Царица моря

      В ожидании отплытия я дописывала последние строки в свой блокнот. Я писала обо всем, что занимало мою голову. Это было не очень дальновидно — если мой дневник попадет кому-то в руки во враждебном городе Чочого, ко мне быстро возникнут вопросы.       С другой стороны, последние записи ничего не поменяют, в блокноте и без того уже столько материалов, сколько я не смогу объяснить в рамках своей легенды. Я и мои спутницы должны будем прикидываться дезертирками из войска Кари Иритеранской. По легенде мы были долго терпели издевательское отношение от нашей наставницы, часто бывали наказаны, и в какой-то момент не выдержали. Нам удалось сбежать и с тех пор мы странствуем по свету в поисках заработка. Но не телом, а оружием.       События в этой легенде были несколько унизительными, поэтому рассказывать мы должны были ее неохотно. Слишком много подробностей мы не придумывали, старались сделать легенду простой и понятной, чтобы не спутаться.       Зеда лежала обнаженная рядом, положив голову мне на живот и рукой играла с моей сиськой. А ее ноги лежали рядом с моей головой.       — Тебя долго не будет?       — Скорее всего да.       — Мне хочется с тобой.       — И ты знаешь, что я тебя не возьму. Ты не владеешь оружием.       — Я бы научилась. Я быстро учусь!       — Так быстро, что все еще не получила черный ошейник.       Зеда укусила меня в живот. Я улыбнулась ей и поцеловала в коленку.       — Не хочу, чтобы ты уезжала. С тобой так классно.       Я закрыла блокнот, застегнула застежку и отложила в сторону.       — У меня есть для тебя подарок.       Из сумочки на бедре я достала два браслета из золотистого металла, украшенные искусной гравировкой. Один я протянула Зеде, а второй надела себе на плечо, чуть повыше локтя.       — Видишь? Как думаешь, на что это похоже? Правильно, на твое бревно между ног. Я буду вспоминать, как оно колотило в меня. А на твоем — мои губы.       Я погладила себя между ног.       — Будешь вспоминать их, ночью трахая свою руку.       Зеда задумчиво поглаживала браслет на своем плече. Потом посмотрела на меня, быстро опустилась на колени и нежно поцеловала меня в клитор, глядя снизу веселыми глазами.       — Моя память будет крепче, если ты прямо сейчас оттрахаешь себя своей любимой игрушкой. Как в тот раз.       Я подняла ее и взяла обеими руками за задницу, а она забросила ноги мне на плечи и рукой направила член между губ моей увлажнившейся вагины. Чего только не сделаешь ради такой скромной девочки с большим пенисом.       Чем ближе был час отплытия, тем тягостнее становилось ожидание. Я переделала все дела, сто раз проверила вещи. Наконец, время настало.       Мы отправлялись в путь не на Зеленой Жабе — это сразу разрушило бы всю маскировку, если бы нас кто-то увидел. Нам предстояло добраться до Эригеев инкогнито, пользуясь услугами частных капитанов.       Сначала Фара рассматривала вариант просто завалиться в Чочого всей толпой и навести там шороху, поймав и допросив всех, кого только удастся. Но ее приказы удерживать Аспос никто не отменял. Она не могла покинуть китовые острова, особенно сейчас, когда мы узнали, как они в действительности уязвимы. Кроме того, в поисках скрывающегося культа прямой подход редко дает результаты.       Небольшая неприметная группа — как раз то, что надо. Подбирая себе спутниц, я постаралась сделать отряд как можно более разносторонним и универсальным.       В него вошли, разумеется, мои сестры, Экка и Пику. Я не считала это кумовством. Мне нужны были люди, на которых я могу положиться в любой ситуации. Пику всем наглядно продемонстрировала свою отвагу — в битве с акулотипиями она дралась без страха, не пугаясь ужасных тварей. И даже получив страшную рану, продолжала оставаться в строю и защищать своих сестер по оружию. Если мой фланг будет прикрывать такая воительница, то мне не о чем беспокоиться. Если она попадет в комнату со слишком низким потолком, она просто проломит его головой, чтобы стоять во весь рост. Пику — тяжелая пехота. Непреклонность — ее главное свойство.       