Шёпот твоей души

Ноябрь

«Дом Афэро»

      POV Reaper       Гено отсутствовал ровно неделю. Без него всё мне казалось скучным и унылым. Учёба заинтересовать не могла, так как я, в основном, глазел в окно и скучал, развалившись на парте. Случалось и так, что умудрялся заснуть на теории, а то и на самостоятельной. Не очень удачно вышло, но переживать желания, как такового, у меня не было. Одноклассники общались друг с другом, не обращая на меня своего важного внимания. Будто бы мне есть до них какое-то дело. Чужаки они — вот кто. И я им тоже чужой. В прошлую пятницу случилась самая невероятная вещь — мой дорогой друг, который мне больше не друг, исходя из его действий, ушёл домой, никому ничего не сказав. Когда я не увидел его на физкультуре, то особо не парился. Было странно, что он отсутствовал, но из-за этого не стоило переживать. Мало ли, может, он из-за меня не пошёл. Мы с ним тогда закончили разговор на неприятной ноте. Но вот когда он прогулял и остальные уроки… вот тогда стало тревожно.       Человечек этот ни за что на свете без причины не пропустит уроки. Не из-за того, что учиться любит, просто ответственный очень, родителей своих уважает и любит. Отсутствие его могло объясняться болезнью или чём-то серьёзным, приступом, обмороком или иной проблемой со здоровьем. Но чтобы вот так уйти, никому ничего не сказав… это вообще на него не похоже. Сперва я подумал, что сам послужил причиной. Наша «ссора» могла как-то повлиять на него, негативно, потому он и решил, что лучше нам не пересекаться. Глупое решение, но этот парень любит делать всякую фигню. Потом в голову закралась мысль, что его могли избить, опять. Возможно, те же парни, может, вторые, а ещё был риск, что это кто-то новый. У меня не было на это никакой информации, так что поспешных выводов делать не стал. Не хотел потом себя лишний раз накручивать и наводить панику. Паранойя — это не про меня.       Учителя всего лишь раз сказали, что он приболел. Больше не повторяли, ибо никому это не было интересно, да и время они зря тратить не хотели. Только вот чего за время это цепляться? Куда так спешить? Первые дни болезни прошли тихо и скучно, однако уже ближе к концу учебной недели мне стало всё же беспокойно. Взрослые не стали бы врать о болезни, — в этом просто смысла нет, — но моё сердце стучало в таком темпе, словно бы мне есть о чём волноваться. Гено впервые заболел спустя три месяца нашего знакомства и начала учёбы, так что мне неизвестно, сколько обычно это длится. Неделю, две, может, вообще месяц? Гадать можно бесконечно долго. Конечно, его здоровье оставляет желать лучшего, порой кажется, что он может от простого дуновения ветра простыть, но это так… вовремя, как будто спланировано. Нет, я не стану разбрасываться обвинениями направо и налево, даже если он остался дома по иной причине, а болезнь — лишь прикрытие. Но какова истинная причина?       Он бы вряд ли беспричинно остался дома, так что следовало в этом разобраться. Без этого паренька мои мысли безостановочно крутятся, только думаю совершенно не об уроках или экзаменах. Сердце ощущает потерю чего-то важного, а душа тоскливо ноет и стонет, пытаясь заменить отсутствие прежней радости чем-то другим. Но ничего не может заменить эту редкую, беззащитную и очень искреннюю улыбку человека, кто так мало показывает себя настоящего. По идее, мне должно быть плевать на него. Мы же, вроде как, больше не друзья, и чего я за него беспокоюсь? Сказал бы кто это моему сердцу, которое с каждым днём всё больше и больше переживает за этого дурачка. Ну не могу взять и забить на него. У меня есть эмоции, чувства, я же живое существо, в конце-то концов. Если не как друг, то как приятель, одноклассник переживаю за него. В этом ведь и есть сущность человеческая — сочувствие и понимание, а не голый эгоизм и чёрствая душонка.       