Ураганы с человеческими именами

— Все, хватит с меня. Тони раздосадованно хлопнул ладонью по деревянной столешнице, устало откидываясь на спинку своего кресла. Кайл, сидящий напротив него за небольшим столом и подшивающий очередную стопку бумаг, только коротко взглянул на детектива и вернулся к своему занятию. Они возвратились в участок около часа назад, потратив почти весь день на изучение места убийства итальянского дипломата, а затем снова просмотр камер. Выяснили, конечно, снова немного, но это было уже хоть чем-то. Предположительным местонахождением стрелка оказались две локации: офисный небоскреб на соседней улице, расположенный как раз напротив отеля, и жилой многоквартирный дом между этими двумя зданиями. Но оба эти варианта казались слишком сомнительными, и Старку даже как-то не верилось, что  они двигаются в правильном направлении. В первом случае в здании находилась масса людей в момент убийства, а поэтому стрелок вряд ли остался бы незамеченным. А в жилом доме все оказалось ещё запутаннее: во все технические помещения вели двери с кодовыми замками и считывающими устройствами, но в тот день дверь на крышу вообще не открывалась. Во всяком случае, изнутри здания туда никто не выходил. Тони опросил всех возможных свидетелей, убив на это почти два часа времени, но толком не получил никакой полезной информации. Единственное, что он знал наверняка, — стреляли из снайперской винтовки «Хеклер Кох», что подтвердила экспертиза пули из тела итальянца. Это давало основания для склонения к варианту с жилым домом, потому что до небоскреба расстояние от отеля своей длиной не позволило бы стрелять. Но Тони разумно понимал: даже суперопытный снайпер не сможет безошибочно попасть в цель из этой винтовки с расстояния больше, чем шесть сотен метров, учитывая погрешности засчет ветра и толстого оконного стекла. К тому же, по логике Старка, это не самое удобное оружие для переноски: винтовка достаточно тяжелая, но при этом хрупкая. Без специального футляра ее неудобно перемещать, а незаметно пронести кейс с оружием оказалось бы сложный задачей. Эта, пусть и скудная, информация все же дала возможность понять, куда стоит двигаться дальше, поэтому Старк с Адамсом снова засели за мониторинг камер. Их целью было найти любого прохожего в радиусе километра с какой-либо ношей, похожей на футляр для хранения оружия. Они имели примерные высчитанные временные рамки и конкретную локацию, в которой нужно было искать, поэтому детектив с легким воодушевлением принялся снова просматривать ускоренные записи, периодически останавливаясь на моментах, привлекших его внимание. Спустя несколько часов у них было пять потенциальных снайперов, найденных на улицах, окружавших отель. У каждого из них при себе имелась подозрительная габаритная ноша: у троих футляры с музыкальными инструментами, и еще двое несли из отеля довольно объемную картонную коробку. Обозначив цели для отслеживания, Тони передал информацию в участок, где дальнейшим поиском могли заняться патрульные полицейские, а сам с Кайлом вернулся в свой кабинет, намереваясь разобрать все имеющиеся факты еще раз. Парню он поручил монотонную работу — подшивание документов, скопившихся уже достаточно много, в архив. Среди них было много рапортов и протоколов. Некоторые из них Адамс внимательно изучал, с задумчивым видом перечитывая строчки, и разглядывая фотографии улик, и время от времени задавая вопросы Тони, на которые тот не особо охотно, но все же отвечал. Его вообще поражало, насколько спокойным был Кайл. Он с улыбкой таскал ему кофе чуть ли не каждый час по первому же требованию и вообще никак не показывал обиду, когда Тони демонстративно выливал напиток в ближайший куст или вазон с цветком, потому что ему не нравилось слишком много сахара или слишком мало воды. Кайл даже с каким-то странным воодушевлением брался за очередную пачку бумаг, которые швырял ему Старк на стол, давая полчаса на то, чтобы разобрать их, сделать копию каждого листа и сшить это все шпагатом. Такое поведение сбивало Тони с толку: все его предыдущие ассистенты сбегали от него на второй день, желая на прощание засунуть свой отвратный характер в задницу. Но Адамс почему-то терпел и всячески старался стать полезным. За несколько дней совместной работы Тони почти привык к присутствию головы за столом напротив или на соседнем стуле за компьютером и даже в какой-то момент стал ловить себя на мысли, что так работать куда проще: парень подмечал даже самые незначительные детали, которые упускал из внимания Старк, из-за чего частенько потом не мог сложить картинку в одно целое. Двух из пяти подозреваемых обнаружил именно Кайл, первым обратив внимание, что оружие вполне может поместиться в чехол для, например, гитары, о чем Тони даже не задумался сначала. — Пора завязывать с этим, — Тони широко зевнул, взглянув на наручные часы. Время подбиралось к семи. Они переработали лишний час, несмотря на пятничный вечер. Большая часть полицейских давно покинула участок и отправилась по домам. С другой стороны, у него получилось структурировать имеющуюся информацию. Сейчас справа от огромного стола прямо на стене под разноцветными кнопками аккуратными рядами висели распечатки с камер с пометками о времени и месте события, еще один лист с его заметками и вопросами, на которые ему еще нужно было найти ответ. Но теперь Старк оказался даже рад этому облегчению, поскольку было на кого скинуть бумажную волокиту. В понедельник Тони запланировал себе разговор с шефом, чтобы услышать его мнение о найденной информации. Желая потешить самолюбие, Старк очень хотел услышать хоть фразу о том, как он отлично справляется с задачей. Для него это было, пожалуй, важнее реального мнения Ричарда. К тому моменту, возможно, появятся новые улики, которые смогут облегчить ему работу. — У меня тут немного осталось… — Кайл поднял голову и рукой с толстой иглой в пальцах. — Откуда ты взялся такой ответственный… — Тони закатил глаза, поднимаясь на ноги. Взяв со стола связку с ключами, он бросил ее Адамсу. Тот поймал ключи на лету. — Значит так, офисная крыска. У тебя есть час. Без моего разрешения ничего в этом кабинете не трогать, не двигать и не дышать вообще. Замечу — закопаю, ясно? — он пригрозил парню пальцем. — Вполне, — Кайл кивнул, наблюдая, как Старк натягивает на плечи кожаную куртку. — Запрешь здесь все, ключи оставишь дежурному. А мне пришлешь сообщение, что ты свалил домой. Не обещаю, что отвечу, но все равно напишешь, — Тони бросил беглый взгляд на себя в немного пыльное зеркало у двери. — в понедельник без опозданий на этом же месте. «Конечно, еще бы этот парень опоздал…», — пробормотал он сам себе, покидая кабинет, даже не дождавшись ответа помощника. На сегодняшний вечер у Старка еще были планы, которые тянули его поскорее домой.

