The Blood of Old Valyria

К полудню в Квохоре начался дождь. Дэйрэена и Горанарио вовремя вернулись во дворец после насыщенной прогулки и не застали непогоду. Поблагодарив друг друга за сегодняшнее утро, они распрощались, договорившись встретиться позже и заняться обучением Дэйрэены. Времени на это оставалось не так много, как хотелось бы, поэтому Геларион предстояло приложить огромное количество усилий, можно сказать, что ей предстояло положить себя на жертвенный алтарь знаний ради того, чтобы спасти себя и своих близких от Культа. После утренней прогулки на сердце у Рэйены было удивительно легко, а разум поражал своей ясностью. Вот, что значит хорошо развеяться. И действительно, теперь она чувствовала себя готовой к предстоящим делам и новым знаниям. Однако к чему она готова не была, так это к допросу со стороны сестры. "Чем же ты таким интересным занималась?" оказавшись в своей комнате Дэйрэена застала сестру лежащей на постели в объятиях с подушкой. Волосы ее взлохматились и распушились, взгляд горел любопытством. "Дэймон явился ко мне и мы провели с ним несколько очень занимательных часов, не на что жаловаться, однако мне казалось, будто бы он должен проводить время с тобой," сказала она, торопливо поясняя причину своего вопроса. Пронзительным взглядом она проследила за тем, как Дэйрэена, несколько ошарашенная внезапной нападкой со стороны Мэйреи, прошла по комнате и накинула на спинку стула плащ с теплой подкладкой, который ей дал магистр. "Я была с Горанарио," честно ответила Дэйрэена, снимая кожаные перчатки с рук и чувствуя на себе пронзительный взор младшей сестры. Посмотрев на Мэйрею, она негромко хохотнула, потому как ее лицо в тот момент выражало целую смесь чувств. "Ты что же, ещё одного красавца себе нашла? Они к тебе льнут как мухи," говорила девушка, пока слазила с кровати. "Ну рассказывай, чем вы занимались, раз уж соизволила мне признаться, что была с ним," конечно, она говорила шутя. Рея знала, что старшая сестра была не из числа женщин, которые спят со всеми без разбора. У нее есть Дэймон, который, по мнению Мэйреи, мог удовлетворять все потребности Дэйрэены. И раз младшая Геларион не видела смысла менять Таргариена на иного мужчину, то старшая и подавно так не считала. "Ничего, о чём бы ты могла подумать мы не делали," заверила Дэйрэена сестру и подошла к столику с кувшинами и бокалами. "Вина?" "Нет, пожалуй откажусь, предпочту слушать тебя в здравом уме," сказала Мэйрея, приближаясь к удивленной сестре. "С каких пор ты пьянеешь от одного бокала вина?" недоумевала Дэйрэена, беря в руки кувшин с водой и наливая себе в кубок живительную влагу. "Когда успела потерять хватку?" вспоминая веселые вечера в особняке Мэйреи, женщина сильно сомневалась, что сестрица способна быстро пьянеть. "Да ничего я не теряла!" махнула рукой развеселенная Рея и приобняла старшую Геларион, делая толчок бедром, от которого Рэйена тихонько хмыкнула. У Мэйреи всегда было хорошее настроение, что бы ни происходило, она всегда будет оставаться жизнерадостной, весёлой и задиристой. "Просто до того, как прийти к тебе, я выпила пару-тройку кубков." "Тогда все ясно," кивнула Дэйрэена, отстраняясь от сестры и усаживаясь за стол, на котором беспорядочно были разбросаны открытые и закрытые книги и свертки фолиантов, которые женщина брала из дворцовой библиотеки. С каждым днем их количество увеличивалось, не все книги она могла прочесть, некоторые переставали быть ей интересны, некоторые она с трудом понимала, но они все оставались у нее в комнате, потому как относить их обратно Дэйрэена откровенно ленилась. "Значит, вы с Дэймоном хорошо провели время," сказала она, вспоминая слова Мэйреи. Ей было любопытно послушать о чем они разговаривали, пока были наедине. Мэйрея брякнулась на стул напротив и, поставив локти на стол, подперла рукой голову и уставилась в окно, за которым накрапывал дождь. "Да, время мы провели хорошо. Сначала вкусно поели, хотя... Я не заметила за принцем особого аппетита, какой-то задумчивый он был," Мэйрея прищурилась, припоминая странное состояние принца за завтраком. "Говорили о всяком... В основном строили планы по возвращении в Пентос. Принц Белео и Аренорея наверняка захотят встретиться и услышать о случившемся, так что, будь готова на следующий же день после возвращения отправиться во дворец." "Хорошо, буду готова, если нас несильно потрепает вся эта история с Культом." "А еще Дэймон изъявил желание поскорее отправиться в Браавос, говорит, вы сначала полетите туда, а потом в Волантис к его тетке Сэйре," Мэйрея усмехнулась, думая о скандально известной принцессе-изгнаннице. "Даже завидно, что у вас намечается столь занимательное путешествие." "Никто не запрещает тебе отправиться с нами," пожала плечами Дэйрэена. Ни она, ни Дэймон, которому по душе приходилась младшая Геларион, не стали бы возражать против совместного путешествия с Реей. "Но я не могу оставить Сэрею и Илиаса, а взять их с собой будет затруднительно, учитывая, что Сэри - ужасная затворница. Вряд ли ей понравится летать вместе со мной на драконе от города к городу, нигде надолго не задерживаясь. С Илиасом же все иначе..." размышляла вслух Мэйрея. "Ну и выбрала же ты себе компанию," по-доброму усмехнулась Дэйрэена. "Кто бы говорил," закатила глаза младшая Геларион. "Сама-то водишся с принцем, прозванным Разбойником, и магистром города колдунов!" воскликнула Мэйрея, после чего насмешливо поглядела на сестру. Они рассмеялись, каждая поражаясь тому, куда их завела жизнь и с какими