Расходный материал

      Время около часа дня. Спустя трогательное, драматическое и крайне проникновенное воссоединение Дирка и Илариона прошло всего пару часов. Несмотря на сжатые сроки, мужчина просто не мог оставить принца одного в ужасном состоянии в квартире, ставшей настоящим для обоих настоящим адом. Стены однушки всегда давили на Дирка, но замечать это стал только сейчас.       Сондер младший отмыл принца, помог со всеми процедурами, так как тот наотрез отказывался прикасаться к себе. Отвращение к своему телу испытывал не только принц, но и Дирк, однако свои переживания мужчине вновь пришлось отложить на дальнюю полку.       Теперь чистые, расчесанные волосы мужчина аккуратно подровнял, вручил принцу простую, чёрную резинку, дабы тот собрал хвост. И вот, в чистом теле, в чистой одежде и не очень чистых мыслях Дирк доставил Илариона в единственное безопасное место Северного государства — к Мэллин. И она была, мягко сказать, не рада стать частью предательства правительственного режима. Женщина предупредила о том, что не станет укрывать Сондера в случае преследования, и что если Дирк не вернётся до утра — она отправит принца обратно в Тиаридари. Ей пришлось говорить намёками, но их Сондер распознал сразу. «Я знаю, что скоро там будет жестокая бойня, но ты тоже меня пойми. Я не мать Тереза, я не буду нянчиться с твоей принцессой вечность. Если кто-то узнает о том, что я помогла тебе хоть в чем-то — меня быстро лишат оставшихся здоровых конечностей, поэтому поторопись» — прошептала она мужчине, когда принц отлучился в туалет.       Час дня. До отправления на кровопролитную войну осталось меньше десяти часов. В безопасное время есть шанс заняться хоть какой-то самодеятельностью в рамках организации, а когда оно выйдет — каждая дворовая собака будет жаждать сдать мужчину и получить круглую сумму в награду.       Беглые солдаты, решившие не отдавать долг родине, а остаться в безопасности — не ново, от того и чёткий перечень последствий для беглеца был известен. После поимки — пытки, не знающие пощады и смысла; а сразу после них — мучительная, медленная смерть на глазах у остальных солдат. Фактор запугивания работал практически на всех, никто не хотел оказаться на месте пойманного труса. Вариант избежать участия в военных действиях постепенно растворялся в головах солдат. Ведь им в любом случае придётся встретиться со смертью, какой смысл собственными руками ухудшать обстоятельства, в которых она наступит?       Первым же делом Дирк направляется в бывшую психиатрическую больницу, ставшую обителью бесчеловечных мук для любого, кто оступился и умудрился угодить в лапы солдат. Мужчина помнил о предложенной помощи со стороны сопротивления, помнил проникновенную речь женщины-снайпера, помнил, как отпустил, хотя должен был принести её голову брату на блюдечке. Шанс того, что именно она может оказаться в пленении — слишком мал, от того пришлось разыскать запасной вариант. Им как раз являлся эльф, которого старший жаждал заполучить всей душой, но где именно тот содержится Дирк знать не мог.       Когда Дориан забил до смерти одного из сотрудников отделения, на его месте образовалась дыра. Немногие желали занимать подобную роль, остатки сочувствия и человечности ещё плескались в сердцах бывалых солдат, поэтому закрыть дыру до сих пор не вышло. На «подработку» принимали любого, кто работал в организации, при предъявлении документов сейчас могут принять даже уборщиков да водителей. Смена учтется в личное дело, деньги за неё придут вместе с основной зарплатой в конце месяца.       Всё прошло как по маслу. Документы приняли, отметку о смене сделали, от необходимого инструктажа Дирк отказался — сказал, что брат всё уже рассказал и всему обучил. Коммуникации между отделениями в данный момент нарушены, от того глава отделения и подумать не мог, что за Дирком уже висит статья склонности к побегу.       Мужчине выдали всё необходимое, перечислив список лиц, подлежащих к повторному допросу. Время уходит сквозь пальцы, минуты ощущаются за секунды. Дирк постоянно, нервно поглядывает на циферблат наручных часов после каждого действия.      Надел халат — сверился со временем. Надел чёрный фартук с множеством карманов из искусственной кожи — сверился со временем. Ознакомился с досье пленных за тесным столом в общей комнате — сверился со временем.       Никто из тех, кого мужчине предстояло пытать, не относился напрямую к сопротивлению. В основном поручили тех, кто в одиночку организовывал запрещённые мероприятия на территории государства. Банальное мошенничество с бумагами, мошенничество с зарубежными товарами, с наркотиками и скрытые лозунги к свержению действующего режима. Судя по дате, держали этих людей уже слишком долго, в некоторых досье так и писали, красной ручкой да небрежным почерком:

