Алая королева

      Дыхание перехватило, а ладони вспотели от волнения. Сзади лучшего друга Марии стоял его отец, который был хорошо знаком королеве. Это был граф Дорсет, не менее удивленный приходу королевы. Данте стоял в полном недоумении, глядя то на отца, то на подругу, которые смотрели друг на друга, раскрыв рты от удивления.       — Ваше Величество, — лорд Дорсет вспомнил об этикете и поклонился. Теперь рот от удивления разинул Данте. Опешив, юноша всё же пересилил эмоции, и так же поклонился. Не в силах выдержать всю комичность этой ситуации, Мария поспешила выйти из дома, чтобы вернуться в свой замок, однако Данте догнал её на улице.       — Леонор, — он перегнал её, встав впереди. — Точнее, мадам, — он исправил сам себя. — Меня зовут Томас Бофорт.       — А меня зовут Мария… просто Мария, — усмехнулась королева, осознавая неловкость их положения.       — Прошу, не говори, что наши встречи после этого прекратятся, — не думая о правилах, Томас взял её за руки. — Я потерял тебя и всё это время приходил на наше место, в надежде вновь встретить тебя там. Однако ты так и не появлялась, и теперь, после нашей встречи, ты опять уйдешь в неизвестность? Не поступай со мной так, не разбивай мне сердце, Мария.       — Теперь твой отец знает о том, что мы знакомы, — девушка покачала головой. — К сожалению, встречи в лесу нельзя продолжать, — она расстроила юношу, но вскоре поспешила исправиться. — Ты — сын лорд-канцлера, Томас. И ты достаточно зрел, чтобы быть представленным ко двору, — она едва заметно улыбнулась. — Однако теперь, мне придется обращаться к Вам в подобном официальном тоне, милорд.       — Позволите? — Томас сделал шаг назад. На этот раз Мария улыбнулась сильнее, и на её щеках появились ямочки. Согласно кивнув, королева слегка приподняла руку. Томас встал на одно колено, целуя руку Её Величества. Лишь выпрямившись в полный рост, он отпустил руку девушки, после чего медленными шагами пошел назад, склонившись в поклоне. Мария улыбнулась на прощанье, после чего направилась в сторону замка.