Экка была ценным участником нашей экспедиции наравне с Пику. Тренировки в Алых огнях сделали из моей худенькой сестрички хорошо сложенную, стройную красавицу. Она не выделялась в бою на копьях или мечах, и, откровенно, она была не так уж хороша в строю. Но никто из нас не мог так точно метнуть дротик, как она. Я честно себе признавалась: я ни капельки не буду сожалеть, если наш противник погибнет, так и не добравшись до нас. Экка, наша легкая пехота.       Еще одним членом отряда стала Юта. В качестве воительницы она тоже не хватала звезд с неба. Но мне показалось, что она будет бесценным приобретением для нашей группы. Мне довелось на деле убедиться, как ее подвешенный язык и актерские таланты могут решать даже самые сложные конфликты. Вероятно, мы нередко будем попадать в такие ситуации, где силовое решение нам не понравится. Скорее всего, противников всегда будет просто больше, чем нас. Если какой-то ненужный конфликт удастся уладить переговорами, я только за. Язык порой точнее копья. Юта вытащит нас из сложной ситуации. А ее хитрость пригодится и в бою. Ее рука не дрогнет, если нужно будет ударить противницу в спину.       Избегать конфликтов это мудрая стратегия, но нужно быть полной дурочкой, чтобы думать, будто нам удастся уболтать всех и каждого. Когда придет время отрывать головы, лучше бы иметь на своей стороне ту, кто просто возьмет и оторвет их. Нашей группе требовалась ударная сила. И у меня как раз была подходящая кандидатура на примете. Дана, огненноволосая великанша. Она была громадной во всех отношениях. В плечах шире меня в полтора раза, и выше почти на голову. Талаконские острова были ее родиной. Мне хотелось побывать там, убедиться самой, все ли дочери этих островов так же велики, как моя сестра по оружию. Дана прибыла в Алые огни, чтобы пройти обучение и стать великой воительницей, и у нее чертовски хорошо это получалось. Она была мастерицей любого оружия, и с копьем, и с мечом, и с топором чувствовала себя одинаково уверенно. Лишь одна ученица Алых огней могла сравниться с ней в мастерстве — Гита. Я рассматривала ее кандидатуру, но в итоге отказалась от нее. Сама я уже давно не держала на нее зла за ее выходку. Но сомневалась, что мои приятельницы столь же великодушны, как я. Могли возникнуть конфликты, а я легко могла обойтись без этого, выбрав не уступающую по силе, зато абсолютно нейтральную кандидатуру. Дана. Наша ударная сила. Ее мускулы не подведут.       Наш корабль, пузатый торговец Ракушка, готовился к отплытию. С ее капитаном, умудренной сединами сорока двух летней дамой по имени Кета мы обговорили наш маршрут. Ракушка пойдет на север, держа по левую руку Идиссу, а по правую, немного позже, Диостерейский архипелаг. Мы окажемся совсем рядом с местом, откуда начался наш путь! Остров Ику был частью Диостереи. Но не Ику был нашей целью, а расположенный на окраине Диостерейской дуги островок Эколати. Там находилась небольшая торговая фактория, куда заходили для обмена корабли с Эригеев. Дальше транспорт мы должны были найти сами: Ракушка последует оттуда на северо-запад, к Семенитам, а Эригеи находились на северо-востоке. Карту Фары, как сумела, я скопировала в свой блокнот.       Полностью экипированные и снаряженные, мы отправились на погрузку. Но на причале меня подкараулила Зеда. У нее тоже был памятный подарок для меня. Она прикрепила к моему плащу вышитую аппликацию, изображавшую раскрытый бутон с белыми лепестками вокруг красного цветка.       — Отважное сердце. У нас в Ликении мы дарим такие нашим воительницам. И если мы будем очень-очень сильно молить богиню, она вернет вас невредимыми. Я буду молиться за тебя день и ночь.       Она крепко меня обняла, и я ответила на объятия.       — Только не забывай учиться, — я легонько шлепнула ее ладошкой по ягодице. — Или ты думаешь, когда я вернусь с горами добычи, мне все так же будет интересна безошейная невеста?       Зеда, надувшись, толкнула меня ладошками в грудь, но я не отпустила ее и мы поцеловались.       — Я скоро, — пообещала я. — Туда и обратно. Даже не успеешь забыть, как я тебе надоела!       Четверо напарниц ждали меня на корабле, с борта наблюдая за нашим прощанием. Я взбежала по трапу и присоединилась к ним. По скабрезным ухмылочкам на лицах моих напарниц, я поняла, что моя с Зедой сцена вдохновила их на игривое настроение.       — Что вы смотрите так?       — Сестрица, ты здорово вскружила голову этой девочке, — сказала Экка. — Уж не надумала ли жениться?       — Она умеет любить… Ну а у вас что? Только не говорите, что все время потратили, спуская деньги на продажную любовь! О, богиня. И как мне только в голову пришло взять на задание таких раздолбаек.       Фактория Эколати. Я понятия не имела, что это за место. Как, впрочем, и любое другое. Мир был покрыт туманом войны для меня. В отличие от более опытных девочек, которые имели хоть какой-то культурный багаж, хотя бы из легенд и баек путешественниц, я была словно слепой котенок.       На нас надвигались тучи. Или, скорее, это мы выходили из области действия погодного моратория, который оберегал Аспос от гнева Уты.       Мы все уже и думать забыли, что была какая-то заповедь, какой-то сезон гроз. Все это было так далеко и так незначительно на Аспосе. Мы будто оказались в совершенно другом мире.       Ночью гремела гроза, молния с огромной силой била в море, а потом накатывали оглушительные, дребезжащие раскаты грома. Стихия разыгралась не на шутку. Не могло же нам везти постоянно. В этот раз мы попали прямо под беспощадный молот Уты. Ракушку бросало из стороны в сторону, накрывало огромными волнами и заливало водой. А ведь этот корабль был намного крупнее Зеленой Жабы.       Пытаться грести веслами в такую погоду было безрассудством. Даже самая опытная весельная команда скорее переломает весла, чем придаст кораблю хоть какое-то движение. Задраив отверстия под весла, мы сидели на галереях среди морячек, жались друг к другу и кутались в промокшие до нитки плащи. Попеременно отливали воду, которую заливало дождем и волнами. Шторм будил дремавших на дне морском чудовищ. Однажды мы в ужасе наблюдали, как в свете сразу нескольких молний примерно в половине ки прямо у нас по курсу из воды вынырнул исполинский морской змей. Его туловище, ту часть, которую мы видели, измерять удобнее было в кораблях. Двадцать длин нашей Ракушки, не меньше. В толщину две или три.       Чудовище не тронуло нас, должно быть, просто не заметило. А, может, Ута услышала наши молитвы и отвела от нас верную смерть. Если эти существа подвластны ей, то лоялистам лучше поостеречься. Сунься они в Солнечное, — их постигнет страшная катастрофа.       После этого случая мы молились вдвое усерднее. Это все, что нам оставалось — уповать на милость покровительницы, молить ее об окончании шторма.       Солнечное море оставалось бессолнечным.       Спустя несколько напряженных суток наши молитвы были услышаны. Тучи расползлись, небо посерело, успокоилось бесновавшееся море. Только дождь остался. Непрекращающийся холодный дождь. Он так и лил до тех пор, пока не заметили землю. Капитан Кета узнала остров. Каким-то чудом мы не сбились с курса и прибыли точно по назначению, на Эколати. В этот раз суровая владычица моря помиловала нас. Втащив корабль на берег и привязав его к деревьям, вся команда, первым делом, выстроились на коленях и возблагодарила ее за удачное путешествие.       