Ураганы с человеческими именами

Тони проснулся первым. В основном от того, что ему было ужасно жарко. И эта жара появилась вопреки хлеставшему за окном дождю. Температура воздуха была явно далекой от тепла. Родившись осенью в достаточно холодное время, Старк буквально ненавидел жару и духоту. Летом он часто страдал от бессонницы, потому что засыпать на теплой постели было худшей пыткой в его жизни. Он всегда спал под тонким одеялом, а если замерзал, натягивал теплые пижамные штаны. И этого полностью хватало, чтобы спокойно предаваться снам. Стянув с себя одеяло, Тони с облегчением почувствовал, как по обнаженной коже пробежал прохладный воздух. Небольшие электронные часы на столе показывали только половину шестого утра — у него было еще полтора часа на сон, однако спать больше не хотелось. Детектив повернул голову, глядя на причину своего ощущения жара. Питер спал, прижавшись грудью к его плечу и обвив рукой поперек пояса. Сквозь сон Тони чувствовал, как парень еще и закинул на него одну ногу, прижав его бедра своим весом к постели, и в такой позе они спали последние пару часов. Не то чтобы он был против такого тесного контакта, но Старк привык спать в одиночестве, а наличие чужого тела рядом сбивало с толку. Прошедшей ночью он смог неплохо поспать ровно до того момента, как Паркер оказался с ним в постели: Тони то и дело просыпался от каждого движения парня или от чуть более громкого вздоха над ухом. Он одновременно был рад и не очень от того, что Питер согласился остаться. С одной стороны, это значило: Паркер ему доверяет. Человек наиболее беззащитен во сне, когда мозг успокаивается и рецепторы притупляются, поэтому инстинкт самосохранения никогда не позволяет уснуть рядом с тем, кому ты не веришь. С другой стороны, Старк пытался оценить себя со стороны. Питер спал сном младенца, тихо посвистывая носом, а детектив всю ночь ворочался с боку на бок и не мог толком заснуть. Он списывал это только на то, что отвык спать с кем-то рядом и не более, ведь он легко уснул, зная, что в его доме находится чужой человек. Значит, проблема была исключительно в физическом контакте. Питер шевельнулся, шумно втянув носом воздух, и перевернулся на спину, освобождая Тони от собственных пут, от чего тот с облегчением вздохнул. Конечно, он не рассчитывал на романтическое пробуждение с завтраком в постель и с видом на океан. Как минимум потому, что вид из его окна упирался в серую и мрачную многоэтажку через дорогу. Жизнь куда более прозаична — Старк об этом знал не понаслышке. Но это не отменяло того, что он был рад видеть Паркера на соседней подушке. Пока он переворачивался, одеяло соскользнуло ниже, обнажив его бок и косые мышцы над тазом, соблазнительно убегающие под ткань. Старк потянулся и довольно мурлыкнул, разом вспомнив события вчерашнего вечера и ночи. Но вместе с будоражащими воспоминаниями в голову пришел вопрос: как теперь стоило называть их отношения? Ни один не осмелился дать четкое определение тому, что между ними происходило, назвав это просто нарушением правил, но вскоре этого точно станет мало. Тони все еще не хотел обременять себя серьезными отношениями, но и того, что Питер ему нравился куда больше, чем "просто парень для секса", уже нельзя было скрыть. К тому же, он все еще не до конца понимал, что чувствует сам Паркер. Размышляя над этим, Тони перевернулся на бок, разглядывая лицо парня с новой стороны. Он видел Питера разным: надменным, угрюмым, смеющимся и страстным, но еще ни разу таким спокойным. Глядя, как он мерно дышит, слегка приоткрыв рот, Старк подумал, что в Паркере постоянно присутствует некая сильная и ярко выраженная эмоция, практически не делящаяся на полутона. Если Питер смеялся, это было очень громко, если пытался казаться колючим, чтобы его оставили в покое, то делал это так, чтобы не возникло даже мысли к нему подойти. Он не скрывал откровенных насмешек, открыто ухмыляясь и используя резкие выражения, не подбирая аккуратных слов. А во время секса Паркер всегда был горячим и полностью увлеченным процессом. Вспомнив, что парень страдает от панических