Лаборатория

С трудом открыв глаза, Цилин попытался сфокусировать зрение на белом потолке. Запах хлорки напоминал о лаборатории. Неужели снова оказался там?! Но... детей там никогда не было. А он четко слышал детский голос. - Дядя, как ты себя чувствуешь? В поле зрения появилось детское личико. Большие «оленьи» глаза смотрели на него. Этот ребёнок, похоже, не боялся его. Так странно. Он сын У Се? Или кто-то другой? Воспоминания спутались и расставить их по полочкам было крайне сложно. Неизвестно с чего начинать. Цилин ощущал, что в голове творится полный творческий бардак. Как-будто кто-то скинул всё с полок на пол и перемешал. Дверь скрипнула, заставляя напрячься. Может с ребенком он и может справиться одним движением руки, то со взрослым человеком, при нынешнем своём состоянии ему потребуются все силы. - Сяогэ? – У Се, войдя в палату, улыбнулся. – Наконец-то ты очнулся. Как себя чувствуешь? Цилин моргнул, не зная как реагировать на такое. Молодой человек, подойдя ближе, помог принять ему полу сидячее положение и, взяв с тумбочки стакан с водой, поднёс к губам. Сделав несколько глотков и промочив горло, юноша мог наконец сказать, что с ним всё хорошо. Единственное, туго перебинтованные запястья, лодыжки и грудь настораживали. - Тебя прооперировали полтора дня назад. У меня не было возможности связаться с твоими родственниками и под свою ответственность подписал бумаги. Пять дней ещё точно тебя продержат в больнице под наблюдением. После выпишут с обязательным постельным режимом. Не волнуйся. Эти и последующие дни я буду рядом. Ци Шань не тронет тебя. - Пап, а кто такой Ци Шань? Твой начальник? – Ли Цу с интересом посмотрел на У Се. - Это плохой дядька, который обижал дядю. От такого ответа Цилин слабо улыбнулся. Точнее и не скажешь. Он привык к боли. Привык, что никогда не заботятся. Всё сам. Выживешь – хорошо. Умрёшь – не велика потеря. У Се был новым для него человеком. Малознакомым, но с первых же дней изменяющий порядки в лаборатории. Интересно, когда поправится, его погонят прочь? Или разрешат остаться? Цилин не мог точно сказать, как с ним поступят. Молодой ученый не должен портить из-за него свою карьеру. Мало кому удавалось спокойно попасть в тот отдел. Люди туда проходили тщательную проверку и никогда невозможно предугадать, что за человек будет направлен в следующий раз. Он всеми силами старался не мешать отцу и ребёнку. Но те сами не желали игнорировать его. Постоянно что-то спрашивали, стараясь вывести на длительный полноценный разговор, а не просто односложные ответы. К концу пятого дня юноша начал отвечать более охотнее. - Ну, У Се, твоих подопечных могу выписывать, - в палату заглянул доктор Лю. – Насчёт Ли Цу к тебе должен был подойти Хо Дао Фу. - Уже говорили с ним, - У Се поднялся. - Я думал, что Цилину потребуется длительное лечение, но ошибся. Три дня – строгий постельный режим. После ему можно будет вставать и передвигаться в пределах квартиры. Через неделю приедешь с ним на повторный осмотр, - мужчина посмотрел на Чжана. – Цилин, тебе нужен психолог. Твои внутренние страхи не дадут тебе спокойно жить. Юноша кивнул, поймав на себе понимающий взгляд У Се. Странным было то, что он легко мог определить все эмоции человека, который пытался позаботиться о нём. - У меня есть на примете надежный человек, который может помочь в этом деле, - молодой человек задумался. – Лю Сан, можешь мне дать ксерокопии всех документов, касающихся Цилина? У меня есть на примете один человек, который за такое обращение пойдёт не по одной статье. - Зайди потом ко мне за бумагами. А сейчас собирайтесь. Ли Цу, сидевший тихо как мышка, пока взрослые разговаривали, начал прыгать по палате, стоило только доктору уйти. Он был рад, что дядя Цилин будет жить с ними. Можно будет играть с ним и смотреть мультики. - А-Цу, я позвоню дяде Пан Цзы. Нам с Сяогэ нужно заехать в одно место, - У Се посмотрел на сына. – Ты устанешь, если поедешь с нами. Мальчишка, насупившись, кивнул. Спорить с отцом не было никакого смысла. Тот был прав. Он быстро уставал и начинал ныть, когда дело