Талант к открытию

      Он сидел на склоне горы, наблюдал за падающей водой и водяным туманом, который окутал лес. Его собственный лес. Откуда он это знает? Солнце стояло по-необычному для Эквестрии не в зените, а чуть выше положения восхода.       Его лапки напоминали дерево, а на запястье даже рос маленький грибочек. Лапки? Нет, погодите, у него не было птичьих лап. Ромул хотел потрогать себя, но понял, что не может контролировать тело. Не смотря на пугающую ситуацию, он не чувствовал страха. Это было спокойствие, умиротворение, связь с природой.       Пока дух метался в незнакомом теле, само тело почувствовало приближение новой персоны. Голова на птичьем теле развернулась медленно, встречаясь взглядом с... Императором? Драконом? Так подсказывал разум.       – Гоуман,– почтительно кивнул Император.       "Дракон" оказался лицом похожим на того самого Царя Ромула с картины матери, но при этом абсолютно отличным. Узкие щёлки глаз, большой лоб с лысиной, прямой нос и густые чёрные усы и узенькая бородка. Если Царь вызывал ощущение решимости, воинственности и силы, то этот Император больше вызывал ассоциации с спокойствием и мудростью.       – Дракон Фу Си,– сказал рот Ромула без его участия и расплылся в маленькой улыбке.– Что привело сюда вас?       Какой странный говор. Пытаясь рассмотреть Императора по-лучше, Ромул заметил кое-что необычное: его ноги и руки были покрыты зелёной змеиной чешуёй, а из под халата, который казался естественным и величественным, торчал хвост. "Драконий хвост,"– подсказывал разум.       – Я прервал тебя от созерцания рассвета?– Император прошёл дальше, остановившись рядом со мной на склоне.       – Нет, Дракон Фу Си, такое прервать невозможно. Вижу я всеми своими стволами, а они никогда глаз не смыкают,– Император возвышался над новым телом Ромула на целых три головы.– Кажется, взлонованы вы.       – Ты прав, Гоуман,– Император взглянул на Ромула и улыбнулся.– Ты был мне верным помощником всё моё правление, а твои знания бесценны. Я бы хотел отплатить тебе.       – К чему клонишь ты, Дракон Востока?       Кажется, в этой стране "драконами" зовут правителей. Фу Си – был правителем Востока в зелёных одеяниях, а он... Был духом дерева, Гоуманом, служившим Императору верой и правдой. Уважение прилило к его сердцу и он гордо улыбнулся, смотря на смертного Императора.      Император достал из своего халата странный инструмент, доселе неизвестный духу дерева. Две деревяшки, скреплённые концами и дощечкой посредине, в одной из деревяшек торчала серебряная игла, а в сколе другой находился уголь.       – Что это?– дух дерева недоумённо наклонил голову на птичьей шее.       – Это инструмент, коим ты можешь выводить абсолютно ровные, как само солнце, круги, Гоуман,– Император протянул необычный инструмент птичьим крыльям.– Я знаю, что для создания твоих деревьев и их лечения тебе требуется выводит круги своими лапами, что не есть удобно. Поэтому, я дарю тебе его, как символ нашего долгого союза.       Дух дерева принял странный инструмент, впуская в него частичку себя, чтобы напоить его магией. И вправду, стоило поставить и прокрутить его, и круг вышел идеально ровным, а в его середине появился маленький росток.       – За подарок благодарю, Император Фу Си,– улыбнулся умиротворённый дух и кивнул головой.       Резко, ситуация поменялась. Дух дерева Гоуман держал в своём лазурном крыле инструмент, подаренный Императором и глядел на вход в усыпальницу. Дракон Востока погиб, после 115 лет правления и 148 лет жизни. Мудрый наг – полузмий-получеловек – создал множество изобретений, вложил вклад в письменность и сохранил свою часть империи от исчезновения. Но смерть всегда приходит, если так предначертано – её не остановить ни умом, ни силой, ни богатством. Разве что, порой, некоторым смертным удавалась использовать свою харизму и хитрость для этого, но это единичные случаи.       Гоуман поднял инструмент в своих руках к уходящему солнцу и скинул в усыпальницу. Всё, что принадлежало Императору, стоит вернуть. Дух дерева улыбнулся. В его душе всегда царил покой и мир, но сегодня в неё подмешалось печали. Это был отличный союз.       Начертав несколько кругов возле входа, усыпальницу перекрыли лозы, кустарники и маленькие деревья. По щеке скатилась слеза. Да покоиться с миром Дракон Востока.