атак, Тони пришел к выводу, что таким образом он пытается бороться со своей проблемой. Но сейчас Питер спал, впервые оказавшись перед детективом в состоянии полного покоя. Тот даже дышать стал тише, чтобы не разбудить его. Старк отвлекся от лица Питера, обратив внимание на его руку, лежащую теперь под его головой. На предплечье у локтя он разглядел едва заметные мелкие шрамы, отчего его настроение сразу спустилось с небес на землю. Он впервые мог так свободно разглядывать Паркера  при хорошем освещении, поэтому невольно стал искать другие отметины на его теле. У него это получилось довольно быстро. Тони заметил длинный бледно-розовый шрам под ребрами на левом боку. Должно быть, рана раньше была немаленькой: по всей длине шрама детектив насчитал десять швов. Такое последствие могло остаться либо от того, что кто-то здорово задел его ножом, либо Питер напоролся на что-то острое, что пробило кожу до самого мяса. И первый вариант казался куда более вероятным. Старк нахмурился и перевернулся на живот, опираясь на локти, чтобы было лучше видно. Он видел огромное число ранений и мог с почти предельной точностью определить их причины, но в случае Паркера у него возникла масса вопросов. Детектив догадывался: шрамы на руках у него уже очень давно, и он явно нанес себе увечья самостоятельно — это было больше похоже на мелкие, но глубокие царапины от лезвия. Почти идентично выглядят шрамы у подростков, которые увлекаются самобичеванием. Однако шрам на боку был относительно свежим: кожа хоть и выглядела зажившей, но следы швов казались подозрительно четкими для старой раны. Любые шрамы со временем теряли свою четкость, оставляя после себя лишь бледные следы и неровную кожу, почти сливаясь с остальным телом. Часто их можно было определить только наощупь. Тогда откуда он там? Что же случилось совсем недавно, о чем Тони не мог знать? Питер уже жил в соседней квартире достаточно времени, чтобы рассказать об этом Старку. Но, в конце концов, и Питер, и Брук молчали, что вызывало странное чувство, будто детектива пытаются выставить дураком. Еще одна находка вызвала новую волну вопросов. Прямо над тазовой костью, неприкрытой одеялом, Тони заметил россыпь бледных пятен, похожих на ожоги. Эти отметины тоже были старыми и выглядели, словно кто-то тушил сигареты прямо о кожу. Старка передернуло. Он знал слишком мало о Питере, чтобы судить о происхождении всех его увечий, но их количество вызывало не самые приятные доводы. Паркеру, вернее, обоим Паркерам, точно было что скрывать, и у Тони не нашлось достаточно уверенности или безумия насчет того, стоит ли в это лезть без разрешения. Он только краем сознания спросил себя: есть ли такие следы на теле Брук? Что случилось в их детстве? По большому счету, ему было плевать на это: у него самого под одеждой прятались десятки мелких шрамов и ранений, о которых он предпочел забыть, покрывая их тканью и не оголяясь ни перед кем, кроме врачей. Поэтому детектив совершенно точно не стал бы судить никого за наличие подобных меток. Главным принципом оставалось то, что их не должно прибавляться, а с остальным можно смириться. Идеальных людей не существует. Питер, похоже, почувствовал повышенное внимание к себе, потому что проснулся, медленно моргнув несколько раз, привыкая к блёклому свету. На улице все еще шумел дождь, не позволяя окончательно выпутаться из сонной паутины. И поэтому парень сквозь ресницы огляделся и наткнулся на Тони, который помахал ему ладонью, слегка улыбнувшись. — Привет, — прохрипел он, с трудом приподнявшись на локтях, — который час? — Шесть утра, — Старк обернулся к часам, чтобы проверить время. — Почему ты тогда не спишь? — лицо Паркера резко выразило крайнюю степень удивления. — Мне почти всегда приходится вставать рано. Да и через два часа нужно быть на работе. Иначе начальник вскроет мне черепную коробку, достанет мозг и вставит вместо него будильник, — произнёс детектив настолько серьёзно, будто это в самом деле могло произойти. — Ну не-е-ет, — протянул Питер, падая обратно на подушку и протягивая руки к Тони. На самом деле, причина