С Киллером тоже как-то не ладилось. Предположил его причастность к этому делу, ведь именно после его тогдашнего разговора с Гено тот и начал нас избегать, его в особенности. Пытался поговорить, выудить из него информацию, хоть какую-нибудь, чтобы не делать поспешных выводов. Только вот этот дурак говорить не хотел. Не знаю, возможно, не о чем было ему верещать, но как-то слабо верилось в его непричастность. Он хороший парень, безусловно, но мне всё больше начинает казаться, что совсем его не знаю. Может, он что-то таит от меня?       Однозначно следовало поговорить с Гено, — он точно не станет мне врать, а если и будет, то по реакции на мои вопросы станет очевидно, виновен ли Килька или же нет. Не люблю спешку и думать наперёд тоже, разбрасываться доводами и куда-то бежать. Чтобы во всём разобраться, нужно поговорить с ними по отдельности, тогда и станет ясно, кто и в чём виноват. Вдруг окажется, что они и не ссорились вовсе, а это я просто напутал. Нужно было навестить человека и, вместо того, чтобы зайти к нему на выходных или же после уроков, зачем-то поперся с утра пораньше. Вероятно, мне показалось это удобным, ведь таким образом смогу после прийти в школу и уточнить у друга полученную информацию, если вообще она будет. А нет — спрошу его, только уже более настойчиво и упрямо. Тут уже не денется никуда.       Наступил понедельник. Я, совсем не привыкший к ранним подъёмам, соскочил достаточно рано и, засыпая на ходу, стал собираться. Совершенно не задумался о том, во сколько уходят его родители, вспомнил только тогда, когда уже на кухню вышел. С завтраком мудрить не стал, выпил кофе и съел банан с арахисовой пастой, чтобы в животе что-то лежало и время зря не тратить. Отец ещё спал, пускай мне и чудились звуки из его комнаты. То-то он удивится, когда проснётся и поймёт, что я давно ушёл. Не дай боже инфаркт схватит. Достаточно тихо, чтобы не потревожить его покой, оделся и вышел из дома, не забыв его запереть. Не хватало ещё, чтобы воры какие забрались, пока он дрыхнет. Проверив свои пожитки, направился в ближайший магазинчик, немного побродил между рядов, задумчиво осматривая ассортимент продукции. Нашёл шоколадку хорошего производства и пошёл на кассу. Не хотел с пустыми руками просто идти, а фрукты я не уверен, что он любит. Шоколад — универсальная вещь в таком случае.       Оплатив покупку, вышел из магазина и пешочком потопал в уже знакомый райончик. Место жительство Гено я знал, так что не составило труда быстро до него добраться. Рыжее, местами потрескавшееся здание, приветливо встречало меня своим чистым двориком. Машин было много, что указывало на наличие жильцов в домах; видимо, не все в такую рань гулять любят. Перешёл дорожку и добрался до металлической двери, заметил домофон и впал в ступор. Вопросец такой: а как мне внутрь-то попасть? Я знаю только этаж, а как же номер квартиры? Можно, конечно, наугад тыкать, но вряд ли время позволит задержаться с этим. Попробовать, что-ли, кого-то набрать? Тут же наверняка должны быть добрые люди, которые знают своих соседей. Если не пошлют в лес по грибы и не позвонят в полицию, — значит есть шанс отыскать отзывчивого человека. Что ж, попытка не пытка.       Глубоко вдохнув, резко выдохнул и стал вводить цифры, нажал кнопку, слушая неприятную звоночную мелодию. Чуть нахмурился и сощурился, ибо по ушам неприятно било. Повезло, что у нас нет домофона. Прошло минуты две, наверное, но никто отвечать не собирался, так что пришлось вводить другой номер. Тут уже трубку сняли почти сразу. — Что? — явно сонный, грубый мужской голос раздался из домофона. В нём отчётливо слышалось раздражение и частичка ненависти. Вероятно, ко мне. — Здравствуйте, извините, что беспокою, но вы не могли бы мне помочь? — начал с вежливости и извинений, чтобы немного поумерить его пыл. — Пшёл вон, — ответил он и отключился. Грубо, невоспитанно, зато прямо. Как я и люблю.       