людьми познакомила. Некоторое время они сидели в тишине, слушая, как бьются капли о витражные стекла, а затем Рея прервала тишину, напоминая о самом первом своем вопросе. Чем же они с Горанарио занимались сегодня утром? "Мы вышли за пределы города," ответила наконец Дэйрэена, задумчиво водя пальцем по краю чаши. "Я хотела увидеть Эгаракса, немного отвлечься. Мне нужна была передышка." Мэйрея сперва хотела в шутку возмутиться, ведь сестра не позвала ее с собой, однако, дослушав до конца, успела прикусить язык, ведь видела, что Дэйрэене приходилось нелегко во Дворце Грёз. Она подмечала синяки под ее поблекшими и усталыми глазами, подмечала ее печальный и тяжелый взгляд. "Что с тобой, Дэйрэена?" спросила она напрямую, желая узнать причины плохого самочувствия сестры. Беспокойство всколыхнулось в ее душе. "Пожалуйста, расскажи мне." Рэйена посмотрела на неё, выражение лица смягчилось, взгляд сделался любящим и ласковым, грустно-добродушная улыбка тронула губы, и женщина, решив, что готова поделиться своими беспокойствами, заговорила: "Меня мучает прошлое... Во снах я вижу всё то плохое, что происходило со мной. Это не может меня не угнетать, как бы я не старалась отгонять мрачные мысли. Я не могу забыть прошлое, особенно, когда оно напоминает о себе постоянно. Я знаю, что это проделки Культа, он пытается сломить меня, но противостоять происходящему в моей голове стоит мне невиданных сил..." Злость и негодование всколыхнулись в Мэйрее. Ей тяжело было осознавать, что прошлое не желало отпускать настрадавшуюся сестру. Призраки преследовали ее по сей день, неважно сколько времени прошло. Они наведывались к ней во снах, всячески напоминали о себе, продолжали терзать Дэйрэену. Рея испытывала душевную боль за сестру, которая, прибыв к ней в Пентос, кажется, забыла обо всех проблемах. Она должна была оставить все в том злополучном месте, в Вестеросе, а вместо этого темное прошлое настигло ее даже здесь, за морем. Мэйрея хотела встать на защиту Рэйены, и если не полностью, то хотя бы частично разделить страдания и боль, но как она могла это сделать? Только выслушав и утешив, вселив в сестру некую уверенность того, что она со всем справиться. "Но у них ничего не выйдет, так?" решила удостовериться Мэйрея, делаясь очень серьезной и сосредоточенной. "Ведь так?" Дэйрэена приложила руку ко лбу и прикрыла глаза, не зная, что ответить. "Рэйна," строго сказала Рея, сжимая ладони в кулаки. "Взгляни на меня," почти что приказала ей девушка, и она подняла взор. "Они не сумеют сломить тебя. Это не удавалось нашим родителям, не удалось и ублюдку Дэйрону, а ведь из-за него ты столько ужасов перетерпела. Они все вживую досаждали тебе на протяжении скольких лет? Ты никогда не сдавалась, как бы худо тебе ни было. Ты свободна от них." "Свободна ли?" голос прозвучал жалко и надломленно, Дэйрэена слабо усмехнулась, услышав себя. "Да, свободна. Тебя не сломило прошлое, когда оно было твоим настоящим, так почему оно должно мучить тебя ныне, когда прошлое лишь воспоминания?" Мэйрея поднялась и подошла к сестре и взяла ее лицо в свои руки, словно надеялась, что так слова точно подействуют на Дэйрэену. Глаза застилала пелена горьких слез, готовых вот-вот скатиться по щекам. Рэйна часто заморгала, желая отогнать их, но внезапно ей стало очень тяжело сдерживаться, и они побежали ручьями по лицу, а из горла вырвался слабый стон, будто из груди постепенно выходило все то напряжение, копившееся в теле днями. Рея, увидав, что натворили ее слова, убрала влажные от слез руки от лица сестры и обняла Дэйрэену, сгорбившись. Поначалу она плакала негромко, все еще пытаясь успокоиться и сдержать нарастающий поток эмоций, но спустя несколько минут она поняла, что очень устала и решила поддаться желанию своего тела и разума. Мир вокруг закрутился. Усталость, горечь от воспоминаний, муки от пережитых кошмаров - всё покидало тело вместе с несдерживаемыми рыданиями. Дэйрэена позволила себе выплестнуть все, что копилось внутри, всю гниль и весь мрак. Когда она ненадолго открывала глаза, то не видела комнаты, она стала совершенно расплывчатой и нереальной. В этот миг настоящими были только эмоции и крепкие теплые объятия сестры. Она не понимала, как оказалась на кровати, скорее всего Мэйрея помогла ей туда перебраться, уложив голову себе на бёдра. Ее ладони успокаивающе гладили щеки и волосы, губы нашептывали ласковые слова. Мэйрея, кажется, сама была на грани того, чтобы расплакаться, потому что видеть самого любимого и родного человека страдающим ей было невыносимо тяжко. "Милая моя сестричка..." шептала Рея, когда Дэйрэена вновь разразилась рыданием после минутного успокоения. Тело ее сотрясалось, руки сжимали ткань платья, ткань бриджей младшей Геларион совсем промокла, но это волновало девушку в самую последнюю очередь. После долгих и изматывающих рыданий, Рэйена ни о чем не думала. Она переместила голову на подушку и лежала с закрытыми глазами, наслаждаясь пустотой в голове и чувством онемения во всем теле. Она словно растворилась в пространстве. Ее тела не существовало. Была лишь уютная и спасительная тьма, бездна, куда Дэйрэена стремительно падала. Не было больше беспокойства, страха, уныния и печали, было лишь умиротворение, невероятно приятное и давно желанное. Она полнилась чувством благодарности за то, что возле нее все время находилась Мэйрея, ее верная младшая сестра. И перед тем, как окончательно провалиться во тьму, Рэйена почувствовала поцелуй на своей щеке, вызвашвий у нее слабую улыбку.

