Ахимса

Забавно, что поварской конкурс, на который и приезжал Ван, по итогу закончился ничем. Ходили слухи, что его переносят в другую страну, где акумы не разгуливают по улицам и в меню нет человечины, но официальных подтверждений я этому так и не нашла. Членам жюри мэрия выписала неплохие чеки как компенсацию. Джаггеду, как постояльцу отеля Буржуа, Андрэ лично разрешил проживать с крокодилом, - гусары, молчать! - в течение месяца и не платить за это штрафы. Хлоя, естественно, этим была недовольна. — Он меня бесит! — бубнила Буржуа во время нашей очередной встречи. — Как лишняя капля соуса на тарелке, ломающая всю подачу блюда. Опухоль моей жизни! Снизу раздавались крики, треск стекла и утробное ворчание. Последнее ещё непонятно кому принадлежало: Джаггеду или всё-таки крокодилу? Хотелось думать, что отец у Луки не мог выдавать такие звуки, но чёрт его знает. Я сидела у девушки на кровати, одетая в выданные штаны и топик. Костюм лежал на тумбе рядом, аккуратно сложенный. Йо-йо было у Хлои в руках: Буржуа вертела его в хвост и в гриву, но моё оружие в её пальчиках было не больше чем тяжёлой игрушкой. Так что Хлоя хвасталась мне фокусами с йо-йо и леской, которые девушка выучила по интернету. С этих фокусов и я начинала, кстати. Было забавно понимать, что Хлоя, пусть и неосознанно и с задержкой, но повторяет мой путь развития йо-йо-пользователя. К Хлое я исправно ходила каждый день после победы над Кунг-Фудом. Просто чтобы удостовериться, что девушка ничего не помнит из произошедшего с акумой. Когда я оставляла Буржуа в одиночестве в здании телеканала, она выглядела не лучшим образом: бледная, напуганная, дрожащая. Я волновалась, как бы это не повлияло на неё в дальнейшем, усугубляя и без того цветущие проблемы светлой головушки. Чудесное Исцеление убрало плохие воспоминания, но что-то всё равно осталось. Хлоя с опаской поглядывала в сторону ножей, замирала при виде поваров, кривила лицо от супов. Если раньше Буржуа их просто не любила, то теперь и вовсе отказывалась не то что есть — пробовать. Канон вернулся на свои рельсы. Тикки упоминала, что у каждого человека разная сила сознания; говоря проще, это значило, что кто-то легко забывает про акум, тогда как у других остаются воспоминания, размытые картинки или ассоциации. — Такие люди — лучшие кандидаты, чтобы сделать из них будущих носителей Талисманов, — сказала Тикки, довольно сияя красным тельцем. — Хлоя одна из них. Ну, своё самолюбие я этой информацией потешила: всегда считала, что у Буржуа большой потенциал, как у героини. Однако у меня не было ни чужих Талисманов, ни шкатулки с ними. Да я даже Ван Фу видела всего дважды в жизни: когда «спасла» старика от машины и на крыше в компании любимого дядюшки. С уходом, — долгожданным, — из моей жизни Ван Чэна я не только обрела душевное спокойствие, но ещё и потеряла нить, связующую меня с Хранителем шкатулки. БАДы и зелья для квами улетели в неведомые дали вместе с потенциальным знакомством, что не слишком меня радовало: я на усилки всё-таки подспудно рассчитывала. Не слишком много, стоит признать. Тикки меня сразу предупредила: частое использование зелий рождает нечто вроде зависимости от Феликс Фелицис. Ты начинаешь полагаться на силу зелий, при этом теряя веру в себя. Так что БАДы для квами оказались гербалайфом. В смысле, неизвестно, поможет или нет, зато побочки будут почти сто процентов. Ван Фу растворился утренним туманом, я погрустила. Не видать мне дополнительных Талисманов в ближайшее время. В принципе, это и неплохо — я до сих пор не освоилась с силами Тикки как следует, чтобы зариться на другие способности… но мне так хотелось узнать, отличается ли синхронизация с квами, если различаются их силы! Простое любопытство, но такое мощное, что я буквально ничего не могла с собой поделать. А значит что? Значит, следуя правилу Трансёрфинга, не видать мне Ван Фу с его шкатулкой, как своих ушей. Чем больше хочешь и вибрируешь по этому