Пятьдесят Оттенков Крови

      — Так вот, давайте мы начнём с чего-то простого, — Томпсон уверенно улыбается, ловко открыв блокнот и щёлкнув ручкой, — как вы себя сейчас чувствуйте, первое ли это вообще интервью у вас, и если так, то нервничаете ли вы? — и откидывается на стул. Мужчина, или скорее всего, парень(он также выглядит очень молодо), улыбается, тихо посмеявшись.       — С простого, понятно, — и полностью садится на стол, сложив тонкие руки в замочек — чувствую я себя прекрасно, и да, это моё самое первое интервью, до этого никто не желал или, как все говорили, «осмеливался» остаться со мной в этом офисе поспрашивать вопросы, и нет, мистер Томпсон, я не волнуюсь нисколечко — заканчивая первый ответ Секвиллбекк подмигнул блондину. На чужих щеках вспыхивает румянец, но Энтони это скрывает опустив голову вниз, быстро записывая всё что сказал брюнет.       «Мы не знакомы даже часа, а он так развязано ведёт себя, как будто я ему интересен».       — Ладно, мистер Секвиллбекк, — Тони уже хочет задать следующий вопрос, как его перебивают.       — Давай уже на «ты» перейдём, а то ты так часто назвал мою фамилию что уже тошнит от неё, — сказал он, дотягиваясь правой рукой до стеклянной бутылки, что была заполнена чём-то бордовым, — Рудольф, но ты можешь звать меня Руди — рядом стоял также и небольшой стакан под виски, но из той бутылки полилось отнюдь не оно, — а мне можно тебя просто Энтони звать? — вежливо спрашивает Рудольф прислоняя стакан к губам. И после глотка этой странной жидкости, на бледных губах остаётся алый оттенок, алый как и его глаза. Журналист замечает это, и сразу почувствовал себя странно, ведь в этом виделось что-то знакомое, связанное с глубокими порезами, ранами, большими шрамами. Дискомфорт от увиденного заставляет заёрзать на месте.       — Можешь звать меня Тони, мне так больше нравится — но блондин всё же расслабился, посчитав что сам себя накручивает и приступает дальше.       — Что тебя толкнуло на сей бизнес, почему ты занимаешься именно продажей крови? — дальше следует вопрос. А брюнет снова отпивает, облизнув губы.       — Иду по стопам своего отца, продолжаю семейный бизнес, — и вскоре сползает со стола и направляется к окну, оставив за собой незаконченный напиток, — ничего особенного, сначала я сопротивлялся этому, но позже уже в процессе мне это стало приносить удовольствие, и очень хорошую прибыль. Секвиллбекк стоит спиной к парню, устраняя взгляд куда-то в окно, а тот повернул голову на него и внимательно рассматривает. «Он красивый…очень красивый», подумал Томпсон проводя взглядом по изгибу чужой талии. Ему даже захотелось увидеть его обнажённым, представляя как выглядят чужие мышцы, загибы и изгибы бледного тела под слоями одежды.       — Тооониии, — его вдруг окликают, — ты мне будешь следующий вопрос задавать? — бизнесмен сложил руки за спиной, чуть поворачивая лицо в его сторону.       — Ах да, прости, — опомнился Тони, понимая что его гелевая ручка запачкала бумагу, и снова прийдётся перевернуть страницу, — сейчас, минуточку. Позже когда блокнот был чистой стороной вверх, и блондин поднимает голову, то видит Рудольфа прямо перед собой, который поддался вперёд, опираясь руками на колени, также засмотревшись на блокнот.       — Ну ты и поставил там кляксу, — чёрт, его низкий, молодой голос так заводит! — неужто отвлёкся на меня? Его взгляд ловит блондин подняв голову. Эти глаза. В карминовую радужку льётся свет случайных источников, и о Боже, настолько они манящие! Хочется в них смотреть вечно, и последовать за их владельцем. Рудольф как будто не хотел тратить время на интервью, отвлекая Тони от блокнота и других мыслей про бизнес своим видом, и не секрет, у него это прекрасно получалось. Но другое, что не укладывается в мозгу — как же он понял что Томпсон уставился на него? В забившееся сердце блондина поступает приятное покалывание, и на долю секунды он забывает где находится. Тело ощущается невесомо.       — Д-да…ой, то есть нет, нет! — его голос звучит скомкано, немного не разборчиво в начале, но когда Энтони понял что ляпнул, то сразу спускается в реальность, отрицая. Но увы, Секвиллбекк расслышал каждое слово, находясь довольно близко к нему. Щёки журналиста багровеют с каждой секундой, да и брюнет немного покраснел, выпрямив спину и отворачиваясь лицом к столу, заводя ладонь за шею. Реакция Тони ему показалось до ужаса очаровательной.       «Ты на вид такой смелый, уже взрослый мужчина, но стоило мне только сделать пару жестов, сказать пару слов, как ты уже заливаешься краской, показывая свою уязвимую сторону. Ох, Тони, Тони, какой же ты милый». Думает бизнесмен, слыша за спиной как Энтони принимает другую позу на стуле, ноги врось.       — Хочешь ли ты продвигать свой бизнес в будущем, чтобы о нём узнало больше людей? — наверное голубоглазый полноценно приходит в себя, вспоминая о том как себя стоит вести, — Прости, отвлёк ты меня, хах. Услышав новый вопрос с сопровождающим честным комментарием, Секвиллбекк довольно улыбается, и мягко шагает внутрь своего стола, хозяйственно усаживаясь в мягкое чёрное кресло.       — Мне кажется, мой ответ тебе очевиден, но скажу ещё раз, да, у меня есть большие планы по поводу моей работёнки, открытие новых локаций, увеличение списка услуг, и все такое. Каждый бизнесмен хочет чтобы о его бизнесе узнало как можно больше людей, неважно чем он занимается — в это время журналист записывает всё слово в слово. Когда Секвиллбекк закончил ответ, он встаёт из кресла, руками опираясь на стол, задавая уже свой вопрос.       — А чего бы хотел ты, Энтони? — и его глаза блестнули, а уголок бледных почти неживого цвета губ поднимается в игривой ухмылке. И не засомневаешься, на вид он напоминает самого настоящего антагониста в каждой истории, как будто он готов разрушить твою жизнь в щепки в любой момент. Но что странно, так это что Тони не против этого, вообще. Он постарался с такой же харизмой ответить улыбнувшись, медленно перевернув на чистую страничку блокнота, готовясь задать новый вопрос. Тот выпрямляется и медленно выходит из-за стола, обойдя его со стороны, направившись лёгкой походкой к журналисту.       — С чего бы ты начал, чтобы осуществить свои планы? — Энтони, записав вопрос, краем глаза замечает как Рудольф не спеша подходит к нему и становится за его спиной. На плечи ложится холод, это его ладони. Секвиллбекк разглаживает чужие широкие плечи, задевая белоснежную рубашку длинными ногтями. На столь успокаивающий жест Томпсон никак не сопротивляется, расслабляя тело и прикрывая глаза, а позже вновь забывает зачем сюда пришёл, понемногу расслабляя хватку на блокноте. Разглаживание переходит в массаж, задействовав большие пальцы. Затем бизнесмен понижается на одно колено, не прерывая свой массаж, который придаёт парню чувство «бесформенной массы». Возможно была задета некая точка, либо снимается напряжение с мышц, кто его знает. Но Тони поддаётся этому чувству, надеясь на продолжение.       — Делая маленькие шажки, — брюнет приблизил лицо к чужому затылку, и тут золотые волосы задевают его нос, — начиная с маленького, но Энтони, — вдруг чуть возмущённо стал шептать он, — ты мне так и не ответил на мой вопрос, а я не одобряю когда их игнорируют, — потом холодное дыхание касается уха, следом задевая губой, — ну так что же, Тони, ты хочешь сейчас, — его руки перемещаются вперёд, почти обнимая за шею — …м?