Свобода взаперти

Бой. Вот к чему тайно готовилась Лирико, как только они с доктором Гудсиром вышли из кафе. Дело касалось одежды. И битва предстояла нелёгкая. Кажется, доктор тоже ощутил это напряжение, но не мог понять, в чём дело. Кто-то был просто обязан сделать первый шаг. – Мисс Лирико, моя одежда действительно слишком плоха для этой эпохи? Отвечать не пришлось: ребёнок примерно четырёх лет от роду, которого вела за руку мать, буквально вывернул голову, чтобы ещё хоть немного насладиться видом странного взрослого. – Что ж, как по мне, исчерпывающе, – усмехнулся Гудсир. Улыбка вышла невесёлой. – Док, Вам необязательно носить кэтсьют, как мне. И тогу можете тоже не выбирать, если Вам не хочется. Можно просто… поискать что-то официально-делового стиля. Вам понравится, я уверена. К тому же, нашу одежду не нужно надевать, она облекает Вас сама. – Ну, мисс Лирико, в такое я точно не поверю. Видит Бог, 2081 это время волшбы разного толка, начиная от механических кроликов и заканчивая мороженым в маленьких шариках, но одежда… Девушка хмыкнула: – Быть может, Вы поверите, увидев всё своими глазами. А пока идёмте в отелье. Гудсир ожидал увидеть ряды рулонов тканей и уже готовых нарядов, но вместо этого узрел сменяющие друг друга картинки, слегка мерцавшие в воздухе. – Это называется голограмма, – подсказала Лирико, указывая на небольшие кубики в основании каждой световой картины, – Проведите рукой, не бойтесь. Вид у доктора был точь в точь как у кота, который пытался понять неуловимую сущность дразнящего его лазерного лучика. Шкура, проникшись сочувствием к гостю, спустилась с плеч хозяйки и села рядом с ним, виляя хвостом. – Чем могу по… – высунулся из-за прилавка продавец-консультант, и Лирико без лишних слов указала ему на выходца из XIX века, играющего с голограммой. Продавец понимающе улыбнулся: – Позвать консультанта и для Вас, мадемуазель? У нас есть чудесные новые каталоги. – Вот и замечательно, у меня есть палец, я без проблем полистаю их сама. – Воля Ваша… Сэр, добрый день. Полагаю, Вас нужно ознакомить с нашей продукцией. Гудсир бросил контрольный взгляд на Лирико, которая отошла в сторонку, разглядывая одну из проекций. Удивительно, как быстро он привык сверяться с этой дамой. Будто она капитан. Ассоциация отозвалась волной желчи, и анатом приказал себе не вспоминать о былом. В кафе с мороженым это вышло, выйдет и сейчас. Мисс Лирико старается изо всех сил, негоже её расстраивать! – Полагаю, Вы правы, добрый сэр, но, видите ли, я покинул привычное мне время, и, несмотря на веяния местной моды, не уверен, что быстро свыкнусь с тем, что носят сейчас. Продавец терпеливо сложил руки за спиной: – Моя задача – выбрать для Вас наиболее комфортные модели. И мы сейчас же этим займёмся. Прошу за мной, в примерочную. Гудсир без обиняков последовал за новым знакомым в довольно просторную кабинку с зеркалом. – Замечательно, а теперь раздевайтесь. Полностью. Анатом оторопел: – Это… это нужно, чтобы снять мерки? – В каком-то смысле, да. Объясню позже, – на лице консультанта не дрогнул ни один мускул. – Да как же… Зачем? – У вас там какие-то проблемы? – донёсся снаружи голос Лирико. – Мой клиент не желает раздеваться, – раньше, чем мог ответить натуралист, почти что проворковал новый знакомый. – Мистер Гудсир, – в тоне Лирико послышалась сталь, – Либо Вы перестаёте корчить из себя невинную деву, либо я захожу и лично срываю с Вас шмотки. – Не надо!! – едва ли не вскрикнул учёный, принимаясь распаковываться, – Дьявол, а не женщина! Продавец усмехнулся, коротенько стукнув пальцем по зеркалу: – Пока Вы снимаете одежду, выберите модель броши. – «Броши»? – Гудсир вздрогнул, увидев голограммы камушков в оправе. Одна из них походила на ту, что располагалась на ключице у Лирико. – Не желаете брошь? Есть модели на пояс, но их больнее имплантировать. – Кажется, брошь лучше, – обозрев все модели, анатом остановил свой выбор на камушке янтарного