затягивалось. Да и… У Се обещал посидеть с ним две недели положенного больничного. Цилин, кое-как поднявшись, попытался сложить одеяло. У молодого человека это получалось в разы быстрее и ловчее. Хотелось попробовать сделать самому, а не просить помочь. - Мальчики, отдохните, - У Се, поставив на стул сумку с вещами, ненавязчиво отобрал от Чжана одеяло. Свернув постельное стопочкой, он положил его на кровать. – Схожу за вашими бумагами. А-Цу, не убегай никуда один. Сяогэ, ты тоже не уходи. Пусть Цилин и был примерно одного с ним возраста, Наивняшка видел в нём беззащитного подростка, которого почти сломали. Такой же беззащитный и нуждающийся в любви, ласке и заботе… Он никогда не понимал, почему мать оставила его. Она ушла, пообещав вернуться и забрать из этого ужасного дома. Но… день, два, месяц, полгода, год – а она всё не возвращалась. Цилин не знал как ему быть. Пятилетнему мальчишке сложно понять все тонкости взрослой жизни. Его привели в этот огромный дом, представили главу дома, как отца и оставили. Суровые тренировки без права на ошибку. Его били за каждую, даже самую маленькую, ошибку. К семи годам он уже мог спокойно убивать. Да и… ничего другого не оставалось. Ему просто не оставили выбора как жить. Когда в дом приходили гости Цилина запирали в подвале. Лишь однажды, когда ему было десять, он умудрился выбраться и посмотреть, что происходит. Тот день он хорошо запомнил. У главы дома было день рождение и собралось много народу. Цилин тогда сильно испугался, когда его заметил один из гостей. Ребёнок девяти лет. Оглядевшись и понимающе кивнув, он прошел вдоль стола, собирая всё самое вкусное, по его мнению. Этот мальчишка был первым, с кем Цилин смог поговорить, не боясь быть наказанным. Они проговорили несколько часов. А после разошлись. Чжан только потом вспомнил, что так и не назвал своего имени. Он только запомнил, что мальчишку звали «Сяо Се». По крайней мере так его называл мужчина, вышедший поискать убежавшего сына… - Дядя, а ты любишь читать? – Ли Цу, подсев к Цилину, подергал его за рукав, привлекая к себе внимание. – Плохой дядька тебя обидел? Я его проучу. - Ты ребёнок. Думаю, твоему папе не понравится, что ты будешь драться, - Цилин осторожно погладил мальчишку по голове. Ссориться с У Се он не хотел. Если тот будет не в духе и выгонит его, то Ци Шань легко сможет его найти и вновь вернуть в ту лабораторию. Не хотелось бы вновь там оказаться. - Дядя, - Ли Цу, жестом попросив Цилина наклониться, зашептал, - я не знаю кто мой папа. Мама говорила, что родила меня от другого человека, а папа У Се назвал своим сыном, сказав, что никому не позволит мне навредить. Так мама говорила. Чжан задумался. Он уже слышал об этом от врача и самого У Се. Даже осмелился предположить, что мальчишка является его родным сыном. Но… ему никто не поверит. А доказать нечем. Да и У Се казался ему более лучшим отцом. Он поднял голову, почувствовав на себе взгляд. Наивняшка, опираясь плечом о дверной косяк, с улыбкой наблюдал за двумя своими подопечными, держа в руке папку с документами. - Мальчики, едем? – молодой человек улыбнулся. – А-Цу, дядя Пан Цзы уехал по делам. Так что возьму с собой. Нам нужно заехать к Цзян Шо. Хорошо? Мальчишка закивал. Такой вариант нравился ему даже больше, чем всё остальное. В конце концов он давно не видел У Се. Если удастся выпросить планшет или телефон – будет здорово. Наивняшка, подхватив пакеты, направился к выходу. Придерживая Цилина за локоть, он медленно вёл его до машины. Ли Цу выглядел куда более бодрее. Как иногда шутил про мальчишку Ван Юэбань: «на А-Цу всё заживает, как на собаке. Быстро». И с этим было не поспорить. Мальчишка действительно поправлялся в разы быстрее, чем другие люди. И У Се это радовало. Но, в то же время и огорчало. Он боялся, что однажды это может выйти ребёнку боком. - Сяогэ, Цзян Шо мой хороший друг. Он владеет гипнозом и сможет помочь тебе разобраться в себе. Ему можно доверять. Я постараюсь накопать побольше информации на Чжан Ци Шаня. Он ответит за всё, - пообещал У Се, помогая юноше спуститься и дойти до машины.