Колядки

Антон до последнего отсиживался в комнате. Поначалу паника была не такой сильной, и он даже позволил маме натереть щёки варёной свеклой до нелепого румянца, с помощью угля сделать брови ещё темнее. Напоследок мама потёрла маленьким чёрным кусочком кончик носа, осмотрела хмуро, будто не верила, что всё это сделала она, и вздохнула. — Ты точно хочешь идти? — Я уже не знаю, — тихо ответил Антон, комкая в руках вязанный свитер, который думал надеть под пальто. — Можно я не пойду? — Ты не мне пообещал, — мама отложила уголь и принялась оттирать испачканные пальцы полотенцем. — Антон, я, конечно, не буду в порядке от твоего ночного пребывания вне дома… — Я ведь не на всю ночь, — робко осмелился перебить Антон. — …но я правда хочу, чтобы ты влился в коллектив. Понимаешь ведь, что здесь многое не как в городе, — мама присела рядом, устало выдохнув, положила ладонь на его кулак. — Другие нравы и правила, другие порядки и люди. Я не хочу, чтобы и здесь ты чувствовал себя не принятым. — Это звучит обидно, — буркнул Антон, ощутив укол стыда. Это было правдой. — Прости. Прости, — мама прижалась к его плечу и прижала к своему боку тёплой рукой. Слабый запах лака для волос Антон вдохнул с наслаждением. — В этом есть и моя ошибка. Но теперь я хочу, чтобы ты почувствовал здесь комфорт. Ты уже завёл нескольких друзей, а этот… Это мероприятие, возможно, сблизит и с остальными. Разве не ты хотел подружиться со всеми ребятами в посёлке? — с улыбкой напомнила мама. Нашла, что вспомнить. Антон хотел этого в начале, когда впервые ступил на новую землю. В голове тогда была каша, дикая смесь эмоций, бурное воображение подкидывало яркие картинки, что его могло ожидать. Тоша представлял новую жизнь красочной, представлял свой первый день в школе, своего первого друга там, ссоры и веселье. А потом, когда рутина закружилась в размеренном темпе, восторг притупился. Антон понял, что со «всеми» подружиться не получится. Это было невозможно. — Ну ладно, оставлю тебя. Обдумай всё. Тоша и благодарен ей за эту возможность, и расстроен, так как остался опять с гложущими мыслями. Как только мама ушла, он бросился к зеркалу и стал рассматривать своё лицо со всех сторон. Ровные кругляшки на щеках не особо ядрённого цвета, брови, подкрашенные углём, выглядели непривычно, объёмно, даже вульгарно. Тоша осторожно потёр кончиками пальца зачесавшийся нос, стараясь не слишком смазать уголь. Он не успел впасть в отчаянные раздумия и борьбу с желанием остаться дома, как снизу раздался бодрый стук в дверь, а после и весёлый голос. Саша. — Он наверху, — голос мамы раздался совсем близко, как и скрип половиц. Антон опустил руки по швам и замер посреди комнаты. — Ого, — выдохнул Саша, остановившись на пороге. — Очень здорово! — И тебе тоже, — Антон неловко качнул головой, оглядывая его, — хорошо. На Саше была его обычная шуба, но украшенная мишурой, «дождиком» и пришитыми разноцветными тряпичными лоскутами. На голове был красный колпак с крупными серебряными звёздами. Его лицо было раскрашено почти так же, только щёки были не такими яркими, а на подбородке красовалась немного кривоватая треугольная чёрная бородка. — Красавец, — довольно подвёл итог Саша, сев рядом. А после слегка наклонился вперёд и щёлкнул языком. — Хм, а ты вообще кем хотел быть? Нет, я ничего плохого не хочу сказать, но думаю, что чего-то не хватает. — Да не задумывался как-то. Попросил маму что-нибудь… — А хочешь стать лисой? У меня такая идея возникла! Антон, на самом деле, хотел набраться смелости и наконец сказать, что он не сможет пойти. Но Саша задвигался так быстро, не путаясь в одежде. — Там уже мехоноша скоро подойдёт, и эти «бэшки» приползут, — фыркал он, рассматривая оставленные мамой предметы. — В этот раз мы должны задать им! О, придумал! Можно? — он указал на Петрово лицо, и тот, немного подумав, чуть кивнул. — Я аккуратно. Он действительно был аккуратен. Кусочек угля слегка царапался, и в то же время Антону было нестерпимо щекотно. — Ты что, рисуешь усы? — Угу, — с улыбкой отозвался Саша. Даже кончик языка высунул от сосредоточенности, на немного. Вблизи Антон увидел, как на его щеках мерцали блёстки. — Во, готово. Антон с лёгкой опаской повернулся к зеркалу и распахнул глаза. Над губами и по обеим сторонам расходилась по три линии с каждой стороны, немного перекрывающие свекольные пятна. — Ещё ушей на хватает и хвоста, — заключил Саша, довольно потирая руки, и внезапно его глаза округлились. Он вытянулся, едва не ударившись о табуретку возле кровати. — Ого, что это? Антон вздрогнул, с волнением проследив за его взглядом. А после выдохнул и неловко улыбнулся. — Маска ещё с прошлой школы. У нас были новогодние сценки и вот… Мама оставила. — Ты был зайцем? — лукаво пришурился Саша, и Антон ощутил, как жар стыда лизнул щёки. — Хм, лисом тебе тоже пошло бы… Но эта маска крутая! Можно подержать? — Конечно, — рассеянно