Больно

На следующий уровень боли Питер Паркер перешел, когда на него упало здание. Целое гребаное здание. Не так, совсем не так, Питер планировал провести свой выпускной вечер. Он просто хотел сходить на танцы с девушкой, которая ему нравилась. Вероятно, он бы пытался шутить или даже флиртовать с ней, от чего точно краснел бы. Потом он собирался проводить ее до дома, ведь разгуливать в одиночку по ночному Нью-Йорку это вам не шутки, тем более девушке, а тем более такой симпатичной, как Лиз. Может быть, стоя у дверей ее дома, он украл бы у нее робкий поцелуй на прощание. А может быть это было бы нежное объятие. А может быть и нет. Вот так выглядел примерный план вечера, который Питер выстроил у себя в голове. Но когда у него что-нибудь шло по плану? Все намеченное покатилось наклонной еще в самом начале, когда дверь ему открыл Эдриан Тумс, знакомый ему, или, точнее говоря, Человеку-пауку, как Стервятник. Вот вам и милый спокойный выпускной. Теперь Питер Паркер лежал под тоннами бетона, кашляя и отплевывая собственную кровь. Было больно. Очень больно. Он не мог пошевелиться, не доставляя при этом себе еще больших страданий. Каменная глыба с чудовищной силой давила на все тело, куски железа нещадно впивались в него. Питер чувствовал себя букашкой, маленьким беспомощным паучком, придавленным чьим-то ботинком. — Я застрял, я застрял, — паника начала захватывать Питера резко и стремительно. Он делал судорожные вздохи, пытаясь справиться с ней, но она накатывала снова и снова, а легкие стало противно жечь от набивавшейся в них пыли. Непрошенные слезы выступили на глазах от боли и бессилия. Питер ничего не мог сделать. Он — ничто. Если ты ничто без этого костюма, то ты его не достоин. Голос Мистера Старка прозвучал в голове Питера Паркера так явно, что он стал удивленно озираться по сторонам, насколько ему позволяло его положение. — Мм… Мистер Старк? — робко и несмело, почти жалобно. Ответа вполне ожидаемо не последовало. Его нет, никто не придет и не поможет. Да и героям не помогают, это они должны всех спасать, а не наоборот. Какой же ты герой, а, Человек-паук? Как ни странно, но моральное уничтожение самого себя явно пошло Питеру на пользу. — Давай Человек-паук, давай! — вымученный крик, а потом еще и еще. Боль достигла своего апогея, когда он наконец смог подняться на ноги, удерживая над собой две половины огромной бетонной плиты. Когда Питер выбрался из-под обломков, ему стало легче, но не то чтобы слишком. Не поймите неправильно, безусловно, под весом в несколько тонн было ощутимо хуже, но теперь все его тело ныло и буквально кричало от необходимости отдыха для восстановления. Но все, что Питер Паркер мог себе позволить тогда, так это лишь отдышаться с минуту. Потому что, а как иначе? Он не мог подвести Мистера Старка и всех тех невинных людей, что потенциально могут пострадать, если самолетом завладеет Стервятник. Себя в конце концов он тоже не мог подвести. Поэтому Питер отдышался и побежал.

***

Единственным желанием Питера Паркера после того, как он закончил с Тумсом, было оказаться в мягкой кровати и не покидать ее как минимум часов восемь, а лучше все двенадцать. Заветная цель была очень близка, он уже подлетал (хотя, это громко сказано, скорее с трудом переваливался) на паутине к Куинсу, когда рука вдруг дала осечку и он промазал, не успел зацепиться за здание и с громким грохотом свалился в какой-то узкий проулок. После падения все раны напомнили о себе затапливая тело и сознание яркой острой болью. Питер безуспешно пытался встать, пока не заметил, что из-за неудачного приземления его нога была вывернута под совершенно неестественным углом. — Черт. Черт, черт, черт, — действие адреналина закончилось и у Питера не было никаких моральных и физических сил, чтобы заставить себя подняться. — Карен, сколько времени? Они с Недом немного поколдовали и им удалось загрузить Карен, ну или хотя бы ее часть, в обычный телефон Питера. — Два часа двадцать восемь минут после полуночи, Питер. Все, Мэй его убьёт. А потом воскресит, прочитает многочасовую нотацию и оставит под домашним арестом на неделю точно. Может быть, даже пожалуется Тони Старку. Господи, Мистер Старк. Он же его тоже убьет за сегодняшнюю ночь. Мистер Старк… — Запрос принят, звоню Тони Старку, — ровный голос искусственного интелекта каким-то чудом донесся до затуманенного сознания Питера. — Стой, подожди! В-всмысле Тони Старку? Я что, сказал это вслух? Не надо звонить М-мистеру Старку, со мной все впорядке! Заметавшись, Питер неловко дернул ногой, отчего тут же зашипел от новой вспышки боли. Еще и рана на груди открылась. — Черт, как же больно. — В порядке значит все? Сиди, где сидишь, я уже вылетел. Шкет? Ты меня слышишь? — Д-да, Мистер Старк, — господибожекаквсеплохо, он отвлек самого Мистера Старка. — Но со мной и в правду все нормально, так, ушибся немножко. — Пятница, список повреждений Питера Паркера. — При первичной диагностике зафиксированы коллапс легкого, перелом ребер и правой ноги в двух местах, разрыв связок и сухожилий, сотрясение мозга средней тяжести, ожоги первой и второй степени, а также многочисленные ушибы и ссадины по всему телу. — По-твоему, это называется ушибся немножко? — в его голосе читались явная злость и раздражение. — Н-но…  — Лучше молчи, Питер, просто молчи. Следующие пару минут Питер провел, выслушивая бесконечные нотации и возмущения Тони Старка. Но это было как-то правильно и хорошо. В какой-то момент, почувствовав, что начинает засыпать, он все же решился прервать гневную речь наставника, потому что будет очень невежливо не дослушать до конца и даже не предупредить об этом. — Мистер Старк? Вы извините, что перебиваю, но мне так спать хочется. Можно я сейчас чуть-чуть отдохну, а потом обязательно вас дослушаю, обещаю, честно-пречестно, — последние слова Питер пролепетал явно заплетающимся языком едва на грани слышимости. — Пит? — в этом вопросе воспаленному сознанию померещилась тревога и забота. — Нет, а ну-ка не спать! Ребенок, слышишь, я уже на почти на месте. Вот, вижу тебя. Действительно, уже через секунду костюм Железного человека приземлился рядом со скрючившимся в подворотне подростком, рядом с которым образовалась приличная лужа крови. — Питер? Шкет? — Ммм. Мистер Старк? — очевидно, Питер с трудом удерживал остатки самоконтроля, но тем не менее попытался приподняться для приветсвия. — Не шевелись и слушай меня. Сейчас я подниму тебя и мы вместе полетим в башню, там тебя подлатают. Мэй Пятница уже написала, что ты срочно понадобился мне. Все понятно? — Угу. Мистер Старк, а вы настоящий или у меня галлюцинации? — Черт, все совсем плохо. Давай-ка, дружок, иди сюда. Из того ночного полета над Нью-Йорком Питер мало что запомнил, потому что его сознание то и дело уплывало куда-то далеко и возвращалось лишь после очередной вспышки боли. Если бы не это, то он бы обязательно возмущался от того, что его несут на руках, как маленького ребенка. Питеру все еще было больно, но осознание того, что сам Мистер Старк прилетел за ним отчетливо грело душу и одновременно вызывало смущение.