Подари мне танец, детка

И началось. Для Тэхена наступил период умопомрачительных водоворотов эмоций. Встречаться с Чонгуком они стали каждый день, чередуя танцы с репетиторством. Головокружительные движения сменялись формулами, прикосновения становились чувственнее, а зубрежка перешла в понимание. Тэхён ловил себя на мысли, что вечерами с нетерпением ждет нового дня, чтобы увидеться с… ним. И с каждым разом замечая обворожительную улыбку не мог усмирить свое сердце. Неужели он влюбляется? Быть не может! Но почему же от мысли, что после конкурса они могут больше не видеться становилось так больно? И потому он наслаждался каждым моментом, проведенным вместе, и банально млел от чутких пальцев, придерживающих за талию, обжигающем дыхании на своей шее во время репетиторства и теплого, сшибающего весь дух взгляда… На выходных Чон предложил поучить математику у него дома. Предложение хоть и смутило своей нескромностью, но любопытство оказалось сильнее. Интересно же, как выглядит комната сонбэ. Как оказалось, довольно обычно для такой состоятельной семьи. Нет, конечно же спальня Чонгука была раза в двое больше его собственной, и мебель, явно бросающаяся в глаза своим ценником — работа родителей пошла Тэ на пользу, но никаких излишеств. Ни золотых люстр, ни огромных кроватей, все вполне стильно и лаконично. Тэхену тут нравилось, здесь чувствовался дух альфы. И вот в тот момент, когда они практически закончили разбирать последний пример, случилось то, что навсегда заставило сердце Тэ биться чаще. — Ох, эти мудреные решения меня сведут в могилу, — устало пробурчал Ким, с удовольствием закрывая тетрадь. Слишком нудный предмет. Позади послышался смешок: — Ничего, втянешься. Тэ печально вздохнул: — Разве в это возможно втянуться? Как тебе это вообще нравится. И тут кресло Тэхена резко крутанулось. Не само — пальцы Чонгука крепко держали спинку. Заключив омегу в ловушку между своих рук, он смотрел так внимательно, что в какой-то момент живот предательски скрутило. — И почему я все время думаю о тебе? — рука оторвалась от спинки и длинные мягкие пальцы нежно коснулись его щеки, кончик большого пальца скользнул по губе, словно пробуя на мягкость, — Ты постоянно у меня в голове. В первую секунду Тэ показалось, что он ослышался. Во вторую захотелось прокричать в ответ, что это взаимно, а в третью он осознал, что это плохая затея. Эти игры с огнем надо прекращать… Ким почувствовал себя алкоголиком в завязке, которому внезапно предложили продегустировать изысканный виски. Но сопротивляться своим чувствам просто не было сил, и потому он едва слышно ответил: — Я… — глоток воздуха, — чувствую то же. Глаза напротив потемнели, блеск в них манил. Тэ, словно очередная бабочка, рвущаяся к огню, в котором сгорит… А гибель приближалась все ближе в обличие Чонгука, который неумолимо склонялся над ним. Еще немного и их губы коснутся друг друга, и он, наконец, познает их вкус. Пальцы альфы скользнули по шее, поднялись выше, зарываясь в шелке волос. Рука на затылке такая властная и в то же время осторожная. Медленно, очень медленно Чон приближался, околдовывая сиянием своих глаз. Ресницы Тэ задрожали в предвкушении, и он опустил веки, чувствуя опаляющее дыхание на своих губах. Легкое прикосновение… почти поцелуй… Дверь в прихожей громко хлопнула. И лицо Чонгука буквально поменялось на глазах — вот его взгляд буквально передернут дымкой возбуждения, а сейчас в них затаился ужас. — Вот черт. Так рано. Он тут же вскочил, нервно оглядываясь вокруг. Слишком странно для человека, чьи родители пришли домой. — Рано? — Тэ удивленно глянул на настенные часы — в такое время его собственные уже смотрели телевизор после ужина. Знал бы он, что станет свидетелем столь неприятной сцены, ушёл бы раньше. Но увы, голоса пришедших были отчётливо слышны. — Я уже устал бороться с его проблемами, — отец Чонгука явно был в ярости, — Пусть учится держать себя в руках. Ответа папы не последовало, по крайнем мере Ким его не услышал. Зато последующие слова он услышал предельно ясно. Более того, они засели в его памяти надолго. — Мне стыдно, что он мой сын, — глава семейства был в ярости. А Тэ ошарашенно повернулся к Чонгуку. На лице альфы отразилась досада и недовольство. Но, в отличие от омеги, его челюсть не отвисла до пола. Более того, он ничуть не выглядел удивлённым. Так что же это получается, такие разговоры тут не редкость? И тут дверь в комнату отворилась. Господин Чон — сурового вида мужчина, хмуро вошел в спальню, а, заметив Тэ, удивленно вскинул бровь. Не очень приветливо. — Добрый вечер, господин Чон. Отец Чонгука вежливо кивнул. Видимо, присутствию гостя здесь были не рады. — Я, пожалуй, пойду, — он вежливо поклонился и кинул быстрый взгляд на Чонгука — его лицо исказила гримаса сожаления. Кажется, он не хотел так расставаться с омегой. А, одеваясь в прихожей, Ким и вовсе услышал странный диалог. — И как это понимать, Чонгук? — послышался тихий ответ, — Если ты и собираешься приводить омег домой, то будь любезен сообщать мне об этом, — вновь ответ Чонгука, который Тэ не смог разобрать, — Нашел с кем связываться, даже не трать время. А вот это было уже обидно. И не став подслушивать семейные разборки, Тэхен тихонько вышел из чужого дома, в котором ему были не рады. Осадок остался прескверный. Домой он приехал в самом подавленном состоянии. Но здесь хотя бы царила атмосфера уюта и душевного равновесия. Отец смотрел в гостиной очередную передачу про рыбалку, а папа задумчиво сидел за столом над бумагами. Подумав немного, Тэ подошёл к нему. — Чем занимаешься? Радуясь возможной передышке, Ким старший снял очки и устало потёр глаза. Зрение у папы было отличным, но привычка работать в очках почему-то появилась. — Да вот сроки поджимают, уже скоро сдавать проект Чонам, а я все никак не могу сообразить. Что-то мне не нравится тут. — Это проект дома Чонгука? — Тэхён никогда особо не интересовался работами родителей, поэтому его особое внимание слегка озадачило. Но папа был слишком уставшим, чтобы расспрашивать. А Тэ внимательно изучал чертеж перед собой. Жизнь с родителями и на нем сказалась — что-то в дизайне он понимал. — Знаешь, па, — задумчиво начал он, — Я бы увеличил площадь кухни и поставил широкую стеклянную дверь во-от тут, — он пальцем указал место выхода из кухни на задний дворик, — И выход бы сделал к саду, поставил окна в пол. — Хм, действительно… — А вот здесь поставил беседку… Незаметно для себя, он полностью увлёкся занятием и не заметил, как они с папой исправляли все недочёты. Обалдеть, это получается Тэ сейчас корректирует будущий дом Чонгука. Бросив быстрый взгляд на полную картину, он с замирание сердца осознал, что по сути, воплотил свои мечты. Да перед ним в бумажном варианте был изображён дом его мечты… В котором Чонгук будет жить со своим избранным омегой, который подойдет ему по статусу. От этой мысли стало больно. — Па, — осторожно позвал он. Вопрос назрел ещё давно, но почему-то именно сейчас решился его задать, — А что ты знаешь о господине Чоне? — Хм, — папа призадумался, — Ну, вообще, эта семья довольно состоятельная. Господин Чон работает в министерстве обороны каким-то вышестоящим лицом. Я не уточнял. — А какие у него отношения с сыном? Папа вдруг замолчал и внимательно посмотрел на Тэ. От его взгляда мурашки пошли по коже, пришлось принять максимально беззаботный вид. — Ну, — усталость давала о себе знать, — сына своего он средствами не обделяет. У мальчика есть абсолютно все. Больше ничего не знаю. Кроме любви. Тэхёну вдруг стало грустно. Как же ему на самом деле повезло с родителями. Вот что значит жить в любящей семье. Чмокнув папу в щеку, он поспешно попрощался и направился в свою спальню. Пищи для размышлений у него хватало. — А, Тэ-Тэ, — вдруг окликнул его родитель, вспоминая о чем-то, — Тебе Юнги звонил. Я ему сказал, что тебя нет, он просил перезвонить, — тишина, затем задумчивое, — Вы не поссорились? — Нет, с чего такие выводы? — не понял Ким. Но папа только устало покачал головой, мыслями находясь уже в проекте: — Ничего, просто голос у Юнги странный был. — Ладно, позвоню, — пообещал парень. Правда не сегодня, он очень устал. Может, на днях. И с этими мыслями он отправился к себе.

