Любовь живёт до конца

Огромный вертолет с грохотом летит над океаном. Нигде на горизонте не видно земли. «Келдыш» расположен на некотором расстоянии. В окне большого вертолета видно невозмутимое лицо выглядывающего Тэхена. Брок и Бодин наблюдают за «Миром-2», начинающим погружение. — Он – чертова врун! Похожий на... как его там? На красавчика Александра, - злиться Бодин. — Они прибыли. Брок кивает, и они втроем направляются навстречу прибывшим. — Он говорит, что он Ким Тэхен, верно? Ким Тэхен умер на «Титанике». В возрасте 17 лет. Если бы он остался жив, ему должно было быть больше 100 лет, - продолжает возмущаться Бодин. — Сто один без месяца, - более спокойно произносит Лавит. — Ну тогда он очень старый чертов лгун, - не унимался Бодин, - Я отследил его прошлое до 20-летнего возраста... он работал актером в Лос-Анджелесе. Актёром! Его звали Чон Тэхен. Потом он вышел замуж за парня по имени Чимин, переехал в Седар Репидс, усыновил двоих детей. Сейчас Чимин умер, и, как я слышал, Седар Репидс больше не существует. Морской вертолет достиг корабля, заставляя Брока перекрикивать роторы. — Все, кто знает о бриллианте, предположительно мертвы... или на нашем корабле. Но и он знает о нем. И я хочу услышать, что он может сказать. Ясно? - сказал Лавит.

***

В оглушительном грохоте шасси вертолета опускаются на площадку. Лавит, Бьюэл и Бодин наблюдают, как командир экипажа выгружает около 10 чемоданов, а затем члены команды «Келдыша» опускают на палубу Тэхена в кресле-каталке. Лизи, излишне пригибаясь под винтом вертолета, следует за ним, вынося померанцевого дога Фредди. Командир передает озадаченному члену команды «Келдыша» круглый аквариум с несколькими рыбками. Тэхен не путешествует налегке. Нелепая фигурка этого маленького старого мистера, выглядящего невозможно хрупким среди всех высокотехнологичных приборов, неопрятной палубной команды и огромного оборудования. — Извините, я должен пойти проверить наши запасы, - извинился Бодин.

***

В кладовой Лизи распаковывает вещи Тэхена. Тэхен помещает несколько фотографий в рамках на бюро, тщательно расставляя их рядом с аквариумом. Брок и Бодин стоят в дверном проеме. — Вас устраивает ваша каюта? - спрашивает Лавит. — Да, очень мило. Вы уже встречались с моей внучкой Лизи? Она заботится обо мне, - спрашивает Тэхен. — Да, мы все встречались несколько минут назад, дедушка. Помнишь, на палубе? - спрашивает Лизи. — Ах, да, - восклицает Тэхен. Брок взглянул на Бодина... Бодин же закатил глаза. Тэхен наконец заканчил расставлять свои фотографии. Фотографии.. столько воспоминаний.. Дети и внуки, его бывший муж. — Вот так, прекрасно. Я всегда беру с собой мои фотографии, когда путешествую. Ну и Танни, конечно, - улыбается Тэхен обращаясь к собаке, — Не так ли, сладенький? — Вам бы хотелось чего-нибудь? - интересует Лавит у Тэхена. — Я бы хотел взглянуть на рисунок, - единственная фраза Тэхена.

***

Тэхен смотрит на рисунок в лотке с водой, столкнувшись лицом к лицу с собой на 84 года моложе. До тех пор, пока не смогут найти лучший способ сохранить рисунок, он должен оставаться в воде. Он покачивается и колышется, почти как живой. Воспоминания нахлынули большой волной... Флешбэк: Рука, держащая мелок, умело рисует плечо и форму его волос двумя эффектными линиями. Через верхний край рисовальной доски видны глаза мужчины. Он неожиданно бросает взгляд прямо в глаза напротив. Глаза мягкие, но смело смотрящие. End флешбэк. Тэхен улыбается, вспоминая. Брок в этот момент держит в руке фотографию ожерелья. — Людовик XVI носил этот знаменитый камень, названный «Голубым бриллиантом короны», который исчез в 1792 году, примерно тогда, когда Людовик потерял все, что у него было выше шеи, - начал Лавит, - теория гласит, что бриллиант короны был тоже обрублен... повторно огранен в форме сердца... и стал «Le Coeur de la Mer», «Сердцем океана». В наши дни он мог бы стоить больше, чем «Бриллиант Надежды». — Это была ужасно тяжелая вещь, - показывая на рисунок, говорит Тэхен, — Я надевал его только однажды. — Ты действительно думаешь, что это ты, дедушка? - удивляется внучка. — Это я, дорогая. Правда, хорошенький? - улыбается Тэхен. — Я выследил его через записи страховой компании... по старому заявлению, которое содержалось под грифом полной секретности. Тэхен, вы знаете, кто подал это заявление? - спрашивает Лавит. — Некто по имени Ли, я полагаю, - произнес Тэхен. — Ли Джинмин, верно, согласился Лавит, - Сталепромышленник из Питсбурга. Бриллиантовое ожерелье его сын Феликс Ли купил во Франции для своего жениха... для Вас... за неделю до отплытия на «Титанике». А заявление было составлено сразу после гибели судна. Так что бриллиант должен был утонуть вместе с кораблем, - он повернулся к Лизи и спросил, - Видите дату? — 14 апреля 1912 года. — Если ваш дедушка тот, за кого он себя выдает, то он надевал бриллиант в день, когда «Титаник» затонул, - поворачиваясь к Тэхену, — А это делает Вас моим лучшим другом. Я с удовольствием награжу Вас за все, что Вы сможете нам рассказать из того, что приведет нас к бриллианту. — Мне не нужны ваши деньги, Мистер Лавит, - спокойно произнёс Пак, — Я знаю, как трудно расставаться с деньгами людям, которые много беспокоятся о них. — Вам ничего не нужно? - скептически спросил Бодин. — Вы могли бы дать мне это,- указывая на рисунок сказал дедушка, - если то, что я вам расскажу, чего-то стоит. — Договорились, - пересекая комнату, произнес Лавит, — Здесь есть несколько вещей, которые мы нашли в ваших каютах. Он раскладывает на рабочем столе около 15 объектов, от безделушек до ценных. Тэхен, съежившись на своем стуле, может видеть лишь поверхность стола. Трясущейся рукой он поднимает маленькое зеркало из черепашьего панциря, украшенного перламутром. Он гладит его с удивлением. — Это было моим. Удивительно! Оно выглядит таким, каким я видел его в последний раз. Тэхен медленно переворачивает зеркало и смотрит на свое старое лицо в треснутое стекло. — Только отражение немного изменилось. Он заметил еще что-то, серебряную брошь с лунным камнем в стиле модерн. — Брошь моей матери. Она хотела вернуться за ней. Вызвала такую суматоху. Дедушка взял богато украшенный гребень. Нефритовая бабочка с распростертыми крыльями на ручке из черного дерева. Он поворачивает его медленно, вспоминая, переживая наплыв картин и эмоций, дремавших на протяжении восьми десятилетий. — Вы готовы вернуться на «Титаник»? - спрашивает Лавит.

