Баловень судьбы или проклятие Узумаки

Добравшись до дома Узумаки, Саске откровенно зевал. Нервное напряжение, копившееся последние несколько дней, нахлынуло как-то в один момент, и он позволил себе немного расслабиться и прикорнуть на плече у Наруто-сана, который задумчиво созерцал улицу за окнами машины Итачи. Разбудили Саске приятным поглаживанием по плечу и тёплыми словами, от которых внутри затрепетало: «Саске, мы дома». Он продрал глаза и, встрепенувшись, увидел тёплую улыбку на лице родителя. — Пойдём, Саске, — позвал он, в то время, когда брат даже и не думал ни глушить машину, ни выходить из неё. Саске растерянно потянулся к двери. — Наруто, я буду поздно, — сказал Итачи, когда Саске выбрался на улицу. Он не услышал ответил ли брату Наруто-сан или тот лишь хмуро глянул на него. Решив, что это не его дело, побрёл в дом, возжелав упасть лицом в подушку и уснуть. — Саске… Я вряд ли усну, пока Итачи не придёт, поэтому не хотелось бы тебя будить... — «Та-ак, и к чему он это?» — скользнула мысль в сонной голове, когда Наруто-сан нагнал его в коридоре. — И я подумал, что ты можешь лечь на втором этаже. — Вы уверены, что я вам не нужен? — с сомнением спросил Саске, не желая оставлять вновь обретённого родителя в разбитом состоянии одного. Ну и мудак же ты, Итачи! — Ох, Саске, нет-нет! Что ты! Я думал поработать, — он стыдливо отвёл взгляд, — или посмотреть кино в гостиной, — тихо добавил Наруто-сан. Виновато почесал затылок и добавил: — Да и… Каваки ещё не дал о себе знать. — Хорошо, допустим. Тогда где я могу лечь? — Ну-у-у, к сожалению, в гостевой спальне мы затеяли ремонт, но руки так и не дошли до неё, только всю мебель оттуда выкинули, а в кабинете нет дивана… только кресла. Так что… — Наруто-са-ан, — взвыл Саске, осознавая, куда клонит родитель. — Может я всё же лягу в гостиной? Я вам не помешаю! Честно-честно! — Саске, пожалуйста. Бельё в шкафу в комнате. Мне так будет спокойнее. Саске тяжело вздохнул, осознав, что заранее проиграл и вообще этот разговор затевать не стоило. Оставив Наруто-сана внизу, он пошёл умываться. Быстро принял душ, вытерся полотенцем, что ещё вчера ему дали; повязал его на бёдрах и пошёл в комнату. Откопал в шкафу шорты — самые большие, что были у Боруто — и свалился в разобранную постель, более не имея душевных сил ни на что. Менять бельё, на котором ещё какое-то время назад спал Боруто, желания не было.