***

Ужинал Дэймон в компании сестёр Геларион. За столом не прекращалась беседа, что не могло не удивить, ведь прежде Дэйрэена предпочитала молчать во время трапезы или же вовсе ее пропускать. Сейчас, сидя напротив, она словно сияла и выглядела более живой и даже счастливой, несмотря на опухшие глаза, сверкающие радостью в свете свечей. Принца обеспокоил вид женщины - она явно плакала - и он, не дожидаясь момента, когда они останутся наедине, спросил о случившемся. Всего на миг Дэйрэена замерла, а затем, застывший на его лице обеспокоенный взгляд, стал спокойным. "Всё в порядке," сказала она, нежно ему улыбаясь, "я тебе позже расскажу" и вернулась к разговору с Мэйреей, бросившей на него взгляд, говоривший, что все и правда в порядке. После ужина Дэймон остался в одиночестве. В очередной раз. Однако, сейчас одиночество он выбрал сам – Рэйена предлагала ему прогуляться по саду вместе с ней и Мэйреей, в вечернее время там завораживающе красиво, – однако Дэймон, никогда не слывший ценителем прекрасного, остался в замке. Дэйрэена же, взяв себе в компаньоны сестру, отправилась, куда изначально намеревалась. Принц стоял на балконе, опершись локтями о перила и глядя вниз, туда, где располагался ранее упомянутый сад. Балкон был весьма длинным и просторным. Зал, ведущий к терассе, был похож на бальный, Дэймон набрел на него сегодня утром вместе с Мэйреей во время бесцельных скитаний по бесконечным коридорам и этажам. После завтрака они решили прогуляться, служанка по просьбе Геларион показала им зал для фехтования, в котором они некоторое время позанимались, а затем направились дальше. Эту комнату Рея открыла случайно, из любопытства заглянув за одну из дверей. Пол залы был сделан из камня, которому Таргариен не мог дать названия, в нём без труда можно было разглядеть свое отражение. Еще больше очарования комнате придавал расписанный узорами потолок, также отражавшийся в полу. Мебели здесь не было, зал скорее всего использовался для празднований и танцев, только тогда мебель сюда и приносили. Услышав тихое покашливание – попытку внезапного гостя обратить на себя внимание – Дэймон обернулся весьма резко, в тот же момент опуская руку на рукоять Темной Сестры. Перед ним оказалась алая жрица. Фенона, безразлично глянув на его напряженно сжавшуюся на оружии руку, насмешливо повела бровями и посмотрела ему в глаза. "Чего же так боится наш бойкий принц?" голос ее был как всегда холоден. Она не приближалась к принцу, знала, что ему это не понравится, хотя и испытывала назойливое желание подразнить и поиздеваться над Таргариеном. "Вы стремитесь размахивать оружием. Неужели столь уверены, будто оно вас спасёт?" "Считаете, я должен довериться вам," в голос Дэймона просочился яд. Он всем видом показывал свою враждебность. Это проявилось в его позе, взгляде, плотно сжатых губах. "Да, без доверия нашим планам конец," сказала Фенона, прикрывая глаза и раздумывая над чем-то. "В этом нет сомнений. Леди Дэйрэена и Мэйрея это знают. Почему же вы никак этого не поймёте?" она вперила в него пугающий, леденящий душу взгляд, однако на Дэймона он, конечно, не повлиял, а лишь сильнее распалил. "Считаете, я глуп?" жестоко усмехнулся он, делая шаг в сторону, чтобы обойти алую жрицу и уйти восвояси. "Нет," совершенно спокойно говорила Фенона. "Но сейчас вы неразумны. Думаю, это потому, что вы до конца не осознали всю опасность ситуации." "По-моему я прекрасно ее осознаю," Дэймон поглядел на жрицу исподлобья. Фенона покачала головой, не согласная со словами принца. "Или есть что-то, чего вы и ваш друг Горанарио не рассказали нам?" "Послушайте, ваше высочество, вам известно, что Культ чрезвычайно опасен. Мы с Горанарио годами хотели покончить с ним и сейчас нам представился чудесный шанс," пока она говорила, в голосе прорезался сильный акцент неизвестного происхождения, из-за чего Таргариену пришлось напрячь слух, чтобы разобрать некоторые слова. Фенона это заметила и сбавила скорость речи. Она редко позволяла себе говорить быстро, создавая вид величественной жрицы, однако сейчас обстоятельства требовали от нее нарушения установленных ею же правил. "Я не говорил, что не буду помогать." "Но какая может быть помощь без доверия?" уголки губ Феноны дёрнулись, однако нельзя было назвать улыбкой то, что показалось на ее лице. Глаза, все еще холодные и безразличные, ни сколько не сочетались с легкой, едва заметной насмешкой на губах. Выражение ее лица приобрело зловещую тень."