Всё ещё не теряя надежды ввёл красивый, «счастливый» номер квартиры и стал ждать. Трубку сняла женщина в возрасте, с очень мягким, хоть и хриплым старческим голоском. — Я слушаю. — Здравствуйте, извините, что беспокою Вас в такую рань, но не могли бы Вы мне помочь? Мне очень нужно попасть к своему другу, можете подсказать его номер квартиры? — прикусив губу и скрестив на удачу пальцы, прислушиваясь к весьма тихому голосу старушки. — Конечно я помогу, милок, — тёпло улыбнулась она, как мне показалось, вызвав и на моём лице улыбку. — Как зовут твоего друга? — Гено Роллен. Они недавно переехали, так что Вы можете и не знать его. — Гено? Знаю-знаю. Очень милый и молчаливый мальчик. Родители его очень хорошие и любящие, всё для него делают, — поделилась она. — Квартира 21. — Спасибо Вам большое, — с уже широкой и счастливой улыбкой поблагодарил я. — Вы мне очень помогли. — Грех не помочь такому хорошему парню, — так и не поняв, о ком конкретно она сказала, услышал звук открытия двери. — Я тебе и дверку открыла. — Ещё раз вам спасибо. — Береги себя, сынок. Никогда не предугадаешь, что тебя ожидает в завтрашнем дне.       Попрощавшись с очень милой и доброй бабушкой, я открыл дверцу и зашёл в подъезд, поднявшись по лестнице. Коридорчик был весьма узким и в нём находилось лишь пять квартир. Мне нужно подняться на самый верх, так что, не сильно торопясь, стал подниматься. Помещение хоть и пустовало, но выглядело весьма чистым и аккуратным. Никаких бумажек, мешков с мусором, пивных бутылок или бычков сигарет. Стены окрашены в манговый цвет, не имеют никаких граффити. Даже стекла целые, а двери надёжные. Теперь хоть не придётся переживать, что он живёт в плохих условиях. Забравшись на самый верх, просмотрел номера квартир и завернул направо, где и была нужная мне дверь. Выглядела достаточно прочной и тёмной, даже не сразу заметил. Нажав на белую кнопку, принялся ждать хозяина квартиры. Буду надеяться, что его родители, всё-таки, уже ушли. Нет, я, конечно, не против с ними встретиться и все дела, но может, ему неловко будет? Он может меня стесняться или стесняться своего дома? Блин, как-то не подумал о таком.       Звук, похожий на шаги, приблизился к двери и открыл её. Ого, у него их две? Это ради безопасности, так понимаю. Наступила тишина, однако я хорошо чувствовал, что человек всё ещё стоит за дверью. Неужто видеть меня не хочет? — Я знаю, что ты прямо сейчас смотришь в глазок. Не хочешь открыть и посмотреть на меня своими глазами? — вроде бы тихо произнёс, а пустота эхом отразила слова от стен.       Немного погодя, — наверное, он размышлял, — и ещё одна дверь открылась, и я увидел чем-то встревоженного паренька. Он, немного приоткрыв дверцу, подозрительно глядел на меня, будто бы ожидая чего-то плохого. Это он так мне радуется? — Привет. Извини, что в такую рань пришёл, — попросил прощения и добавил: — Может, впустишь? Нам есть о чём с тобой поговорить.       Ответом мне стало то, как он испуганно и быстро замотал головой, захлопывая дверь прямо перед моим носом. Но я был бы дураком, если бы не подставил вовремя ногу. Взялся за ручку и широко распахнул её, заставляя Гено отпрянуть назад и выйти на свет. И только сейчас смог разглядеть то, в каком состоянии он находился. Бледный, с мешками под глазами, красным носом и, вероятно, насморком. Того и гляди, что сейчас чихнет или кашлять начнёт. Да и трясётся неестественно, как будто от холода, хоть и одет достаточно тепло для дома, даже слишком. И смотрел он на меня как на какого-то маньяка или убийцу. Мне было неприятно, но я старался не думать, чтобы не сделать ему хуже.       