Царица моря

      Мы все с трепетом вспоминали события, произошедшие на площади в Ладеликоне. На войну решила явиться сама богиня Ута, а Лара стала проводницей ее воли. Она озвучила заповедь — привела в действие самую мощную магию на свете. Сила простых изменительниц не шла ни в какое сравнение, заповедь богини меняла весь мир!              Могущества Уты было предостаточно, чтобы установить сезон бурь по всему Солнечному морю, а войскам лоялистов, которые спешили устроить тут войну, придется повернуть обратно, пока сама царица не прибудет в Солнечное. Но и без того военные действия серьезно осложнятся. Все морское сообщение едва ли остановится. Буря может пощадить отдельный корабль, но вот действия крупным флотом станут натуральным безумием. К тому же, если я верно поняла слова заповеди, кораблям вторженцев буря будет уделять особое внимание. Опять же, пока царицы не будет во владениях Уты.              Мудрая богиня лишила лоялистов возможности пользоваться их главным преимуществом — численностью людей и кораблей.              В тот день, переждав град, мы строем вернулись в Алые огни. Мы все вымокли и даже немного замерзли с непривычки. Занятия были отменены, вместо них Надя собрала нас в казарме. С собой она принесла золотую статуэтку, изображавшую богиню Уту.              — Восславим нашу повелительницу, хозяйку Солнечного моря.              Мы все по очереди становились на колени и целовали статуэтку, но никому из нас Ута не ответила. Вероятно, у нее были дела поважнее. Она сейчас вовсю развлекалась, учиняя шторма и сотрясая морские пучины.              Мы проснулись в теплых кроватках на следующий день. Дождь продолжался, он немного ослабевал, иногда до мелкой измороси, а затем крепчал. Налетал ветер.              Вопреки некоторым смелым нашим фантазиям, непогода не стала причиной отмены занятий. Мы продолжали тренировки ровно так же, как и до этого. И уж тем более госпожа Надя не собиралась отменять своего правила о тренировках в обнаженном виде.              Мы упражнялись под ливнем, тренируя и закаляя свои тела. Вода струилась по нашим мускулам, волосы моментально намокали и тяжелели. Мы учились контролировать их, учитывать как еще один фактор в уравнении равновесия.              Я довела до автоматизма все свои движения с копьем, все выпады и уклонения, мои ноги запомнили шаги, мои руки заучили последовательности приемов. Я, конечно, не пренебрегала тренировками с другими основными видами оружия — клинковым и метательным. Но всегда более уверенно чувствовала себя с копьем в обеих руках, или с копьем и щитом. Был один плюс в дожде — падающая с неба вода незаметно исцеляла небольшие ранки и царапины, неизбежно возникавшие в парных тренировках. Мы уже и не замечали их, наши тела спустя недели безжалостных тренировок ощущались как один сплошной синяк.              После упражнений на плацу мы сушились и грелись у костров, наши порции пищи стали больше. Программа нашего обучения постепенно становилась более лояльной. Нас уже не натаскивали на одно и то же, а предоставляли возможность самостоятельно выбирать, чем позаниматься.              — Молодость — это время открытий, — говорила нам госпожа Надя. — Вы должны сформировать свой личный подход к сражению, разработать свои уникальные приемы ведения боя. Вы выучили основы. Все, что дальше — это зависит только от вашего воображения и желания развиваться. Ничто не мешает мне отныне звать вас воительницами. Моими сестрами по оружию.              Вот так, просто, без торжественных обрядов и церемоний. Надя официально объявила нас воительницами. Это случилось! Из обычных учениц мы стали названными членами воинского сословия. Мы теперь сами решали, чем нам заниматься в Алых огнях. Конечно же, мы решили, что весь следующий день проведем в кроватях. Однако, заученный ритм не позволил нам проспать дольше, чем обычно. Мы ворочались в кроватках, искали как лечь поудобнее, чтобы вернуться ко сну, но вскоре осознали тщетность попыток. А также то, что госпожа Надя стоит в дверях, прислонившись плечом к колонне и с ухмылкой наблюдает за нами. Она не командовала подъем, и никак иначе не побуждала нас вставать, даже проникла она сюда без единого звука и не могла помешать сну.              — Для тех из вас, кто не собирается провести весь день в кровати, я приготовила кое-что веселое.              Я призналась себе, что лишь ждала повода вскочить из кровати. Любопытства оказалось более чем достаточно. Мои чувства разделяли и все остальные.              