***

«Ну же, соберись… Тебе просто нужны лекарства, ничего такого…». Пожалуй, походы в аптеку всегда были кошмарным сном для Питера. Его начинало трясти каждый раз, когда приходилось переступать порог этого заведения. А от запаха лекарств его тут же выворачивало наизнанку, и возникало желание исчезнуть. Поэтому за необходимыми препаратами чаще всего ходила сестра в попытках хоть немного облегчить мучения, но сегодня у Брук появились планы на вечер, а отсутствие запаса таблеток Питер обнаружил только час назад. Его мучил вопрос: успел он опустошить упаковку или просто потерял нужную коробочку при переезде? Глубоко вдохнув, Питер схватился за ручку двери, ведущей в аптеку, и потянул ее на себя. Глупый колокольчик вверху звякнул, отчего парень невольно втянул голову в плечи, оказываясь внутри прохладного помещения. Питер сам не до конца понимал, почему так боится ходить за лекарствами. Он грешил на воспоминания из детства, которое ему приходилось проводить в больницах, в компании медсестер. Запах медицинских препаратов превратился в триггер, принося неприятные ассоциации, о которых Питер старался вспоминать как можно реже. Однако полноценно избегать этого не удавалось. — Добрый вечер. Чем могу помочь? Звук звонкого женского голоса ворвался во взбудораженное сознание Питера, и он с трудом заставил себя сглотнуть вязкую слюну: — Зд-драствуйте, мне нужен… — к горлу привычно подкатила тошнота от ударившего в нос запаха бинтов и медикаментов. — Ох, мне нуж-жен «Клозапин»… — мысленно парень трижды проклял себя за гребаное заикание, которое, как назло, появлялось тогда, когда ему нужно было говорить с людьми. — Ваш рецепт? — слегка склонив голову, девушка-фармацевт за прозрачной стеклянной витриной вбила название препарата в поиск компьютера, который тут же отозвался предупредительной табличкой о необходимости проверить предписание врача. — Конечно… — едва слышно пробормотал Питер, хлопая себя по карманам куртки. Он вдруг чрезвычайно сильно захотел съежиться до размеров песчинки под пристальным взглядом аптекаря, потому что с каждой секундой его все больше накрывала паника от осознания, что рецепта у него с собой нет. Паркеру было прекрасно известно, чем закончится его обратный путь домой без лекарства. От этого ему становилось еще дерьмовее. — Я, п-похоже, забыл… — Питер еще раз нервно пошарил по карманам, но нашел только смятый чек из продуктового и одну сломанную сигарету. — К сожалению, данный препарат из категории сильнодействующих, и я не имею права… — начала было девушка, но Питер перебил ее: — Знаю, — он неожиданно вцепился пальцами в столешницу, придвигаясь ближе. — проверьте, я уже не впервые его покупаю. Я могу назвать свой номер… — Сэр, — фармацевт испуганно дернулась назад, — только по рецепту, простите. — Хорошо… — Питер дрожащей рукой взъерошил темные волосы, бегло и с накрывающей паникой осматривая витрину за провизором. — Дайте тогда что-нибудь успокоительное. Посильнее и без рецепта. — Вы уверены? — девушка с беспокойством взглянула на него, но все же снова взялась за клавиатуру. — Может, Вам лучше вызвать врача? — Просто… Дайте мне... Успокоительное! — делая паузы между словами, чтобы дышать более размеренно, парень мотнул головой. — И воды. Пожалуйста. Явно напуганная поведением посетителя, фармацевт напряглась и быстро нашла упаковку седативного в ящике под столом. Она протянула ее Питеру вместе с небольшой пластиковой бутылкой воды. Тот бросил несколько смятых купюр и, даже не дожидаясь сдачи, вылетел из резко ставшего душным помещения на воздух, глубоко вдыхая и пытаясь выровнять дыхание. Все произошло за мнимую минуту, но парню показалось, будто за дверью аптеки пролетела блядская вечность. На улицу опускалась вечерняя темнота, и Питера заботила лишь одна мысль: поскорее вернуться домой, где он окажется в безопасности, сможет успокоиться, принять ванну. Наспех закинув в рот сразу три таблетки из купленной упаковки, парень на ходу сделал несколько больших глотков, почти полностью опустошив бутылку. После этого он отдышался. Вся грудная клетка чувствовала, как бешено сердце колотится, кажется, пробивая ребра. Лучше не становилось. Питер так и думал: эти гребаные таблетки почти никогда не помогали. Руки по-прежнему дрожали, и всему телу становилось то зябко, то жарко. Питеру показалось, будто весь мир стремительно начал сжиматься, раздавливая его череп. И вместе с этим его не покидало ощущение опасности, словно кто-то невидимый гнался за ним и вот-вот должен был схватить за руку. Это чертово состояние преследовало его уже много лет, не давая спокойно жить, а единственным спасением оставались прописанные психотерапевтом пару лет назад таблетки «Клозапина». Врача Питер не навещал уже очень давно, умело подделывая рецепт из раза в раз, когда срок его действия подходил к концу. И до текущего момента это реально срабатывало. Но сегодня он забыл сраный листок в новой квартире, не имея ни малейшего представления, где он вообще может быть. Приятного в панических было мало, и обычное успокоительное с этим не справлялось. Поэтому тревожное состояние Питера увеличивалось вдвое еще и от осознания бесполезности собственных действий. Его внутренности все еще скручивала тошнота, а в горле будто все онемело от попыток сдержать рвотный рефлекс. Парню пришлось остановиться и почти упасть на пошарпанную скамейку, чтобы справиться с кошмарными ощущениями. Таблетки должны были подействовать спустя некоторое время — стоило только переждать этот ад паники и подступающей истерики, однако организм явно не был настроен на это. Сердце заколотилось с более бешеной скоростью, будто участвовало в километровом забеге, а голова начала кружиться, сопровождаемая звоном в ушах. Питер еще больше запаниковал: вокруг не было ни души, и даже если бы ему удалось преодолеть собственный страх социальных контактов, то попросить помощи все равно было бы не у кого. — Да чтоб тебя… — руки дрожали, когда он попытался вытащить из внутреннего кармана куртки телефон, который благополучно выронил на асфальт. Попытка наклониться за ним закончилась резким потемнением в глазах, отчего Питеру стало жутко страшно. В голове тут же пронеслись несколько сценариев того, как он сдохнет прямо на этой скамейке. Блядская проблема его жизни состояла в том, что даже при наличии больницы, клиники и хоть сотни мозгоправов Питер не смог бы воспользоваться ни одной из этих возможностей. Везде стали бы требовать документы, проверять, гражданином какой страны он является, есть ли полис или страховка. Но ничего настоящего у Питера и Брук в помине не было. Моррис прикрывал их от закона, и для этого почти все настоящие сведения о Паркерах подверглись уничтожению. Они были обычными людьми, поэтому этот процесс не вызвал труда. Именно поэтому Питер не мог никуда пойти. У него не было ничего, подтверждающего его личность. Технически, Питера вообще не существовало. Он был никем. Это позволяло ему скрываться от закона и оставаться вне подозрений полиции, но одновременно с этим это было