«В случае повторной неудачи в допросе разрешается убить пленного и освободить камеру для последующего использования.»

      Вероятность того, что рядовой торговец зарубежными кофточками может знать о базе сопротивления — стремилась к нулю. И всё-таки, Дирк решает как минимум сделать вид активной работы, выходя на самый лёгкий случай — случай девушки, замешанной в наркоторговле. В её досье также писалось об убийстве в случае неудачи, и именно это Сондер планировал подарить девушке, не растрачивая время на одиннадцатый по счету допрос.       Проходя по мрачным, плохо освещённым коридорам, мужчина вспоминал юношеские годы. Время, когда мать уже пропала из города, время, когда отец активно работал на государство, время, когда в работу включали и его. Дирка воспитывало государство в трудный, подростковый период за неимением времени у отца. Каждый грубый проступок карался жестоким физическим наказанием в месте куда хуже, чем нынешнее пыточное отделение. Там, где из брошенного военного бункера организовали место отбытия наказания «для своих». Сыро, темно, одиноко и холодно — главное, что запомнил Дирк за три раза посещения столь непривлекательного места. О непростых днях до сих пор напоминали шрамы на спине и заднице. Врпросов о том, почему он вырос настолько покорным и смирным — не возникало. Методы воспитания подростков были жестокими за счёт нехватки времени у начальства. Зачем подолгу объяснять парню о правилах поведения в организации, когда можно просто воспитывать языком мучительной боли?       Дирка перестали бить тогда, когда он стал слушаться каждого приказа без лишних вопросов. Последним тестом преданности и усвоения уроков стал совершенно бесчеловечный приказ. Тогда, в девятнадцать лет, Сондеру младшему приказали убить дворового пса, что случайно угодил на базу. И хоть мужчине было мучительно больно смотреть в испуганные глаза явно доброй дворняжки, он перерезал собачье горло под чутким надзором старших. В ином случае, Дирка бы ждала ещё неделя в исправительной камере, где по не затянувшимся ранам нанесли бы новые. Этот пёс по сей день с периодичностью раз в год приходит к нему в кошмарах, но лёгкая, фантомная боль на спине подсказывает, что он сделал всё правильно.       Ключи проворачиваются в замке и Дирк с порога наблюдает скрючившуюся на кровати без матраса лысую девушку, сперва не определив незнакомку как девушку. В комнате холодно, деревянные окна не справляются с весенними заморозками. Несчастная по имени Марго Столас и вовсе не имела какой-либо одежды на себе, вынужденная скрутиться на железной сетке кровати, дабы сохранить хоть какое-то тепло.       Худая, — нет, костлявая, — дрожащая девушка отреагировала на прибытие мужчины категорично — резко подняла голову, округлила карие, покрасневшие глаза и повернулась спиной, открывая взору Дирка чёткие очертания рёбер, позвоночника и тазобедренных костей.       Сондер младший нерешительно проворачивает ключ в замке, ступает пару шагов к незнакомке и не знает с чего начать разговор, поэтому и решает сделать для неё то немногое, что в его силах. Он снимает с себя туго завязанный, кожаный фартук, оставляя недалеко от двери, а затем скидывает с плеч и халат, свесив тот себе на руку. Подходит тихо, осторожно, старается не вглядываться в детали обнаженного, тощего тела и вздернув голову вверх, накрывает Марго халатом, тут же отступая на пару шагов назад.       