***

Подъём вышел резким и внезапным. Саске просто открыл глаза, а, обнаружив себя в комнате Боруто, закрыл обратно. Чёрт, как бы хотелось, чтобы всё, что произошло после их последнего секса, оказалось иллюзией. Боруто бы пришёл, улыбнулся и свалился на него сверху, прижав к своей кровати. И тогда Саске бы его никуда не отпустил. Никуда. Вообще. До тех пор, пока не убедился бы, что он живой. Настоящий. Дышит. Ощущается. Уже проснувшись, Саске лежал и глядел в потолок: ночь, темно, но снизу раздавались голоса. Наруто-сан, не сдерживаясь, кричал. Второй голос, похоже, что брата, отвечал ему спокойным ровным тоном, отчего Наруто-сан кричал лишь громче. Слов, к счастью Учихи, было не разобрать, если не прислушиваться. Чего делать не хотелось, так это становиться свидетелем выяснений отношений близких людей. В какой-то момент тон Наруто-сана изменился, и Саске услышал третий голос. В доме хорошая шумоизоляция, и спокойные голоса оказались бы практически неслышными, если бы Саске не забыл закрыть дверь. Захотев как-то отвлечься от всего происходящего, Саске стал разглядывать потолок, что оказался очень знакомым. Ранее он не обратил бы внимания на изображённые там флюоресцентные звёздочки и луны. Похожими и он украшал потолок в комнате дочери, а когда-то… и спальню Боруто, ещё тогда, будто в прошлой жизни. Стало больно. Сердце сжалось. Бросив взгляд на экран телефона, Саске выхватил в темноте время. Он тяжело вздохнул — до подъёма осталось меньше пары часов. Попытался было уснуть, но шорох за дверью заставил приподнять голову от подушки. Кто-то уверенным шагом двигался к кровати. — Подвинься, — похоже, что Наруто-сан не по-детски разошёлся. Раз даже этот сюда пришёл. — Ты охренел? — Саске удивлённо уставился на Каваки, что бесцеремонно отпихнул его к стене. — Я не буду с тобой спать. Каваки лишь тяжело вздохнул. — Пойди и скажи ему об этом, а я как раз успею хотя бы пару часов вздремнуть, — Каваки плюхнулся рядом, лицом в подушку и, повернув голову, пробормотал не очень внятно: — Ты же завтра опять попрёшься работать? Вот и я должен, — Учиха замер, ощутив, как тёплое тело соприкоснулось с кожей. Рука Отсутсуки легла на плечо, и Саске ошалело пнул его. Мужчина даже не попытался сопротивляться, скатившись на пол. Оттуда вздохнул, перевернулся на спину и скрестил руки на груди, да глаза прикрыл. — Плевать уже. Ковёр — не самый худший вариант, — пробурчал Каваки. Спустя несколько минут донеслось его тихое сопение. Спать более не хотелось. Да и как тут уснёшь, когда Каваки лезет в кровать? Понятно, что без умысла, но… как-то странно. Нихрена не уютно, о чём вообще думает Наруто-сан?! Саске собрался было уже встать и пойти спросить, но, во-первых, отчего-то показалось, что будить Каваки — бесчеловечно, а, во-вторых, крики Наруто-сана до сих пор доносились снизу. Потом раздался грохот, а, спустя приличный период времени, усталое брата: «Выдохся?». Всё это заставило передумать. Поэтому Саске показалось, что оставшееся время он пролежал, обнимая одеяло Боруто, оплетая его всем телом, и пропялившись в потолок. Но когда зазвенел его будильник, глаза пришлось открыть — уснул таки. — Чёртов Учиха, — пробормотал Каваки недовольно. Саске спросонья и вовсе о нём не вспомнил. Он проморгался, зевнул и поднялся, ненавидя всё и вся, думая только о кофе. Приняв душ, Саске спустился на кухню, чтобы всё-таки потратить оставшиеся в запасе двадцать минут на живительный напиток, но замер в дверях. — Доброе утро, Саске, извини, надеюсь, тебе удалось хоть немного поспать, — отводя глаза, произнёс Наруто-сан. — Да. Немного, — зачем-то добавил Саске и проклял себя. Каваки фыркнул, заливая в себя, судя по запаху, ароматный кофе. — Твой, — кивнул тот на кружку, что стояла напротив пустого стула. Брат был хмур, суров и молчалив. Каваки выглядел обманчиво бодрым, хотя было видно, что за чуть больше, чем полтора часа, выспаться ему не удалось. Наруто-сан выглядел несколько раздосадованным, но спокойным — видать, выплеск эмоций помог ему прийти в норму после всего. А ещё брат с родителем выглядели… растрёпанными. Рубашка на брате была расстёгнута на несколько пуговиц. Мятая, будто её сжимали в руках. На шее наливался яркий след. Но в картину не вписывались сбитые костяшки у Наруто-сана. Или наоборот, очень вписывались. Как знать. «Как после секса» — подумалось Саске, и он тут же пожалел, что вообще стал думать об этом. Он закрыл глаза. Это вообще не его ума дело. Естественно он знает, что брат с Наруто-саном спят, дерутся и любят друг друга, но он не желал лезть в их интимную часть жизни. Это просто… Некрасиво? Странно? Неэтично? Плевать как, Саске просто не хотел туда лезть. Он нервно сглотнул, перевёл взгляд с Итачи, который явно понял, о чём думает его младший брат, и лишь невозмутимо дёрнул плечом на Каваки, который в упор смотрел на него. Непонятно чего ожидающий. Саске дёрнул уголком губ и, наконец-то выйдя из ступора, подсел к столу, схватился за чашку и блаженно сделал несколько глотков. Зажмурился и, открыв глаза, встретился с изучающим взглядом Каваки. Смутился. Да какого хрена ты так смотришь? — хотелось спросить у этой морды, но он сдержался и перевёл взгляд на стоящую в закрытом лотке еду, ранее не замеченную. — Извини, сегодня