***

Затемненная комната, заставленная телевизионными мониторами. Экраны заполнены изображениями обломков корабля, переданными с «Мира-1» и «Мира-2», а также с двух роботов - «Ищейки» и «Дункана». — Трансляция с глубины 12 тысяч футов, - поясняет Бодин. Тэхен пристально вглядывается в экраны. Особенно он увлечен одним, изображающим изгиб перил. Это явно что-то означает для него. Брок внимательно следит за его реакцией. — Нос корабля при погружении врезался в дно подобно топору, - говорит Бодин, — Вот... Я могу запустит моделирование, которое мы сделали. Здесь, на этом мониторе. Лизи поворачивает стул, чтобы Тэхен мог видеть экран компьютера Бодина. Открывая файл, тот продолжает говорить. — Мы соединили вместе крупнейшие базы данных по «Титанику». Итак, вот... — Тэхен, возможно, вы не ходите видеть это...- перебил его Лавит. — Нет-нет, все в порядке. Мне интересно. Бодин запускает на экране компьютерную анимацию, которая соответствует его скоропалительному рассказу. — Корабль ударяется об айсберг правым бортом, лед делает множество пробоин вдоль... пробивая дыры как азбукой морзе... бип-бип-бип, до самого низа. Тут же затопляются передние отсеки корабля... и вода распространяется до верха переборок, следуя к корме. Пока бак опускается, корма поднимается... сначала медленно... а затем все быстрее и быстрее, пока не поднимает весь вес, может, 20 или 30 тысяч тонн... из воды, и каркас не выдерживает... так ХРЯСЬ! — он производит звук одновременно с анимацией, —...и разламывается! Вниз до киля, который ведет себя как большой шарнир. Тут же бак затягивает вниз, а корма опускается в прежнее положение... но тяжесть бака вновь вытягивает корму вертикально, а потом носовая часть отрывается, устремляясь ко дну. Корма всплывает как пробка, затопляется и уходит под воду около 2:20 ночи. Через два часа сорок минут после столкновения. Далее анимация отображает носовую часть по мере ее погружения. Тэхен наблюдает за клиническим препарированием трагедии без эмоций. — Бак прекращает погружаться и отплывает почти на полмили, прежде чем удариться о дно, двигаясь со скоростью около 12 миль в час. Бабах! Бак ударяется, зарываясь глубоко в дно; картинка теперь следует за кормой. — По мере погружения корма лопается от давления и разваливается на части от силы потока при падении, опускаясь на дно как куча хлама. Ну как? — Благодарю вас за прекрасную судебную экспертизу, мистер Бодин, - произносит Тэхен, — Конечно, переживание всего этого было немного менее клиническим. — Вы расскажете нам об этом? - спрашивает Лавит. Глаза Тэхена возвращаются к экранам, показывающим печальные руины глубоко под водой. Изображение с одного из подводных аппаратов медленно проплывает по палубе. Тэхен узнает одну из шлюпбалок «Уэллин», все еще остающуюся на месте. Он слышит призрачную музыку вальса. Тусклый и расплывчатый звук голоса офицера с английским акцентом, зовущего: «Только женщины и дети». Кричащие лица в бегущей толпе. Столпотворение и ужас. Люди плачут, молятся, падают на колени на палубу. Только образы... мелькают в темноте. Тэхен смотрит на другой монитор. «Ищейка» опускается вдоль ржавого, заваленного обломками коридора. Тэхен наблюдает за бесконечной цепью дверных проемов, проплывающих мимо. Флешбэк: Ребенок лет трех стоит по лодыжки в воде в середине бесконечного коридора. Он потерялся и плачет. End флешбэк Тэхен дрожит от потока воспоминаний и эмоций. Его глаза увлажняются, и он опускает голову, тихо всхлипывая. — Я забираю его для отдыха, - взявшись за кресло-каталку, произносит Лизи. — Нет! - останавливает ее Тэхен. Его голос удивительно силен. Сентиментальный маленький дедушка исчез, превратившись в мужчину с глазами из стали. Лавит подает знак, чтобы все замолчали. — Расскажите нам, Тэхен. Он переводит взгляд с экрана на экран с изображениями руин корабля. — Прошло целых 84 года... - медленно шепчет Тэхен. — Просто расскажите нам, что можете...