Девушка вздрагивает, взглядом загнанного зверя озираясь назад, на Дирка. По принципу «дают — бери» она быстро кутается в халат, продевает в рукава запястья-палки, запахивает края и обхватывает себя за талию, едва приподнимаясь с кровати. Марго осторожничает, не доверяет мужчине до последнего, но всё же решается повернуться лицом. Сценарий прихода очередного мужчины идёт не так, как она привыкла, этот факт вынуждает девушку нервно искать подвох. — Я не буду тебе вредить, — произносит Дирк, оставшись безоружным перед ней. На нём чёрная водолазка с высоким горлом, армейские джоггеры с множеством карманов, тяжёлые берцы и пустая кобура — ключи тихо звенели в заднем кармане. — Тебя уже долго здесь держат, не так ли? — Достаточно долго для того, чтобы понять, что все вы — на одно лицо, — недоверчиво огрызается особа, подтягивая к себе колени. — Не пытайся пускать мне пыль в глаза, мужик, я вас всех насквозь вижу. Делай своё дело и проваливай, не пытайся меня разжалобить. — Какое такое дело? — хмыкнул скептично Сондер, скрестив руки на груди.       Вопрос вынудил его рассмотреть тело девушки чуть подробнее, и чисто благодаря этому он смог найти ответ раньше, чем девушка озвучила. Судя по всему, в пыточной её держали исключительно для удовлетворения низменных желаний, так как выведать информацию о поставщиках не представлялось возможным. В её деле сказано, что она работала вместе со своим парнем, являвшимся главным, а как лавочку накрыли — он оставил её на растерзание без каких-либо угрызений совести. — Прости, я понял о чём ты. Нет, меня не интересует твоё тело, я не свободен. — Когда вам это мешало, а?! Каждый второй с обручальным кольцом на пальце, и ничего, развлекаетесь как в последний раз! — заявляет она, опустив голову в согнутые колени. — Я ничего не знаю о нём, он не познакомил меня даже со своими родителями, я даже его родного дома не знаю, мы всегда встречались в дорогих отелях, — быстро протараторила Марго, впиваясь тощими пальцами в неаккуратный ёжик волос. — Они могли убить меня или отпустить ещё месяц назад, но нет, с тех пор я просто стала удобной дыркой, в которую можно… — Марго, подожди, не горячись, — перебил её Дирк, не выдерживая чисто физически подобных рассказов. — Я понимаю, что тебе пришлось непросто. Ты можешь не посвящать меня в подробности, я и так всё вижу, — выдыхает он, усаживаясь на холодный пол, скрестив ноги. — Я не могу тебя отпустить, выходов здесь не то, чтобы много, а охрана дежурит на каждом этаже. Всё, что я могу для тебя сделать, так это выполнить любое последнее желание и прекратить твои страдания. — Последнее желание, говоришь? — с неимоверной обидой в голосе спрашивает она, поднимая голову с колен. — Ты у них чё, типа местный Джин, да? Почему только одно, нормальные Джины исполняют три! — выругивается эмоционально Марго, взмахивая тонкими руками. — Можешь сделать так, чтобы этого мудака в моей жизни никогда не появилось? Нет? Я так и знала. — Давай что-то более реалистичное, мы оба понимаем, что я не волшебник, — пожимает плечами Сондер младший, озадаченно склоняя голову в бок. Незнакомку хотелось пожалеть, хотелось спасти, но ни одного шанса на то не было. — У меня совсем немного времени, давай не затягивай. Если у тебя нет никаких желаний — просто дай мне тебя убить и дело с концом.       И каким бы учтивым, заботливым и внимательным Дирк не пытался быть — это не помогло. Увидев удачный момент для нападения, девушка в доли секунд подскочила с места, оказавшись напротив мужчины. Она предпринимает попытку повалить того на пол, и за счёт эффекта неожиданности попытка увенчалась успехом.       Марго пытается вытащить ключи, попутно прижимая горло мужчины коленом к полу, из-за чего опешившему взгляду Дирка открывается обзор на то, что случилось с её промежностью. Пленница успевает достать ключи раньше, чем Сондер приходит в себя, она тут же вскакивает на ноги, не забыв одарить горе-пыточника ударом ногой в живот. Трясущимися руками проворачивает ключ в замке и выбегает в коридор, а там…       Дирк недолго кашляет, усевшись на полу. Он знает, что далеко она не убежит, поэтому и не волнуется, не торопится и прислушивается к звукам в коридоре. Проходит всего пара минут, прежде чем из распахнутой двери раздается автоматная очередь. Глухой, тихий звук тощего тела, упавшего на грязный кафель, переговоры охраны и последующее: — От кого сбежала эта тварь?!       Дирк с виноватым видом выходит из камеры пленницы и неловко чешет затылок, наблюдая труп Марго в луже крови. Её окружили двое охранников в форме: один с пузом, которое едва выдерживала камуфляжная жилетка, а другой тощий и высокий, словно фонарный столб. — Первый день на посту, приношу извинения! — выдаёт с неловким смехом Сондер младший, разводя руками в стороны. — Почему на ней твой халат, Сондер? — недоверчиво уточняет пузатый, метая взгляд от трупа к Дирку и обратно. — Решил согреть наркоманку или чё? — Она отняла его у меня, не захотела сбегать в том, в чём мать родила, — пожимает скептично плечами Дирк. — У женщин свои причуды, вы же знаете. — Внимательнее относись к пленникам, глазом моргнуть не успеешь, как эти мрази вцепятся в твою глотку, — категорично отозвался длинный, не забыв разок пнуть труп Марго носком блестящих берцев.       