пришлось заказывать, — виновато почесал голову родитель. Саске приподнял брови. — Твои вкусы не изменились? Я попросил положить тебе яичницу с помидорами. Саске, который и мечтать не мог о завтраке, счастливо улыбнулся и благодарно заверил Наруто-сана, что это идеальный завтрак. Пока он жевал, то прикидывал, а как быть дальше? С родителем и братом очень тепло, но ему слишком душно от отцовской опеки, так-то он взрослый мальчик, привыкший жить самостоятельно. Поэтому решил, что лучше именно сейчас поднять этот вопрос. Незачем откладывать, иначе так и будет спать непонятно как и таскать чужую одежду. Хоть и носить одежду Боруто приятно, словно в саму любовь окунуться, опутаться и остаться. Как после вернуться в реальность? — Наруто-сан, — мужчина оторвался от своей любимой лапши. Удивительно, что Итачи — ярый приверженец правильного питания — позволил Наруто-сану с самого утра портить желудок. — Я очень вас люблю и очень благодарен за то, что приняли меня, но… — Саске перевёл дыхание, ловя в этот момент похолодевший взгляд Каваки. Мужчина напрягся, переводя взгляд на Наруто-сана. — Я думаю, что пора бы мне съехать и снять квартиру. Да и вопрос с дочерью бы решить. — А что там решать? — уточнил Итачи. — Ну, я хочу, чтобы она была рядом. — И как ты себе это представляешь? Сараде даже двух лет нет. Ей постоянно нужен рядом взрослый. Потом садик, гулянки, пелёнки-распашонки. Ты работаешь, учишься. Будешь нанимать няньку? Пустишь ли ты к своей дочери кого-то, а, отото? — Итачи говорил как есть, и Саске недовольно поджал губы. — Вот-вот. Сакура, конечно, не самый лучший человек, но мать она прекрасная, и ты это знаешь. Ты можешь договориться с ней, когда будешь приезжать и играть со своей дочерью. Так будет лучше вам обоим. Да и, — он кивнул в сторону Наруто-сана, — познакомь уже дочь с дедом. Саске тепло улыбнулся. А ведь точно. Сам, избегая общения с Боруто, вследствие чего и с Наруто-саном, он так и не познакомил дочку с родителем. Нет, конечно, Наруто-сан видел девочку когда та только родилась, но вскользь и неофициально. На руках не держал. Нужно исправлять. — Да, хорошо. Тогда в субботу привезу её? — Да она же такая маленькая! Давай лучше мы к ней, — тепло улыбнувшись, предложил Наруто-сан. — Тогда я позвоню Сакуре, — Саске поморщился от осознания предстоящего разговора, но сделать ничего не мог — общаться им придётся. — Я бы хотел и Химавари с Сарадой познакомить, — мечтательно произнёс Наруто-сан, допивая остатки бульона. Саске призадумался: а почему бы собственно и нет? — Наруто, не стоит привлекать внимания к ней, — не согласился Итачи. — И будет лучше, если ты прилюдно не будешь называть её так. — Химавари — её имя, — прорычал Наруто-сан, вспыхнув в секунду. — Наруто-сан, я хочу снять квартиру, — привлёк к себе внимание Саске, чтобы не дать родителю начать скандал. — Нет! — к удивлению Саске, слишком эмоционально отрезал Наруто-сан. — Но почему? — Придурок, — оценил Каваки мыслительный процесс Саске. Учиха не стал ему отвечать, решив, что Отсутсуки не достоин его внимания. — Саске, — гораздо мягче начал родитель, при этом одарив Каваки осуждающим взглядом, — я боюсь, что с тобой что-то случится. — Да что со мной может?.. — начал Саске, но сам оборвал себя, увидев печаль в голубых глазах. — Я пригляжу за ним, Наруто-сан, — допив остатки кофе, пообещал Каваки. — Никуда он не денется. — Пусть он тогда к тебе перебирается, раз так сильно хочет сбежать от меня. — Всё не так! — Саске чувствовал себя не двадцатиоднолетним молодым парнем, а подростком, который отпрашивается у отца на дискотеку. — Не хочу я никуда сбежать! Просто это неудобно! Я стесняю вас. Да и! Чёрт! Не могу я! Не могу! Саске вскочил со стула. — Сел, — холодно приказал Каваки, а Саске сам не понял, какого хрена послушался. Осознал злость на себя лишь в тот момент, когда приказ был исполнен. Растерянный и злой Саске обвёл всех взглядом: родитель вопросительно глянул на Каваки, а брат ухмыльнулся, что ещё больше раздосадовало. — Саске, прости, я помню тебя маленького, и, знаешь… Для меня ты всегда будешь сыном. Поэтому я постоянно забываю, что ты вырос. Сам способен отвечать за себя и свои действия. Но прошу, не забывай, кто ты и что значишь для меня и для Боруто, — Наруто-сан сжал губы, но через несколько секунд продолжил. — Представь, что он мне выскажет, если я тебя потеряю, пока его нет рядом? — О нём… хоть что-то? Итачи отрицательно качнул головой. Саске глянул на Каваки. — Ладно, Наруто-сан, если так вам будет спокойнее… — тяжело вздохнул он и вновь поднялся. — Я понял, что вы думаете. Отсутсуки поднялся на ноги вслед уходящему Саске. Он не выпускал его из поля зрения, будто коршун — жертву. Почти на выходе, застегнув осеннюю кожанку, Саске бросил взгляд в гостиную. Теперь понятно, что ночью грохотало: комната оказалась вся раскурочена. Стол перевёрнут, кресла сдвинуты, стеклянный шкаф, когда-то стоящий у стены — разбит, а вещи валяются на полу. Нет, Саске видел Наруто-сана в ярости, но чтобы настолько… Он ошарашенно оглядывал гостиную, но, услышав за спиной шорох, повернул голову и встретился с Каваки взглядом. Серые глаза недовольно блеснули. — Кажется, ты торопился, — напомнил он, подтолкнув в спину.

