Шёпот твоей души

Этот же день

Ноябрь

«Дом Роллена»

      POV Reaper       Оставив в гордом одиночестве одного придурка, начал спускаться по лестнице, посматривая на время. Чёрт, первый урок мною успешно пропущен, а всё из-за кого? Из-за человека, который толком и не понимает, что с ним происходит. А кто знает, если не он, Пушкин, что-ли? Каюсь: слова, вылетевшие из моего рта, действительно были грубыми и резкими, хоть и весьма точными. Не люблю врать людям и говорить то, что я о них не думаю, предпочитаю горькую правду, чем сладкую ложь. Так правильнее, как мне кажется, пускай и не всегда подходит под ситуацию, как сейчас, например. Парень ведь на самом деле ничего. Добрый, отзывчивый, понимающий и вежливый, местами, правда, но всё же. Он чуткий до других, его душа цветёт и пахнет первым ландышем, ибо с ним ассоциирую его невинность и чистоту. Но вот то, кем он себя выставляет… мама дорогая. Постоянно принижает свои заслуги, ищет свою вину хоть в чём-то, думает о других больше, чем о себе, стремиться стать объектом унижения и насмешек, обожает копаться в себе и говорить о недостатках, любит за всё извиняться.              И ещё мне не нравится его мягкотелость и слабохарактерность. Ну как вообще можно так жить? Он ведь даёт собой пользоваться, манипулировать в открытую и издеваться — самое то для мелких садистов. Неужели он себя за человека не считает? В чём смысл такой жизни? Бесит, честное слово, особенно когда скрывает что-то и утаивает, замалчивает. И Киллер меня тоже бесит. Вечно ведёт себя как детсадовец и никогда не бывает серьёзным. Иногда это забавно и даже мило, но не всегда же. Врун и лицемер, никогда ведь не скажет правды о людях и своего отношения к ним. Лишь бы поиграться другими и остаться безнаказанным. А учитывая, что он мне и про Гено соврал… ну, падла такая, держись.       Я многие выходки терпел, на многое закрывал глаза, но тут уже не стану. Терпение лопнуло, больше не буду молчать и всё ему выскажу. Раз уж молчун ничего мне не сказал, что было ожидаемо, то он мне точно всё выложит. Живым не отпущу, пока не объяснится. Пусть только попробует соврать. А если узнаю, что он действительно причастен к состоянию Гено… бог ему в помощь. Быстро спустившись с верхнего этажа, перепрыгнул последние пару ступеней и широкими шагами добрался к двери. Нажал кнопку открытия во внешний мир и удачно вписался в стоявшую женщину, задел её и, убрав с пути толчком, двинулся как можно дальше от этого дома. — Хэй! Где твои манеры, парень? — с удивлением и одновременным возмущением обернулась она, нахмурившись. — А ну живо извинись. — Да пошла ты, — прикрикнул ей весьма грубо, даже не повернув голову. Сам не понял, как язык уже всё за меня сказал. Озвучил мысли. Никогда бы не подумал, что скажу такое взрослому человеку… как-то неловко.       Миновав пару домов, всё же покинул милый райончик и побрёл в сторону школы. Небо окутали серые тучи, оставляя проплешины голубизны, намекая, что всё ещё есть надежда на свет в этом мире. По прогнозу дождь не передавали, так что мне будет всё равно, если он решит пойти. Но не только небо нагоняло тоску, ещё и город таковым являлся. Обычно мне нравятся такие виды, но явно не сегодня. Всё бесит и всё раздражает. Голые деревья, серое небо, орущие на ветках вороны, которых так и хочется стукнуть. Проезжающие мимо машины, ходящие люди со своими отпрысками. Злости в моём сердце хватит на всех, даже на синоптиков и Бога, если тот существует. По моему лицу прохожие понимали, что лучше держаться подальше и сторонились. Жаль, что так нельзя с погодой сделать. Тресну этот дождь лопатой и закину обратно, если он свой нос покажет.