Зайдя внутрь, оставаясь на коврике, закрыл внешнюю дверь и оставил открытой внутреннюю. Показал ему, что уйду, если он прогонит, и что насильно тут не останусь. В общем, пытался его успокоить и уверить, что я не опасен. Пока это не сильно помогало. Он будто мертвеца увидел, ей-богу. Совсем невоспитанный, кто так на гостей смотрит? Пускай и незапланированных. — Я не хочу тебя пугать, ладно? Уйду сразу же, как ты меня выслушаешь, — произнёс спокойно и тихо, но очень уверенно, потихоньку снимая портфель и открывая карман. Он напрягся. — Тебя неделю в школе не было, вот я и подумал, что стоит зайти и удостовериться, что всё хорошо. В прошлый раз этим ты занимался, а сейчас моя очередь.       Немного покопавшись в сумке, уже начав беспокоиться о возможных в ней дырах, всё же достал плитку шоколада и протянул ему. Парнишка странно и недоверчиво покосился на неё, неуверенно сделал шаг и весьма осторожно принял её из моих рук. Вновь отошёл на некоторое расстояние и стал разглядывать упаковку. Мне даже забавно за этим наблюдать. — Я тут тебе лекции принёс, чтобы ты их переписал, если что. Ну, и шоколад. Помню твои слова о любви к сладкому, вот и решил порадовать хоть так. Давненько не видел твоей улыбки… — максимально тихо прошептал, надеясь, что он не услышал. — Ничего, что она с орехами? Я просто не знаю, ешь ли ты их.       Он взглянул на меня и вновь перевёл взгляд на шоколадку. Задумался и как-то подвис. Как будто подвох пытается найти в ней. Вскрытая упаковка, истекший срок годности — не знаю, что он может там ещё искать. Шоколад качественный и никакого яда там быть не должно. Может, он из-за орехов так? Или просто мне по какой-то причине не верит? Немного погодя поднял на меня свои глаза, немного пустые, но с небольшим блеском жизни. В них будто проблеснула жилка эмоций. Он поднял палец, прося меня подождать, скорее всего, и, вместе с шоколадом, поспешил по коридору. Пробежал по паре широких и плоских ступеней и исчез в самой дальней по правую сторону двери. Кажись, его комната.       Ну, а пока хозяина нет, можно и осмотреться. Прихожая, где я находился, выглядела пустой и свободной. Лишь коврик слегка грязный, немного обуви у стен, высокий шкаф и вешалка. Дальше помещение расширялось и уже походило на гостиную. На кремовых обоях рисунки разных орнаментов, тёмный паркетный пол скрывал махровый ковёр в центре. По правую сторону располагался телевизор на тумбе, слева шоколадного оттенка мягкий диван с подушками под цвет стен. Всякие полочки, шкафчики и ящики белого цвета, а ещё цвета охры шторы в пол. Все цвета спокойные, дополняют друг друга и гармонируют. Мне здесь нравится. Пускай хозяева приехали и живут здесь не так давно, сразу видно, что они знают толк в дизайне. Или это просто купленная с мебелью квартира? Не так важно, думаю. Главное то, что от школы не далеко, и я могу сюда очень быстро дойти.       Пока осматривался и сторожил всё ещё открытую дверь, не уходил с коврика и ждал Гено. Тот вернулся очень быстро с уже знакомым мне блокнотом. Так вот почему он убежал, — за средством общения. Неудобно, полагаю, мотаться с ним туда-сюда. Может, ему выучить язык жестов? Всяко лучше, чем таскать с собой ручку и бумагу, а то и блокнот. Пока я над этим размышлял, он положил шоколадку на тумбу и принялся писать, показывая мне такой текст: «Мне приятно, что ты решил заглянуть ко мне. Но зачем в такую рань? Родители только вот ушли, ты нарочно их застать хотел?» — Да нет, я о них как-то даже и не думал, — почесал свою рассеянную головушку. — Просто хотел тебя увидеть. Знаешь, тоскливо в школе, на всех этих занятиях и подготовках к экзаменам. Тебя не хватает, вот я и стал лодырничать. Немножко. «Мог сделать это и на выходных или после уроков, сейчас-то зачем? Опоздаешь ведь», — нахмуренно посмотрел он. Ну совсем злобно выглядит. — Если ты пригласишь меня зайти, то мы всё обговорим и я уйду. Ты даже и не поймёшь, что я тут был.       