***

Две недели прошли стремительно, оставляя липкий страх скорого конца. Глядя на Чонгука, ему казалось, что просто не сможет вынести разлуки с ним. Вновь лицезреть безразличный взгляд, не иметь возможности коснуться гладкой кожи… Чонгук ведь не обещал, что они продолжат общение после окончания их сделки. Радовало хотя бы то, что школа у них одна, и Тэ сможет украдкой наблюдать за горделивым силуэтом где-нибудь в столовой. А может… нет, об этом лучше не думать. Вряд-ли Чонгук к нему что-то испытывает. Но как же хотелось верить в обратное, когда ненароком, альфа поправлял прядь его волос или смотрел на него так, что воздух с легких вышибало. Думать об этом Тэ себе запретил, иначе слишком болезненна будет реальность. Да что тут можно говорить, если даже сейчас его настроение упало ниже плинтуса. А все потому, что Чонгука в столовой не было, и надежда на то, что он может под шумок за ним понаблюдать, таяла, как сахарная вата. Ему нравились их таинственные гляделки — своего рода ритуал. А сейчас, за столом, на котором сонбэ обычно сидел, кушал Чимин в окружении одноклассников и о чем-то оживленно болтал. Их подносы были заполнены едой. Тэ позавидовал их аппетиту, ведь у него он напрочь пропал. Взяв яблоко и мясной салат, он направился за Хосоком на их привычное место. Усевшись, он вновь бросил короткий взгляд на столик. Может Чон просто отошёл и вновь вернулся, а Тэ его не заметил? Увы, состав стола не изменился. Слишком уж часто, видимо, Ким бросал косого на компанию, потому как Чимин, словно почувствовав его взгляд, обернулся. Его сияющие глаза смотрели на него с пониманием и каким-то озорством. Вспыхнув, Тэхён отвернулся. Чтобы в следующую секунду оцепенеть от неожиданности. А все потому, что Чонгук, собственной персоной, с полным подносом еды стоял прямо возле него. С самым независимым видом он уселся за их столик. На миг столовую оглушила тишина. Казалось, даже повара перестали накладывать еду. О, этот неловкий момент, когда все омеги хотят тебя убить. Но интересно было даже не это: никогда Тэ не видел, чтобы Хосок ел так быстро. А сонбэ, как ни в чем не бывало, принялся за еду. Ах да, ему-то к вниманию со стороны не привыкать. Интересно, у него кусок в горле не встает? У Кима вот, встал. Буквально через тридцать секунд Хо с хомячьими щеками пулей вылетел из-за стола. А через мгновение прошел мимо по направлению к выходу и сделал такие большие глаза, что сок, который Ким пил, едва не выплюнулся на всех вокруг. Хотя, как оказалось, за столом сидели только они двое. — Чонгук? — М-м… — Ты, кажется, столиком ошибся, — решил он все же напомнить. — Правда? — с притворным изумлением уточнили у него, не скрывая ехидства. В ответ Тэ только кивнул и вновь глянул на элитный столик. В ответ он получил полный понимания с толикой смешинки взгляда. Это натолкнуло на следующий вопрос: — Вы с Чимином давно знакомы? Ответ был коротким: — Да. А Тэхён, неловко заерзав, продолжил: — Он знает про нашу договорённость? — Да. Вот это да! — И вы всё… друг другу рассказываете? Впервые за время их беседы на него подняли взгляд. Подозрительный, с прищуром такой, испытывающий. — Что ты имеешь в виду? — Ну… — Тэ замялся, — К примеру, подробности личной жизни, с кем гуляете, кого целуете… Тэхёну вдруг до безумия стало интересно спал ли с кем-нибудь Чон. Хотя в этом он был уверен. Скорее тут речь шла о количестве. Трое, десяток, а может больше тридцати? Мысль о том, что руки альфы ласкали тела других омег неприятно кольнула. Поэтому, поспешно её выбросив, он поднял глаза и взглянул на Чонгука, чувствуя как щеки мазнуло краской. И становились всё более пунцовыми по мере того, как к альфе приходило понимание. — Считаешь, что я должен рассказать Чимину о тебе? — его глаза смеялись, — Думаешь, мы встречаемся? Теперь красным было все его лицо. Смущение накрыло с головой. И зачем он вообще задал этот дурацкий вопрос. — Размечтался, — лучшая защита — это, ведь, нападение? Лицо Чонгука вновь стало серьёзным. — Ни о каких личных отношениях Чимину я не рассказывал, — он смотрел прямо в глаза, словно пытался через взгляд донести информацию. Следующие его слова поразили Тэ до глубины души, — Просто потому, что не о чем было рассказывать. Шок который испытал Тэ сложно было описать словами. Будто на его глазах спрыгнули с девятиэтажки и как ни в чем не бывало отряхнулись и пошли дальше. — Ты ни с кем не встречался? — Нет, — лицо напротив потемнело, разговор был явно не по душе. Сказки какие-то. Тэ просто не мог поверить в такое. — Ты ведь сейчас не врешь? — уточнил так, на всякий случай, — У тебя не было омег? — А кто сказал, что у меня не было омег. Их было полно. Я просто ни с кем из них не встречался. Козлина! Непонятно, какое выражение возникло на лице Кима, но Чонгука это развеселило. Откинувшись на спинку стула, он весело заявил. — Это была шутка. А вот сейчас выражение лица стало кристально чистым — «я тебя убью» называется. Но, черт подери, вопрос так и остался открытым — спал он с кем-то или нет? Встречался? Может, у него была любовь всей его жизни… или все еще есть… Эта мысль пришла так быстро, что всё внутри оцепенело. Хотя, с другой стороны, все бы об этом знали… Все бы знали… Как, например, если подсесть за столик… Ничего Чимину не рассказывал, потому что нечего, а про Тэхёна рассказал… — А если бы тебе кто-нибудь нравился, Чимин бы об этом знал? И замер, боясь показаться навязчивым. А то сейчас польется: извращюга и тому подобное. Но глаза напротив только тепло смеялись: — Думаю, знал бы, — а затем насмешливое, — Ну что, допрос окончен? Я могу теперь спокойно поесть? Тэхёну только и оставалось, что ответить: — Конечно. И весь остаток обеда мучительно поглядывать на сонбэ, теряясь в догадках. Неужели он нравится Чонгуку? А его показательный жест — намек? Или же Киму просто хочется так думать? Но в любом случае, его душа распускалась бутоном счастья и чего-то нового возвышенного. Неужели так выглядит влюбленность? — Сколько у тебя осталось уроков? — расправившись с внушительной горой еды, лениво поинтересовался альфа. По его довольному лицу было видно, что кормят тут вкусно. А Тэ так и не заметил вкуса, будучи слишком взволнованным. — Один, — тихо ответил. — У меня тоже, — в голове альфы уже созревал план, — Значит, встречаемся после урока и на репетицию? — Угу, — живот испуганно скрутило. Ведь завтра последний день, финальный прогон перед конкурсом. Страшно… Весь урок он просидел как на иголках. Учитель истории монотонно втолковывал им значимые даты и события, которые успешно проплывали мимо Кима. Ну не получалось