личным проклятием Питера Паркера: он не мог обратиться за помощью. Он часто заморгал, пытаясь вернуть себе зрение и одновременно избавиться от предательских слез, которые всегда появлялись в такие моменты. — Все в порядке… — прошептал он, прикрыв глаза и крепко вцепившись одной рукой в другую, рефлекторно впиваясь ногтями в запястье. Он вспомнил слова Брук, что ему просто нужно отвлечься, просто подумать о чем-то, что реально. Боль в запястье оказалась более чем реальной, но до конца вытащить его из темной бездны не могла. Обычно рядом всегда была сестра, говорившая с ним, и Питеру удавалось выбраться из панической атаки и держаться на плаву благодаря её родному голосу. Но сейчас Брук рядом не было, а его мозг отказывался верить в то, что паника ему не поможет, что ничего плохого не произошло. — Все в порядке, все хорошо… — продолжал шептать самому себе под нос Питер, невольно начав покачиваться из стороны в сторону с закрытыми глазами. Он все крепче царапал ногтями левую кисть, пытаясь сосредоточиться на ощущении покалывающей боли на травмированной коже, а в голове искал хоть что-то позитивное, что могло бы стать спасительной соломинкой. Но мозг подкидывал только жуткие картинки, причиной которых был сам Паркер, тем самым утягивая его все глубже в пучину истерики. По его щекам потекли слезы, которые не было сил сдерживать, а дыхание начало сбиваться от слишком интенсивных попыток вдохнуть поглубже. Питеру казалось, что воздух вокруг начинает иссякать, — это вынуждало дышать еще чаще, но только усугубляло ситуацию. Из этой замкнутой петли, душившей его, нельзя было выбраться. — Все хорошо… — едва слышно проговорил он, слабо веря в собственные слова. — Это пройдет… — Эй, что с тобой? Питер скривился: глубокий раскат громкого голоса, казалось, упал под собственной тяжестью ему прямо под черепную коробку, вгрызаясь острыми зубами.  Этот голос, и это лицо. Такие странные. Он видел эту комбинацию знакомой личности. Его глаза казались далёкими, вертящимися на обломки памяти. Парень не понимал, кто этот человек в кожаной куртке, джинсах и с острым подбородком. Но спустя несколько мгновений до него всё-таки начало доходить. Напротив стоял Тони, с подозрением глядящий прямо на него. Не было похоже, что он был очень обеспокоен состоянием соседа, но все же не прошел мимо, глядя, как одинокая фигура на скамейке пребывает в неком трансе и при этом выглядит так, будто его вот-вот разорвет истерика. Старк уже видел подобное состояние и понимал, что тут явно необходима медицинская помощь. Он бы прошел мимо, если бы не понимание, что улица достаточно безлюдна в такое время, а расследовать появление трупа этого парня все равно придется его участку. Поэтому он остановился на безопасном расстоянии, решив убедиться, что тот не собирается ничего делать с собой. Возможно, действительно требовалась какая-то помощь, все же Тони еще не растерял окончательно остатки человечности. Да и долг полицейского никто не отменял, пусть его рабочий день и закончился. Парень несколько раз моргнул, глядя в упор на него, а в его глазах можно было прочитать неприкрытый ужас. Тони списал это на его общее состояние. Убедившись, что тот не собирается ничего вытворять, Старк шагнул ближе: — Тебе нужна помощь, вызвать скорую? — Н-нет… — выдавил из себя Питер, бесконтрольно дернувшись в приступе беззвучной истерики. Хотя его состояние еще было очень далеко от нормального, к его удивлению, появление парня перед ним вывело его из паники. Из головы будто разом вынесло все мысли, уступив место тишине и позволяя его мозгу на некоторое время расслабиться, а телу успокоиться и перестать дрожать. Эффект неожиданности сработал на все сто процентов и будто помог выплыть наверх с темного панического дна, чтобы сделать спасительный глоток воздуха. — Выглядишь хуево, — Тони покачал головой, окидывая взглядом парня. Смотрелся он, как настоящий сумасшедший, с взъерошенными волосами, напухшими красными глазами и совершенно безумным взглядом. Впрочем, все люди в приступе паники выглядят примерно так же, поэтому Старк подошел ближе и присел на скамью рядом. — Часто с тобой такое бывает? — Время от времени, — пожав плечами, между короткими всхлипами ответил Питер, уставившись прямо перед собой. Ему было одновременно дискомфортно от того, что его в таком состоянии застал чужой человек, но, с другой стороны, не появись Тони сейчас, то кто знает, к чему бы привела эта истерика в итоге. Питер был слишком вымотан, чтобы думать о том, что общение с малознакомым человеком доставляет ему неудобства, поэтому отвечал отчасти на автомате. — У тебя есть какие-то лекарства или что-то типа того? — Старк не был силен в медицинских предписаниях, но знал: люди с паническими атаками обычно имеют при себе необходимые на такой случай препараты. — Нет, — парень мотнул головой, опуская взгляд на руки. Левая кисть немного саднила на тыльной стороне: на ней красовались бордовые полосы, усыпанные мелкими бусинками крови. Он машинально натянул рукав куртки на ладонь, чтобы скрыть следы увечий. — я забыл рецепт. — Если нужно, я могу помочь, — вдруг предложил Тони, удивив себя самого таким альтруистическим желанием. Ему почему-то стало жаль парня. Тот только поджал губы и шмыгнул носом с кривой усмешкой: — Спасибо, но я как-нибудь сам. — Ты выглядишь слишком паршиво, чтобы я поверил, — детектив хмыкнул. — Какой препарат? — Что тебе нужно? — вместо ответа спросил Питер, повернув голову к собеседнику. Недоверие жило в нем уже где-то на уровне второго «я». Истерика отступала: начало действовать успокоительное. Но он знал, что это совсем ненадолго и что если он не примет свое лекарство, то новая волна паники придет очень скоро. Вместе с тем, как Питер успокаивался, к нему возвращалось привычное желание сторониться людей и зарыться куда-нибудь поглубже. В частности, потому что сидящий рядом с ним грубый сосед не должен был увидеть его в подобном состоянии. — Ты знаешь, — Тони достал из кармана куртки пачку сигарет и вытащил оттуда одну, — обычно мне нет дела до окружающих людей, потому что я сыт по горло решением проблем пострадавших. Но тебе всего… Сколько, лет восемнадцать? — Двадцать три, — уныло и сухо отозвался Питер. Озвученная цифра немало удивила Тони: тот выглядел гораздо младше. — Что ж… Суть не меняется, у тебя на лице вселенская тоска, — детектив глубоко затянулся подкуренной сигаретой, — ни к чему хорошему это не приведет. — Ты-то откуда знаешь? — Я многое видел, парень. Просто поверь. Так что, если нужно что-то, то у тебя есть возможность сейчас, пока я хочу помочь. — «Клозапин», — Питер пошарил в кармане и достал оттуда деньги, протянув их соседу. — в душе не ебу, как ты собираешься это сделать. — Ну, если ты окажешься просто торчком, мне придется тебя арестовать, — Тони достал на свет свой полицейский значок, которым, если честно, очень гордился. Примерно так же, как и дамы новым украшением. — И давно полиция занимается помощью психам? — Паркер скептично выгнул брови, наклоняясь за лежащим на земле