Совет действительно дельный, случаев убийства работников пыточной уже на данный момент немало. Оставалось надеяться, что у пленных из сопротивления не хватит достаточно смекалки и силы для того, чтобы прекратить его жизнь раньше, чем он обозначит свои намерения. — Слушайте, а в какой камере содержат эльфа Дориана Сондера? — решил спросить на удачу Дирк. Охрана не обладала достаточными полномочиями для назначения конкретных людей на конкретных пленных, но также они располагали доступом к ключам от каждой камеры заключения. — Я его брат, если что. Он пока отсутствует, готовится к скорой отправке на военные действия, поэтому попросил меня добить эльфа лично. — Эльф относится к делу о подавлении вражеского вмешательства в дела государства и имеет особую ценность, — хмыкнул недоброжелательно пузатый, окинув младшего из братьев оценивающим взором. — И Дориан поручил зелёному новичку, вроде тебя, допрашивать эльфа, за которым он бегал около месяца? Либо он окончательно свихнулся, либо ты пытаешься навесить нам лапшу на уши.       Дирк собирает остатки смелости, вспоминая изначальную цель визита. Если он сейчас отступится, если решит не рисковать и не настаивать, то не исключено, что до эльфа добраться вовсе не сможет. Идти против системы, которая с малых лет воспитывала исключительно кнутом, забывая о существовании «пряников» — сложно, но пока перед ним не стоит непосредственно начальство или Дориан… Это, как минимум, возможно. Достаточно лишь вспомнить о том, ради чего он сюда явился, как силы внутри увеличивались вдвое. — Вы действительно хотите отвлечь Дориана от военной подготовки из-за своего тупого недоверия, да? — вмиг посерьёзнел Дирк, вопросительно изгибая темную бровь. — Давайте, позвоните ему, можете даже сюда позвать, дабы убедиться в моих словах. Только с его гневом разбираться будете сами. То, что он с вами за это сделает — ему легко сойдёт с рук, сами понимаете.       Двое перешептывались между собой, кидали всё те же недоверчивые взгляды, но теперь с примесью сомнений. Дориан сложил о себе ужасную, отвратительную репутацию, и последний случай, о котором совещались на каждом углу, пошёл Дирку только на руку. Никто не хотел иметь ничего общего с психопатом, вроде Дориана, даже звонить ему опасались, ведь тот мог оказаться рядом в мгновение ока.       Мужчины приходят к конечному вердикту, молча, побежденно машут Сондеру младшему рукой, подзывая следовать за собой. Один, пузатый, чуть менее недоверчивый и недовольный, остался на посту, когда как длинный решил провести Дирка в комнату охраны.       Фокус удался, ключи от камеры номер четыреста семнадцать оказались в потных от напряжения ладошках Дирка Сондера. Начальство отделения вряд-ли бы поверило в бредни мужчины. Они бы не побоялись позвонить Дориану, лично поинтересоваться достоверностью информации, зная, что в случае повторного нанесения вреда товарищам его как минимум посадят в тюрьму до конца дней. А вот охрана, что являлась по совместительству такими же агентами, как и сам Дирк, с лёгкостью поверила страшилкам. Их не посвящали в детали дела Дориана, от того они и догадаться не могли о том, что старший Сондер более не сможет безнаказанно издеваться над своими людьми.       Халат, что пропитался кровью убитой девушки и покрылся дырами от пуль, мужчине обменяли на целый. Не новый, с жирными пятнами кое-где и не отстиравшейся кровью, но целый и пахнущий больницей. Дирк несколько нервничал перед встречей с эльфом, он прекрасно понимал каким страшным, бесчеловечным пыткам мог его подвергнуть брат, и не ожидал от Фирнеса особого рвения к сотрудничеству. Часть дела выполнена, время на часах подходило к трём часам дня. На всё про всё остался совсем скромный запас времени, если учитывать необходимость собрать и забрать из квартиры предметы первой необходимости.       