у него сосредоточиться ни на чем, кроме предстоящей встречи. Хоть они с Чоном виделись каждый день, омега все равно испытывал благоговейный трепет, как в первый раз. Хосока это только веселило. Лукаво улыбаясь, он то и дело грозился заработать себе косоглазие. Но сказать можно было точно — от друга урок тоже уплыл в сторону, обиженно вильнув хвостом. Хорошо, хоть учитель оказался добрейшим старичком, которому и дела не было до записок, то и дело летящих в сторону Тэхёна. «Я хочу знать ВСЁ» — идеально ровным почерком значилось в одной из них. После этого Ким перестал читать остальные, и Хо решил обидеться. Ну а что он ему скажет, что и сам не против бы знать ВСЁ? Урок закончился, прозвенел звонок, означая неминуемую близость встречи. Дрожащими руками, омега схватил свой рюкзак, закидывая в него учебник с тетрадью. Ручки с карандашами зловредно попадали на пол. Вот черт, чего ж его так трясет? Ручка со стуком вернулась на парту, едва не треснув под рукой обозленного лишением информации друга. — Куда-то спешим? — Ох, Хосок, реально спешу, — голос от волнения огрубел, — Я на репетицию. И снова этот всё понимающий в меру своей распущенности взгляд. — Ага, поэтому ты так краснеешь? — Это от жары, — реально жарковато что-то. Одноклассник участливо закивал с самым серьезным видом: — Согласен. Чонгук очень горяч, — а глаза загорелись еще больше прежнего. А потом как заявит, — Знаешь, я не предполагал, что вам хватит одного лишь танца, чтобы желание поубивать друг друга сменилось желанием продолжить род. Тэ гулко сглотнул. — Ты на свидание? — не отставал друг. Его просто распирало от любопытства. Эх, если бы. — На репетицию, Хосок. На репетицию. И решив не рисковать, рванул к выходу. Вслед ему понеслось многообещающее: — Мы с тобой еще поговорим, Ким Тэхён. И почему-то он даже не сомневался. Зато слова про свидание так и засели у него в голове. Как было бы круто сходить с Чонгуком куда-нибудь. И не как партнеры, а как пара. Пара… От такой перспективы аж голова закружилась. А мысль жужжащей пчелой сверлила мозг, становясь такой навязчивой, что как только Чонгук появился на горизонте, смущение тут же накатило. Почему-то казалось, что все его мысли написаны у него на лице. — Ну что, вперед к танцулькам? — это словечко прочно засело в словарном запасе сонбэ. Ким даже подозревал, что альфе просто нравится его реакция на это слово. Парень напротив улыбался так открыто и добродушно, что слова вырвались вперед мысли: — У меня есть идея, — идея-то была, а вот как её высказать — уже проблема. Но, втянув поглубже воздуха, омега выпалил на одном дыхании, — Предлагаю сделать паузу. — Паузу? — словно пробуя новое слово на вкус, произнес Чон. Бровь его взметнулась ввысь. — Да. Передышку, отдых, отпуск — называй как хочешь, — слова вылетали со скоростью колибри, — Не хочешь устроить сегодня разгрузочный день? Ну не будет же он напрямую говорить о том, что просто хочет с ним прогуляться. Без всяких математик и танцевальных связок. Наверное, впервые танцы отошли на второй план, уступая место прогулке. «Свиданию, — едко подсказывал внутренний голос, — Ты просто хочешь свидания». Альфа напротив нахмурился. На его лице отразилось непонимание с примесью раздражения. Ну вот, теперь он разозлится и они снова вернутся к первоначальным отношениям. А начиналось все так красиво… — Но ведь завтра последний день, — казалось, Чон не понимал, как можно было отдыхать в такой момент. Признаться, Тэ тоже этого не понимал… до этого момента. Черт возьми, он просто хочет погулять с Чонгуком. — Поэтому нам и нужно расслабиться, — вдохновенно начал Тэ, — Если мы переусердствуем, это кончится плохо. Мы можем банально перегореть и полетят наши тренировки по известному направлению. Разгрузочный день необходим, чтобы хотя бы спало напряжение. Он старался говорить как можно убедительнее, чтобы ни капли сомнения не осталось у альфы. Который, к слову, начинал колебаться. До чего доводит человека желание сходить на свидание. Наконец, Чонгук неуверенно заговорил: — И что мы будем делать? — Просто отдыхать, — бодро завил парень. Но глаза напротив все еще истощали непонимание. И тогда Ким спросил, — Чем ты обычно занимаешься, когда отдыхаешь? Ответ оказался любопытным: — Я не отдыхаю. — То есть как? — не понял Тэ, — Совсем? — Нет времени на отдых. Обескураживающе. — Ла-адно, — медленно протянул он и задумался, — Мы можем пройтись к морю, сходить в парк или просто посмотреть фильм. А еще у меня дома есть игровая приставка, так что можем и в неё порубиться. — А твой отец? — кажется, кто-то все еще помнил нелепое изгнание из дома. Ким усмехнулся: — Родители будут поздно. Несколько секунд Чонгука будто бы что-то ломало изнутри. Но в конце-концов он сдался: — Давай море, а потом парк. И игры. И фильм. Поехали. Тэ усмехнулся. И дышать сразу легче стало. А затем парни направились к мотоциклу. Тэхён привычно схватил свой шлем, который уж начисто пропах его шампунем. Где-то в глубине все ликовало, что запахов других омег не чувствовалось. А затем они рванули к морю. Холодный ветер практически не чувствовался за спиной Чонгука, к которой омега крепко прильнул. Как же он любил их поездки, столько адреналина, а главное эта близость, когда обнимаешь альфу со спины… Внутри все затрепетало от нежности и непонятной вспышки радости. Впервые Ким видел сонбэ таким радостным и по-детски озорным. Едва заметив море, он тут же кинулся к нему и, несмотря на погоду, разулся, чтобы в следующий миг пройтись вдоль берега. Через некоторое время стало понятно, что идти рядом небезопасно, ибо вероятность оказаться обрызганным стремилась к бесконечности. Что, принципе, Тэхёна не миновало. Надо же, как Чонгук ассоциировался у Кима с морем. Ему иногда даже казалось, что альфа пахнет морским бризом. Свежим, кружащим голову, как перед нарастающим штормом. Они веселились, впервые не заботясь о чьем-либо мнении, просто наслаждаясь обществом друг друга. В какой-то момент Тэхён залюбовался таким искренним и открытым парнем перед собой. Словно морской пеной стерлась маска, являя истинную добрую, чувствительную душу альфы. В итоге, промокшие, но довольные, решили, что парк в пролете и поехали греться к Киму домой. А через полчаса уже сидели с джойстиками в руках у телевизора. — Вот, жмешь на эти кнопки — это право-лево. Эти кнопки — вперед-назад, — терпеливо объяснял Тэ, — Даже не верится, что ты ни разу не играл. — У меня нет такой фигни дома, — просто ответил альфа, в очередной раз ошеломляя. Как-то не верилось, что у такой состоятельной семьи не было приставки. Тем более у альфы. И