***

      Ми Аморе Каденза, Каденс для друзей – самый молодой и второй во всей Эквестрии аликорн, принцесса любви, племянница неповторимой принцессы Селестии, ученица Кантерлотской Академии, профессиональная нянька и множество других мелких титулов, которые не стоят упоминания. Что стоит упоминания – единорог в обмороке, возможно, чуть старше её самой, посреди королевской аллеи.       Вернёмся на несколько минут назад. Каденс скоро начнёт свой второй год в академии, конечно, для кобылки вроде неё это очень волнительно и ничего удивительного, что принцесса Селестия, прожившая тысячу лет, это заметила. Кантерлотская академия славилась своими учениками, которые по выпуску нанимались на высокие должности – некоторые даже были наследниками особых родов. Как, например, Блублад Эквестрийский, который в прошлом году окончил школу. Именно его семье принадлежал особняк чуть поодаль и именно герб его семьи – роза ветров в золотом кольце – находился на кармане жилета у жеребца, который лежал в траве, громко фыркая от птички, что присела ему на нос.       – Хэй? Ты в порядке?– Каденс с тревогой приблизилась к бедолаге, присаживаясь на колени.– Ты меня слышишь? Эй!       Жеребец оказался единорогом спортивного телосложения и это наталкивало на вопросы – что же с ним случилось, что он так устал? Одежда на нём имела множество дыр и пятен грязи, а рубашка вообще отсутвовала, открывая вид на ключицу, с которой свисал необычный медальон. Каденс пошлёпала его по щекам, поднесла руку к носу, проверяя дыхания. По крайней мере он дышит.       Принцесса зажгла розовым светом рог и наложила заклинание диагностики: парочка синяков, царапины на лице, растянутые мышцы ног и магическое истощения, за которым следует естественная усталость. Ничего серьёзного по отдельности, но в купе довольно необычный набор. Такое получают только стражники на заданиях и преступники. Неужели этот милый единорог – вор?       – Промолчи, сели ты не против, что я использую заклинание исцеления на тебе,– для уверенности сказала аликорн.– Вот и отлично.       Розовый дымок окутал тело жеребца, помогая частично избавиться от всех проблем – увы, ей пока неизвестны особо сильные заклинания лечения. Каденс подправила волосы, оттодвигаясь назад. Возможно, стоит позвать помощь, она не сможет одна дотащить его телекинезом-       – Дракон,– прошептал жеребец, медленно открывая глаза.       – Дракон?– Каденс также говорила шёпотом, немного в благовении от покоя в столь тихом, но при этом громогласном, голосе.– Где?       Единорог не ответил. Он лишь прикрыл глаза, подставляя лицо солнцу и сделал глубокий вдох. Каденс хотела было повторить вопрос, но он неожиданно заплакал. Так спокойно и тихо, будто это были не слёзы, а простая вода.       – Хм... Ничего...– жеребец снова открыл глаза, на этот раз направив взгляд на Каденс.– Кто ты?       Над Ромулом возвышалась нежно-розовая кобылка с трёхцветной гривой, миндалевидными фиолетовыми глазами и длинным рогом – такие есть только у потенциальных волшебников. Вяло переведя взгляд на её плечи, Ромул приметил изгиб розового крыла. Пёрышки были так аккуратно уложены. "Рог и крылья..."– мысли сначала текли так медленно, но вдруг резко ударили.– "Рог и крылья?!"       – Сколько я пробыл в отключке, что появился новый аликорн?!– с ужасом воскликнул Ромул, перемещаясь в положение сидя.– Неужели, всё плохо так?! То есть, тьфу! Всё так плохо?! Принцесса Селестия ещё жива?!       – О-ох, не волнуйся! Не волнуйся!– Каденс мягко схватила его за плечи, используя магию успокоения на буйном единороге.– Вот... Всё в порядке. Меня зовут Ми Аморе Каденза, я очень молодой аликорн, поэтому принцесса Селестия не афишировала обо мне. Я увидела тебя, лежащим в обмороке и с магическим истощением, поэтому решила помочь. Я не знаю сильной маги лечения, так что оно ещё будет побаливать.       – М-м... Я... Понял. А я Ромул. Очень приятно,– единорог перед ней поджал губы и нахмурился, будто пытаясь что-то вспомнить.       Ромул огляделся по сторонам, похлопал себя по груди, потеребил медальон, который почему-то нагрелся, нащупал в кармане циркуль Гоумана и нахмурился сильнее. Что он забыл?...       – Может, мне позвать кого-нибудь на помощь?– Каденс мягко толкнула его в плечо.– Я знаю этот герб, вон их поместье. Они твои работодатели? Тебе окажут там помощь?       