Надя вела нас не на тренировочный плац, как обычно. Она привела нас в ранее неизвестную нам часть учебного комплекса. Обширное помещение с высокими потолками и искусственным освещением — рядами световых цветов, подвешенных вдоль стен и под потолком. В этом помещении нас ждала незнакомая нам женщина, высокая брюнетка с волосами, уложенными лаком в асимметричную прическу, с одной стороны заколотую серебряной брошью с красными камнями. В ушах ее сверкали большие серьги-кольца, инструктированные камнями поменьше. Ее синие глаза были подведены тенями, на губах помада темно-красного оттенка. Никто из нас не носил украшений, я и вовсе почти забыла об их существовании. Да и макияж был нам доступен лишь по большим праздникам. Я жадно рассматривала ее прекрасное лицо. Это была определенно патрицианка, богатая свободная женщина, если могла себе позволить такое.              Она была еще и полностью одета. В свободную белую, с отливом, сорочку с широкими разрезанными манжетами и расстегнутым воротом, а также в плотно облегающие черные леггинсы — в духе Fabletics или Bona Fide, правда на моей памяти их обычно не носили с туфлями на шпильке в десять дюймов. Если эта одежда и была тренировочной формой, то очень богатой, и, каким-то образом, сочетавшей в себе парадно-выходную составляющую. Это было еще более заметно, когда обратишь внимание на руки этой дамочки, одетые в перчатки, как мне казалось, выше локтя, из того-же черного лоснящегося материала, что и леггинсы.              Мы построились перед ней, как привыкли, в позе «стойкость». Дама же не была воительницей, она стояла ножка к ножке, заложив руки за спину, без единого движения, и едва уловимо улыбалась нам, стреляя глазами.              — Перед вами госпожа Клер. Госпожа Лара пригласила ее в Алые огни, чтобы дать вам урок науки, которой вы едва ли где-то обучитесь даром. Ее искусство не часть воинского ремесла, и, может быть, не обязательно. Оно не поможет вам на поле битвы, но может сыграть в других областях вашей предстоящей свободной жизни. Рекомендую вам внимать и учиться прилежно. Однажды, в будущем, вы вспомните этот момент и поймете, какую услугу сами себе оказали.              Надя головой отвесила госпоже Клер короткий поклон. Та ответила ей, кивнув будто одними ресницами. А затем улыбнулась нам чуть шире, чем прежде. Превратив свой намек на улыбку в улыбку едва заметную.              — Надя поведала мне, что вы уже полноценные воительницы. Киру есть, чем гордиться. В процессе тренировок ваша наставница, конечно, обучила вас воинским традициям и этикету. Этикет этот скуп и функционален, каким ему и полагается быть. Вам, военным, некогда расшаркиваться, время лучше сберечь для битвы, не правда ли? И в этом есть свое строгое очарование. Но на своем пути не всегда вы будете действовать, как военные. Часто вам будет просто выгодно и крайне полезно для дела вести себя как гражданская персона. Наука об этикете легко усваивается, если подойти к ней с должным усердием. А теперь, ненадолго отставьте в стороны ваши воинские личины. Встаньте в демонстрацию.              Демонстрация была мне знакома. Руки сплетены за головой, грудь выгибается вперед, ноги чуть разведены, не так широко, как в стойкости.              Клэр подошла к нам ближе на два шага. Ее походка была грациозной и приковывающей внимание, перекаты ее бедер и постановка туфелек разжигали во мне желание.              — Есть несколько важных позиций, которые вы будете достаточно часто воспроизводить своими замечательными телами во время общественных праздников, ритуалов и церемоний.              С этими словами Клэр одним грациозным движением стянула с себя белую сорочку, оставшись обнаженной по пояс. И очень тепло улыбнулась нам одной стороной рта. Ее развеселило то, какими глазами вы смотрели на нее. Наверное, просто с непривычки. Мы так долго видели друг друга обнаженными, что нам уже наскучило воспринимать наши так похожие тела как сексуальные объекты. Ее тело было совсем другим, не похожим на наши. Патрицианская белизна кожи бросалась в глаза, гипнотизировала, заставляла жадно исследовать взглядом каждый сантиметр ее тела. Заглядываться на выраженность ее ключиц, ровный и плоский живот. Ее груди были низко посаженными, слегка обвисшими, хотя это слово давало неверные ассоциации. Словно они были не безупречны. Нет, абсолютно нет. Они намеренно были так оттянуты (без единой складки и морщинки) для достижения с первого взгляда визуального осознания их тяжести и массивности, при этом основное тело груди оставалось идеально шарообразной формы. С бледно-розовыми сосками, уже возбужденными.              — Приглашение.              