Дирк вновь проворачивает ключ в замке, резким шагом заходит в комнату и тут же закрывает дверь. Ключи прячет предусмотрительно куда подальше, засовывает скромную связку из крохотного ключика и бирки в правый ботинок, тут же испытав небольшой дискомфорт при первом же шаге. Они давят на кость щиколотки при каждом движении, но исправлять ситуацию уже поздно — расшнуровывать берцы при пленном это какой-то новый уровень безответственности.       В этот раз Дирк наблюдает пленного в самом дальнем углу комнаты, а как бонус — замечает отвратительную, трупную вонь на всю комнату. Источник запаха мужчина так и не смог найти, он сомневался, что такой «аромат» может источать пока живой эльф. И всё-таки, смердило так, что Сондер был вынужден развернуть и натянуть на лицо воротник водолазки. От камеры к камере здесь можно наблюдать самые разные способы подавления воли и слова, на этот раз Дирку преподнесли нечто новое, доселе неизвестное — абсолютно слепой эльф с повязкой на глазах, что в животном страхе озирался по сторонам без возможности что-либо увидеть. — Кто ты? — с ходу вопрошает эльф, вжимаясь всем телом в угол комнаты. Он пытается неосознанно уползти дальше, будто он в силах двигать кирпичные стены назад. Босые ноги скользят по грязному линолеуму ровно как и руки, одна из которых также была перевязана. — КТО ТЫ, НАЗОВИСЬ!       Дирк искал правильные слова, искал, думал, ставил себя на место эльфа в попытке ответить на вопрос о том, что могло бы его самого разжалобить в подобном положении, но не смог. Решил действовать так, как подскажут инстинкты. — Я Дирк Сондер, брат Дориана Сондера, — честно признается он, через секунду начиная об этом жалеть. — Прежде чем ты начнёшь плеваться ядом, проклинать меня, мою семью и моих предков — выслушай. Может быть, мы сможем с тобой придти к общему решению. — Что за чушь ты несёшь, ублюдок? На кой чёрт мне слушать такого урода, как… — начал было выругиваться эльф, но был прерван приближающимся звуком шагов. Голова вновь слепо крутится по сторонам, Фирнес в панике пытается определить откуда исходит звук, но терпит поражение. Тогда он просто притягивает к себе ноги и прячет лицо в коленях, формируя непробиваемый, защитный кокон.       Дирк не торопясь подходит ближе, каждый шаг делает осторожно, дабы не дать эльфу и намёка на недоброжелательный настрой. Оказавшись прямо напротив, мужчина аккуратно опускается на корточки. Он уделяет время рассмотрению того, кто перед ним находится, с тоской осознавая, что время пленения изменило тело эльфа не в лучшую сторону. Дориан сделал то, что обещал, младший знал и не одобрял любовь старшего к не добровольному соитию. Синяки на внутренней части бедра мужчину совсем не удивили. Набравшись смелости и сглотнув ком в горле, Дирк выдаёт: — Дай мне руку, Фирнесер, доверься, — просит спокойно он, склоняя голову в бок. — Я прямо перед тобой, я не собираюсь причинять тебе боль и я безоружен, но советую не пользоваться этим в интересах побега — в коридоре по обе стороны дежурят два охранника с автоматами, и если они не убьют тебя, то гарантированно сделают чертовски больно, — предупреждает он, так и не дождавшись от пленника хоть какой-то реакции. — Ты можешь прикоснуться ко мне, проверить каждый карман, дабы убедиться в правдивости моих слов.       Было видно, что столь проникновенные речи произвели на эльфа положительный эффект. Теперь он не просто дрожит и пытается любым способом спрятаться от того, кого не видит, а поднимает голову и пытается вглядеться, собрать образ из нитей тумана перед собой.       И всё-таки, он решает принять предложение Дирка. Усевшись на израненные колени, он выпрямляется в спине и протягивает руки вперёд, вздрагивая от того, как скоро кончики пальцев соприкоснулись с крепкими плечами — видно, он не ожидал, что Дирк окажется настолько рядом с ним. С ходу он спускается пальцами вниз по груди, подмечает присутствие кожаного фартука, залазит руками в каждый из карманов, следует ниже, придерживаясь боков, залазит и в карманы джоггеров, подмечая их пустоту.       Быстро похлопав мужчину по тем карманам, что увешены по бокам армейских штанов, Фирнес отдергивает руки, складывая ладони на собственных коленях. — Где ключи от камеры? Я слышал, что дверь ты закрыл, но ни в одном из карманов нет ключей, — со всей серьёзностью выдаёт эльф, скрестив руки на груди. — Значит, ты где-то их спрятал. Откуда мне знать, что ты спрятал только ключи? Ты пытаешься выстроить между нами доверительные отношения, но с порога пытаешься меня обмануть, Дирк Сондер. У тебя в арсенале какой-то особый вид пытки или ты просто идиот?       