Devoured

Волдеморт наступал на него, точно гиена, готовая наброситься. В помещении было морозно. С «переездом» Лорда отсюда будто выкачали жизнь. Хотя даже упоминание этого чудовища и жизни в одном предложении было смешным. Он приставил палочку к виску Драко, после чего парень приложил все силы, чтобы отгородить сознание от проворливых лап Тома. Второй, не найдя вход в воспоминания Малфоя, зашипел от негодования, словно змея. — А ты хорош в окклюменции. Очень хорош. Правда, используешь свой навык тогда, когда не следует, — произнёс он, надавливая древком сильнее. — Давай, Драко. Ты ведь знаешь, что будет, если не поддаться. Реддл испытывал его взглядом и, так и не ухватившись за воспоминания слизеринца, убрал палочку. Он отошёл на несколько шагов и, закрыв глаза на секунду, направил древко в грудь блондина. — Ты знал, на что шёл, — и под умоляющим взглядом Нарциссы произнёс: — Круцио. Драко молниеносно сел на кровати, мгновенно сгибаясь от безумной боли. Казалось, сон имеет последствия и в реальности, потому что он никак больше не мог объяснить жжение по всему телу, — такое, будто его окунули в кислоту. Но, когда болевой шок отступил, Малфой понял, что это ужасное состояние спровоцировано тёмной меткой. Лорд созвал собрание пожирателей. Иногда ему хотелось задушить этого змееголового идиота, которому, кажется, просто нечего делать посреди ночи. Драко и так постоянно мучают кошмары, из-за чего он почти не спит, так ещё и это. Боль мучала его ещё какое-то время, но потом совсем отступила. В ночи, когда метка словно загоралась изнутри, прожигая все внутренности, Драко больше не был способен заснуть. Он повернул голову к прикроватной тумбе и, найдя взглядом часы, подаренные отцом на пятнадцатилетие, надел их на руку. Пять утра. Решив, что Филч вряд ли будет расхаживать по коридорам в такую рань, выискивая учеников, Малфой поднялся с постели, прошёл к шкафу и, забрав вещи, направился в ванную. Блейз и Тео ещё спали, хоть и тревожно, готовые проснуться в любой момент. Приняв прохладный душ, он натянул на плечи рубашку, не застёгивая только верхнюю пуговицу; брюки; всегда-идеально начищенные туфли и мантию. Тихо закрыв дверь, он направился к выходу из гостиной. Проходя мимо диванов, Драко заметил шевеление. Тело натянулось, как струна, а рука потянулась к палочке. Сжав древко в ладони, он повернулся в направлении, где заметил движение. Пройдя несколько шагов вперёд, Малфой выдохнул. Только сейчас он понял, что задержал дыхание. Причиной шевеления была Дафна, спящая на диване, возле которого на полу парень заметил книгу. Ресницы слегка подрагивали, а меж бровей образовалась забавная складка. Почти платиновые волосы в беспорядке разметались по подушке, а чёрная заколка-крабик, что всегда выделялась в белоснежных волосах, была зажата в руке девушки. Он не впервые наблюдал за ушедшей в страну Морфея Гринграсс, но ощущалось это всегда как в первый раз. Её хотелось защищать. Постоянно холодная и закрытая от других Дафна Гринграсс во сне была, будто ангел, спустившийся с небес. Она была такой хрупкой и беззащитной, что Драко был готов свернуть шею любому, кто хотя бы попытается прервать её сон. На лице непроизвольно расцветала улыбка каждый раз, стоило ему увидеть её. Раньше Малфой не понимал, каково это — чувствовать глупую радость, просто увидев кого-то, как это было у золотого трио. Но сейчас понял, что дело не в том, что он не мог чувствовать, а в том, что чувствовать это было не к кому. Только сейчас слизеринец заметил, что девушку ничего не укрывает от постоянных сквозняков, без устали бродящих по подземельям. Драко вернулся в комнату и открыл шкаф. Наконец отыскав плед, подаренный Нарциссой на новый год, он подошёл к Дафне и укрыл её. Малфой проследил, чтобы Гринграсс была укрыта полностью и собрался уходить. Внезапно девушка приоткрыла глаза и, привыкнув к слабому свету догорающей свечи, посмотрела на него. — Драко? — её хриплый сонный голос разрезал звенящую тишину. Дафна поднялась на локтях, оглядываясь по сторонам. Она нахмурилась сильнее, когда поняла, где уснула. — Ты чего не спишь? — спросила она, вновь посмотрев на него. — Кошмары, метка. Не волнуйся, всё нормально, — Малфой немного надавил руками на её плечи, вынуждая лечь обратно. Он подтянул плед, что сполз, когда она поднялась. — Я буду на астрономической башне. Гринграсс невесомо коснулась его руки прежде, чем он ушёл, и провалилась обратно в сон. В коридорах было ещё холоднее, чем в гостиной. Глаза уже привыкли к темноте, так что надобности в Люмосе не было. От стен подземелий так и веяло тёмной магией, будто Волдеморт ещё в юношеские годы вселил сюда часть своей души. Такой же тёмной, как ночи, в которые пытает невинных людей. Такой же тёмной, как метка, буквально выжженная на предплечье Малфоя-младшего. Стук туфель о пол так не вписывался в загробную тишину подземелий, что создавалось ощущение, будто он тут лишний. Хотя Драко всегда чувствовал себя своим в таких условиях. Поднимаясь по ступенькам на астрономическую башню, Малфой услышал шорох. И он становился всё громче, пока не послышался совсем близко. Чья-то палочка упёрлась ему в грудь в тот же момент, когда и его была приставлена к шее оппонента. Гермиона Грейнджер стояла перед ним и ухмылялась. — Неплохая реакция, Малфой, — она убрала палочку и отошла на несколько шагов. — Я когда-нибудь убью тебя, — выдохнул Драко и поплёлся за ней по ступенькам. — Держу пари, ты знала, что это я. Решила мне проверку устроить. — Конечно, знала, — хмыкнула гриффиндорка и села на пол возле стены. — Но и небольшая проверка тебе не повредит. — Лучше бы своим оболтусам нервы трепала, у меня они и так истощены. Малфой опустился на пол у противоположной стены и стал сверлить её взглядом. Грейнджер изменилась: нет больше беспорядочно разбросанных по плечам волос, горящих новой идеей глаз и вечно счастливой улыбки; теперь есть только аккуратно заплетённые в косу локоны, ледяной взгляд и едва заметная ухмылка. Она стала даже чем-то похожа на него самого. — Ты бледная, — брови девушки взметнулись вверх, и Драко закатил глаза. — Не то чтобы меня это волнует, но ты нужна Поттеру здоровой. Он без тебя никак. Так что не советую сидеть на холодном полу. — Тебе ли меня учить? — спросила она, намекая на то, что сидит здесь не одна. — Мы играем немного разные роли. У нас разный уровень значимости. Так что да, мне.

