Ледяная Спираль

      Прохладный ветерок мягко ударил в лицо Короля-Чародея порывом холодного воздуха, как только он вышел во внутренний двор поместья. Яркая луна освещала каждый уголок небольшого сада. Глаза юноши медленно привыкали к тёмному времени суток, обращая его внимание на стоящую напротив входа фигуру. Это был его отец — Эдвард Сельв.       Высокий мужчина, одетый в обычную походную одежду, без аристократичных излишеств. Усталые серые глаза мрачно смотрели на подходящего сына, не предвещая ему ничего хорошего.       — Отец, я пришёл. Надеюсь, это того стоило. — Холодно сказал Аллан, окончательно растеряв желание перед кем-либо объясняться. Почтительное выражение лица, угодливость в каждой фразе — это вызывало лишь отвращение внутри Короля-Чародея.       — Дерзишь. — Сухо ответил на это Эдвард, лёгким движением руки доставая из ножен длинный клинок. Лезвие играло с лунными лучами, придавая клинку мистический ореол. Младший Сельв на это лишь печально улыбнулся, сделав пару шагов вперёд.       — Нет, я лишь отстаиваю свою позицию. Ты вызвал меня сюда не просто так, верно? — Спросил юноша, медленно касаясь пальцами лезвия выставленного перед ним. Мужчина перед ним вздрогнул, с недоумением глядя на странное поведение сына. — Наставил оружие прямо на родную кровь… опять собираешься воспитательные речи проповедовать, параллельно избивая меня? Что, мне даже защищаться нечем будет?       Эдвард открыл рот, дабы ответить на неприкрытый сарказм младшего Сельва, но по итогу решил промолчать. Сын не только за время его отсутствия перестал сохранять даже капли уважения к родителю, так и больше — в открытую ему дерзит. Через пару секунд взаимного разглядывания, мужчина фыркнул, кивая головой на лежащие на земле возле него ножны.       — Вот оно что… — Аллан изящно наклонился, постепенно вытаскивая из кожаного плена тренировочной меч. Тот самый, с помощью которого изначально пытался натаскать на военную стезю юношу его родной отец. — Я оказался прав.       — Хватит болтать! Надеюсь, стойку ты сам сможешь принять или мой сын настолько безнадёжен? — Нашёлся наконец старший Сельв, обхватывая эфес клинка двумя руками. Как только он оставит парочку добротных синяков на теле юноши, тот поймёт наконец, как не надо общаться с собственным отцом.       Воспитанный армией, Эдвард не мог принять настолько безнадёжную раскрепощённость родной крови, готовый на многое, чтобы это изменить.       — Конечно… — Бросил ему в ответ Король-Чародей, медленно идя к противоположной от отца стене. Эмоций у повелителя назгул практически не было. Пустые мысли, слабое любопытство, немного извечной усталости — каждая из этих эманаций рассудка сейчас мягко укладывалась в разуме юноши, защищая от ярких красок настоящего.       Повернувшись, Аллан оттянул меч в сторону, держа его одной рукой. Для него оказалось неприятным сюрпризом, насколько тяжело удерживать на весу тренировочной оружие. Когда он был призраком, такая проблема никогда с ним не возникала. Решив не рисковать, он повторил стойку отца, обхватив клинок двумя руками.       — Я гото… — Начал было он, но тут же поднял меч над головой, отражая прямой удар со стороны ринувшегося Эдварда. Мужчина не стал ждать его готовности, решив закончить всё разом, дабы затем перейти к полноценному допросу после доклада Грегори. К его неожиданности, удар не только был заблокирован, но и контратакован.       — Я не закончил, отец. Тебе не стыдно? — Ледяным тоном спросил юный Сельв, делая пробный укол в сторону левой ноги родителя. Конечно же мужчина мгновенно среагировал, спуская чудовищный клинок вниз, но этого Король-Чародей и добивался. Не замедляя движения, юноша попытался со всей силы толкнуть плечом оппонента, дабы сбить его с ног. К неожиданности обоих, это сработало. Огромное тело завалилось, и лишь грузный перекат в сторону помог Эдварду не проиграть так позорно, как оно могло бы быть.       — Чёрт, чуть не попался… — Тяжело выдохнул старший Сельв, после чего быстро вскинул глаза на стоящего в полном равнодушии к окружающему миру сына. Никаких капризных выкриков, ругательств — лишь обращённые к небу тёмно-зелёные глаза.       — Отец, мы закончили представление или тебя мало? — Неизвестно было, что именно оскорбило Эдварда сильнее: издёвка сына или сам факт того, что на это сейчас у него было право, но мужчина быстро вскочил, пылая праведным гневом. Он как никогда был готов продолжать, поглощённый яростью боя.       — Видимо нет… — Констатировал Аллан, перенаправляя его удар в сторону. Будучи фехтовальщиком, воспитанным в сотнях лет сражения с самыми разными представителями добра в Средиземье, Король-Чародей видел противника насквозь. Для победы ему не требовалась выносливость или сила — только ловкость движений и правильные позиции.       — Щенок, да как ты смеешь! — Заревел от ярости мужчина, когда в очередной раз его удар прошёлся мимо. Так ещё и так неудачно для него подставленная подножка отправила лицом в землю, в очередной раз болезненным щелчком ударяя по самолюбию воина. — Да я… тебя… сейчас… — Закряхтел Эдвард, пытаясь встать.       И снова та же поза со стороны юного Сельва. Поднятая к небу голова, опущенный клинок. В отце видимо он соперника не видел, продолжая наслаждаться лунным светом.       Эта мысль болезненной удавкой охватила шею отца Аллана, затмевая разум. Ярость отмела все вопросы в сторону навыков сына, а обида за падение подталкивала сражаться до конца. Эдвард ударил со всей силы, практически не защищаясь. Хоть лезвие тренировочного меча коснулась его плеча, сам Король-Чародей был буквально снесён в ближайший куст. Раздался сдавленный крик и треск хрупких веток растительности сада.       — Ты… — Только и смог прошипеть мужчина, капая слюной на землю. Бешенный взгляд берсерка смотрел только на лежащего парня. — Совсем страх потерял? На кого лезешь? Кому такие слова говоришь?       — Ах-ха-ха-ха-ха… — На эти слова юный Сельв лишь рассмеялся, кое-как выбираясь из колючего плена. На руках и ногах прибавилось царапин, но Король-Чародей не обращал на них внимание, полностью поглощённый созерцанием гнева своего отца. Словно дикое животное, тот был готов растерзать родную кровь только для того, чтобы доказать своё превосходство. Это полностью удовлетворило чёрную душу повелителя назгул, возвращая его обратно в реальность из омута чертогов разума.       — Ты… смеёшься? — Эдвард был полностью красный, делая тяжёлые шаги в сторону выбравшегося парня. Звук стали был ему ответом. Облизнув пересохшие губы, Аллан перешёл из защиты в нападение, пользуясь скоростью своего клинка в сравнение с чудовищным орудием старшего Сельва.       — Конечно, я же наслаждаюсь этим, отец! — Искренне ответил Король-Чародей, без труда оставив несколько глубоких порезов на руках и ноге оппонента. Никакой жалости, лишь желание причинить как можно больше боли, дабы жертва смирилась с ролью проигравшего. Страх быть непонятным пропал, оставляя внутри Аллана мрачное вдохновение.       Через несколько минут напряжённого молчания оба дуэлянта остановились, переводя дух. Они в равной степени были покрыты тяжёлыми ранами, которые нельзя оставлять надолго без внимания. И как только каждый из них сделал пробный шаг в сторону друг друга, строгий женский голос разрезал тишину яростным воплем:       — ЧТО ВЫ ОБА ТУТ ТВОРИТЕ?!