Она опустилась на корточки, и тут же грациозно встала на колени, плотно их сведя, руки завела за спину, сгибая в локтях и положив одну на другую, голову запрокинула, закрыв глаза и высунув язык. Мы повторили ее позу. Клер ходила меж нас, проверяя, как точно нам удалось встать в приглашение.              — Иногда можно и с открытыми глазками. Если вы уверены в силе своего взгляда. Как можно понять из названия, эта поза — непосредственное приглашение воспользоваться вашим телом для акта любви. Из нее вам одинаково доступны и член, и вагина вашей возлюбленной. Дальше. Нижнее приглашение.              Клэр грациозно разлеглась на полу, затем вытянула вверх задницу, обтянутую блестящими леггинсами. Грудь ее не просто лежала на полу, а была к нему прижата. Лицо в пол, руки вытянуты вперед.              — Для этой позы требуется много места, это тоже своего рода приглашение. Если вы не чувствуете в себе достаточно сил пригласить своим лицом и губами, пригласите вашу возлюбленную вашими бедрами, анусом и вагиной. Ниже, мое солнышко. Спинку нужно прогнуть ниже.              Стреляя одним глазом, я видела, как Клэр придавливает каблуком спину Юты, стоявшей в «нижнем приглашении» рядом со мной. Эта картина завела меня еще больше. Мне захотелось ошибиться, чтобы Клер тоже как-нибудь меня поправила.              — Поза «дева белого ошейника».              Она была похожа на позу, в которой Клер нас встречала.              — Не обращайте внимания на название. Эта поза вполне допустима и даже почетна для свободных женщин. Для высококультурных свободных женщин, подчеркну.              Ноги вместе, немного согнуть их, чтобы коленки были вместе тоже. Тело прогнуто вперед, подбородок поднят, руки сведены за спиной так, что касаются локтями, при этом изогнуты вверх. Никто не смог правильно повторить эту позу. Локти не сходились.              — Девой белого ошейника совсем непросто стать. Такая имеет побольше привилегий, чем многие свободные женщины. Требуются долгие тренировки, чтобы достигнуть такой свободы тела. А, помимо того, обучение наукам, искусствам и множеству иных знаний и умений, в особенности любовных. Рабыни белых ошейников — имущество столь ценное, что ради них свободные женщины готовы жертвовать своей жизнью. Стоит такая небольшое состояние. Моя школа в Феликии выпустила в прошлом сезоне лишь двух рабынь белых ошейников. Еще две дюжины кандидаток останутся обучаться на второй сезон. Рабыня белого ошейника — уникальный человек. Это предмет искусства, объект восхищения. И актив небывалой ценности.              Были еще рабыни алых и черных ошейников. Мы слабо тянули только на черные. Для алых нужно было так же свести локти за спиной, но не поднимать предплечья вверх, а оставить направленными вниз. Это все еще было слишком для нас.              Для черных некоторым из нас хватило гибкости выгнуть грудь так, что Клер осталась довольна. К сожалению, не мне.              — Не печальтесь те, кто не смог повторить позы рабынь с ошейниками. Для такого владения своим телом требуются долгие тренировки, которые вы можете пройти в учебных заведениях по всему Солнечному морю. Разумеется, я рекомендую свою школу. Школу, которая выпускает рабынь всех трех ошейников. Овладеть даже черным ошейником — непростая задача и огромный толчок на пути в вашем личном росте. Представьте себе ситуацию, когда вы, к примеру, попали в плен. Ради безошейной рабыни никто не пошевелит и пальцем. За рабыню черного ошейника определенно будет назначена награда, а в интересах вашей пленительницы будет поддерживать вас в идеальном состоянии, ведь, иначе, за испорченную рабыню выкуп могут и не заплатить. Рабыня алого ошейника будет находиться в условиях лучших, чем все простые воительницы, вас пленившие. Рабыня белого ошейника будет охраняться и лелеяться превыше даже командирок. Но, достаточно статики. Перейдем к динамике. Простой книксен.              Нужно было завести переднюю ногу за заднюю и полуприсесть с поклоном. Это было только началом.              Дальше последовали более интересные варианты книксена — с поцелуями.              — Верхний книксен. Поцелуй запечатлеется над началом половых губ или над началом тела члена.              Мы теперь работали в парах, как на тренировках. Динамика давалась заметно хуже. Клер то и дело шлепала нас по задницам — недостаточно низко сгибались, недостаточно прогибали спинку, не сгибали колени.              — Нижний книксен. Поцелуй запечатлеется на клиторе или головке члена.              Я не могла сдержать улыбку. Все это, хоть и возбуждало, казалось мне таким необычным, если не сказать нелепым. Мы с Пику менялись местами. Она тренировалась целовать мой клитор (нужно было делать это уверенно, правильно нагнуться, правильно выгнуться, правильно попасть губами), а я — ее член.              — Ниже, моя радость.              Ладошка госпожи Клер в блестящей перчатке легла мне на шею и неожиданно сильно склонила вниз, так, что мне пришлось выгибать шею вверх, чтобы дотянуться до головки коротенького члена Пику.              Скосив глаза, я видела, что Клер стоит рядом со мной в той же позе, и безо всякого неудобства выгнулась точно так, как велела мне. Подмахнув мне ресницами, она поцеловала член Пику прямо в кончик его головки. Я повторила за ней. За это была удостоена касания ее пальчиков к моей вагине, взмокшей от этого неистового упражнения.              — Если ваша партнерша сидит, вам придется нагнуться немного ниже. Совсем немного. Вообразите, что перед вами властная и высокопоставленная госпожа. Вы же постараетесь поприветствовать ее, как подобает?              Мы принесли стулья, составленные до этого по периметру зала, и тренировались выполнять упражнение в сидячем положении. Не будь член Пику таким коротким, мне пришлось бы сломать себе спину, чтобы нагнуться достаточно низко.              Клер так пленила нас своими знаниями и умениями, что мы забыли о времени. Мы занимались без обеда целый день напролет.              — Вы все очень славно постарались, мои маленькие красавицы.              Клэр исполнила грациозный книксен, и все мы, подражая ей, тоже наклонились вперед, прогибая спины.              Воспоминания об этом уроке надолго остались с каждой из нас. И едва ли он когда-то повторится. Время госпожи Клер стоило огромных денег. Лара наняла ее на день скорее просто побаловать нас. Но я не оставляла надежды однажды обучиться по-настоящему всему тому, что показывала нам мэтресса.              А тем временем нам приходилось примерять на себя новую роль — хозяек самим себе. Мы все еще не могли покидать Алых огней, но внутри уже пользовались широкой свободой. Не зная, куда эту свободу деть, мы по инерции продолжали тренировки в парах и упражнения с тяжестями, но уже без надзора и указаний госпожи Нади. Она лишь с удовольствием поглядывала на полный плац тренирующихся девочек, не командовала, не давала наставлений. Она была довольна тем, что мы открыли в себе личную ответственность хотя бы за свою собственную физическую форму.              То, что мы были уже официально признанными воительницами, означало, что скоро мы начнем получать задания. Настоящая работа! С оружием в руках. Это было волнительно, даже немного страшно. Дайте-ка подумать, что это может быть за работа, для которой нужно оружие и навыки владения им? Наверное, придется кого-то убить.              Рассуждая дальше в часы перед сном, я пришла к выводу, что убийства все-таки не самоцель нашей работы. Люди не дураки и решают свои разногласия дракой почти всегда только в самом крайнем случае. Большую часть нашей работы будет составлять эскорт. Охрана грузов или важных персон. Мы будем ходить по морю в составе команды корабля и защищать его, если нас атакуют. В общей канве мои рассуждения совпадали с действительностью, но как же я ошибалась в деталях.              Все произошло внезапно. Надя велела нам построиться и коротко объяснила, что мы отправляемся полным составом в другое имение госпожи Лары.              Какое еще другое имение? Их у нее несколько?              Это было разумно — предположить, что у такой состоятельной и уважаемой гражданки в собственности находится некоторое количество недвижимого имущества, но я и представить себе не могла, сколько. Мы прибыли в ее главное имение — Лазурную башню.              Имелась в виду, должно быть, самая крупная башня, расположенная в окружении других. Они были выстроены из прекрасного белого камня, отливающего на солнце блестящей, глянцевой фактурой. Замок находился на возвышении, в окружении полей высокой зеленой травы селле. Это культура, похожая на рипс, но гораздо более податливая и плодоносная. Стебли ее с трудом можно было обхватить обеими руками, так, чтобы соприкасались пальцы. А рабыни, трудившиеся в поле, безо всякого усилия срезали сегменты обыкновенными серповидными ножами и складывали их в корзинки. Я вспомнила, как работала на болотах, на острове Ику — чтобы срубить рипс требовалось попыхтеть, а инструмент у меня был куда серьезнее, большое острое мачете.              Дождь сегодня был слабым, к полудню утих совсем, облака пронзило косыми полосами солнечного света, которые гуляли по селлеевым полям яркими пятнами. Ута забавлялась где-то в другом месте, Ладеликон ее бури оставили в покое.              