Ахимса

— У нас всё получится. — Враг ужасен, коварен и жесток. Никогда не знаешь, что ждать от таких, как он! — Маринетт… — Милый, если меня ранят — бросай меня. Я не хочу становиться преградой для тебя и твоей счастливой жизни. Не стоит тащить меня, раненную, к нашему лагерю… но если ты этого не сделаешь, то я умру и стану полтергейстом. Это я так, на будущее. — Маринетт! — Брось меня, брось! Не вытаскивай, не старайся спасти! Я останусь здесь и умру, так и знай, так и знай! Стану анти-Каспером! Немилым приведением! — Маринетт, у тебя Плагг, — Адриан сделал фейспалм. — Второй раз непонятно чего с дверьми не должно произойти. Смотри. Он подошёл к нашему злейшему нью-йоркскому врагу, — это я про стеклянные раздвижные двери в музее Единства, — и те спокойно открылись. Адриан развёл руками; типа: ну вот, видишь? Плагг ткнулся мне в подмышку холодным мокрым носом. — Вообще-то, в прошлый раз на тебя они тоже нормально реагировали, — проворчала я, подходя к своему Врагу Номер Один. Видимо, наличие у меня под боком, — под мышкой, — Плагга всё-таки нормализовывало взбрыки реальности, так что двери даже не подумали закрыться. Я вцепилась в предплечье Адриана и позволила парню провести меня сквозь опасности этого мира. Ничего не произошло. Алья и Нино похлопали нам с Агрестом, словно мы только что совершили сложнейший в мире трюк и вышли из него без единой царапины. Ощущения у меня были такими, по крайней мере. Экскурсия была на удивление нормальной и даже немного скучной. Ключник вёл нас по нескончаемым залам, — меня мужчина чуть ли не за руку держал и не выпускал из поля своего зрения, — и рассказывал про дружбу Вашингтона, Де Лафайета и войну за независимость США. Мне это было не особенно интересно; что уж говорить про детишек, которые даже в музее супергероев успели заскучать? — Маркизу было девятнадцать лет, когда он участвовал в войне, — задумчиво рассказывал Дин Гейт, смотря на портрет юного героя. — Сейчас уже сложно представить, чтобы в этом возрасте делали что-то подобное. Ну не знаю. Коту Нуару у нас, например, только недавно пятнадцать исполнилось. Это разве не то же самое? А может даже и хуже; вряд ли Де Лафайет разбирался с летающими девочками, ходячими глыбами камня и ещё какой-нибудь волшебной чепухой. Каждой эпохе свои проблемы. Перед стендом с обмундированием маркиза я задержалась; экскурсия тоже замерла: Ключник ждал, пока я насмотрюсь на шпагу и кулон с орлиным когтем, который, по поверьям, приносил удачу маркизу. Эх, мне бы такую штучку на момент посещения Большого Яблока. Сейчас я бы от лишней удачи не отказалась. Затем мы ушли в зал с маленькой копией Статуи Свободы. А потом всё пошло по числу пи. — Маркиз женился на Адриенне… Ну всё. Я обязана передать эту прекрасную новость Адриану и поугарать. Это теперь просто смысл моего существования. У меня получилось ускользнуть из-под внимания Ключника, которого забросала вопросами Алья. Что-то там мелькало про сейф и ключи, которые разбросаны в разных странах, но меня это не слишком интересовало. Если честно, то намного больше меня занимал Агрест: Адриан отделился от группы и теперь стоял возле амуниции маркиза, задумчиво рассматривая представленные экспонаты. Как змея, как тихий тушкан, как невидимка я утекла из зала с Ключником, чтобы добраться до Кота. Не получилось: едва я зашла в другой зал, как дверь за мной захлопнулась, а свет замигал, как в каком-то хорроре. Адриан обернулся, напрягшись, кажется, всем телом. Последние несколько дней сделали из нас с моим Котом параноиков, так что я даже не удивилась тому, что Агрест хмурился. Потом свет заискрил и вырубился. Благодаря тому, что я теперь была с Плаггом, моё зрение улучшилось в несколько раз. Теперь меня не донимала сумеречная слепота, а в темноте я больше никогда не наткнусь на неожиданно возникший передо мной стул. Обмен квами был прекрасным решением не только наших с Адрианом американских проблем, но и не самого