такой реакции заключалась вовсе не в любви поваляться подольше в постели. Старка нельзя было пускать на работу ни под каким предлогом. Осознание происходящего, озарившее Паркера ночью, создавало иллюзию, что счет уже пошел на дни до момента, как Тони докопается до правды. А значит, у него оставалось все меньше и меньше времени на свободе. От того, какое время Питер сейчас сможет выиграть для Брук, буквально зависела жизнь их обоих. — Ты правда хочешь туда выйти? — Мне придется, — Тони улыбнулся, укладываясь в объятия парня, который тут же обвил его руками и ногами, практически лишив возможности двигаться. Паркер выдохнул. Предложив сестре вариант и пообещав больше времени, он совершенно не знал, что собирается делать, но успел придумать лишь одно возможное решение. Не было никаких гарантий, что это сработает, а потому сердце забилось чаще. — Давай уедем? — вдруг выпалил Питер. Это показалось ему самым простым и очевидным способом — увезти Тони подальше от Джерси, пока Брук займется поисками. За чертой города работать будет почти невозможно, и расследование приостановится. Старк неразборчиво промычал — Паркер слишком крепко прижал его к себе, отчего тому не хватало воздуха, чтобы нормально ответить. Это показалось даже странным. — У меня отпуск в конце месяца, — детектив глубоко выдохнул, будто вынырнул из-под воды, когда парень немного ослабил хватку, чтобы тот мог поднять голову. — А что в конце месяца? Почему именно тогда? — Мой день рождения. Я планировал запереться дома и напиться вусмерть, — со вздохом проговорил Тони. Питер моментально прикинул в уме: до конца месяца оставалось две недели. Слишком много. Нужно было уехать сегодня либо завтра. — Всего на пару дней, — он мягко поцеловал детектива в шею, чтобы отвлечь. — Почему именно сейчас? — Я вдруг понял, что... Слушай, мы ведь взрослые люди и можем позволить себе что-то действительно стоящее? Я переехал сюда недавно, и, должно быть, это судьба нас свела. Мы можем попробовать, Тони. Я не предлагаю бросить все и уехать навсегда на другой конец мира, просто мне нравится проводить с тобой время, а узнать друг друга через секс и пиво у нас не получится. Нужно сменить обстановку. Питер был счастлив, что умеет вот так соображать и плести языком красивые слова. Даже в эту секунду, почти не задумываясь, он выпалил это и с театральной искренностью свёл брови. Так, будто готовил эти фразы заранее. — Очень неожиданно от тебя это слышать. Ещё две недели назад ты отвергал любые мои попытки даже обнять тебя. — Это было раньше. Но я больше так не делаю и не хочу делать. Ты мне нравишься. Паркер прекрасно знал: эти слова уже не ложь. Ему приходилось говорить правду ради собственной цели. — Ого... Я что, вправду так классно трахаюсь, что за две недели ты потерял от меня голову? — Ну Тони! Питер совершенно не представлял, каким еще образом не дать Старку возможность уйти на работу, потому что не имел ни малейшего представления, на каком этапе находится его расследование и что он уже знает. Вся его работа полетела псу под хвост, стоило понять всю схему Морриса. И теперь Питер находился в полной растерянности и начал нервничать, отчего его пробила мелкая дрожь. Тони, к счастью, оценил это иначе. — Иди ко мне, — он укрыл их обоих одеялом по самую макушку, потому что решил, что парень замерз. Питер продолжил целовать его шею, иногда покусывая кожу, посылая по телу толпы мурашек, поэтому Тони, недолго думая, сгреб его в охапку и ответил тем же, оставляя поцелуи всюду, куда мог дотянуться, позабыв и о своих размышлениях. Ему просто хотелось касаться Паркера как можно дольше и ни о чем не думать. Питер тоже ему очень нравился, о чем Старк говорил не словами, а поступками. Он считал, они сильнее и важнее фраз. Но и предложение парня, как и то, что было сказано позже, тронуло его, а поэтому детектив даже стал задумываться о том, чтобы согласиться. Их игры вполне могли закончиться быстрым пробуждающим сексом, если бы не резкая глухая вибрация. Звонил телефон Паркера, брошенный вместе с джинсами на пол ночью. — Извини, мне нужно