Будь по-твоему

      Блейз Забини нервничал; он собирался сделать то, что было совсем не в его духе. Парень дергано грыз ногти и выстукивал неровный ритм правой ногой; он поджидал Гермиону Грейнджер, подперев широкой спиной каменную стену. Наступил поздний вечер и по правилам мулат должен был находиться в гостиной своего факультета, а не прятаться в нише в стене на пути к Астрономической башне. По подсчетам, занятие по астрономии у гриффиндорцев заканчивалось; мулату предстояло не упустить из виду Грейнджер и незаметно вызвать ее на разговор. Долго взвешивая все «за» и «против», парень все-таки решил рассказать девчонке то, что узнал сам совсем недавно.       Ждать оставалось недолго — из коридора со стороны башни стали доноситься голоса студентов и приметный конский ржач Уизли-старшего. Блейз закатил глаза и вжался в стену. Полумрак позднего часа помог парню остаться незамеченным; проходящие мимо парни были заняты воодушевленным рассказом рыжего о его новой гениальной стратегии в квиддиче, девушки шли следом и, хихикая, громким полушепотом обсуждали фигуры идущих впереди однокурсников. Ожидаемо, Забини не увидел в этой компании Грейнджер — она плелась последней и сосредоточенно копалась сумке. Мулат облегченно выдохнул — это обстоятельство очень облегчало задачу.       — Пс… Грейнджер! — позвал Блейз шепотом, подавшись немного вперед, чтобы выйти из тени. — Есть разговор!       Гермиона недоуменно остановилась, поглядывая то на слизеринца, то на удаляющиеся спины однокурсников. Последний разговор с Малфоем научил ее ко всем необычным явлениям относиться настороженно; то, что теперь и Забини подкарауливал ее, тоже относилось к разряду удивительного.       — В чем дело? — недоверчиво замерла девушка.       Идущая впереди Парвати обернулась:       — Эй, Гермиона! Ты там скоро?       Грейнджер мельком глянула на слизеринца; парень отрицательно покачал головой.       Борясь с собой и снедаемая любопытством, девушка крикнула однокурснице:       — Не ждите меня! Мне надо вернуться! Я забыла спросить кое-что!       Парвати покачала головой и махнула рукой, отворачиваясь. Забини дождался, когда гриффиндорцы скрылись за поворотом и вышел из убежища.       — Привет, подруга.       — Здравствуй, — осторожно ответила гриффиндорка, прижимая к груди конспекты. — Давно не видела тебя. — Девушка слышала, что Забини угодил в лазарет, но без подробностей.       — Да, я почти две недели провел в царстве мадам Помфри.       Грейнджер кивнула.       — Как ты?       — Уже лучше, спасибо. — Забини нервно почесал затылок, отводя взгляд; обмен любезностями затянулся. — Я хотел рассказать тебе кое-что. Отойдем.       Гермиона нахмурилась, что-то подобное она уже проходила.       — Нет уж, говори здесь.       — Как скажешь, — Забини удивился, но вида не показал. — Вот что… — мулат внезапно запнулся, прикрывая ладонью рот; он еще ничего не сказал и мог бы уйти.       Салазар, как сложно! Надо так донести мысль, чтобы патлатая не подняла шум, обделавшись от страха. Он так хотел убраться отсюда, но что-то не позволяло.       — Да в чем дело? — глаза девушки нервно забегали; она напряглась еще больше.       — Недавно я узнал кое-что. Это касается той игры на желание, помнишь? — Грейнджер кивнула и слизеринец продолжил. — Все оказалось немного не так, как я хотел.       Парень запнулся, втягивая воздух; Гермиона молчала. Что-то подсказывало, что Забини принес дурную весть.       — В общем, то заклинание, которым я скрепил обет, оказалось с сюрпризом…       — Что ты говоришь такое? — сердце Гермионы ушло в пятки; Забини сбивчиво и неуверенно говорил. Это было так на него не похоже!       — Я хочу сказать… Пэнси загадала желание и я чуть дуба не дал, когда нарушил его. Правда, чуть не помер!       Грейнджер потрясенно оперлась о стену рядом с мулатом; сердце колотилось птицей о клетку, ладони вспотели.       — Что ты наделал, Блейз? — прошептала гриффиндорка в сторону.       — Я не хотел этого слышишь! Не хотел! — Забини развернулся к Гермионе и слегка встряхнул ее за плечи.       Девушка стала белая, как полотно, чем очень напугала слизеринца. Почему он должен был оправдываться перед ней? Она сама захотела участвовать тогда!       — Снейп сказал, контрзаклинания нет; остается лишь принять волю загадывающего как данность, — утверждал итальянец обреченно.       Лицо гриффиндорки скривилось то ли от боли, то ли от шока; Забини стало не по себе — все-таки он тоже был причастен. Хоть сам и поплатился сполна, но все же не желал кому-либо подобной участи.       Салазар, девчонка же теперь полностью во власти Малфоя! Хоть блондин и лучший друг Забини, но у того явно проблемы с кукухой. Что теперь Блейз мог сделать для нее? Предупредить, разве что; и то, делать это он вовсе не обязан, но все же делал.       — Возможно, из-за моих намерений метки влияют друг на друга… Не знаю точно, может и не влияют… — парень продолжил растерянно бормотать.       Он все еще удерживал Грейнджер за плечи; она смотрела пустым взглядом перед собой и будто бы превратилась в тряпичную куклу. Что теперь будет?       — Что ты имеешь ввиду? — еле выдавила гриффиндорка.       — Если связь меток есть, то они будут притягивать носителей, чтобы обет быстрее исполнился, а после будут контролировать его выполнение…       — Ты чувствовал связь с Пэнси? — перебила девушка, немного приходя в себя; руки тряслись.       — Нет… — виновато прошептал мулат. — Слишком мало времени прошло; связь не успела как следует окрепнуть… А вот ты и Малфой… — слизеринец не знал, как сказать. — Будь осторожна. Я вообще не должен говорить тебе это… Драко мой друг… Я не хотел…       Грейнджер в полной мере осознала тяжесть своего положения. Она резко повернулась к собеседнику и горячо выпалила:       — Надо обо всем рассказать директору!       — Ты с ума сошла? — шикнул парень; этого он и опасался. — Снейп и так частично в курсе! Мне дорогого стоило отвести от себя подозрения!       — За шкуру свою боишься? — Гермиону трясло.       Теперь не только Малфой пугал девушку— метки могли влиять на них. Если это правда, то магия будет искажать ее восприятие реальности. Что может быть хуже? Она не была уверена, но теперь ей, кажется, стали понятны перемены слизеринского принца по отношению к ней. Это не он; магия движет им.       — Грейнджер, ты ни черта не понимаешь! — парень гневно сверкал ореховыми глазами. — Всех, кто был замешан, исключат! Тебя, меня, Малфоя, Пэнси! Даже Нотта и Келли погонят поганой метлой! Это клеймо на всю жизнь! Этого ты хочешь? Это темный обет, мать его, а не шутки!       — Т-темный об-бет? — губы девушки дрожали; она читала об этом только в книгах и не думала, что когда-либо столкнется с подобным.       — Да, прости… — сдулся Забини. — Я же говорил уже, что не хотел… Все серьезно. Мне жаль. Если ты пойдешь к директору, это не спасет тебя от Малфоя, только добавит проблем, которые тебе и не снились. Мы-то может и выкрутимся, но ты… Тебе придется вернуться к маглам, понимаешь? Забыть о магии и своей сути навсегда.       — Ты прав, — обреченно согласилась девушка, смахивая соленые капли с ресниц.       Как верно отметил Блейз, это будет позорное клеймо. Выхода нет.       — Эй, не падай духом! — Забини пытался неловко подбодрить девушку; неправильное чувство шевелилось в душе. — Может, все обойдется…       — Сам-то веришь в это?       — Если не хочешь стать должницей Драко, никому не говори об этом. Он не должен узнать об истинной силе обета. Моли Мерлина, чтобы уберег тебя от этого.       Блейз неловко похлопал гриффиндорку по плечу и понуро побрел в подземелья. Он рассчитывал испытать облегчение после этого разговора, но, почему-то, не испытал.

