Принимая ласку

Рабочие дни стремительно летели. Чонгук не появлялся в школе, официально он отсутствовал по причине болезни. И для некоторого числа людей жизнь застыла в моменте ожидания возвращения Гука. Особенно остро это ощущали двое парней, что за своё недолгое существование обыкновенно довольно часто соприкасались с фигурой Чона. Ким Тэхён, один из числа таких людей, сейчас просто понуро плёлся на урок. И если бы не угнетения совести, то его мысли занимали бы желания «поспать» и «отодрать долбанный пластырь, чтобы почесать саднящую бровь». Парень терзал себя сомнениями все выходные, мечтая вернуться назад и остаться тогда с Чонгуком. Здравая часть всё продолжала вторить, что Чон, как только набрался бы сил, занялся отправлением Тэхёна в нокаут, но Киму не хотелось рассуждать логически. Мозги он на учёбе напрягает, а тут хотелось послушать сердце, которое утверждало, что надо было просто надавить на память Гука, укорить в предвзятости, ведь до того, как Чон узнал, кто Тэ по вторичному полу, всё было более чем прекрасно… Однако проблема Кима уже вот как два дня не приходила на уроки. И школьные сплетни понедельника о том, что гроза всех времён не появится до окончания ближайшей недели точно, стали финальным гвоздём в крышку гроба Тэхёна. «Что произошло с Чоном после их последней стычки?» и «Насколько всё серьёзно?» — два вопроса, которые не давали возможности нормально существовать и не пугаться от каждого шороха и стука в дверь. После обычно приходили переживания о себе любимом. Преступником становиться не хотелось, но отчего-то Киму стало казаться, что все знают, какие события произошли той пятницей. Он видел осуждение в глазах каждого. Иногда истеричные мысли заводили своего обладателя в странные русла и заставляли размышлять, разрешит ли полиция Тэхёну, когда приедет его арестовывать, в последний раз увидеться с Гуком и признаться тому в любви, схлопотав по лицу и спрятавшись от последующего праведного гнева в тюрьме? Ким зашёл в туалет, чтобы немного охладиться, умывшись водой. Он не красился в последнее время, предпочитая вообще лишний раз не смотреть себе в глаза. На его парте было написано много разных непристойных слов и чуть более изощрённых оскорблений, но слóва «изверг» или, чего хуже, «убийца», он бы перенести не смог. Тэхён даже бабочек в детстве не ловил, потому что знал, что прикосновения человеческих пальцев губительны для чешуек, находящихся на крылышках прекрасных созданий, а тут — человека ударил. И не на матах в спортивном зале, а в жизни. Да так, что тот третий день не приходит. Чуть повернув голову вправо, ища взглядом бумажные полотенца, Ким охнул. Он застыл, будто пытаясь слиться с атмосферой. Зрачки бесконтрольно расширились от испуга, а губы пересохли. Буквально в паре шагов от Тэхёна, опершись спиной о стену, стоял ледяной принц Мин Юнги. И уже боги знают сколько времени гипнотизировал силуэт Кима своим безучастным взглядом. — Водичку закрой, утекает, — проговорил парень, продолжив не моргая смотреть в лицо Тэхёну. Ким послушно сделал всё, что просили. И, вспомнив советы Богома, резко развернулся и уж было хотел рвануть из помещения, но прохладные пальцы успели ловко перехватить изящное запястье, увешанное браслетами и простыми ниточками всех возможных цветов. — Подожди, надо поговорить, — всё также безэмоционально произнёс Юнги, на удивление нежно разворачивая парня к себе. — Нам не о чем разговаривать, сонбэним. — нервно бросил Ким. Всё-таки, в случае опасности он сможет защититься, ведь Мин здесь один. — Возможно, с твоей стороны это действительно выглядит так. Если, конечно, ты решил не обременять свой мозг просчитыванием вариантов твоих возможных разговоров с Чонгуком в будущем. Ким поджал губы и насупился. Юнги стал бы хорошим следователем; по его угрюмой гримасе так сразу и не поймёшь, стебётся он над тобой или предельно серьёзен. — Я позову на помощь. Отпусти по-хорошему, — Тэхён говорил тихо, но сурово. — Конечно, только выслушай, — Юнги разжал свою хватку и засунул ладони в карманы своих штанов. Тэ стоял в недоумении. А так со всеми хулиганами работает? — Через шесть минут я планирую быть на уроке, так как всё ещё мечтаю поступить на бюджет, — Тэ жутко хотел сострить и припомнить, как Мухён из компании Чона обзывал его жалкой нищенкой, которая, очевидно, ужасно сосёт, раз так и не смогла выклянчить денег у альфы на оплату университета. А ведь тогда все апеллировали исключительно слухами о Киме. — Это