***

«В школе»

      Наконец-то дошёл до мерзятины под названием «девяти или одиннадцатилетний ад». На улице стояла тишина, да шумел ветер, качая деревья и остатки травы. Дошёл до здания, спокойно зашёл внутрь вместе со звонком. Ну всё, пора сворачиваться клубочком и плакать: математику пропустил. Эх, как же жить-то теперь?.. Турникет с зелёной кнопкой оказался позади, а я пришёл к стенду с расписанием. Быстренько отыскал класс своего друга и проверил, в каком он сейчас кабинете.       И вот так, прямо в куртке, направился к лестнице. Гардеробщица, со взглядом верующего атеиста, собиралась мне что-то сказать, но не успела, слишком уж быстро я убежал на лестницу и скрылся на ней. Не собираюсь отдавать кому-то свою куртку, всё равно ведь надолго не задержусь — интуиция подсказывает. А ей верить можно и даже нужно. Взобравшись на третий, повернул налево и потопал по коридору. На горизонте нужного человечка видно не было, так что могу предположить, что он в своём классе. Не так далеко, немного пройдусь и найду эту морду, если он не в туалете или столовой. Пройдя мимо кабинета своего класса, ненароком заглянул внутрь и чуть было не прошёл, но вовремя остановился.       Недалеко от дверей, ближе к парте Гено, стоял тот, кого я искал. В своей белой рубашке, заправленной в серые с высокой посадкой брюки на чёрном ремне. В серой фирменной жилетке и чёрных ботинках. Что ни день — так он на торжество какое наряжается. Чё он тут вообще забыл? Меня ищет? — Ты чё тут делаешь? — весьма грубо окликнул его, переступая порог кабинета. Эта наглая рожа обернулась ко мне со всё той же дебильной улыбкой. Вот бы ему вилкой в глаз дать и к стоматологу сводить, чтобы тот ему все зубы поудалял. — Чего ты такой злой? Я, между прочим, тебя искал, — подняв свои тонюсенькие полоски над глазами удивлённо вымолвил он. — Где был хоть? Чего на урок не явился? Мне одноклассники твои всё рассказали. — Раз уж ты так осведомлён, то не задавай глупых вопросов, — встав около него закатил глаза и раздражённо фыркнул. — Гено навещал. Он приболел. — Так вот чего его в школе не видно. И что, как он себя чувствует? — в его голосе звучало столько волнения, как будто оно реальное. Вот же гад. — Плохо ему было почти неделю. Голова болела, тошнило, температура никак не спадала, — не скрывая, поделился с ним. — Но сейчас только насморк остался, он при мне пару раз шмыгать пытался, думая, что не замечу. Скорее всего через пару дней вернётся. — Фух, прям от души отлегло, — положив руку на сердце, «облегчённо» выдохнул Киллер, прикрывая глаза. Вот актёр. — Раз уж у него всё хорошо, то я рад. Надеюсь, что он скоро придёт и мы снова будем веселиться все вместе. — А вот это уже вряд ли. — С чего ты так решил? — такое неподдельное удивление изобразил на лице, аж смешно. — Я же у него не просто так был. Меня волновало то, что произошло между вами некоторое время назад, и потому захотел во всём разобраться. Только вот ответов не получил, — кажется эта новость его обрадовала, хоть он и не подал виду. — Гено не станет винить тебя в чём-то или стучать, даже если это так, поэтому спрошу у тебя: что ты сделал? — Подожди, а с чего ты взял, что это я? Где доказательства? — вот теперь его волнение уже похоже на настоящее. — Мне достаточно одного забитыша, который и слова сказать о тебе не может. Повторю свой вопрос: что ты сделал? — Да не делал я ничего! — уже с большим возмущением воскликнул врун. — Ты же сам говорил, что у этого парня случаются приступы без причины. Может, и в тот раз было так? Почему ты эту версию не рассматриваешь? — Я не так говорил. Его приступы случаются по конкретным причинам, но мы их не знаем, поэтому и кажется, что они сами собой живут, — пояснил ему очевидную вещь, и сделал более серьёзное лицо. — Ты мне отвечать