***

      Гермиона не знала, сколько прошло времени, после того, как ушел Забини. Потрясенная до глубины души, она долго стояла в коридоре. Девушка не помнила, как дошла до портрета Полной Дамы, не помнила, как называла пароль и заходила в гостиную. В голове было пугающе пусто; гриффиндорка шла в кровать, чтобы ненадолго забыться во сне, но и тут все пошло не так.       Поленья в камине гриффиндорской гостиной потрескивали. На красном бархатном диване в полудреме сидел рыжий парень. Он, наконец, решился на серьезный разговор с подругой, но вот незадача — Гермиона не спешила возвращаться с астрономии. Кое-как Рональд таки задушил зарождающуюся злость — конечно, она была где-то со слизеринскими гадами, раз до сих пор не явилась!       Гостиная пустовала, а Рон все ждал и ждал. Борясь со сном, гриффиндорский капитан услышал робкие крадущиеся шаги и мигом взбодрился.       — Гермиона? Наконец-то! — парень изо всех сил старался скрыть обвиняющий тон.       — Рон? — староста устало удивилась. — Давай завтра, если не срочно?       Мерлин, если и у него какие-то новости, она не переживет.       — Присядь, пожалуйста, — Уизли похлопал по сидению рядом с собой. — Это важно.       Грейнджер обреченно опустилась на диван. Их круглая гостиная спала; казалось, даже огонь в камине дремал. Луна взошла за окнами.       — Гермиона, ты должна знать, что дорога мне, как сестра, — быстро выпалил Рон. Девушка слабо улыбнулась — она знала, что друг репетировал речь.        Голубые глаза поймали взгляд карих; Грейнджер слегка сжала ладонь друга — хвала Мерлину, сейчас они будут мириться, а не ссориться.       — Я люблю тебя, — вдруг запнулся рыжий и покраснел. — Люблю, как люблю Джинни; Ты же знаешь, я много чего говорю в гневе… Прости меня, я был не прав. Лава… Лаванда говорит, что я слишком суров с тобой.       Гермиона слушала внимательно, не перебивая.       — Если тебе нравятся слизеринцы… Ладно, так тому и быть. Мне они не нравятся, ты знаешь, но это же мои проблемы, наверное? Не понимаю, как ты можешь даже находится рядом с ними… Я все еще помню, как отгонял от тебя Келли на третьем курсе и как лупил Гойла, когда он нарочно разбросал твои перья…       — Я дружу не с Гойлом или Келли, а с Теодором, — девушка мягко поправила друга. Рон как-то обреченно рассмеялся.       — С Теодором, верно. Знаешь, если бы это был Гойл или Малфой, я бы совсем тебя не понял… Наверное, я ревную тебя, как ревновал бы Джинни, если бы у нее кто-то появился.       Гермиона удивленно захлопала глазами, а Рон продолжил, как ни в чем не бывало:       — Давай больше не будем ссориться? Понимаешь, я не хочу видеть тебя расстроенной. Мерлин, я и сейчас уверен, что ты ошибаешься, но Лав сказала, что ты имеешь на это право. Обещай, что если что-то случится, если тебя кто-то обидит, то скажешь мне! — Гермиона грустно закивала, пока Рон трепетно сжимал ее ладонь, заглядывая в глаза. — Я от него мокрого места не оставлю, кто бы это ни был!       Именно по этой причине Гермиона никогда не расскажет Рону ничего подобного.

