Оттепель в сердцах в 20 градусов мороза

Ленский явился в универ в прекраснейшем виде: в чёрные брюки была заправлена нежно-бежевая футболка, а на ней был кардиган с подсолнухами. Володя светился и улыбался, словно ему признались в любви, подарили кучу денег и сводили покушать в один день. Всё просто: у нашего солнца день рождения. — Володя! — послышался радостный возглас за его спиной, и на Ленского налетел с объятиями Верховенский, а затем и Чацкий. — С днём рождения, милый наш! — Пьер чмокнул друга в щёчку и вручил подарок. — Ты у нас самый красивый и милый мальчик на свете, не давай Онегину обижать тебя. — Э, не понял нахуй, — услышали звучный бас друзья сзади. — Я-то чё? Это был Женя, не менее красивый и сияющий. Петя и Саша хотели было начать отбивать Вову у Онегина, как вдруг, на их удивление, они крепко обнялись, а светловолосый поздравил кудряшку с праздником. — Так, подарочек я тебе после пар отдам, забыл дома, — Женя сделал «буп» в носик Володи, на что тот раскраснелся и спрятал личико за чёрными волосами. — Кстати, хотел с тобой обсудить одну важную штуку. Сядем рядом? Ленский, умирая от смущения, кивнул. Когда Женя удалился, на Вову обрушилась волна нотаций от Верховенского: — Ты ебанушка? Какой Онегин в друзьях, ты что? Он ведь самовлюблённый, эгоистичный и мерзкий, Вова! Именинник же в это время, глуповато улыбаясь, покачал головой. — Я понимаю, но мы стали хорошо общаться. Он не такой, как кажется — он милый, чувственный, заботливый очень, — протянул Ленский и с радостью вспомнил, что забыл шапку и снова можно будет попросить Женечку укутать его в шарф. Саша закатил глаза. — Звучит неубедительно. Володь, мы видели Онегина, его сучность. Я не верю, что он может показать другую сторону себя. — Ну знаешь, — задумчиво протянул Верховенский, — может, он тоже способен меняться? Я вот на первом курсе тоже был не подарочек. — Ты всегда не подарок, — усмехнулся Чацкий, и ему тут же прилетел лёгкий подзатыльник для профилактики. — Не выёбывайся. Просто будь осторожен, Володь. Мы всегда рядом, если что. *** Пришло время пары. Женя подсел к Володе, лучезарно улыбаясь. — Здравствуй, милашка. — Привет. Ты хотел обсудить что-то важное? — напомнил Ленский и поднял искрящиеся глазки на Онегина. Женя ухмыльнулся и подсел чуть ближе. Когда учитель увлёкся парой, парень начал «серьёзный диалог» с Вовой: — Какое порно тебе нравится? Володя моментально вспыхнул. Да, Ленский несомненно не такой послушный мальчик, как кажется. Ему безусловно хочется ублажить себя иногда, просто потому что он человек, но рассказывать кому-то об этом ему никому не приходилось да и не хотелось. — А к-какая разница? — Ну, интересно. Это может многое сказать о человеке, — Женя подвинулся ещё немного ближе к Ленскому. — Я вот предпочитаю то, где много стонов. Конечно, женщины и то, как они кричат от оргазма, это прекрасно, но слушать стоны милых мальчиков мне нравится куда больше. Это так заводит. Представляю иногда, как и подо мной прогибается какой-нибудь симпатяжка, — Онегин поправил Володины волосы за его красное ушко и горячо прошептал: — Я просто шучу, Вов. Ленский закрыл лицо руками и отвернулся от Жени. — Прекрати! Ты что делаешь? — он поправил смоляные кудри так, как ему нравилось. — Зачем ты это рассказываешь? Такое ощущение, будто ты мной попользоваться решил: развести на «это» и послать. Перестань… Онегин тяжело вздохнул и перевёл взгляд на Гришу, сидевшего чуть поодаль. Его снова стали посещать мысли, много и сразу. Страх пробирал до костей, заставлял мышцы чуть подрагивать. Неужели он правда такой? А мысли всё не унимались, давили на черепную коробку, рвались наружу, затуманивая взгляд. Женя сходит с ума? А теперь Вова не захочет с ним общаться. У него ведь изначально был план «трахнуть и бросить», но теперь ведь всё иначе. Так ведь? А если Ленский возненавидит Женю? Если Онегин его травмировал? Если? Если? Если… — Жень, — черноволосый положил руку на плечо однокурсника, — ты чего? Ты ведь не ради… не ради развода на секс со мной общаешься? Онегина передёрнуло. Вова говорит так, словно всё знает. А если знает? — Нет, ты что? Мне просто было интересно, правда. Извини, если задел. Вова только тепло улыбнулся и потрепал Онегина по светлым волосам. — Ты милый. И как же так получается? Женя же самый главный красавец всего универа, в него влюбляются все подряд, а сам он так сильно раскраснелся от одного комплимента. Да и от кого? От парня, которого он сам хотел в себя влюбить. В понимании Онегина, влюбиться в парня это нормально, но ведь не ему самому-то. Хотя, Ленский вон какой красивый. Ну правда же, как бы Женя ни старался это отрицать. Может, у Онегина тоже своеобразная любовь: солнечная, маленькая, сладкая и нежная… *** — Женя, — тихонько позвал Ленский однокурсника. — Я! — с улыбкой откликнулся он, застёгивая куртку на себе. — А я снова без шапки, — Володя подошёл к Онегину поближе, требуя внимания к себе. Женя вздохнул. Кудряшка был таким милым и невинным, хотелось обнять его, пригреть и не отпускать. — Иди сюда, — парень запустил руки под чужую куртку и стал заматывать шарф. Вова довольно улыбался и наслаждался прикосновениями со стороны Онегина. — Ты совсем другой, Жень. — В смысле? — Ну, такой тёплый, заботливый. Когда не несёшь какую-то пошлую херню особенно. Мне нравится такой Женя, — Ленский нырнул в объятия друга и крепко прижался к нему. Онегин уткнулся носом в чужие кудри и вдохнул аромат. Вова замечательный, а ещё он тоже ждёт настоящего Жени, когда тот выйдет из тени пафоса и озабоченности. — Пошли ко мне? — шепнул Онегин на ушко Вове. Ленский хитро улыбнулся. — А чай есть? — Конечно. С персиком. — Я в деле. — Это кот! — Ленский взял в руки мягкого рыжего кошака. — Какой он замечательный. Женя в это время заваривал чаёк, включив «Lo-fi Radio». Он выбрал Володе самую новогоднюю и красивую кружку, и позвал его за стол. Кудряшка же в это время был оккупирован котом. — Он такой хорошенький, — Ленский чесал котика и целовал его в пушистые щёки и лоб. — Ну просто загляденье. Глядя на Володю, нельзя было не улыбаться, как это делал Женя. Он любовался Ленским, его счастливой улыбкой, он был таким красивым, невинным и настоящим. Светловолосый обнял однокурсника со спины и мягко коснулся губами его кудряшек. — Ты тоже нравишься Рыжику, — Онегин поставил подбородок на чёрную макушку и прикрыл глаза. Он покачивался с Вовой в неком танце, который безупречно знали только они вдвоём, улыбался и любил. Может, это ещё не романтика, но дружеская любовь грела сердце третьекурсника, показывая новые причины жить. — А тебе? — почти шёпотом спросил Ленский, будто сам испугался своего вопроса. — И мне.