касается Чонгука. Ким на секунду прикрыл веки, собирая все свои актёрские навыки. — Какое мне до него дело? — Тэ поправил рубашку. На лице Юнги проскользнуло некое недопонимание. Чонгук обычно теребил рукав, когда волновался и нервничал, однако у Тэхёна это действие могло быть вызвано злостью и раздражением. Очень сложно привыкать к повадкам новых людей. — Пока Чонгук в больнице, надо поговорить про ту ситуацию с альфой… — Юн пытался наладить контакт, честное слово. Однако он замолк, когда увидел, что собеседник, отшатнувшись, прикрыл рот рукой. Мин подумал, что парень наверняка был шокирован тем фактом, что о его стычке с Гуком знает сам Юнги, однако всё оказалось иначе. — Чонгук… в больнице? — у Кима дрожал голос, бравада спала, и он старался утешить себя, вторил, что, вообще-то, ни в чём не виноват, но… — Да, — недоумённо подтвердил Юнги. Ох, он специализировался только на утешении близких, а что делать с паникой Тэхёна — не знал, — но сейчас это не главное. — С ним всё будет хорошо? — Тэхён буквально подлетел к Мину, сжимая его плечи и забывая про субординацию, которой всегда придерживался, — Я сильно навредил ему? Какой диагноз? — юноша выпалил это всё одним разом, так что Юнги пришлось чуть отвернуть голову, ведь он не любил громких звуков. Когда же он воспроизвёл в памяти все вопросы, то довольно быстро нашёлся. — Отцепись, — дождавшись, когда Ким опомнится, выполнит указание и заново посмотрит молящими глазами на сонбэнима, Юнги продолжил, — Диагноз — конфиденциальная информация. Но я обещаю вкратце ответить на некоторые из твоих вопросов, если ты присоединишься ко мне на обеде. Сам говорил, у тебя мало времени. — Мин сделал пару шагов в сторону выхода, — Я буду на обыденном месте, без своры Чона, обещаю. Не дожидаясь ответа, парень вышел. И только за ним захлопнулась дверь, как он хрипло выдохнул. Это было самое сложное предложение в его жизни. Всё-таки, он не понимает людей.

Ким не мог спокойно сидеть за своей партой. Он пытался сконцентрироваться, но мелкая дрожь продолжала бегать по его телу, а по лбу непроизвольно скатывался холодный пот. Парта, стоящая перед его собственной, пустела, и Тэхён не мог перестать представлять, как через некоторое время на том месте появится букет, символизирующий о смерти одноклассника. Ким узнал о Чонгуке ещё в позапрошлом году, когда приезжал в этот город, чтобы похоронить любимую бабушку. Тэхён тогда выглядел иначе: носил объёмные вещи вроде тёплого серого свитера, связанного родственницей и какие-то безразмерные штаны. На носу у него постоянно красовались огромные старческие очки, а волосы были вечно выкрашены в чёрный. И тогда, в один из вечеров, когда Киму было приевшимся образом тоскливо, они встретились в какой-то подворотне. Чонгук просто стоял полусогнувшись, одной рукой подбирая какой-то мусор с газона, а второй ласково поглаживая блохастого и исхудалого кота, снующего под ногами и мешающего работе. А Тэхён, Тэхён просто… Ким просто наблюдал за его действиями, неловко поправляя свой шоппер, свисавший с плеча, и совершенно не двигаясь. Почему-то эта картина очаровала его. Признаться честно, Чонгук в тот год тоже выглядел иначе. Он был… более лёгким. Да что уж там, в то мгновенье Гук не постеснялся надеть рубашку пастельно-розового цвета. Сейчас этот громила разбил бы другому альфе за такое нос. Но тогда… Тогда Чонгук лишь тихо повернул голову в сторону Кима и, улыбнувшись, сказал: «Мы знакомы?». Нет. Они не были знакомы, но в тот миг имели нечто общее, что, должно быть, связывало их и по сей день. Им обоим было очень плохо. После похорон Ким уехал обратно, и жизнь дала ему фору в один год. Всё это время, если он и вспоминал о Чоне, то эти кадры отзывались в его душе лишь трепетом. А потом он перевёлся в более престижную школу, переехал в старый дом бабушки и поменял стиль. И, будто приобретя деменцию, больше не смог узнать ничего. Старый дом казался чуждым без родного тепла, а новых друзей заводить не хотелось. Чудом получилось, что им с Чонгуком снова довелось встретиться, но тот… преобразился. Стал озлобленным по отношению ко всем и очень нервным. Ким был уверен, что парень его не помнит. Однако Гук всё равно по какой-то причине долго терпел Тэхёна, отшучиваясь. До поры до времени. Тэхён плотно сжал глаза, пытаясь выкарабкаться из воспоминаний. Он тяжело дышал, а пальцы отказывались держать ручку. — Чудила, — сзади кто-то мерзко хмыкнул, на что Тэхён, как обычно, никак не отреагировал.

