Галилео семь

4. Кирк остановил запись и усталым взглядом окинул мостик. Прошло много времени с момента, как оборвалась связь с челноком, но результаты пока нулевые. Ни связь, ни сканеры работать не желали, несмотря на все усилия инженерной службы. На экране все в том же положении мертвенным светом сиял квазар, словно гигантская язва в пространстве. Невозможность действовать Кирка убивала. Во всей сложившейся ситуации радовало только одно: высказав свое недовольство, верховный галактический комиссар удалился и больше не показывался. Кирк неловко пошевелился в своем кресле, чувствуя, что от недосыпания глаза словно песком набиты. Надо бы заглянуть в лазарет и попросить у Боунза чего-нибудь взбодриться, рассеянно подумал он, глядя на спины навигатора и пилота, сосредоточенно склонившихся над своими консолями. И тут же его как ножом кольнуло: Боунза нет. Друг, вечный ворчун, сейчас в космосе, на потерявшем управление шаттле. В груди снова заныло от предчувствия беды… – Капитан. Мягкий голос Ухуры вывел его из ступора. – Да, лейтенант? Ухура кивнула в сторону научной консоли, возле которой, попеременно то краснея, то бледнея, топтался юный энсин. – Сэр, пришел доклад из научной секции, – сказал юноша. – По нашим расчетам, в момент вспышки «Галилео» должен был получить более чем десятикратное ускорение. С вероятностью в 93,76 процента, с учетом неизменности вектора движения «Галилео» и распределения полей, эффектом ионной вспышки челнок должно было забросить прямо в центр квазарного феномена. – Вы хотите сказать, что челнок швырнуло прямо на звезду? – внешне спокойно уточнил Кирк после секундной паузы. – Похоже на то, сэр. Кирк почувствовал, как на мгновение замерло его сердце. Он не мог себе не признаться, что до последнего надеялся на лучшее. Надеялся, что сейчас шаттл дрейфует в свободном пространстве и найти его не составит особого труда. Лишь бы сканеры заработали. Но это! Неужели конец? Не надо было быть ученым, чтобы понять, что ждало незадачливых путешественников в этом бурлящем котле. Из семи кораблей, попавших в зону Мурасаки в моменты активности квазара, не вернулся ни один. Все что удалось обнаружить – это обломки рудовоза, разорванного на куски при попытке избежать столкновения с одной из вспышек. Кирк закусил губу и перевел пустой взгляд на экран. Неужели там, в этой сияющей дымке, сейчас так же плавают обломки «Галилео»? «Стоп, не время раскисать, – резко оборвал он себя, заставляя отступить накатившую волну отчаяния. – Не может быть чтобы они погибли! – Кирк встряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. – Спок должен был что-то придумать. Не мог не придумать!» Кирк вскочил и нервно прошелся вдоль ограждения мостика. «Думай, думай, – твердил он сам себе. – Из любого положения должен быть выход. Нужно только поискать». Он остановился напротив экрана, рассматривая изображение туманности и попытался вспомнить все, что рассказал на совещании Спок перед самым вылетом. Дальнее сканирование зоны Мурасаки показало, что под покровом туманности, окружающей квазар, находились как минимум еще пять звездных систем. А что, если… – Энсин, – не поворачиваясь, спросил капитан, – у нас есть звездные карты этого сектора? – Да, сэр, – ответила юноша. – Правда, не совсем точные. – На экран, – бросил Кирк. Изображение на главном экране вздрогнуло и сменилось на схематическое изображение сектора Мурасаки. Кирк несколько мгновений рассматривал картинку, потом сказал: – Наложите на карту предположительный вектор движения «Галилео». Энсин пощелкал переключателями. – Готово, сэр. Вот последние координаты «Галилео», – он указал на красную звездочку, вспыхнувшую на экране. – Их доклад о том, что шаттл теряет управление, пришел примерно за минуту до того, как вырубились наши сканеры. Если допустить, что с этого момента «Галилео» не мог изменить курс, вектор их движения должен быть примерно таким. Еще один щелчок, и звездочка на экране, прочерчивая пунктирную линию по дуге, направилась к пульсирующему пятну, обозначающему квазар. Кирк некоторое время разглядывал карту, потом приблизился к экрану и указал на яркую точку немного в стороне от пунктирной линии. – А это что? – Это Таурус, сэр. Звезда класса G. По расчетам «Галилео» должен пройти мимо нее на расстоянии 4,8 астрономических единиц. – У Тауруса есть планетарная система? – Да, сэр, – энсин снова пощелкал переключателями, увеличивая картинку. – Три небольшие планеты. Кирк затаил дыхание, глядя, как на увеличенной карте вокруг звезды заплясали еще три точки. Капитан изучал параметры, появившиеся на изображении рядом с этими точками. Орбита первой планеты располагалась очень близко к звезде. Орбита третьей – газового гиганта наподобие Юпитера – дважды пересекала курс челнока, но в настоящий момент планета находилась на максимальном удалении от точек пересечения. Зато вторая... Неужели шанс?! Один из тысячи, но все же шанс. Капитан знал, что шаттлы типа «Галилео», потеряв управление, тем не менее обладали определенным запасом хода, позволяющим маневрировать даже в экстремальных условиях. А близость достаточно крупной планеты или звезды давала шанс воспользоваться ее притяжением, чтобы изменить направление и избежать рокового столкновения. Спок не мог не знать об этом… Не мог не воспользоваться такой возможностью… А если допустить, что ему это удалось, то сейчас Галилео, скорее всего, находится либо на орбите этой планеты, либо на ее поверхности. – У нас есть данные по этой планете? – после минутного молчания спросил капитан. – Да, сэр. Класс М, кислородно-азотная атмосфера. Названия нет, так что можно считать ее Таурусом II. Кирк оторвался от экрана и обвел взглядом мостик, только теперь осознав непривычную тишину. Взгляды всех присутствующих были направлены в его сторону, и в этих взглядах Кирк читал ту же надежду, что чувствовал сам. – Спасибо энсин, – как можно спокойнее произнес капитан. – Мистер Сулу, рассчитайте курс на Таурус II. – Есть, капитан! Кирк не знал, насколько рационально его предположение. И все же он очень надеялся. По крайней мере, тягостному ожиданию пришел конец. Настало время действовать. *** Такой болтанки Маккою еще переживать не приходилось. Челнок, потерявший управление, несся на всех парах неизвестно куда, несмотря на героические усилия Спока и Латимера заставить его слушаться руля. Увы, тщетно. Форсируя импульсные двигатели, им удавалось более менее успешно уворачиваться от попадающихся на их пути каменных глыб, которые, судя по всему, затянуло в этот сектор точно так же как и их самих. Но заставить шаттл изменить курс, увести его от все увеличивающегося изображения квазара никак не удавалось. «Галилео» стонал и скрипел от перегрузок, но продолжал лететь навстречу своей гибели. Маккой уже не раз пожалел о своем решении присоединиться к исследователям. "Ну почему мне не сиделось в лазарете?" – подумал он, когда очередной вираж встряхнул его так, что желудок оказался где-то в районе горла, норовя при этом выбраться еще дальше. Вернув его на место, доктор мельком глянул на спутников, судорожно вцепившихся в подлокотники кресел. Скотти сидел немного наклонившись вперед, а на его подвижной физиономии можно было прочитать только одну мысль: «нельзя-научников-пускать-туда-где-нужны-инженеры». Бома, несколько бледнее обычного, остекленевшими глазами смотрел на обзорный экран. Гаэтано вжался в свое кресло так, словно пытался слиться с ним. Самый молодой член их маленького экипажа, старшина Мирс, вчерашняя выпускница Академии, выглядела сейчас гораздо зеленее «краснеющего» вулканца. "Наверное, у меня вид не лучше", – с вымученной усмешкой подумал доктор, подавляя очередной приступ тошноты. Он перевел взгляд на Спока. Тот работал с системой управления так, словно занимался на симуляторе, а не был в самом эпицентре ионного шторма на маленьком кораблике, потерявшем управление. Когда на обзорном экране почти по курсу чуть в стороне от квазара вынырнуло изображение грязно-зеленого шара, Маккой от неожиданности прикусил себе язык. Вот тебе и на, подумал он не без иронии. Не сгорим, так разобьемся. – Внимание, приготовьтесь к аварийной посадке, – раздался голос вулканца. – Мистер Спок, вы уверены, что стоит это делать? – вкрадчиво поинтересовался доктор. – У вас есть другие предложения, доктор? – не оборачиваясь спросил Спок. – Нет, – с яростью бросил Боунз, – но это не значит, что я хочу, чтобы мои бренные останки размазало по этому шарику. – Вы