тебе кажется

Напряжённо хмурясь, Вадим широким шагом идёт к себе в номер. Прямо возле двери он сталкивается с как раз выходящим из его комнаты Алтаном; тот, увидев наёмника, тут же слегка смущённо улыбается, убирая выпрямленные утюжком короткие волосы за ухо. Прислоняется плечом к дверному косяку, глядя на Дракона снизу вверх. — Как прошло? Ты какой-то очень серьёзный, — замечает парень, — расскажешь, что видел? — Нет, — твёрдо и коротко отвечает Вадим; Алтан, вздохнув, всё же понимающе кивает: — Ладно… ну, ещё есть немного времени до ужина… я тут подумал, может… — Не в настроении, — немного грубо прерывает его Вадим; ему не терпится закрыться у себя в комнате, а мальчишка перекрыл ему путь, не давая этого сделать. Алтан хмурится, явно обижаясь. Скрещивает руки на груди, глядя на Вадима осуждающими алыми глазами, однако всё же вздыхает, отводя взгляд в сторону: — Ладно, тогда я схожу проверить своего телохранителя, — говорит он, отходя от двери, — а то я не видел его уже больше суток. Надо будет урезать ему зарплату за подобную халатность по отношению к моей безопасности, — после этих слов он решительно направляется в нужную сторону, а Вадим, вздохнув, заходит наконец в свой номер. Чувство тяжёлой ноши на плечах всё не покидает его, а мозг отказывается нормально работать, всё вновь и вновь возвращая Дракона то в тот странный нереальный мир со счастливой семьёй, то в реальное прошлое, от флешбеков с которым у Вадима начинает фантомно болеть шрам на брови. Мужчина делает шаг к постели, уже собираясь измученно на неё лечь, как вдруг слышит крик. Алтан. Чего-то испугался. А чего? Вадим, не тратя особо времени на размышления, быстро выходит из комнаты и устремляется к открытой двери неподалёку. Прямо за ней стоит, зажав рот рукой, Дагбаев. Вадим сначала смотрит на него и лишь потом на то, к чему устремлён его взгляд. Посреди комнаты, прямо на просторной кровати, лежит его телохранитель — мёртвый, весь в крови, со вспоротым брюхом и вывалившимися наружу кишками. Вадим тревожно осматривает место преступления, рефлекторно прижимая к груди качнувшегося в его сторону трясущегося от шока Алтана. Он, особо даже этого не осознавая, успокаивающе гладит его по волосам, попутно пытаясь как можно скорее понять, что делать дальше. — Нужно срочно об этом рассказать, — шепчет парень, судорожно сжимая ткань его футболки. — Плохая идея, золотце, — качает головой Вадим, напряжённо рассматривая достаточно свежий труп, — почти наверняка это дело рук кого-то из хозяев. А раз так, то лучше нам раньше времени не палиться, что мы что-то видели. Понимаешь? Алтан? Он судорожно кивает, сильнее утыкаясь носом в его шею. Вадим негромко вздыхает: — Пошли отсюда, — говорит он, и, продолжая приобнимать парня, выводит его из комнаты, тут же аккуратно закрывая за ними дверь. Рассудив, что сейчас Алтан явно не сможет спокойно посидеть у себя в комнате, не привлекая лишнего внимания и при этом не сойдя с ума, Вадим решает, что будет благоразумнее, надёжнее и лучше для них всех временно поселить его к себе. В последний момент, когда он уже собирается зайти в номер следом за парнем, он вдруг слышит голос, который заставляет его рефлекторно дёрнуться от неожиданности: — У вас-с что-то с-с-случилос-сь? Мы с-с-с братьями с-слышали крик, — замечает Стикс. Вадик мысленно матерится, но внешне лишь абсолютно спокойно улыбается: — Всё нормально. Алтан просто увидел у себя в комнате паука и испугался. Стикс слегка щурится, с улыбкой глядя на него, но также спокойно продолжает: — Хорошо. Через дес-сять минут будет ужин. С-с-спус-сскайтес-сь. Вадим улыбчиво кивает, а после торопливо заходит к себе, тут же закрывая дверь на щеколду. Алтан стоит посреди комнаты и большими от страха глазами глядит на него с тревогой. Тяжело вздохнув, мужчина всё же подходит к нему, сгребая в объятия. Дагбаев тут же крепко обнимает его в ответ, вцепляясь наманикюренными ногтями в его спину. — Что нам делать? — тихо спрашивает Алтан, несколько успокаиваясь в его руках. Вадим косится на тумбу, в которой лежит пистолет. — Сейчас мы спустимся на ужин, — начинает он, — спокойно поедим, а затем, как стемнеет, попробуем уехать на моей тачке. — А если они не дадут нам уехать? — золотце немного отстраняется, смотрит ему в глаза. — Вадим, ты же меня защитишь, да? То есть, не то чтобы я сам не мог за себя постоять, я так-то очень сильный и ловкий, и я не боюсь ничего, просто, ну… — Привык, что рядом есть телохранитель? — спрашивает со слабой улыбкой Вадим. Алтан несколько смущённо кивает. Дракон вздыхает. Он должен был убить его сразу, как только сюда приехал, и в ту же минуту свалить обратно в город, вместо того чтобы впутываться во всё это дурно пахнущее безумие. Не то чтобы он раньше не видел никогда столь зверски убитых трупов, нет, это всё, конечно, было. Но обычно у него в таких ситуациях либо была чья-то протекция (например, когда убившим был он или его знакомый), либо он убийцу попросту не интересовал (например, когда убийство было совершено по конкретному