***

      Теодор держал во рту сигарету, а в руках крутил зажигалку. Он прикурил, медленно втягивая дым. Сидеть на скамье под облетевшим деревом в середине ноября было некомфортно. Уже несколько дней подряд шли дожди; сегодняшний день стал исключением. Парень ждал свою девушку — скоро ее кудрявая голова появится во внутреннем дворике. Грейнджер должна возвращаться с однокурсниками с занятия по уходу за магическими существами. Брюнет считал гриффиндорку своей, хотя на публике не решался показывать этого. Лишние пересуды были ни к чему ни ей, ни ему. Он злился на себя — с каких пор его волновало мнение других? И злился еще сильнее, думая о Малфое. Получалось, что как бы Нотт не отрицал, его все-таки волновало, что подумают другие; а еще ему хотелось, чтобы Малфой считал себя хуже него. Радовало то, что в последние дни слизеринский капитан не заводил странных разговоров о них и гриффиндорке, не вспоминал спор, который Нотт разорвал. Разорвал ли? По крайней мере, Драко теперь знал, что Тео не желал играть с ним в соперников. Блондин держался в стороне от Нотта и Грейнджер и последних это полностью устраивало. По каким-то причинам Гермиона тоже сторонилась Малфоя, что не могло не радовать Теодора.       Мало-помалу Тео начал разбираться в магловских учебниках, что в начале казались ему чем-то за гранью понимания. Академия, о которой рассказывала Белла, подарила парню надежду — это именно то, чего он желал. Ему не придется уходить к маглам и окончательно портить отношения с отцом, если получится поступить в Академию. Нотт загорелся этой идеей.       Двор наводнили студенты — занятия подошли к концу и ребята спешили на свежий воздух. До ужина оставалось еще много времени; Нотт решил провести его со своей гриффиндоркой.       Через арку со стороны Запретного леса вошли семикурсники в гриффиндорской форме. Тео потушил сигарету и натянул на лицо самую непринужденную улыбку. Рядом на скамью приземлились две пуффендуйки; парню пришлось отодвинуться на край. Первым слизеринца заметил Уизли; рыжий прищурился и смерил Нотта пристальным взглядом. Тео напрягся, готовясь к перепалке, но гриффиндорский капитан отвернулся и прошел мимо. Гермиона шла в конце процессии и что-то бурно обсуждала с одной из близняшек Патил. Гриффиндорка не замечала ничего вокруг и удивленно охнула, когда, вставая со скамьи, Тео схватил ее за запястье и, улыбаясь, притянул к себе. Испуг промелькнул на лице девушки и Теодор подумал, что переборщил с внезапностью, но девушка сразу же расслабилась и расплылась в улыбке, признав Нотта. Патил растерянно остановилась рядом и глупо захихикала, когда Тео потянулся к губам Гермионы и при всех поцеловал ее. Индианка догнала однокурсников и через мгновение все гриффиндорцы стали озираться.        Нотт впервые проявил свои чувства на людях. Теперь об их отношениях знали ее однокурсники и все, кто находился сейчас во дворе.       Гермиона растерялась — девушка не ожидала ничего подобного. Губы Тео нежно целовали; она сдалась их напору и нежности. Гриффиндорка положила руки на плечи парня и закрыла глаза.       — Гермиона, мы ждать не будем! — смеясь, крикнула Патил и отвернулась к Лаванде.       От поцелуя и восторга у Грейнджер закружилась голова.       — Тео, я сейчас упаду. Давай присядем, — прошептала девушка прямо в губы Нотта.       — Я вскружил тебе голову? — довольно промурлыкал брюнет, сжимая тонкую талию гриффиндорки.       — Можно и так сказать, — смеясь, ответила Гренджер.       Они опустились на скамью; пуффендуйки с недовольными лицами оставили их вдвоем. Девушки и не догадывались, что сердце кудрявого слизеринца уже занято.       — Что ты здесь делаешь? — Гермиона утонула в объятьях Нотта; рядом с ним девушку оставляли тревоги; она не могла рассказать ему правду о Малфое, не рискуя при этом их будущим, но радовалась каждой минуте, проведенной вместе.       Грейнджер решила выжидать и как можно реже попадаться Малфою на глаза. Ей стало спокойнее, когда она поняла, что слизеринский принц не ищет ее. По ощущениям, кроме несильного зуда, метка никак себя не проявляла. Да, она из раза в раз возвращалась мыслями к Малфою, но наверняка это было не влияние метки, а последствие их нелепой ситуации. Она просто не могла выкинуть такое из головы! Решив не поддаваться панике, Гермиона убеждала себя, что Малфой вполне мог загадать что-то несущественное; ей тогда бы очень повезло. Девушка не понимала, что удача уже отвернулась от нее.       — Это же очевидно. — Нотт гладил гриффиндорку по волосам, расправляя пальцами непослушные пряди. — Ждал тебя.       — Зачем?       — Чтобы поцеловать.       Гермиона снова почувствовала его губы на своих. Мир померк, а печали отступили. Ладони Нотта на лице вызывали трепет и желание остаться наедине. Например, в той комнате, которую показал Нотт своей гриффиндорке после вечеринки в Выручай-комнате, где они впервые подарили друг другу себя.       Ребята увлеклись поцелуем, забыв, что они не одни. Мимо проходили студенты и оживленно шептались. Кто-то смотрел на них с других скамей, а кто-то, как Малфой, которого никотиновая зависимость тоже выгнала на свежий воздух, наблюдал издалека.       Оперевшись на каменную стену у выхода со двора, блондин нервно затягивался, выпуская изо рта клубы серого дыма. Слизеринец сжимал кулаки; он не мог понять, почему его так разозлило увиденное.        Разумеется, дело было не в метке, зудевшей все назойливей день ото дня. Это странно — запястье чесалось сильнее в присутствии Грейнджер, а он все равно ошивался где-то поблизости.        Салазар, он так распалился тогда с ней в заброшенном кабинете, что чуть не трахнул Асторию, когда та показалась ему на глаза. Пришлось срочно искать Линду с Когтеврана; хорошо, что она никогда не была против.       Тот случай с Грейнджер одновременно и опьянил, и отрезвил слизеринца. Все же он потомственный аристократ, а она простая ведьма; ее родители маглы. Не гоже ему путаться с ней, даже не всерьез. Да, Драко не по душе Астория, но в его окружении полно привлекательных и родовитых колдуний. Люциус упал бы в обморок, узнай, какие вещи творил наследник с безродной ведьмой. Если бы не Теодор, он бы и не взглянул на Грейнджер. Это просто игра; желание насолить Нотту…       Может, дело в том, что девчонка пренебрегла его предупреждением? Он ведь сказал ей держаться подальше от Тео. Если гриффиндорская дурочка любит играть с огнем, то пусть не плачет, когда обожжется.       Драко сделал последнюю затяжку и кинул сигарету под ноги, глядя на то, как Нотт сует свой язык в рот девушки; блондин дал слово, что Теодор поплатится за показуху, а Грейнджер за непокорность.

***

       Неделя пролетела незаметно; наступил вечер Министерского Бала. Драко Малфой пропустил все, что только возможно — выступление министра, напутствия профессоров, импровизированный студенческий концерт… Парень раздобыл бутылку огневиски и в одиночестве распил половину. Желанное онемение разлилось по рукам и ногам, голова едва не кружилась. Парень сидел на полу в слизеринской спальне и держался за кровать, когда его нашел Забини.       — Салазар, Малфой! Так и знал, что ты бухаешь в одиночестве и плачешь по своей горькой судьбе! — Блейз смерил друга сочувствующим взглядом и покачал головой.       Мулат принарядился — дорогая фиолетовая мантия выгодно подчеркивала молочный тон кожи итальянца; Драко же наоборот, выглядел неряшливо — мятые рубашка и брюки лоску не добавляли.       — Друг, хватит сидеть взаперти, как принцесса! — Блейз сел на корточки рядом с блондином и осторожно забрал из рук бутылку. — Пропустишь все самое интересное! На ужин, ты уже не попадешь, конечно, но потанцевать еще точно сможешь.       — Ха-ха-ха! — истерически засмеялся Малфой. — Ну ты и к-козел! Хочешь посмотреть, как я опозорюсь?       — Не хочу оставлять тебя в таком состоянии, — терпеливо объяснял мулат. — И остаться с тобой не могу — старая кошка Макгонагалл напрягла следить за порядком. Так что поднимайся, со мной пойдешь.       — К-кудряшка там? — невнятно пробормотал Драко.       — Что? Кудряшка? Да, Нотт уже там, — поддел Забини. — Не знал, что вы уже дали друг другу ласковые прозвища.       — Иди на хрен.       Итальянец хоть и был сильнее и выносливее среднестатистического парня, но Малфоя смог поднять на ноги с большим трудом. Блондин схватился за опору кровати, качаясь; зеленая ткань под его ладонью, не выдержав нагрузки, с треском порвалась.       Блейз громко выдохнул, растирая лоб рукой, и смотрел на безнадежно пьяного друга.       — На, выпей, — мулат протянул блондинку маленькую зеленую склянку. — Думал, что не пригодится, но, вижу, без этого никак.       — Что это? Яд?       — Отрезвляющее зелье, придурок. Пей.       Драко пьяно ухмыльнулся, открыл флакон и резким движением опрокинул в рот снадобье.       — Я так старался забыться, а теперь все насмарку. Забини, ну ты и обломщик! Может, я не хочу трезветь.       — Какого хрена, кстати, ты так напился? — Блейз достал волшебную палочку и привел в порядок одежду друга.       — Отец не доволен мной. Эта мелкая дрянь… Астория рассказала ему про Грейнджер… Люциус запретил мне приближаться к ней. — Драко гневно ударил по опоре; дерево не выдержало — опора рухнула, а кровать Малфоя перекосилась.       Блейз молча уставился на погром; поведение блондина начинало настораживать.       — Ну и что ты психуешь? Это всего лишь Грейнджер! Что ты паришься? Да и вообще, заканчивай этот цирк; они с Ноттом того не стоят. Придумай себе другое развлечение. Та девчонка с Когтеврана искала тебя сегодня… — произнес Блейз беззаботно.       Драко горько усмехнулся.       — Грейнджер… Ты-то точно знаешь, что все не так просто. Да и дело не только в ней       — Астория уже смеет мне приказывать! Да еще и через отца!       — Ну-ну, не кипятись! — Блейз обошел кровать с другой стороны и принялся возвращать ей первозданный вид. — Вижу, тебя уже не так шатает. Идти можешь?       — Могу, — мрачно прошипел Малфой; он стремительно трезвел, а на сердце снова становилось тяжко; злость на Асторию вернулась.