Мы разбили палаточный лагерь, разожгли большие костры. Сбросив с себя всю вымокшую одежду, впервые за долгое время мы радовались теплу и сухости. Капитан и ее помощницы отмечали прибытие как праздник. Они вынесли ящики с кувшинами, в которых были пьянящие соки. Мы с напарницами быстро налакались до веселого и глупого состояния, и для меня очень быстро наступил следующий день. Я сидела и слушала дождь, попивая воду из кружки, а вокруг меня лежали четверо моих напарниц.       Экка. В обрывках моей памяти она была снизу, обхватывала губами мои нижние губы и проникала в них языком, пока Юта хватала сзади мои сиськи.       Юта. Она держала пальцем свою вагину, а я подставляла сиськи, и на них лилось из нее семя. Кто мог дать столько семени? Пику?       Пику. Она стояла на коленях, а мы с Эккой ласкали языками ее анус и массивный член Даны. Пока рыжая громадина колотила своим бревном в мою сестренку Пику, я массировала ладошкой ее небольшой член и здоровые яйца.       Дана. Экка надрачивает ее член, твердый, как камень, а Пику разводит в стороны ягодицы Юты. Затем следует сюрприз. Когда Дана кончает, Юта вдруг выпрямляет ноги, и струя семени из ее задницы ложится прямо на веснушчатое лицо и грудь рыжей. Со смехом мы устремляемся убирать беспорядок.       Я. О, богиня. Кажется, я поучаствовала во всем.       Команда корабля, тоже знатно перебравшая вчера, начинала оживать. Снаряжался торговый караван, который должен был проследовать до фактории. В такую погоду капитан Кета не решилась снова выходить в море, чтобы причалить поближе. Кто знает, как поменяется погода. Если снова ударит шторм, корабль могло просто разбить о берег. Лучше не провоцировать Уту лишний раз.       Я разбудила своих напарниц. Вместе с караваном мы собирались добраться до фактории.       Наши плащи немного просохли над огнем, но сухостью мы наслаждались недолго. Дождь продолжался. В факторию мы прибыли, стуча зубами от холода.       Она оказалась поселком из рипсовых шалашей, вроде тех, что были в нашей деревне. Я видела всего два основательных здания, одним из которых был склад товаров. Другое — таверна, где мы нашли приют. Кета занималась своими делами — устраивала товар на склад, а своих морячек на постой. Я отняла немного ее времени: обнялась с Кетой, поцеловала ее в щеку:       — Благодарю, капитан, что доставила нас.       Бывалая матрона пренебрежительно крякнула:       — Маловато я с вас взяла за такую-то поездку.       Я, светло улыбаясь, пожала плечами. Договаривались мы на берегу.       С этого момента наши пути расходились.       Мы впятером уселись за столом. К нам вскоре подошла обслуживающая рабыня. Чернокожая, полная, с сиськами. Обнаженная.       — Если заказываете больше чем на шестнадцать колец, то я вся ваша, белокожие иноземки.       Интересный способ выманить деньги. Шестнадцать колец это два синих кольца, а если у тебя нет рыжих колец, то ты положишь три синих, а потом напьешься, натрахаешься, и рабыня предложит тебе еще больше удовольствия за твои кольца.       Я уже собиралась было отказать, но Юта положила руку мне на запястье и заговорила вместо меня:       — Семнадцать колец, получается, за твою черную тушку? Не поскупись, атаманша, я знаю, как ебливы эти черные мартышки. Сока на всех. Самого крепкого, какой есть.       Рабыня, широко улыбаясь, умчалась. Я наклонилась к Юте:       — У тебя, конечно же, есть семнадцать колец.       Юта ответила без капельки смущения:       — Ты не найдешь у меня колец, даже если вывернешь меня кверху маткой, атаманша. Но, вот, что я тебе скажу. Представительские расходы. Это, на самом деле, не расходы, а вложения.       