телефоном. — Это разовая акция, — полицейский сунул сигарету в зубы и направился в сторону аптеки, сопровождаемый подозрительным взглядом. Все время его отсутствия Питер не сводил глаз с мигающего зеленого креста через дорогу рядом с вывеской с названием аптеки, сосредотачивая все свое внимание на переливе света, который ярким пятном разрезал все быстрее сгущающиеся сумерки. Мысли были сосредоточены на том, что ему предстояло сменить свой план действий, и это помогало справиться со все еще не до конца покинувшим его чувством тревоги. Паркер не понимал, почему именно сейчас все шло не так. Ему снова стало не по себе из-за недавних мыслей. Жить с копом за стенкой оказалось куда более рискованно, чем думалось раньше: как жить рядом с бомбой, которая может рвануть вообще в любой момент. Тони вернулся спустя несколько минут и деловито вручил Питеру необходимое лекарство: — Держи. Надеюсь, тебе станет лучше. — Спасибо… — немало удивленный, парень принял таблетки. Железные оковы паники отступили, едва он выдавил на ладонь небольшую белую пилюлю. Теперь осталось подождать некоторое время, пока действующее вещество попадет в кровь и доберется до нервной системы. А до того момента нужно добраться домой, потому что нейролептик вкупе с принятым успокоительным может просто свалить его с ног в глубокий и длительный сон. Паркера не прельщала перспектива заснуть посреди улицы. — Домой помочь дойти? — Старк сунул руки в карманы джинсов, оглядывая парня. Тот уже практически успокоился. Краснота почти ушла с лица, оставаясь только неровными пятнами вокруг глаз и на кончике носа. Он не был похож на наркомана, которых Тони чуял за версту, как собака-ищейка, в силу собственного опыта. Так что совесть детектива была чиста перед законом, потому что в противном случае вышел бы конфуз, который ему самому пришлось бы разгребать. Но все же мужчину мучил вопрос, что привело парня в подобное состояние. — Мне кажется, наше знакомство не особо заладилось, с чего бы тебе мне помогать? — Питер хмыкнул, скрещивая руки на груди поплотнее. Подобная ситуация не входила в его планы, поэтому он совершенно растерялся в том, как себя сейчас вести. — Ну, если ты хочешь считать меня человеком-говном, то пусть будет так. Даже лучше, — Тони пожал плечами и сделал шаг в сторону, когда Питер дернулся, с трудом удержавшись от того, чтобы не схватить за рукав соседа. Единственное, что двигало парнем в этот момент, — это нежелание оставаться в одиночестве в подобном состоянии. — Ты, конечно, не амбассадор дружелюбия, но помощь мне правда нужна, — парень неловко опустил взгляд. — это иногда повторяется… Если ты понимаешь…. — Не-ет, чувак, не рассчитывай, что я стану тебе лучшим другом, — Старк закатил глаза, но вернулся. Он потянул Питера под локоть вверх, поднимая его на ноги. — Я учту, но спасибо, — тот послушно двинулся за ним. Тревога отступила, оставив после себя легкую головную боль, но Паркер прекрасно знал, что такие облегчения порой бывают обманчивы. В его жизни иногда наступали дни, когда его накрывала одна паническая атака за другой в течение пары часов, и он буквально мечтал умереть, чтобы избавиться от этих жутких ощущений. Несколько минут ходьбы сопровождались молчанием. Тони шел достаточно быстро, сунув руки в карманы: он не планировал устроиться на работу бесплатной сиделкой. В его планах на сегодня стоял поход в бар, чем он занимался практически каждую неделю по пятницам. Это была его своеобразная традиция, способ расслабиться после трудовой недели, поэтому он стремился поскорее оказаться у дома, чтобы избавиться от Питера. Впрочем, в силу простого любопытства и профессиональной привычки анализировать людей, Старк все же воспользовался возможностью изучить нового для себя персонажа, раз уж им предстояло делить одну лестничную клетку. Питер шагал рядом, периодически пиная носками ботинок камешки, валявшиеся на асфальте, и терпеливо делал вид, что не замечает направленного в свою сторону взгляда. Тони косился на него, но ничего не говорил. Он обратил внимание на небольшой шрам на правой брови парня — это придавало его и без того бунтарскому образу какой-то жесткости, хотя Старку показалось, что это только маска. Так и сочившаяся из парня дерзость и грубость вчера сейчас практически испарились: Питер выглядел устало. Не в том смысле, когда ты работаешь много часов, а в конце дня валишься с ног и выглядишь как зомби с чашкой кофе. Нет. Тони мог бы сказать, что Питер выглядит хорошо, даже очень, и тот явно знал об этом. Весь его образ так и кричал о том, что этот импульсивный парень любит привлекать к себе внимание и успешно этим пользуется. Но было в нем что-то заставляющее Старка думать: Паркер настоящий очень сильно отличается от той картинки, которую показывает, а это иногда и приводит к некоторым проблемам. Он расспросил девушку в аптеке, в каких случаях назначается купленный им препарат, и сейчас мог примерно понять, чего ему ожидать от Питера. Тони не думал, будто тот в прямом смысле психически болен, но то, что у парня есть проблемы, было очевидно. Поэтому Тони решил попозже накопать немного больше подробностей о своих новых соседях. — Так, оказывается, любой, кто зайдет в аптеку с полицейским значком, может беспрепятственно купить все, что угодно? — Питер решил нарушить неловкое молчание, задав интересующий его вопрос. — Да, если ты время от времени спишь с фармацевтом, — Тони хмыкнул, самодовольно вздернув нос, чем вызвал у другого легкий смешок, звучащий так, как будто он сказал: «Хватит выпендриваться». — На самом деле, нет, даже удостоверение в таком не помогает. — Что ж, очевидно, что ты работаешь в полиции. Это многое объясняет. — Например? — Ну, ты очень угрюмый и агрессивный, тебе не хватает положительных эмоций в жизни. — И это мне говорит человек, сидящий на успокоительных? — Старк фыркнул, покачав головой. — По крайней мере, я не бросаюсь на людей, когда у меня просят о помощи. И пиво не отбираю, когда предлагают познакомиться получше… — Питер поджал губы, наигранно заинтересованно разглядывая ногти на левой руке. Они почти добрели до дома. — За тобой должок теперь, сосед. — О боги… — детектив прикрыл глаза, сдерживая себя, чтобы не нахамить ему снова. — Ты пену изо рта не пускаешь после таблеток? — В каком смысле? — Ну, если не откинешься от пары бокалов пива после этого твоего «Клозапина», то через десять минут идешь со мной в бар, — Тони вытащил ключи из внутреннего кармана, когда они поднялись по ступенькам на свой этаж. — сделаем вид, что мне очень интересно с тобой общаться, я тебе возвращаю «должок», — он показал в воздухе кавычки, — и дальше мы расходимся как в море корабли. И даже не думай больше трезвонить мне в дверь. Идет? — Думаю, тебе понравится, — Питер ухмыльнулся. Его план вернулся на прежние рельсы благодаря самому Старку, что было только на руку. От такого поворота событий он даже воспрял духом, ибо ситуация все же не была таким дерьмом, как казалось раньше. — я согласен. — Тогда через десять минут на этом же месте.

