Ледяная Спираль

      Смертельная прохлада проникла в увядающую душу Короля-Чародея. Следуемая за ней темнота мягко укутала невидимым одеялом, укладывая тающий разум в бездну небытия. Остатки быстро исчезающих мыслей касались прошлого: содеянных повелителем назгул вещей; того, что он не успел сотворить; преследующее до окончательной смерти одиночество; нескончаемая ненависть ко всему живому. Затерянные в веках эмоции, долго сдерживаемые силой кольца всевластия, на краткий миг вспыхнули ярким пламенем, окрашивая вечный буран мириадами искр.       «Не хочу так закончить… Слишком… Рано…» — Последние крохи рассудка владыки Ангмара были связаны с безудержной яростью. Жажда мести тем, кто его поработил, а затем низверг в пучины отчаяния, выдернула его из лап костлявой; щепетильно собрала все осколки воспоминаний, протягивая по нитям судьбы в совершенно иные реальности, где он никогда и помыслить не мог оказаться. В другой мир.       Голубое небо, по которому мерно шли белые лебеди-облака. Яркое солнце, чьи своенравные лучи раньше отпугивали призрака, сейчас приятно обнимало его лицо. Живое лицо. Из прикушенных от нахлынувших эмоций губ вырвался облегчённый стон. Руки, настоящие, из плоти и крови. Глаза, чей взор не был обрамлён туманной сеткой, недоверчиво осматривали окружающую действительность.       Небольшой сад во внутреннем дворе неизвестного особняка. Ворох растений, которых он никогда не видел даже во времена своей жизни. Прежде не слышимые запахи окутали ноздри, проникая в новообретённое сознание яркими красками. Король-Чародей вновь был живым человеком, как сотни лет назад до его превращения в раба кольца!       Он широко открыл тёмно-зелёные глаза, попытавшись для начала сесть. Затем наступила тупая боль в голове. Сонмы тысяч чужих воспоминаний ринулись чередой прямо в его сознание. Король-Чародей коснулся руками земли в попытке встать. Ноги отказывались держать человека, который сотни лет пребывал в состоянии призрака, давно забывшего простейшие функции организма.       — Аллан Сельв? — Спросил сам себя невысокий юноша шестнадцати лет. Короткие чёрные волосы; аристократично белая кожа, не ведавшая тяжёлого труда. Ухоженные стены внутреннего двора поместья; дорогая одежда, в которую был облачён парень — всё сигнализировало о принадлежности нового тела Короля-Чародея к местному дворянскому сословию.       — Ох… — Пробормотал юный Сельв, проведя рукой по лицу. — Голова раскалывается. Как тяжело осознавать себя живым… Даже от испуга заговорил с самим собой… Хе-хе. — Впервые за долгое время он позволил себе улыбку. Это было также неожиданно, как если бы орки стали гномами.       — Ммм… — Кое-как приручив собственные конечности, шатающийся Аллан попытался встать на ноги. Вышло с переменным успехом, и через пару неуклюже пройденных шагов он вновь упал. Король-Чародей позволил себе тихо засмеяться, получив огромный заряд положительных эмоций. Но через пару мгновений чело бывшего назгула нахмурилось, считывая подробности биографии прошлой личности. Некоторые детали смогли вызвать внутри его разума небольшой шторм из нелицеприятных выражений и оборотов.       — Аллан Сельв — наследник древней семьи воинов. За всю свою жизнь держал оружие только на тренировке с отцом… Большую часть времени проводил в борделях и казино… Потратил большую часть имущества, накопленную родителями на его будущее. Обделён интеллектом, не обладает никакими магическими задатками, считаясь в городе полным неудачником. Какая прелесть! — Воскликнул Король-Чародей, зачитывая вслух всё больше интересных фактов, проясняющих его положение.       — Так-так-так… Родители проводят большую часть времени за пределами города, зарабатывая на существования собственным именем. Сама ветвь практически перестала существовать, смещённая из-за политической обстановки в столице Империи. Великолепно! — Юный Сельв саркастично улыбнулся, осознавая, куда его закинула затейница-судьба. Бывший назгул наконец смог встать твёрдо на ноги, уверенно рассекая внутренний двор. Он был пуст, ибо слуги остерегались навещать строптивого господина во время его обеденного отдыха в саду поместья.       