игра началась. Чонгук начал медленно, неуверенно. Затем распалялся все больше по мере захваченного им азарта. Его глаза впились в экран, пальцы порхали над джойстиком. И с каждым разом, когда Тэхён его обыгрывал азарт становился все сильнее, гранича с агрессией. — Черт, — выпалил он, источая раздражение, — Чертов джойстик. — Воу, полегче, — Тэхен слегка притормозил, и альфа почти в бешенстве забил ему гол, — Ты чего так разошелся? — Я должен выиграть, — прошипел он, медленно приходя в себя. Его крепко сцепленные пальцы расслаблялись. — У тебя что, пунктик на выигрыш? — смешок получился нервным. И Чон совсем успокоился. — Типа того, — на его лице отразилось смущение, — Прости, заигрался. Ким медленно проследил за тем, как альфа откладывает джойстик в сторону. — Клевая штука. — Даже не верится, что у тебя нету приставки, — омега продолжал наблюдать за парнем, задумчиво кусая губу. — Говорю же, у меня нет на это времени, — в какой-то миг показалось, что альфа печально вздохнул. — Но как это понимать? — не вытерпел Тэ, — Ты реально не отдыхаешь? Разве это возможно? Некоторое время альфа задумчиво смотрел на потухший экран телевизора. Такие же потухшие были и его глаза. — Отдыхаю, конечно… Но не дома. И довольно редко. И снова загадка. — Что это значит? На этот раз Чонгук промолчал и продолжать тему не собирался. И Тэхену все больше хотелось узнать, что же творится на душе у сонбэ. — Ну что, смотрим фильм? Альфа облегченно выдохнул: — Давай, включай свои ужастики. Надо же, и это знает. Хмыкнув, Ким включил один из своих любимейших. И едва не застонал, вспомнив начало. По обыкновению, все началось с секса возлюбленной парочки. — Так, я не понял, ты фильмом ошибся или решил приобщить меня к жанру эротики? — произнес Чон, при этом ни на секунду не отрываясь от экрана. Он сидел так близко, что их плечи слегка касались, хотя места на диване было предостаточно. — Если ты сейчас же не заткнешься, я сделаю с тобой тоже самое, что произойдет с этими героями. Герои в этот момент испытывали одни из самых приятнейших моментов в отношениях парочки. А судя по стонам, так там верх блаженства. Чонгук многозначительно на него посмотрел, и сопровождаемая очередным стоном бровь поползла вверх. В этот момент стон сменился криком ужаса и боли, когда убийца вонзил нож в спину одной из жертв. На этом вопросы у сонбэ закончились. Тэхен смотрел этот фильм не раз. И даже не два. От знал сюжет наизусть, но сегодня все обрело абсолютно новые краски. Близость Чонгука вызывала трепет, а темнота гостиной оставляла след загадочности, будоража мысли. Хотелось взять альфу за руку, положить голову на плечо, прижаться… В фильме убийца вновь нападал на жертву, близился финал и главный герой отчаянно сопротивлялся, но нож все равно полоснул ему по лицу, оставляя некрасивый след. В этот момент Чонгук повернул к нему лицо. Его глаза в темноте мерцали так сильно, но при этом казались бездонно черными. Голодными. — Ты как-то спрашивал, откуда у меня шрам, — прошептал он едва слышно. И Тэ кивнул, затаив дыхание. Неужели он сейчас узнает тайну его происхождения. А альфа медленно заговорил: — Мой отец достаточно влиятельный человек. С самого детства я знал, что у него много врагов. Именно поэтому он практически с младенчества отдавал меня в спортивные секции. От меня требовали идеальных результатов, а тренеры ежедневно отчитывались отцу о моих результатах. За успехи меня денежно поощряли, за проигрыши… наказывали, — альфа даже сглотнул от воспоминаний, и Ким внутренне поежился. Что же с ним такое делали? — Со школьными предметами тоже самое — идеальные результаты во всех областях. Чем бы я ни увлекся — я должен быть лучшим. В один из таких дней я возвращался со школы. Мне было одиннадцать. Дома никого не было, зато лежала окровавленная записка на столе. В ней был указан адрес с пометкой, где я могу найти отца. И пометка о том, что не успею вовремя, его вернут домой по частям. Мне было одиннадцать, что я мог? Конечно, я рванул, не раздумывая, все же у них был мой отец. А когда я пришел, меня схватили два амбала, связали руки и ноги, швырнули на землю и принялись пинать. Не сильно — к боли я привык на тренировках. Все они были в масках, но я упорно искал своего отца, лежащего где-нибудь в углу в крови. Его не было. Тэ молчал, слушая затаив дыхание. — А затем меня поставили на колени. Передо мной встал мужчина, в его руках блеснуло лезвие. Замах — вспышка боли оглушила на несколько секунд. А потом по лицу потекло что-то теплое и липкое. Кровь текла по щеке, подбородку, пачкая школьную рубашку. Но все это казалось таким незначительным. Ушло на второй план. Тогда я оцепенел, замер, не в силах пошевелиться. Пол был ледяным, но я даже не замечал, как замерзли мои ноги. А все потому, что мужчина снял маску. Собственный отец смотрел на меня полными разочарования глазами. "Пусть этот шрам напоминает тебе об ошибке, которую ты сегодня совершил". Эти слова я до сих пор помню. Но тогда я все никак не мог очнуться. Как будто меня завлекло в кошмар, где проснуться не было возможности. К слову, этот кошмар преследует меня до сих пор. На этих словах Чонгук замолчал, будто снова погружаясь в тот день. А Тэхена охватило оцепенение, как у маленького одиннадцатилетнего мальчика. Его мозг отказывался воспринимать информацию. Разве так можно со своим ребенком? Представь он на секунду, как его родители с ним бы так поступили… собственные родители, которым доверяешь безоговорочно, инстинктивно… — Какую ошибку ты совершил? Чонгук вновь поднял на него свои глаза. В них была пустота. — Это было мне уроком о том, что записку могли подкинуть враги, чтобы досадить отцу. Я должен был сначала позвонить и убедиться, что все в порядке. А в лучшем случае сидеть дома и вызвать полицию. — Господи, — едва слышно прошептал Тэ. Его рука непроизвольно потянулась к шраму, слегка касаясь, поглаживая пальцами. Бедный мальчик, одиннадцать лет… что он мог понять? Альфа нежно перехватил его ладонь, слегка сжал в своей, прижимая к щеке, и едва слышно прошептал. — Об этом знаешь только ты и Чимин. Тэхен кивнул — эта тайна уйдет с ним могилу. — Почему ты решил мне рассказать? Его ладонь все еще находилась в ладони Чона. Сжав ее чуть сильнее, он почти выдохнул: — Потому что я тебе доверяю. Это был занавес. Полный аут. Сердце в груди затрепыхало так сильно, что норовило пробить дыру. А Тэхен задышал часто-часто, не в силах поверить в слова альфы. Неужели это не сон? Но зато теперь стало понятно его желание контролировать всё и вся. И эта мания быть лучшим во всем. Даже школа находилась