Я не прошу вас о доверии, что может быть между друзьями. Я говорю о доверии союзников, объединённых единой проблемой, грозящей всем, если с ней не покончить раз и навсегда." Была бы воля Дэймона, он отправился бы в Пентос без задней мысли, оставляя позади Квохор, жрецов и колдунов, проблемы и опасности, которые порой были ему по душе, но точно не сейчас. Его раздражала Фенона, раздражало то, что он не мог толком спать в этом дворце, его одолевло постоянное и необъяснимое чувство тревоги, раздражало даже то, что Рэйена с Мэйреей более-менее освоились здесь и доверились колдунам. Раздражало, что Дэйрэена согласилась помочь им с Культом, но в то же время... Он не мог ее оставить. Не мог не помочь, хотя в другом ином случае, с другими людьми, он нашел бы тысячи причин отказать в помощи. Но не с ней. Дэймон не мог отказать Рэйне и оставить на произвол судьбы. Он доверял ей, дорожил ею, и сейчас это его одновременно раздражало, потому как какая-то его часть хотела покинуть Квохор, и воодушевляло на дальнейшие действия. Что-то говорило ему, будто он готов ко всему, что им предстоит сделать, какими бы безумными не были действия. "Но я помогаю не вам," признался Таргариен, "а Дэйрэене, потому что она избрала этот путь," он устремил прямой и гордый взгляд на жрицу Р'глора. "Ах, вот как..."она недолго молчала, пристально вглядываясь в лицо принца, а потом изрекла: "Я могла бы догадаться..." "Что ж вы не догадались?" едко усмехнулся Дэйемон, вопросительно выгибая бровь. "Полагала, что связь ваша еще не столь крепка," преспокойно ответила Фенона, сцепляя руки в замок на животе, которые тут же оказались скрыты скатившимися длинными бордовыми рукавами. Дэймон, хоть и не показал этого, несколько удивился заявлению алой жрицы. "Это что еще значит?" почти зашипел он, крепче сжимая рукоять меча, готовую в любой момент срастись с его ладонью. "Полагаю, вам известно, что мы - слуги светоносного господина - способны получать предсказания и видеть их в огне," не дождавшись слов со стороны принца, она продолжила: "в ночь, когда Дэйрэена здесь оказалась, было предзнаменование. Еще до того я видела знаки, неясные, но знаки. Потом я поняла - многое связано с ней... И с вами, ваше высочество." "Понятно," сказал Дэймон, недоверчиво глядя на жрицу. Ему с трудом верилось в некие предзнаменования, но отрицать их существование полностью он не мог. "Что вы видели?" "Так вам интересно?" Фенона обошла принца и подошла к ограде балкона, устремляя взгляд в залившееся алым цветом небо. Она не оборачивалась, но слышала, как мужчина делает несколько шагов в ее сторону и останавливается позади нее. Ответа на свой вопрос она не получила, впрочем, и изначально не рассчитывала. "Не будь у Владыки причины, он не послал бы мне видений о Дэйрэене Геларион. Скорее всего, будет в будущем момент, когда пред ней встанет выбор между светом и тьмой, который повлияет на судьбы многих людей. Может и всего континента. А от вас, драконий принц," она посмотрела на него через плечо,"будет зависеть ее решение." Дэймон стоял неподвижно, он, нахмурившись, смотрел на Фенону, не зная как реагировать на только что услышанное. Верить или не верить? Если подумать, то зачем жрице сочинять небылицы? Она не выглядела, как человек, тративший время в пустую. Нет, вероятно, она говорит правду и действительно предупреждает Дэймона о неком выборе, который Рэйене предстоит сделать в будущем. "Квохор лишь препятствие на вашем пути, но никак не место гибели," убеждённо сказала Фенона. "Однако это не значит, что столкновение с Культом пройдёт для вас бесследно," заметила она, не отводя внимательного взгляда от Дэймона. Она не ждала от него какой-либо реакции, ей было нужно, чтобы он выслушал ее, на этом всё. Ее задача выполнена. Теперь пусть принц сам решает, как ему поступать. И она оставила его, бесшумно пройдя обратно в залу, кажется, даже юбки ее одежд скользили по полу беззвучно. Пройдя по залу не оглядываясь, она вышла за дверь, оставляя Таргариена осмыслять всё им услышанное.