***

      — Забини, какого хрена? Какого хрена, я спрашиваю? — недоумевал Малфой, когда друг привел его, минуя Большой зал, где уже начались танцы, в захламленную кладовку.       Это было просторное помещение без окон и с множеством шкафов, набитыми различной кухонной утварью. В центре стоял большой каменный стол.       — Слушай, правда, тебе сейчас лучше не показываться на люди. Ты зол, как драккл, не вышло бы чего… А так ты будешь при деле — надо разлить напитки по стаканам и поставить на подносы. Кто-нибудь придет и заберет их; работа отвлекает от дурных мыслей, а по тебе видно, что ты загоняешься, — Блейз мало верил в успех своей затеи.       — По-твоему я похож на гребаного домашнего эльфа, Забини? — Драко уставился на друга, скрестив руки и не веря ушам. Это мулат так шутит?       Блейз напряженно выдохнул и взмахнул волшебной палочкой — кувшин из ближайшего шкафа подлетел к столу, на котором на подносе уже стояли стаканы.       — Салазар, я же не говорю делать это руками! Используй магию; это просто. — жидкость из кувшина разлилась по стаканам.       Малфой подошел к столу, взял стакан, сделал большой глоток и брезгливо скривился.       — Что это? Ослиная моча? Здесь есть хоть капля огневиски?       Забини закатил глаза.       — Идиот, это яблочный сок! Мне пора. Я приду за тобой, как только смогу, а ты постарайся никого не убить.       Блейз с облегчением отметил, что Драко его послушался. Было смешно наблюдать, как аристократ пытался сладить с простыми бытовыми чарами. Сок из кувшина проливался мимо стаканов, Малфой ругался, но упрямо продолжал выполнять задание.       — И еще — не закрывай дверь. Эльфы что-то сделали с ней и теперь, если она закроется, просто так ее уже не открыть.       Не получив ответа, Блейз оставил Малфоя наедине с яблочным соком.

***

      Гермиона восторженно оглядывала Большой Зал. Деревянные столы и стулья были перенесены к стенам, украшенным гирляндами лиловых цветов глициний; вместо привычного звездного неба на потолке — настоящее северное сияние. В углу зачарованные музыкальные инструменты играли известное классическое произведение.       Бал был посвящен старшекурсникам — нарядные ребята смеялись, танцевали, весело болтали после немного скучной и пафосной официальной части вечера.        Профессор Макгонагалл разрешила Грейнджер не участвовать в организации вечера; вместо нее помогать Забини вызвалась Джинни Уизли. Подруга помогла Гермионе собраться на Бал — сделала ей высокую собранную прическу, нанесла легкий макияж и снова немного укоротила платье. Маленькое черное платье Гермионы и так казалось ей слишком коротким, но Джинни это не остановило. Позже восторг в глазах Нотта подтвердил, что все было сделано правильно.       Увидев Тео в классическом костюме, Грейнджер глупо заулыбалась. Они молча сплели пальцы и отправились танцевать. Понемногу однокурсники привыкли видеть их вместе и больше не обращали на это внимания.       Сегодня вокруг царила дружелюбная атмосфера, студенты с удовольствием общались не только с ребятами со своего факультета, но и с других факультетов тоже. Даже парни из сборных по квиддичу забыли о соперничестве и с воодушевлением обсуждали предстоящие матчи.       Зазвучала спокойная музыка; студенты спешили пригласить желанного партнера на медленный танец. Лаванда кое-как вырвала Рона из квиддичной тусовки и потянула на танцпол. Симус пригласил Вивьен, она согласилась, но сильно довольной не выглядела. Слизеринка нервничала; она уже начала сомневаться, что Малфой способен выполнить данное ей обещание — Грейнджер не таясь кружилась в объятиях Нотта; не похоже, что у них были какие-то проблемы друг с другом.       Так думала не одна Вивьен; их окружение недоумевало — и как только они нашли общий язык? Известно, что Гриффиндор не уживается со Слизерином. Но вопреки всему, сейчас Грейнджер танцевала с Ноттом, вне зависимости от того, что кто-то радовался за них или завидовал. То, что у этих двоих было неспокойно на душе, не ведал никто.       — Рассказать тебе что-то, что известно каждому в этом зале? — прошептал Нотт, ведя Грейнджер в танце.       — Значит, это должно быть известно и мне, верно? — игриво ответила Гермиона.       — Верно, но мне хотелось, чтобы ты услышала это от меня, — брюнет медленно поднимал руку вверх, гладя гриффиндорку по спине. — Ты самая красивая.       Гермиона сдавленно хихикнула, закусив губу. Ей нравился шепот Тео.       — Думаю, не все в этом зале согласились бы с тобой. Особенно девушки.       — Плевать. Я готов поспорить с каждым. Парни бы точно поддержали меня, а еще ты приятно пахнешь.       — Спасибо, но ты смущаешь меня, — Грейнджер чувствовала, как горят ее щеки и не только.       Нотт цокнул, прижимаясь к девушке. Он заметил, что к ним пробиралась другая гриффиндорка. Теодор знал в лицо далеко не всех ребят с Гриффиндора, но эту загонщицу знал хорошо. Кроме того, Джинни Уизли дружила с Грейнджер. Сейчас парню очень не нравилось выражение лица рыжей.       — Гермиона, прости, — виновато лепетала младшая Уизли, дергая подругу за руку. — Я бы не стала отрывать вас друг от друга, но мне очень нужна твоя помощь.       Грейнджер развернулась к Джинни, все еще находясь в объятьях Нотта, парень мрачнел.       — Что стряслось?       — Я не справляюсь! — Джинни заламывала руки; пары вокруг них стали обращать внимание. — Оказывается, следить за порядком не так-то просто…       — Ближе к делу, Уизли, — прищурился Нотт, сжимая плечо Гермионы.       — Я носила напитки, когда прибежала Парвати и сказала, что Рон ссорится с Лавандой… Все очень плохо! Мне надо срочно найти их, я не знаю, сколько времени мне понадобится… Блейз… — тараторила Джинни в растерянности.       — Успокойся, — Гермиона поняла, что хочет подруга. — Иди ищи Рона и Лаванду, а я принесу напитки.       — Спасибо тебе, — проскулила рыжая, убегая. — Ты прелесть! Напитки…       — Я знаю, где напитки!       Гермиона выдохнула, не скрывая разочарования, и отодвинулась от Нотта.       — Ты все слышал. Это ненадолго.       — Тебе помочь? — поинтересовался парень; ему тоже пришлось не по нраву вмешательство Уизли.       — Нет, Тео. Я сама.       — Хорошо, — кивнул парень. — Буду ждать тебя.       Гермиона улыбнулась и пошла сквозь толпу в кладовку эльфов.