***

      На Рождество, как и полагается, в Виндзорский замок были приглашены иностранные послы, акробаты и местные знаменитые музыканты. Марию тянуло станцевать вместе с остальными, но ей приходилось сидеть на троне рядом с мужем. Уже около часа к ним по очереди подходили зарубежные чиновники, представляющие своих королей. Они поздравляли короля и королеву с праздником, передавали подарки от своих государей, в то время как Мария была обязана вежливо их благодарить и улыбаться. После двадцати таких послов у неё откровенно разболелись лицевые мышцы.       — Его Превосходительство полос Арагона Хуан Фернандес, — объявил де Вер. Мария наконец «проснулась», услышав название родной страны.       — Ваши Величества, — мужчина поклонился монарху и его жене. — Король Карл поздравляет Вас с Рождеством, и присылает Вам подарок, — посол отошел в сторону, когда его слуга поднес королю ружье на велюровой подушке. — Это — аркебуза.       — И как она действует? — Ричард завороженно осматривал аркебузу в своих руках.       — Улучшенный тип арбалета, — посол довольно улыбнулся, заметив, что подарок явно понравился английскому королю. — Видите ствол? Он может стрелять как стрелами, так и свинцовыми пулями. Наносит сокрушительный удар по армии противника.       — Пока французы будут махать своими мечами, мы сразим их издалека, — одурманенный идеей войны, Ричард улыбнулся. — Сколько таких аркебуз Вы нам милуете?       — Пока что тысячу штук, но король надеется к следующему году предоставить Вам ещё столько же, — учтиво поклонился посол. Ричард довольно улыбнулся, и вернул аркебузу слуге, после чего сел обратно на свой трон. Оглядев посла, король протянул ему свою руку в знак уважения. Посол поцеловал руку монарху, после чего подошел к королеве.       — Doneu al meu pare un profund respecte i gratitud, — сказала Мария, после того как посол кратко поцеловал её руку.       — Sens dubte, Majestat, — Его Превосходительство был приятно польщен разговором на его родном языке.       — Что ты ему сказала? — спросил Ричард, после того как Фернандес ушел.       — Попросила передать Отцу моё уважение и благодарность, — пожала плечами Мария. Спустя некоторое время в зале появился граф Дорсет, позади которого шёл Томас. Увидев отца и сына, королева всё же отметила их схожесть. Лорд поочередно поцеловал руки королю и королеве, после чего рукой указал на сына.       — Ваши Величества, позвольте представить моего сына Томаса Бофорта, — громко сказал лорд Дорсет, а Томас поклонился монарху. — Он теперь будет исполнять обязанности моего личного секретаря.       Томас последовал примеру отца и поцеловал протянутую руку своего господина. Встав на колено перед Марией, он едва заметно улыбнулся, прежде чем поцеловал её руку. Когда их взгляды вновь пересеклись, он прочитал по губам девушки слово «Данте», и усмехнулся.       В канун Рождества королева всё же позволила себе несколько танцев и пару бокалов красного вина. Ближе к полуночи Мария под руку Ричарда вышла из зала, после чего супруги направились в спальню короля. Монарх медленно снял с жены её атур с прозрачной вуалью, и Мария поняла, к чему всё ведет.       — Скажи мне, любовь моя, у тебя появились признаки беременности? — поинтересовался он, аккуратно расстегивая пуговицы на её платье.       — Нет, — покачала головой девушка, когда её платье без поддержки упало на пол, и она осталась стоять в одной ночной рубашке с распущенными волосами.       — Тогда я это исправлю, — ответил пьяный король, резко схватив жену за волосы.       Больно наматывая их на кулак, он толкнул её на кровать. Пока одна его рука расстегивала пряжку на поясе, вторая — раздвигала ноги Марии. Будучи не готовой к половому акту, девушка вновь вскрикнула от боли, такой же, которая сопровождала её в первую брачную ночь. Однако Ричарду было всё равно на её слезы и мольбы остановиться, он просто продолжал двигаться в своем темпе, получая удовольствие не от самого исполнения супружеского долга, а от опьяняющего чувства власти.