***

Тихо пройдя в покои Горанарио, она тут же уловила сладкий запах масел и услышала чей-то тихий голос. Лишь прислушавшись, Рэйена поняла, что слышит пение. Женское пение. В прихожей царил мрак и единственное, что помогло Геларион не врезаться в стопки книг и другие предметы был тусклый свет за полупрозрачными шторами. На миг Дэйрэена замерла, не зная стоит ли ей пройти дальше или же оставить магистра в компании неизвестной девушки. Однако слуга без возражений впустил ее, значит... Она все же сделала еще несколько шагов и протянула руку к ткани, скрывающей внутреннюю комнатку, дабы таким образом оповестить мага о своем присутствии. Голос певуньи не стих, однако послышался другой, мужской, приглашающий войти. Дэйрэена оказалась в небольшом, но уютном помещении, где, как и в прихожей, царил беспорядок, нисколько не портивший комнату. Мебель, выполненная из темного дерева, отлично сочеталась с большим гобеленом во всю стену. Он бросался в глаза сразу, как только человек заходил в комнату. Рэйена внимательно рассмотрела полотно, созданное из черных, зеленых и синих нитей. Оно изображало некий город и напомнило женщине о гобелене с изображением Валирии в ее родовом замке. Посмотрев налево, она увидела широкую кровать с балдахином, струящаяся ткань которого едва ли могла скрыть обнаженную девушку, расчесывающую золотую копну волос. Она была той, чей голос слышала Рэйена. Не прерывая своего пения и нисколько не стесняясь своей наготы, она смотрела на гостью. Когда она переставала расчесывать один локон, и тот падал, прикрывая небольшую острую грудь, она бралась за следующий. Дэйрэена наблюдала за плавными и уверенными движениями девушки, словно погруженная в транс (она почему-то никак не ожидала застать голую девушку в комнате магистра), откуда ее вывело легкое прикосновение к плечу. Это был Горанарио. Он склонился к уху Рэйены и прошептал: "Вы пришли немного невовремя." "Прошу меня извинить, однако слуга у ваших дверей впустил меня, ничего не сказав, и я подумала..." начала объясняться Дэйрэена, но мужчина жестом ее остановил. "Не волнуйтесь, вы нас не прервали," хмыкнул Горанарио, обходя леди Геларион. Неспеша проходя босыми ступнями по ковру, он подошел к паре кресел, стоявшим перед камином, по обе стороны которого красовались два деревянных шкафа, на полках которого стояли книги и различные артефакты. Дэйрэена разглядела среди вещей даже череп ребенка, но не решилась гадать, откуда он взялся у Горанарио. Пока женщина рассматривала опочивальню главного мага, он подобрал с кресла и пола одежды поющей девы и двинулся к ней, прерывая песнь. До Рэйены донеслись их тихие голоса, ей даже почудилось (а может и нет), будто они ворковали друг с другом, чему женщина умилилась и улыбнулась, мельком наблюдая за тем, как Горанарио помогает девушке одеться, а затем долго целует ее щёку. Геларион не могла как следует ее разглядеть, однако была уверена, что девушку природа явно не обделила красотой. Одни ее волосы чего стоят. Лицо вовсе можно было счесть за детское из-за маленького рта, пухлых губ и больших глаз, но щеки были впалыми, что лишало ее лицо обманчивой детской миловидности. Горанарио, придерживая певунью за талию, проводил ее до выхода и быстро вернулся к своей гостье. "И всё же извините, я нарушила ваш отдых," сказала Дэйрэена, сцепляя руки сзади и с виноватой улыбкой смотря на магистра. Он кивнул, как бы принимая извинения, а затем жестом руки пригласил пройти за ним. Рэйена сначала не поняла, куда они собираются пойти, однако быстро заметила дверь возле одного из шкафов. Горанарио открыл ее и придержал, позволяя даме пройти первой. Она оказалась в магической лаборатории, столь сильно напоминавшую ее собственную, что она сперва подумала, будто они каким-то образом перенеслись туда. Лишь по расстановке мебели и некоторым артефактам, которые Дэйрэена никогда в жизни невидела, она поняла, что все-таки находится в чужой лаборатории. Чувствуя, что Горанарио наблюдает за ней, она повернулась к нему и улыбнулась. "Добро пожаловать в мою настоящую спальню. Порой я вовсе не покидаю лабораторию," усмехнулся он, проходя меж столов и шкафов. Он любовно рассматривал каждый предмет и аккуратно касался руками полок и зелий в слеклянных сосудах. "Тут тесновато, знаю," сказал Горанарио, завидев, как Дэйрэена следует за ним, стараясь особо не вертеться, дабы не задеть что-нибудь. "К этому надо привыкнуть. Я, конечно, мог бы расширить эту комнату, но..." "Я вас прекрасно понимаю," сказала Дэйрэена. "Можете мне ничего не объяснять." "Хорошо," улыбнулся Горанарио и взял со стола книгу, видимо выбранную заранее, чтобы, когда они сюда пришли, магистр не тратил время на поиск подходящей для обучения заклинаниям тома. Он поманил к себе женщину кивком и, пока она пробиралась к нему, заговорил: "Против Культа придется использовать смертельные заклинание, вы это понимаете, Дэйрэена?" "Да," уверенно произнесла она, вставая по левое плечо магистра. "Когда придет время моя рука не дрогнет, будьте уверены." Горанарио пристально поглядел на нее, сталкиваясь с холодом в разномастных глазах и гадая, что послужило причиной внезапной жесткости и готовности убивать, если того будет требовать ситуация. Видимо она прежде сталкивалась с ситуациями, вынуждавшими ее поступать жестоко. Подумав о таком, Горанарио понял, что он был бы весьма рад послушать иторию жизни этой смелой женщины, не оставившей целый город в беде. Может кто-то и посчитал бы ее решение глупым, но точно не он. Магистр полнился уважением по отношению