрал. — Блейз прервал друга, внимательно наблюдая за тем, как Малфой катал по столу пустой бокал, толкая его толстыми пальцами все ближе и ближе к краю.       — Ладно. Я потом тогда еще к Джинни заскочу. — Он поднялся и, подойдя к Драко, крепко обнял его все еще широкую спину, взлохматил костяшками пальцев редкие седые волосы. — Ух ты ж, Малфой. Профессор Чпок! Умный, засранец! Хитрый стервец…       — Рон, оставь нас, гадов, одних уже, — прямо попросил Блейз.       Уизли, весело рассмеявшись, вышел из дома, сердечно хлопнув дверью.       — Я только что предал своего отца, Блейз, — горько изрек Малфой.       — Я понял, пупсик. Я понял.       Забини сел рядом на небольшой розово-желтый стул и молча обнял его за плечо.