в его власти. Но сейчас это приняло совсем иной оборот. Огромное количество грамот в комнате альфы, победы на олимпиадах, первые места в спорте — все это под гнетом собственного отца. Волей-неволей научишься контролировать всех вокруг. — А математика тебе действительно нравится? — непонятно, почему Тэхен задал этот вопрос. Ну не давало ему покоя, что этот предмет может искренне нравиться. Послышалась снисходительная усмешка, но обидно не было — просто приятно так стало, что получилось развеселить альфу. — Нравится, — руку его отпустили, но зато нежно потрепали по щеке, — Не сразу, конечно, только когда втянулся. Хм, неужели такое бывает? Хотя, Тэхен и сам стал замечать за собой, что уже не чувствует такого отвращения к предмету. Главное — учитель хороший. А у Кима он был лучший. — А что тебе еще нравится? Именно тебе, не твоему отцу? Чем бы ты хотел заниматься в будущем? Сонбэ всерьез задумался. Его взгляд блуждал по его лицу, словно там находил свой ответ на вопрос. — Вообще, мне нравится готовить. Я как-то раз всерьез задумывался над тем, чтобы открыть свой ресторан. — О-о, да это же отличная идея, — в его словах ни грамма фальши, — Ты божественно готовишь. Это была чистая правда. Пару раз Чонгук готовил для него, и желудок после сих шедевров находился в экстазе. — Вот только отец мне уже уготовил место у себя… — тут же остудил пыл альфа и взгляд его вновь поник. Фильм уже давно кончился. Время шло к десятому часу. А они все болтали и болтали, почему-то мечтая, как к Чонгуку в ресторан будут заходить все знаменитости мира, бронируя столик за месяцы. Зато альфа пообещал, что если его мечта исполнится, для Тэхёна всегда найдется местечко. И почему это так мило? — Ладно, пора мне, — он вдруг ухмыльнулся, — Не хочу стать блином. Тэхен улыбки тоже не сдержал: — Все, иди давай, — и к двери легонько подтолкнул, а то некоторые издеваться решили. А перед тем, как закрыть дверь, Чон вдруг негромко произнес: — Спасибо, Тэхен. «За что?» — чуть не вырвалось у него, но тут же прикусил язык. — Спокойной ночи, Чон Чонгук. — Сладких снов, розовый слоник. Ну и не гад он?

***

На следующий день они отрабатывали в танцклассе танец. Джин внимательно следил за их последним прогоном. Мандраж одолевал всех, ведь завтра настанет день Х. — Чонгук, не забывай прогибаться корпусом, — периодически делал замечания преподаватель, — Синхрон, синхрон! Отлично. Джин улыбался. Довольный проделанной работой, он так и сиял. Их изменения в танце мужчина принял с огромным одобрением, и во время последующих занятий вносил свои поправки, так что сейчас их дуэт лидировал хотя-бы в тройку победителей. — Молодцы, ребята, — похвалил хореограф, — Честно говоря, вы меня удивили. Я уже едва не опустил руки. Но вы справились, горжусь вами. Завтра, если все будет в том же ключе, победа у нас в кармане. Конечно же, Джин их приободрял. До призового они все-таки не дотягивают, хотя и достигли огромного прорыва за такой короткий срок. Но даже третье место будет бальзамом на душу. Чонгук взглянул на Тэ и ободряюще ему подмигнул, отчего сердце омеги сделало очередной кульбит и ухнуло куда-то вниз живота. А затем болезненно сжалось. Как же хотелось сейчас его обнять, почувствовать поддержку, и сжаться клубочком в его руках, зная, что он всегда рядом, что не оставит… Что их чувства взаимны… Каково же было его удивление, когда теплая ладонь обхватила его собственную, переплетая пальцы и сжимая в клубок. — Файтинг, — подбадривающая улыбка, блестящие глаза, которые смотрели на него так, что воздуха катастрофически не хватало. О всевышний, если это рай, то он готов был умереть. — Файтинг, — бодро поддержал Джин, заряжаясь энергией. А Тэхён лишь счастливо улыбался, как дурачок. И обреченно выдохнул, едва сдерживая вой, когда Чонгук отпустил его руку и засобирался домой. Киму еще предстоял последний прогон с групповым танцем. А он так привык, что после репетиций его подвозили на мотоцикле домой. Уже через час омега, полностью вымотанный, направлялся в сторону остановки. До автобуса оставалось двадцать минут, потому шел он неспешно, раздумывая над завтрашним днем. Интересно, Чонгук так же волнуется, или его такие мелочи мало беспокоят? А что, если он безумно переживает, ведь это его первое танцевальное выступление. Вспомнились его слова сонбэ о том, что во всем он должен быть лучшим. А значит, точно нервничает. Написать ему? Тэ потянулся к карману брюк, где покоился его телефон. Нет, подумает еще, что он навязывается. Или написать? Что плохого в том, чтобы пожелать удачи своему партнеру? Нет. Метания руки от кармашка к затылку длились почти до остановки. Ну хватит, он напишет, а там будь что будет. По крайней мере, не посадят же его за сообщение. И Тэ решился: вытащил телефон, разблокировал экран и… завис. А все потому, что сообщение от Чонгука робко его ожидало, опередив на каких-то полчаса. «Удачи тебе завтра». — черным по белому выделялось на экране. И все. Никаких смайликов, скобочек и тому подобной дребедени, указывающей на настроение собеседника. Но сочетания этих слов хватило, чтобы привести Тэхена в состояние эйфории. До остановки он буквально долетел, едва не подпрыгивая от радости. Написал. Сам. Значит думает о нем. О мой Бог, Чон Чонгук думает о нем и желает удачи. Он как мальчишка радовался казалось бы простой вещи. А вот над ответом задумался. Пожелать удачи в ответ? А смайлики стоит добавлять или не борщить? Что если это была банальная вежливость, а тут куча улыбашек в ответ? О, ужас, это же просто сообщение, он же не письмо президенту пишет? «Хотел пожелать удачи в ответ, но понял, что тебе она не нужна. Я верю в тебя, ты молодец». Прочитал, подумал и добавил улыбающийся смайлик. Пусть будет так. Ответ пришел незамедлительно. «Выспись хорошенько. Завтра нужно быть сильными». «И ты тоже крепко спи. Не знаю, получится ли уснуть… Я так волнуюсь». Сердце замерло в ожидании ответа. «Тебе с твоим талантом и беспокоиться не о чем. Ты очень крут». Улыбка после прочитанного сообщения так и не желала сходить с лица. Он вновь и вновь перечитывал сообщение, не замечая ничего вокруг. Даже подъехавшего автомобиля папы. Очнулся лишь когда гудок нетерпеливо привел его в реальный мир. — Ой, — вырвалось у Тэхёна. В следующий момент стекло окна опустилось и очередное «Ой» не заставило себя ждать. — Привет, Тэ. — Юнги? Рой вопросов завертелся в его голове. Что тут делает его друг? Почему он на машине отца? И почему приехал в будний день? — Кому ты там уже так улыбаешься? — на губах — легка улыбка, но глаза полны напряженного ожидания. Пожалуй, о