предпочитаете, чтобы ваши бренные останки испарились внутри звезды? – с едва заметной язвительной интонацией спросил вулканец. – Вообще-то я бы предпочел чтобы мои не бренные части тела вернулись на «Энтерпрайз», и желательно одним куском, – проворчал доктор. Короткий взгляд и выгнутая бровь. – Доктор, я не собираюсь никого «размазывать», – примирительно ответил Спок. – Если мы не сможем посадить «Галилео» здесь, то через один час сорок три минуты окажемся в самом центре квазарного феномена. Впрочем в этом случае погибнем мы гораздо раньше. Я не смогу сбросить скорость или отклониться: челнок практически не слушается управления. Но если мы используем притяжение этой планеты, то сможем изменить направление. Или вы все-таки предпочитаете сгореть? Маккой раздраженно фыркнул. Пусть делает, что хочет, подумал он. Лишь бы доставил нас на поверхность в относительно целом виде. Споку и Латимеру пришлось приложить немало усилий, чтобы изменить траекторию «Галилео» так, чтобы челнок вышел на гиперболическую орбиту вокруг неизвестного мира. Притяжение этой планеты было достаточно сильным, чтобы не позволить шаттлу покинуть систему. С каждым витком скорость, неимоверно возросшая в момент ионной вспышки, уменьшалась, пока наконец «Галилео» по пологой дуге не пошел на посадку. Смиренное настроение Маккоя резко изменилось, когда глазам путешественников предстала поверхность планеты, скрытая до этого момента под густым облачным покровом. Куда ни кинь взор – везде были одни горы. Доктор едва не застонал, увидев острые как клыки пики скал, возносящиеся прямо в небо. Сесть сюда?! Да это же невозможно! Даже если «Энтерпрайз» когда-нибудь и разыщет их, все что обнаружит Джим – обломки шаттла, искромсанного скалами при посадке. Подумать еще о чем-то доктор не успел. Челнок, врезавшийся, словно болид, в нижние слои атмосферы, затрясло мелкой дрожью, и он медленно начал переворачиваться. Оставшееся время доктору было не до стенаний и сожалений: весь остаток пути до поверхности он пытался сохранить в себе завтрак, который вместе со своенравным желудком опять норовил выбраться наружу. Прекратилось все так же внезапно, как и началось. Гробовая тишина, наставшая после тряски и скрежета днища челнока о камни, просто оглушала. В кабине отчетливо пахло горелой изоляцией, да и дым стоял такой, что даже если бы работало основное освещение, разглядеть в этом тумане что-либо было нереально. Наконец вспыхнул аварийный свет, и с некоторым опозданием затрещали системы очистки воздуха. Маккой перевел дух и рискнул пошевелиться. Болело все, что было неудивительно при такой посадке. Удивительно было то, что у него вообще что-то могло болеть. «Кажется, жив», – осторожно подумал доктор, и нерешительно потянулся к привязным ремням, осматриваясь вокруг. Аварийное освещение было слишком слабым, чтобы можно было что-то рассмотреть. – Есть кто живой? – спросил доктор, вглядываясь в клубящийся полумрак. Поблизости началось копошение. – Вроде бы да, – мгновение спустя раздался неуверенный голос Гаэтано, сидящего впереди и слева. Дым начал рассеиваться, открывая взору разрушения. – Скотти? Бома? Инженер резко встряхнул головой, проверяя, на месте ли сей ценный инструмент, и энергично кивнул. Бома коснулся руками лица и удивленно уставился на кровь, оставшуюся на ладони. Маккой, чей докторский инстинкт пришел в себя раньше него самого, тут же напрочь забыл о собственных болячках. Выбравшись из кресла с неизменным саквояжем в руках, доктор пробрался к пациенту и протянул чистую салфетку. Бома вытер кровь и усмехнулся. – Лихо мы прокатились, – сказал он, шмыгая распухшим носом. – Второе ЧП за два дня. Мне точно не везет. Маккой, успокоенный состоянием первого пациента, повернулся к старшине Мирс, державшейся за голову с вымученным выражением на лице. – Вы как? – озабочено спросил доктор, присаживаясь рядом и настраивая трикодер. – Я в порядке, доктор, – ответила девушка.