Дирк окончательно сдаётся. В пару быстрых, нервных движений он развязывает шнуровку правого берца, доставая оттуда колечко с ключом да биркой. Аккуратно оторвав руку Фирнеса от груди, мельком буркнув «не дергайся», он вложил ключ в здоровую руку эльфа, надавив на пальцы, дабы тот не выронил.       Фирнес вновь увлеченно ощупывает ключ, проверяя на фальшивку. И дабы убедиться в этом наверняка, он прикусывает кончик ключа, делая точный вывод о том, что предмет сделан из металла. Подозрения всё равно терзают, но он, всё же, решает поубавить степень подозрительности. Все предыдущие люди начинали с языка насилия, как физического, так и психологического, а Дирк был другим. И либо у него свой, особенный план, либо он и правда хочет помочь. — На время нашего разговора можешь оставить ключ у себя, — предупреждает тихо Дирк, складывая ладони на коленях. — Но когда мы закончим — тебе придётся отдать его обратно. Я бы оставил ключи тебе, но я обязан сдавать их при выходе из здания, а дубликата у меня нет, сделать его не получится. Да и, в любом случае, эти ключи никак тебе не помогут — снаружи охрана и сработает она оперативно, не стоит даже пытаться. — И зачем тогда они мне? — выдыхает раздражённо эльф, швыряя ключ с биркой в противоположный конец комнаты. — Шансов выбраться у меня нет, я это и без тебя знаю. Единственный способ прекратить издевательства надо мной — суицид, но в этой проклятой комнатушке нет ничего, что я мог бы использовать в таких целях. Хочешь помочь мне, доблестный рыцарь Дирк? Убей меня, дай мне вновь увидеть брата. Я больше так не могу. — Дай мне руку, — вдруг вновь просит Сондер, осторожно пальцами постукивая по скрещенным на груди рукам эльфа. — Дай мне руку, Фир, я хочу чтобы ты чувствовал моё присутствие, пока я буду говорить.       Эльф сдаётся, решив, что в банальном прикосновении руками после всего пройденного не будет ничего страшного. Снизу всё ещё болит, эти ощущения не дают забыть о том, что случилось буквально прошлым днём, но от Дирка подобной опасности он не чувствует. Рядом с ним становится спокойнее, словно один из товарищей пришёл на помощь. Будто сама Скарлетт сейчас пытается с ним поговорить через другого человека. Она знает методы выстраивания доверия лучше, чем Дирк, и всё же, способы оказались на редкость схожими. — Как бы это ни звучало, мне нужна твоя помощь, — на выдохе начинает Дирк, накрывая сверху кисть эльфа горячей ладонью.       Сондер поведал эльфу свою историю от начала до конца, в красочных, детальных подробностях описывая путь, по которому он в итоге оказался перед ним. По ходу рассказа возникали вопросы, в основном касающиеся низких поступков, совершенных по чужому приказу. Таким образом эльф взбунтовался на моменте со смертью королевы и «кражей принца» как назвал это Фир. Но когда Дирк упомянул о встрече с Кастиэль, как первой, в баре, так и второй, на митинге, слушать пленник стал намного послушнее.       Он распознал в рассказе мужчины почерк мыслей Кастиэль, временного командира сопротивления, и от чистой солидарности к её мнению стал приходить к выводу о том, что Дирк и правда заслуживает шанса на другую жизнь. По мере монолога Фирнесер узнал и об изнасиловании принца, в чём тут же обвинил непосредственно младшего Сондера, а как тот признал вину — вновь замолчал, прекращая попытки вырвать руку из хватки.       Когда момент рассказа достиг сегодняшних дней — пошли несколько иные формулировки, что явно намекали эльфу о главной цели визита данного человека. — Меня отправят на войну с Тиаридари, а вам, эльфам, не стоит объяснять насколько она может быть страшна и беспощадна, — покачивает головой он, внутри радуясь тому, что эльф не сможет увидеть слёз в случае чего. — Я не хочу никого убивать, я не хочу умирать и не хочу допускать бойни на столь мирных, неподготовленных к войне землях. Пожив там полгода, я понял, что жизнь может быть иной, что она не обязательно включает в себя боль и повиновение как в семье, так и на работе. — И каким образом ты собрался останавливать войну? — разводит единственной свободной рукой эльф, взглянув на собеседника из-под повязки с явным вопросом. — Ты — рядовая шестерка, такой же