к леди Геларион, и уважение это было весьма заслуженным. "Хорошо, потому что, если дрогнет - быть беде," сказал он, возвращая внимание книге и открывая первую же страницу. Одной рукой он очистил поверхность стола от лишних предметов и опустил туда раскрытый том. Дэйрэена с интересом склонилась над ним. "Как я уже говорил, обучаться вам нужно будет очень быстро, практиковаться времени почти не будет, поэтому будьте готовы прикладывать все свои усилия." "Я готова, Горанарио," выдохнула Дэйрэена, поднимая взгляд на высокого мужчину, смотревшего на нее сверху вниз. "Мне, возможно, придется защищать близких, я приложу все свои усилия, чтобы ни они, ни я не пострадали," в глазах ее загорелся опасный огонь. "Чувствую, сторонникам Культа придется несладко..." довольно улыбнулся магистр, теперь полностью осознавая, насколько серьезны намерения Дэйрэены. У него не было сомнений - она освоит каждое заклинание, неважно каким трудным оно будет. "Но, перед тем, как мы начнем," заговорила она, отстраняясь от книги и выпрямляясь. "Я хотела бы вас кое о чем попросить, магистр." "Что вам угодно, Дэйрэена?" "Сонное зелье," ответила она, встречаясь с удивленным взглядом голубых глаз. "У вас, как и у меня, с этим проблемы?" теперь пришел черед Рэйены удивляться. Она не думала, что у магистра могут быть проблемы такого рода, по нему никогда нельзя было сказать выспался он или нет, устал ли он... Потому сейчас для нее было откровением узнать, что даже у столь могущественного человека, как Горанарио, бывают проблемы со сном. "Да, но зелье не для меня, а для Дэймона," ответила женщина, чувствуя некоторую растерянность. "Вам необязательно готовить его самому, позвольте, я возьму нужные ингридиенты и сама все сделаю." "Нет, что вы, Дэйрэена, для меня не проблема приготовить зелье. Если вы вдруг думаете, что у меня мало свободного времени, то заблуждаетесь. Я с радостью вам помогу, можем сделать его вместе," последняя мысль голову Рэйены не посещала, хотя вариант это был хороший, тем более если Горанарио знает разные рецепты одного зелья. Он научил бы ее. "Тогда давайте сперва займемся зельем, а затем моим обучением," предложила Дэйрэена и получила в ответ оживленную улыбку магистра. Работа шла быстро за разговорами и приготовлением ингредиентов. Рэйена, ощущая небывалое воодушевление, много говорила, рассуждала с Горанарио на разные темы, в основном связанные с магией. Мужчина же, как показалось женщине, совсем расслабился, он с грацией кота кружил по лаборатории в поисках нужных сосудов и беседовал с ней. С лица его не сходила улыбка, глаза сверкали, на бледных щеках даже выступил румянец, но не понятно отчего вдруг такое случилось, то ли в комнате стало душно, то ли это разговор раззадорил всегда спокойного магистра. Они оба были заняты любимым делом, что объединяло их, заставляло чувствовать близость не тел, но душ, и в тот миг Дэйрэена полностью убедилась в том, что обрела друга.

***

Одеяло, скрывавшее стройные бедра, о которых мечтали все молодые (да и не только) лорды Вестероса, слегка соскользнуло, приоткрывая глазам Харвина вид на гладкую кожу и родинку на правой ягодице. Он довольно сощурился, делаясь похожим на кота; его крупная рука опустилась на талию любовницы, вызывая у той ухмылку. Рейнира лежала на боку, подперев голову рукой и рассматривая очаровательные мелкие темные кудри Хравина, которого она в очередной раз позвала в свои покои, чтобы придаться акту любви. Ей нравилось быть любимой мужчиной, нравилось ощущать сильные руки на своём теле, нравилось то, как щетина Стронга покалывает и щекочет ее кожу, нравилось целовать его губы и тело. Они встречались в комнате принцессы уже девятый раз и каждый был словно первый. И Рейнира, и Харвин питали друг к другу поразительно нежные чувства, хотя поначалу казалось, что между ними лишь похоть и страсть. Изначально лорд Стронг и вовсе был спасительным вариантом принцессы, если с мужем у нее не заладится. Он был красив, силён, часто улыбался и заговаривал с ней, когда мог. Рейнира прекрасно понимала, что нравится молодому мужчине. Она просто напросто не могла не заметить. И, вспоминая слова дяди, в удовольствии себе отказывать не стала. А Стронг с лёгкостью отдался ей, несмотря на данные им обеты. С Лейнором всё было не совсем плохо. Они с принцессой продолжали попытки зачать ребенка и однажды даже довели дело до конца, но последующие ночи Рейнира всё равно предпочитала проводить время с Харвином, не в силах противостоять страсти, одолевавшей их. Они, словно безумные, совершенно потеряли страх и как-то раз, спрятавшись за колонной темного коридора, почти попались на глаза Кристону Колю, направлявшегося на свой пост, но всё обошлось, и пара продолжила свои встречи. Харвин приблизился к Нире, легонько целуя ее ухо и проводя носом вдоль шеи, вызывая у девушки смешок. Ее пальчики пробежались по крепким мышцам мужчины, а ноготки царапнули кожу. "Знаешь, я бы хотела забеременеть от тебя," вдруг сказала Рейнира, не глядя в глаза любовнику. Сердце ее билось неровно, девушка боялась, что Харвин, будучи не готовым к столь странной просьбе, испугается и разорвёт их связь. Внезапное заявление действительной ошарашило молодого мужчину. Его рука, лежавшая на бедре, окаменела. Подняв голову, он смотрел на Рейниру очень серьезно. "Ты шутишь, принцесса?" не поверил своим ушам Харвин, ища на лице девушки хотя бы один признак того, что происходящее всего лишь издёвка или шалость. "Нет," отрицательно покачала головой она. "Боюсь, о таком не шутят," Рейнира отвела