Не будет других имён

И кто-то в следующей жизни там сверху. Решит нас вдруг поменять местами. И обещав подарить тебе сердце. Я протяну лишь холодный камень. Ты будешь лежа на кафеле ночью. Глотать снотворное от обид. Ты будешь так же любить меня, точно. И так же точно меня ненавидеть... ANNA ASTI «Феникс»

- Привет! - О, привет, подруга, давно прилетела? - Ленусь, ты не знаешь, где Динка сейчас живёт? – Света как можно небрежнее спрашивает у Жуковой, игнорируя её вопрос. - Кулаченко что ли? Ой, пардоньте, она уже столько лет Арбенина, а я всё никак не могу привыкнуть! А тебе зачем? - Я слышала, она в Москве работает, но мне домашний адрес её нужен, меня просили ей кое-что передать, по старой памяти, так сказать, - врать, так уж до конца, кому нужна её, Светина правда, хотя Жуковой можно было всё рассказать не таясь. - Я могу узнать, скину тебе на ватсап. - Спасибо! - Подожди, Свет! Ты только за этим и звонила? А рассказать мне, лучшей подруге, что там у вас с Элкой происходит, не хочешь? Она звонила мне, плакала. Правда сдаётся мне, что слёзы эти крокодиловы. Посрались, что ли? - Ой, Ленка, не телефонный это разговор. Хочешь, приезжай вечером, посидим, потрындим, подивишься, какая я дура, - Света невесело смеётся. - Сегодня никак, а завтра, я как штык. Ты, я так понимаю, у мамы? - Я в ПР обитаю большую часть времени. Так что давай лучше туда подъезжай, что маме глядеть, как её ненаглядная дочурка будет напиваться и размазывать сопли и слюни. После возвращения из Португалии, Света, не дождавшись возвращения Эллы, сбегает из дома во Всеволожске и поселяется у мамы. Лия Давыдовна лишних вопросов не задаёт, только ходит, тяжело вздыхает, поглядывая на осунувшуюся дочь. - Светуль, может отпуск тебе взять? Поехали бы с Эллочкой, отдохнули. Света дёргается как от удара хлыста. - Забудь мама про Эллочку, мы больше не вместе. А отпуск? От кого бежать? От самой себя? Ну, и далеко я убегу? - Хорошо, хорошо, как знаешь. Только уж очень я за тебя волнуюсь. Что у вас случилось? Похудела вон вся, аппетита совсем нет, на работе и днём и ночью пропадаешь! – Лия Давыдовна говорит примирительно, не спорит, она почти никогда не спорит с дочерью, привыкла ей во всём доверять. - Не волнуйся, мамочка, всё будет хорошо. Лена появляется на следующий день со звенящим бутылками пакетом, затарилась основательно, на грустный разговор вполне хватит. - Я готова, тебя выслушать, о, мой бесценный друг! - Ленка дурачится, ещё не совсем понимая, что происходит со Светой. Света, не спеша, перемежая свою историю опрокидыванием рюмок с водкой, рассказывает о том, что случилось с ней в Тавире. - Ну, вот собственно и всё. Не могу я больше с Эллой, и ситуация случившаяся до мерзости пошлая и гадкая, - заканчивает Света свой рассказ, не называя имя той, с которой её застукала Элла. - Я вообще не представляю, как ты только столько лет с Элкой прожила? Это ж, блядь кавалер-девица Дурова, кавалерист без коня, ёпт! Как вспомню это её – мась, а мась! – Леночка говорит последнюю фразу грубым голосом, подражая Элле, закатывает глаза и звонко смеется, но видя изменившуюся в лице Свету, просит прощения. - Прости, думала, выйдет смешно, а получилось как всегда, не хотела тебя обидеть! – и тут Лену озаряет догадка, - подожди, так ты там с Динкой, что ли была? Света молча кивает, а её щёки покрываются румянцем. - Ну, ты мать даёшь! Столько лет спустя вы встретились в Португалии, кто бы мог подумать! Видишь, сколько не прячься, а судьба тебя и за печкой найдёт. Бегала ты бегала от неё, а всё равно попалась! Выпьем за судьбу что ли? – Леночка разливает по рюмкам остатки алкоголя. - Ты не узнала адрес? – Света с надеждой смотрит на Лену, как будто от её ответа может решиться что-то прямо сейчас. - Видишь, у меня уже склероз начался от переживаний за тебя! – Жукова лезет в сумочку и достает бумажку, - держи – Благовещенка. - Спасибо, ты настоящий друг! - Конечно! Верный и надёжный не то, что разные крокодилы, окопавшиеся возле тебя. Ночуют прямо в ПР, теснятся на узеньком диване в операторской, и даже сквозь пьяный сон, Лена слышит, как вздыхает и всхлипывает Света. Рано утром Лена торопится на работу. - Давай, не пропадай, звони, если что, и если ничто, тоже звони. И мой тебе совет, из арт-пространства Элку тоже гони, иначе жизни тебе не будет от неё, – обнимает Свету, целует в макушку, - всё будет хорошо, Светик, не кисни, чую своей тощей задницей. Вот съездишь в Москву, вы поговорите с Динкой и обязательно помиритесь. Ах, если бы всё было так просто! Хорошо с Леночкой, её неиссякаемый юмор, жизнелюбие и вера в лучшее всегда подбадривали Свету и вселяли надежду. Света