Чонгуке лучше не говорить. — С Хосоком переписывался. «Ложь во благо». — успокаивал себя Ким, усаживаясь на пассажирское сидение. Машина тронулась. Воспользовавшись тем, что Юнги сосредоточился на дороге, Тэ поспешно настрочил ответ и спрятал телефон в карман. После чего повернулся к альфе: — Ну, я жду подробностей. — Каких? — не понял Юнги. — Откуда у тебя машина папы? Возможно, голос его показался слегка раздраженным, потому что друг детства тут же надулся. — Звучит так, будто ты не рад меня видеть, — длинные пальцы до побелевших костяшек вцепились в руль. Да он же нервничает. — Вовсе нет, просто меня это удивило, — ах, ну откуда между ними взялось это невыносимое напряжение. Как же хотелось вернуть их прежнее беззаботное общение. Юнги хмуро смотрел вперед, но все же слегка расслабился. — Твой папа и дал. Предложил заехать за тобой, — Юнги при этом судорожно взъерошил волосы. — Какой-то ты нервный, — честно признался Ким. Альфа молчал. Его взгляд намертво приковался к дороге. — Давно ты приехал? — решил он разрушить гнетущую тишину. Дорога казалась вечностью. Впервые в обществе Юнги ему хотелось поскорее вернуться домой. — Мы приехали часа три назад. — Мы? Ему ведь не послышалось? — Мои родители тоже здесь. Ох, вот эта новость. Нет, конечно же, с семьей Мин и Тэ и его родители были знакомы. Просто их предки не так уж и часто контактировали. Скорее уж из дружбы его с Юнги. Поэтому их приезд был довольно… неожиданным. — Ну надо же, как здорово, — Тэхён попытался придать голосу большей искренности, — И что за повод? — Повод есть, и еще какой, — мрачно отозвался Юнги скорее самому себе — слишком уж тихо звучал его голос. К дому омега доехал в полном смятении. Не успел он выйти из машины, как господин Мин тут же заключил его в объятия: — Ох, Тэхён, я так счастлив, — папа Юнги едва не плакал от избытка эмоций. Он глянул куда-то за спину Тэ и тут же исправился, — Так давно тебя не видел. А ты похорошел. — Благодарю, — улыбка получилась измученной. Неприятное предчувствие покалывало сердце тысячами иголок. Что-то тут нечисто, и догадка буквально лежала на поверхности сознания, но видимо Ким не желал его выпускать. В столовой его предчувствие только усилилось, уступая место холоду, окутавшему тело. Стол был пышно накрыт, радовал изобилием всевозможных блюд. Конечно же, с приходом гостей они устраивали чаепитие, но все ограничивается тортиком или же максимум парой-тройкой блюд. Но не десятком. Папа так просто стараться не будет. Если только не грядет грандиозное событие… Не из-за завтрашнего конкурса они так ресщедрились ведь? Результаты же еще неизвестны. Может отец заключил удачную сделку? Но причем тут родители Юнги? Сознание все еще отказывалось называть самую очевидную причину. Ведь это не могло быть правдой. Только не это. За стол все уселись в приподнятом настроении. Друг сел рядом, находясь все еще в режиме зомби. И это только усугубило ситуацию. Юнги сам не свой, на лбу капельки пота, пальцы взволнованно теребили скатерть. Отец наливал всем в бокалы шампанского. Даже Тэхёну налил, подмигнув, что ему уже почти восемнадцать. Шампанское… Дело пахнет керосином. — Что ж, — взял первое слово папа, — Мы очень счастливы, что сегодня все вместе собрались, — слова из известного мультика прозвучали несколько напыщенно, — К тому же такой повод, — папа перевел ласковый взгляд на Тэ. Более того, все сидящие за столом смотрели на него с улыбкой. Улыбнуться в ответ не получилось. Скользкие щупальца страха сковали его мышцы. Время словно замедлилось — он видел всё: возбужденные переглядки, хитрые улыбочки, подбадривающие похлопывания по плечу Юнги. В этот момент ему хотелось сбежать. Бежать без оглядки, подальше от этого безумия. — Тэхён, — настала очередь папы Юнги, — Ты знаешь мы тебя любим, и всегда рады видеть в своем доме. Для нас ты всегда будешь дорогим человечком. Надеюсь, скоро все изменится. Давайте же выпьем за встречу. Бурным чоканьем бокалов поддержали вышесказанные слова. И все принялись за еду. Стол не утихал от разговоров, атмосфера располагала к душевным беседам, все так по теплому и уютному… могло бы быть, если бы не сумасшедше бьющее сердце в ожидании вердикта. Тарелки наполнились едой, аппетит у всех был отменный, и только два человека так и не притронулись к закускам. Их приборы блестели чистотой. Тэхён для вида наложил салата, закинул ложку в рот, даже не чувствуя вкуса. Юнги же даже не старался. Послышался звон вилки о хрусталь. — Минуточку внимания, — господин Мин пытался привлечь к себе внимание — Я думаю, наш сын хочет что-то сказать, — и отец подбадривающе кивнул альфе, давая ему слово. Тэхён оцепенел. Момент истины настал. С замиранием сердца он ожидал слов, которые теперь даже сознание не могло скрыть. Слишком все очевидно было. Но зачем? Ведь они с Юнги всегда были просто друзьями. Зачем все портить? Вот альфа поднялся со стула: его рука лихорадочно проверила карман джинсов, откуда выпирал маленький бугорок. Вот он прочистил горло, готовясь к речи. Нет, Тэхён просто не сможет этого выдержать. На глаза накатывались слезы, но не от счастья, как умильно подумали все вокруг. Юнги что-то коротко сказал об их дружбе, о том, как дорожит Тэхёном, и что-то еще: омеге словно ваты в уши наложили, голова закружилась. Воздух… Куда делся чертов воздух? Вот его друг, лучший друг, считай брат, опустился на одно колено. Как в его руках оказалась коробочка, Тэ заметить не успел — слишком уж плыла комната. — Ким Тэхён, — голос альфы дрогнул, — Я, заручаясь поддержкой твоих и моих родителей, получив от них благословение, со всей страстностью прошу твоей руки и сердца. И только сейчас до Кима дошло: родителей он собрал для того, чтобы у Тэхёна просто не было шанса на отрицательный ответ. Он буквально лишил его права выбора. От осознания подлости глаза застелила пелена злобы. Как он мог так поступить? — Мне ведь всего семнадцать, — слабая попытка, ведь все собравшиеся здесь давно дали согласие. — Милый, тебе через несколько недель стукнет восемнадцать, — осторожно начал папа, — К тому же, не обязательно свадьбу играть сразу. Можно подождать годик. Годик… Ноги пошатывались от внезапно накатившей слабости, руки заколотило от безысходности. Ведь, если он сейчас откажется на глазах у счастливой семейки, его признают врагом народа. Тэ в отчаянии посмотрел на Юнги и едва не взвыл: парень смотрел на него с каким-то мрачным упрямством. Нет, нет… Он не сможет, нет. — Простите, — одинокая слеза медленно скатилась с его щеки, пока он медленно отступал к выходу. Голоса в голове смешались в единый гул