собираешься? — Да иди ты нафиг. После общения с этим парнем у тебя какое-то предвзятое отношение ко мне. Я никого не трогал и не собирался. — Не делай из меня идиота, прошу. Я могу сложить два и два и понять, что именно ты являешься одной из них. — Одной? Вторая это Гено, как я тебя понял, а четвёрка? Ты, что-ли? — То, во что он превратился благодаря тебе, — нахмурился и сжал кулак. Так и чешутся руки ему морду набить. — Мне ещё раз повторить вопрос? — Ладно, не отстанешь ведь, — смирительно вздохнув, продолжил: — Не делал я ему ничего. Просто кое-что сказал. Точнее напомнил. — Напомнил? Так вы знакомы? — подняв в удивлении брови, посмотрел на него с таким же изумлением. Такого варианта в списке возможных не было. — Ну, как знакомы? Учились в одной школе, пересекались. Ничего интересного, — пожал плечами весьма равнодушно. — А мне сказать об этом, нет? Язык отвалится? — Я не обязан рассказывать тебе о всех знакомых и незнакомых. Какая, к чёрту, разница? — Не обязан, но если бы ты знал о той штуке у себя в голове, которая мозгом называется, то смог бы подумать и прийти к выводу, что мне это важно. Если ты знаешь, как это делается. — Ну извини, не все такие гении, как ты, — произнесённое звучало как-то неестественно, словно насмешка. А, так и есть. — В каких вы были отношениях? — произнёс весьма односмысленную фразу.       В классе настала тишина, и все присутствующие в нём завыли, словно дикари какие. Повернув к ним голову, максимально сделав серьёзное и злобное лицо, нахмурился и как можно мягче произнёс: — Хватит подслушивать и думать о пошлятине. Отвернулись, иначе моргало выколю.       Парни сразу всё поняли и вернулись к своим делам, а вот девчонки ещё немного похихикали и поглазели, яойщицы хреновы. Но даже они соизволили отвернуться. Победоносно похвалив себя в мыслях, вернулся к стоявшему в ступоре остолопу. — Поясни, — до него не допёр смысл моего вопроса? Вот идиот. — От одного только упоминания о тебе его уже в дрожь бросает, так что вы точно не друзья, тогда кто? Просто знакомые? Бывшие друзья? Закляты враги? — Ещё скажи, что возлюбленные, я тогда вообще со смеху помру, — рассмеялся и улыбнулся совсем не в тему. Ты у меня так быстро не откинешься, обещаю. — Не друзья мы с ним и не были никогда. Однако друг друга неплохо знаем. — Как это? — Раньше мы частенько проводили вместе время, нам даже весело было. Знаешь, как это бывает? Подножку поставить, на ногу наступить, портфель в речке утопить, тетради изорвать, с лестницы случайно скинуть, — перечислил все «заслуги», зная, что мне это не понравится. — Он так забавно объяснял, что ногой запнулся о перила и полетел. Ему ведь ещё поверили! — Так ты над ним издевался? — закипавший огонь перешёл в голос и сжался в кулаке. — Тю, делать мне нечего что-ли? Пытки — вот издевательства, а это… потеха просто, скуки ради. — Значит, из-за тебя он говорить перестал? — Понятия не имею, о чём ты, — как невинная овечка он улыбнулся, склонив голову на бок. — Думай как хочешь, однако мне глубоко плевать на это. Что было — то прошло. Ты уже ничего не изменишь. — Чем он это заслужил? Почему он? Неужели других людей не нашёл для своих забав? — Пойми одну вещь, парень. Я просто защищаю свою личную жизнь. Мне не нравится, когда кто-то суёт в неё свой длинный нос и создаёт проблемы. Скажешь, что я не прав? — Нет, но- — А твой дружок сунул свой нос куда не следовало. У каждого из нас есть свои секреты, так ведь? — его взгляд прям до мурашек пробрал, когда он заглянул мне в глаза. Он что-то знает обо мне? — Я просто не хочу, чтобы о моих узнали. Всё просто. — Ну ты мурло вообще. А я ведь тебе доверял, другом считал. Какая же ты мразота лживая. — Потише, мы же в учебном заведении. Негоже ученикам так выражаться.       