звонит Валере, предупреждает, что её не будет дня два, просит приглядеть за Пушкин рядом. Хотя в ближайшую неделю и не предвидится никаких мероприятий, но мало ли что, всё-таки арт-пространство находится в жилом доме, и случиться может всякое. Быстро хватает первые попавшиеся вещи, кидает их в дорожную сумку. Предупреждает Лию Давыдовну, что несколько дней будет отсутствовать. Решает, что поехать лучше на машине, сама себе хозяйка, да и хлопот меньше, ни тебе, билетов, ни регистрации. Гонит со всей дури, торопится как на пожар, а когда подъезжает к Благовещенке, пугается, долго колесит по округе, боится встречи с Динкой и оттягивает этот момент. На улице уже наступают сумерки, когда Света останавливается возле дома, обнесённого синим металлическим забором, замирает перед дверью, не решаясь нажать на звонок. Громкий лай собаки, в ответ на резкий звук звонка и Динкин голос, такой близкий и родной. - Гриня, уймись! Открывается дверь. И первый порыв Динки, захлопнуть её перед самым носом Светы. Но Света успевает поставить ногу. - Подожди, Динь, давай поговорим. - Не о чем. - Ну, выслушай хоть меня. - Не хочу ничего слышать. Уходи, Свет, не выйдет ничего у нас. Не смогу простить, что не сказала мне правды. Мимолетный курортный роман хотела со мной закрутить? Только я не игрушка, я живая и мне больно, - Динка морщится, как будто и в самом деле испытывает сейчас сильную физическую боль. - Динечка, прости меня, пожалуйста, я правда хотела рассказать, но только момента ждала подходящего. Дверь дома приоткрывается, и оттуда выглядывают две очаровательные мордашки. - Мам, ты скоро, нам же еще сказку читать? - близнецам очень любопытно, кто это заявился к ним на ночь глядя. - Ой, хорошенькие какие! Динь, позволь мне войти! - Нет! Ты на машине? Подожди меня, я уложу малышню и выйду к тебе. - Ребзя, давайте в дом. Динка возвращается в дом к детям, а Света нарезает круги возле машины, после сотни кругов, всё же усаживается внутрь и ждёт. Что ещё ей остаётся делать. Невольно прикрывает глаза. Перед глазами - закушенные Динкины губы, тонкие руки, а в ушах - хриплые стоны. Света открывает глаза, потому что эти воспоминания просто невыносимы, машет головой, прогоняя видения прочь. - А кто там, мам, что это за тетя? Она к нам в гости? А почему она на улице осталась? – перебивая друг друга, галдят Мартемки. - Нет, тётя не в гости, просто по делу заехала, скоро уедет, её дома… семья ждёт, - Динка немного запинается, выбирая причину по которой тётя не может остаться у них в гостях, - а вы быстро по кроватям. - А можно мы сегодня с тобой будем спать? Вместе же лучше! – Мартиша прищуривает глаз и смотрит на Диану. - Хорошо, но только сегодня, чур, засыпаете без меня, я приду позже, - легко соглашается Диана. Читает сказку, и когда малышня начинает сопеть и сладко причмокивать губами во сне, тихо прикрывает дверь и выходит из дома. Она знает, что Света никуда не уехала, ждёт ее. Света, действительно ждёт и очень волнуется, едва открывается калитка, бросается навстречу Диане. - Давай в машину сядем, чтобы не торчать здесь на дороге. - Конечно, Динечка, как скажешь, - Света замолкает и ждёт окончательного приговора. - Свет, я не смогу простить, и мешать вам не буду. Помнишь, ты сказала, что не хотела быть разлучницей, ну так вот и я не хочу ею быть. - Дина, там нет ничего и уже давно, жили скорее по привычке, и дело не в тебе, а во мне, я не хотела так больше жить, думала, приеду из Португалии и всё с Эллой обговорю. А тут видишь, как получилось. Прости меня, - тянется к рукам, но Динка их отдергивает. – Не уходи, Динь! Невыносимо ещё раз по своей же глупости потерять тебя! Дай мне шанс всё исправить! Один только шанс! - Прости, - Динка отрицательно машет головой и выходит из машины, - и не приезжай больше, пожалуйста, очень тебя прошу, не рви мне душу. - Динь, я люблю тебя! – Света говорит тихо, но Диана прекрасно слышит её. Слегка притормаживает, но открывает дверь, щелкает замок, она несколько секунд ждёт, что Света заведет мотор и уедет. Но за забором тишина и тогда Динка возвращается в дом. Долго смотрит из окна спальни на машину и Свету, сидящую в ней. «Почему ты не уезжаешь? Почему? Ничего уже не изменить. Ничего! Уезжай, уезжай, пожалуйста!» Машина медленно трогается, мигает фарами – прощальный салют, и скрывается из виду. Динка медленно сползает на пол. Нет, не плачет, почему-то совсем нет слёз, а какое-то лишь тотальное чувство обреченности, одиночества и рухнувшей мечты. «Я смогу, я выдержу, тогда смогла, смогу и сейчас. Тем более, теперь у меня есть, для кого и ради кого жить. Я обязательно справлюсь». Как мантру повторяет снова и снова.