заказу). Однако сейчас всё складывалось несколько иначе. Стрёмный хозяин и четыре его прихвостня, вот они, слева направо: низкий торчок под скоростями, змеиная дылда с проблемами с дикцией, стереотипный гей и какой-то мужик. И во всём этом как-то замешаны странные вещества и слежка, причём плотная — как-то же они про детские травмы его смогли разузнать. Хрен он поверит, что они благодаря картам и магии это всё проворачивают. Теперь он загнал себя в двоякую ситуацию. С одной стороны, конечно, можно было бы быстро застрелить паренька, чтоб он тут не мучился, а самому свинтить в закат, при необходимости отстреливаясь от обитателей поместья. С другой, однако, паренёк может ему пригодиться в качестве живого щита или, на худой конец, гарантии безопасности — если он правильно всё провернёт. А избавиться от него можно будет и потом, от него он сам уже точно никуда не убежит, привязался крепко. Лишь бы на шее его свою удавку не завязал. — Не бойся, — отвечает ему наконец Вадим, склоняясь, чтобы оставить мягкий поцелуй на его искусанных губах. К середине ужина приходит понимание того, что за столом не хватает двух человек: той самой сладкой парочки, хмурого альфы и его робкой рыжеволосой омежки. По напряжению за столом Вадик чувствует, что для Алтана эта пропажа тоже незамеченной не осталась. Другие же два гостя спокойно сидят; брюнет задумчиво ест свой салат, а мужик со шрамами тупо смотрит в свою тарелку, держа в руках вилку, явно погружённый куда-то глубоко в себя. С ними в столовой, как обычно, Флегетон — ворошит угли в камине, явно с удовольствием наблюдая за бушующими в нём язычками пламени. — А где ещё двое? — спрашивает всё же со спокойным интересом Дракон. Дворецкий, даже не оборачиваясь, отвечает: — О, они захотели уйти. Решили, что наше лечение им не подходит. Алтан в панике смотрит на Вадима, и тот легко читает в его глазах чёткую мысль: «они их убили!», и не может с ней не согласиться. Однако он понимает, что необходимо сохранять спокойствие, а потому незаметно для остальных мягко кладёт руку ему на колено, успокаивающе слегка поглаживая. Флегетон тем временем наконец отворачивается от огня и устремляет свой взор на Володю. — Ты сегодня какой-то особенно встревоженный, мальчик мой, — говорит он, и мужчина не сразу понимает, что обращаются именно к нему, — что-то случилось? Володя несколько растерянно смотрит на него. Случайно бросает взгляд на Поэта и видит, что взгляд зелёных глаз также устремлён в его сторону. Несколько тушуясь, он негромко отвечает: — Ничего… Не может же он при нём сказать, что видел в ванной — мало ли, подобные кошмары тут только ему чудились (что было бы неудивительно, учитывая его болезнь); Саша тогда может посчитать его совсем сумасшедшим и начнёт сторониться пуще прежнего. Нет, говорить нельзя. Может, потом, когда он будет с кем-то из дворецких наедине… Флегетон мягко улыбается, ничего больше не говоря, и, пожелав всем спокойной ночи, уходит по своим делам. Алтан тут же поднимается, торопливо выбегая прочь из столовой; Вадим устремляется за ним, лишь раз глянув на остальных гостей. Александр же, допив вино и отложив столовые приборы, неспешно поднимается и уходит следом. Володя остаётся один, глядя в заполненную едой тарелку. Аппетита нет совсем, как и желания возвращаться в комнату. Подумав, он решает направиться в библиотеку, чтобы взять себе почитать что-нибудь лёгкое на ночь. Наверняка среди книг можно найти какой-нибудь сборник сказок или Чеховские рассказы, не только же там всё занудно-классическое лежит. Володя останавливается возле одного из высоченных шкафов — чтобы достать до верхних полок наверняка потребовалась бы лестница — и начинает сосредоточенно вчитываться в буквы на корешках. — Может, эта подойдёт? — звучит за спиной голос Ахерона. Володя, растерянный и застанный врасплох, сперва глупо моргает, глядя на дворецкого, а потом быстро послушно берёт книгу, дёрганно кивнув и при этом даже не удосужившись спросить названия, и тут же уходит в другой конец библиотеки. До его ушей доносится хрипловатый смешок, заставляющий неуютно поёжиться. Почему он так отреагировал, Володя и сам себе не мог объяснить. Просто было что-то во взгляде тёмных глаз, в длинной улыбке, в чертах чужого лица что-то такое, от чего у него по спине пробежал холодок. Хотя, быть может, это всё последствие его кошмара наяву? После такого сложно полностью прийти себя, вокруг всё продолжает чудиться что-то страшное, чужое, непонятное. Рухнув на мягкий диван, располагавшийся у стены меж громоздких шкафов, он открывает книгу на случайной странице, с ужасом осознавая, что это стихи. Он пытается вчитаться в строки, но мозг отказывается воспринимать многослойные метафоры, не хочет сейчас слишком усердно думать. Парень перелистывает одну страницу, другую, следующую… больше пары строк он не выдерживает. Пересиливая лень и скуку, он всё же заставляет себя прочитать одно стихотворение целиком: тем более, что в сборнике мелькает хоть одна знакомая со школьной доски фамилия — Пушкин.