расходник, как и я. Мы уже несколько лет пытаемся свергнуть здешний режим силами огромной организации и терпим поражение раз за разом. Думаешь, что с моей помощью ты хоть что-то сможешь изменить? — В первую очередь, прости меня за эгоизм, но прими мою честность, я хочу сделать аборт принцу Илариону, — безоружно пожимает плечами Дирк, следом уперевшись лбом в свою же кисть, что накрывала ладонью руку Фира. — Но, вдобавок ко всему, у нас будет шанс отсрочить войну, если не ликвидировать вовсе, — выпрямляясь, говорит он. — У нас очень скромный запас бойцов, со всей страны выдергивают зелёных юнцов и заключённых из тюрем. Если правительство узнает о месте расположения вашей базы — оно отложит вторжение на земли Тиаридари, подавить ваш бунт — первостепенная задача. — Ты предлагаешь мне раскрыть врагу наш родной дом, да? Ты совсем с головой не дружишь или притворяешься? — тут же возмущается Фир, вновь пытаясь вырвать руку из хватки. — Ты сначала выслушай меня до конца, а потом уже делай выводы, — фыркнул Сондер младший, обиженно надув губы на очередные оскорбления. — Я предлагаю сделку, Фир. Ты рассказываешь мне точные координаты базы для того, чтобы я смог обеспечить принцу Тиаридари аборт, а также для того, чтобы я предупредил всех твоих на базе. Таким образом, они будут готовы к визиту врага и его появление не станет неприятным сюрпризом, это станет настоящей засадой, которая сможет отсрочить войну и устранить основную часть государственных бойцов. Если ваша первостепенная цель свергнуть режим и обезопасить соседствующие страны от судьбы, с которой вы были вынуждены встретиться лицом к лицу — это чуть ли не единственный способ сдвинуть дело с мёртвой точки.       Дирк прерывается ненадолго, восстанавливает дыхание и свободной рукой смахивает пот со лба. — В противном случае, на Тиаридари пойдут войска, принц умрёт мучительной смертью, а ты до конца своих дней останешься просто игрушкой в лапах психопата. Если Дориан уедет вместе со всеми на войну — он продаст тебя в рабство, дабы делать дополнительный доход на твоём заключении. И я думаю, ты наслышан о том, что в подобном виде пленения тебе и шанса на прекращение жизни не оставят. Тебя будут использовать до тех пор, пока смерть не настигнет тебя естественным образом. — Как я могу вообще поверить тебе, Дирк? Ты брат садиста, который лишил меня зрения, лишил меня… — здесь эльф осекается, кратко кашляет, показательно, съедая слова, которых не хотел говорить. — Откуда мне знать, что это не одна из ваших хитроумных тактик? Я не хочу рисковать жизнями товарищей ни ради своего выживания, ни ради выживания вероятно вымышленного принца, — на словах о сомнениях существования принца он и сам себе не верит, ведь во время нападения на базу он видел его. Высокого, беловолосого незнакомца с пушистым хвостом и ушами. Спутать просто невозможно, настолько невероятных совпадений быть не может. — Тиаридари и так, и так придёт конец, а ты предлагаешь сделать из нашего дома ловушку. — Как я могу доказать тебе свою преданность, Фирнес? Что мне надо сделать? — в отчаянии вопрошает Дирк, понимая, что все убедительные слова и доводы к данной минуте кончились. — Я больше не хочу играть по чьим-то правилам, я хочу новую жизнь с принцем, но если мы не сделаем ему своевременный аборт — он умрёт уже через восемь месяцев, а я отправлюсь вслед за ним. Ваша база, ваши врачи это буквально последняя надежда. И я хочу помочь, сделать всё, что в моих силах, лишь бы улучшить не только свою жизнь. Фир, умоляю, не будь так строг и доверься мне… — Ты говоришь, что разговаривал с Кастиэль и отпустил её, когда мог убить, — скептично хмыкнув, произнёс эльф. — Она не могла мне рассказать об этом потому что я, на тот момент, уже бегал от твоего сумасшедшего братца, — продолжил он, осторожно убирая руку из хватки, наблюдая как та ослабла и не сопротивлялась вовсе. — Удобную позицию ты выбрал, Дирк. А если я скажу позвонить лично Кастиэль, дабы убедиться в правдивости твоих слов? — Без проблем, я могу это организовать, — вдруг оживился Дирк, радостно подскакивая на ноги. — Только для этого мне надо сходить за телефоном в общую комнату, нам не желательно носить с собой телефон здесь, — пожал плечами он, неловко почесывая затылок. — Я заберу его и вернусь, ты только никуда… Ах, да, ты ведь и не можешь никуда уйти. — Если бы мог — давно бы ушёл, — недовольно буркнул эльф, и будь у него такая возможность — он бы обязательно закатил глаза. — Не пытайся меня обмануть, Дирк, я знаю все приёмы подделки голоса и распознаю обман с первых секунд. — Не распознаешь, — машинально выдаёт Дирк, поднимая ключи из противоположного угла комнаты. Поняв то, о чём он только что сказал — мужчина вновь конфузится и эмоционально взмахивает рукой. — Я о том, что ничего распознавать не придётся — сам наберёшь номер, сам поговоришь. Я могу даже выйти на время разговора. — Вали уже, — качает головой эльф, скрывая под недовольством первые ростки надежды.       