ответить… Парень неловко пробормотал это, выпутываясь из объятий и одеяла, мысленно молясь всем известным богам, чтобы это была Брук. Отыскав телефон в куче ткани, он сцепил зубы, когда увидел, что на дисплее светился номер Босса. Отключив звук, Питер поспешно натянул на себя джинсы и еще раз извинился перед Тони, покинув комнату. — Где тебя носит? — раздался возмущенный голос Морриса в динамике. — Работаю, — тихо и грубо отозвался Паркер. Он не ожидал, что в нем проснется такое острое чувство ненависти, когда он услышит его голос. Оглянувшись, дабы убедиться, что Старк ничего не слышит, он прошел в кухню, прикрыв за собой дверь. — Есть объект, который не должен дожить до сегодняшнего вечера, — отчеканил Моррис, а парень едва сдержал разочарованный вздох. Только этого не хватало. Не сейчас, когда Тони почти согласился на его предложение. Если придется сейчас уйти, другой возможности может не быть в ближайшее время. — Я не могу! — Можешь, конечно. — Ты издеваешься? — прошипел Питер в трубку. — У тебя десятка два людей кроме меня, кто может это сделать! — Двадцать тысяч, — коротко обронил Босс. — Дело не в деньгах. — И в чем же? Кажется, они тебе нужны. А если уж и не тебе, подумай о своей милой сестре. — Я не готов сегодня, я занят другими вещами. По твоей же просьбе, — быстро проговорил Паркер, чувствуя, что Тони может в любую секунду войти. — Детектив подождет. У тебя два часа на сборы, адрес напишу отдельно. — Но… — Я уже пообещал лучшего стрелка и не собираюсь обсуждать это с тобой. — Сука… — выдохнул Питер, слушая в трубке размеренные долгие гудки. Нужно было срочно что-то придумать, чтобы не упустить Тони и вместе с этим выполнить задание Морриса. Как убить двух зайцев одним выстрелом. Что технически невозможно при условии, если зайцы бегут друг от друга. Нужно выбирать одного. Когда парень вернулся в комнату, Старк уже был одет и натягивал на плечи пустую кобуру. Ящик, в котором лежал пистолет, был выдвинут, и у Питера на долю секунды мелькнула мысль, что он может закончить все сейчас. Просто взять Брук и свалить куда подальше. Нужно лишь успеть схватить оружие раньше, чем Тони спрячет его в кожаный футляр. Однако это была только мысль, которая тут же оказалась задавлена чем-то другим. Чем-то, что Питер назвал бы слабостью. Это были чувства, которые не позволили бы ему просто так взять и прострелить голову этому человеку. Ни спонтанно, ни спланированно. Он впервые за долгое время спал спокойно, без жутких снов, и даже ни разу за ночь не проснулся, как это часто бывало. Старк по-прежнему давал ему возможность чувствовать себя под защитой, будучи тем самым человеком, в руках которого сейчас находилась свобода и жизнь Питера, хотя Тони пока еще об этом не знал. Сжав телефон в руке покрепче, Паркер переступил порог комнаты, привлекая к себе внимание. — Что-то случилось? — детектив обернулся и заметил, что настроение парня резко переменилось. Он почти физически чувствовал, как тот злился, когда сел на кровать. — Нет, порядок. Мне просто нужно уехать, — Питер покачал головой. — Надолго? — До вечера, кое-какие дела появились. Питер проследил немигающим взглядом за тем, как Тони вытащил пистолет из ящика и вложил его в предназначенное место у себя под левой рукой. Про себя парень отметил, что Старку как нельзя лучше подходит его работа. Он выглядел так, будто родился со всеми своими навыками и оружием. — Что-то связанное с твоей работой? — Можно и так сказать… Небольшие трудности, которые могут стоить больших денег, — расплывчато ответил Паркер, кивнув. — но я все еще хочу уехать с тобой куда-нибудь. — Знаешь, я тут подумал... Это неплохая идея. Полагаю, мы можем это сделать, — Тони подошел к нему и наклонился, легко поцеловав в губы. — и мне все равно нужно съездить в участок, чтобы закончить кое-какие бумажные дела, чтобы я мог без вопросов взять отгул. — Правда? — парень искренне обрадовался, а вся его злость мгновенно исчезла. Ему просто не могло так повезти. — Я не знаю, как ты это делаешь, но я уже очень давно не отдыхал, а ты очень убедителен, — детектив рассмеялся и