Сто восемьдесят семь секунд

День 4▮

      Калеб лежал на холодном полу, думая о том, что ему больше ничего не хотелось. Хотя нет, не совсем так. Хотелось просто сдохнуть. Не в каком-то героическом порыве, а просто так, случайно. Может быть, ему повезет и на него, прямо сейчас, свалится многотонная балка? Или чья-то пуля, по воле случая, заденет его, разнося мозг к чертям собачьим.       Свет, да он был готов даже на то, чтобы его раздавило джипом Инспектора, как последнюю дворнягу.       А что если… Калеб схватился за пистолет, занося его прямо над собой, но вспоминает, что в нём были лишь проклятые усыпляющие пули. Вот же.       Да и что бы тебе это дало, Калеб? Вместо одной жизни, просрал бы обе. Гениален как всегда.       И цикл продолжится дальше.       Вдох. Выдох. Вдох.       Рука откидывает пистолет подальше от себя. Привычный взгляд на циферблат.       14:37:21… 22… 23…       — Г-главный секретарь… — Калеб слегка приподнял голову и посмотрел в сторону. В паре метрах от него стоял полицейский, совсем еще юный мальчишка, сжимающий пистолет трясущимися руками. — Прошу вас, н-не двигайтесь… У нас приказ стрелять на поражение!       Хотелось засмеяться. Этот парниша вряд ли даже муху за всю свою жизнь обидел. Как его только определили в полицейские? Идиотская система.       Еще циклов 15 назад, он бы с удовольствием вступил в перепалку с ним, даже не доставая оружие. Просто-напросто забил бы голыми руками, вымещая на человеке всю свою злость и отчаяние.       Возьми себя в руки. Думай рационально, Калеб.       — Да пошёл ты.       Наверное, не лучший ответ, что Калеб мог бы придумать, но как же было наплевать.       Он поднялся с горизонтальной поверхности, даже не удосужившись отряхнуть свой плащ от слоя пыли и грязи. Быстрым шагом тот направился в сторону Эмпориума, под взгляд полицейского, что так и не смог найти смелости нажать на крючок.       — Ненавижу свою работу. — раздалось за спиной Калеба.       Привычные крики. Привычные шумы выстрелов. Привычные тела, лежащие у него на пути. Мешаются. Мужчина со злостью пнул одно из них ногой.       — Главный секретарь! — его окликают вновь. Задрало. На этот раз это был молодой повстанец в красной Имперской форме и с такими же красными радужками. Интересно, это над ним так посмеяться решили, выдавая алгоритм? — Вы как раз вовремя! Нам нужна помощь. Т-там…       Страх в глазах не обещал ничего хорошего.       Он пальцем указывает на укрытие, за которым находились двое. Радан, с уже искренне заколебавшим Калеба голубым ирокезом, и-       Ах. Ну конечно. Нужно было бежать.       Он учтёт это в следующий раз.       Привычный запах крови, которым был пропитан воздух.

Бесконечно я видел эту перегретую мглу

И снова этот смех будет повторяться сквозь дни.

      14:58:37… 38… 39…

День ▮9▮

      Больше ситуации, в которой оказался, Калеб ненавидел только самого себя. К нему пришло осознание, что он заслужил всё, что происходило с ним раз за разом…раз за разом…раз за разом…раз за разом.       Он явно не был хорошим человеком. Сколько непоправимых ошибок он совершил за всю свою жизнь? Нагло пользовался своим положением в обществе. Угрожал людям, с которыми сейчас был по одну сторону баррикады. Даже Лололошке, недавно —       Сцена с тем, как он, Калеб, направляет на него пистолет, появляется перед глазами, заставляя крепко зажмуриться и потрясти головой, пытаясь прогнать её прочь.       Какой же ты, Калеб, ублюдок.       А еще… Струсил. Нагло струсил, оставшись позади и теперь будет вынужден пожинать плоды своего эгоистичного решения. Хотя, если быть честным, он уже и не помнил истинную причину того, отчего не пошел вместе с группой Лололошки и Радана. Память о былом медленно, но верно уплывала от него. Зато единственное воспоминание, которое хотелось бы забыть, выкроить из собственного мозга, он был вынужден переживать снова и снова, пытаясь поставить точку в этих бесконечных днях.       Калеб вытер слезящиеся от ветра и мыслей глаза рукавом.       Но сил бежать больше не было. Да и смысла тоже.       Он опустился на колени прямо рядом с мертвым телом одной из повстанцев. Какая-то девушка, тёмные волосы и голубой цветок с лентой в них. Он так и не удосужился запомнить её имя. А ведь она, кажется, однажды спасла ему жизнь.              Трясущиеся ладони в очередной раз выудили наручные часы из кармана.       14:56:5—       Недалеко раздался особо громкий звук выстрела.       …Прости.       Палящие солнечные лучи освещали всё в округе, заставляя задыхаться от дневной духоты.

Ты погибал последние лет 10

Мы застряли в этих циклах и конец никогда не прояснится.

      14:57:01… 02… 03…

День ▮5

      Первым же делом, Калеб привычно достал свой блокнот, записывая туда числа красными чернилами. Он бы подумал о символизме этого цвета и всего, что с ним происходило, но не сейчас. В этот раз он был уверен, что у него всё получится. Ведь как могло быть иначе? После стольких то повторений!       Мужчине казалось, что в этот то раз он продумал всё. Раз за разом анализируя свои ошибки. Точно, всё точно получится!       Главный секретарь нёсся уже наизусть выученной дорогой, ловко уклоняясь от пуль и всего, что могло стать на его пути. Ещё немного, осталось совсем чуть-чуть!       14:31:09… 10… 11…       Ловким движением он перепрыгивает через лежащую гору покрышек и буквально сносит одного из блюстителей порядка. Кажется, два цикла назад тот подстрелил его в ногу. Гад. Выстрельнуть бы в него в ответ, да времени не было.       Не было времени.       Калеб даже засмеялся от этого вслух, ни на секунду не прекращая бежать. У него было всё время в мире, но даже его катастрофически не хватало. Какая жестокая ирония.       14:44:34… 35… 36…       В поле его зрения появляются повстанцы, полицейские, груды защитных укрытий и —       — Лололошка! — Он окликает парня, не веря собственным глазам. Живой. Стоит в паре десятков метров от него. Дышит. Живой. Живой.       — Калеб?! — Голубые глаза широко распахнулись, а сам парень прикрыл рот ладонью, из которой выпадает оружие.       Мужчина на бегу хватает худощавое тело, крепко прижимая к себе и не останавливается, пока не забегает за высокое здание. Ноги трясутся, воздуха в лёгких не хватало, но это всё было неважно. Прямо сейчас рядом с ним был он — аграрный комиссар, предводитель «Сияния», его любимый человек. Живой.       Неужели у него вышло спасти и их двоих, и всех остальных от извечного цикла?       Руки сильнее сжимают чужую одежду, комкая её. Из глаз непроизвольно льются слёзы. В ответ его слабо обнимают.       Они стояли в таком положении долго, точно не одну минуту, не проронив ни слова. Наверное, это было к лучшему. Калебу не хватало тактильного контакта. Просто прикоснуться к Лололошке, провести ладонями по его лицу, посмотреть в родные глаза.       Слабый толчок в грудь. Грустная улыбка.       Звук выстрела.       Что?       Бездыханное тело повисло на его руках. Калеб невольно потянулся к часам, как и десятки раз до этого.

Но история неизменно будет продолжаться

И сегодня, вновь, настанет «финал».

      14:56:58…59…

14:57:00