Свобода взаперти

Человека по праву можно назвать одной из самых странных Божьих тварей. Даже осознавая, что назад дороги нет, что смертный час приближается и всё, что ещё возможно сделать – это принять свою судьбу с надлежащим достоинством, человек всё равно хочет жить. Такие мысли проносились в голове Гарри Гудсира, когда он мешал для себя яд. Экспедиция Джона Франклина провалилась с треском, который, пожалуй, не издавал ни один торос из всех видимых и слышимых ими за полярным кругом. Капитан Фрэнсис Крозье, да и он, Гарри Гудсир, теперь в плену у шайки головорезов, только и ждущих их смерти. Доктор усмехнулся. Его тело и без того отравлено, но даже за подобный кусок мяса Хикки и его приспешники устроят достойную стервятников борьбу. Гудсиру только-только исполнилось 29. Сын врача, талантливый анатом и натуралист, «подающий надежды учёный». Надежды закончились. А как было бы здорово вернуться на Родину с сотнями исписанных наблюдениями страниц, издать свой дневник, который ныне превратился в растопку для костра, и, пожалуй, остепениться. Найти достойную женщину, которая могла бы вынести его пытливую творческую натуру, движимую желанием познавать чудеса этого мира. На ум пришла леди Безмолвие. Нереальная мечта. Поманившая за собой эфемерная сирена. Она была едва ли не настолько же мифическим существом, как и преследовавший их Туунбак. Где она теперь? Нашла ли свой народ? Хорошо ли питается? Здорова ли? Гудсир помнил, как леди Безмолвие обняла его после страшного инцидента с одним из вверенных его заботам матросов, который сошёл с ума из-за отравления свинцом. Это был всего лишь жест доброй воли, не более. Гудсир никогда не узнает её имени. А леди Безмолвие, вероятно, никогда больше и не вспомнит о молодом враче, который с жадностью обучался её диковинному наречию и воспринимал её как человека, а не как отсталую дикарку. Разум зацепился за воспоминания о семье. Три его брата станут отличными врачами. Как было бы здорово увидеть их ещё раз. Хорошо бы только, чтобы если кто-то из них отправится в экспедицию на его поиски, итогом стараний не стал одинокий остов с соскобами от человечьих зубов на костях. И всё же, не христианская выйдет смерть… Всё! Довольно размышлений, надо решаться! Сифонящий ледяным ветром полог палатки лишний раз приоткрылся, напоминая о пустыне серого и белого безмолвия, совершенно равнодушного к какой бы то ни было борьбе за жизнь. Но что это? Брезент шевельнулся так, будто кто-то действительно вошёл внутрь. Ангел смерти? – Я бы не делала этого на Вашем месте, мистер Гудсир, – женский голос прозвучал настолько неожиданно, что анатом едва не выронил склянку с ядом: – Кто здесь?! – Спокойно. Я друг, – пространство зарябило, и перед взором более чем удивлённого врача предстала женщина с короткими серебристо-розовыми волосами и серыми, словно арктическое море, глазами. На её плечах лежала роскошная, похожая на лисью, шкура. – Я пришла за Вами, мистер Гудсир. Прошу, не шумите, мы же не хотим привлечь Ваших осатаневших приятелей снаружи, верно? Анатом изо всех сил старался поверить в то, что перед ним стоит человеческое существо, но не мог. – Это наваждение! – голос от долгого молчания показался Гудсиру каркающим, от слов горло саднило так, будто его предварительно поскребли наждачной бумагой, – Сам Сатана хочет, чтобы я отказался от своих намерений, но я буду стойким пред лицом Господа и поборю сомнения! – Во имя прогресса, – незнакомка более чем равнодушно созерцала то, как анатом опрокидывает в себя бутылку поистине устрашающего пойла, – И почему только нельзя обойтись без этих сцен, а, Шкура? Гудсир с трудом, но всё же вернул опустевший бутылёк на стол, и увидел нечто ещё более невероятное: лисий мех на плечах женщины зашевелился, будто живой. Мозг Гудсира боролся два года ледяного плена, но спасовал сейчас. По изголодавшемуся телу растекалась отрава. – Вот так гораздо проще, – без труда поймала потерявшего сознание доктора женщина, – Убийственно худой… Шкура, инициировать создание портала. Подобие шерстяного плащика ловко спрыгнуло вниз, уверенно вставая на четыре плоские лапки. Колечко на хвосте странного существа засветилось, и вскоре ничто из находившегося в палатке не напоминало ни о докторе Гарри Гудсире, ни о его таинственной гостье.