Он ещё и учить меня вздумал? Сам ещё подросток, к тому же младше на пару месяцев. Хотя после такого открытого разговора я не уверен, что из всего того, что он о себе говорил — правда. Ну всё, хана ему. Разгоревшийся во мне огонь нужно было куда-то деть, и я решил выпустить пар на чужой роже. Прям кулаком ему зарядил, сразу же полегчало, только костяшки немного заболели. Ну и ладно. — Хах, значит ты хочешь подраться? — повернув голову, он вытер запястьем стекающую из носа кровь и тряхнул рукой. — Хорошо, давай подерёмся.       Не успело до моих ушей дойти последнее слово, как человек неожиданно полетел на меня. Левый кулак отчётливо метил в лицо, на что я среагировал в последний момент. Ушёл с линии атаки влево, схватил правой рукой его запястье, а левой ударил по сгибу локтя. Это не так больно, как кажется, пускай он и скривился. Собирался уже использовать ногу для того, чтобы оттолкнуть как можно дальше от себя, но меня опередили. Бывший друг, свободной рукой, ударил мне в живот, затем по коленке, заставив меня потерять равновесие и приземлиться отдавающей болью ногой на пол. Козёл, ударил именно в ту, где лодыжка недавно болела. Пока я приходил в себя и предпринимал попытки встать, он со всей силы ударил в подбородок. И вот тут уже было очень больно. Из-за такой внезапности и сильного удара, прикусил себе язык и, кажется, потерял один зуб, но пока только кажется. Боль такая сильная, словно челюсть сломалась. Чёрт, не позволю ему себя так травмировать.       Пока Киллер, с улыбкой победителя от меня отходил, во мне откуда-то появились силы. Эти самые силы подняли меня на ноги и, пока он ничего не понимал, позволили пнуть его по шарам, дать в живот и также зарядить в челюсть, лишая равновесия и приземляя на пол спиной. Ответочка прилетела, заслуженная. Прыгнув прямо на него, благодаря двум имеющимся рукам стал избивать это смазливое личико. Никогда оно мне не нравилось. Весь класс молча замер, наблюдая за мной — это было так очевидно, что не нуждалось в обсуждении и в стремлении проверить. В какие-то считанные секунды лицо мрази превратилось в грязное и красное месиво. Из его носа стекала кровь, пачкая губы, лицо всё в крови и пятнах от разных синяков. Тут и синие, и фиолетовые. Мои руки стали похожи на руки мясника, полностью окропленные чужой кровью. Да и дрянь эта летела брызгами во все стороны, пару капель упало на одежду и лицо. Мерзко и гадко, но я не из брезгливых.       Увлекшись насилием не над человеком, краем глаза заметил шевеление левой руки. К сожалению, поздно. Резко остановился и чуть отдалился от его лица, убрав руки, как в одно мгновении перед лицом пролетело серое лезвие, задевшее мою правую щёку. Тут же отскочив от потенциальной опасности, схватился за порез, чувствуя стекающую по пальцам и кисти тёплую жидкость. Убрав руку и взглянув на красное чудо, которое должно быть внутри, тревожно сглотнул и сжал руку, стараясь не думать о боли. Болело, кстати, очень неприятно. Порез шёл от скулы и заканчивался у рта. Большой, зараза, лишь бы шрам не остался. Ублюдок, поднявшийся с пола, расплылся в самой безумной улыбке, держа окровавленный ножик. Серьёзно? Он носит с собой оружие? Куда вообще металлодетектор смотрит? Кто ему позволяет такое носить с собой? Нужно директору об этом доложить, это уже ни в какие ворота не лезет. Ладно он мне столько лет врал и скрывал тёмное прошлое, всё ещё мне непонятное. Но оружие… он не имел права им пользоваться. — Афэро! Деримор! Живо в кабинет директора! — очень рассерженно крикнула мисс Рамоне. Никогда не видел её такой злой.       Естественно, выбора у нас не было, да и спорить глупо, сами же виноваты, нечего было при свидетелях драться. Вначале мы зашли в кабинет медсестры, чтобы та обработала наши раны. Со мной закончили быстро, так что ушёл к директору. С огромным нежеланием.