снял со спинки стула свою куртку. — Давай прямо сегодня вечером, — Паркер даже закусил щеку изнутри от нетерпения. — я поищу какое-нибудь хорошее место. Тебе понравится, обещаю! — Хорошо. Но, думаю, тебе стоит одеться, если ты собрался куда-то идти, — Старк окинул его взглядом, задержавшись на голой груди, в ответ на что Питер принялся поспешно собирать разбросанные по помещению вещи. Спустя десять минут они покинули квартиру, договорившись встретиться вечером, ближе к ночи. Подождав, пока Тони спустится на пролет ниже по ступенькам, Питер повернул ключ в замке своей квартиры и оказался внутри. Он тихо прикрыл за собой дверь — в квартире стояла тишина. Брук еще спала, и брат не хотел её будить. Снимая с себя одежду на ходу, Паркер направился сразу в ванную, чтобы принять душ и собраться с мыслями. Вода всегда помогала ему справиться с эмоциями или собрать себя в кучу, поэтому он немедля юркнул под душ, откручивая оба вентиля на максимум. Вода ударила сначала тонкими ледяными струями, но быстро потеплела, а помещение заполнилось легким паром. Стоя под потоками воды, Питер немного расслабился, хотя знал, что это ненадолго. Он никогда не мог до конца быть готовым к тому, что идет убивать человека. Он ненавидел это ощущение. Когда только он знал, что кому-то осталось жить считанные секунды и виной этому был именно он. Конечно, Паркер выполнял лишь техническую часть по заказу другого человека, но это не уменьшало чувство отвращения к самому себе. Он бы с радостью променял свой диагноз на какой-нибудь комплекс бога, с которым бы даже не задумывался о подобных вещах, но это было невозможно. Вытирая мокрые волосы полотенцем, Питер изучал свое отражение в запотевшем зеркале. Он пару раз провел ладонью по нему, оставив на стекле только мокрые разводы, в которых с трудом можно было рассмотреть что-то более или менее четкое, но так даже было лучше. Ему не хотелось видеть то, как его глаза светились при мыслях о детективе и как мгновенно тухли от того, что он знал, чем все закончится. Практически так же, как и со всеми, кого он убил прежде. Только с Тони все оказалось в разы дольше и сложнее. Обычно Питер даже не знал имени того, в кого стрелял, а чувство сожаления его преследовало недолго. Однако в случае детектива Паркер даже боялся предположить, насколько больно ему будет. Но перед ним стоял выбор — либо он и Брук, либо Старк. Они не могли остаться живы абсолютно все и делать вид, будто один не должен был избавиться от другого. Как ни крути, сестру он любил сильнее. Открыв дверцу, которая пряталась за зеркалом, Питер вытащил оттуда жёлтую баночку с таблетками, отправив одну в рот. Ему совсем не надо было, чтобы очередной приступ застал его на месте преступления. Совсем ни к чему. Спасительный «Клозапин» отправился обратно за зеркало. Выйдя из ванной, Паркер постарался выбросить из головы все лишние мысли, сосредоточившись на том, что делал в эту секунду. Мысленно проговаривать свои действия было неплохим способом избавиться от внутренней дрожи и тревоги. Открыть ящик, вытащить белье, закрыть ящик. Надеть белье, открыть второй ящик, взять штаны и футболку. Методично разговаривая с самим собой, парень натянул черные джинсы и футболку, а сверху и черную водолазку. Остались только ботинки. Они стояли под кроватью, поэтому за ними пришлось наклониться. Пока Питер затягивал потуже шнурки, его телефон, лежащий на кровати, коротко провибрировал. Моррис прислал адрес и фото объекта. Закончив с обувью, Паркер открыл сообщение, разглядывая снимок. На нем был изображен мужчина средних лет в классическом костюме. Парень сразу подумал, что это какой-нибудь очередной дипломат или бизнесмен, которого заказал конкурент. Он никогда не размышлял на тему того, почему люди не могли честно сосуществовать в мире, ведь такой вариант был бы слишком циничным, учитывая, скольких людей он ограбил или убил за свою жизнь. Последним этапом в подготовке оставалось оружие. Еще одним тайником в квартире служил комод в комнате Питера. Во втором снизу ящике было двойное дно, где мирно ждал своего часа футляр с