***

      С каждой минутой Малфой закипал все сильнее. Зелье Забини оставило после себя легкое опьянение, а этого было недостаточно. Наглый итальянец не только обломал все удовольствие, но и вынудил его, потомственного мага, аристократа, работать. Его терпение вот-вот лопнет — он перерыл все шкафы в поисках стаканов, которые неожиданным образом закончились. Скоро придет заносчивая Уизли и поднимет его на смех, увидев, что он не справился. Нищебродка посмеется, потому что он плохо поработал. Если бы Люциус узнал об этом, то подавился бы собственной желчью. Драко точно убьет Забини за то, что тот поставил его в такое идиотское положение.       Малфой тупо уставился в пустой шкаф, сжимая в руках дверцы, когда за спиной с громким хлопком закрылась входная дверь.       — Твою мать! — взревел слизеринец. — Ты тупая или глухая, Уизли? Я же сказал, не трогать эту ебучую две…       Блондин развернулся, тирада оборвалась на полуслове. Вот так встреча! Теперь он понял, как это работало. Салазар, сама пришла!       — Малфой, не кричи! — строго произнесла Грейнджер, храбрясь. — Я заберу напитки и уйду.       — Я бы не был так в этом уверен, — самоуверенно заявил Драко, гаденько скалясь.       Сердце Гермионы пропустило удар; она подошла к столу и схватилась за столешницу, скрывая дрожь.        Хвала Мерлину, Малфой стоял на месте; огромный стол все еще разделял их.       — Видишь ли, Грейнджер, дверь захлопнулась и теперь без посторонней помощи нам не выбраться отсюда, — Малфой покачал головой.       — Не приближайся! — Гермиона метнулась к двери и начала дергать ручку; дверь не поддавалась.       У двери стояла деревянная скамья; гриффиндорка осторожно опустилась на нее, с подозрением глядя на слизеринца.       — Не смотри так, я не причем на этот раз, — Драко примиряюще поднял руки.       Он в упор разглядывал девушку. Отметил голые ноги и соблазнительное черное платье; тяжело сглотнул. Если бы Малфой впервые увидел ее сегодня и не знал, мог бы подумать, что эта девушка из высшего общества. Все же прическа и одежда меняют людей.       — Я хотел поговорить позже, но сама судьба привела тебя ко мне, — Драко оперся ладонями о стол.       — Нам не о чем разговаривать, Малфой, — Гермиона скрестила руки и вжалась в стену, отводя взгляд.       — Не дерзи, — прошипел блондин; его глаза пугающе темнели. — Я просил тебя не общаться с Ноттом.       — Это не твое дело! — затравленно пискнула девушка; она была так осторожна последнее время, неужели напрасно?       — Я видел вас! Видел, как вы обжимались! Мои слова ничего не значат для тебя? — Драко наклонил голову набок, торжествующе улыбаясь. — Я исправлю это. Помнишь, ты кое-что задолжала мне?       Гермиона обреченно закрыла глаза, облизывая пересохшие губы. Она знала, что так будет.       — Тот обет ничего не значит! Можешь не утруждать себя пустыми словами, — голос девушки дрожал.       Малфой ликовал — девчонка пыталась обмануть его. Он навис над столом.       — Вот как? А теперь открой глаза и произнеси тоже самое, глядя мне в лицо.       Гермиона тяжело задышала, повинуясь, и молчала. Она осмелилась взглянуть на слизеринца; ее глаза лихорадочно забегали по злому красивому лицу. Раздался раскатистый низкий смех.       — Невероятно! Забини рассказал тебе! Ты все знаешь!       Гриффиндорка, боясь усугубить свое шаткое положение, не ответила.       — Хотела провести меня, обмануть, — цокая, глумился Малфой. — Ты и Забини… Он отпирался до последнего, но я таки вывел его на чистую воду… — Драко поймал взгляд затравленных глаз и оскалился. — Мне рассказали, как он отрубился рядом с Пэнси; я сложил два плюс два и все понял… Нас ведь это тоже касается, верно? — парень одарил Грейнджер понимающей улыбкой. — Что с тобой? Подойди ко мне. Хочешь бойся, хочешь нет, но тебе некуда деваться. Ни из этой кладовки, ни от меня.       Гермиона, загипнотизированная блеском глаз слизеринца, медленно поднялась. Он прав; теперь он знает и ей ничего не оставалось, кроме как послушаться. Нетвердой походкой девушка подошла к Малфою и встала рядом. Драко взял ее за плечи и развернул к себе; руки девушки безвольно повисли вдоль тела.       — Теперь я понимаю, почему не могу выбросить тебя из головы! Это все долбаная магия, а я уже начал переживать, что помешался! — Драко весело хохотнул, облизывая губы; собеседница восторга не разделяла.       Гриффиндорке казалось, что она вот-вот рухнет на пол; чувство, что того и гляди случится что-то непоправимое, осело тяжестью в животе.       — Но это всего лишь метки Забини действуют! Все хотел спросить у тебя — твоя метка зудит? — Гермиона отрицательно покачала головой. — Хм… — озадачился блондин, заправляя выбившийся из прически девушки локон за ухо. — Моя не дает мне покоя, наверное, хочет, чтобы я скорее загадал желание…       Девушка напряглась; Малфой мгновенно почувствовал это.       — Я кое-что придумал для тебя. Что-то, что тебе будет по силам, как ты и хотела.       — М-Малфой, — прорезался слабый голос. — Остановись, прошу. Зачем тебе это? Вокруг столько людей готовы исполнить любой твой каприз… Оставь меня в покое. Я не при чем…       — Что значит «ты не при чем»? Ты согласилась участвовать в игре, проиграла мне желание. Я предупреждал тебя, но ты наплевала на все, а теперь «ты не при чем»? — вкрадчиво прошептал Малфой; таким тоном ругают детей за непослушание. — Кудряшка, ты сама виновата. Имей смелость встречать последствия с гордо поднятой головой. Ты же львица, так? — Драко взял Грейнджер за подбородок и заставил смотреть в глаза.       Парень торжествовал — девчонка в его власти и, наконец, не препирается. Слизеринец чувствовал небывалую уверенность в своих силах.       — Я могу приказать тебе никому и ни в чем не отказывать, как тебе такое? — Малфой подавился смешком, когда Грейнджер схватилась за стол, чтобы не упасть. — Или велю никогда не приближаться к Нотту… Ты не послушала меня по-хорошему и теперь я имею полное право загадать это… — Драко стер со щеки девушки одинокую слезу и продолжил шепотом. — А еще лучше — я прикажу тебе быть только моей! Что думаешь?       — Пожалуйста, не делай того, о чем потом пожалеешь… Это же т-темная магия… — девушка запиналась; того и гляди расплачется от бессилия.       Она была настолько ошарашена, что не придала значения, что Малфой снова находился неприлично близко и держал ее в своих руках. Это не так сильно пугало, как грядущее.       — Не делай из меня источник вселенского зла, Грейнджер, — притворно оскорбился парень, усаживая безвольную Гермиону на стол.       В прошлый раз он остановился, но тогда ведь он многого не знал? Ничто не помешает ему сейчас. Драко провел ладонью по голым ногам девушки от колен до бедер; Гермиона шумно втянула воздух носом.       — Прости, не удержался, — Драко погладил Гермиону по щеке; девушка резко отвернула голову в сторону.       — Ты ублюдок, Малфой! Я расскажу все Тео!       — Вероятно, раз ты до сих пор не сделала этого, на то были веские причины, а после того, как я загадаю желание и подавно не расскажешь. — Малфой зацепил пальцем край платья и прикоснулся к внутренней поверхности бедра Грейнджер; гриффиндорка дрожащей рукой отпихнула его.       — Ты как-то слабо сопротивляешься. Я думал, будет хуже. Хочется верить, что ты становишься покорной… А если нет, то желание мне в помощь… Не знаю, как это правильно делается… Дай руку и слушай внимательно. — парень схватил Грейнджер за запястье и крепко сжал. — Я, Драко Люциус Малфой, — воздух вокруг них завибрировал, магия обета почувствовала сформировавшееся намерение и пробудилась; Гермиона тщетно пыталась вырваться. — Повелеваю тебе, Гермиона Грейнджер, слушаться меня и быть покорной в течении… Хм… — Драко нарочно сделал паузу, томя девушку неизвестностью. — В течении года?.. Тебе повезло, Грейнджер, что я не так жесток; будь Нотт на моем месте — привязал бы тебя к себе навечно. — Гермиона перестала дышать; хорошо, что она сидит, а не стоит — ноги не удержали бы ее. — Месяца? — в слух рассуждал парень, играя чужой судьбой. — Нет, месяца будет не достаточно… Как насчет трех месяцев? Мне нравится цифра три! Я приказываю тебе слушаться меня три месяца, Грейнджер и быть покорной. — Малфой опустил взгляд с испуганных глаз девушки на ее дрожащие губы. — И еще — не вздумай кому-либо любым известным тебе способом устно или письменно сообщить о нашей сделке, иначе ты знаешь, что будет.       