***

«В кабинете директора»

      Мерзкое тиканье настенных часов, справа от бошки, так раздражало и нервировало, что мне хотелось снять эту хрень и выбросить в окно вместе с собой. Директорские хоромы только казались какими-то важными, а на самом деле кабинет весьма уродский. Грязный старый линолеум скрывал обшарпанный пол, со стен отслаивалась блёклая краска, давая лицезреть в ней дыры. На миг мне даже почудилось, что по ней пробежал паук или таракан какой, чему можно было удивиться. Такая живность максимум в столовке обитает, но никак не в кабинете начальника. Зато теперь ясно, почему деревянная мебель, пытающаяся заполнить пространство, такая поломанная и дряхлая. Того и гляди посыплется, как карточный домик. На подоконнике стоял горшок с дохлым, по виду, цветком, который пытался хоть как-то украсить страшное помещение, казалось бы, ещё времён войны. Белые шторы оттуда же.       Полный мужчина, едва помещавшийся в своём кресле, сидел напротив меня за таким же дряхлым, как и он, столом. На том было полно всяких бумажек, разбросанных ручек, и я заприметил спрятавшуюся под этой кипой пачку сигарет. Ох уж этот старик. С прекрасной лысиной, которую скрывает под париком, так ещё и курит. Какой он подаёт пример детям? То же мне «начальство», плевать хотелось мне на него и тех, кто стоит выше. И это самое начальство, в кабинете которого сидела моя жопа, посмотрело на меня таким жутким взглядом, что мне резко стало тревожно. Как будто в зале суда сижу и жду своего приговора. Чё он молчит-то? Сказать нечего? — Давненько тебя не было в моём кабинете, Афэро, — не пойму, он рад или растроен? — Помню как ты постоянно учинял драки в начальных классах, да и несколько лет назад тоже не брезговал. Вечно у тебя все виноватыми оставались и всегда страдали от твоих рук другие. Всяких причин наслушалась моя голова. Твой отец обещался, что этого больше не повторится, но раз уж ты тут, ему это не особо удалось. Какая же причина твоего появления в этот раз? — В этот раз виноват Киллер, — на мои серьёзные и весомые слова человек устало закатил глаза. Вот бы ему врезать. — Он издевался и, наверняка, избивал моего друга в прошлой школе. Я не собирался это просто так оставлять. Его нужно было наказать. — И ты решил, что именно тебе это должно быть поручено? — усмехнулся тот. — Как давно это было? — Ну, лет шесть, наверное, назад. — Сколько? И ты из-за этого мне проблемы решил создать? — А что мне нужно было делать? По головке его погладить и леденец всунуть? — с удивлением возмутился. — Ты должен был сказать об этом учителям или же идти сразу ко мне. Мы бы приняли к сведению твои слова, вызвали бы его родителей и провели воспитательную беседу. — Беседу? Вы издеваетесь? — максимально возмутился. — Он человека избивал! Да, в другом городе и школе, но что такого? В чём проблема его заслуженно наказать? Отчислить хотя бы. — Может, ты и не заметил, но мы не пропагандируем насилие, по крайней мере, наша школа уж точно, — заверил он меня. Ага, так я и поверил. — Так что не вижу смысла самовольничать и кого-то за что-то избивать. Тем более Киллера. Ну ты видел его? Этот мальчуган только шутить и может, кого он там бить собрался? Не воспринимай его слова всерьёз, будь умнее. — Никогда в жизни не встречал осла, который не умеет работать с детьми и верит только себе, — сквозь зубы проговорил и нахмурился. — Что? — Ничего, — раздражённо бросил и откинулся на жёсткую спинку стула.       Не так скоро, никуда не торопясь, к нам соизволила заглянуть одна паскуда. Его зад приземлился на соседний стул, а его гримаса резко стала походить на такую, словно ему было больно сидеть, как будто ебали сутками. Никакой крови на его лице уже не было, только пластырь на носу, куча синяков и разбитая губа. Красавчик, так и жениться идти. Мало я его разукрасил, нужно было ещё что-то сделать. Что-то похуже, как он Гено. Чёрт, да уверен, что не один только Гено пострадал. Над сколькими людьми он издевался? Мразь белобрысая, крашенная, вернее. — Как себя чувствешь? — любезно спросил директор, оказывая такую честь, какой мне не указал. Тоже хороший фрукт. — Нормально, меня били и похлеще, так что это — всего лишь цветочки. Так только девчонки