Невыносимомо вокруг

Разбудить безжизненного парня удаётся с трудом, и, только спустя долгое время, он поднимает свой затуманенный взгляд и тяжело вздыхает. – Приходи в себя побыстрей, нам надо уходить, – на ухо шепчет протяжно Голубин, чтобы до Славы быстрее дошла информация, но тот ещё несколько минут прокручивает в голове слова, только потом до него доходит смысл. За это короткое время небольшой рюкзак уже собран. Только самое необходимое, нужно быстрее идти. Михайлов пытается играть роль очень бодрого и трезвого человека. Сам поднимается, но тут же резко облокачивается на стену, закрывая глаза и старается глубоко вдохнуть воздух, но только заливается кашлем. Старшего слегка забавляет этот вид подростка, он издаёт слабый смешок. Из прутьев решётки достаёт несколько кофт и надевает их одну поверх другой, ведь единственная лёгкая куртка сейчас на мелком. Убирает с лица Славика налипшие от дождя волосы и прикасается губами ко лбу. От резких перемен температуры не может почувствовать настоящую, плюёт на это, и, хватая за руку быстро и шумно спускается по лестнице. Открывая подъездную дверь парни достаточно удивляются, вечер и дождь стихли до нуля. Это, конечно, не отменяет холода, но уже не так противно. Голубин оборачивается и запихивает младшего обратно в подъезд. – Жди тут, минут десять и я на месте, – захлопывает тяжёлую металлическую дверь за которой не слышно даже быстро удаляющиеся шаги. Михайлов аккуратно скатывается по стене и откидывает голову назад глотая воздух. Чужая куртка теперь полностью в побелке, но хозяин явно не обидется. Колени поджаты, руки сцепленные в замок лежат на животе. Нет оснований доверять незнакомому человеку и его обещаниям вернуться. Но это и не сильно важно, придёт он или нет. Вряд ли Слава как-то по другому хотел провести этот вечер. Планов никаких и не было на этот день, только сбежать. Сбежать, наверно, от самого себя. Вечных навязчивых мыслей и убитого состояния тела. Неизвестно когда это всё началось, но понятно одно – жить мешает точно. Свои таблетки уже не помогают, от сигарет только хуже становится. Единственное, что в данный момент облегчает ситуацию – препарат данный Глебом. Конечно не было времени прочитать что это, да и состояние не позволяло. Но сейчас определённо стало легче, как минимум это подтверждают частые зевки. Проходит буквально пара минут и вокруг всё медленно темнеет. Звуки приглушённые, но их всёравно слышно через чуткий дрём. Где-то, соврем рядом, ритмично, тяжёлыми каплями падает вода, чт расслабляет ещё сильнее и вгоняет в некий транс. Вскоре появляется ощущение, будто он лежит так уже несколько дней. Уже полностью провалившийся в сон и свои мысли. По ощущениям будто и вовсе бодорствует, ведь такая каша в голове каждый день. В моменте резко открывает глаза, будто прогремел взрыв. Оглядываясь вокруг понимает, что всё мирно, как и было, даже ни одного звука. Правда, буквально через несколько, секунд резко открывается входная дверь. Михайлов медленно поднимает голову с мутным взглядом, но в мгновение его глаза широко раскрываются, а зрачки сужаются до размера атомов. – Мама? – с опаской и почти беззвучно выпаливает. Оправдано, ведь ждёт он далеко не её. Да и дом находится на другом конце города, как можно было попасть именно в этот подъезд? На такой случай вообще нет плана действий. Стоит сейчас встать, или отползти в дальний угол? Поздороваться или как можно быстрее бежать? Женщина, кажется, почти не удивлена ситуации. Бесцеремонно хватает за руку сына и ведёт по лестнице снова вверх. Таким активным шагом, будто это всё не наяву, ведь у самого Славы хватает сил лишь позади плестись, будто его ноги сейчас закованы в кандалы. Добравшись до самого верха, до логова Глеба она осматривается, со спины не видно её эмоций. Сам Михайлов не совсем понимает реальность. Он протирает глаза, но картинка перед его глазами вполне реальна. Весь пол, все поверхности усыпаны шприцами, кучей блистеров от каких-то таблеток, бинты, различные другие медекаментозные препараты. Слава не верит, не мог же он не заметить этого всего сразу, но сейчас же это всё прямо перед его глазами. Переводит взгляд на мать, она собирает это всё, зачем-то в кучу, лица её всё так же не видно. Закончив импровизированную уборку, она собирает весь этот мусор и передаёт его в руке сыну. Сейчас уже можно заметить на её лице улыбку, да такую нежную и добрую. Вся эта ситуация очень пугает. Мама наклоняется над ухом и спокойно шепчет: – Теперь это всё твоё, – даже в её голосе всё ещё слышна тёплая улыбка. Резко мать становится пустой, облезлой от краски стеной, в руках пусто, и он снова на 1 этаже. Кладёт руку на грудь и чувствует бешеное сердцебиение. Услышав тихое шуршание резко оборачивается и видит перед собой слегка обеспокоенного Глеба, рука которого всё это время лежала на поече, но совсем не ощущалась. – Не надо было давать тебе мешать ксан с алкоголем. Хорошо не отправился вслед за Густавом, – слегка усмехается, – перекуси чего-нибудь, – из карманов двух кофт начинает доставать еду. В глаза Славе бросается сразу, что все продукты питательные и максимально компактные. – Спасибо, но аппетита вообще нет. Голубин лишь понимающие кивает и бережно собирает всю еду в рюкзак, после закидывает его на плечо. Встаёт и поднимает за руку парнишу. –идём, морти, нас уже ждут. По неизвестной причине мелкий откликается, хотя раньше его всегда звали по имени, и никакого псевдонима у него никогда не было. Теперь, видимо, будет. При выходе из подъезда свежий воздух бьёт в лицо, и, наконец, удаётся вдохнуть полной грудью. Глеб хватает за руку и тянет в неизвестном направлении, но всё ещё очень аккуратно. Славик спокойно и послушно идёт рядом прокручивая в голове снова и снова и пытаясь осознать что за глупые галлюцинации. Он начинал злиться сам на себя и на своё подсознание, которое выдало ему такую шикарную короткометражку. Дорога занимает порядка десяти минут. Парни шли в тишине, погружённые в свои мысли, да и уже знатно замёрзли, тратить энергию на разговоры не хотелось никому. Подошли они к платформе электрички. Слава уже хотел было напомнить, что у него нет проездного, но увидев серьёзное лицо старшего, понял, что это абсолютно никого не волнует. Платформа была почти полностью пустая, только на другом конце стоял одинокий мужичок покуривая. Заметив его Голубин будто мысленно стукнул себя по лбу вспоминая про собственную пачку. Рыщет по карманам, и уже через пару секунд сам закуривает блаженно расплываясь в улыбке. Паренёк, с новой кличкой морти, садится рядом на лавочку и опускает голову, прячась от дыма. Ему кажется, что он надышался этим уже на жизнь вперёд, может, даже на несколько. Даже от простого запаха тошнит, нужно бросать, хотя адекватно понимает, что от этой привычки избавиться очень сложно.