Обет свершился. Пискнув от боли, Гермиона наконец освободила руку; их метки засветились, оторвались от кожи и, притянувшись друг к другу, исчезли.       Малфой с сомнением провел рукой по чистому запястью; зуд пропал вместе с меткой. Гермиона быстро и поверхностно дышала, смахивая слезы с глаз.       — Обычно такие дела после скрепляют поцелуем, — протянул Малфой, задирая подбородок. — Что скажешь?       — Скажу «нет», — Гермиона затравлено посмотрела на слизеринца. — Так бывает только в страшных сказках!       — Я говорил уже, ты сама превращаешь хорошую сказку в плохую! — от поучительного тона блондина Гермиону передернуло.       — Не вижу ничего хорошего в моем положении.       — Не думал, что ты так ограничена в суждениях. Однако, не заговаривай мне зубы. Я хочу поцелуй, — Драко вплотную подошел к девушке между ее ног и стал терпеливо ждать, наблюдая за внутренней борьбой гриффиндорки. Она знала, что у нее нет выбора, ему это тоже было известно.       Гермиона отрицательно замотала головой, страшась гнева Малфоя; она не могла перебороть себя. Малфой громко выдохнул, не скрывая разочарования:       — Ты себе совсем не помогаешь, но на первый раз я пойду тебе навстречу. Не сопротивляйся.       Грейнджер не успела возразить; лицо Малфоя приближалось. В его глазах застыл цепкий интерес, когда требовательные губы накрыли рот девушки; парень и не думал закрывать глаза, чтобы не упустить ни одной эмоции на лице гриффиндорки. Этот требовательный поцелуй отличался от нежных ласк Нотта. Грейнджер прикрыла глаза, лишь бы не видеть изучающий взгляд Малфоя, но и с закрытыми глазами разница была очевидна. Этот слизеринец не спрашивал робкого разрешения, а шел сразу напролом. Жесткие губы сминали губы гриффиндорки, властный язык вторгся в рот. Парень прижал Гермиону к себе за затылок и поясницу, углубляя поцелуй. Гриффиндорка сжалась под напором и, не давая себе отчета, попыталась оттолкнуть парня, за что была больно укушена. От неожиданности девушка сдавленно вскрикнула и ощутила во рту металлический привкус крови.       — Ты будешь слушаться, хочешь того или нет, — прошептал Малфой в губы Грейнджер и потерся носом о ее нос. — А теперь целуй так, как целуешь Нотта.       Гермиона сглотнула; укушенная губа пекла. Слизеринец слизал каплю крови с ее губ и затянул язык девушки в свой рот. Гриффиндорка немного отстранилась; напор и неистовство Малфоя страшили. Она хотела бы избежать этого, но все же Малфой подарил ей свой ядовитый поцелуй. В ее силах было лишь немного подсластить свою пилюлю, сделав поцелуй менее неприятным.       Драко почти вспылил — девушка отстранилась снова, но расплылся в довольной улыбке, когда почувствовал нежное прикосновение ее губ. Она целовала робко и осторожно. Возбуждение в штанах требовало разрядки; Малфой не хотел далеко заходить с ней, и вообще, не думал, что встретится с Грейнджер так скоро. Конечно, это магия гребаного заклинания Забини сводила их, иначе никак! Он должен был бы сейчас же прекратить это и не опускаться до уровня животного, но вслух прошептал низким голосом:       — А мы нежные, да? Так тебе нравится?       Малфой подался вперед, мягко целуя девушку. Несмотря на то, что он сбавил темп своего напора, слизеринское сердце яростно билось о грудную клетку.       Грейнджер душили объятия Малфоя и чувство вины; от этого стало трудно дышать. А только ли от этого? К тому же, там, где раньше была метка «B.Z», кожу начало неприятно покалывать.        Она жалкая; теперь этот парень владеет ее волей и почти телом. Это будут самые долгие три месяца в ее жизни.       Волевым решением Малфой, тяжело дыша, оторвался от девушки. Ее аккуратные губы распухли и покраснели, как и его, скорее всего.       — Не думай обо мне слишком плохо. Обещаю, что не перейду эту черту между нами, это все магия, понимаешь? Но ты должна слушаться, ладно?       Грейнджер недоверчиво кивнула; может, все не так уж плохо, как показалось вначале? Даже если Малфой и велит ей держаться подальше от Тео, это продлится не больше трех месяцев.       Драко зажмурил глаза, глубоко втягивая воздух, и опустил голову почти к бедрам Грейнджер. Девушка не могла встать или отстраниться — ладони слизеринца по обе стороны надежно удерживали ее на месте. Звук его сбившего дыхания перебил грохот со стороны двери; кто-то пытался попасть в кладовку.       Малфой и Грейнджер на мгновение замерли, потом быстро переглянулись. Гермиона спешно поправила платье и попыталась отодвинуть от себя парня, но слизеринец, предупреждающе покачав головой, остался на месте.        Гермиона запаниковала — со стороны могло показаться, что они занимались тем, чем занимались; со стороны могло показаться, что она не была против.       Дверь широко распахнулась и в помещение ввалились Забини, растерянная Джинни, Рон с округлившимися глазами, Лаванда, повиснувшая у него на руке и домовой эльф с поникшим видом.       — Мать мою волшебницу! — пораженно выпалил Забини; не прошло и часа, а Малфоя уже надо снимать с Грейнджер.       К бабке не ходи — это как-то связано с желанием. Малфой буквально выпытал у него правду и теперь оставалось только надеяться, что Грейнджер не сильно попадет. Несмотря на то, что Забини испытывал что-то вроде мук совести из-за того, что гриффиндорка влипла в историю из-за него, благополучие Малфоя заботило итальянца намного больше и прямо сейчас это самое благополучие оказалось под угрозой — Уизли тоже все видел.       — Бон-бон, помни о том, о чем мы говорили! — звонко заверещала Лаванда, испуганно переглядываясь с Джинни. — У Гермионы есть право на личную жизнь!       Глаза Рональда наливались кровью, а кулаки сжимались. Рыжий широко расставил ноги, с ненавистью смотря на блондина. Он мог смириться с Ноттом, но только не с Малфоем! Их вражда была непреодолима. К тому же, он сразу узнал затравленный взгляд подруги, а значит, что-то шло не так.       — Отойди от Гермионы, грязное животное! — прорычал рыжий, угрожающе обходя стол.       Забини тут же последовал за ним, чтобы прийти на подмогу другу, когда это понадобится. Домовой эльф в углу переминался с ноги на ногу, не зная, что делать.       Малфой и не подумал отступать; парень нагло ухмыльнулся, глядя на разъяренного друга Грейнджер.       — Почему бы тебе не прислушаться к своей подружке, Уизли? Радует, что хоть у кого-то в вашей паре есть мозги.       Ребята оторопели от подобного заявления; блондин не собирался тушить пожар, он подкинул дров, чтобы горело ярче. Гермиона вздрогнула, когда Малфой специально прижал ее к себе.       — Д-да, Рон. Все в порядке, ты неправильно все понял! — пролепетала гриффиндорка, испуганно переглядываясь с Джинни и Лавандой.        Она себе не простит, если по ее вине друг попадет в неприятности.       — Ничего не в порядке! — Рон в два огромных шага преодолел расстояние до слизеринца, дернул его за плечи и, замахнувшись, ударил в бровь.       Девушки завизжали, Гермиона замерла на месте; Блейз кинулся к рыжему, оттаскивая его от друга. Малфой с дикой улыбкой на опухших губах прикоснулся к рассеченной брови и рассмеялся так, что даже Рон оторопел и переглянулся с Забини.       — Ты пожалеешь об этом, Уизли. Когда-нибудь.       Драко задержал пристальный взгляд на Гермионе, усмехнулся и обратился в никуда:       — Полагаю, я выполнил свою работу. Хорошего вечера, дамы и господа.       Блондин широкими шагами покинул кладовку. Ничего не понимающий Рон кинул полный гнева взгляд на Гермиону и удалился следом. Лаванда и Джинни поспешили за рыжим. Блейз тяжело выдохнул и закрыл ладонью глаза:       — Он все знает, да?       Грейнджер слабо кивнула, вставая со стола и расправляя складки на платье.       — Что он загадал?       Девушка пожала плечами и, не глядя на него, пошла в Большой Зал. В кладовке остались двое — Забини и его чувство вины.