Врата замка открылись, пропуская нашу колонну внутрь. И там, внутри, было столько людей, сколько я, наверное, не видела даже в Ладеликоне!              Надя остановила колонну — перед нами в узком переулке между крепостными сооружениями проходила другая колонна. Воинский отряд: как и мы, девушки были вооружены, носили красные плащи и шагали в ногу, отбивая ритм. Нам пришлось постоять, пропуская все подразделения, двигавшиеся по главной дороге, и лишь спустя минут пятнадцать Надя вновь повела нас, поворачивая на главную дорогу, во внутренний двор, к центральной сорокаметровой башне. Мы успели к общему построению.              Площадь перед башней была забита до отказа. Тут находилась, наверное, тысяча человек! Выстроенные ровными рядами, по подразделениям, квадрат к квадрату. Под самой вершиной башни вдруг распахнулись ставни двух прямоугольных окон, которые по размерам больше походили на дверь ангара. Из них, одно за другим, вылетали, размахивая крыльями, рептилии очень яркой и пестрой раскраски. Мне и моим сестренкам они были знакомы, но некоторые девочки в строю видели их впервые.              Верхом на птеротипиях сидели всадницы, одетые в кожаные костюмы — чтобы не продувал холодный ветер. Из-под шлемов с очками, защищающими лицо, торчали снизу длинные косы с вплетенными в них лентами. Ветер подхватывал и трепал косы и ленты. Воздушные экипажи выстраивались в построение, которое я бы назвала косой чертой — ведущая и ведомые за ней по диагонали. Такой строй был удобен для работы по наземным целям. Воздушные всадницы работали каруселью — проносились над нами под овации публики. Если бы мы были их врагами, то в нас с неба сыпались бы дротики.              Заложив последний вираж над ликующим строем, всадницы взмыли в воздух, заканчивая авиашоу. В этот миг на балкон башни вышла к своим подданным госпожа Лара. Она была одета в ту самую черную облегающую броню — вторую кожу. Войска приветствовали ее громкими овациями, потрясая оружием. Я и мои сестренки по оружию тоже горячо встречали госпожу.              Лара призвала к тишине, спустя несколько мгновений двор утих.              — Воительницы! Я хочу, чтобы вы посмотрели друг на друга. То, что вы видите, называется сила!              Ответом Ларе был восторженный рев тысячи глоток.              — Лоялисты не скрывают своих агрессивных планов. Царица, устами моей старой подруги Эдит, прямо доносит нам, что желает нам смерти! Наша жизнь в опасности, наши уклады, наши традиции, весь наш мир! Все то, чем было Солнечное море — под угрозой. Я считаю своей обязанностью встать на пути у нашего врага. Не позволить ему расправиться с нашим народом и нашей верой. Защитить нашу родину! И я никогда не слышала о том, чтобы родину защищали слабостью.              Вновь сотни голосов согласно ревели, в том числе и я. Даже если бы мне захотелось, я не могла найти, что оспорить в ее словах. Я присутствовала не просто на собрании воительниц, не на выступлении военачальницы. Здесь происходило нечто гораздо более крупное. Рождалась идея. Солнечноморский национализм.              — Покровительница Ута на нашей стороне, она явно показала это.Великой честью для меня было стать голосом, явившим миру ее заповедь. Богиня хранит нас, и мы будем конечными дурами, если не приложим к ее покровительству свои собственные силы! Прямо сейчас лоялисты ищут способы обойти условия заповеди и ввести свои войска в Солнечное. Они не бросят свою затею, так их раздражает наша непокорность. Если потребуется, то они исполнят условие, сама царица прибудет сюда, лишь бы покончить с нами. Я начала действовать задолго до того, как поняли другие. И сегодня вы видите плоды этой работы. Отныне носите с гордостью свое новое имя, Ларианки, защитницы родины!              По башне вниз свесились штандарты. Темно-красные, с белым символом в круге.              ​Вместо иллюстрации - символ в круге это что-то вроде буквы Л              Я серьезно ошиблась с масштабом. Да и откуда мне было знать о существовании других учебных центров, где готовились большие отряды воительниц, сравнимые с нашим. Лара готовила не личную охрану себе и своему бизнесу, а, фактически, целое войско, формально неподконтрольное высшему военному командованию сепаратистов. Организованное не государственными средствами, а в порядке личной инициативы. Воинское формирование, которое очень удобно применять в тех случаях, для которых государственные армии слишком неповоротливы или не подходят по другим причинам. Лара формировала частную военную компанию.              Ну а мы, ларианки — мы теперь, получается, операторы!              Звучало завораживающе.