цвета, – Эту, пожалуй. – Конечно, – продавец ткнул пальцем в нужное изображение, и из лотка за зеркалом выдвинулось требуемое украшение, – Пожалуйста, разденьтесь до конца. Уверяю, Вам не придётся долго быть нагим. Поскольку угроза Лирико могла воплотиться в жизнь в любую минуту, Гудсир решил не мешкать, и распаковался полностью, порадовавшись, что пол достаточно тёплый. – Сейчас будет немного неприятно, – подойдя ближе, продавец провёл по груди анатома синеватым лучом, а затем приложил брошь чуть ниже ключицы. Гудсир вздрогнул: ощущение было похоже на порез скальпелем, но гораздо деликатнее, хотя тело вопило о повреждении. Когда продавец убрал руку, брошь осталась висеть. – Теперь, мистер Гудсир, осторожно сожмите её пальцами, как если бы подправляли галстук. – Она мягкая, – с удивлением констатировал натуралист, – Совсем как глина. – Да, так и должно быть… Всё, можете больше не держать. Не бойтесь, ощущения могут быть странными, но всё под контролем. Стоявшая неподалёку от примерочной Лирико с некоторым удовлетворением услышала сдавленный крик удивления. И было от чего: одежда образовывалась прямо из броши, нарастая на тело ощущения были скорее приятными, как та нега, которая возникает при потягивании, но с толикой ужаса. Миг – и Гарри Гудсир уже был облачён в некий вариант того, что его спутница называла кэтсьютом, только белого цвета. – Это базовый слой, который обеспечит комфорт, – пояснил продавец, – Подвигайтесь. Удобно? – Невероятно. Будто нет никакой одежды, и при этом… – учёный провёл рукой по «ткани» и нахмурился, – Напоминает… лёгочную плевру или вроде того. – Это искусственно выведенные симбиотические организмы. Вы – их хозяин. Пот, частички кожи, любые другие биологические жидкости вроде слёз будут их пищей. Они щедро отплатят добром на добро, потому что… – Они умеют делать любые шмотки, – в кабинку зашла Лирико, заставив Гудсира подпрыгнуть: – Мисс, я в исподнем! – И вовсе нет. Это базовый слой. И док, – она мимоходом окинула натуралиста взглядом, снова заставляя того краснеть, – Вы едва ли чем-то меня удивите, так что не льстите себе понапрасну. Пока Гудсир решал, умереть ему от смущения или же грандиозно оскорбиться, консультант вывел на экран-зеркало несколько изображений: – Прошу Вас, сэр, выберите те образы, с которыми Вам будет комфортно. Хотя бы один, для начала. Здесь у нас несколько официально-деловых костюмов, надеюсь, какой-то из них Вам приглянется. – Тогда… этот, – врач указал на немного винтажный жилет и рубашку, идущие в комплекте с брюками. Брошь становилась частью галстучного узла, – А как… Едва продавец коснулся изображения, брошь коротко сверкнула, и из неё появился второй слой, на этот раз уже одежда. – Это же совсем как каракатицы! – едва ли не пропищал от восторга Гарри Гудсир, вертясь у зеркала, – они создают цвет и текстуру! О, век чудес! Потрясающе! – Ну, раз тут всё спокойно, я, пожалуй, продолжу листать каталоги снаружи, а Вы выбирайте, док. Надеюсь, Вы не из тех, кому требуется миллион разных одеяний, – хлопнула его по плечу Лирико, – кстати, этот комплект Вам к лицу. – Спасибо, мисс, – мигом позабыв об обиде, улыбнулся ей доктор. – Если вдруг Вы заметите, что одежда будто бы жестковата, значит, малышам не хватает питательных веществ, – напоследок пояснил продавец, как только его сияющий от счастья клиент освоил азы управления брошью, – Стандартный состав, его сделает любая крафт-машина. Кладёте брошь в раствор на ночь, и на утро уже всё в порядке. Такое бывает редко, но я всё же обязан предупредить. – Это радует… Кстати о питательных веществах, – Гудсир понизил громкость голоса, – Я стесняюсь спросить, но если мне понадобится… Эм… – Колония считывает позывы организма и положение тела. – То есть… – То есть мы живём в прекрасное время, док, – Лирико просто не могла упустить случая, дабы не поддеть его ещё раз, – Теперь для того, чтобы сходить в туалет, не требуется ни расстёгивать, ни снимать штаны.