***

      Мария сидела на полу в детской комнате, наблюдая за тем, как малыш Генри строит башенки из деревянных кубиков. Она с усмешкой наблюдала за тем, как он злится, когда башенки рушились, и за тем, как он радуется, когда что-то получается.       — Мама, смотри! — Генри подбежал к матери, показывая ей построенную башню, которая была немного выше самого принца.       — Ты молодец, Энрике, — Мария поцеловала сына в щеку, после чего прикоснулась к своему округлившемуся животу. — Скоро у тебя родится братик.       — И тогда папа перестанет со мной общаться? — расстроился ребенок.       — О чем ты, любовь моя? — удивилась королева, поглаживая трехлетнего сына по спине.       — Крёстный сказал мне, что после рождения второго ребенка, я стану взрослым. И что мне придется учиться читать и писать, — у Генри ушло много времени, чтобы составить такое длинное предложение. — А я не хочу становиться взрослым.       — Ох уж этот крестный, — вздохнула Мария, уже жалея о том, что согласилась доверить своего сына лорду Дорсету. — Не слушай его, малыш, он иногда говорит неправду.       — Я понимаю, — кивнул Генри. Мария улыбнулась ребенку, но неожиданно её хватил знакомый спазм. Поняв, что у неё начались схватки, королева быстро встала с пола, не подавая признаков страха и боли перед сыном. Однако спазм был настолько болезненным, что Мария не сдержалась и вскрикнула. — Мама, всё хорошо? Тебе больно?       — Нет, Энрике, всё в порядке, — после того как схватка прошла, королева подозвала одну из служанок. — Приготовьте комнату для родов и позовите повитух. И присмотрите за сыном.       Паж, охраняющий детскую, подошел к вышедшей из комнаты служанке. Нянька тихо объявила ему о том, что королева вот-вот родит второго наследника, после чего юноша благодарно кивнул за предоставленную информацию, поспешив к королю. Преодолев расстояние между жилым крылом замка и общественным, куда допускались все придворные, паж нашел короля в его кабинете.       — Ваше Величество, — парень поклонился королю, который до этого разговаривал с лордом Дорсетом.       — Я тебя слушаю, — ответил Ричард, прервав беседу.       — Позвольте сообщить, что у королевы начались родильные схватки, — объявил юноша. Король приподнял руки от удивления, радостно засмеявшись.       — Хорошо, можешь идти, — ответил король, после чего взглянул на графа. — Я очень надеюсь, что это будет мальчик.       — К слову насчет этого, — граф Дорсет начал разговор на неприятную тему. — По Лондону ходят слухи о твоей неспособности произвести на свет сына.       — Как же это? — Ричард удивился и разозлился одновременно. — Разве после рождения Генри мы не устраивали салюты?       — Позволь напомнить, что ты делал то же самое, когда родился твой предыдущий ребенок, — ответил Джордж. — Народ считает, что ты скрываешь от них отсутствие наследника.       — Раз так, то отправь глашатая в центр, пусть народ соберётся сегодня в полдень у Южного крыла замка, — Ричард ударил кулаком по столу, после чего встал. — Они хотят увидеть наследника своими глазами? Они его увидят.       В полдень толпа крестьян собралась у балкона, переговариваясь между собой. Ричард подхватил сына на руки, после чего понес смеющегося сына на балкон. Медленно и торжественно выйдя к своим подданным, король поставил сына на ограждение, придерживая ребенка, чтобы тот ненароком не свалился вниз. Толпа положительно отреагировала на здорового наследника.       — Прошу любить и жаловать: Генрих Йоркский, принц Уэльский, герцог Корнуолльский и граф Честер, — представил ребенка Ричард. Тогда толпа вновь радостно взревела, убедившись в том, что династии Йорков ничего не угрожает.       Мария же в это время кричала от боли и напряжения. Безусловно, эти роды были более легкими и быстрыми, чем предыдущие, однако королеве всё же было невыносимо тяжело рожать второго ребенка. Лишь после того как малыша взяли на руки повитухи, Её Величество смогла спокойно выдохнуть и расслабиться. После того как ребенка обмыли, его вернули матери. Мария аккуратно заглянуло под пеленки, убедившись в том, что родился сын. Довольная и уставшая, девушка поцеловала мальчика в лоб.