Их было не так много, но достаточно для того, чтобы Аллан никогда не мог себе ни в чём отказать. Среди прислуги можно было выделить двух человек: личную служанку Сильвию; дворецкого семьи Грегори.       Первая была давным-давно приведена его матерью, которая строго запретила шальному сыну даже малейшие попытки приставаний. Что не мешало ему преследовать беднягу по всей территории поместья, стараясь «случайно» обнять или коснуться разных частей тела. Девушка была вынуждена это терпеть, изредка жалуясь дворецкому, который по цепочке доводил информацию до родителей Аллана, а те в свою очередь устраивали разбор полётов юному транжире и развратнику.       Её красивые белые волосы мягким водопадом ниспадали по тонким плечам. Ярко-голубые глаза мечтательно смотрели на окружающую действительность, словно пытаясь вызнать самые сокровенные тайны мироздания. Иногда прошлому владельцу тела казалось, что такая красавица не могла быть обычным простолюдином, но тайна её жизни была покрыта полным мраком. Сама девушка наотрез отказывалась обсуждать прошлое, предпочитая избегать любых лишних контактов с юным господином.       Второй всю свою жизнь посвятил служению семье Сельв. Многие говорили, что Грегори был практически частью семьи аристократов, что редко происходило между слугами и дворянами. Он мог участвовать в советах семьи, даже влияя на некоторые решения. Но сам дворецкий предпочитал заботиться о безопасности юного господина, нежели заниматься проблемами Сельвов глобально.       Это был высокий пожилой мужчина. Морщинистое лицо покрыто небольшими шрамами, которые Грегори заработал во время военных кампаний, в то время следуя за отцом Аллана — Эдвардом. Он всегда носил с собой клинок, сделанный из дорогого сплава прочных металлов, периодически выступая телохранителем Сельвов. Усталые серые глаза редко выражали радость, больше выступая источником нервных причитаний в адрес его непоседливого господина.       Как только Король-Чародей справился с контролем над новым телом, то пришло время следующего шага. Ему придётся дальше отыгрывать роль инфантильного неудачника, пока не придёт время всё изменить. Он точно никогда не примет факт того, что судьба наградила бывшего повелителя зла ролью беспомощной овечки в окружении жадных до крови волков. Зелёные глаза яростно сверкнули, когда лишь мысль об этом попыталась заглянуть в закрома сознания Аллана.       Стараясь выглядеть естественно, он направился в сторону небольшой дверцы, ведущей в коридоры поместья. Несколько слуг испуганно отшатнулись, не ожидая, что их господин так рано проснётся после обеденного сна. Король-Чародей мрачно на них посмотрел, сразу же пожалев о принятом недавно решении. Он никогда не решится жертвовать своей гордостью ради общего блага и безопасности. Повелитель назгул был собой до самого конца жизни, и продолжит им быть после.       Тяжёлые размышления прервала прошедшая мимо него Сильвия. Беловолосая красавица несла в руках байду с грязной водой. Наверняка чистила комнату Аллана, пока бывший владелец тела дрых без задних ног снаружи. Эта невероятная преданность своему делу слегка восхитила Короля-Чародея, давно привыкшего к неуклюжим оркам, которым что не поручи, всё провалят. Учитывая поведение аристократа-неудачника, она проявляет невиданную терпеливость.       — Сильвия, остановись. — Тихо проговорил он. Тон голоса по своему звучанию не предвещал ничего хорошего, поэтому другие слуги быстро ретировались, оставляя их наедине.       — Ах… вы уже проснулись? — Испуганно повернулась к нему личная служанка, поставив бадью между ними, словно создавая невидимую преграду. Аллан мельком посмотрел на своё отражение в воде — выглядел он невнятно: помятая одежда, на которой были следы земли; растрёпанные после очередной пьянки волосы; жестоко блестящие глаза. Он точно её напугал.       — Да, не стоит так на меня смотреть. Я убивать тебя не собираюсь. — Она быстро кивнула, даже попытавшись выдать небольшую улыбку. — Мне нужно лишь попросить тебя о небольшом одолжении. Сходи за Грегори — он наверно спит в обеденном зале. Я тем временем буду его ждать в своей комнате… Ты же закончила с уборкой?       