взгляд в сторону, посмотрела на неряшливую обстановку своей спальни, представляя как эта комната наполнится детскими вещами и смехом. "Принцесса," удивлённо прошептал он. "Рейнира," поправила она его, задумчиво улыбаясь. "Я думаю мы с тобой достаточно близки, чтобы ты называл меня по имени," сказала девушка, отстраняясь от любовника. Тепло, окутывавшее нагое тело сразу испарилось, от чего Нира невольно поёжилась, принимая сидячее положение и прижимая бедра к полной груди. Она положила на голову на колени и ощутила, как волосы, приятно щекоча кожу, окутывают тело. Харвин недолго помолчал, наблюдая за красавицей-принцессой, однако решил вернуться к взволновашему его разговору, в их ситуации нельзя было молчать. Он подложил под спину еще одну подушку и приподнялся, прикрывая одеялом ноги, начинавшие зябнуть от прохладного ночного воздуха. После вечера, проведённого в сладостных утехах, разгорячённые тела остыли и прохлада комнаты стала ощутима, но Рейнире кажется было даже приятно, голова немного прояснилась после любовного опьянения. "А если они родятся с темными волосами? Что ты тогда будешь делать? Как это объяснишь?" спросил Харвин, озадаченно растирая между пальцами свой вьющийся волос, падавший на лоб, на котором пролегли неглубокие морщины из-за хмурого взгляда. "Ох уж это «а что если»," тихо вздохнула Рейнира, опуская взгляд к жилистым рукам мужчины. "Они могут родиться и беловолосыми." Харвин недовольно покачал головой, не понимая откуда у наследной принцессы столько легкомыслия. Уж кто-кто, а она должна была отнестись к поднятой теме со всей осторожностью. "Нельзя полагаться на случай, Рейнира, это очень опасно в нашей ситуации..." сказал мужчина, перехватывая напряжённый взгляд валирийки. Ее мягкие розовые губы сделались похожими на две тонкие линии. Она обнимала себя руками и в тех местах, где пальцы давили на кожу появились белые следы. "Да кого кроме нас волнует наша ситуация?" немного повысив голос, спросила Рейнира. "Твоего супруга, например," он знал, что слова эти вряд ли остановят принцессу, но попытку все же стояло предпринять. "Ха! Не смеши меня!" она вскинула голову, смех ее был ожидаем. Скорее всего Лейнор был бы только рад, появись внезапно у Рейниры округлившийся живот. "Брось, Харвин. Нас сложно назвать настоящими супругами, тебе об этом известно лучше кого-либо другого." "Но всё же... А что скажет король, будь у него темноволосый внук?" Харвин, к сожалению Рейниры, не мог просто сделать дело. Он будет до последнего сомневаться. Принцессе думалось, что черта эта не должна быть свойственна командиру стражи, однако ее часто забавляло, когда Харвин не мог определиться с чем-то, особенно с какой-то мелочью. Однажды она выбирала платье и решила спросить у него, какое ей больше идёт, на что мужчина, конечно, ответил «оба» и ничем не облегчил Рейнире задачу. "Он любил бы его всем сердцем," ответила принцесса с искренней улыбкой. Она правда не сомневалась в своем ответе. Ее отец был не из тех, кто отверг бы своих внуков из-за внешности. Он любил бы их потому, что их мать Рейнира. Харвин оторопело посмотрел на нее, не поверив своим ушам, однако позже, и сам вспомнив о харахтере его величества, согласился с прелестной любовницей. Она склонила голову набок, насмешливо глядя на мужчину, уже готового принять поражение в споре. "С тобой невозможно препираться," покачал головой Стронг, запуская пальцы в спутанные после любовных ласк волосы и устало закрывая глаза. "Рада, что ты это признаёшь," повела плечами Рейнира и сменила положение своего тела, решив, как прежде, прильнуть к теплому и сильному мужскому телу. Она взобралась на него, охватывая крепкие бедра, мышцы которых чувствовались даже под толщей одеяла. Руки ее заскользили по его груди, пальчики игрались с короткими кучерявыми волосами на теле мужчины. Харвин безропотно лежал, скользя теплым туманным взглядом по телу принцессы, наслаждаясь ее прикосновениями и поглаживаниями. Он не заметил, как глаза его начали закрываться. "Неужели ты собираешься спать, мой милый?" прошелестел чарующий голос Рейниры возле уха. Стронг почувствовал, как она нависла над ним, поставив свои руки по обе стороны от головы мужчины. Она склонилась совсем близко, позволяя ему ощутить ее соски, приятно соприкасающиеся с его кожей. Шершавая ладонь Харвина заскользила вдоль бедра девушки и сжала ягодицу, пока кончиками пальцев второй руки он очерчивал изгиб спины принцессы. С закрытыми глазами ощущения сразу становились острее и приятнее, поэтому, когда Рейнира потянулась к самому чувствительному месту мужского тела, с уст командира городской стражи слетел весьма громкий стон, который принцесса поспешила заглушить поцелуем, хоть и очень хотела послушать звуки удовольствия. К глубокому сожалению Рейниры, им все же стоило сохранять бдительность, иначе бы вели они себя наверняка не хуже Бейлона с Алиссой в их брачную ночь. "О каком еще сне идет речь?" усмехнулся Харвин, когда Нира отстранилась от него. "С тобой мне никакой сон не светит, женщина," он приподнялся и быстро поцеловал принцессу в нос, вызывая у нее улыбку. "Только не говори, будто ты этому не рад," словно промурлыкала она, оставляя кроткие поцелуи на шее податливого любовника, шумно втягивающего ртом воздух, когда Рейнира играючи покусывала кожу. "Я польщен вашим вниманием к моей скромной персоне, миледи," хмыкнул Харвин. Теперь обе его руки покоились на мягких ягодицах принцессы и без особых усилий сжимали их. "Не такая уж она и скромная, сир Харвин," Рейнира, оперевшись руками