***

      В честь крестин юного Эдуарда, король даже решил поужинать с женой и старшим сыном. За 4 года брака Мария ни разу не слышала, чтобы король звал её на трапезу, обычно в это время, выпивая со своими друзьями. Так что такой любезный поступок с его стороны можно было расценить как первый шаг к созданию крепкой и дружной семьи. Тем более, при дворе было не принято сажать ребенка за стол взрослых до того, как ему не исполниться 14 лет. Однако Ричард решил пренебречь правилами и устроить семейный ужин.       — Ваше Величество, — в обеденный зал вошел обеспокоенный чем-то де Вер. Их взгляды с Марией пересеклись, однако он пришел явно не для светской беседы, так что поспешил продолжить. — На наши северные границы напали шотландцы.       — Что? — король не понял, послышалось ему или нет. — Как они посмели?! Срочно позовите этого Галбрейта!       — Боюсь, шотландский посол тут никак не поможет, — де Вер не спешил выполнять королевский приказ. — Напала не армия, я бунтовщики.       — И что они уже успели сделать? — внимательно слушал король.       — Пока они переходили через одну деревню, то ограбили, убили и изнасиловали большую часть населения, — с жалостью и сочувствием ответил Джон. — К счастью, наши воины сумели их задержать и казнить.       — Пора уже прекращать эту бессмысленную войну, — признался Ричард, устало опустив голову. Мария и Джон вновь переглянулись, так как ещё месяц назад король уверял в своей ненависти к соседям. Иногда королеве казалось, что её муж чем-то болен. Он мог говорить одно, а на следующий день отказываться от своих слов. — Напишите письмо этому шотландскому королю о моем предложении брака, — начал Ричард. У Марии округлились глаза от неожиданной новости. — У меня есть сын, у него — дочь. Пускай приедут, а там решим, что делать.       — Как прикажете, — Джон тоже не до конца понял суть мыслей короля, однако ослушаться не посмел.       В ту же секунду, когда он собирался уйти из столовой, чтобы не мешать ужинать семье, принц Генрих закашлялся, подавившись едой. Мария в панике не сразу поняла, что именно происходит. Благо Джон не растерялся, и подхватил принца левой рукой, после чего начал хлопать ему по спине правой. Спустя несколько секунд плохо прожеванный кусок курицы, наконец, вылетел изо рта принца, и все трое взрослых смогли спокойно выдохнуть. Ричард, у которого замерло сердце от ужаса, тут же обнял ребенка. Мария со слезами на глазах переняла сына из рук мужа.       — Вы спасли моего ребенка, лорд Оксфорд, — король смотрел на смущенного и взволнованного графа немигающим взглядом, после чего неожиданно обнял Джона, похлопав ему по спине. — Спасибо Вам за это, я у Вас в долгу, — признался король, внимательно глядя в глаза де Вера. — Идите, Оксфорд, и не забудьте про завтрашнее собрание.       Джон поклонился, после чего вышел из зала. Ричард упер взгляд в стол, размышляя над тем, как он может отблагодарить графа за его поступок. Первоначально он задумался над тем, чтобы повысить его до титула герцога, однако вскоре решил, что от этого его социальная роль не сильно поменяется. Он же хотел показать придворным, что делая добрые дела, и служа своему королю, можно достигнуть величия.