***

      Драко, как мог, привел себя в порядок в уборной и вихрем влетел в Большой Зал. Рана на брови уже не кровоточила, но болела весьма ощутимо. Через несколько минут точно будет отек, а по утру красочный синяк. Слизеринец на скорую руку наложил маскирующие чары; завтра под каким-нибудь нелепым предлогом он покажется мадам Помфри.       У Уизела тяжелая рука; Малфою это было хорошо известно и все же он не отказал себе в удовольствии выбесить гриффиндорского капитана. Это была ненависть, взращенная годами.       Салазар, рассеченная бровь стоила того, чтобы увидеть вытянувшуюся рожу рыжего недоразумения, когда тот понял, чем Драко занимался с его дорогой подругой. Да, ничего серьезного не случилось, но Уизли-то об этом не знает. Осталось только разобраться с Ноттом и дело в шляпе; скоро он исполнит обещание, данное Вивьен.       Драко угрюмо подпирал стену в Большом Зале, погрузившись в свои думы и глядя в одну точку перед собой. Лепестки лиловых цветов, качаясь в такт музыке, медленно опускались на одежду и волосы, оставаясь незамеченными. Всеобщее веселье не трогало слизеринца; Малфой не замечал ничего вокруг, он стоял в стороне от однокурсников.        Слизеринка с шестого курса пыталась заговорить с ним, но парень лишь молчал в ответ; девушка, досадливо закатив глаза, убралась прочь.       Он наконец-то загадал желание, метка больше не беспокоила, но парень не чувствовал себя спокойно. Драко ясно отдавал себе отчет в том, что заигрался с Грейнджер; сегодня и вообще. Он мог бы придумать менее изощренное желание, но сделал то, что сделал. С одной стороны, досадливо было осознавать, что она целовала его под страхом расплаты за непослушание, но с другой… это было невероятно волнительно; что-то, что произошло вопреки всему. Малфой не стал слишком глубоко копаться в голове; он решил, что просто повеселится с Грейнджер и ее связанной волей, не выходя за границы дозволенного. Слизеринец отмахнулся, как от назойливой мухи, от мысли, что в последнее время он только и делал, что нарушал границы.       Малфой поймал взгляд одной из сестер Гринграсс; девушки болтали с однокурсниками в нескольких метрах от Драко. Их разделяла танцующая толпа; Астория стояла к нему спиной, Дафна же не скрывала ехидный торжествующий взгляд. В это мгновение Малфою все стало ясно. Поймав Дафну на подглядывании, Драко, криво ухмыляясь, лениво оттолкнулся от стены и пошел прямо к сестрам. Дафна дернула за рукав платья сестру; та сначала растерялась, но когда старшая Гринграсс указала ей на приближающегося блондина, собралась и непринужденно заулыбалась.       — Астория, Дафна, вы очаровательны сегодня. Как и всегда, — Малфой манерно поклонился девушкам.       Младшая Гринграсс непонимающе поглядывала на сестру; Драко вел себя странно. Будущий жених не разговаривал с ней с тех пор, как оставил одну рыдать в коридоре. Тогда Асти поделилась своей печалью с Дафной, которая пообещала все уладить и вот — Малфой разговаривает с ними, будто они едва знакомы.       — Добрый вечер, Драко, — довольно протянула Дафна, взяв сестру под локоть. — Я рада, что ты, наконец-то, решил уделить время своей невесте.       — Как-нибудь в другой раз, — слизеринец пожал плечами и дерзко подмигнул Астории.       Бедняжка побледнела и выпучила глаза. Ее безупречное зеленое платье и прическа волосок-к-волоску не уберегли девушку от разочарования. Аристократке с каждым днем все меньше и меньше верилось в то, что этот парень был сможет оценить ее по достоинству. Один вопрос не давал Астории покоя… Способен ли он вообще любить?       — Дафна, окажи честь, потанцуй со мной?       Драко, улыбаясь соблазнительнее искусителя, взял старшую сестру за руку и потянул танцевать. Дафна то и дело оборачивалась на ошарашенную Асторию, пока Малфой упрямо тащил ее в толпу. Парень резко схватил старшую Гринграсс за плечи и притянул к себе.       — Какого драккла ты делаешь, Малфой? — озлобленно прошипела слизеринка, потеряв сестру из виду.       Оркестр играл вальс. Дафна и Малфой явно не попадали в такт; блондина это не беспокоило — последнее, чего бы ему хотелось сейчас, это производить на посторонних хорошее впечатление.       — А какого драккла делаешь ты, Дафна?       Девушка на секунду стушевалась, ее глаза забегали по залу, но сразу же взяла себя в руки и уверенно ответила:       — Не понимаю, о чем ты.       Драко натянуто улыбнулся, наступая девушке на ногу и слегка покачал головой:       — Прекрати совать нос в мои дела.       — Надеюсь, Люциус вразумил тебя, — Дафна прищурила глаза, мстительно улыбаясь; больше не было смысла изображать неведение. — Какой позор для моей сестры! Вся школа шепчется, что ты и Грейнджер в заброшенном каби…       — Печешься о сестренке? — лениво перебил Малфой. — Что, если я скажу тебе, что сейчас в твоих руках будущее твоей сестры?       — Что ты несешь? — нахмурилась Дафна; девушка рассчитывала, что Малфой-старший растолкует своенравному отпрыску, что водиться с безродной ведьмой накануне помолвки — дурной тон, но что-то явно пошло не так. Драко совсем не раскаивался.       — Нашим отцам все равно, кто станет следующей леди Малфой — ты или твоя сестра… Улавливаешь мысль? — ласковым голосом прошептал Драко девушке на ухо.        Дафна смекнула, к чему клонил однокурсник и протестующе толкнула его в грудь, останавливая танец.        — Ты не посмеешь!       — По большому счету, мне тоже плевать. Если я намекну, что хочу не твою сестру, а тебя, никто не будет против… Ну или почти никто, — Драко снисходительно протянул руку Дафне, приглашая продолжить танец.       Девушка не двигалась, продолжая уничтожать блондина взглядом. Вальсирующие вокруг пары недоуменно озирались на слизеринцев. Драко усмехнулся и убрал руку.       — Что будет с твоей сестрой, если мы поженимся? Это разобьет ее маленькое сердечко… — Малфой с притворной грустью на лице покачал головой. — Сестра не простит тебе предательства.       — Прекрати! — Дафна сердито раздувала ноздри; Малфой переиграл ее.       — Ну, что скажешь теперь? Мы бы могли стать ослепительной парой. С твоим коварством… — Драко запнулся — в другом конце зала слизеринец заметил Нотта — черные глаза лихорадочно бегали — он искал в толпе кого-то.        Искал Грейнджер и не мог найти; блондин мстительно улыбнулся. Удовлетворение теплом разливалось по венам. Отчего же гриффиндорка не побежала искать утешения в объятиях Теодора?       — Хватит, Малфой! — сдалась старшая Гринграсс; она не заметила, что Драко отвлекся.       — Думаю, мы поняли друг друга, — холодно отрезал блондин, нащупав в кармане мантии сигареты.       В танце настал момент смены партнера; Малфой подтолкнул будущую родственницу к неизвестному когтевранцу и покинул зал, не оглядываясь.