***

Дожить до обеда было весьма сложным, но занимательным занятием. И вот сейчас, стоя у входа в столовую, Тэхён боялся завалить последнюю часть задания и всё-таки неожиданно умереть от сердечного приступа. Только дýхи знают, что ужасный Мин Юнги имел ввиду под словосочетанием «обыденное место». В любом случае, парни явно не поняли друг друга, либо же Юн опаздывал, в то время как пульс Кима только наращивал свои обороты. И когда плечо Тэхёна накрыла чья-то рука, он так вздрогнул, что чуть не подпрыгнул. — Прости, я ждал тебя на улице, так как мы с Гуком постоянно едим там. Он довольно популярный, а меня раздражает обилие кричащих детей… И я забыл, что ты не Чонгук. — Мину стало как-то неловко. Он долгих пятнадцать минут свято верил в то, что Ким просто испугался. — Ничего, я… — Ким на секунду замялся, — я рад, что ты не пошутил надо мной. И пора бы идти, а то скоро все заметят, что мы сегодня подозрительно долго тусуемся вместе. — собеседник молча кивнул, приглашая Тэхёна следовать за ним. Усевшись на лавочку, что расположилась за школой, Юнги поспешил начать констатировать факты. — Ты сильно дрожишь, заламываешь пальцы и потеешь. Одно из двух: либо ты болен, либо нервничаешь. И я склоняюсь ко второму. Мин поднял свою сумку и расположил ту на коленях. Он выцепил контейнер с обедом и, разломив сэндвич пополам, протянул кусок Тэхёну. — С мышьяком? — хмыкнул Тэхён, принимая еду. Лишь спустя мгновение до него дошло, что он сказал это вслух. — Прости… эм, спасибо. — В знак перемирия. И, кстати, я не вижу ничего плохого в том, чтобы встречаться с альфой, — от неожиданности, резкости и неловкости Ким подавился первым же проглоченным куском. — Я не встречаюсь. Мы с Богомом друзья, и выводили на ревность его девушку, вот и всё. Гу просто неправильно понял, и… — Тэхён осёкся и слишком резко посмотрел в глаза Юнги, — Чонгук. Я хотел сказать Чон Чонгук. Юнги пожал плечами, — Из твоих уст это звучит даже мило, но я бы не рискнул его так называть. Ты, кажется, отнюдь не ненавидишь его. — Пожалуйста, давай закроем эту тему. Меня куда более волнует вопрос о том, что я натворил с… Чонгуком. — Ким нервно отбивал пальцами какой-то ритм, максимально навострив свои органы слуха. Юнги улыбнулся и покачал головой, — Так ты волновался на тему того, что тебя накажут за вашу драку? Даже не ты зачинщик. Чонгук бы никогда о таком родителям не рассказал, ведь не считает тебя тем, от кого получить удар — достойно, — Тэхён понуро хмыкнул, — Максимум того, что он мог сделать — помазать голову заживляющей мазью. Сейчас он просто обследует весь организм, и ты тут ни причём. — Это очень радостно слышать, — кисло выдавил Тэхён. Всё его долгожданное облегчение испортила всего одна сказанная фраза, — Чонгук ненавидит меня? Мин потрепал Кима по волосам. — Наивный. Он ненавидит практически весь мир, — Юнги постарался улыбнуться, потягиваясь, словно кот, — Именно поэтому мы должны научиться избегать нежелательных стычек. Я дам тебе свой айди в КакаоТолк, чтобы ты мог всегда писать мне, где находишься, и ставить кучу восклицательных знаков, если чувствуешь опасность. Я практически всегда рядом. По крайней мере, на территории школы. — С чего такая щедрость? — доверия к этому парню до сих пор не было, хоть он и казался самым спокойным из всех друзей Чонгука. — Я не люблю