Все эти формулировки означали, что платить буду я. Что ж, представительские расходы, так она сказала? Возможно, у Юты был план. Я доверилась ей и оплатила кутеж.       В следующие пару часов с моих пальцев на пальцы хозяйки заведения перекочевало еще несколько колец на общую сумму в полсотни. Девки настолько разошлись, что заставляли официантку заливать сок себе в задницу и пили оттуда. Я толкнула Юту в плечо, жестом показала выйти. На улице хлестал дождь. Водосборные чаны у входа были переполнены.       — Мне кажется, — сказала я негромко, но очень доходчиво, — Кому-то следует прийти в себя.       Я резко поставила Юту на колени и окунула в чан с водой. Долго не выпускала.       Юта стояла на четвереньках, откашливалась от воды.       — Что за балаган ты там устроила?       Я подняла ее перед собой, намотав на кулак ее воинский красный плащ.       Юта, глубоко нетрезвая, вдруг подняла на меня прямой и собранный взгляд. Ее рука легла мне на шею и слегка обхватила. Она притянула мое ухо к своему рту, чтобы говорить шепотом:       — Это не мне прийти в себя надо, а тебе, подруга. Что ты сидишь там и нос воротишь, будто измененная калека? Вспомни, кто мы по легенде? Как, по-твоему, мы должны себя вести? Мы проплыли половину Солнечного, прячась от погони, мы дезертировали из военного лагеря, прихватив имущество и кольца. Что, по-твоему, мы должны с ними делать, впервые по-настоящему дорвавшись до свободы? Все девки как девки, сразу прочуяли, что я двигаю, а ты — что с тобой, Софи? Ты нам всю легенду поломаешь, а мне что-то не хочется умирать. Или ты пойдешь и выпьешь сока из черной задницы, или у людей возникнут вопросы, что это за серьезная баба сидит и не бухает! И давай уже сюда пару синих колец. Я же вижу, ты во вложениях абсолютно не разбираешься.       Что мне было ответить? Я была молода и неопытна. Но недостаточно глупа, чтобы не внять словам Юты. В ту ночь я таки отведала сока из задницы рабыни. Затем передала ее Юте.       — Обожаю ваши черные задницы!       Юта облизала ее вагину и анальное кольцо.       — Иди сюда, подружка. Сядь со мной, выпей.       Рабыня поступила, как было сказано.       Юта невзначай раскручивала ее, а я, следя за ней одним глазом, училась работе в маргинальной среде.       — Мы отправляемся на Эригеи, дорогая. Да, да. Посоветуй местечко, где собираются самые горячие черножопые сучки с самыми сочными вагинами, вроде тебя.       В конце концов, за это я и взяла Юту. Там, где пасовали все, у нее были заготовлены самые неожиданные ответы.       Юта пересадила пухлую рабыню к себе на колени, лицом к лицу. Мне было видно, что она водит голубым кольцом по губам рабыни.       — Нам надо на Эригеи. Понимаешь, о чем я?       — Понимаю.       Служанка подцепила кольцо губами, подцепила кончиком языка, сняла пальцами и спрятала в вагине.       Время встречи было назначено на утро. Место — немного в стороне от фактории. Пришлось прогуляться по острову.       Дождь ослабел, но так и не прекращался. Пробираясь по зарослям травы, которая была выше нас на две головы, мы морально готовились к еще одному влажному путешествию.       Нас и в самом деле встречала лодка весьма любопытной конструкции — трехкорпусный катамаран. Центральный корпус был обитаемым, два сбоку служили для остойчивости судна — поплавками.       С борта лодки нас приветствовала темнокожая эригейка.       — Ты, должно быть, Софи. Хочешь попасть на Эригеи?       — Очень хочу.       — Придется заплатить.       — Я знаю. Сколько вы хотите?       Черная развела руками, улыбаясь.       — Думаю… Меня устроит все, что у вас есть.       — Дороговато за одну-то поездку.       