замешательства и недовольства. Но Тэхен не мог иначе. И пусть его сейчас все ненавидят, ну и ладно. И развернувшись, омега бросился прочь из дома. Прочь из персональной комнаты пыток на вечерний прохладный воздух. Сердце бешенным галопом неслось по грудной клетке, норовя выпрыгнуть на ближайшей остановке. Слезы катились по лицу, ведь он знал — его поступок не останется безнаказанным. Если родителям что-то вбрело в голову, то они не остановятся перед достижением цели. Что же делать? — Тэхен? — послышалось от ворот их дома. Ну надо же, оказывается он прошел почти три соседских дома. Останавливаться даже и не думал. — Тэхен, — в очередной раз позвал Юнги, и Ким с сожалением отметил, что голос звучал практически за его спиной. В итоге, его все же схватили за руку. — Пожалуйста, давай поговорим, — в глазах мольба, которую он смог рассмотреть даже через пелену. Тэ, наконец, остановился. Сказать ему было нечего, точнее слишком много всего, что мозг просто блокировал речь. — Что? — наконец выдавил он. Скрестив руки на груди, омега рассматривал мелкие камни на асфальте. На улице стемнело, придавая домам мрачности. Но там, где в окнах горел свет, чувствовалось тепло семейного очага. Жаль, что сейчас в его доме все не так. Свет фонаря освещал их силуэты среди тьмы, и тени казались неестественно длинными. Одна из теней отчаянно ссутулилась. — Куда ты идешь? Какой глупый вопрос. Но ответа на него Тэ и сам не знал, потому и отвечать было нечего. — Пошли домой. Эти слова прозвучали как проклятие. Отшатнувшись, Тэ тут же ощетинился и гневно сверкнул глазами. Домой он точно не вернется. Да и с Юнги желания разговаривать не было ни малейшего. Впервые со дня знакомства. — Ладно, ладно, — ладони в мирном жесте поднялись вверх, — Я просто не понимаю твоей реакции. И Тэхёна бомбануло. — Не понимаешь? — ну почему все происходит именно сегодня, когда его душевное равновесие должно быть в покое, — Почему ты не поговорил со мной? Наедине? Не спросил меня? Видимо слова прозвучали слишком резко, так как в следующую секунду альфа отошел на шаг назад. — Прости, — рассеянно произнес он, глядя куда-то мимо Тэхёна. А затем его губы сжались в жесткую полосу, — Не думал, что мое предложение будет тебе так противно. Боже, Тэхён ведь его обижает. Все идет просто через одно место. В груди болезненно закололо. Ему было больно от того, что приходилось причинять боль Юнги. Ведь, наверняка, он себе места не находил — такие поступки не делаются спонтанно. Наверное для него было ударом получить отказ. Ох, какой же Тэ монстр. — Все не так, — он старался, чтобы голос звучал как можно убедительнее, но в таком состоянии достичь этого было трудно, — Дело не в этом, просто… это слишком неожиданно. — Да, и для тебя эта неожиданность стала неприятностью. В глазах столько боли. Ах, ну почему так сложно. — Юнги, ну а чего ты ждал. Мне всего восемнадцать… почти. После сказанных слов его друг словно ожил. — Ну так не обязательно жениться прямо сейчас. Я готов ждать сколько угодно. Нет, это просто невыносимо. Ну как объяснить парню, что он не хочет жениться. Зачем все рушить? — Юнги, пожалуйста, — не обращая внимания на возникший комок в горле, прошептал Тэ. В висках запульсировало от напряжения, — Мы ведь с тобой друзья. Необычайно проворно альфа оказался прямо перед ним. Так близко, что чувствовался слабый аромат кофе. Тэ не любил кофе. Взяв его за руку, Юнги проникновенно заглянул ему в глаза. — Тэхён, — поцелуй в руку, — Ты с недавних пор для меня больше, чем просто друг. Ну вот, слова прозвучали, обратного пути нет. Они как гром среди ясного неба озвучили вердикт. Не зная куда девать глаза, омега не сводил взгляда с асфальта. Вырвав руку из захвата, он непроизвольно обхватил свое тело. Мимо проехала машина, но они даже не сдвинулись с места. Водитель недовольно гудел злостным нарушителям, вынужденный объезжать их по ямам. — Для меня ты всегда останешься братом, — едва слышный шепот прозвучал так громко, что в ушах зазвенело. Ну почему так? Мысль о том, что они с Юнги могут больше никогда не увидеться заставила содрогнуться. Он лишается брата, защитника и лучшего друга. Вряд ли после такого разговора, альфа захочет продолжать с ним общение. В подтверждении его слов на губах парня заиграла почти злобная усмешка. — Твое сердце занято другим? — имя он не называл, но Тэхён явственно чувствовал, о ком именно шла речь. Не это ли заставило Юнги так поспешить с предложением? Ярость закипала в нем с новой силой. Пусть Юнги и являлся его лучшим другом, но слишком уж у него завышенное мнение насчет притязательности на его личную жизнь. — Так это или нет, это не твое дело, — яда в голосе даже не старался скрыть. Да и вообще, не уйти ли ему прогуляться, а то уж сильно руки чешутся кому-то шевелюру подправить. Его начинало заметно потряхивать. Тэхёна просто колотило от гнева. С каких это пор его жизнь оказалась в руках Юнги. Когда он решил, что может вмешиваться в неё, наплевав на мнение омеги. Словно почувствовав настроение парня, альфа тут же исправился. Склонившись, он схватил Кима за пальцы, переплетая их со своими. Подумав, скинул с себя ветровку и накинул её на плечи омеги. — Не злись, пожалуйста. Тэхён вздохнул. Оказывается его колотило не только от злобы — от холода изо рта вырывалось облачко пара. — Откуда такое резкое желание жениться? Мы ведь всегда были с тобой лучшими друзьями? — Так считал ты. Ответ полностью выбил весь воздух их груди. — Не понимаю… — Я люблю тебя, — сказал Юнги и замер, словно сам испугался своих слов. Но затем решительно нахмурил свои брови, — Люблю уже давно и все никак не решался тебе сказать, и вот, набрался смелости. Слов не было. Одни эмоции. — Ты ведь знаешь, ты мне как брат. Лицо альфы окаменело. Но лишь на мгновение, чтобы вновь смягчиться. Легкая понимающая улыбка и убийственные слова. — А ты не думал, что твоим чувствам есть объяснение? Что вообще происходит? — Каким чувствам? — Братским, — и почему-то эта уверенность на лице Юнги очень не нравилась Тэхену, — Никогда не задумывался, почему тебе со мной так комфортно? Почему чувствуешь себя защищенным, доверяешь мне? — Потому что мы знакомы с детства? — внес свое предложение Ким. Он совсем не понимал, куда клонит его друг, и это начинало подбешивать. — Нет, — и снова этот ласковый снисходительный тон, который поднял уровень бешенства на одну риску в его шкале терпения, — Дело не в дружбе с детства, — тяжелый вздох, — Не хотел тебе говорить до твоего совершеннолетия, но ты и так все скоро узнал бы. Что он хочет этим сказать? Неужели… — Нет… — тихий, полный боли