***

Рабочий день Саске прошёл достаточно спокойно. Единственное, что выбилось из привычного — не пришедший в колледж Сарутоби. На скептический взгляд Саске Акимичи лишь пожала плечами и бросила: «приболел». Приставучей сестры старого приятеля в поле зрения тоже не было, а вот пришедший посреди пары Учиха вызвал максимальное раздражение. Обито даже извиниться за опоздание не соизволил. Ворвался в кабинет, окинув взглядом всех присутствующих, задержался на пустой парте и сжал зубы. На вопросительный взгляд Саске Обито не отреагировал. Прошёл до своего места и с отсутствующим видом просидел до звонка. Стоило ему зазвонить, Саске выдохнул, собираясь добраться до учительской и налить себе кофе. Надо бы и в своём кабинете обзавестись чайником. — Саске-сан, можно с вами поговорить? — донеслось из-за спины, когда Саске выходил из кабинета. Он остановился, пропустив мимо себя нескольких студентов. Окинув взглядом почти пустой кабинет, Саске обнаружил, что они с Обито остались вдвоём. — Что-то срочное? — Личное. Закройте дверь. Саске сощурил глаза, этот Учиха совсем страх потерял так с ним говорить? Рука сама нащупала кулон, но тут же опустилась под внимательным взглядом. Закрыл дверь. Обернувшись к Обито, он убрал руки в карманы, ожидая дальнейшего разговора. — Где он? — Обито нахмурился, многозначительно кивнув в сторону пустой парты, но Саске уточнения не нужны, чтобы понять о ком Учиха может спрашивать в такой форме у него. — Почему ты считаешь, что я могу знать? — прищурился Саске, не пожелав отвечать правду. Да и был ли в праве? — Я видел, как вы… ты забрал его, — сжав руки в кулаки, раздражённо ответил Обито. — После… — После изнасилования? — уточнил Саске. Обито вскинул бровь. — Я отдал его в руки его телохранителя, большего не знаю. Обито прищурился. Он ему не поверил, но понял, что идти на диалог Саске не намерен. — Телохранитель — это тот мужик? — Не понимаю о ком ты, — Саске отвёл глаза. Обито невесело хмыкнул. — А где этот его? «Дружок», — выплюнул Обито. — Который? — А что, у Боруто их много? — Хм, — начал Саске и замялся. А что, собственно, он сам-то сейчас знает о друзьях Боруто? А есть ли они у него? — Если ты про Сарутоби, то спроси у Акимичи, она сообщила с утра, что заболел. Ещё вопросы? Саске осточертело, что какой-то парень считает его равным. Разница в возрасте у них была незначительная — всего-то три года, но была же! Он учитель! Так какого чёрта тот так панибратски разговаривает с ним? Обито помотал головой. — Найдёшь его, скажи ему… — он поджал губы, завершив разговор. Прошёл мимо Саске, попытавшись толкнуть плечом, но Саске вовремя сделал шаг назад, и Обито, открыв кабинет, вышел в коридор. Желание идти в учительскую пропало. Нет, кофе хотелось по-прежнему, но более ценным сейчас казалось побыть одному последние оставшиеся минуты до начала пары.