бьют, — сказал это с такой насмешкой и таким разочарованием в голосе, что я едва сдержался, чтобы ему не врезать. Сжал покрепче ручки стула и прикусил язык. Ещё не хватало и здесь драку устроить. — Рад это слышать, — конечно рад, ему же нравится жопу всем кроме меня лизать. — Можешь рассказать свою версию истории? — Да конечно. Я пришёл в класс Рипера и стал его ждать. Он пришел весь злой и агрессивный, начал меня в чём-то обвинять, а потом и вовсе напал! Я защищался как мог. Ничего ему не делал и просто так получил. Он полный псих, — какая «правдоподобная» история. Ну ты у меня получишь. Вне кабинета. — Враки! Он всё врёт! — вскочив со стула чуть не перевернув его с возмущением воскликнул. — Да? А кто первый начал драку? — прикрикнул на меня урод лицемерный. — Ладно, да, я первый начал, но у меня была на то причина! Он мне прямо в лицо сказал, что избивал моего одноклассника. Он поднимал руку на человека, и не раз. Я ему за это врезал. — Киллер, ты это говорил? — поинтересовался директор. — Конечно же нет! — опять жертву из себя строит, гад. — Весь класс мне свидетель, что он набросился на меня без причины. Его в психушку надо, на опыты. — Я тебя на опыты пущу, крыса белобрысая, — не стесняясь своего гнева, крикнул ему чуть ли не в ухо. — Чего ты врёшь? Хочешь сказать, что свидетели не слышали наш разговор? — Не слышали! Они видели, как ты меня избиваешь и не знают, почему ты это сделал. — Они что, уши позатыкали и глаза пошире открыли? Не неси бред. Все всё прекрасно слышали, просто из-за тебя говорить боятся. Почему-то. — Так, заткнулись оба, — стукнул по столу директор, призывая меня сесть на своё место. Ну я и сел, злой и возмущённый плюхнулся и ударился копчиком о деревяшку. — Если вы вдруг посчитаете его зайчиком-мальчиком, то хочу напомнить, что у этого парня нож в кармане, — зыркнул на своего соседа весьма неприятно. — Я надеюсь, что вы с этим что-нибудь сделаете? — Ты на него напал? Напал. Он защищался? Защищался. Вот тебе и ответ: самооборона, — уже более спокойно ответил мужик. — Так, к сведению. — Он меня ножом резанул, вы это понимаете? — указал я на свой пластырь. — А если бы он меня прирезал? Смертельно? Тоже бы за самооборону приняли? — Да. Ты сам виноват в случившемся, нечего было драку устраивать. — Что б вы знали — нож не является средством самообороны. В любой статье об этом сказано, — весьма вовремя в голове вспомнился давнешний разговор с отцом. — Если бы у меня было оружие, если бы я был минимум в два раза крупнее и сильнее, если бы представлял угрозу — тогда бы он мог им воспользоваться, но сейчас это считается превышением пределов самообороны, а это уже статья, плюс он носит в школу оружие. С его родителей могут взять штраф, поставить его на учёт или послать на исправительные работы. А если взять во внимание, что он ещё и учеников избивал… тут уже серьёзно. Три статьи! Ты их коллекционируешь, что-ли? — усмехнулся, глядя на этого дебила. — Пытаешься показаться самым умным? Не выйдет, — я уже пригласил твоего отца присоединиться к нам. Не думаю, что ему понравится то, как ты себя ведёшь, — улыбнулся мне мужик.       Что мне оставалось делать? Заткнуться и показать своё раздражённое лицо. Блин, из-за меня ещё и отца с работы забрали. А я ведь просто хотел поступить правильно… ну не могу жить без проблем, обязательно их надо искать себе. И не только себе. В этой мерзостной тишине, под тиканье часов и отвратительный запах моего соседа, хотелось просто блевать. То ли розами пахнет, то ли спиртом, не могу понять. Но запах исходит от него. Может, медикаменты какие? И слава богу, что папка пришёл очень быстро. Никогда я так не был рад его видеть, как сейчас. Он постучался в дверь и зашёл лишь после приглашения. Увидел меня и неодобрительно посмотрел, заставляя отвести виноватый взгляд. А Киллеру это пришлось по душе. Стал улыбаться, как мудак психованный. Наркоман. — Здравствуйте, рад вас видеть, Уильям, — улыбнулся директор, как милому солнышку. Вот и вся его грозная сущность куда-то ушла. — Здравствуйте, по какому вопросу вы меня вызвали? — голос отца звучал совсем не злобно, скорее устало и раздражённо. — Да вот, полюбуйтесь, как ваш сын разукрасил этого мальчика, — указал он на идиота, — правда красавчик? — Конечно, очень неплохо вышло, — сдержанно ответил отец. — Я надеюсь, что вы разберётесь со своим сыном и как следует ему объясните, что так делать нельзя. В прошлый раз это не очень вышло, так что советую использовать ремень или ещё что посерьёзнее, — предложил человек, который ранее говаривал, что школа не пропагандирует насилия. Как неожиданно. — Я обязательно с ним поговорю и даже накажу, но по-своему, — слегка кивнул отец, немного нахмурившись, — а вас попрошу не вмешиваться в моё воспитание. У вас вообще детей нет, так что вы и понятия не имеете, как их надо воспитывать.       