***

      Де Вер как обычно шел по коридору со стопкой документов. Он направлялся на заседание Тайного совета, и главным темой для обсуждения, вероятнее всего, скорая помолвка с шотландской принцессой Джоан. Однако уже в тронном зале Джон заметил столпотворение, и все взгляды были уставлены на него. От повышенного внимания ему стало не по себе, и он постарался пройти зал как можно быстрее.       — Лорд Оксфорд! — внезапно эхом раздался громогласный голос короля, вальяжно восседающего на своем троне.       Толпа тут же расступилась по разным сторонам, позволяя Джону пройти по свободному проходу. Дорога от дверей до трона казалась графу невыносимо длинной, а из-за тихих перешептываний знати, время будто бы остановилась. Нервно сглотнув ком в горле, Джон был готов к тому, что его прямо сейчас схватит стража, чтобы бросить его в одну из сырых камер Тауэра. Король не выглядел радостным или довольным, наоборот, он смотрел на графа как на предателя и врага.       В тот миг де Веру казалось, будто монарх прозрел и узнал о неверности жены, и теперь решил прилюдно объявить лорду Оксфорду обвинение в государственной измене. Однако Ричард поднял руку, позволяя Джону её поцеловать, что было равно уважению и почтению со стороны монарха к своему подданному. Когда Джон собирался встать с колен, король придержал его, не позволив ему это сделать. От полного неведения, граф даже боялся шевелиться и дышать. Остальные лорды и леди так же не были осведомлены о предстоящей церемонии, поэтому им оставалось лишь догадываться, сплетничая между собой.       — Протяните руку, лорд Оксфорд, — ровным голосом приказал Ричард.       Джон, окончательно растерявшись, понял, что от него требуют, лишь через несколько секунд. Он протянул королю раскрытую руку, в то время как его зрачки забегали по сторонам от волнения. Ричард положил в руку де Вера печать, и после этого позволил ему встать.       Потрясенный Джон не сразу осознал, что ему только что вручили Малую королевскую печать. Открыв рот от изумления, де Вер забыл все слова благодарности, но чтобы не показаться бескультурным он поднял на короля полный радости и удивления взгляд.       — Поздравляю, лорд-хранитель Малой печати, — король кивнул в знак уважения.       Лорд-канцлер и граф-маршал удивленно переглянулись между собой. Никто из них не ожидал такого быстрого повышения де Вера при дворе. Меньше чем за пять лет службы королю он поднялся от простого сына трактирщика в одного из самых влиятельных министров короля. Безусловно, такой стремительный карьерный рост не мог не породить волну слухов и сплетен.       — Как король мог назначить этого «пивовара» на должность хранителя Малой печати? — голос графа Дорсета раздался эхом по его кабинету.       — Попрошу заметить, что он получил юридическое образование в том же учебном заведении, что и Вы, — герцог Норфолк внешне казался спокойным, однако внутри у него бушевала буря отрицательных эмоций. — Хотя и соглашусь с тем, что мы получили наши должности лишь после тридцати лет, а он в свои 24 года практически возвысился над нами.       — Пока что, он возвысился только над Вами, Ваша Светлость, — поправил его граф. — Мне кажется, если ничего не предпринять он займет моё место.       — Лучше бы Вам не вмешиваться в это, — герцог устало прикрыл глаза. — У Вас есть жена и сын, подумайте о них. Что они будут делать, если Вас казнят в Тауэре за государственную измену?       — Милорд, сейчас мне не до Вашего гуманизма! — граф разозлился ещё сильнее. — Я уверен в том, что этот де Вер спит с королевой. Нужны лишь доказательства, и тогда можно избавиться от двух неприятностей за один раз.       — С Оксфордом делайте что хотите, лорд Дорсет, но королеву в это втягивать не смейте, — герцог Норфолк напрягся от слов друга. Он видел, как Дорсет медленно сходит с ума от того, что теряет влияние на короля. Его стремление властвовать и быть главнее всех превращалось в одержимость.       — С чего бы это вдруг? — рассмеялся граф. Он подошел к герцогу, схватив его за шиворот. Однако Норфолка это не пугало, он смотрел на графа с тем же спокойствием и равнодушием, что и всегда. — Может, Вы в неё влюблены? В эту арагонскую шлюху.       Герцог не выдержал оскорблений, и, вырвавшись из слабой хватки графа, ударил его по голове книгой, которая до этого лежала на полке в шкафу. Граф, на мгновение потеряв ориентацию, так же схватил книгу со стола, и замахнулся на Норфолка. Тот лишь расставил руки, демонстрируя, что Дорсет может его ударить в ответ, и тот не будет сопротивляться. Однако граф лишь опустил руку, небрежно бросив книгу обратно на стол. Может он был старше, и имел более высокое звание в совете, но он бы никогда не посмел ударить человека выше его по титулу.       — Вы забываетесь, лорд Дорсет, — герцог посмотрел на него со всей своей серьезностью и строгостью. — Я пусть и младше Вас на семь лет, но отнюдь не мальчишка, которого можно оскорблять.       — Прошу прощения, Ваша Светлость, Ваши слова заставили меня подумать о Вас не в самом приятном ключе, — ответил Дорсет, немного успокоившись. — Но я всё ещё желаю знать, почему Вы не хотите избавиться от королевы?       — Она — дитя, и откровенно говоря мне её жалко, — признался герцог. — Я хорошо знаю Ричарда и то, как быстро у него меняется настроение. Вы можете быть его другом, а уже на следующий день Ваша голова полетит с эшафота. И это если говорить о его министрах, а Вы хоть представляете как он обращается с этой невинной девочкой? Мне не повезло иметь свой кабинет под спальней Его Величества. Вы хоть раз работали среди ночи под звуки криков и слез королевы? Поэтому мне откровенно наплевать, кто с кем спит: если Её Величество не получает любви от мужа, то она имеет право просить её у другого мужчины!       — Хорошо, милорд, тогда я попрошу Вас об услуге, — граф смирился с неприкосновенностью королевы в их деле. — Помогите мне избавиться от де Вера, — герцог вновь заметил в глазах графа безумный блеск. — Прошу, будьте моим союзником. Я знаю, Вы за 20 лет при дворе избавлялись от влиятельных людей. Вы убивали побольше меня.       — Одно дело убивать врагов на войне, командуя войсками, и лично сражаться с противником в бою, — герцог вспомнил о пережитых днях войны, когда поле сражения превращалось в мясорубку, в которой он чудом выжил. — Другое дело, убивать конкурентов на почве ненависти и зависти.       — Не притворяйтесь ангелом, Ваша Светлость, — усмехнулся граф Дорсет. — Мне-то Вы можете не лгать. Мы с Вами очень похожи, милорд.       — О нет, Вы ошибаетесь, — Норфолк рассмеялся. — В то время как Вы непонятно чем занимались, сидя в своем кабинете, я командовал армией при Азенкуре! Или Вы думаете, что титул герцога мне достался за льстивые комплименты королю? Я захватил большую часть Нормандии, Кан и Руан!       — Я и не отрицаю Ваших заслуг, милорд! — граф Дорсет вновь разозлился, на этот раз эта эмоция смешалась с удивлением, так как впервые за их дружбу герцог Норфолк вышел из своего обычно спокойного состояния. — Я лишь прошу у Вас быть союзником в моей борьбе!       — Чего Вы этим добьетесь, лорд Дорсет? Вы говорите так, словно мечтаете вновь управлять королем и взять абсолютно всю власть Короны в свои руки! — повысил голос герцог.       — Да потому что так и есть! — нечаянно признался граф. Увидев замешательство на лице Норфолка, он поспешил объяснить свои слова. — У нашего короля слишком мало опыта, как политического, так и военного. Он вспыльчив и эмоционален, а такой страной как Англия нельзя управлять в одиночку. Ему нужен советник, который, в случае чего, сможет взять власть в свои руки. Ему нужен я. Вы всегда были моим единомышленником, не отворачивайтесь от меня и сейчас.       — Хорошо, милорд, Вы правы, — ответил герцог, пытаясь осознать, в какой момент его друг превратился в одержимого властью сумасшедшего. — Какой у Вас план?       — Я хочу подстроить всё так, будто он собирался отравить короля, — граф обрадовался тому, что его друг остался на его стороне. — Для этого придется воспользоваться Вашим знакомым миланцем. Помните, Вы как-то упомянули о том, что у него имеется множество различных ядов.       — Помню, — герцог внимательно смотрел на Бофорта.       — Придется отравить его слугу, — Джордж рассказал о первом этапе плана. — Я о том паже, который пробует еду Ричарда, прежде чем король сам к ней притрагивается. Будет даже лучше, если паж упадет замертво прямо перед Его Величеством. Он, естественно, захочет узнать, кто и что добавил в его еду. Тогда-то мы приступаем ко второй части: нужно, чтобы на кухне один из поваров признался, что его подкупил де Вер.       — Кто в здравом уме пойдет на смерть? — нахмурился герцог.       — Мы скажем этому повару, что его помилуют, — рассмеялся Джордж.       — Ради того, чтобы избавиться от лорда Оксфорда, Вы готовы убить двух невиновных людей? — Томас пребывал в легком шоке, наблюдая за порывистыми и резкими действиями Джорджа.       — Это ведь слуги, разве их жалко? — быстро бросил Бофорт. — Я возьму на себя все денежные расходы, а Вас попрошу подговорить слуг. Будем действовать четко и слажено. Но бросить де Вера в Тауэр надо уже сегодня вечером.       — Сегодня? — Говард свел брови, не понимая смысла этого действия.       — Всё произойдет утром, за это время Оксфорд успеет сбежать и скрыться, конечно, не без участия в этом королевы, — объяснился Бофорт. — Вы знаете, тут и у стен есть уши, кто-то может нас прямо сейчас подслушивать и доложить обо всем графу, — мужчина, словно параноик, оглянулся по сторонам. — Поэтому я пошлю за де Вером когда он будет ожидать этого меньше всего: в полночь.       — Это весь Ваш план? — уточнил герцог, вновь ведя себя абсолютно спокойно. — Я буду заниматься всей грязной работой, а Вы, позвольте спросить, что будете делать?       — Как же? Я заранее составлю указ о казни де Вера и возьму из своего хранилища нужную сумму для взятки повару и покупке яда, — ответил Джордж. — Встретимся с Вами завтра перед завтраком.       — Разумеется, — герцог согласно кивнул, после чего направился к выходу из кабинета.

***

      Украдкой Мария шла по темному коридору, который освещали лишь редкие факелы. Они с Джоном встречались каждые три дня в час ночи в его кабинете. Обычно они болтали обо всем на цвете, либо, конечно же, целовались. Целый день Мария думала и мечтала о скорой встрече, и теперь с легким волнением шла к своему возлюбленному. Тихо отперев дверь, Мария медленно зашла в кабинет. Она даже не осмотрела кабинет, и, как делала это уже почти 2 года, автоматически закрыла дверь на замок. Лишь повернувшись лицом к столу, она не заметила там Джона, который обычно встречал её у двери. При свете факела она разглядела лицо другого мужчины, после чего её сердце упало в пятки.