Retrouvailles

Свободный день выдался только неделю спустя. Жуткий ливень атаковал Живерни с самого утра, однако я не видел преград, чтобы навестить одинокого хозяина леса. Убедив отца, что собираюсь к Бените по неотложному делу, я натянул на себя два свитера, шерстяные штаны, накинул плащ и побежал к окраине города, туда, где в тени густого леса жил Лайонель. Быстро напомнили о себе старые, к тому моменту промокшие насквозь кеды и дырявые носки. Стучать в дверь мне пришлось несколько раз, шум ливня перебивал все посторонние звуки. Открыв дверь, Лайонель расплылся в смущённой улыбке и потянул меня в дом. - Спасибо, что пришёл, - сказал он мне в затылок, крепко сжимая в объятиях. Я неловко стоял в мокрой одежде, с прилипшими к лицу волосами и не знал, как ответить на его чересчур радушное приветствие. - Извини, - произнёс Лайонель и наконец выпустил меня, - я переживал, что всё-таки отпугнул тебя. - Вовсе нет, - ответил я, снимая плащ. - Ты можешь разуться, - бросив взгляд на мои мокрые ноги, сказал Лайонель. Он поставил чайник на плиту и по очереди начал открывать все ящики на кухне. Наконец на одной из верхних полок он заметил банку, покрытую слоем пыли. - Располагайся, я налью чай. К сожалению, ничего не приготовил. Не думал, что ты решишь прийти ко мне именно сегодня, - сказал он, смотря в окно и как бы намекая, что мне не стоило тащиться к нему в такую погоду. Затем он привстал на цыпочки и попытался дотянуться до пыльной банки рукой. Лайонель был достаточно высоким, но даже он с трудом дотягивался до полки, висевшей прямо под потолком. Банка едва не упала на пол, когда он в конце концов зацепил её пальцами, но была поймана на половине пути. Слой пыли был смыт, банка открыта, а на кухню выпущен безумно сладкий аромат клубники с терпким акцентом гвоздики. Мы долго сидели молча, и только стук ложки о керамическую тарелку, наполненную вареньем, вместе с моим сопением нарушали тишину. - Расскажу тебе историю о сказочном мальчике, - внезапно начал Лайонель, сделав небольшой глоток из фарфоровой чашки с цветами, - Все знали, почему его бросили родители, но никто не мог этого сказать. - Запрещено что ли? - Нет, просто никто не мог выразить это словами, потому что это был сказочный мальчик. Много лет назад одна монахиня нашла его в лесу. Совсем невинный младенец нескольких месяцев отроду. При нём не было ни одежды, ни пелёнок, ни записки, ничего. Сначала монахиня хотела воспитать его сама, но через несколько дней, по непонятной причине, отправила его в приют при монастыре в соседнем городе. Там мальчика назвали Леоном. Его растили точно также, как и других сирот, без особого внимания и заботы, кормили чем придётся и учили читать только Библию. В конце 19 века почти все приюты выглядели именно так. - Это было в конце 19 века? - переспросил я, чуть не подавившись чаем, - я думал, эта история о тебе. Он мягко улыбнулся и кивнул, глядя мне в глаза. Лесного мальчика сразу невзлюбили, а когда он подрос, стали бояться. Любой, кто посмел только подумать о том, чтобы навредить ему, заболевал, калечился или даже умирал. Ходили слухи, что он был одержим. Когда Леону исполнилось 8 лет, случилось то, чего, казалось бы, не стоило ожидать. Его усыновили. Мадам Колиньи - достаточно пожилая богатая вдова с собственным поместьем недалеко от Парижа. Ни воспитатели, ни дети не понимали, почему такая женщина выбрала именно его. После этих слов Лайонель замолчал и сделал ещё несколько глотков чая. Судя по всему, продолжать он не собирался. - Это всё? - с нетерпением спросил я. - А ты хочешь знать больше? - ехидно улыбнулся рассказчик. - Конечно хочу! Он тихо усмехнулся, резко встал и подошёл ко мне. Два ледяных, как смерть, пальца аккуратно коснулись моей щеки, и по всему телу прошла дрожь. Не менее холодные губы прижались к моему подбородку, а затем поцеловали измазанный вареньем рот. Я закрыл глаза и подался вперёд. Чуть более уверенно ладонь скользнула к затылку, где слегка завивались короткие русые пряди. - Что, если я больше не буду интересен тебе, когда всё расскажу? - Почему ты так думаешь? Не доверяешь мне? - немного раздражённо спросил я, - Тебя что, уже бросали? На мой вопрос Лайонель лишь разочарованно опустил глаза. - Прости, я не подумал. - Ничего. Ещё некоторое время мы пили чай, изредка обмениваясь бессмысленными фразами. Мне было очень неловко, ведь мы совсем друг друга не знали. Я был уверен, что нахожусь в проигрышном положении, потому что моя жизнь почти ничем не примечательна, в отличие от его. Мне предстояло ещё множество подобных встреч, но я надеялся, что каждый раз будет сближающим для нас. - Сколько тебе на самом деле лет? - невпопад спросил я. - Ты не поверишь. - Я верю всему, что ты говоришь. - 73 года. По его рассказу можно было догадаться, что он гораздо старше, чем выглядит, тем не менее, я удивился. - А мне 18, ты ведь знаешь? - Знаю, - тихо ответил он, – мой физический возраст не имеет значения, душевное состояние совсем от него не зависит. - Ты хорошо сохранился, - снова не совсем тактично вставил я, пытаясь подбодрить больше себя, нежели его. - Спасибо.