За это я его и люблю. Ну чудо, а не папа. Теперь понятно, в кого я такой пошёл. Невоспитанный и грубый. — Пошли, поговорим в машине, — адресовал мне человек и первым пошёл к двери, не забыв попрощаться со взрослым. — До свидания, — бросил сидящим в кабинете, а одному мудаку показал язык, на что получил некрасивый жест среднего пальца. Ах ты ж сука такая.       Возвращаться желания не было, так что просто хлопнул дверью и пошёл за отцом. Чувствовал себя максимально униженным и оскорблённым. И меня бесят все. Гено бесит, что из-за его тупого молчания мои проблемы перешли на отца. Киллер бесит, тем что он мудак, лжец и совок для мусора. Наврал всем, выставил меня виноватым, и вообще он козёл. Директор разочаровал. Поверил ему, мои слова о возможном наказании пропустил мимо ушей, а ведь это были очень важные замечания. Этого парня, если поискать доказательства, можно и оштрафовать, и на исправительные работы отправить, если не в колонию. А ещё я ненавидел самого себя. Хотел сделать доброе дело и всё испортил. Всем проблем доставил. И перед отцом очень стыдно. С работы он из-за меня ушёл, неприятную критику в свой адрес получил. Ну вот почему я не могу жить без этих глупостей? Надо же было полезть в драку. Гено того не стоит… нет, стоит, ещё как. Просто это я идиотина, агрессивный ёжик без колючек. В следующий раз буду держать себя в руках и молчать. И пофиг на всё.       Мы шли по коридорам и на нас, а точнее на меня, пялились ученики. Вот они, наверняка, уже в курсе всего, или же им интересно, почему я в куртке тут хожу. Как знал, что скоро уйду и поэтому не стал снимать. Может, то было предостережение? Или намёк, что лучше снять и так бы избежал проблем? Хотя не вижу разницы в том, чтобы драться в куртке или без. Всё равно виноватым бы сделали и поругали. Интересно, что отец мне скажет на всё? Он так радовался, что я взялся за ум и больше не порчу ему жизнь, а тут… приплыли. Обидно ему и стыдно за меня — уверен, почему-то. Не самый лучший сын. Не самый лучший человек я. Никогда бы не подумал, что опущусь до того уровня, чтобы начать себя ненавидеть и винить в чём-то. Гено, что-ли, вспоминает?       Спустившись по всем лестницам и выйдя наконец на улицу, направились к припаркованной у обочины машине. Над головой сияло лазурью небо и светило солнце. От прежних серых туч ничего не осталось. Как будто и не было. Как будто мне всё приснилось. Впервые я с такой улыбкой смотрю на солнце и одновременно щурюсь от столь яркого света. Оно уже не греет толком, но почему-то стало на душе полегче, хоть рана от движения мышц начала пощипывать. Может, я поступил правильно, что вступился за него? И от этого такая лёгкость по телу расходится. Наверное, так и нужно было. До серой машинки мы дошли быстро. Отец сел на место водителя, пока я залез внутрь и стал пристёгивать свой ремень. На переднем сидении мне уже можно ездить, но предпочитаю больше задние. Там как-то безопаснее, да и лечь можно. — Ну, я тебя слушаю, — неожиданно произнёс человек впереди, разворачиваясь ко мне корпусом. — Я не хочу об этом говорить. Ты опять скажешь, что это звучит как оправдание, — скрестив руки, отвёл виноватый взгляд и стал смотреть в окно. — Не скажу. Выкладывай всё как есть.       