ответил Антон, следя за его движениями. — Это пластмасса? — Да. — Красивая. Саша осторожно оттянул нитку, потёр пустые глазницы и провёл пальцем по выпуклым щекам. А после метнул на Антона пристальный взгляд — Может, ты будешь в этом? В нашей компании ни у кого нет масок, это будет здорово. — А как же это? — Тоша постучал пальцем по щеке, хмуря брови. — Не надо смывать. Оставь. Если что-то случится с раскрасом, у тебя в запасе будет маска. Это «что-то случится» должно было насторожить Антона, но он не успел зацепиться за эту мысль, как Саша уже потянул его за руку с кровати. *** Антону было волнительно по началу, когда только ребята собирались. Он поздоровался со всеми. Ребят было пока немного, шесть человек, но Петя сказал, что остальных «подберут» по пути. Смотря на красавицу Лиду с кокошником на голове, румянцем на щеках и в расшитой серебром шубке, Антон ещё раз осмотрел себя. Верхнюю одежду он выбрал самую простую, повседневную. Ребята оценили его маску, а так же раскрас лица, и вскоре Антона втянули в цепочку. Напряжение отпускало постепенно, с каждым пройденным отрезком. Антон с восторгом смотрел на заснеженную улицу, на других ребят, которые сбивались в компании, таких же ярких и расписных. Они с улыбками подшучивали над другими, хвастались уже набранными угощениями. — А разве не приятно как-то по-другому это делать, — обратился он к Саше, смотря под ноги. — Ну, мне рассказывали, что никаких соревнований не было, все как-то делились по возрасту или полу… — Бабушка или дедушка рассказывали? — Да, — кивнул Антон, а перед глазами неожиданно на мгновение предстало лицо бабушки. Сердце тоскливо сжалось. — И мне рассказывали то же самое. А у нас теперь всё по-другому, — весело сказал догнавший их Петя, хлопнув обоих по плечам. — Но большинство традиций мы соблюдаем, так что не расслабляйся. — В каком смысле?.. — удивлённо выдохнул Антон, но резкий свист вынудил от испуга качнуться и замереть на месте. Впереди, возле дома тёти Зины, стояла компания. Человек шесть или семь, Антон не смог сосчитать их в темноте и движении. Но успел рассмотреть странные очертания нескольких голов, а когда присмотрелся, то от изумление сбилось дыхание. Маски. Не пластмассовые, не односторонние, а будто полноценные головы животных. Антон рассмотрел кабана и медведя. — Ряженые, — фыркнул Саша. — Откуда такие маски? — шёпотом спросил Антон, сделав пару шагов назад. — Кто это? — «Бэшки». Это у некоторых из них от стариков досталось, так сказать. Теперь каждый год всё ещё хвастаются. Признаю, что это интересно, но вот они сами… Антон опустил глаза, когда к нему повернулись. Знакомая кожанка ошпарила зрение, вызвала волнение, и Тоша сухо сглотнул, ускоряя шаг. — Симпатичные усики! — крикнула стоящая в компании «бэшек» Катя, единственная из девочек, которая вызывала в Антоне жгучее раздражение. — Ты кого изображаешь? — Он — наш сегодняшний помощник против ваших неудачных попыток набрать хотя бы половину мешка, — гордо вскинулся Саша, уперев руки в бока. — Понятно? — Он хоть одну колядку знает? — мальчик с головой кабана хохотнул, и от его глухого голоса Антон ощутил дрожь в пояснице. Это ведь из-за маски такой голос кажется страшным, не взаправду, и он это прекрасно понимал. — Или вообще хоть какие-то правила? — Знает, знает! — крикнула Лида, хихикнув. — В городе он и не такое выучил. Он всё знает. А вы лучше за своими языками следите, а то от нехватки воздуха все песню позабудете! Антон резко обернулся к ней, разлепив губы в шоке. Она пыталась его подставить? Он ведь только одну выучил, и то с трудом… — Не бойся, поможем, — шепнул Петя, потянув его за руку. — А на этих внимание не обращай. Как увидят твою классную маску, так обзавидуются! — Но это ведь заяц… — рассеяно ответил Антон, сжимая кулаки в тёплых варежках. — Не медведь, не волк. — И что? — усмехнулся Саша и качнул головой. А после гордо, звонко заявил: — Заяц, между прочим, у нас считается одним из почётных зверей. В Тайге раньше было очень много хищников, а вот остальных маловато. Бабушка говорила, что было очень страшно, как-то тоскливо. Антон удивлённо слушал, попутно пытаясь не провалиться в очередной мокрый сугроб. Саша рассказывал, как в деревне стали думать, будто это проклятие, как боялись пойти даже за дровами, и большинству запасов с лета просто не хватало. Антон крепко задумался, насколько страшной была та жизнь, насколько людям не хватало спокойствия, даже простых безобидных животных, чтобы почувствовать себя в безопасности. Внутри отдалось теплом при мысли, что люди настолько чтили других существ. — А лет пять назад с приходом охотников хищников поубавилось, развелось очень много зайцев, и голодные времена закончились. Мяса было — во! — Саша с широкой улыбкой развёл руками, и в Антоне что-то резко сдулось. Он выдохнул, кивнув, и наваждение рассеялось. Конечно, по-другому быть и не могло, иначе это было бы бредом.