Лаборатория

У Се, припарковавшись около дома своего друга, заглушил машину и выбрался на улицу, дожидаясь Ли Цу и Цилина. Оставлять сына одного он не хотел, а Пан Цзы предупредил, что присмотреть за ребёнком не сможет. Оставалось надеться, что их не пошлют сейчас далеко и надолго. - Салют, - Цзян Шо, выйдя из дома, подошел к У Се. – Быстро ж доехали. Я уже все подготовил. - Мы втроём, - Наивняшка кивнул на свою компанию. – Знакомься. Чжан Цилин, тот о ком я тебе недавно говорил. Ну А-Цу ты и так знаешь. - Дядя! – Ли Цу, выбравшись из машины, кинулся к мужчине и повис у него на руке. – А ты совсем не изменился. - Зато ты вырос очень сильно, - Цзян Шо потрепал мальчишку по волосам. – Се, проходи с Цилином сразу ко мне в кабинет. Я пока А-Цу дам одно важное задание. У Се кивнул. Если его сына смогут занять, и он не разнесёт от скуки весь дом, то будет просто замечательно. Только... в кого он был таким сказать было невозможно. Цилин казался тихим и уравновешенным, а про А-Нин и вовсе вспоминать не хотелось. Она не внушала никакого доверия ещё в первый день их знакомства. И угораздило ж на ней жениться! Чжан Цилин, выбравшись из машины, осматривался по сторонам. Небольшой домик с садом и террасой. Ухожено и уютно. Да и человек, который их встретил, выглядел миролюбиво. - Я буду рядом с тобой. Не переживай, - закрыв машину, У Се подошел к Чжану, придерживая его под руку. – Пойдём. Цзян Шо мой давний друг. Может он сможет помочь тебе привести мысли в порядок и что-нибудь вспомнить. Цилин кивнул, сжимая ладонь ученого. Тот возился с ним, не смотря на все свои дела и собственные проблемы. Уже несколько раз за прошедшие дни юноша видел, как У Се сбрасывал звонок. Как-то он даже увидел на дисплее телефона надпись «Чжан Ци Шань». Возможно, что самовольность запустила цепочку событий о которых они пока ещё ничего толком не знали. Наивняшка, поднявшись в дом вместе с Цилином, повёл его в сторону кабинета, где Цзян Шо проводил свои сеансы. Да и просто работал. Вообще пересечься было сложно. Без звонка и предварительной договорённости лучше было не приходить. - Может ли там быть что-то, о чём не стоит вспоминать? – Цилин, пройдя в кабинет, посмотрел на У Се. Он говорил редко и мало, опасаясь, что своими словами разозлит ученого и тот отправит его куда подальше. Но... это было странно. Ведь Наивняшка сам пытался вытянуть из него информацию, задавая бесконечное количество вопросов, на которые приходилось отвечать, а не отмалчиваться. - Не знаю. Всё будет зависеть от тебя и твоего желания вспомнить, - У Се усадил его в кресло и обернулся на скрип двери. – Занял А-Цу? Быстро ж ты. - Ну, сын у тебя не привереда. Я ему дал кое-что очень важное. Так что не ходи. Это секрет, - Цзян Шо прошел к столу, доставая свечу и колокольчики. – Начнём? Се, когда свеча догорит позвони в колокольчик, чтоб нас разбудить. Цилин, бояться нечего. Я войду в твоё сознание и смогу понять, что тебя беспокоит и как можно помочь. Юноша, помедлив, кивнул. Ему было важно разобраться в себе, а не продолжать быть в неведении. Его беспокоило – почему Чжан Ци Шань проводил с его кровью опыты? Разве она такая ценная? У Се, наблюдая со стороны, держал руку на колокольчике, готовый в любой момент начать звонить. Если потребуется – он прервёт всё на середине. Изобретать колесо не было смысла. Если и не восстанавливать воспоминания, то рано или поздно они вернуться сами. Он внимательно следил за происходящим. Когда Цилина начало потряхивать от напряжения, молодой человек, немедля взял колокольчик, позвонив в него, прерывая так называемый сеанс. - Цилин, как ты? – он присел, смотря снизу вверх на юношу. - Голова, - Чжан поморщился. Ощущения были странные. Как будто кто-то покопался в его мозгу, переворошив там всё и перевернув с ног на ноги. - Первый раз с таким сталкиваюсь, - Цзян Шо поморщился. – Цилин, твоя память не запечатана. Все воспоминания стерлись из-за лекарств и химикатов, которые попадали в твою кровь. Единственное, что я понял, это..., - он посмотрел на молодых людей. – Се, Цилин родной отец А-Цу. Это единственное воспоминание, которое есть в его голове. Но... я почувствовал присутствие какой-то странной силы. Эта сила начала вырываться и, похоже, она не несёт ничего хорошего в себе. - Очень похоже на силу какого-то могучего зверя. По