Под мои слова, будто невзначай, без шума и криков Экка метнула дротик прямо в брюхо черной. Та упала на своей лодке, схватившись за рану. Все пришли в движение. На всякий случай я подсказывала:       — Все на борт! Взять эту суку!       Сама я побежала тоже. Возле моих ног вонзился самодельный дротик с металлическим наконечником. Грубой работы, но все еще смертельно опасный.       Из зарослей выскочили четыре, пять, шесть воительниц. Я восхвалила богиню за то, что она дала мне мудрости прислушаться к советам Юты. Разбойницы ждали нас. И явно не затем, чтобы заключить честную сделку. Единственным преимуществом, каким мы могли овладеть в такой ситуации была превентивная атака. Мы напали первыми.       Два дротика угодили в наш корабль, но не навредили нам. Метательницы готовы были запустить еще по снаряду, но их прервала Дана. Громдной тушей двухметровой воительницы черных девок просто смело с ее пути. Она остановилась, обеими руками вонзила копье в грудь той, которую сшибла второй. А первая уже поднималась из болотной тины. Дана запустила в нее копье и попала точно в середину спины. Если это не убило сучку, то что убьет?       — Дана! — Я закричала во всю глотку. — Беги скорее сюда!       Но гигантка, вместо этого, подхватила копье своей первой жертвы и вступила в схватку с могучей черной девочкой, которая вооружена была к копью еще и щитом. Дана проигрывала в этом состязании. Мое сердце обмерло, когда черная заблокировала щитом удар Даны и ударила сама, вогнав копье в бедро нашей громадной подружки. А в это время со спины к ней приближалась другая черная эригейка. Она собиралась ударить подло, в спину.       — Экка!       Дротик, пролетев по дуге, вонзился в спину коварной эригейке.       — Отлично, сестра!       У Экки оставался последний дротик, который она держала в руке, но никак не могла прицелиться. Дана билась со своей соперницей, не уступавшей ей в размерах. Они обменивались такими ударами, от любого из которых я давно уже лежала бы на спине. Терпели такие раны, от каких я давно бы уже умерла.       Дротик вонзился черной громадине в грудь. Не убил. Но достаточно отвлек. Дана вцепилась крупными пальцами в лицо противнице, обхватила ее голову и с хрустом свернула ей шею.       Юта, Экка, Пику и я посмотрели на последнюю противницу, оставшуюся на поле боя. Она отступила на шаг назад, мы, видя это, ускорили шаги. Бросив оружие, противница дала по посадкам. Через десять минут Экка, Пику и Юта вернулись — догнали, убили и выбросили в воду. Точно так же я велела поступить с остальными. Если они почитали Уту, то она приберет их в свое подводное царство. Если нет — что ж. В Солнечном лучше чтить Уту.       Прежде, чем выбросить тела в море, я велела трупы обыскать. Такова моя обязанность, как предводительницы — радовать своих воительниц добычей. С этих разбойниц было немного добычи. Пара колец, неплохие сапожки, которые пришлись в пору Пику. Богаче всех была та могучая дева, которой Дана свернула шею. С нее сняли два перстня и очень красивые серьги в форме членов. Небольшой спор между Эккой и Даной за то, кому принадлежат трофеи, решился быстро. Все трофеи принадлежали мне, а всем моим девочкам, принимавшим участие в схватке, предлагалось выбрать себе награду. Перстни достались Дане, серьги Экке. На следующий день они помирились и поменялись трофеями. Насколько я поняла, Пику была не очень-то ловка в прокалывании ушей, и после нескольких неудачных попыток Экка решила, что ей больше нравятся перстни.       Гнев Уты миновал нас и в этот раз. Мы укрывались по двое в кожаном мешке катамарана, и там, обнявшись, мы засыпали сладко и уютно. На восьмой день ослаб дождь, потом и вовсе прекратился. Небо распогодилось. Мы входили в область действия другой заповеди Уты.       «И редкостью будет там всякая влага».       На горизонте виднелись красные каменистые уступы одного из эригейских островов.