***

      — Что ты себе позволяешь, идиот? — Ворчала Кэтрин Сельв, привычными движениями приводя горе-вояк в более-менее целое состояние. Женщина, чья молодость также прошла на поле брани, но только в качестве боевого медика, имела огромный в этом опыт.       — Он нуждался в воспитании. — Мрачно ответил Эдвард, сидящий на стуле неподалеку от кровати, на которой был уложен Аллан. — Я не мог проигнорировать то, что рассказал Грегори. Сама же знаешь, как этот сорванец…       — Поступил как настоящий мужчина, перестав потакать своим капризам? — Прервала его Кэтрин, злобно сверкая глазами на струхнувшего мужчину. — Ты чем вообще его слушал? Ты знал про долги Аллана? А про их надутые размеры? А про то, что этот прохвост, Саймон, хотел наше поместье выкупить, а нас по миру пустить? Что вообще ты услышал кроме части про учинённый скандал?       — Этого мне было достаточно… — Упрямо возразил мужчина, не желая так просто сдаваться. Как сильно жена его не пугала в минуты гнева, он был воином.       — Да? А то, что у твоего сына завтра проблемы будут, тебя не сильно волновало? Не успел он очнуться после приступа, так ты сразу заставил его сражаться… — Кипела женщина, отвесив оплеуху мужу.       — Какого приступа? — Вытаращил глаза Эдвард, потирая затылок, после чего Кэтрин лишь зашипела нечто нецензурное, сжимая побелевшие кулаки. — Грегори про это что-то говорилм.? — Не успел он закончить свой вопрос, как сильный удар по челюсти отправил старшего Сельва в нокаут, от чего стул под ним жалобно заскрипел, падая следом за Эдвардом.       Тяжело дышащая женщина пыталась найти в себе силы, чтобы успокоиться. Благо, сын, сильно истощённый дуэлью, мирно спал на кровати подле.       — Ты… ты… ты… — Она навела палец на мужа, который в ужасе смотрел на её гневный лик. — Да… Чёрт. — Кэтрин сделала тяжёлый вдох, медленно выдыхая. Затем, как только сердце перестало сильно биться, она кратко пересказала ещё раз всю переданную дворецким историю, но так, чтобы до обделённого стратегическим умом Эдварда всё наконец дошло.       — Кхм… Извини, Кэт… Я это… с горяча, не подумал… — Спустя тридцать минут лицо мужчины опять покраснело, но не от гнева, как раньше, а от стыда. Ему не хотелось признавать, что в порыве ярости полностью пропустил все достижения Аллана за этот день, но теперь поздно идти на попятную.       — Ты не передо мной должен извиниться… А перед сыном, который пожалел тебя, не превратив в ледяную статую с первого взмаха клинка. За всю историю семьи Сельвов это первый настоящий волшебник… Так ещё и старикан похвалил, назвав невероятно перспективным… Вместо понимания и любви он сталкивается с настолько ограниченным придурком, как ты. Фуф… Как же я зла. — Схватив с небольшой тумбы графин с водой, Кэтрин вылила часть себе на голову, а часть выпила. Гнев, свойственный им обоим, всё же покинул разум женщины, настроив её на деловой лад. Она помогла мужу привести себя в порядок, подтянув разошедшиеся бинты.       — Так, этот разговор мы перенесём на потом. Сейчас нужно сделать всё ради того, чтобы у моего сына не было никаких проблем. Сходи на кухню за едой, пока я тут продолжу им заниматься. — В приказном порядке сообщила она окончательно поникшему мужчине.       — Но я тоже ранен… — Начал было Эдвард, но схватив бешеный взгляд жены, быстро извинился, пулей выскакивая из их комнаты. Получать ещё один удар по челюсти желания у старшего Сельва не было.       — Ох… Бедный ты мой сыночек, как же тяжело с этим дуболомом… — Заворковала Кэтрин, протирая мокрой тряпкой голый торс юноши. Опытным взглядом она оглядела синяки и порезы, отметив их лёгкость. Не настолько сильно Эдвард обезумел, чтобы калечить родного сына.       — Ах… Где… я? — Тёмно-зелёные глаза Аллана открылись, оглядывая комнату и лицо матери, которое слегка расплывалось перед ним. Как только зрение сфокусировалось, он с удивлением осмотрел мокрые волосы Кэтрин. — Что произошло?!       — Тише-тише, всё в порядке. Маме надо было просто успокоиться. Не каждый день вы с Эдвардом друг друга колотите. — Женщина присела на кровать, обнимая сына. — Всё хорошо.       — А… Ну… Эй… — Король-Чародей был донельзя смущён. Прошлый владелец тела испытывал невероятно тёплые чувства к матери, и это сильно отражалось на его собственном восприятии. Не хотелось быть холодным к той, кто настолько сильно его любила. — М-могу ли я пойти в свою комнату?       — Сейчас? — Удивилась она, возвращаясь к прерванному занятию. — Ну, в целом да, можешь. Я думала, что ты сначала захочешь поесть, а только потом спать.       — Просто… Я уже ужинал, когда… когда очнулся. — С паузами ответил Аллан, прикрывая глаза. — Не… голоден.       — Ясно, поняла. Не надо напрягаться. — Кэтрин погладила сына по голове, затем медленно подняла его сначала в сидячее положение, затем уже на ноги. — Можешь стоять сам?       — Наверно да. — Неуверенно ответил парень, испытывая те же ощущения, что были во время его перерождения.       — Ну вот и отлично. — Удовлетворённо ответила боевой медик, хлопая пациента по плечу. — Значит завтра будешь как новенький.       — Да… — Он беспомощно посмотрел на мать. — Насчёт этого…       — Грегори нам всё рассказал. — Подтвердила женщина опасения Короля-Чародея, аккуратно помогая сыну одеться. — Я думаю, что все подробности можно будет перенести на завтрашний вечер. — Кэтрин подмигнула сыну, который на это с ещё большим непониманием уставился в ответ.       — Разве я не расстроил вас тем, что скрывал… некоторые вещи? — Бросил пробный камень Аллан, представляя первую реакцию родителей на то, что в его теле бурлила магия, которой до этого никогда не было в теле аристократа.       — Расстроил конечно, но немного. Я рада, что многие вещи, которые происходили с тобой раньше, наконец нашли своё разрешение. И судя по произошедшему за день, у тебя есть на этот счёт продуманный план, я верно понимаю? — Спросила женщина под конец, подведя юношу к двери.       — Да… Думаю, что вечером этого дня… всё закончится. — Честно ответил Король-Чародей, приятно удивлённый лояльностью родителя и полной апатией к скорой дуэли.       — Вот и отлично. Моя интуиция подсказывает, что так и будет. — Удовлетворённо улыбнулась леди Сельв, погладив сына по голове. — Иди спать, тебе нужно восстановить силы. Не обижайся сильно на папу, он иногда перегибает палку, но из любви к тебе. — Её улыбка стала слегка печальной. — Как жаль, что мы не смогли дать тебе всего, что заслуживает наследник семьи Сельвов… — Эй-эй-эй, не надо про это… — Забеспокоился Аллан, прерывая женщину, чьё выражение лица покрылось тенью прошлых страданий. — Давай это обсудим завтра вечером, как и планируется, ладно?       — Хорошо, прости… — Кэтрин вытерла глаза, который до этого подозрительно блестели. После чего она попыталась выдавить ободряющую улыбку, подталкивая сына на выход. — Всё, иди давай. Нам с папой ещё надо обсудить пару вопросов…       Как только дверь за ним закрылась, юноша медленно направился к своей комнате, размышляя обо всём, что произошло за неполные сутки. Он во многом оплошал, подвергая себя и близких Сельва вероятным проблемам. С другой стороны, терпеть дальше эти унизительные условия проживания… он не имел никакого желания.       В одном он был точно уверен. Это был последние день и ночь, когда город знал Аллана Сельва — аристократа-неудачника.       Пришла пора Короля-Чародея.