смотреть на то, как мой тонсен изливает из себя всю гадость, которую в него вложили. К тому же, повторюсь, я считаю любовь между альфами приемлемой. Да и я сам просто хочу доучиться спокойно, — понимая, что требуется объясниться, Мин добавил, — то есть без выслушивания хитрых планов про пытки, ведь мне тоже надоедает сглаживать углы. — Но Чонгук терпеть меня не мог и до произошедшего, разве тут дело в моих отношениях? — нерешительно добавил Тэхён пытливо вглядываясь в лицо напротив, приближаясь чуть ближе. — Мой тонсен погряз в стереотипах. Ну и, когда мы все увидели тебя в первый раз, то, признаться честно, многие ребята из компании в тебя влюбились, — хоть Мин и не улыбался, ясно считывалось, что он вспомнил нечто забавное в своей памяти, — Быть может, этот факт взбесил Чонгука сильнее, — Юнги тоже развернулся к собеседнику, и их лица оказались довольно близки друг к другу. — К чему ты говоришь это всё сейчас, Юнги-ним? — Тэхён вглядывался в спокойные зрачки напротив, при этом вспоминая про остатки сэндвича в руке, поддержку во вторично-однополых отношениях и лежащий в ладони собеседника телефон с открытым КакаоТолк, — Прости, но у меня складывается впечатление, что ты в меня влюблён. Юнги насупился и хмуро отстранился. — А похоже? — Мин заинтересованно склонил голову набок, и Ким нервно сглотнул. Этого ему ещё не хватало! — Как ты пришёл к этому выводу? — Ничего не делается просто так. Что-то должно было измениться, чтобы ты стал так заботиться обо мне. — ну, если помирать — так с оркестром. — А ты не лишён интеллекта, — на лице Юна впервые за всю их не особо тесную историю знакомства проскочила лёгкая полуулыбка. Он был взбудоражен. Значит, по мнению Кима, появление чувства, подобного любви, напрямую связано с желанием заботиться. В голове Тэхёна воцарился хаос, но, собрав мысли в кучу, он ледяным тоном выдал простое: — Я не хочу встречаться, Юнги-ним. — в эту же секунду Ким зажмурился, готовясь то ли к удару, то ли к плевку в лицо. Однако ледяной принц просто похлопал Кима по плечу. — Я бы мог расстроиться, но, увы, в этой школе нет людей, с которыми я бы хотел познавать новые чувства. — он произнёс это куда-то вдаль, улыбаясь сам себе. — Я просто никогда не испытывал что-то подобное любви. — Даже с Чонгуком? — сорвалось снова прежде, чем Ким включил мозг. Ну, этот вопрос хотя бы перестанет мучить его каждую секунду прокрастинации. — Тем более с Чонгуком. Он мне близок, как родственник, — в тоне Юнги можно было разобрать долю возмущения. — Вот даже скоро поеду к нему в палату, потому что он мой тонсэн. — А я могу поехать навестить его? — так аккуратно, словно лиса, охотящаяся на зайца, спросил Тэхён. — Нет. — строго и резко, — Уж извини, но Чон и так редко кого к себе подпускает, а твоему визиту уж тем более будет не рад. — Тогда, может, я могу передать ему письмо? — последний шанс, как говорится. Чуть склонив голову и прищурившись, взвешивая все за и против, Мин пришёл к решению. — Думаю да, но я проверю его содержание на наличие гадостей. И лучше не подписывайся, это может вызвать в Чонгуке только лишнее раздражение, которое не пойдёт ему на пользу. Ким кивнул и отстранённо добавил: — Завтра утром передам. Запечатаю при тебе, как только одобришь. — и, под одобрительный кивок, Тэхён встал со скамейки, — Спасибо за КакаоТолк.