***

Проснулась Гермиона с ужасной головной болью. Они преследовали её уже более года, и гриффиндорка не знала, как с ними справляться. Это началось летом перед шестым курсом, после того, как она стёрла своим родителям память о ней. Хорошим решением было бы оторвать себе голову, но ещё слишком рано. Придётся потерпеть. Грейнджер наспех собрала сумку и покинула комнату. Мадам Помфри была совсем не удивлена, увидев Гермиону на пороге лазарета. — Как у вас так быстро кончаются зелья? — спросила она, направляясь в кладовую. — Со временем боль увеличивается. Дозировка, естественно, тоже. — Поберегли бы вы здоровье, мисс Грейнджер, — женщина грустно улыбнулась. — Как бы вы ни были значимы, сомневаюсь, что оно того стоит. — У меня нет выбора. Нет, я неправильно выразилась. Выбор у меня был, но я выбрала тот путь, по которому сейчас иду. Выбрала того, за кем иду. Выбрала цель, к которой приду, — Грейнджер повторила её выражение лица. — И это лишь мой выбор, — пресекая последующие вопросы, добавила она. Уже на выходе из помещения Гермиона столкнулась с профессором Снейпом. Он внимательно оглядел её и остановил взгляд на склянках в руках. — Позвольте поинтересоваться, что это у вас, мисс? — Северус указал на зелья. — Обезболивающие. Голова болит в последнее время. Его явно не удовлетворил ответ, но допрашивать он не стал, давая пройти.

***

В гостиной было тихо, как и всегда в последнее время. Лишь Гарри и Рон тихо о чём-то переговаривались, но затихли, как только портрет отъехал. Однако, увидев Гермиону, с облегчением выдохнули. Прежний запах корицы и тепло камина теперь перебивали запах сырости и холод. Огонь в камине с самого начала года не разводят, потому что тут, в основном, никого не бывает. Только золотое трио собирается здесь вечерами, как и раньше. Но разговаривают они уже совсем о другом. Поттер и Уизли продолжили свою игру в шахматы, когда Грейнджер села рядом с первым. — Как думаешь, сколько ещё пройдёт времени перед тем, как Волдеморт всё-таки нападёт? — задал вопрос Гарри, безотрывно глядя на доску. — Сомневаюсь, что станет тянуть, — она откинула голову на спинку дивана. — Но когда это произойдёт, я не имею ни малейшего понятия. — А когда произойдёт, что делать будем? Гермиона вздрогнула от одной только мысли, что уже завтра они могут оказаться где угодно. Возможно, это будет штаб Ордена Феникса, возможно, подвалы Малфой-мэнора. А, возможно, «завтра» вовсе не будет. Она зажмурилась, отгоняя эти мысли. — Я не знаю, — ложь легко слетела с губ девушки. Она знает, что будет делать. Но не знает, что делать с ними. Она могла бы рассказать им, поделиться этой тайной, но не станет. Им вовсе не обязательно знать, с чем она связалась, с кем и как.