***

      Вивьен сидела на диване и угрюмо смотрела перед собой. Примерно час назад Пэнси принесла ей вместо сока крепкий алкогольный коктейль; приятельница сказала, что это поднимет девушке настроение. Вивьен выпила один, два, три коктейля, но обещанное хорошее настроение не появилось, скорее наоборот.        День не задался с утра. Сначала мачеха случайно прислала ей не то платье на бал, потом слизеринка чуть не забыла про завтрашнюю отработку по нумерологии и полдня провела, ковыряясь в учебниках, а не собираясь на бал, как все ее однокурсницы. Виви не перекинулась и парой слов с Драко — друг как сквозь землю провалился! Девушке не терпелось узнать, как продвигалось его дело с Грейнджер, но неожиданно Малфой стал отказываться обсуждать эту тему, что не могло не насторожить слизеринку. Говорил, что сделает и все… И последняя капля — приторно-сладкие Тео и Грейнджер на балу; Вивьен чуть не вырвало, когда она украдкой подглядывала за их танцем. Драко или плохо старался, или делал что-то не то!       Но не только это послужило причиной печали Вивьен — в глубине души она сокрушалась, что сегодня ни Малфою, ни Нотту не было до нее дела. Всем вокруг было радостно и хорошо, пока Вивьен топила горести в алкоголе. Девушка отказалась танцевать с Гойлом, в полуха слушала восторженные рассказы Пэнси о новом парне.       — Что ты нашла в нем? — недоумевала Вивьен, потягивая яблочный сок, который на деле был коктейлем.       — Он видит не трофей, а меня, — многозначительно ответила Пэнси.       Вивьен лишь хмыкнула, не понимая. Многие бы отдали душу и все свои деньги, чтобы хоть немного пожить жизнью Пэнси. Мало кто задумывался, что за фасадом красивой жизни скрывалась неприглядная правда.       Пэнси оставила Вивьен наедине со своими демонами; ей на смену пришел Грегори. Парень, как мог, развлекал однокурсницу рассказами о квиддиче, спрашивал о ее рисунках, пытался поговорить с ней об Академии, но все тщетно — Вивьен на контакт не шла и отвечала односложно. Слизеринка попросила Гойла принести ей еще один коктейль и когда он ушел, поднялась с дивана и по-тихому юркнула на балкон. Ей хотелось на свежий воздух — пила она редко и своей меры не знала. Сейчас от коктейлей и мельтешащих перед глазами студентов кружилась голова.       Девушка облокотилась на балюстраду. Перед ней открылся вид на Черное озеро и Запретный лес. Чувствовался скорый приход морозов — деревья уже сбросили листья, в воздухе пахло зимой. Зябко поежившись, Вивьен закрыла глаза и глубоко вдохнула. Кожа, едва защищенная легким воздушным платьем, покрылась мурашками.       — Решила заболеть и получить освобождение от занятий? — Вивьен почувствовала на себе действие согревающего заклинания и пьяно заулыбалась.       — Симус… Что ты здесь делаешь?       — Увидел, как ты идешь сюда и пошел за тобой, — гриффиндорец встал рядом с девушкой и уставился в даль.       Ему, конечно, больше хотелось смотреть на Вивьен, но он не хотел смущать девушку.       — Преследуешь меня, — по тону слизеринки было не понятно — вопрос это или утверждение.       — Да, я наблюдал за тобой время от времени, — признался ирландец, воровато косясь на Вивьен. — Ты выглядела грустной. Очевидно, твои друзья не справляются и я решил попробовать поднять тебе настроение.       Девушка приглушенно засмеялась, игриво поворачиваясь к гриффиндорцу. Это холод на него так действует или он правда покраснел?       — Интересно, как ты это будешь делать?       — Я мог бы сказать тебе, что тебе очень идет это белое платье…       — О, да брось! — перебила Вивьен, недовольно осматривая наряд. — Это не то, что я хотела…       — Не перебивай меня, хорошо? — слизеринка на мгновение растерялась от серьезного тона Финнигана, удивленно хлопая глазами. — Я мог бы сказать тебе кучу милых комплиментов и ты улыбалась бы, но я вижу, что-то не дает тебе покоя. Поделись со мной, тебе станет легче, — парень выжидающе заглядывал в серые глаза напротив.       Черные тучи собрались над замком, грозясь обрушиться на него то ли ливнем, то ли снегопадом. Порывы ветра качали верхушки голых деревьев.       — Не уверена, — Вивьен пожала плечами, словно раскаиваясь в том, что Финниган не способен помочь. — Все сложно… Я будто хочу сорвать с дерева яблоко, которое висит слишком высоко… Прилагаю все усилия, что только могу, но этого недостаточно.       — Может, тебе стоит обратить внимание на яблоки, до которых ты можешь дотянуться? — предложил Финниган, сглатывая.       — Но мне нужно то яблоко! — негодующе возмутилась Вивьен и тут же остыла, встретив понимающий взгляд гриффиндорца. — Не хочу говорить о яблоках. У меня есть одна идея, тебе точно понравится.       — Что ты задумала? — воодушевился парень.       — Симус, поцелуй меня, — тихо попросила девушка; она хотела почувствовать себя нужной.       — Ты пьяна? — удивился гриффиндорец, облизывая покусанные губы.       — Да! — призналась слизеринка. — А ты трезвый?       — Н-немного…       Парень обещал, что не прикоснется больше к Вивьен, но в этот раз она сама попросила его.