«…В самом деле, при реке, Где разостлан мокрый невод, Мертвый виден на песке. Безобразно труп ужасный Посинел и весь распух. Горемыка ли несчастный Погубил свой грешный дух, Рыболов ли взят волнами, Али хмельный молодец, Аль ограбленный ворами Недогадливый купец?»

Володя захлопывает книгу, прижимая её к груди, и паникующе оглядывается. Библиотека пуста; Ахерон, должно быть, уже давно ушёл, оставив его одного. Мужчина тихо выдыхает, откидывая голову на спинку дивана, и тупо смотрит в потолок. Ужас утомляет. Усталость накрывает тело Володи внезапной волной, унося с собой на дно сновидений. И всё же дремлет он недолго, просыпаясь от звука знакомого голоса: — «Снова сон, пленительный и сладкий, снится мне и радостью пьянит, — Володя приоткрывает глаза, глядя на возвышающегося над ним с лёгкой улыбкой Александра, — милый взор зовет меня украдкой, ласковой улыбкою манит. Знаю я — опять меня обманет этот сон при первом блеске дня…». День, конечно, ещё не настал, но проснуться я тебя всё же попрошу. Ты мою книгу взял. Ну, не мою, но я её собирался сегодня почитать. К тому же, тебе она, похоже, всё равно по вкусу не пришлась. Он протягивает руку, и Володя, быстро моргая, прогоняя так остатки сна, отдаёт ему книжку. Поэт благосклонно улыбается, а после, подумав, всё же решается сесть рядом с ним на диван. — Тебе, похоже, совсем не нравятся стихи. Раз они тебя настолько утомили, — говорит он, открывая сборник на случайной странице. Володя неловко чешет затылок, слегка смущённо улыбнувшись: — Ну… некоторые мне нравятся. Твои, например. Ну, по крайней мере те, что я тогда услышал… Саша переводит на него оценивающий взгляд, а после снова смотрит в книгу, довольно при этом ухмыляясь. — Если это не простая лесть, а искренний интерес, я мог бы прочесть тебе ещё что-нибудь из своего, — предлагает он, — как раз сегодня вдохновение было, написал пару строк. Только они в блокноте, а я его, кажется, в номере оставил. Подождёшь? — Поэт смотрит на него, и Володя активно кивает, вмиг загораясь этой идеей: — Да, конечно! Мне очень хотелось бы ещё тебя послушать… — Тогда никуда не уходи, — говорит Саша, загадочно улыбнувшись, и, вставая с дивана, отдаёт сборник обратно парню, будто случайно при этом соприкасаясь с ним кончиками пальцев, — поклонник. Его руки мягко соскальзывают, оставляя на ладонях Володи фантомное ощущение холода его кожи, и он, развернувшись, уходит из библиотеки. Мужчина смотрит ему вслед долго, до тех пор, пока его силуэт не скрывается за поворотом. Какое-то время он сидит на диване, дожидаясь Поэта, однако уже через пару минут он, нетерпеливый и взбудораженный, встаёт, начиная прогуливаться по библиотеке, постоянно оглядываясь в сторону дверей. В конце концов подходит к окну, чтобы посмотреть, насколько дождём размыло двор, и вдруг замечает несколько тёмных силуэтов неподалёку. Ахерон идёт, таща на плече какой-то большой мусорный мешок, а рядом стоят Стикс с Коцитом; первый держит в руках одну лопату, второй же опирается на другую, согнувшись при этом в три погибели, и смотрит в свой смартфон. Ахерон, подойдя к выкопанной ими яме, в два движения с лёгкостью бросает странный мешок в неё, и отряхивает руки от пыли. Володя, запоздало осознав наконец всё увиденное, тут же прячется, отстраняясь от окна и прижимаясь спиной к стоящему рядом стеллажу. Мысли одна за другой мелькают панически в его голове. Те два гостя, которые «уехали» — неужели это кто-то из них? По размерам там точно человек. А если… нет, Поэт только что был с ним, они бы не успели… Сердце бешено колотится в груди, он потирает лицо горячими ладонями, пытаясь отрезвить себя, понять, куда бежать и что делать дальше. Он на мгновение оглядывается снова в сторону окна и видит, как Коцит со Стиксом начинают работать лопатами, закидывая сырой землёй свежевскопанную могилу.