отполированной винтовкой внутри. Это был тот самый «Хеклер Кох», из дула которого несколько десятков людей получили свои первые и последние пули в теле. Рядом с футляром лежал тканевый чехол, напоминающий чехлы для гитары, но немного больше и изнутри оббитый плотным материалом, в котором были вырезаны специальные формы для оружия. С тяжелым вздохом Питер переложил винтовку в чехол, застегнув молнию. Если внимательно не присматриваться, то издалека он мог вполне сойти за парня с гитарой за плечом. Адрес, который прислал Босс, находился в соседнем районе. Это было хорошо и плохо одновременно. Сегодня был тот случай, когда Паркера оставили без прикрытия, и ему придется самому добираться до дома без какой-либо подстраховки. Время тут сыграло бы ему на руку, но в то же время его было бы проще выследить, поэтому ему придется сделать пару кругов по городу, чтобы замести следы. Вновь эти тупые кошки-мышки с полицией. Прошло около часа, пока Питер готовился к выходу. Сначала он выглянул в окна и убедился, что на улице все так же идет дождь и практически нет прохожих. Это было на руку, чтобы добраться до указанного места и исчезнуть оттуда после, но дождь и ветер всегда усложняли процесс подготовки к выстрелу. Ему еще предстояло найти удобное место, а оно могло находиться за несколько сотен метров от того места, где находилась его жертва. А малейшее дуновение ветра сбивает винтовку с прицела, создавая погрешность, а пуля может промахнуться на несколько метров. Натянув на плечи куртку, Паркер набросил на голову капюшон, прячась от дождя, и оказался на улице. Было достаточно холодно, отчего он поежился, ощущая внутри себя скользкое и мерзкое чувство. Лямки чехла больно впивались в плечи, и парень думал лишь о том, чтобы это все поскорее закончилось. Рядом с назначенным местом он оказался спустя сорок минут. Он знал о том, что большая часть города просматривается с камер видеонаблюдения, поэтому никогда не маячил рядом с местом преступления. В большинстве домов в городе всегда было два входа, и Питер давно продумал свою схему. Куртку, которая была на нем, можно было носить изнанкой наружу, и эта изнанка имела на себе яркий абстрактный рисунок, привлекавший внимание. Игры с переодеванием еще ни разу его не подводили: качество съемки городских камер оставляло желать лучшего, а это здорово сбивало с толку полицию, давая возможность успеть скрыться подальше, пока патрульные нападут на реальный след. Питер просто входил через главный вход в здание, давая камерам возможность себя заснять, пробирался на крышу, оставлял там все свои вещи, а затем спокойно покидал здание, снова позволяя камерам запечатлеть себя. Полиция всегда искала подобных ему преступников по одному и тому же сценарию, поэтому парень с гитарой был бы первым, на кого упало бы подозрение. А тот факт, что его «гитара» исчезала на какое-то время, и вовсе давал практически стопроцентный эффект и уверенность, что это именно он. Для этого нужен был мини-спектакль с переодеванием. После того, как Питер засветился на всех возможных камерах, он пересёк пару кварталов, чтобы найти подходящий переулок, где можно было бы переодеться. Обычно он выбирал сквозные проходы между домами, пройдя сквозь которые можно оказаться на соседней улице, и те, где было больше людей, — так проще смешаться с толпой. Сегодня ему выпал джекпот. Ему удалось пройти на парковку небольшого торгового центра. Сделав пару кругов по первому уровню парковки, Питер просмотрел расположение камер и вычислил возможную мертвую зону между двумя из них. Таким штукам его научил один из напарников, когда Паркер только попал в руки к Боссу. Камеры на парковках были рассчитаны на машины, а они были больше, чем человек среднего телосложения, поэтому часто в подобных местах мертвые зоны оказывались в углах парковки или за колоннами, где автомобиль точно не спрятался бы. Укрывшись в одном из таких мест, Питер вывернул куртку, натянул на голову спрятанную в кармане темную шапку и выждал, пока рядом с ним окажется кто-нибудь из прохожих, чтобы увязаться следом. Ему нужно было только