Почему

Как только блондин свернул, на глаза навернулись слёзы. Всё-таки он нашёл замену. «Всё до этого было ложью, я больше не нужен? Неужели я не достоен любви, или делаю что-то не так?» Назойливые мысли снова роились в голове. «Что такого мог сделать Дазай, чтобы за такой короткий срок полюбиться Феде? Почему я так не могу?» Гоголь не обращал внимание на то, как и куда шёл, мысли погрязли в нарастающей тревоге. Он и сам не заметил, как оказался у дома, похоже они так много раз были в этом парке, что дорога отложилась в памяти. Сейчас хотелось всё забыть, не думать ни о чём. Осталось чуть-чуть до кровати, в которой можно лежать, разлагаясь, и смотреть в белый потолок с трещинками побелки. Дрожащие пальцы еле-еле достали ключи, и пошатывающаяся фигура прошла внутрь тёмного подъезда. Зайдя в квартиру, Коля закрыл дверь и сполз по стене, впиваясь пальцами в пряди белоснежных волос. Почему всё случилось именно так? Стоило поскорее встать с холодного пола и пойти умыться и лечь спать, но Гоголь всё сидел в прихожей. Казалось, он будто потерял часть себя там, в парке на скамейке. «Хватит думать об этом» - одёрнул себя он, с усилием вставая, и направляясь в ванную. Горячей водой Коля хотел смыть все переживания, но ничего не получалось, и стоя под обжигающими кожу струями, он думал лишь о Феде. Ведь в самом деле, брюнет ничего не сделал, смысла его винить нет, он даже спрашивал что между ними, похоже именно для этого."Как бы Дост поступил, если бы я согласился встречаться? Может быть, я был бы на месте Дазая? Но как бы ответил я, знай что всё выйдет так?» Стоящий помотал головой, делая воду горячее, но назойливые мысли продолжали его приследовать. «Ведь во всём виноват я, если бы я сказал о своих чувствах сразу, всё могло бы быть хорошо. Но точно ли они настоящие? Может, он заслуживает кого-то, намного лучше меня?». Коля вышел из ванной, ощущая пустоту, и даже не заглянув на кухню, как обычно делал вечером, попивая чай и рассматривая темную улицу и редкие звёзды, а пошёл спать. Все чувства, накопленные за день, вечная ненависть к себе стали более яркими, когда нужно было спать, но Гоголь лишь смотрел в черный потолок, в глазах защипало от навернувшихся слёз. В попытках отвлечься, парень надел наушники, включая музыку. Это немного помогло, но хрупкий сон был наполнен фиалковым взглядом и бесконечной снежной прогулкой. Проснувшись, Николай долго лежал, не находя сил встать с кровати, и когда ему это удалось, в зеркале его ждало уставшее лицо с синяками под глазами и пустота внутри. Тревожность и рассеянность стали постоянными сопровождающими Гоголя, нашёптывали самые потаённые страхи. Вся неделя прошла как в тумане, да и Федя не писал, а блондин боялся это делать. «Вдруг я лишь навязываюсь?» — эта мысль постоянно появлялась, когда парень хотел написать другу, и он откладывал телефон, вздыхая. Он чувствовал себя как никогда одиноким. Как бы было хорошо, будь Дост рядом, он бы наверняка спросил, что случилось, прижимая к себе в объятиях, помог справиться с этим и успокоил, но сейчас Коля был абсолютно один, наедине с тревогой. В мутной неделе пятница стала словно ясным днём, ведь сегодня брюнет должен приехать. Телефон оповестил о сообщении, и Коля в предвкушении сообщения друга схватил телефон. Но похоже, судьба распорядилась иначе, и сегодня будет таким же, как и другие дни, наполненные переживаниями. «Прости, не смогу сегодня приехать.» Все надежды пошли прахом, в горле встал ком. В истерике парень отбросил телефон подальше, расцарапывая кожу. "Почему? Почему, почему, почему же всё так? Неужели я правда заслужил всё это?" Гоголь уткнулся в кровать, рыдая как маленький ребёнок. Подушка была мокрой от слёз. Гоголь встал с кровати, подальше от всего. Беспокойно слонялся по квартире, натыкаясь то на записки, когда-то оставленные им, то овсяное печенье, купленное к пятнице или мелкие подарки от друга. Всё, абсолютно всё напоминало о Феде. Парень открыл балкон, чувствуя освежающий холод. Это позволило немного расслабиться, истерика очень вымотала беднягу. Уже было светло, когда, прислонившись к стене, изнурённый Коля уснул. Он проснулся вечером, от холода. Оказалось, Гоголь снова пропустил пары, но всё ещё не выходил из дома. Теперь блондин бессмысленно лежал, на книгах было невозможно сосредоточиться, даже на любимых, которые ему советовал Достоевский. Сил не было даже встать с кровати, не то что пойти на пары или выйти на улицу. Он просто не справлялся без родного Феди. Внезапно, как гром среди ясного дня, послышался стук в дверь. Гоголь подумал, что ему показалось, но стук повторился. Пришлось с трудом встать, преодолевая бесконечное пространство коридора. Ноги предательски дрожали. — Кто ты? — Коль, это я. "Что? Это не может быть он! Зачем он здесь?" — Открой пожалуйста, я пришёл ради тебя. - глухой голос из-за двери не оставлял сомнений. Дверь открылась, на пороге и правда стоял Фёдор. Его глаза редко выражали то, что было на его душе, но в этот раз в них было видно тревогу. Пред ними предстал Гоголь, исхудавший, волосы похожи на один большой колтун, под глазами пролегли круги, в глазах нет живого огонька. Брюнет сделал шаг вперёд и закрыл дверь за собой. Похоже, разговор предстоял долгий.