***

В университете Саске еле успел добежать до деканата, чтобы решить вопросы. Найти своего куратора и вызнать дальнейшее расписание, да разобраться, что не так с его учётной записью. Он конечно мог просто махнуть рукой, никто бы ему и слова не сказал, или попросить у Наруто-сана какой-нибудь официальной повод, но не хотелось. Саске с тяжёлыми мыслями вообще думал о том, чтобы взять академический отпуск, но здраво рассудил, что сейчас это сродни обречению себя на осознанные муки. Что он вообще сейчас мог? Просто существовать, как-то жить, как-то ждать. Просто быть. Пока Боруто ищут. Пока проверяют следы. Пока… Отсидев пару, Саске вышел на крыльцо главного корпуса и выдохнул в холодный воздух облачко пара. Вот-вот придёт зима. Сильно захотелось курить, но сигареты в рюкзаке закончились какое-то время назад, а новые он так и не закинул. С тяжёлым вздохом запихал руки в карманы и, вскинув голову, смотрел в пустоту. И куда идти? Куда податься? Какого чёрта Наруто-сан вообще заговорил про такую глупость? Он и Каваки, живущие вместе? Ха. Он бы посмеялся, да холодно слишком. Ладно, допустим, Саске действительно не безразлично мнение и спокойствие Наруто-сана, но Отсутсуки?! Почему именно он? Почему именно ему так сильно доверяет родитель? Только сейчас он позволил себе немного обдумать ситуацию. И позволять Каваки помыкать собой он не намерен, пусть тот не думает, что Саске сделает его жизнь проще. Нужно возвращать себе достоинство, а то что это такое? Вздумал приказывать! И кому?.. Он однозначно не собирался исполнять эту просьбу. Разве что… на пару ночей, лишь чтобы успокоить Наруто-сана. Да и нужно же где-то быть, пока он ищет нормальный вариант на съём. Как всё пришло к тому, что он вообще согласился терпеть Каваки рядом? Да ещё и жить у него? Кто этот мужик вообще такой, почему решает, что Саске ручной? В голове скользнула картинка, как горячо любимый Боруто плавится от приказов Каваки, как исполняет их, как прогибается и громко стонет, как умеет только он, когда не сдерживается. Как в тот раз… когда Саске… Пришлось прикусить губу, чтобы заставить себя остановиться. Каваки в его фантазиях был слишком ярок, будто стоял перед ним, а Боруто… Саске рыкнул и быстро спустился со ступеней, направившись в сторону остановки: нужно срочно валить отсюда и запереться где-то одному. Чёртов Отсутсуки точно где-то рядом! Скрыться! Сбежать!. — Ты же не собираешься ослушаться Наруто-сана и натворить дел, а, глупый Учиха? — голос раздался сбоку. Тихий, но такой властный, что у Саске сразу же перехватило дыхание от гнева. Первая реакция была броситься на Каваки, но её Саске подавил и просто пошёл дальше, проигнорировав. Каваки тяжело вздохнул. — Хочешь, чтобы я скрутил тебя прямо на улице и потащил за ухо, как насравшего кота? — Саске предпочёл сделать вид, что не слышал, с какой интонацией Каваки произнёс это. — Вот же уёбок, — рыкнул Каваки и в несколько порывистых шагов нагнал Учиху, попытавшись схватить его за шею. Саске развернулся, уворачиваясь. Кулаком ударил на удачу, но она не пришла — промазал. Каваки скрутил его запястья, прижавшись к спине. — Ну что же ты? Будешь кричать? Давай, кричи: «насилуют» — в тихом шёпоте на ухо слишком отчётливо слышался сарказм. — Отпусти, сука, — прошипел Саске, пытаясь вырываться, но назад старался не подаваться — близость Каваки выбивала из колеи. Вновь в голову ворвалось желание поддаться, приблизиться, и пусть Каваки сам борется с этим ебанутым миром!.. Саске отчаянно замотал головой, в попытке прогнать пришедшие так некстати мысли и желания. — Я пойду сам! — рявкнул Учиха и развернулся, гневно вглядываясь в серые глаза. Каваки отпустил его и устало размял шею. — Вперёд. Заедем за твоими вещами сначала. Предупреди Харуно. Спорить Саске не стал. Гордо выпрямив спину, двинулся по указанному направлению, предвосхитив понукающий толчок от Каваки.

***

Пока Каваки играючи управлялся с машиной, Саске жевал губы. Голода он не чувствовал, хотя прекрасно понимал, что заботливо заказанный Наруто-саном омлет сегодня был его единственной едой. Звонить Харуно не хотелось, поэтому он ограничился смс: Саске (22:15): Минут через двадцать заеду за вещами.