сделать вид, что он знаком с этим человеком. Камеры никогда не записывали звук, поэтому ему не было нужды говорить — достаточно было просто пройтись некоторое время рядом с человеком, «разговаривая» движениями головы и тела, а в удобный момент отделиться и пойти в своем направлении. Конечно, иногда попадались люди, у которых Паркер вызывал подозрение тем, что находился рядом, но сегодня ему повезло попасть на мужчину, который даже сам заговорил с ним, пожаловавшись на погоду. Они вдвоем дошли до выхода из парковки, который вел внутрь торгового центра, где Питер коротко кивнул ему и направился на поиски какого-нибудь выхода на улицу. Ему повезло оказаться на той стороне, которая вела к противоположной стороне дома, где он оставил свою винтовку. Но когда он пробрался к небольшой двери, за которой прятался технический вход в здание, он обнаружил, что она заперта. Тихо выругавшись, парень огляделся, не следит ли кто-то за ним, и вытащил из кармана небольшую отмычку, после чего натянул перчатки. Замок поддался спустя минуту, а дверь со скрипом открылась. Внутри было темно, поэтому Паркеру пришлось включить фонарик в телефоне, чтобы хоть что-то увидеть. Перед ним была, как он и ожидал, лестница, но тут не было предусмотрено ни единого окна, поэтому он стал аккуратно пробираться наверх, параллельно изучая все, что могло попасться под ноги во время побега. Все его действия были привычными и отточенными годами, поэтому Паркер даже не задумывался о том, что ему следует делать дальше. В него будто была зашита программа, которая управляла им. На крыше ветер ощущался куда сильнее и холоднее, но дождь стал гораздо слабее, поэтому было проще подготовиться. Установив винтовку на лежащую в чехле подставку, Питер несколько раз примерился к тому месту, куда ему предстояло стрелять. У него оставалось около получаса до того, как его объект должен был появиться, поэтому он просто сел на каменный выступ под небольшим навесом, чтобы укрыться от ветра, и спрятал руки в карманы куртки, вытянув ноги. Его окружали несколько высоких антенн, громоотводов и мотки толстых проводов электропитания — он сидел на крыше жилого дома. Где-то под ним жили обычные люди, даже не подозревающие, что уже сегодня вечером в их квартиры постучится полиция с вопросами о каких-либо подозрительных личностях или возможных сведениях об убийстве в офисе напротив. А затем последует канитель сводок криминальных новостей, вещающих в утреннем эфире обо всех ужасах, произошедших сутками ранее. Питер усмехнулся. Он заочно был суперзвездой американского телевидения. Телефон пискнул напоминанием, что пора приступать. Паркер медленно поднялся, чувствуя, как задница затекла от длительного пребывания на холодной поверхности. Размявшись, он опустился на колени перед винтовкой, принимая максимально удобную позу, из которой он мог бы выйти за пару секунд. Еще раз сверившись с полученной фотографией, он навел прицел на окна офиса напротив и принялся искать свою жертву. Нужный мужчина появился на мушке спустя несколько минут. Он зашел в большую переговорную один, оглядывая помещение. Питер некоторое время наблюдал за ним, параллельно пытаясь удержать прицел неподвижным, — ветер начал усиливаться, и это было совсем некстати. Этот факт усложнял работу, потому что нужно было наперед продумать все погрешности и выстрелить так, чтобы ветер не сбил, а сам донес пулю до нужной точки. Мужчина в офисе сел в одно из пустующих кресел, явно ожидая кого-то, и стал что-то печатать в телефоне, даже не подозревая, что это последнее, что он делает в своей жизни. Питер выдохнул и нажал на спусковой крючок в тот момент, когда тот поднес телефон к уху. За считанные секунды мужчина упал замертво. Стараясь поскорее абстрагироваться от того, что он сделал, Паркер привычными движениями быстро собрал оружие, забросив в подготовленный к упаковке чехол, и бегом рванул с крыши вниз по ступенькам. В ушах шумело, как это всегда бывало — в крови произошел резкий выброс адреналина, блокирующий все рациональные чувства, кроме того, что нужно было бежать как можно дальше.