Землеройка. Здесь нет землеройки. Ромул в панике попытался вскочит на ноге, но тут же встретился мордой с травой, стеная от резкой боли в икрах. Как он мог забыть про землеройку?! Она убежала, пока он видел этот глупый странный сон! Нет, нет, нет!       – Это значит "нет"?– Каденс обеспокоено приподняла нового знакомого за плечи.– Они плохо обращаются с тобой?       – А? Кто?– Ромул решил таки обратить внимание на молодую аликорну (Он бы не удивился, если бы это всё ещё был сон).– О чём ты?       – Ты же работаешь на семью Эквестрийских, да? Выглядишь не очень хорошо, вот я и подумала, может...– Каденс не закончила предложение, но было прекрасно понятно, что она имела ввиду.– Я могу отвести тебя в замок, если ты не хочешь туда возвращаться.       В замок? Да если Ромул к нему приблизиться, родственнички сожрут его с потрохами. Жизнь в поместье не сладка, но он сын главы, так что всё не так плохо. Эта "Каденза" думает, что он рабочий из-за его вида?... Тем же, наверное, и лучше.       – Нет...– Ромул вздохнул, покачав головой.– Всё в порядке. То есть, Блублад придурок, но не всё же в жизни должно быть хорошо.       – Тогда почему ты так сильно пострадал?– Каденс нахмурилась, чувствуя, что жеребец чего-то недоговаривает.– Ты не мог просто потратить почти весь запас магии и упасть в обморок, если всё хорошо!       – Это... Справедливое замечание,– Ромул кивнул.– Я убегал от диких зверей, пока работал в саду и... Пытался отбиться. Я знаю не так уж много полезных для такой ситуации заклинаний, а импровизированная магия отнимает много сил, к тому же, я использовал её резко, на рефлексе.       – Ладно, тогда думаю, всё в порядке. Но мне надо будет сообщить страже, что им следует обыскать местность,– аликорна вздохнула, поднимаясь на ноги и протягивая руку Ромулу.– Давай, я помогу тебе дойти до поместья.       – А? О, да. Это было бы хорошо, спасибо,– Ромул встал с помощью Каденс, перекинул руку на розовые плечо, которое находилось достаточно низко для него и захромал, высматривая землеройку поблизости.       Они шли в уютной тишине, шаркая по плитками дорожки. Ромул грустно выдохнул, в очередной раз не заметив и намёка, на открытое им существо. "Прекрати это, глупый единорог, сосредоточься на настоящем. Ты устал, а твои ноги в ужасном состоянии. Позаботься о себе, а потом уже о исполинском недо-утконосе."       – Так, значит Блублад всё такой-же придурок?– Ромул дёрнуося от неожиданного голоса снизу.– Ой, прости. Хи-хи, не думала, что ты напугаешься.       – А, да ничего...– Ромул взглянул на кобылку, что помогала ему дойти до дома, осознавая парочку вещей.       Первое – это не сон, слишком реальные запахи, боль и тепло чужого тела. Второе – перед ним настоящий аликорн, и, соответственно, принцесса, которая тащит его на своих плечах. Третье – это первая кобылка его возраста, которая не убегает только завидев его. Четвёртое – это вообще первая кобылка, не считая его матери, с кем он так близко контактирует. Пятое – он ужасное, антисоциальное, смущённо мессиво. Кто-нибудь, отправьте ему помощь или хотя-бы учебник, как не выглядеть лохом!       – Так что, Блублад такой же придурок, каким был в академии?– повторила вопрос с улыбкой Каденс, даже не запыхавшись от тяжести.       – А, у, э-э-э, дыа?– Ромул почувствовал как шестерёнки мозга полетели по всем статьям.– Угу, он э... В ванной закрывается... То есть, нет, он меня там закры-э... Закрывает.       – Он закрывает тебя в ванной?– она подняла свой взгляд на него.– Ты не кажешься слабым жеребчиком, чтобы тебя можно было так легко запереть.       – А-а-а... Иу?– не нашёлся, что ответит единорог.       – Пф, я просто шучу,– Каденс остановилась перед лестницей ко входу в поместье.– Мы пришли. Ты сможешь подняться сам?       Ромул не смог открыть рот, но энергично закивал, мгновенно получив за это головокружение. Каденс тихо засмеялась, что-то сказала ему и ушла, помахав изящно ручкой. Юный исследователь так и стоял, пытаясь понять, что вообще произошло: руины, землеройки, горящие медальоны, волшебные циркули и красивые кобылки. И это всё меньше чем за день!...       Ромул улыбнулся. Это именно такая жизнь, какой ему хотелось. Мама будет гордиться им. А теперь ему пора найти семейного врача, сменить одежду, поесть пропущенный обед, выяснить почему он увидел историю артефакта и причём тут его малальон. Ну и, конечно, сходить в кусты за часами отца. Он же обещал. После такого можно с чистой совестью улечься спать хоть до завтрашнего обеда.