Глаза Сильвии медленно округлялись, выражая недоумение происходящим. Её господин так вежливо с ней говорит; не пытается облапать или обнять. Немного помолчав, она быстро замотала головой, аккуратно изображая поклон.       — Господин, я вас поняла. — Её звонкий голос приятными волнами отозвался где-то внутри Короля-Чародея. Списав это на прошлого владельца тела, он важно кивнул, направляясь к своей комнате.       Оставшаяся в одиночестве служанка некоторое время хлопала глазами, впервые за долгое время оказавшись в ситуации, когда её господин выглядел настолько серьёзным и невозмутимым. Списав это на неведомые дела, которые её не касались, беловолосая красавица направилась в сторону обеденной.       Грегори пребывал в глубокой дрёме, устав за весь день от выходок юного Сельва. Походы в бордели, казино и дома юных девиц, по глупости влюбившихся во внешнюю обаятельность Аллана, давно истощили моральные запасы старика. Лишь сильная воля и долгая жизнь в лишениях помогали ему выдержать безумный темп жизни юного господина.       Каково же было удивление Грегори, когда его осторожно разбудила Сильвия. Девушка скромно ему улыбнулась, аккуратно поклонившись. Как сильно старик не пытался убедить красавицу в том, что их положение в доме равно, она упёрто продолжала выражать ему почтение, словно он тоже принадлежал роду Сельв.       — Ну чего там случилось? — Ворчливо пробормотал дворецкий, потягиваясь в своём кресле. — Опять этот обол… кхм… юный господин глупость очередную выкинул?       — Эм… нет, Грегори. В этот раз юный господин ничего такого не сделал. — Не было ясно, жаловалась она на это, либо в сих словах заключалась претензия в адрес Аллана Сельва. — Он встретил меня у входа во внутренний двор, приказав позвать вас в его комнату. — Кокетливо стрельнув глазами в сторону, она тихо добавила, словно сомневаясь в необходимости это говорить. — Он показался мне невероятно серьёзным. Даже не попытался меня потрогать, как обычно делал. Первый раз его таким вижу.       Пришло время дворецкому удивлённо округлять глаза. Такое поведение было несвойственно его господину. Грегори некоторое время молча смотрел в глаза Сильвии, вынуждая ту немного струхнуть, отворачиваясь. Мало кто мог выдержать взгляд прошедшего не одну военную авантюру ветерана. Поняв, что стоящая перед ним девушка напугана, он мягко улыбнулся, потрепав рукой её шелковистые волосы.       — Не бери в голову. Наверняка задумался над очередной авантюрой. Иди в свою комнату и немного отдохни. — Дождавшись кивка от личной служанки Сельва, старик медленно двинулся в сторону комнаты Сельва.       Сам Король-Чародей находился в прострации. Познакомившись с объёмом проблем с финансовыми возможностями, его порывало сброситься с открытого рядом окна прямо на улицу города. Сумма, которая значилась на бумагах, превышала уже сотню тысяч имперских дукат. За эти деньги можно было бы купить три таких поместья со всей прислугой. Бывшему назгулу оставалось лишь гадать, как ему до сих пор продолжают выдавать новые ссуды.       — Это будет сложнее, чем я думал… — Он притронулся пальцами к переносице, нервно её потирая. Голова вновь начала болеть, но уже от обычного мыслительного напряжения. Нервная система принадлежала юному Сельву, а не хладнокровному наместнику Минас-Моргул, давая сбой.       Как только Грегори прибыл, юноша сразу показал ему бумаги. Дворецкий был сильно удивлён интересом Аллана к его собственным долгам. За всё время походов по увеселительным заведениям, Сельв первый раз поднял тему финансового состояния семьи.       — Я не могу это так оставить. — Тяжелым тоном сказал Король-Чародей, хрустя пальцами на руках. — Нужно навестить хозяина Карточного Дома, ибо невозможно потратить так много за столь короткий срок. — Выражение лица повелителя назгул не предвещало ничего хорошего тому, кто, по его мнению, пытался обмануть Сельва на столь внушительную сумму денег.       Дворецкий устало улыбнулся. Знал бы Аллан, насколько яркую жизнь он проживает, то точно так бы не говорил. Дорогие яства, вино и элитные проститутки — лишь часть досуга аристократа. Кроме того, его средства уходили на ставки, споры и «выгодные» вложения. Ни одна из подобных авантюр не заканчивалась успехом, что не уменьшало энтузиазм Сельва.       — Господин, думаю вам стоит повременить с визитом. Лучше дождаться вашего отца и обсудить это на семейном совете. — Грегори попытался остановить праведный гнев юного господина. Зная контингент посетителей Карточного Дома, шансы на успех у Аллана невелики. — Это может быть опасно.       Король-Чародей презрительно уставился на бывшего ветерана. Он понимал, что это была забота о безалаберном юноше, в руках которого редко бывало нечто тяжелее его чресл и кубка с вином, но теперь ситуация совершенно иная. Ему дали шанс прожить жизнь совершенно по-другому, поэтому упускать возможность заявить о себе бывший повелитель Ангмара не собирался.       — Это мой долг чести. И я его разрешу любой ценой. Или я не Аллан Сельв. — Гордый тон парня развеял последние сомнения Грегори. С его подопечным точно что-то не так. Первый раз за всю свою жизнь этот человек вспомнил о своей семье и её чести. Неужели на солнце перегрелся? Обычно после бреда наступает повышение температуры и слабость: поэтому дворецкий попытался остановить юного господина до того, как они успеют попасть в неприятности.       — Господин, не торопитесь. Ваша честь не пострадает, если вы дождётесь возвращения лорда и леди Сельв! — Единственное, что могло повлиять на Аллана в прошлом, так это его родители. Но сейчас был не этот день: Король-Чародей был твёрдо настроен идти до конца в своём вопросе.       — Я принял решение, Грегори. Твоя роль в этом — сопроводить меня до Карточного Дома, где я сам решу все вопросы. Спорить тоже не разрешаю, это раздражает меня. — Пафосно махнув рукой, юный Сельв направился на выход, не оставляя старому ветерану ни шанса на отступление. Ему оставалось лишь смиренно направиться следом за аристократом, молясь в душе, дабы их сегодня не настигли неожиданные неприятности.       Пока они шли к выходу, Грегори успел приметить висящий на поясе юного господина меч. Ему стало интересно, зачем Сельв взял с собой предмет, которым практически никогда не пользовался. Оставив лишние размышления на потом, дворецкий с тяжёлым сердцем схватил свой собственный клинок.       Они вышли наружу, мгновенно попадая в шумную толпу горожан. Впервые за долгое время Король-Чародей понял, что он никому не интересен. Новоявленное ощущение было неоднозначно принято горделивой натурой повелителя назгул.       — Туда. — Односложно сообщил он, направляясь в сторону тёмному переулка, который соединял его особняк с главной улицей города. Это не самый безопасный путь, который можно было выбрать, однако ему плевать — лишь бы быстрее добраться до цели. Грегори на это лишь насупился, держа руку на эфесе клинка.       Светлое настроение аккуратного города сменилось мрачной неуклюжестью трущоб. Чистые белые лица заменялись грязными больными рожами. В ноздри проник запах гнили; глаза щипало букетом ароматов продуктов человеческой жизнедеятельности. Тем не менее, он продолжил путь, слегка приподняв светлую рубашку, прикрывая тем самым свой нос.       Идущий следом дворецкий находился в благоговейном ужасе: его господин, извечный чистюля и неженка, направился через это ужасное место. Что могло побудить Аллана сделать это? — терялся в догадках Грегори.       — Оп-па, а кто это тут у нас? — Неожиданно раздался из темноты насмешливый голос. Не успел дворецкий вытащить клинок из ножен, как его господин дал ему знак остановиться, без всякого испуга глядя на приближающихся людей.       За пару мгновений их окружили несколько бугаев невнятной наружности. Пропитые алкоголем красные лица; идущий неприятный запах из-за рта — они никак не походили на обычных прохожих. Скорее на бандитов, поджидающих свою жертву.       — Что вам надо, мусор? — Хладнокровно спросил Король-Чародей, лениво перемещая свой взгляд с одного человека на другого. Они не представляли для него никакого интереса, лишь вызывали отвращение.       — Ох-хо-хо, вы только послушайте этого напомаженного аристократишку! — Воскликнул всё тот же человек, поддерживаемый дружным хохотом подельников. Его обезображенное шрамами лицо исказила жуткая ухмылка, не предвещавшая ничего хорошего. — Он хочет сказать, что мы, уважаемые горожане, лишь мусор под его ногами. Невероятное высокомерие — как мы такое терпеть-то будем?       — Как-как, на кол его! — Поддержал разговор стоящий по правую от говорящего бандит. — Старшой, такое нельзя спускать с рук! Обдерем как липку, а затем хорошенько отметелим, хе-хе.       Всё это время Король-Чародей равнодушно изучал трещины в стене рядом стоящего дома. Они были для него гораздо интересней, чем парочка наглых оборванцев, возжелавших его кошелька.       — У вас есть ещё ровно десять секунд, чтобы убраться с моего пути. — Медленно процедил Аллан Сельв, встретившись глазами с бандитами. Что-то в его взгляде напугало их, но обезображенный шрамами главарь лишь сурово насупился, замахнувшись дубиной, которая всё это время покоилась в его руках:       — Поспи немного, аристократичный ублюдок!       И прежде чем его оружие столкнулось с лицом Короля-Чародея, тот ловко увернулся, схватив своей рукой запястье бандита. Раздался громкий хруст, разбавленный истошным криком потерпевшего. Аллан презрительно улыбнулся, толкая ошарашенного мужчину ногой. Неудавшийся грабитель катался по грязной улочке, пытаясь удержать то, что раньше было частью его руки.       — Идём, Грегори. Больше нам тут нечего ловить. — Бросил парень своему спутнику, отправляясь дальше мимо напуганных людей. Их лица выражали первобытный ужас, который в свою очередь находил резонанс с характером Короля-Чародей, привыкшего внушать страх всем своим видом.       — Д-да, юный господин… — Раздалось сзади еле слышно. Старик пребывал в недоумении, не ожидавший такой ловкости и силы от обычно спокойного и ленивого аристократа. Неужели он всё это время скрывал такие возможности? Это был так странно, но многолетняя выдержка и преданность не позволили ему усомниться в происходящем. Тем не менее, Грегори решил после их прогулки обязательно доложить родителям Аллана обо всех подробностях произошедшего.       На этот раз на их пути никого не было. Спутники раненного главаря не решились отправиться в погоню. Король-Чародей самодовольно ухмыльнулся: страх и боль в глазах его жертвы была так сладостна его внутреннему я, словно самое дорогое вино из погребов Трандуила.       Главная площадь города отличалась двумя достопримечательностями: большая церковь, посвящённая первому императору; казино «Карточный Дом», в котором часто ошивался весь местный бомонд.       Первое строение отличалось манией гигантизма его создателей: огромные арки из белого мрамора; цветная мозаика из дорогого стекла; расписанные дорогими художниками фрески; богато одетые настоятели, проповедующие послушание нынешней династии императоров.       Казино же было полной противоположностью церкви, внешне напоминая скромную таверну. В этом была хитрая задумка главы города, являющегося одним из учредителей игорного заведения. Согласно законам империи, на главной площади города было запрещено строить казино, бордели и прочие увеселительные дома. Тем не менее, хитрые управители легко обходили подобные решения имперского совета, создавая невзрачный фасад, но наполняя строение внутри всеми необходимыми элементами: дорогими статуями в неприличных позах; шкафы, полные алкоголя столетней выдержки; и конечно же столики для карточных игр.       Король-Чародей задумчиво остановился перед входом: в его мире не было ничего подобного. Сама идея ненавязчивого вымогательства из населения средств путём заманивания их в заведомо проигрышные игры могла неплохо пополнить казну города, а следовательно, кошелёк градоначальника. Его на краткий миг посетила безумная мысль о внедрении подобного в армию зла, но… вряд ли орки и тролли знали самое понятие «деньги», чтобы их так бездумно тратить.       Прогнав лишние мысли прочь, Аллан Сельв уверено вошёл внутрь. Кивнув одному из знакомых слуг, парень указал Грегори на один из столиков, а сам же направился к барной стойке. За ней скучала одна из главных достопримечательностей казино — бармен.       Крис — красноволосая чертовка, в глазах которой вечно гуляли озорные огоньки. Её улыбка могла растопить сердце любого пьянчуги, но сердце девушки никогда не прогибалось под их сладостные речи. Растопить лёд в душе бармена не удалось и Аллану, получившего не один отказ, один из которых однажды кончился небольшой потасовкой, хотя это больше походило на избиение зарвавшегося аристократа.       — Привет, красотка. — Сельв состроил привычную развратную улыбку, прогулявшись взглядом по изгибам тела Крис. Та, в свою очередь, с неприязнью на него взглянула, выражая всем видом своё отношения к подобным приветствиям.       — Чего тебе надо, Аллан? Опять приставать будешь? Охрану сразу звать или сначала счёт выставить за выпивку? — Грубо ответила она, протирая стакан. Её руки, не смотря на тяжёлый труд бармена, пребывали в таком же идеальном состоянии, как и у его служанки. Было заметно, что внешний вид стоял не на последнем месте в приоритетах Крис.       — Ну зачем же так грубо, золотце, я сегодня по другим вопросам. — Не обратил внимание на ответ юный Сельв, усаживаясь за барную стойку. Положив руки на неё, он выдвинул пальцами небольшую карточку постоянного посетителя, которую Король-Чародей взял с собой из дома. Она же были и символом его долгов. — Спиши с меня весь мой долг, и я спокойно отправлюсь домой. Даже забуду этот грубый тон, которым ты так дерзко бросаешься в мой адрес.       После сломанной руки бандита, назгул был до неприличия благодушен. Девица была красивой, а прошлый владелец тела относился с некоторым благоговением к бармену Карточного Дома, поэтому он сам решил дать Крис шанс на исправление.       Мадам данного телодвижения не оценила, нахмурившись ещё сильнее. Дав знак одному из своих охранников, она начала угрожать:       — Ты опять напился, Сельв? Ты понимаешь… сколько должен Карточному Дому? Я точно не знаю, но хозяин говорил о невероятных цифрах. Пока не отдашь, даже не думай о таких предложениях! — Сообщила она, пока пытаясь договориться мирно. — Если не хочешь, чтобы тебя вынесли грубой силой, то закажи ещё больше алкоголя, напейся как обычно и слей все деньги, которые ты принёс.       — Верно ты меня неправильно поняла, куколка. — Аллан с сожалением осмотрел приближающихся вышибал, хрустнув пальцами рук. — Я пришёл сюда с конкретной целью, и не уйду, пока она не будет разрешена. И это была не просьба, а ультиматум. На первый раз я тебя прощу, но если продолжишь угрожать — пожалеешь.       Крис на это сначала побагровела, затем побледнела, сжимая кулаки. Её возмущению не было пределов. Ей угрожал один из самых презираемых аристократов этого города. Неудачник, который за всю свою недолгую жизнь не смог ничего добиться, лишь продолжая изничтожать последние остатки влияния своей семьи.       — Ты… — Прошипела она, делая незаметный знак рукой охране. — Доигрался, юный Сельв. Думаю, что уличная грязь отлично подойдёт твоему холёному личику. Ребята, отгрузите это тело… — После чего она небрежно вернулась к делам, краем глаза следя за происходящим.       — Зря… — Король-Чародей загадочно улыбнулся, медленно вставая из-за стола.       — Вы не торопитесь, ваше превосходительство, мы вам поможем… — Ухмыльнулся один из вышибал, замахиваясь огромной ручищей. — Пару тумаков никому не повредили, а даже помогают становиться лучше… верно, брат?       — Верно, гы… — Ответил второй мужик, будучи полной копией предыдущего. Близнецы были уверены в своей безнаказанности, не раз до этого выпроваживая Аллана подобным образом.       Слушая этот бред, Король-Чародей внутри себя сгорал от возмущения. Его пытались прогнать два простых ничтожества, в глазах которых не было и искры интеллекта. Их ничего не выражающие лица могли демонстрировать лишь два желания: голода и похоти. Спустя пару мгновений, юный Сельв ощутил, как в теле начала понижаться температура: начиная от пальцев ног, заканчивая глазами, в которых для всех на него смотрящих проявилась туманная сетка из крошечных снежинок. Магия… которой предыдущий владелец тела никогда не обладал, сейчас прорывалась из сердца яростным потоком, перехватывая контроль над разумом.       — Умри… — Проговорил Король-Чародей, выставляя указательный палец в сторону одного из близнецов.       Не успел тот даже ухмыльнуться, как острое ледяное лезвие отделило его голову от тела. Никто даже пикнуть не успел, как из одинокого туловища начала бить фонтаном кровь, пачкая окружающих посетителей. Поднялся крик и паника, среди которой Аллан выглядел островком безмятежного спокойствия. Переведя взгляд на замершую Крис, он медленно повторил:       — Зря.