Он всё ещё хмуро смерил меня недоверием с нотками раздражения и тревоги, сдавшись и вздохнув. «Ладно, пошли на кухню тогда. Чай попьём с шоколадом».       Идея очень даже хорошая, грех тут отказать. Позволив ему закрыть за мной дверь, хоть и с не очень весёлым личиком, снял обувь, отставив её в сторону, повесил куртку и потопал за ним. Коридор сконструирован по форме буквы «т», что мне показалось интересным. Немного пройдя вперёд, повернули направо и дошли по коридорчику до светлой двери. Гено мне её открыл и первым зашёл в комнату. Я зашёл следом и не смог скрыть улыбки. Кухня выполнена в приятных серых тонах. Шкафчики, мойка и плиты имели деревянные вставки и тёмные ручки. Холодильник немного блестел от исходящего света из окна, на котором висели сине-голубые шторы. Слегка потрескавшаяся плитка серого кафеля говорила о возможных бывших хозяевах, не умеющих следить за порядком и сохранять уют. Светлый ламинат удачно подходил под стены, дубовый стол, накрытый дымчатой скатертью, и кофейно-дымчатые стулья, с мягкими сидушками.       Пока моё лицо выражало восхищение этим местом, мой друг, надеюсь, суетился у гарнитура, делая нам чай. Черный электрический пузатик издавал звук бурлившейся в нём воды. Пройдя к столу, выдвинул стул и сел за него, открывая плитку молочной радости, не забытую в коридоре. Запах от неё шёл приятный и нежный. Не являясь любителем сладкого, даже позавидовал стоявшему человеку. Чайник вскипел, пакетики были закинуты, и он разлил кипяток по двум кружкам. Развернувшись к столу, заприметив лежащий блокнот с ручкой, немного задумался. Возникло желание протянуть руку и почитать, ибо любопытство моё не знает границ, но делать так не в коем разе нельзя. Это вторжение в личную жизнь, в его записи, душу. Как бы интересно мне не было, нужно держать себя в руках. Не за этим ведь пришёл сюда.       Вскоре Гено поставил на стол наши кружки с пакетиками чая «Tess», сел на соседний стул и взялся за ручку. Что же он хочет мне сказать? «Я добавил тебе льда в чай. Если недостаточно будет — можно поставить его в морозилку», — гостеприимно позаботился о моём языке. Не забыл ведь. — Не нужно. Я могу пить и такой, не переживай, — заверил его и сделал глоток. Лёгкое жжение прошло по языку и попало в горло, мигом согревая меня. Кажется, это лайм и мята, раз уж чай зелёный.       Он кивнул и надломил себе шоколад, отправив кусочек в рот. Вроде не скривился, значит всё хорошо. Продолжая жевать сладкую плитку, он вернулся к блокноту. Не, ну это очень удобно. Можно и есть и говорить одновременно. Только в этом можно ему позавидовать. «Предвидя твои последующие вопросы, говорю, что со мной всё в порядке. Я немного простудился, поэтому и не приходил. Сейчас всё нормально, только немного насморк остался», — расписался мне, сбив с мыслей. — Ладно-ладно, не спеши, я понял, — с усмешкой поднял руки, прося остановится. Так и на скатерть перейдёт. — Простыл? Насколько всё плохо было? «Температура почти неделю не падала, горло болело и голова, тошнило. Сейчас уже намного лучше, изредка кашляю и чихаю. Только нос беспокоит, ибо не дышит. Да и я уже неосознанно его забиваю дыша через рот».       Что-то мне не нравится эти симптомы. Неужто он так долго болеет? Из-за всего подряд что-ли? Ну ладно, сейчас всё хорошо, если ему верить, если ему можно верить. Не буду зацикливаться на этом и просто буду жить дальше. Это ведь просто простуда. — Когда же ты умудрился? Неужели какой-то сквознячок в этом виновен? — спросил и сделал несколько глотков горячего напитка. «Нет, это было…», — написал он и внезапно перестал, будто думая стоит ли говорить. — Что? «В позапрошлую пятницу, когда шёл дождь». — Так ты под тот ливень попал? У тебя же зонт был, я видел его в твоём рюкзаке, — напомнил ему, прокручивая эти воспоминания. «Да, я просто не стал им пользоваться», — написал и прилип к кружке с чаем.       