выдох. — Да, Тэхён, да, — прозвучало как приговор. По сути так оно и было. А чтобы добить окончательно, Юнги решил произнести догадку вслух, — Я твой истинный, Тэ. — Нет… — едва слышный шепот. И уже отчетливое, — Я не верю… То есть… Ты не можешь знать наверняка, ведь мне нет восемнадцати. Губы альфы дрогнули в улыбке, за которой скрывалось нечто страшное. Пугающее. — Ты знаешь, что альфы чувствуют свою истинную омегу до наступления его совершеннолетия. Это большая редкость, но такое случается. И работает только с альфами. Это был шок. Далеко не приятный. Странно, новость должна была обрадовать, ведь найти истинную пару в таком огромном мире счастье высоко ценимое в обществе. И Юнги не самый худший вариант, проверенный временем. Тогда почему же все его естество отвергает данную информацию? — Почему ты не сказал мне раньше? — слова не желали выговариваться, выплевываясь из горла жалким хрипом. Юнги пожал плечами, будто ответ на вопрос был как само собой разумеющееся: — Не хотел пугать тебя. Ты бы все равно скоро узнал. Но сейчас больше нет сил скрывать, — судорожный вздох и надрывное, — Я люблю тебя, Тэхен. И вскоре ты и сам убедишься в правдивости моих слов. «Не верю! Не хочу! Не буду!» — кричал внутренний голос в его голове. Но в то же время пришла и обреченность: это правда. — Мне сложно это принять, Юнги, — попытался высказать свои переживания Ким. Он еще хотел что-то добавить про время на освоение информации, но альфа вдруг выпалил: — Ты пахнешь ванилью. Мой любимый аромат. Шаг к Тэхёну — в глазах бездна. И стало так страшно. — Юнги. Не стоит давить на меня. Мне нужно все понять. К тому же я не ощущаю к тебе тех же чувств. Прости, я… Договорить ему не дали. Лицо Юнги как-то стремительно потемнело, уголки губ нервно дрогнули в сдерживаемом гневе, а глаза лихорадочно заблестели в свете фонаря. Было ли страшно Тэхёну? Он в немом ужасе уставился на казалось бы лучшего друга. Мелькнула глупая мысль, что сейчас произойдет шокирующее превращение в монстра, как в легендарных фильмах ужасов. Но произошло нечто другое. Нечто более ужасающее. — Я могу все исправить, — послышался глухой рык. Миг — и лицо Тэ оказалось ловушке: огромные шершавые ладони держали так крепко, не давая ни капли возможности пошевелиться. А лицо друга оказалось слишком близко, хотя для Тэхёна этот момент показался вечностью. «Нет!» — кричало сознание в его голове. Но было слишком поздно: обжигающе горячие губы впились в его собственные в требовательном жестком поцелуе. Язык властно протаранил его рот, врываясь в пространство и по-хозяйски изучая территорию. Этот поцелуй был первым в его жизни и таким ужасным, что слезы непроизвольно брызнули из его груди. — Отпусти, — выкрикнул Тэ, как только хватка ладоней ослабла. Отойдя на несколько шагов назад, он брезгливо вытер рот тыльной стороной ладони. Было настолько противно, что чувство изнасилованности прочно засело в голове. Больно. Почему так больно? Наверное потому что лучший друг предал. Потому что он поступился своим интересам, нисколько не заботясь о чувствах Тэ. Потому что их дружба, наверное, кончена… Будто поняв, что натворил, Юнги в ужасе прикрыл рот. — Тэхён, прости. Я не хотел. — Все ты хотел, — чувство отвращения росло снежным комом. Нет, не поцелуй был ужасен. Поступок Юнги — вот, что заставляло кривиться как от невыносимой боли. Альфа сделал шаг навстречу. — Не подходи, — почти крик. Он бы и заорал, просто не хотелось вдобавок ко всему услышать отборный мат из соседних окон. Руки бывшего друга безвольной тряпкой повисли вдоль тела. Даже взгляд словно опустел, а в их глубине — океан сожаления. — Могу я прийти завтра на конкурс? — без какой-либо надежды спросил он. — Нет. И вновь лавина боли обрушилась на него во взгляде парня. Он выброшенной на берег рыбой безмолвно открывал рот, в отчаянии набирая воздуха. Сердце сжалось от тоски и сожаления, но Тэхён был неумолим. Завтра он должен быть собранным и в хорошем настроении. Присутствие Юнги этому никак не поспособствует, скорее наоборот. Если он и хочет сделать что-то лучшее, то пусть не приходит. Не в силах больше терпеть эту пытку, Ким молча развернулся и поспешил в сторону дома. Чувство потери росло в груди, оставляя там дыру. Он просто надеялся, что все это временное помутнение у Юнги, и скоро все пройдет, и они в будущем вместе над этим посмеются. Если, конечно, у них будет общее будущее. Тэхён не хотел терять друга, и возможно, поступил с ним слишком жестоко, учитывая те светлые чувства, что испытывал к нему Юнги. Но его просто вынудили, застали врасплох, зажали в угол и заставили выпустить когти. «Прости меня, Юнги» — как заведенный шептал про себя парень, чувствуя себя последним говном. Но злость все еще не прошла и он, упорно поджав губы, шел в сторону дома. Дошел до калитки, прошел внутрь и остановился у парадной двери. За дверями активно велся диалог, слишком громкий, чтобы понять — речь шла о нем. Недолго думая, Тэхён побрел в сторону заднего дворика, вошел через второй вход и тихонько, чтобы не было слышно его шагов поднялся по лестнице. Только закрыв дверь в спальню он почувствовал облегчение, и вместе с ним дикую усталость. Не самое лучшее чувство для завтрашнего дня. Не умываясь, он сбросил с себя одежду, натянул свои любимые потертые штаны и завалился в кровать. Тепло медленно расползалась по телу, но его все еще трясло. О сне не было и речи — слишком уж разбиты были его мысли, поэтому омега тупо лежал в темноте, разглядывая мрачные тени на стенах. Крики внизу умолкли — видимо Юнги вернулся домой. Наконец-то долгожданная тишина. Но спокойствия она не давала. Наоборот, казалось в этом мире он теперь один против всех. Не выдержав, Тэхён открыл окно настежь: может хоть холодный воздух заставит его уснуть. Тогда он и услышал голоса, слов различить не смог, только гул, а затем хлопнула несколько раз дверца машины, завелся мотор и вскоре шум колес слышался где-то очень далеко. Это означало только одно — семья Мин уехала на ночь глядя. А значит скандала с родителями не избежать. Словно в подтверждении его слов, по лестнице послышались шаги. Молнией юркнув на кровать, Тэхён укутался одеялом, уткнулся в стену и сделал вид, что сон уже давно забрал его в свои объятия. Послышался звук отворяемой двери — парень даже не шелохнулся. Ну вот, сейчас включится свет и начнется скандал. К огромному удивлению ничего подобного не произошло. Только дуть вдруг перестало, видимо, закрыли окно, и посетитель вышел из комнаты. Тэхёну казалось, что он этой ночью точно не уснет, но незаметно для самого себя погрузился во тьму.