Немного повернув голову заглянул в его глаза. Пускай и весьма распространённые, но веет от них теплом небывалым, родным и отцовским. Может, такой цвет и кажется мрачным и отталкивает, однако прямо сейчас эти глаза смотрели на меня с такой теплотой, с какой никогда раньше. Доброта и забота от них шла. И очень много любви, которую ему некуда девать. Рассказать этому человеку о случившемся — самое малое, что я могу. — Помнишь Гено? — Тот мальчик, которого ты от хулиганов защищал? Помню, конечно. — Ну вот. Киллер мне лично сказал, что избивал его. В прошлом. Они, оказывется, были знакомы, а я и не в курсе, — горько усмехнулся, чувствуя особую ненависть к себе. Каким же слепым нужно быть, чтобы не заметить? — Я его избил за это, решил преподать урок. Не мог просто жить с мыслью о том, что этот паразит ушёл безнаказанным. — Мне больно слышать о том, что все мои уроки стали для тебя пустым звуком, — разочарованно выдохнул отец. — Я хотел, чтобы ты защищал себя и тех кто тебе дорог, а не сам устраивал распри. Суть самообороны не в этом. — Я и защищал. Справедливость должна была восторжествовать. Он должен был получить по заслугам. А кто если не я? Директор и бровью не повёл, когда я про нож стал объяснять. — Справедливость не равняется мести, спаведливые люди не ищут отомщения, справедливость — это редкое и ценное качество людей, которые умеют сохранять баланс добра и зла на чашах весов. То, что сделал ты, называется местью.       Блин, он такие красивые и умные слова говорит. Жаль, что я не стал тем самым справедливым человеком. Смогу ли вообще им стать? Стать, как мой отец? Он ведь на стороне закона, на стороне добра и справедливости. Как ему это удаётся? — Я понял, что поступил глупо и безосновательно, прости. — Понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но постарайся понять, что насилием нельзя решать проблемы. Людям нужно говорить и слушать друг друга. Если бы я бил каждого, кто меня бесит, то мои коллеги лежали бы в больнице. Все, даже начальник. — Настолько сильно бесят? — вскинул бровь. — Не представляешь, насколько. — И как ты держишь себя в руках? — Ну… когда как, — с неуверенностью выговорил он. — Иногда концентрируюсь на чём-то другом и приятном, иногда просто избегаю общения с теми, с кем можно, а порой и вовсе отключаю все эмоции. Моя работа их не предусматривает — они лишь мешают, в большинстве случаев. — А мне что делать? — Просто думай о том, кто тебя раздражает, что он шут гороховый. Обычно помогает, — рассмеялся отец. — Просто не думай об этих раздражителях. Они того не стоят. — Обязательно попробую, — улыбнулся ему. — Но что с Киллером делать? Как мне себя с ним вести? — Я тебя уже предупреждал о нём, так что повторюсь: оборви все возможные связи и не общайся. Не ходи туда, где обычно бывает он, не говори с людьми, с кем говорит он. Игнорируй, избегай, для тебя — его не существует. — А если он заговорит со мной? — из под земли ведь достанет. — Тогда просто пошли, без стеснения, — посоветовал отец. Ничего себе воспитание. — Главное делай это при свидетелях, никогда не оставайся с ним наедине. И никогда не устраивай с ним драк. — С другими, значит, можно? — с мнимой надеждой уточнил у него. — Нет, — отрезал так отрезал. — Если он начнёт к тебе приставать или будет провоцировать на драку, то смело иди к директору. Жалуйся на него… хоть до позеленения клумбы во дворике школы. Но никаких драк и разговор. Ни по какой причине. — Ладно, а поговорить с его родителями не вариант? Пусть они с ним сами разберутся. — Даже и думать об этом забудь, — совершенно неожиданно произнёс он такую фразу и стал заводить машину. Чё-то мне не по себе вдруг стало. — Его родители... какие-то шишки? — Можно и так сказать, — голос его на миг дрогнул, и это заставило и меня напрячься. О каком влиянии речь идёт? Его родаки же в разводе, нет? Или это очередная ложь... В любом случае, не понимаю причём тут они. — Лучше тебе с ним не связываться. — Ну... Ладно? Не очень-то и хотелось, — как-то он слишком напрягся. Не преувеличивает? Мне с самого начала не стоило с этим увольнем разговаривать? — Хочешь поехать в кафешку у пристани? — вот так предложение. Это он так тему сменил? — Конечно, а я разве заслужил? — Сегодня ты меня порадовал тем, что причина новой драки в одном славном юноше, которого ты так стремишься защищать. Это плюсик в твою копилочку. — Здорово, тогда едем.       Упав спиной на мягкое сиденье, прикрыл глаза и расслабился. Не зря я парня этого защищаю. Думаю, что в этом и есть моя справедливость.       End POV Reaper