Харуно (22:16): Хорошо, жду.

Пришло практически сразу. Саске вздохнул облегчённо, когда не увидел от Сакуры ненавистные поцелуйчики в её исполнении. Но через пару минут телефон вновь завибрировал.

Харуно (22:18): Извини, что прошу, но не мог бы ты зайти в аптеку? Нужно жаропонижающее и ещё кое-что, напишу.

А следующим сообщением мать его дочери написала список лекарств. Саске озабоченно поднял глаза на Каваки. Мужчина, уловив изменившееся состояние Учихи, бросил на него мимолётный взгляд, всего на секунду отрываясь от дороги. — Что произошло? — Сакура попросила зайти в аптеку, — Саске выглядел озадаченным. — Если бы что-то случилось с твоей дочерью, тебе бы уже сообщили, — ровно сообщил Каваки, но сам же, вопреки тону, напрягся. — Моя дочь под надзором? — уточнил Саске. Каваки слишком многозначительно вздохнул. В нём было очень много эмоций, которые сложно было выразить словами. — Ты придурок или да? — Саске не стал отвечать на дебильный вопрос, так и оставив его без внимания. И тогда Каваки просто продолжил. — Конечно же, да. Твоя дочь — приёмная внучка Наруто-сана, конечно он о ней беспокоится. — Известно кто приглядывает за ней? — Мне — нет. Отказавшись отпускать Саске одного, Каваки прогулялся вместе с ним до аптеки, но в квартиру решил не подниматься — не стоит настолько светить себя. Поднявшись, Саске стоял под дверью несколько минут, пока не смог заставить себя собраться и открыть ключом дверь. После того, как он прошёл в квартиру, услышал плач Сарады, хотя ей уже как часа полтора точно пора было спать, а Сакура слабым голосом пыталась успокоить её. — Ну же, моя хорошая, сейчас папа придёт, у-у-а. Саске ощутил себя полным мудаком. Он резво снял обувь, куртку откинул под зеркало на тумбочку и бросился мыть руки, а, помыв, рванул в детскую, откуда раздавался плач. — Я здесь! — сообщил он дочке и протянул руки, чтобы взять её. Сарада всхлипнула носом, но, увидев папу, сразу же к нему потянулась. — И чего это ты не спишь? — риторически спросил Саске, прижав дочь к себе, и обратил внимание на Сакуру. Харуно выглядела неопрятной, болезненной и слабой. Она молчала и смотрела куда-то в пол. Покачивая дочку на руках, Саске не понимал, что испытывает в данный момент. Жалость? Сочувствие? Он перехватил затихшую Сараду одной рукой, а второй коснулся лба Сакуры. — Ох. Ты температуру мерила? — Тридцать восемь и семь, — устало облокотившись на стену, отрешённо произнесла она. — Чёрт, Сакура! Почему ты не позвонила мне? — И что? Ты бы пришёл? Бросил всё и пришёл? — Ты дура или как? Конечно да! Я оставил тебе свою дочь! А как в таком состоянии ты можешь за ней смотреть? Сакура еле заметно потянула губы в улыбке. — И что теперь? Заберёшь её и уйдёшь? — Нет. Мы с Наруто-саном планировали проведать вас в субботу. Я собирался тебе позвонить. Чёрт, — Саске не нравился этот диалог. Он чувствовал себя очень некомфортно. — Нет, Сакура. Сегодня я останусь, — Харуно распахнула губы, чтобы спросить, но Саске хмурым взглядом предостерёг её. — Лягу с Сарадой в детской. — Спасибо, — еле слышно произнесла она, обессиленно прикрыв глаза. — В коридоре на полке лекарства, что ты просила. Выпей что нужно, а с утра вызывай врача! — Хор… — Сакура закашлялась. Тяжело втянула воздух и вновь закашляла. Насильно сглотнула, сдерживая приступ. Она неуверенно поднялась на ноги, пошатнувшись, но Саске успел поймать её за запястье. Девушка вцепилась в его ладонь. В глазах стояли слёзы, но, слава Ками, она молчала. Постояла немного, но всё же отстранилась и поплелась в коридор. Дочка уснула быстро, ещё на руках. Саске осторожно переложил её в кровать, прикрыв дверь за собой. Сакура сидела на кухне, пачка стерильных шприцов лежала на столе, рядом стояла пара открытых склянок. Один наполненный шприц был у неё в руках. — Извини, что прошу… — Сакура выглядела болезненно бледной, отчего у Саске чисто по-человечески сжалось сердце. Он кивнул, взял шприц из её рук и ожидающе замер, но Сакуре было ни до чего вообще, настолько слабой она была. Рукой отодвинула в сторону содержимое пакета, принесённого Саске, и улеглась грудью на стол, подтянув подол домашнего сарафана. Учиха без зазрения совести свёл её нежно-розовые трусики в сторону, оголив ягодицу и, приняв из другой руки Сакуры одноразовую стерильную салфетку, протёр место укола, перехватив за кожу, ввёл лекарство. За спиной Учиха ощутил движение и вскинулся, но, увидев нахмуренные брови над серыми глазами, успокоился. Помотал головой и Каваки скрылся в темноте коридора. — Сакура, пойдём, я помогу тебе лечь, — предложил Саске. Сакура благодарно приняла его руку, встав на ноги. Она показалась слишком лёгкой. — Ты вообще ела хоть что-то? — участливо спросил Саске. Он быстро отогнал от себя мысль о её голодовке. Он оглядел кухню: на столешнице возле раковины была коробка из-под пиццы, в раковине стояла гора грязной посуды. Несколько чашек. А во всём остальном его кухня не выглядела грязной или запущенной, как и вся квартира, что явно говорило об отсутствии у Сакуры депрессии. Хотя что он мог знать о психологии женщин в стрессе? — Да, пиццу заказывала. Спасибо, Саске, — прошептала она, цепляясь за его предплечье. Он помог ей добраться до спальни, плотно прикрыл дверь и кивнул скрывающемуся в тени курток Каваки на кухню. — Она сильно заболела. — Заметил. — Я укол ей делал, — раздражённо бросил Саске. — Я ничего не спрашивал. Саске не стал отвечать и плюхнулся на стул. — Я не могу сегодня никуда ехать, — хмуро сообщил он, спустя несколько минут тишины. — Очевидно. Я сообщу Наруто-сану. — О чём? — Что сегодня ночуем здесь. — Прости, ночуем? Я не собирался тебя здесь оставлять, — прошипел Саске. — Я тебя не спрашиваю. Я тебе сообщаю. Если ты решил, что ночуешь здесь — я тоже остаюсь. — И что теперь? И в постель мою вновь полезешь? — раздражённо бросил Саске. — Она была не твоя, а Боруто. — Это ничего не меняет! Там спал я! Да и!.. Тем более! Боруто! А Боруто… — Хочешь ты того или нет, но Боруто… — Он не вещь! — Не вещь, — согласился Каваки. — Но это не значит, что он не причисляет себя к нам. Саске поморщился, этот разговор — странный. Смутное понимание того, что именно подразумевал Каваки, болезненно ударило его. — И что теперь? И мне тебе отдаться? — он скрестил руки на груди, глубже садясь на стул. Его вопрос разил сарказмом. — Как хочешь, но учти, я не стану с тобой сюсюкать, а вот любить — научу. Нормально любить. Саске ошарашенно поднял взгляд на внимательно следящего за его лицом Каваки. Он с головой дружит вообще? Что он несёт? — Свали куда-нибудь, пока я за себя ручаюсь, — кулаки его сжались. Каваки пожал плечами, отступив с кухни. Это какой-то блядский сюр. Нихуя не смешно. Саске было плевать, куда денется Каваки, и случится ли что-то, если его увидит Сакура — пусть сам перед ней отвечает, ему плевать! Он принял душ и в трусах улёгся рядом с дочкой, которая сразу же повернулась к нему, сладко угукнув во сне. Саске тепло улыбнулся, притянув дочку к себе, губами коснулся её лобика. Она забавно сморщила носик. — Моя девочка, — прошептал Саске и, зевнув, прикрыл глаза.

