Ахимса

Олимпия неожиданно оказалась очень хорошей женщиной. Ментально ей было лет под сорок — состоявшаяся личность, между прочим, со своим мнением по любому поводу. Мы с ней потихоньку разговорились, внезапно найдя друг в друге что-то вроде родственных душ. Ну, насколько могут быть родственны друг другу фем-версия Кларка Кента и проклятая кошкодевочка из другого мира. После недолгого, но крайне неловкого молчания из-за темы Миджины и её ритуала мы потихонечку разговорились. Проблемы, с которыми сталкивалась каждая из нас, оказались примерно одинаковыми: интеграция в мир, осознание себя как героя, прощупывание границ дозволенного и тщательное отслеживание своего имиджа, дабы в твою сторону не пальнули чем-нибудь ядерным. Не уверена, что Маджестии до ядерного оружия было дело. Мне, во времена, когда со мной была Тикки, практически тоже: учитывая нашу с квами удачу, можно было надеяться, что та самая ядерная ракетка взорвётся рядом с отправителем, а нам с малышкой просто повезёт об этом даже не узнать. Но как-то доводить до крайностей всё равно не хотелось. Так что и Олимпия, и я мысленно дрожали, — иногда, — насчёт своих репутаций. У Олимпии ситуация даже посерьёзенее была, потому что от того, как воспринимают её, зависело то, как будут относиться к её дочери-андроиду. А Эон и так несладко приходится, и ответ кроется в её геройском имени. — Твои первые мысли во время сражения со злодеем? — я щёлкнула пальцами. — «Да твою-то мать, Игноблия!» — Это кто? — Моя сестра. Двойняшка. Прилетели вместе, но тут моральные принципы сделали своё дело, и мы по разные стороны… у тебя? Я задумалась. Потёрла ухо и чуть было не замурлыкала от самопоглаживания. Практически мастурбация какая-то получается! — Что я на это место не подхожу, но сделаю всё, чтобы его добиться, — хмыкнула я в итоге. — Потому что в этом мире без сил опаснее, чем с ними. Да и держать руку на пульсе надо, я же типа главный герой. — Все мы главные герои в своей жизни… или ты имеешь в виду что-то другое? Вот так Маджестия и познакомилась с теорией мультивселенной. В её случае приставка «мульти» обозначала совсем не множественность. А я что, я ничего. После того, как меня Адриан принял, мне внезапно оказалось море по колено. Хочу — говорю, не хочу — не говорю. Ну или это влияние плагговского безрассудства. — Это… у меня нет цензурных слов. Я пожала плечами. — Нецензурных, в принципе, тоже, — добавила Олимпия, растерев лицо. — Знаешь, довольно сложно воспринимать себя героем какого-то детского мультика… ещё и не самого логичного! — Можешь считать, что нам передали канву истории, а за наполнение мы отвечаем сами, — я подпёрла голову ладонью. — Всё-таки куча различий уже выскочила, причём в изначальном мире. От изменённой географии до банальной логики нападений Бражника в соответствии со временем. Мы сидели всё на той же крыше, прямо на плаще Маджестии. Он, оказывается, снимался; под красным платьем-плащом оказалось ярко-голубой комбинезон в облипку, который выглядел на удивление совсем не пошло. Ткань у нашего импровизированного сидения была супер-пупер, как и её владелица, так что риска отморозить себе что-нибудь не возникало никакого. Адриан, Эон и Ахену так и остались внизу. Может, обсуждали что. Может, чаи гоняли или жахнули партейку в Скраббл. Понятия не имею. Вблизи Олимпия пахла свежим воздухом, едва заметной нотой розы и приближающимся дождём. Приятный аромат. А уж когда мы с Маджестией на двоих разжевали шоколадный батончик, и то, как Олимпия ест, не вызвало во мне отторжения… Короче, я себе практически завела новую подругу. Потому что своей едальной чуйке я верила чуть больше, чем полностью! — Совет от старого супергероя новому? — спросила я. С ответом Маджестия даже не задумывалась: — Никаких связей с правительством! — Чего?.. Вот это реально было неожиданно, потому что любой из занесённых в реестр героев был, по факту, военнообязанным. Это же максимально тесный контакт с правительством, нет? Маджестия на мои большие глаза и отвисший рот смущённо улыбнулась и добавила, словно кокетничая: — Ну, не больше, чем это необходимо для твоей деятельности. Никаких дополнительных контрактов и миссий. А по возможности — вообще никаких контрактов. — Почему? — Ну, смотри… что для тебя важнее всего? Тут уже я не думала: — Свобода и безопасность. — Чего ты лишаешься, когда становишься наёмным работником? — Свободы… но разве не приобретаешь в безопасности? Вычёркиваешь одного потенциального врага… то есть, не врага, а… — Нет-нет, хорошо, что ты так воспринимаешь правительственную систему, — задумчиво сказала Олимпия. — Для простого человека не очень, но для героя, тем более с теми силами, что есть у тебя и мистера Агреста… — Кстати о мистерах. Почему его по фамилии, а меня по имени? Маджестия смущённо порозовела. Учитывая её белую кожу, яркий румянец на щеках сделал её похожей почему-то не на поросёночка, а на осьминога. Но это может у меня странные ассоциации пошли: розовый инопланетянин — что-то очень тентаклевое. А тентакли в хентае обычно розовые или пурпурные — уж не знаю, почему. — У меня проблемы… — Какие ещё проблемы? — Ну… с одной буквой, — Олимпия настолько смутилась, что аж прикрыла лицо ладонями. — Не могу выговаривать одну букву, так что приходится изворачиваться. Миджина всегда от этого смеялась… Картавость? Хотя нет, это же когда конкретно «р» западает. Какой-то там термин был другой, я в прошлой жизни тоже к логопеду ходила… — Сигматизм? — Не совсем, — покачала головой Маджестия, неловко улыбнувшись. — Шипящие я выговариваю. Но вот эта проклятая буква… убрать её из алфавита — и дело с концом! — Так что за буква-то? Она молчала минуты две, серьёзно. Рассматривала свои руки, словно в кончиках ногтей скрыт ответ на все важнейшие вопросы Вселенной. Но в итоге сдалась под моим взглядом, полным кошачьего любопытства: — Маринетт Дюпен-Тшэн. Довольна? Я захихикала. — Это что получается, чтобы выбесить Ахену, тебе достаточно назвать его по полному имени? — Ахену-Атшэк, — задумчиво сказала Маджестия, тоже усмехнувшись. — Пожалуй, да. Забавно, что выговаривать «ч» я не могу только в именах и названиях. Не знаю, с чем это связано, но иногда в жизни мешается. Дождавшись, пока мой приступ несдерживаемого хихиканья пройдёт, Олимпия продолжила: — Что касаемо правительства и власти в целом… — Вот да, мне очень интересно, кстати. — Внимай и запоминай, — она подпёрла голову рукой, умостив локоть на собственном колене. — Мудрость старшего поколения всегда пригодится. — Меня ещё деньги интересуют. Очень. — Вот это вообще не вопрос. Ты же в Америке, стране возможностей и патентов. Всё устроим, кошечка. Но для начала, всё-таки, нужно разобраться с вашими проблемами, потому что нам потребуются Ледибаг и Кот Нуар, а не Лаки и Гермес. А сейчас слушай краткий пересказ моих злоключений с официальной властью…