***

— Я не умею танцевать!   — Я тоже! Сквозь музыку сложно было расслышать смех, но Тони различил его по мимике лица Питера, который упрямо тянул его за руку в сторону небольшого танцпола в центре зала. Старк привык иначе проводить вечера в баре и успел уже раз десять пожалеть о своей затее, потому что у его соседа будто было врождённое шило в заднице. Он был уверен, что парень откажется, как сделал бы любой адекватный человек, и Тони сможет избавиться от него, чтобы провести вечер в гордом одиночестве. Но, к его досаде, тот согласился и через назначенные десять минут уже снова трезвонил в его дверь, переодетый в свежую черную рубашку и темные джинсы. Конечно, никто не отменял неловкости между ними. Не зная практически ничего о своем спутнике, да и не обладая особо развитыми навыками поддержания беседы, полицейский некоторое время молча пил заказанное пиво, по привычке рассматривая разношерстную толпу. Обычно он сидел на самом краю барной стойки в одиночестве, изучая людей профессиональным взглядом, но сегодня ему пришлось изменить своей привычке и сесть за один из столов у стены, куда его потащил Питер. Тот некоторое время повторял его действия, также вливая в себя алкоголь, и наблюдал. И это жутко раздражало Старка: он до трясучки ненавидел, когда его разглядывали. Паркер же, даже заметив раздражение соседа, продолжал изучение нового объекта. Ему нужно было понять привычки Тони Старка: чем он живет, с кем общается, как реагирует на внешние раздражители и даже с какой частотой дышит. За много лет своей преступной жизни Питер побывал в неописуемо многих ипостасях: от мелкого воришки до убийцы. Но втираться в доверие под реальным именем для него стало сегодня дебютом. По словам Морриса, Старк был личностью, способной прорыть ход на другую сторону планеты ложкой, лишь бы докопаться до правды. Поэтому важно было дать ему понять, что перед ним реальный человек. Однако риск все равно оставался риском, как ни пытайся прикрыть его ложным спокойствием. У Питера и Брук в распоряжении было лишь то время, пока их не начнут подозревать. И общей целью являлось протянуть этот отрывок как можно подольше. Лишь бы закончить начатое. А потом можно кинуть самые необходимые вещи в рюкзаки, сжечь фейковые паспорта и уехать в Коламбус, умоляя вселенную дать им второй шанс на жизнь без рук, испачканных по локоть в чужой крови. Ту часть биографии Питера, которую Тони, скорее всего, захочет проверить, Моррис пообещал взять на себя и сделать из Паркера законопослушного гражданина и гордость страны, но парня все равно напрягало собственное положение. Да и сегодняшняя ситуация с его приступом едва не испортила весь его план. Впрочем, Старк, сам того не понимая, помог соседу найти ниточку, чтобы вернуться на путь налаживания контакта. Конечно, слишком банально было бы просто споить Тони. Да и Питер не имел понятия его предельной дозы, выше которой начиналось бы беспамятное состояние, но другого варианта пока не было. Одной из его целей являлось попасть в чужую квартиру, для начала, а в пьяном состоянии это можно было бы сделать гораздо быстрее и проще. Руководствуясь этой логикой, Паркер принялся заказывать коктейль за коктейлем, поскольку в этом пабе от одного коктейля сносило получше другого бухла. Парень не знал, чего такого туда бадяжат, засыпая сверху для приличия лаймом, но действовали эти напитки убийственно. Основную ставку Питер делал на подсознательные реакции. Обычно это срабатывало: работая под прикрытием, он часто прибегал к методу отзеркаливания, втираясь тем самым в доверие к собеседнику. Раскрепощенность, смех, разговоры по душам — и через некоторое время люди начинали делать то же самое, только по отношению к Паркеру, подсознательно тонули в слепом доверии все больше. Таким способом обвести людей вокруг пальца удавалось в разы проще. Но с Тони все оказалось куда труднее, как вскоре понял парень. Основная проблема была в том, что детектив не стремился никому понравиться, равно как и подпустить кого-то к себе. На все попытки наладить разговор полицейский лишь снисходительно усмехался, меряя парня взглядом, отвечал на все вопросы односложно и коротко, обрубая любую попытку перевести общение в диалог. Он только демонстративно пил пиво, со скучающим видом разглядывая обстановку вокруг них, будто бы это была не его идея позвать с собой спутника. Но Питер тоже не считал себя кем-то из робкого десятка, поэтому решил действовать иначе. Он прекрасно знал, что с такими, как Старк, очень действенным бывает способ «на слабо». О, эти умные засранцы всегда стремились показать свою крутость. А особенно такие, как Тони. Это сработало практически моментально, стоило Питеру с насмешкой заявить, что Старк слишком стар, чтобы перепить его. Спор был стар, как мир, но детектива это задело, ведь он вовсе не считал себя стариком — ему всего-то было двадцать пять. Он даже не сразу сообразил, как попался на эту банальную уловку, осознав это только уже после третьего бокала пива, который ему услужливо подсунул бармен. Но, так или иначе, это его не остановило. Его полупьяный на тот момент мозг уже сдался под напором захлестнувшего азарта — они поспорили, что проигравший оплачивает весь счет, поэтому мотивация победить являлась очень даже весомой. Пиво — достаточно безобидный напиток, если знать меру и уметь наслаждаться вкусом. Но когда доходит до того, что его выпивают чуть ли не залпом, да еще и несколько бокалов подряд, хмель в напитке не щадит никого, очень быстро переводя организм в режим автопилота. И Питер только посмеивался себе под нос, прикрываясь бокалом, пока наблюдал за тем, как Тони постепенно расслабляется и перестает себя контролировать в полной мере. Конечно, он и сам уже изрядно захмелел, да и недавно принятые таблетки усугубляли положение, ускоряя процесс опьянения. Но в то же время у нейролептика было свойство ускорять метаболизм, поэтому Паркер знал: вскоре его ждет бесконтрольное состояние, после которого он также быстро протрезвеет. «Всё нормально, — убеждал себя он, опрокидывая над глоткой новый бокал, — все... Под контролем. В конце концов, копы всегда действуют по уставу, а я — по интуиции». Он изучил действие «Клозапина» вдоль и поперек за несколько лет использования, в том числе и реакции своего организма на его смешение с алкоголем, поэтому так легко согласился на предложение детектива. Понимание, что тормоза отказали, пришло ровно в тот момент, когда Питер уже карабкался на барную стойку, куда они с Тони переместились ранее, чтобы решить свой спор. Зачем ему понадобилось взобраться на