Перелом

Всю ночь снова льёт дождь, а утро встречает ярким солнцем и парящим зноем. Я тоже почти парю над кроватью. Пялюсь в потолок в позе морской звезды, жаль не могу дышать под водой, в такой духоте это было бы кстати. Бабуля купила новый календарь с горными пейзажами – лучше, чем котята. Я снова считаю дни, осталось уже не так много. А я все-таки ссыкло. Идти на речку страшно. Полдня страдаю фигней, прибираюсь в комнате, стираю заляпанное спермой бельё, обляпываю чистое. Хорошо, что в прошлом году дядя Толя поставил бабуле машинку-автомат, ещё бы унитаз сделали в доме и бы был рай. В итоге в комнате чистота. Дрочить больше уже не могу. Бабуля дважды заставила меня измерить температуру. А делать нефиг. Решаюсь на отчаянный шаг – иду к Голуму, попросить ещё одну книгу. Ну, фигли, все уже видели, как я приезжал в его машине. Если что, скажу, забыл там чего-нибудь. Голум в дом меня не впускает, говорит подождать снаружи. Мнусь у его ворот, на глазах у всей округи. Он выносит сразу три книжки, какие-то древние, но я его благодарю и забираю все. По дороге две сую в рюкзак, а одну, про материю пролистываю на ходу. Чёрное-белые рисунки на пожелтевших страницах выглядят удручающе. Пишут про открытие атома, планетарную модель. Даже я где-то это всё уже видел. А потом ваще круть – всё не так, а электрон размазан сразу тут и там. Аут. Я перечитываю это раз пять, пролистываю туда и сюда. Зырю на картинку с гантелями. Размазан он и всё, типа, что не понятного… — Игорь! — девичий голос. Поднимаю башку. Ленка со старшей сеструхой. Дачники, тоже городские. Старшенькая – Танька вся покрылась прыщами. Она заглядывает мне через плечо и смеётся: — Ты школу экстерном решил закончить? Захлопываю книжку: — Чё надо? — Если тебе нечем заняться, пошли с нами за грибами. Я морщусь, но решаю, что почитать я всегда успею, а похавать грибочков будет круто и бабуля обрадуется. Соглашаюсь. Девки говорят, что собираются дойти до Соколиного Камня. Это довольно далеко, мы туда гоняли только на великах, но там прикольно. По дороге заскакиваю домой, оставляю рюкзак и хватаю корзину и нож. Танька выспрашивает про вчерашние приключения и, как бы невзначай, про Кена. Я не выдерживаю и говорю, что с такой прыщавой рожей ей ничего не светит. Ну, а фигали, за ним же вся деревня бегает. Та злобно фыркает и больше со мной типа не разговаривает. Ленка травит анекдоты и какие-то байки, рассказывает, как все парни наперебой бегают за ней в школе и какие они все там тупые. Найдя белый, она останавливается, прижимает его груди, кривляется и гладит гриб по головке. Я ржу, глядя на это, а она спрашивает: — Нравится? Я даже не знаю, она понимает, на что это похоже? Лыблюсь: — Очень. — Дарю! — Она с кокетливой улыбкой кладет его в мою корзину. Нормальный расклад, мне нравится. Потом она находит белый высотой сантиметров двадцать и чуть не прыгает от радости. А я ржу: — Ты его ещё поцелуй. И она целует в головку. Я вообще угораю, с трудом сдерживаюсь, чтобы не сказать: «поцелуй так же мой конец», но только киваю, а она снова сует гриб в мою корзину. Когда добираемся до Соколиного, у меня грибов уже больше, чем у них обеих. На вершине прикольно — видно всю округу. Извилистая змейка реки, наша деревня и даже Ипатово на горизонте. У Таньки с собой чай и бутики, но она на меня ещё крысится. А Ленка всем делится и вообще всячески обхаживает. Это забавно. Наевшись, валяюсь на спине. Ленка сидит рядом вполоборота, вытянув спину, и с мечтательной улыбкой пересказывает какую-то мелодраму, в которой парочка никак не могла пожениться. Я не выдерживаю: — И чего все девчонки так помешаны на свадьбах? Тебя не смущает, сам факт, что все эти сказки про любовь со счастливым концом заканчиваются свадьбой? Или ты до сих пор веришь в: «И жили они долго и счастливо, а умерли в один день»? – это смешно, учитывая, что они с сестрой от разных отцов, а младший Костик уже от другого. — А прикинь, тогда твоя мать с собой в могилу всех троих мужей утянет. — Да ну тебя, — фыркает Ленка, сжимает губы и отворачивается. А я со всей ответственностью заявляю: — Вот я точно никогда не женюсь! — Да больно ты кому нужен, — Танькин голос, — думаешь, кто-то мечтает тебе готовить и носки стирать? — Носки машинка нормально стирает. А готовить я сам научусь! Уж ради этого вообще глупо жениться. — Дурак ты малолетний. Во, блин, аргумент. — Ага, давай, ещё