Уму непостижимо! Этот… фрукт совсем не бережет себя и своих родителей. Ладно я, мне дождь и снег не страшны, но он же вообще хрупкий и слабый. Нужно следить за своим здоровьем и с трепетом относится к любой погоде. Хоть насильно ему зонт втюхать, что-ли. Или капюшон на голову нацепить и не отпускать. Как маленький. — Почему ты вообще тогда ушёл? — спросив, съел кусочек шоколада. Попался хороший орешек, вкусный. — Это из-за нашей недомолвки? «Нет, ты не причём», — вместе с ответом он покачал головой и отпил большой глоток чая, заев шоколадкой. — Тогда кто? «Не «кто», а «что». У меня голова разболелась, вот и вся причина», — поправил меня не очень-то и везкой причиной. — То есть, ты просто взял и ушёл? — с удивлением на лице и в голосе возгласил я. — Когда ты не пришёл на физкультуру, — я не придал этому значения. Ты слишком ответственный, чтобы прогуливать, да и не занимаешься толком, так что это было не так важно. Однако ты вообще не появился. Испарился, пропал, растворился, исчез бесследно. Учителя не знали, что и думать, пока до родителей твоих не дозвонились, прогульщик фигов. «Знаю, я поступил неправильно в отношении учебного плана и нарушил кучу правил. Просто не мог уже находиться в этом здании, хотел поскорее уйти». — Так этого все хотят, в этом и смысл в школу ходить. Но кто без предупреждения уходит? Хоть бы классной сказал там, не знаю. Это совершенно на тебя не похоже. «Прости, что заставил о себе беспокоиться», — из-за вины в этой ситуации он даже не решился взглянуть на меня, принёс свои извинения и запил горе чаем. — Ничего, к этому не так сложно привыкнуть, — пожав плечами, зажевал ещё одну плитку с чаем.       Вот вроде бы и хочу ему поверить, а не верится как-то. Что-то в этой истории не вяжется, что-то в ней не так. Просто уйти из школы из-за головной боли? Да даже самые тупые безалаберные ученики так не делают. Нужно учителям сказать, медсестре, чтобы точно отпустили. Не факт что поверят, но точно панику не наведут и родители не узнают. Зуб даю, что там произошло нечто иное, никак не связанное с его болезнью, вопрос только — что именно? — Скажи мне на милость: что между нами происходит? То мы общаемся, то перестаём, а в один прекрасный момент ты просто от меня бегаешь как девчонка. Мы успели опять поссориться, пока я... не знаю, дышать начал по-другому?       Парень молча покачал головой. — Может, я опять что не так сказал?       Снова отрицательный ответ. — Тогда что такое? Почему ты себя так ведёшь? — я искренне не понимаю его отношения к себе и хотел получить на это ответ. Подробный, желательно.       Парнишка опустил брови, взглянул на блокнот и в молчании замер. Серые глаза прожигали в листе дыру, покуда его руки сжимались в кулачки и слабо подрагивали. Не хочет отвечать или снова пытается скрыть от меня что-то? Врун из него такой себе. «Это не из-за тебя, и близко нет», — всё же написал он. И я даже знаю, что за этим последует. — Дай угадаю: «дело не в тебе, а во мне», так? — предположил с насмешкой, сжимая кружку. — Ты же у нас такой плохой, злой, эгоистичный. Рядом с тобой все страдают, от тебя одни проблемы, естественно, что нам нельзя общаться. Моя жизнь будет в опасности из-за тебя. Ты меня защищаешь, а я, гнида такая, этого не понимаю, — усмехнулся, больше с отвращением посмотрев на него, нахмурив брови. — Ты и представить себе не можешь, как меня это заколебало. Твоя любовь к самоуничижению, к самокритике за всё подряд, старания оказываться «жертвой», поиски вины во всём и взятие на себя ответственности за действия других — бред больного тупицы. Тебе заняться больше нечем? Чего ты хернёй страдаешь? Терпеть не могу таких людей.       