лакированную столешницу между различными стаканами посетителей, парень так и не смог понять, да и исполнить свое желание ему тоже не удалось. Ещё хуже стало от осознания, что стену положенного срывает окончательно. Беспокойство насчёт того, что Тони — коп, ушло. Оно сменилось жаркой и слегка мутной усмешкой, фантазией о том, что все происходит, как в фильме, что они не такие уж и разные, что это даже здорово — убийца и детектив здесь, в одном баре, пусть и не друзья, но уже и не враги. Такая интерпретация горячила кровь и вынуждала сердце Питера пропускать удары. Осторожность оставила его, но он не придал этому значения. — Прекрати! Не позорь меня на весь бар, хватит устраивать блядушник! — Старк вовремя ухватил его за пояс джинсов и потянул вниз. Когда другой опасно покачнулся, ему удалось стащить пьяное тело на пол, возвращая в адекватное вертикальное положение В отместку Паркер только рассмеялся и решил, что им пора на танцпол. Он упрямо тянул упирающегося Тони за собой, убеждая, что никто не обратит внимание на двух странных парней, не умеющих танцевать, потому что другие танцуют не лучше, и всем, в целом, плевать. — Смотри, повторяй за мной! — прокричал на ухо полицейскому Питер, после чего сделал шаг назад, вскинул руки вверх и принялся смешно дергать ими из стороны в сторону, называя это «танцем жирафа». Тони лишь закатил глаза, демонстративно скрестив руки на груди. Его несколько раз задевали танцующие рядом люди, толкая в бок и в спину, но он упрямо продолжал стоять, слегка покачиваясь на нетвердых ногах. Новый сосед же, напротив, веселился и плясал, будто вокруг вообще никого не было. Его движения были максимально неуклюжими: он пошатывался, слегка заваливался на бок, стараясь выполнить разворот в ритм музыки, и это выглядело смешно и глупо, но Питера вообще не заботило. Поняв, что его спутник стоит, как столб, он шагнул к нему, схватив за руки, и принялся размахивать ими в разные стороны, раскачивая тем самым Старка. Тот сначала громко возмущался, пытаясь вырваться из цепких пальцев парня, но несмотря на нетрезвое состояние, у Паркера хватка оказалась достаточно крепкой.   — Ну же, ты слишком угрюмый, нужно расслабиться! — Питер ткнул пальцем в плечо Тони, наклонившись к нему ближе.   — Говорят, дать в лицо кому-нибудь — отличный способ снять стресс! — громко проговорил тот ему прямо в ухо.   — Я знаю еще один, — Старк готов был поклясться в эту секунду, что у Паркера глаза сверкнули точно как у демона, когда он оказался с ним лицом к лицу. Тот расплылся в кривой ухмылке, почти касаясь носом кончика носа детектива: — более приятный, но… Не для таких скучных, как ты. Последние слова были сказаны гораздо тише, и их практически полностью заглушила музыка. Однако Тони сумел расслышать и вникнуть в суть сказанного даже сквозь помутневший от алкоголя разум. — Что, снова пытаешься меня развести «на слабо»? — заплетающимся языком проговорил полицейский, хватая парня за тыльную сторону шеи ладонью, не давая просто так уйти от ответа. Его сильные пальцы сжались на коже безпринципно, и Питер просто сглотнул, потому что во рту резко пересохло, и по-дьявольски ухмыльнулся. Они так и замерли посреди танцпола, мешая другим людям свободно двигаться в такт с музыкой, играя в молчаливые гляделки. Некоторые уже даже начали косо на них поглядывать, явно не понимая, что они собираются делать: поцеловаться или отметелить друг друга.   — Даже если и так, — сказал нагло и дерзко Питер, — я тебя знаю всего сутки, но ты настолько унылый и угрюмый, что я вообще сомневаюсь, что тебя интересует что-то кроме работы. Когда у тебя в последний раз секс был? А был ли когда-нибудь вообще? Или ебешься только с рапортами и отчётами? Тони, безусловно, знал, что ведет достаточно унылую однообразную жизнь и мало чем интересуется в действительности, но говорить об этом мог только он сам, не позволяя никому таких привилегий. Поэтому такие дерзкие слова произвели на него такой эффект, будто кто-то врезал под дых. Новый сосед вернулся к тому образу наглого засранца, что просто возмутило детектива. Парень явно пытался его спровоцировать, но для чего, Старк пока не мог понять. Одним резким движением Тони неожиданно развернулся, хватая одну из рук Питера в захват, и заломил ее за спину, профессионально отточенным движением повалив его на пол, отчего тот только сдавленно охнул, едва не поздоровавшись носом с плиткой. Паркер повернул голову, пытаясь осознать, проебался ли окончательно или ему кажется. Но произошло именно то, чего Питер и боялся, поэтому впасть в панику ему не позволил лишь выпитый алкоголь. Он оглядел лицо Тони, который был готов врезать ему пару раз, и дернулся, однако ничего сделать так и смог. Вокруг послышались вскрики и громкие восклицания; какая-то дама попятилась назад. Посетители переглянулись, а бармен что-то грозно крикнул в толпу. Но Тони только вытащил из кармана джинсов свой значок, молча продемонстрировав его окружающим, после чего обратился к Паркеру, глотающему пыль и песок с грязного пола:   — Если хочешь проверить, насколько умело я управляюсь с чужими телами, мог бы так и сказать, — едва слышно проговорил он на ухо, ехидно улыбаясь. Питер лишь усмехнулся с двусмысленности этой фразы, скрывая легкий испуг. Он мгновенно протрезвел от такого хода, отчасти, потому что это был его худший кошмар, — оказаться беспомощным в лапах полицейского. Но вида он не подал, продолжая притворяться пьяным. Парень только мысленно молился о том, чтоб Старку не пришло в голову его обыскать: тот упирался коленом в его спину в паре сантиметров от спрятанного за поясом крохотного револьвера, очертания которого при лучшем освещении можно было бы распознать под тонкой тканью рубашки. Конечно, он не мог себе позволить прийти без какой-никакой подстраховки, хотя в данную секунду это было совершенно бесполезно: Тони только что подтвердил свое звание профессионала. Паркеру стало понятно: возможно, будь он повнимательнее, то успел бы среагировать, но в этом и заключалась суть борьбы преступников и полиции: замечать слабые места в нужные моменты. Только сейчас Питер, технически, не являлся преступником, а Старк не был при исполнении. Они просто оба достаточно выпили, чтобы перейти черту дозволенного при первой встрече.   — Тони, у вас тут все в порядке? К ним подлетел бармен, растерянно оглядывая представшую перед глазами картину. Естественно, в баре частенько происходили драки и различные разборки, но чтобы Старк кого-то лично задерживал — такое было впервые. Его знали здесь как постоянного посетителя и как полицейского в том числе, но в нерабочее время он обычно отсиживался на своем любимом месте, молча предоставляя грязную работу своим коллегам, приезжавшим на вызовы.   — Да так, чисто профилактические меры, — Старк отпустил Питера, поднимаясь на ноги. — Что он натворил? — раздался голос из толпы. Всё присутствующие обернулись на девушку, видно, чрезмерно любопытную для этой ситуации. — Вам же не понравилось бы, если бы кто-то начал грубить в вашу сторону? — с улыбкой соврал Старк. — Вот и мне не понравилось. Но не волнуйтесь, он в следующий раз хорошо подумает, прежде чем открывать рот. Вокруг них собралась небольшая кучка людей, явно ожидавшая чего-то более грандиозного. Толпа, как известно, требующая хлеба и зрелищ, разочарованно загудела, как только бармен махнул рукой:  — Не на что смотреть, возвращайтесь к своему отдыху! Всё нормально! Пока зеваки расходились, Питер поднялся на ноги и отряхнулся от грязи, так удачно оказавшейся на его темной одежде пятнами различных оттенков серого цвета.   — Это твое, — в него неожиданно прилетел комок ткани, который Паркер почти успел поймать: на пол приземлилась его любимая джинсовка.   — Очень любезно с твоей стороны, — фыркнул он, наклонившись за одеждой. Тони ничего не ответил и повернулся к бармену:   — Ник, запиши счет на меня, я завтра оплачу, — полицейский многозначительно указал на парня, стоя у него за спиной. — нужно закончить кое-что. Сам понимаешь. Подхватив парня подмышку, Старк поволок его к выходу сквозь людей. Оставаться в пабе уже не было смысла, но ответы на свои вопросы он все же хотел получить и не был намерен расставаться с этой возможностью здесь и сейчас. — «Кое-что»? — передразнил его Питер, когда они оказались на свежем воздухе. Он не знал, сколько времени они провели в баре, но вышли уже в глубокую ночь. На улице не было ни машин, ни людей. Шум доносился только из глубины помещения, в котором находился паб, но и музыка практически стихла, когда дверь за ними закрылась. Ночь оказалась свежей и прохладной, как ментоловая жвачка. Зябкий воздух проник в лёгкие с первым же вдохом, убивая чувство опьянения. Мир становился все более реальным. Особо не церемонясь, Тони потащил парня следом за собой в сторону дома. Ему ни к чему были лишние разговоры, поэтому стоило уйти подальше от бара, прежде чем начать задавать вопросы. Паркер едва поспевал за ним на заплетающихся ногах, пару раз споткнувшись и снова чуть не поприветствовав асфальт. Поэтому Старку приходилось еще и постоянно ловить парня, чтобы он на утро не притащил ему заявление о побоях. Только у самого дома, вырвав руку из пальцев Тони, все еще сжимавшего их на его плече, Питер отошел в сторону и отряхнулся еще раз от остатков грязи.   — Ну и что дальше? — спросил он у полицейского, который буравил его взглядом, скрестив руки на груди. Последний пытался понять: до сих пор пьян его сосед или просто прикидывается — сам Тони уже практически протрезвел.   — Это ты мне объясни, зачем весь этот ебаный спектакль? — Хочешь испытать на мне еще и навыки ведения допроса? — Паркер насмешливо взглянул на него из-под бровей, все еще пытаясь избавиться от мелкой пыли на плечах.   — Я скоро испытаю пару пуль из табельного, если ты не прекратишь увиливать, — без тени улыбки проговорил Тони, становясь все мрачнее с каждой секундой. Он в принципе с подозрением относился к людям, но такой резкий интерес к собственной персоне не получал уже очень давно, и это заставляло его ощущать мерзкое чувство растерянности.   — А должна быть особая причина? Я же... Питер не успел договорить: Старк в пару шагов сократил растояние между ними и толкнул его в плечо, впечатывая в стену дома. Острый локоть бескомпромиссно прижал его грудную клетку, частично ограничивая движения, но, придя в себя, Паркер лишь усмехнулся, запрокинув голову:  — Тебе нравится грубость, да?   Он снова сглотнул, и его острый кадык парусом дернулся под кожей шеи. Питер неподвижно застыл, глядя детективу прямо в глаза. Они оба молчали, но тишина между ними и вокруг словно кричала сама за себя. Если бы Тони только знал, кого сейчас прижимает к этой стене... От мысли про полицейского должно было стать жутко, но вместо этого парня окатила волна жара и желания поддаться на риск. — Ты с огнем играешь, — прошипел Тони, с прищуром глядя на него.   — Я люблю экстрим, знаешь ли…  — почти промурлыкал закусивший губу Паркер. — У тебя явно проблемы, парень.   — Ладно, ты меня раскусил, — Питер медленно поднял ладони вверх, стараясь не делать резких движений. Детектив крепко удерживал его на месте, а кости в груди уже немного начинали побаливать. — я просто фетишист.   — Что? — Тони от неожиданности на мгновение ослабил хватку, и этого хватило, чтобы они поменялись местами. Паркер всем телом подался вперед, отталкивая Старка, и отточенным движением сделал подсечку на одну ногу, отчего тот запнулся, а через секунду оказался прижат лицом к кирпичной шершавой поверхности стены. — Я тоже кое-что умею, — Питер вплотную прижался к нему всем корпусом, обдав горячим дыханием чужую шею. У него вокруг адски бьющегося сердца устроили настоящую пляску чертята. Лёгкий на подъем, Паркер хотел рассмеяться, выплевывая этот смех прямо в ухо детективу, но... Это в любом случае было слишком. — Весьма неплохо, — Тони усмехнулся, оценив умения парня. Он и правда очень искусно его провел — совершить такой маневр в пьяном состоянии достаточно сложно. Положение было не самым удобным: руки оказались зажаты между животом Питера и его собственной спиной, да и запястья тот держал достаточно крепко. Старк поймал себя на мысли, что едва ли не впервые в жизни оказался застигнут врасплох. — Так что там по фетишам?   — Я обожа-аю, — растягивая букву, проговорил Питер и свободной рукой провел по волосам детектива, — прижимать к стенам. Особенно такого, как ты. Признайся, это надламывает твое самолюбие, да? — Да пошел ты, — сквозь усмешку буркнул Старк. — О, мистер полицейский, я не хочу проблем. Не злитесь, потому что в этой «мафии» я всего лишь мирный житель. У Питера на миг остановилось сердце, когда он понял, как абсурдно только что чуть не выдал себя. Однако над этим, пусть и совершенно случайным, намёком необходимо было подумать, и парень решил, что Тони даже не обратит внимания на его фразу, а сочтет её за флирт. — А вот мне кажется, ты на неприятности только и нарываешься. Старк в какой-то момент поймал себя на мысли, что даже не пытается вырваться, — его положение и то, как парень без капли стеснения блуждал пальцами по шее, будто повторял какой-то узор, вызывало легкое возбуждение. — Правда? — театрально удивился Паркер. — Так ты всегда готов переспать с первым встречным, если он — полицейский? Ай! — Тони получил немного болезненный тычок коленом в бедро, но это вызвало у него только приступ смеха. — Погоди, оставь меня тут и сгоняй наверх, у меня там пистолет лежит. Убедительнее будешь. — Чувство юмора, смотрю, у тебя такое же хреновое, как и характер, — Питер поджал губы в ответ на тихий смех мужчины.   — Так что же ты все никак не отлипнешь от меня? — детектив оглянулся, чтобы увидеть парня, а сам продолжал улыбаться. Он даже был готов подыграть соседу, так его забавляло происходящее. Если быть честным, в его жизни давно уже не появлялись такие люди. Питер, с одной стороны, дико бесил, но одновременно с этим притягивал своей харизмой и тем, что пока что Тони так и не смог распознать в нем какую-то тайну, что-то неизведанное. — Может, меня тянет к таким, как ты, — Паркер развернул его лицом к себе. Хоть он и был хорошим актером, его уже начинала бесить реакция детектива. Пора было завязывать со спектаклем и переходить либо к более активным действиям, либо откладывать это на потом. Вот только второго варианта Питеру никто не давал: Моррис уже через пару дней потребует какого-то результата. А вот какие будут последствия за его отсутствие, Паркер пока думать не хотел. — Да ты мазохист, парень, — Тони, почувствовав свободу, не стал использовать возможность уйти: ему стало интересно, как далеко Питер может позволить себе зайти. Это стало походить на «кошки-мышки», вот только кто кем является, пока было определить достаточно сложно. Он оперся спиной о стену, соприкоснувшись затылком с шершавой поверхностью, и выжидающе взглянул на парня, слегка приподняв брови, явно продолжая насмехаться.   — О, ты даже не представляешь… Питер наклонился вперед так резко, что вместо поцелуя они столкнулись зубами, больно ударившись ими. Сквозь боль полицейский промычал что-то, что парню разобрать не удалось. Он слегка сжал пальцами шею мужчины, продолжив касаться своим губами чужих, а спустя несколько мгновений втянул в поцелуй. А ещё слегка позже Тони окончательно поддался. Старк чувствовал себя странно. Внутри что-то сжалось, слишком нетипичное для холодного полицейского. Губы Питера оказались теплее, чем у Тони, будто к ним разом прилила кровь, и поцелуй оказался неправильно-приятным. Но ему хотелось смеяться от того, насколько уверенным себя ощущал в этот момент Паркер, хотя Старк понимал, что ему точно ничего не светит. И в то же время во всей этой ситуации мелькала искра адреналина, вызывающая животный интерес и желание изучить другого таким способом. Они целовались, наверное, долгую минуту вопреки той несуразности, будто их губы не подходили друг другу. Поцелуй получился долгим, медленным и глубоким — так обычно целуются в порыве страсти опытные любовники, пытаясь доказать первенство, проскальзывая языком в рот так глубоко, что даже сложно дышать. Шумное дыхание через нос сопровождалось постоянным шорохом ткани — скрип старой кожи куртки о грубую джинсовку, когда Тони опустил руки на поясницу парня, прижимая к себе ближе. Но Питер отшатнулся от него, стоило только сдвинуть ладони чуть ближе к середине его спины. — Что такое? Малыш испугался? — детектив ухмыльнулся, медленно облизнув влажные губы и глядя прямо на Питера. Тот будто ужаснулся из-за чего-то, но через мгновение это выражение исчезло с его лица, сменившись похотливой улыбкой.   — Я думаю, стоит продолжить не здесь, — не дожидаясь ответа, парень попятился в сторону входа в подъезд, пальцем поманив полицейского за собой. Тони послушал Питера, начав медленно шагать за ним. Так они и преодолевали подъезд: Питер, пятящийся спиной и манящий Старка, и последний, идущий следом. Это было похоже на кота, который медленно наступает на мышь, играя перед тем, как напасть и схватить зубами. Но Паркеру такая игра очень нравилась. Единственное опасение, промелькнувшее в его голове, пока они поднимались по лестнице, — пистолет. Оружие все ещё оставалось с ним, и если в баре револьвер не был замечен, то сейчас, когда они начнут раздеваться или же Тони предпочтет грубо стаскивать с Питера одежду... В любом случае, с этим тоже вышел проёб, и парень выматерился про себя, кожей ощущая металл оружия, о существовании которого ни при каких обстоятельствах не должен знать Старк. Иначе все будет очень и очень плохо. Параллельно Питер одной рукой попытался незаметно вытащить пистолет из-за пояса, чтобы переложить его во внутренний карман куртки, едва Тони отвернётся или перестанет так изучающе на него пялиться. Его план начал действовать, и облажаться из-за оружия было бы верхом глупости, за которую Паркеру никто спасибо не скажет.  — Что-то случилось? — Нет, я ищу презервативы, — Питер пожал плечами, очень стараясь нащупать карман и сунуть туда оружие. — Серьёзно? То есть резинка у тебя с собой была, а вот прописанных таблеток от панических атак не оказалось? — нельзя было по Тони сказать, что он догался о пистолете, но он был удивлён этим обстоятельством. — Ну... — парень совершенно не придумал, как оправдаться, но с облегчением выдохнул: его спас нужный этаж. Оставив детектива без ответа, он подошёл к двери Старка. — Ты ко мне хочешь?   — У меня там сестра… — тоном, будто это было очевидной вещью, ответил Питер, снова подходя ближе. — Мне казалось, она очень дружелюбная и вовсе не против гостей, — не скрывая сарказма сказал Тони. — Не хочу ей мешать. У неё сегодня был трудный день. Положив ладони на плечи Старка, Паркер коротко коснулся губами его губ:  — Я уйду, как только скажешь. Ответом ему послужил новый поцелуй: полицейский притянул его к себе за воротник куртки, сразу прижимаясь почти всем телом, на что другой охотно ответил. Еще с минуту они просто целовались, разрывая тишину этажа бесстыдными грязными причмокиваниями, после чего Тони, не отрываясь от их увлекательного занятия, нашарил в кармане ключи от квартиры. Питер лез к нему все ближе, поэтому, почти не глядя, на ощупь, Старк с третьей попытки открыл единственный нижний замок. И, когда Питер уже тянулся за его спину, чтобы нажать на ручку и открыть дверь, уже ликуя душой, что наконец попадёт в квартиру копа, Тони вдруг отстранился: — Детка, я тоже кое-что знаю о психологических штучках, — он тихо рассмеялся, передразнив недавнюю фразу Паркера. — Отдыхай, бунтарь. Все опять произошло слишком быстро — Питер лишь моргнуть успел пару раз, глядя на тёмную дверь, которая захлопнулась прямо у него перед носом, после чего раздался звук замка с другой стороны. — Сука!