За тьмой

Старик, также как и Айя, склонился в поклоне. Он был даже ниже Айи и точно также имел красные зрачки глаз с ещё более светлой радужкой. Разогнувшись, старик хлопнул себя по груди, представившись: — Ил. — Андэр, — я повторил жест и с интересом уставился на старика. Одет он был получше, чем Айя. Помимо серой туники до колен, присутствовали ещё штаны и кафтан с меховой подкладкой, торчащей в разные стороны. Немного помявшись на месте, старик забрал у Айи кувшин и вручил его мне, произнеся: — Тайра. Я взял кувшин и принюхался. Пахло мятой и жасмином. Так как кружку мне не предложили, я отпил с кувшина. Теплая жидкость мягко прикоснулась к горлу. Тайра напоминала смесь зелёного чая и яблочного сока. Неплохо, но я бы сделал её слаще. Опустошив кувшин наполовину, вернул его старику. Тот вручил его обратно Айе и что-то сказал. Девушка кивнула и вышла из дома. Дождавшись когда дверь захлопнется, старик уселся на пол по-турецки. Хлопнув по тюфяку, он произнёс: — Туйв. — Туйв, — покорно повторил я, поняв что сейчас меня будут обучать местной речи.

***

Нормально изъясняться на местном языке я начал только спустя пару месяцев. В основном моим обучением занимался дедушка Ил, но иногда подключалась и Айя, тогда вся серьёзность происходящего незаметно улетучивалась. Девушка считала моё произношение слов весьма забавным и иногда решалась подшучивать надо мной. Старик, конечно, ругался по этому поводу, но никогда не прогонял её, хихикая вместе с нами. Деревню, в которую я попал, называли Сухие мхи. Она располагалась на границе империи Алония. И до ближайшего города здесь было около трёх дней пути. Стоило ли мне рассказывать в какую дыру меня занесло? Из-за неплодородных почв, отсутствия полезных ископаемых и неудобных торговых путей люди жили здесь лишь за счёт скота и леса. Что естественно, не способствовало созданию крупных населённых пунктов. Население Сухих мхов состояло всего из тридцати двух человек. Деревенские, за исключением дедушки Ила и Айи, хоть и относились ко мне со всем почтением, но при этом старались избегать меня. Своё недоумение по этому поводу я высказал на очередном занятии, на что получил от старика такой ответ: — Так вы же тёмный маг, господин Андэр. Вот они и боятся. — Неужели тёмные маги такие ужасные? — В моей голове уже сформировалось несколько догадок по поводу поведения большинства деревенских, но подтвердятся ли они? — Я не могу назвать вас ужасным, всё же вы спасли мою деревню, — старик посмотрел прямо на меня. — Но прошу отнестись к остальным с пониманием. Я не знаю как у вас на родине относятся к вашей магии, но у нас тёмные искусства под запретом. — Да? И насколько всё строго? Дедушка Ил замешкался, но потом всё же собрался с мыслями и со вздохом сказал: — В столице за занятие тёмной магией казнят. — Ого, — ну что-то типа такого я и предполагал, но главный вопрос в другом. — Почему вы всё же не убили меня, если у вас такие законы? Ведь у вас была возможность. — Да, возможность была. — старик кивнул, — Но вы нас спасли, да и граница — не столица. Здесь на многие законы людям просто плевать. — дедушка Ил с досадой хлопнул себя по колену, — За грабёж по всем законам должны отрубать руки, а за убийство честных граждан — вешать! Но нашим властям плевать на разбойников. Вон, бегают по деревням, грабят, убивают, насилуют и всё им нипочём… Если бы не вы, то и половины из нас не дожило бы и до весны… Старик вздохнул и отвернулся к двери, о чём-то размышляя. Мне тоже было о чём подумать. Воровской промысел в здешних краях являлся обыденностью. И те люди, которые напали на нас с Басиком, являлись ни кем иным, как работниками ножа и топора. Ну, в данном случае большого серпа. Я перевёл взгляд в угол комнаты, где сейчас находилось одно из отобранных в схватке оружий, доставшихся мне в качестве боевого трофея. Разбойники здесь поступали довольно практично: они не убивали селян, а лишь забирали то, что им понравится. Исключением считался лишь предзимний налёт, когда даже в солнечные дни лёд покрывал лужи, лихие парни выбирали деревню и сносили все подготовленные на зиму припасы, уводя даже скот, оставляя деревенских медленно умирать голодной смертью. Многие пытались бороться с этой напастью, они добирались до города где просили градоначальника выслать на помощь отряд стражи, но для расправы над разбойниками к этому времени становилось слишком холодно, а к весне о совершённом преступлении уже забывали. И так, по накатанному сценарию, происходило из года в год, до моего прихода. — Господин Андэр, позвольте мне оставить вас, — внезапно произнёс старик. — А? — Я вздрогнул от неожиданности. — Ах, да-да, можешь идти… Ил, мы ведь уже говорили об этом, тебе не обязательно спрашивать у меня разрешение чтобы уйти. Попрощался и идёшь. Всё же я не твой сюзерен. — Да, я помню, — старик криво улыбнулся и поспешил покинуть дом, напоследок произнеся: — Но, как ни крути, вы всё равно выше по статусу, вам не стоит об этом забывать. Я поморщился, чувствуя, что все эти местные выкрутасы со статусами попортят мне в дальнейшем жизнь. Вздохнув, я поднял свои руки к глазам. Их стал окутывать чёрный дым. Магия, обманчиво плавно, кружилась между пальцами, прося выпустить её из оков моей воли, дабы превратить в прах первое к чему она успеет коснуться…