– Просто небольшая шишка. – Охотно верю, – проворчал доктор, – но лучше лишний раз убедиться. Может быть, кто-нибудь объяснит, что это было? Бома в очередной раз шмыгнул носом. – Не уверен, но думаю, магнитный потенциал эффекта был такой силы, что, когда мы набрали скорость, она выросла в геометрической прогрессии, – ответил ученый, постепенно приходя в себя. – Нас просто забросило в центр этого феномена как футбольный мяч. – Я бы сказал, что ваше объяснение вполне правдоподобно, мистер Бома, – раздался голос Спока. К этому моменту главный инженер наконец-то сумел выпутаться из страховочных ремней и, держась за стены, направился к креслам пилота и навигатора. – Ну и бардак, – возмущенно выпалил он, глядя на искрящие панели. – Беспорядок еще не говорит о том, что цепи нарушены, мистер Скотт, – ответил ему Спок, вставая из своего кресла. – Надеюсь, на этот раз вам не придется долго трудиться. Вулканец обошел рассерженного инженера и присел у коммуникационного центра. – «Галилео» вызывает «Энтерпрайз», – заговорил он в микрофон. Но в ответ донеслось лишь звучание статики. Скотт бросил на Спока насмешливый взгляд. – Вы же не надеетесь что они ответят? – поинтересовался он. – Я вообще ни на что не надеюсь, мистер Скотт, – хладнокровно ответил Спок. – Но было бы логично изучить все возможные варианты. Доктор Маккой, проверьте, пожалуйста состав атмосферы. – Как будто это что-то изменит, – еле слышно проворчал Маккой, тем не менее склоняясь над своим трикодером. – Нам везет, – добавил он уже громче несколько секунд спустя. – Атмосфера кислородная, давление 700 миллиметров ртутного столба; азот 140. Дышать можно, если вы не собираетесь бегать наперегонки. – Ограничьтесь фактами, доктор, – перебил его Спок. Маккой смерил вулканца ехидным взглядом, но продолжил: – Есть следы аргона, неона, криптона. Все в допустимых концентрациях. И все же я не рекомендовал бы это место для летнего курорта. – Спасибо за ваше мнение, но вы могли бы оставить его при себе, – заметил Спок. – Мистер Скотт, осмотрите повреждения. Инженер, уже углубившийся в сплетение проводов и схем, буркнул что-то одобрительное. – Думаю нам стоит выйти отсюда и предоставить мистеру Скотту место для работы, – продолжил первый офицер, обращаясь к остальному экипажу. – Мистер Латимер, мистер Гаэтано, возьмите оружие и обследуйте окрестности, сохраняя визуальный контакт с кораблем. Латимер и Гаэтано без спешки достали из оружейного ящика фазеры и молча удалились. Доктор с некоторой долей зависти посмотрел им вслед. Если этих парней и пугало то, что ждало их снаружи, они этого не показали. Вот так выучка. Проводив взглядом офицеров, Маккой перевел взгляд на вулканца. – Ну и какие у нас шансы связаться с «Энтерпрайзом»? Спок поднял на него взгляд. – В таком состоянии как сейчас – чрезвычайно низкие, – ответил он. – Но они же будут нас искать. Вулканец вернулся к приборам. – Если только решат, что мы выжили, – ответил он Маккою после секундной заминки. Доктор почувствовал, как от удивления у него отвисла челюсть. – Если?! Спок, что значит «если»?! – Подумайте сами, доктор: челнок, потеряв управление, летит прямо на звезду. Думаю даже вашего образования «простого сельского доктора» будет достаточно, чтобы понять, что шансов у него выжить очень мало. И что подскажет логика в данном случае? Маккой воинственно вскинул подбородок и упер руки в бока, всем своим видом показывая готовность дать отпор. – Мне плевать на вашу логику и на вероятность. И Джиму тоже. Он будет искать нас до последнего, и вам это прекрасно известно. – Вы забываете, доктор, что у капитана есть определенные обязательства, – мягко заметил вулканец. – Квазар нестабилен, а чтобы найти нас, капитану придется приблизиться к нему на опасное расстояние. Рисковать жизнями четырехсот членов экипажа ради семерых – неразумно и нелогично. К тому же, если эффект ионизации распространился так широко как я думаю, то они будут вынуждены вести поиск не имея возможности использовать приборы. Только визуальный контакт. Мягко говоря, это очень большая планета. «Оптимист ты наш», – обреченно подумал Боунз. – Думаешь, они нас здесь не найдут? – понизив голос, спросил Маккой, бросая при этом взгляд на сидящих в стороне Мирс и Бома, которые, хотя и развили бурную деятельность, прислушивались к их разговору. Спок посмотрел в ту же сторону и едва заметно пожал плечами. – Даже если капитан решится рискнуть, пока мы на поверхности планеты, наши шансы невелики. А пробыть здесь мы можем очень долго. Маккой обреченно вздохнул.