поводу — тем дальше от тебя желаемая цель. Потенциальная будущая героиня о моих мыслях, естественно, не знала. Сидела рядышком на кровати, морщила хорошенький носик из-за шума снизу и пыталась сосредоточиться на сериале. Безуспешно. — Что он там делает, понять не могу, — проворчала Хлоя, падая на кровать и раскидывая руки. — Такие звуки… Я прислушалась. Всё те же крики, рычание-ворчание, музыка. Но что-то мне не понравилось, так что я встала с кровати и, отговорившись посещением уборной, - наивная Хлоя мне отчего-то продолжала верить в таких мелочах, - вышла из комнаты. У меня свербело чуть ниже солнечного сплетения. Если бы мне предложили сравнить это гадкое чувство с чем-то, то я бы, пожалуй, вспомнила бы паучье чутьё Питера Паркера. Дойти до номера Джаггеда — дело двух минут. Чтобы не привлекать много внимания, перед выходом я взяла толстовку Хлои и надела её. Ярко-жёлтая ткань отвлекала внимание от чего угодно, а капюшон хоть немного скрыл лицо и красно-чёрную маску. Перед дверью Джаггеда я замерла, снова прислушиваясь. Потом принюхалась — обоняние у меня было в разы слабее, чем у Кота, но уж неприятный душок химии и сладость травы и я почувствовать могла; характерные ароматы, всё-таки. Так что, удостоверившись в своих подозрениях, я постучала в дверь. Джаггед добирался до неё минут пять. Я слышала, как он спотыкается, натыкается на стены, бормочет что-то. В итоге, когда мужик открыл дверь, я просто толкнула музыканта внутрь и вошла сама. — Какого ху… На ногах он не удержался. Я закрыла дверь и повернулась к популярному певцу, кумиру многих. Айдолу моего Кота. Айдол ругался и пытался встать, но комната для него слишком качалась, а ноги не слушались. — Жалкое зрелище, — сказала я, хватая мужика под руку. Плюс синхронизации — ты сильнее человека. Я могла бы при желании и грузовик поднять, а уж про Кота вообще молчу. Его сила была во много раз больше моей, чистый Халк. Дотащив мужчину до душевой, я запихнула Джаггеда в кабинку и включила ледяную воду. Минус жизни в Европе: душ вкручен в стену, шланга нет. Но к этому быстро привыкаешь. Джаггед взвизгнул и замотал головой, как мокрая собака. Я поменяла воду на горячую, слегка ошпарила мужика, и снова включила холодную. Понятия не имею, поможет ли это привести наркошу в себя, но на алкоголиках работало. Может, и для него подойдёт? Оставив Джаггеда наслаждаться ледяным ливнем, — и ругаться; мужик мешал ругань из нескольких языков, что было довольно забавно, — я вышла обратно в номер и осмотрелась. От Джаггеда пахло травой, но не химией; значит, он не принимал ничего тяжёлого. Номер у певца был таким же огромным, как и у Хлои. Крокодила я не видела, зато выключила телевизор — он и был источником непонятных звуков. На стеклянном кофейном столике я обнаружила раскиданные кольца, карточки, четыре белых дорожки и пепельницу с недокуренным косячком. Всё это безжалостно смелось в мусорку. Ведомая интуицией, я прошлась по комнате и повытаскивала несколько заначек, которые тоже отправились в утиль. В номере я не нашла ни жгутов, ни подпаленых ложек, ни шприцов — уже хорошо. Может, Джаггед балуется исключительно травой? Но тогда что за порошок на столе? Вряд ли он решил им зубы отбелить или дёсны полечить. — Ты кто, мать его, такая?! Я выпрямилась, — до этого проверяла под подушками дивана на наличие наркоты, — и обернулась. Джаггед, эта мокрая собака, стоял в дверях ванной комнаты и хмуро смотрел на меня. Глаза у него были красными, подводка растеклась по всему лицу, волосы прилипли к щекам. Скорбно опущенные уголки губ, пирсинг и нахмуренные брови в наличии. — Твоя фея-крёстная, — сказала я, откидывая капюшон жёлтой толстовки. Глаза Джаггеда удивлённо расширились. Я поджала губы и посмотрела на мусорку с наркотой на дне. Моё не-паучье, — божьекоровочное, — чутьё слегка успокоилось, но всё равно продолжало щекотать рёбра и привлекать внимание. Какого чёрта я вообще в это ввязалась, скажите мне на милость?