скажи, что женятся ради секса. Я закрываю глаза и наслаждаюсь тишиной. Теплый ветерок щекочет макушку, и я вспоминаю, как развивалась Тохина челка, когда мы с ним сидели на крыше. Блаженно потягиваюсь, представляя, что он сейчас на Ленкином месте, рассказывает мне потрясную историю из своих книжек. Вдруг она шепчет над самым ухом: — А у тебя есть подружка? Я морщусь, приоткрываю глаза. Она вытянулась рядом со мной на животе и жует травинку. Лыблюсь: — Есть кое-кто. — Не то, чтобы подружка, и он даже об этом не знает, но больше мне никого не надо. Ленка смешно куксится, я улыблюсь: — А, что, ревнуешь? — Да вот ещё. Вечером сам чищу и режу картофан и грибы, решив, что надо учиться готовить. Мужик сказал, мужик сделал. И ещё опять лелею надежду убедить мать забрать меня в день рождения. Может она согласится, если ей не надо будет готовить? Даже если нет, нормальная тема: скажу, что мне пофиг на её готовку. Я, конечно, всё равно останусь «должен» за все прошедшие годы, но пусть привыкает, что по жизни она мне не нужна. Бабуля, пока жарятся грибы, смотрит телек и то и дело выдергивает меня из книги, чтоб перемешал. В итоге выходит вполне вкусно. Обожравшись иду «спать». Пофиг, что ещё нет десяти. Чем занять себя на пару часов я найду. На случай, если заскучаю, прихватываю книжку. Второй день самозаточения проходит почти незаметно за чтением и фантазиями о Тохе. Про долбанные частицы интересно, но не могу понять самую суть: волновая природа – что это, блин? Ближе к вечеру объявляется Жека, спрашивает, куда пропал и не заболел ли. Ржу: «Ага, не дождешься». Ну, фигли, рассказываю про свою «беду», что ссу идти на речку, не хочу, чтобы меня купали. Жека смеётся: — Да чё ты паришься. Надо просто нырнуть самому, пока никто не заметил. В воде ваще всё быстро проходит. Я жму плечами: — Ладно, учту. Узнав, что я собираюсь в Ипатово, Жека предлагает поехать вместе. Я соглашаюсь, но говорю, что потом там останусь. На следующий день заезжаю за ним утром, дальше катим вдвоём. Жека по дороге убеждает меня сделать читательский билет. У меня мелькала такая мысль, но это капец странно. Стану, блин, библиотечным червём. Смешно. На въезде включаю телефон и сразу ловлю смс о пополнении баланса на двести рублей. От Тошеньки. Моего хорошенького. Меня уже плющит. Отправляю ему: «когда связь?». Приходит: «могу позвонить чз 20мин». Пишу: «Жду» и прощаюсь с Жекой. Качу в свои любимые кусты на берегу – туда, где топил телефон. Валюсь на землю и считаю минуты, кусая губы. Тоха звонит ровно на двадцатой. Точнёхонько. Засекал или совпадение? Он радостный, так приятно его слышать таким. Лежу, улыбаюсь. Рассказываю, что жарил картошку, он смеётся. Как же мне нравится его смех. Хочу чтобы он всегда вот так беззаботно смеялся. Начинаю травить всякую пургу. Как Ленка ласкала грибочки. Про наш обряд на речке и что уже два дня сижу из-за этого дома. Он там уже катается. Я тоже ржу. Как же это приятно — доставлять Тохе радость. И, черт, как я скучаю, как хочу видеть сейчас его лицо. Видеть как он смеётся. Видеть его глаза. Его улыбку. Опять болтаем больше часа, и ещё минут пятнадцать прощаемся. Потом я довольнющий всё же качу в библиотеку и, к своему удивлению, застаю там Жеку. Оформляю этот читательский. Беру толстенную книгу про теорию Эйнштейна, предсказания, которого так часто упоминаются в открытиях астрономии. Библиотекарша говорит, что я ничего не пойму, и сует мне другую, тоже про эту теорию, но типа попроще и потоньше. Две недели до дня рождения пролетают почти незаметно. Стояков, кроме утреннего, который нередко случался и раньше, у меня по-прежнему нет, так что я расслабляюсь. И в речке купаюсь, и на поле играю. У костра почти не зависаю, только по выходным – в надежде, что приедет Юрка, но он не объявляется. В остальные дни вечерами читаю и учусь готовить. Один раз даже пеку пирожки с картошкой, яйцом и луком. Тесто, правда, делает бабуля, но с остальным я справляюсь. С Тохой у нас регулярная связь через каждые два дня, а в Ипатово гоняем с Жекой. Немного рассказываю ему про Тоху. У них правда есть что-то общее. Только Жека младше и какой-то совсем, как инопланетянин. Живет в своих книжках и иногда не замечает, что происходит вокруг. Как-то раз, по дороге обратно, проехал свой дом. Будь он на месте Тохи, мне бы пришлось следить за ним, а не ему за мной.