Сказал и упился чаем. Смотрел на этот напиток с таким выражением лица, что мой собеседник чутка отодвинулся и сжался. Кажется, я перегнул палку и задел его, судя по такой подавленной реакции. Да плевать хотел на него, вообще похую. Никогда я не приму таких слабохарактерных людей, которые и могут, что ныть и жаловаться на жизнь. Нет, понимаю, у всех разная ситуация и все выкручиваются как могут, но не таким же способом. Если человек будет хоть что-то предпринимать по улучшению своей жизни, покажет, что делает что-то — то его нытьё не станет проблемой. Но только не этот пацан. — Ладно, ты у нас такой плохой и ужасный, но зачем тогда начинал общение со мной? Не хотел же, мог бы и послать на три весёлые буквы или дверью прибить, как сегодня.       На секунду, всего лишь на жалкую секунду земного времени на лице бледнолицего проскочила слабая и печальная улыбка. И эта первая, за столь долгое время радость, высосала из меня все соки. Может, мне не стоило так нагнетать? Хоть и прямо, по делу, но слишком грубо высказался. Наверное, для него это слишком. Он и без меня прекрасно знает о своей проблеме. Знает, но ничего не пытается изменить. Или у него не выходит? «Я не ненавижу тебя, если ты так подумал, а ты подумал. Возможно, мне правда стоило тогда отвергнуть тебя так жестоко, чтобы ты меня возненавидел, но не смог. Не знаю почему. Наверное, решил, что смогу подружиться с тобой, что у нас может выйти хорошее общение. Дураком я был». — Ты и сейчас дурак, круглый и мелкий, — усмехнувшись, чуть улыбнулся, склонив голову. — Но всё ещё полный придурок из-за своих действий. Прекращай уже винить себя во всех бедах этого мира и кончай прикрывать чужие зады. Если кто-то что-то сделал тебе плохое — ты в этом не виноват. Виноват только обидчик. И нет ничего постыдного в том, чтобы сказать об этом кому-то.       Он слушал меня с таким вниманием и недоумением, словно первый раз в жизни слышит подобные слова. Словно на протяжении всей своей жизни желал их услышать. Это так грустно. Хочется верить, что когда-нибудь он вспомнит этот разговор и это изменит какую-то ситуацию. Знать бы это наверняка. «Спасибо за эти слова. Может, моё поведение тебе так сильно напоминает ребёнка, однако я делаю то, что считаю нужным. Просто не мешай мне самому всё решать». — Окей. Тогда, что насчёт Киллера? — если мне не померещилось, то он заметно напрягся после этого вопроса. Даже слишком. — Со мной ты не пойми как ведёшь себя, словно с биполяркой, а от него как от демона бегаешь. Что между вами уже стряслось? Всё же было нормально. Мы дружно общались, веселились, проводили вместе время. Иисусе — ты улыбался. Улыбался! Из-за чего вы поцапались? Что не поделили?       Глаза его бегали из стороны в сторону, руки подергивались и вытирались о штаны. На лице, которое он отчаянно прятал и не хотел показывать, читался явный испуг и тревога. Гено якобы находился перед тем парнем, из-за чего так и нервничал. Не понимаю, что случилось? Неужто Киллер действительно наделал фигни какой? Или этот дурак опять себя в этом обвинит? «Нет, всё хорошо», — попытался с уверенностью написать и показать мне. Не шибко верилось. Особенно когда его руки тряслись. — Да? Тогда почему ты дрожишь сейчас как банный лист? «Тебе кажется, я в порядке». — Мне кажется, что ты в порядке? Нет, ты совсем не в порядке, — нахмурился я. — Что этот дебил сделал тебе? Обидел? Расстроил? Ударил? «Нет, он ничего не делал». — Врёшь, и очень неправдоподобно, — продолжал упорствовать я. — Если он что-то сделал, то я ему врежу. Этот мудак меня уже бесит. Ты — мой друг, и ради тебя я ему дам по лицу. Хотя и без тебя всё равно ему вмажу. Довёл уже. «Не надо! Он ничего не делал мне», — всё ещё упорствовал «врунишка». — Тогда откуда такой сильный страх? «Не важно…»       Любит же этот парень сохранять интригу. Бесит очень. На мои чувства он и плевать хотел, совершенно не заботит тот факт, что я переживаю, что волнуюсь. Посрать ему, лишь бы виноватым побыть и лишний раз стать посмешищем. Вот уверен, ему это в радость. Мазохист конченный. Ну не верю я в неприкосновенность своего беспризорника друга. Этот дурень всегда ищет на свой тощий зад проблемы, и чаще всего они и на меня выпадают. Если он и сделал что-то Гено, то вряд ли сознается. Мог и глупость ляпнуть, вопрос задать по больной теме, а мог и случаем напугать. Может, и не намеренно, но сделать больно мог. Молчун будет до конца жизни это отрицать, а вот у него можно всё разузнать. Надавить просто нужно посильнее.       