крайней мере такой вывод можно сделать по твоим словам. Но я не уверен, - У Се задумался. – Но всё равно спасибо. Думаю, Цилину надо сперва поправиться и только после этого разбираться со своими воспоминаниями и прочим. Сейчас они просто навредят. Цилин сидел, пытаясь прийти в себя. В голове никак не укладывалось то, что он родной отец мальчишки, который утром крутился рядом с ним. Это так странно. Всё же он в больнице просто сделал предположение. И всё. Больше ничего. Да и... заявлять свои родительские права на ребёнка было глупо. Ли Цу его совсем не знал. - Кстати об А-Цу, - У Се посмотрел на друга. – Я уже знаю, что он сын Цилина. Да и с самого его рождения знал, что мы не родные друг другу. Чуть позже я всё объясню А-Цу. Но точно не сейчас. Им двоим нужно прежде поправиться, чем начинать по новой нервничать. Пока они лечатся, я решу вопрос с Ци Шанем. В его лаборатории я нашел несколько документов, которые хочу изучить. Шо, можешь присмотреть за А-Цу? Как только Цилин придёт в себя, мы уедем. - У тебя сын уже мальчик взрослый, - Цзян Шо с подозрением глянул на друга и его подопечного. - Он после операции. Если что – зови. Но, думаю, это не займёт двадцати минут, - У Се выпроводил друга из кабинета, закрыв за ним дверь и обернувшись. Цилин сидел, смотря в одну точку и думая о своём. Осознать услышанное было не просто. Он, конечно, и раньше предполагал, что у него его есть ребёнок. Но не был в этом уверен до конца. Всё же память сильно подводила его последние года. - Цилин, как себя чувствуешь? – У Се, повернувшись к юноше, внимательно посмотрел на него. Он старался подмечать каждую, даже самую незначительную деталь. – Как будешь готов, мы поедем домой. Домой... такое странное слово. Разве у него есть дом? Ммм... скорее всего нет. А может и да. Он не помнит. Не знает, какое место можно назвать "домом". Да и можно ли вообще? Цилин прикрыл глаза, задумавшись. Правда, размышляя о произошедшем, он не заметил как задремал... Голова трещала от усталости, температуры и недоедания. Он не помнил, когда последний раз вообще ел. Удивительно то, как вообще смог выжить и не умереть от большой кровопотери? Он никому не был нужен. Отец никогда им не занимался, а мать он не знал и вовсе. Даже своего имени не помнил. Взрослые часто называли его «Мэньюпином». Или же просто – «собака». Но, по крайней мере, первое обращение можно было даже и за имя считать. Кто он? Уже и не вспомнить. Человек или животное – сложно сказать. Говорить толком не умеет. Образования никакого. Он с трудом умел складывать буквы в слова, а слова в предложения... ...Собирая в саду белые розы, Мэньюпин представлял себе скорую встречу с матерью. От слуг он знал, как её зовут и как выглядит. Он не помнил сколько лет прошло, но, кажется, никогда не видел её. Он ждал этой встречи. Вдыхая аромат цветов, которые хотел подарить, Цилин шел к главным воротам поместья. Ему оставалось всего ничего – завернуть за угол дома и пройти несколько метров. Но... звук выстрела заставил содрогнуться. Юноша, завернув за угол, застыл. От увиденного розы выпали из его рук и в глазах потемнело. Он несколько раз моргнул, но ничего не изменилось – ему не казалось. На земле, у ног Чжан Ци Шаня лежала застреленная женщина. - Можешь отправляться к своей матери, если так хочешь, - усмехнулся мужчина, обернувшись. Цветы выпали из ослабевших рук. Он так давно мечтал встретиться с той, кто его родила и задать несколько вопросов. Но теперь всё это было невозможно осуществить. Его чокнутая семейка оборвала все связи и ниточки, которые могли помочь разобраться в себе... Картинки прошлого вихрем закрутились вокруг него, превращаясь в кошмар. Цилин не мог сказать, сон это или явь? Он вздрогнул, когда его щеки коснулась прохладная рука. - Цилин? – У Се слегка похлопал его по щеке, приводя в сознание. – Цилин? Юноша, распахнув глаза, уставился на мужчину, склонившегося над ним. Первым, и самым острым, было желание схватить человека на против за шею и переломить её. Но он сдержался, усилием воли заставив себя не поддаваться порыву. - Домой, – прошептал Цилин, прикрыв глаза. – Забери меня домой. Из-под приопущенных ресниц потекли слезы. Он устал быть сильным и держать всё в себе. Хотелось высказаться, выплакаться или же, просто побыть ребёнком, которого выслушают и защитят.