***

Пока Учиха сновал в душ и обратно, Каваки максимально делал вид, что ему плевать на всё, что происходит. Да и не происходит же ничего. Наруто-сан чётко дал понять: его цель — уберечь придурошного Учиху, а раз так, то пасти его будет проще, когда он перед носом. Совершенно неизвестно, грозит ли ему что-то. Может неизвестный захочет лишить Наруто-сана всех наследников, а лишь потом выдвинуть свои требования? На удивление и самому Каваки так было спокойнее. Он максимально делал всё, что мог в данной ситуации. Раз Итачи-сан решил не присовокуплять его к активным поискам, значит либо есть люди, которым он доверяет больше, что естественно, либо, что более вероятно, у него есть иной план. Также, возможно, он разделяет беспокойство Наруто-сана о Саске, а раз так, то Каваки и будет делать то, что от него ждут. Тупые вбросы Учихи несколько покоробили. Неужели этот придурок и таких простых вещей не понимает? Зачем Боруто отказался от своей игрушки? Несмотря на логичность этого, Боруто придумает тысячу и одну причину, по которой прирученное сердце Отсутсуки под рукой ему нравится больше, чем вне. Чтобы сделать этот шаг, ему придется попуститься своей гордостью, которой в Боруто сверх меры. Ему в кайф, что кому-то нужен он. Нездорово нужен. До одержимости. Видеть, как чужие глаза из-за него светятся, и тускнеют, стоит ему уйти. А сам Каваки стоически делает вид, что ему не больно, что он способен не реагировать на свои эмоции; что способен просто закрыть глаза и не тонуть в себе из-за полностью опутывающего чувства болезненности и безысходности от простого знания, что сам вручил другому человеку так много власти над собой. Сжимать губы, но осознавать: он видит всё, что Каваки хочет скрыть от мира, и это обезоруживает. Делает слабым. Лишает опоры. Лишь от Боруто зависит упадёт ли Каваки, или рука, что вложена в его запястье, никогда не будет отпущена. Кто-то же должен восполнять в Боруто то, что он потерял. Возможно, сам того не осознавая. Каваки знал, что будет больно. Но, похоже, он чёртов мазохист, раз сам осознанно позволил себе нырнуть в этот омут. А ведь Боруто сам не лучше. Иначе как объяснить то, что мальчишка просто не хочет отпускать боль? Он находит в ней силы? Он что, упивается ею? От Учихи Боруто вряд ли сможет отказаться сам. Ведь не смог или, возможно, не захотел, даже после всего, что тот сделал. Вера в то, что Боруто выберет его — это еще большее дерьмо, чем с Учихой. Равнозначное. Что-то должно произойти, чтобы Боруто изменился и отпустил их обоих. Вернись Каваки назад — ничего менять не стал бы. Боруто стоил того, чтобы его любить. Может, когда Боруто поймёт это, то сможет построить нормальные, здоровые отношения. А Каваки… Ему не привыкать хранить трепет, заботу и нежность в сердце. Ему хватит защищать его и просто находиться рядом. Каваки устало похрустел пальцами, размял шею, откинувшись на диване. Надо было сообщить Наруто-сану об изменившихся планах. Он бесшумно поднялся с дивана и вышел из квартиры, прихватив с собой ключи, которые лежали в коридоре поверх учиховской куртки. Он бы мог обойтись и привычными методами, но так было проще. Спустившись на улицу и сев в машину, достал телефон. — Каваки? — озабоченно ответил Узумаки. — Простите за поздний звонок, Наруто-сан. — Что-то стряслось? — Ничего, что удостоилось бы вашего волнения, — поспешил успокоить Каваки и добавил. — Планы изменились. — То есть? — Мы заехали за вещами к Учихе домой, но ему пришлось остаться здесь. — Почему? — Харуно заболела. У неё высокая температура, пришлось ставить ей укол. Кто-то очень недобросовестно выполняет свои обязанности, — холодно и отстранённо сообщил Каваки, совершенно не собираясь прикрывать человека, который не углядел и поставил под вопрос здоровье дочери Учихи. В трубке послышалось, как Наруто-сан обратился к Итачи-сану, а потом наконец-то соизволил обратиться к Каваки. — Хорошо, спасибо, что сообщил. Я позабочусь, чтобы завтра к Харуно с утра приехал врач. — А ребёнок, Наруто-сан? Учихе придётся уйти на работу, с кем останется девочка? Да и… — Каваки не закончил, тяжело вздохнул, осознав, что Саске — лучший вариант, ведь он родной отец. Да и, возможно, за период болезни он наладит с матерью своего ребёнка хоть какой-то шаткий мир, ради своей же дочери. То, что Саске на дух не переносит Харуно, Каваки знал. Достаточно было глянуть на него, когда она на столе почти голая разлеглась, явно уставшая от температуры, с плачущим ребёнком на руках. — Я подумаю над этим, Каваки, — очень мягко ответил Наруто-сан. — Сам-то ты как? Каваки смутился, совершенно не зная, как ответить на вопрос. А как он в действительности? Уставший? Да, очень. Внутри всё переворачивается, стоит задуматься, что Боруто непонятно где и в чьих руках. Может, над ним издеваются? А может… Может он и не думает о том, что ему плохо и забывается в чьих-то руках, наплевав на всех и вся? И, как и в первый раз, через неделю сам вернётся целым и невредимым? Что же всё-таки случилось между этими придурками в ту ночь? Почему Учиха отпустил Боруто?.. — Каваки? — обеспокоенно позвал Наруто-сан, так и не получив ответа. — Он звонил, — сообщил вместо пояснений. — Что? Кто? — не понял Наруто-сан, но Каваки молчал. — Стой, что? И чего хотел? — В очередной раз потрепать нервы. — Угрожал? — Нет. Предупреждал. Намекнул, что я слеп и не вижу перед собственным носом. — Он знает? — Я не смог выяснить, — извиняясь, произнёс Каваки, не отводя взгляда от подъезда. — Не к добру. Он что-то хочет? — Да, чтобы я приехал к ним. — Зачем? — Не имею ни малейшего понятия. На вопросы отвечать он не стал: сообщил, что если нуждаюсь в ответах — приеду. — И? Поедешь? — В прошлый раз это плохо кончилось. Меня обещали линчевать, если вернусь. — В прошлый раз ты этого захотел. Так что, когда тебя это останавливало? Да и... он же сам приглашает, разве нет? — в голосе Наруто-сана слышалась твёрдость и улыбка. — Вы правы, — задумчиво ответил Каваки. — Наверное, всё же стоит съездить, неспроста он позвонил именно сейчас. Я не верю в совпадения. — Я тоже, — нехотя признал Наруто-сан. — Мне тогда придётся на время оставить Учиху. — Понимаю. Тогда поезжай сейчас, только отоспись. Уверен, что вчера ты не спал. Из-за меня, — в голосе чётко слышались смущение и вина. — Не переживайте, Наруто-сан. Я в порядке. А в порядке ли? Точно нет, но Наруто-сану не нужно ещё и из-за него переживать. — Считай, что я тебе поверил, — чуть повеселел он. — Саске с девочками в квартире, да? — Да. — Тогда я сейчас распоряжусь, чтобы к ним приставили охрану, а ты — спать! — Как прикажите, Наруто-сан. Я только дождусь смену. — Ладно, — недовольно буркнул Наруто, всё же соглашаясь с Каваки. Разговор был завершён, осталось лишь дождаться, пока его сменят, и можно будет спокойно поехать отоспаться и вновь нырять в этот омут с головой. Как он ненавидел оставлять Наруто-сана без своего внимания, но что поделаешь. Если отказаться от «приглашения», то слишком высоки риски скандала, а вот настолько вновь подставлять Наруто-сана вообще не хочется. Только не он. И без него хватает народу, кто создаёт великому Нанадайме проблем. Не прошло и двадцати минут, как в окно пассажирской двери постучали, и Каваки снял блокировку, позволив молодому парню плюхнуться рядом. — Привет, щенок, — достаточно миролюбиво поздоровался беловолосый парень со смазливой рожей, по которой невозможно захотелось съездить. Каваки поморщился. Он не в том состоянии, чтобы объяснять шкету разницу между волчонком и щенком. — Второй, — кивнул он вместо этого. — Что у нас тут? — Ворон спит, дочь его — тоже. Харуно с температурой, врач будет с утра. Какие распоряжения отдал ноль? — Следить за вороном, пока ты не вернёшься. За крохой и женщиной в этот период будут приглядывать из спецотряда, — пожал он плечами. — Понял. Я свободен? Парень кивнул и удалился из машины. Этот чёртов Какаши вызывал в Каваки раздражение из-за своей напускной несерьёзности и расслабленности. Он же видел его в деле — сосредоточен, точен. Так зачем? Каваки устало потёр глаза — ну всё, наконец-то можно домой и спать! Как же он мечтал об этом!