Взяв ещё шоколад, отправил его в рот и стал жевать, рассматривая то, что осталось в упаковке. Не так много. Как быстро мы, однако, всё схомячили. Когда он протянул руку к сладости, мои глаза засекли очень странный рисунок на бледной руке. Красные линии, образующие очертание овала или чего-то похожего. Что это? Неосознанно схватил его за руку и поднёс поближе к себе. — Что это за пятно? Похоже на след от... — до меня практически сразу дошло на что именно был похож след, от чего брови вмиг сошлись над взглядом, полным едва скрываемого гнева. — Откуда он у тебя? — засыпал его своими тревожными вопросами.       Из-за моей руки, которая неожиданно схватила его, дрожь пробрала и мурашками прошла по чужому телу, передавшись и мне. Живо отдернув руку, с опаской посмотрел на меня и отодвинулся ещё дальше. Блин, я уже и забыл, что его трогать нельзя. Просто эта рана… Никогда не видел такой жестокости. «Это несчастный случай, я сам виноват», — поскорее пытался оправдаться человек. — У этого несчастного случая есть имя? «Нет. Я просто неудачно упал и… и всё». — А как же синяк под глазом? — на мой вопрос он изумлённо поднял брови. — Да, заметил, ещё когда пришёл. Если бы не хотел, то и не заметил бы, — человек открыл было рот, чтобы продолжить отрицать очевидное, как мигом закрыл и замолк. Вот только мне хватило этой доли секунды, чтобы кое-что заметить. — Твою мать, Гено: у тебя ещё и зуба нет? — на мой неожиданный вскрик он вздрогнул, прикрыл рот рукой и отвернулся. — Кто это сделал? Скажи какая сволочь тебе зуб выбила? Он же молочным был, я надеюсь? «Никто, я просто упал». — Это случилось в пятницу, так ведь? Из-за этого ты и сбежал? «Нет». — Работа Киллера? Я эту паскудину через мясорубку прокручу. «Это не он!» — Тогда кто? Те парни, которые меня избили? Или те, которых я запугал? «Нет же», — этот парень никак не сдаётся. Ну ничего, я своего добьюсь. — Появился кто-то ещё? «Нет! Я просто упал и всё! Не надо искать виновных в моей неуклюжести». — Это как нужно было упасть, чтобы приложиться скулой и выбить себе зуб? — с усмешкой поднял я брови. — Уж не знаю, что именно произошло; одно знаю точно: эти травмы не от твоей неуклюжести. «Это не твоя проблема. Хватит выискивать ложь в моих словах». — Да тут и искать не надо. Всё и так очевидно.       Уже становится ясным, что его кто-то избил, только кто? Киллер мог, хотя ему незачем. Другие придурки могли выглядеть в нём слабака. И что-то мне подсказывает, что ответ я уже знаю. Давно знаю, просто всё время от него бегаю и отрицаю. Ох, не зря я с утра сюда заглянуть решил. Теперь есть время, чтобы вытрясти всё из одного дебила. — Раз уж ты мне не хочешь открыться, то я соизволю другого растерзать кучей вопросов, — поднялся из-за стола, оставив недопитый напиток. — Спасибо, что пригласил на чай. Надеюсь, ещё увидимся.       Попрощавшись с ним, вернулся в гостиную и быстро оделся. Хозяин дома не шёл за мной и даже не попытался никак меня остановить. Может, сдался уже. Может, и просто не хотел, аль не мог. Не важно. Прямо сейчас мне требуется провести серьезный разговор с, возможно, подонком, в лице близкого друга. На первый урок уже опоздаю, но меня это не ебёт. Всё равно всё успею. Закончив сборы, вышел за двери и закрыл обе, спускаясь по лестнице в сторону выхода. Ну держись, сука.       End POV Reaper