о торс мужчины, изогнулась, подставляя обожающему взору притягательную грудь. "Одного взгляда на вашу крупную фигуру достаточно, чтобы понять, кто вы такой. Надо ещё поискать рыцаря столь же сильного и мускулистого, как вы," игриво говорила принцесса, пока неспеша двигала бедрами. Стронг крепче сжал ягодицы девушки и заставил ее сильнее прижаться к себе. Нира шумно выдохнула, почувствовав растяжение между ног, и ущипнула Харвина за сосок, как бы в наказание за это. "А вы и не пытайтесь найти кого-то похожего на меня," сказал Стронг очаровательно улыбаясь. "Хочешь быть особенным? Единственным?" так же очаровательно улыбнулась Рейнира, окидывая мужчину под собой жарким взглядом. "Хочу," с неким вызовом ответил ей мужчина. "Одного «хочу» недостаточно," девушка покачала головой, хмурясь, однако на губах ее продолжала играть улыбка. "Что мне мешает завтра же соблазнить еще одного стража? А может быть и лорда?.." "Точно не наличие супруга," рука Стронга переместилась на живот и заскользила выше. Ему нравилось ощущать под грубыми пальцами нежную и гладкую кожу, так явно контрастирующую с его. Харвину вообще доставляло удовольствие каждое прикосновение к девушке, особенно, когда он ее обнимал или прям-таки вжимал в себя, когда они проводили время в постели. Она была такая мягкая, такая хрупкая, такая очаровательная, такая хорошенькая... Если бы он взял ее в жёны, то несомненно и холил и лелеял бы принцессу прелестницу. Рука мужчины оказалась перехвачена в последний момент, когда он почти подобрался к груди. Нира поднесла его ладонь к своей щеке и прильнула к ней, позволяя нежности победить игривость и страсть хоть на миг. Бедра перестали двигаться, девушка замерла, наслаждаясь обыкновенным прикосновением. Их близость стала для нее чем-то особенным, не просто развлечением на ночь – это принцесса осознала не так давно, но всё же осознала. Харвин был ей дорог, он был... Любим ею. Они ведь встречались не только здесь, в ее покоях, в постели, они могли погулять в саду, поговорить о том о сём. Им было приятно общество друг друга, ласки друг друга, поцелуи, взгляды. Игривый шепот на людях, которые, благо, мало что замечали. "Харвин," еле слышно слетело его имя с губ Рейниры, когда он, не выдержав напряжения, скопившегося внизу живота, легко скользнул внутрь. Она позволила ему взять инициативу, и тогда он ловко и без раздумий уложил девушку на спину, осыпая ее грудь поцелуями, и неспеша начал двигаться. Когда они лежали, едва пытаясь не заснуть после выматывающего второго раунда за этот вечер, Стронг заговорил, припоминая последнюю фразу, сказанную Рейнирой во время из занимательного разговора: "Так значит ты меня соблазнила?" "Ты чем-то недоволен?" сонно отозвалась Рейнира. Мужчина этого не видел, ведь девушка уткнулась ему в подбородок макушкой, но по ее голосу понял, что она улыбалась. "Признаться честно, сама не знаю, соблазнила я тебя или нет..." "Как это?" не понял Харвин, рассеяно водя вверх и вниз по плечу Ниры, расслабляя ее этим движением пуще прежнего. "Ну как же," хмыкнула девушка, завороженно наблюдая за тем, как свеча на прикроватном столике постепенно догорает, а вместе с ней и остатки бушующих чувств и трезвого ума. "Ты первый начал оказывать мне знаки внимания. Смотрел на меня, улыбался, заговаривал со мной... Только не говори, что всё это мои выдумки." "Не буду. Это правда. Ты давно мне приглянулась," тихо говорил Харвин. Рейнире нравилось слушать, как вибрирует его голос, приложив ухо к груди. "Будь я лордом..." "Что? Взял бы меня в жёны?" "Думаю, да. Хотя бы претендовать на твою руку мог," сейчас Харвин несколько сожалел о том, что не сложил с себя полномочия члена королевской гвардии и не взял Ниру в жёны, тогда бы им не пришлось держать в секрете их связь. И ему, и Рейнире было бы куда проще жить. Однако сейчас поздно об этом думать, ничего нельзя поменять. "Ты бы вышла за меня?" "Пожалуй, да, вышла бы. Если сравнить тебя с иными претендентами, ты без сомнения лучший вариант," Рейнира приподняла голову и поцеловала мужчину в щёку, задерживая взгляд на добрых глазах. "Ну спасибо," усмехнулся Харвин, а затем вдруг тяжело вздохнул. Выражение его лица сделалось печальным. "Мне пора идти, Рейнира." "Уже?" она с досадой посмотрела на него, а затем прижалась крепче, обвивая его торс одной рукой, не желая никуда отпускать Стронга. "Уже," рука Харвина потрепала волосы Ниры. "Я не могу остаться, ты же знаешь..." "Знаю, но я очень этого хочу," прошептала девушка, утыкаясь носом в грудь любовника. "Хочу, чтобы ты остался, чтобы всю ночь держал меня крепко-крепко и целовал нежно-нежно." "Я бы так и сделал, не сомневайся," он поцеловал ее в макушку и кое-как выкарабкался из объятий девушки. Сев на край постели он обернулся, чтобы взглянуть на нее. "Моя прекрасная валирийка..." она улыбнулась, услышав ласковые слова. Лёжа на животе, Нира наблюдала за тем, сколько сил на самом деле он прикладывает, чтобы оставить нагретое их телами ложе. Она в последний раз схватила его за руку и притянула к себе, быстро становясь на колени, чтобы слиться в прощальном сладковато-горьком поцелуе. "Мы прощаемся лишь до утра, до рассвета небось осталось всего несколько часов," тихо рассмеялся Стронг. "Тогда может и нет смысла уходить?" спросила Рейнира, хотя прекрасно понимала, что это невозможно. "Ты сама знаешь, что есть..." Харвин напоследок обнял девушку, в очередной раз поражаясь тому, какая же она худенькая и маленькая по сравнению с ним, а затем покинул комнату наследной принцессы через тайный ход.