острого зрения. — Что за херня, — пробормотала я, на всякий случай отходя от двери. Я видела, как такой же напряжённый Адриан оглядывается по сторонам и по привычке прислушивается. Ну вот и минус от обмена квами: мы слишком привыкли к собственным силам. Нуар в Агресте, к примеру, сейчас пытается действовать по устаканившемуся регламенту: ощущение мира через слух, нюх и зрение, действие через инстинкты и повадки, скопированные у животных. Но с Тикки это не работало; инстинкты божьей коровки, серьёзно? Что Агрест должен делать, тлю жевать? Моя маленькая красная подруга постоянно напоминала мне, что она — воплощение идеи удачи, а не животное. Плагг, напротив, просто наслаждался своим сходством с обычным котом. Мог ночью сесть мне на грудь и начать трогать лицо лапкой. Умывался и потом отплёвывался от короткой шерсти. Обвивал хвостом лапки и себя, когда лежал. И помимо сыра требовал молоко в блюдце, которое лакал где-то с минуту, весь умазывался, а потом психовал и выпивал в пару глотков. — Крошка, — услышала я шёпот Плагга, — какие слова активации-то? Я уже два дня пыталась придумать что-нибудь, что подошло бы нам с Плаггом, но в голову ничего не лезло. Абракадабра для Тикки оказалась идеальным решением; к сожалению ничего столь же уникального и элегантного мой мозг больше выдать не мог. Нет, один вариант у меня был, но он казался мне лишённым какой-то изюминки, слишком простым. — У меня есть вариант на всякий, — тихо ответила я, прислушиваясь к тишине. — Самое время его назвать. — О, да, время… Интуиция из-за обладания Камнем Чудес неудачи у меня тоже взлетела до небес. А вот проклёвывавшаяся эмпатия затихла; ну да и чёрт бы с ней, она меня всё равно только раздражала. А ещё у меня, как сказал Адриан, слегка испортился характер. — Но это даже очаровательно, — заверил меня Агрест с улыбкой. — Ты стала чуть более острой на язык. — Поцелуй со вкусом перца. Можешь звать меня паприкой, — захихикала я тогда. Мы ещё ни разу не синхронизировались, кстати. Ни я с Плаггом, ни Адриан с Тикки; квами просили подождать нас с этим, потому что и мне, и моей малышке требовалось время для восстановления после нашей общей травмы. К тому же, Плагг сразу предупредил: Трансформации у нас с Адрианом будут… необычными. — Более приближёнными к совершенству, — важно объяснял котёнок нам с Агрестом, засевшим на крыше общежития. — К полному слиянию с квами. Тикки активно кивала, соглашаясь, и точила печенье за печеньем. Она вообще ела невероятно много; Адриану приходилось заказывать доставку печений в магазин рядом просто коробками. Хорошо ещё, что Агрест был парнем языкастым и смог договориться на это. Не представляю, как бы он объяснял Нино, куда деваются просто килограммы выпечки. — Способности тоже будут другими, — сказала Тикки. — По крайней мере, у тебя, Маринетт. Использование Катаклизма… — Может мне навредить непонятно из-за чего, — цыкнула я. — Одно мне непонятно, почему вы не говорите, из-за чего точно. Квами переглянулись. Плагг принялся мять собственный хвост, Тикки тяжело вздохнула и взялась за новое печенье. — Нет полной уверенности, что это то, о чём мы думаем, — сказал Плагг. — Скорее всего, это оно, но не хочется пугать вас заранее. — Как только мы будем уверены… — Сразу скажем. В реальности наша темнота развеялась яркой голограммой. Пародия на злодея была так себе: у меня внутри даже ничего не дёрнулось, когда я увидела золотые линии искусственного человечка, вещавшего о мнимой опасности. Зато я почему-то посмотрела на потолок. И увидела, что Адриан так же напряжённо смотрит на него с другого конца зала. Синхронизацию мы с Агрестом, кажется, решили провести одновременно: — Тикки, примани удачу, — услышала я, прежде чем едва не ослепла из-за сильнейшей розовой вспышки. Потолок взорвался, каменная крошка разлетелась во все стороны. Интуиция взвыла раненным Моби Диком, внутренности у меня перекрутило. — Плагг, время разрушать! И всё потонуло в черноте.