***

Боруто с ужасом смотрел на творение рук своих. Мицуки простонал ещё раз, и благоговейный огонёк в золотистых глазах Орочимару погас. Он дёрнулся к сыну, не выпустив Боруто из видимости. Узумаки нервно сгрызал губы, заламывал запястья, которые нервно дрожали. — Мицуки? — Голова трещит. Зрение плывёт. В ушах шум, — ответил он, и Боруто сжался, закусывая не только губы, но и щёку изнутри. Кожа его горела, но злость он так и не мог обуздать. Орочимару нажал куда-то — Боруто уловил лишь движение боковым зрением — и сказал: — Минус седьмой. Боевой зал. Живо, — прошипел и руками обследовал целостность головы своего ребёнка. За радостью успеха, он не обратил внимание на действительно серьёзные риски, которые изначально казались ему несущественными. Сейчас, когда отпрыск тяжело дышал, зажмурившись, беспокойство всё же одолело его. Боруто испугался себя. Внутри что-то эмоционально нашёптывало о том, что всех нужно подчинить себе! Но желания… Эти желания точно ему не принадлежат. Будто кто-то… будто чья-то воля диктовала свои условия. Не прошло и нескольких минут, как в зал быстрым шагом вошёл шкафоподобный рыжий парень, тут же подошедший к ним. — Держи его, — приказал Орочимару, что-то достав из кармана. Боруто в ужасе попятился. Он опять хочет ему что-то вколоть?! Ну уж нет! Он больше не поверит ему! Не после того, что он с ним сделал! Но совладать с горой мышц просто не смог. Попытался выкрутиться, когда его, как котёнка, скрутили и ткнули лицом в пол, удержав. Ярость и сила куда-то испарились, будто и не было их, а то, что он сделал с Мицуки, сотворил иной человек. Укол последовал незамедлительно, а потом очень сильно захотелось спать. Пытался держать глаза открытыми, но бороться оказалось слишком сложно. И он проиграл. Пришёл в себя Боруто в незнакомом месте, связанным по рукам и ногам. Но было не темно. Не тошнило и голова не была тяжёлой, кожа не болела. Вроде даже в штанах. Он стоял на коленях, от рук и ног тянулись цепи. Обхватив их запястьями, попытался дёрнуть, но куда там. Прикован был надёжно. — Очнулся? — спросили его, и Боруто вздрогнул — голос пришёл из-за спины. Резко дёрнув головой, увидел того бугая, что скрутил его. — Как себя чувствуешь? Боруто прислушался к себе: вроде в полном порядке. Разве что голоден, о чём и поспешил сообщить. — Жрать хочу. — Не велено, — просто ответил парень. — А что велено? — полюбопытствовал Боруто, вновь пробуя цепи на прочность. — Следить, когда проснёшься и сообщить, когда это сделаешь, — м-да. Видать туповат. — Ну и? — уточнил Боруто. — Что? — не понял он. — Ты сообщил? — А-а, — только и произнёс он, зашуршав чем-то. Спустя несколько минут тишины, которые Боруто разглядывал каменный пол и стены, он всё-таки решил спросить что-то ещё: — А Мицуки… как он? — не услышав за спиной ни шороха, ни ответа, выждав ещё пару секунд, обернулся: он оказался один. — Блеск. Подёргал цепи ещё раз, но тщетно и, признав это, обессиленно опустил голову. Мышцы рук и ног начинали болеть, неприятно скованные. Хотелось освободиться, хотелось растереть конечности и лечь, да нормально сесть хотя бы. Но Боруто слишком хорошо понимал, что вот теперь он в заднице. Причём в полной. Он просто в полной жопе. Но жалеть себя сейчас совершенно невыживательно. Думай, думай, тупая голова! Нужно бежать! Но как?.. В надежде, что может «ну сейчас», Боруто вновь дёрнул руками. — Не стоит, только навредишь себе, — раздался голос из-за спины. Боруто узнал его и не повернулся, сжав челюсть. — Зачем я вам? — Был бы не нужен, стал бы я возиться с тобой? — хмыкнул Орочимару. Боруто не ответил. — Он в порядке, сотрясение, — Боруто закусил губу, ну почему из-за него все только страдают? — Хочешь научиться управлять этой яростью? — как бы невзначай уточнил Орочимару. — Вы так говорите, будто знаете, что я чувствую! — А думаешь, я бы стал что-то делать, не зная, чего жду? Как же надоел этот мужик с его тупыми вопросами! — Так вы можете? — в надежде спросил Боруто, но дёрнул головой: о чём это он? Это же этот мужик с ним сделал! Это из-за него! — Только если согласишься служить мне верой и правдой. — Смотря, что вы вкладываете в это понятие, — нахмурив брови, медленно произнёс Боруто. Сзади послышался хмык. У Боруто мурашки пробежали по спине от предчувствия беды. — Полное подчинение. Без вопросов. Без своих мыслей. Я отдаю приказ — ты исполняешь. — Никогда, — прорычал Боруто. — Как пожелаешь. Но скоро поймёшь: у тебя нет выбора, — заверил Орочимару. Боруто еле сдержал рвущийся наружу крик: сил у него и так почти не осталось. Больно. Сложно. Морально тяжело. И почему он не дал дёру, пока с ним так легко и хорошо обходились?! Как быть теперь… Как сбежать отсюда?! Саске… Каваки… спасите…