Дирк оказался в общей комнате так скоро, как только мог. Он буквально пронёсся по коридорам бывшей психиатрической больницы со скоростью света, спустился на пару лестничных пролетов вниз под изумлённые взгляды охраны и побежал вперёд, практически выбивая с плеча двойные двери общей комнаты. Здесь сотрудники, не являющиеся постоянными работниками отделения, могут разогреть себе еду, переодеться, ознакомиться с делами и оформить документы. Зачастую, эту комнату используют как место для сплетен, обсуждая ту или иную ситуацию за чашкой растворимого, дешёвого кофе с горьким привкусом.       Мужчина тут же оказывается у своей личной тумбочки, где кое-как была утрамбована весенняя куртка с пачкой сигарет. Телефон лежал под ней, там, где по мнению Дирка его меньше всего можно ожидать увидеть. Выхватив быстрым движением руки, он поднимает запястье на уровень глаз и сверяется со временем — четыре часа дня, на улице ещё светло, но буквально через пару часов начнёт темнеть. Запас времени всё ещё есть.       Вылетев пулей из общей комнаты, Сондер младший озирается по сторонам. Как оказалось — не зря, там, в конце коридора, в окружении трёх говорливых охранников, находился тот, кого Дирк боялся больше смерти. Дориан Сондер собственной персоной явился в специфическое отделение организации и сейчас мирно, будто ничего и не было вовсе, беседовал с тремя мужчинами, которые явно испытывали к нему некий страх вперемешку с уважением. К счастью, Дирк смог распознать брата по затылку, по хромой стойке и громкому смеху, от того обнаружить себя не успел. Только лишь переварив в голове информацию, мужчина тут же ринулся на лестничную площадку, пролетев в нескольких метрах от увлеченно общающихся между собой людей.       Теперь время идёт не на минуты, а на секунды. Вероятность того, что Дориан может сразу после беседы направиться к эльфу - слишком высока. Для этого ему придётся спросить ключи от камеры, запасных не было даже у заведующих, а там бы он и узнал о наскоро сочиненной легенде младшего брата.       Вернувшись в камеру эльфа в таком состоянии, будто только что принял участие в мировых соревнованиях по бегу, Дирк тихо и максимально аккуратно закрывает дверь, проворачивая ключ. Ключ он, к слову, так и оставляет в замочной скважине, перестраховываясь на случай непредвиденных обстоятельств. Он не знал что именно будет делать, если встретится со старшим братом лицом к лицу, в замкнутом помещении и без какого-либо намёка на оружие. Вероятно, он попытается выломать решетку, а если не получится — будет сидеть с эльфом в обнимку и молить высших сил о том, чтобы брат каким-то магическим образом сгинул. Выходить в прямое противостояние Дориану сейчас мужчина не готов, кончится это всё либо его смертью, либо отправлением сразу на фронт. — Дирк? — спрашивает испуганно и настороженно эльф. Кажется, что те секунды, которые Дирк провел в попытках привести дыхание в порядок, оказались долгими минутами. — Это ты, Дирк? — Это я, — отвечает мужчина, опираясь обеими руками на полусогнутые колени.       Он торопливо сближается с эльфом, что сидел теперь не в углу, а прямо на кровати. Трупный запах всё ещё не выветрился, он неприятно оседает в лёгких, вызывая непроизвольный кашель. — Времени у нас практически нет, мой брат здесь и кто знает через сколько он обнаружит мой обман, — смахивает пот со лба Сондер, дрожащей рукой вынимая смартфон из кармана. — Я сказал, что это он поручил мне пытать тебя в его отсутствие, и это, конечно же, не является правдой. Нам обоим раскрошат лица, если мы не успеем закончить всё до его прихода. — Ты пытаешься меня запутать, а? — недоверчиво морщит нос Фирнес, скрещивая руки на плоской груди. — Думаешь, что я поверю в твою легенду и откажусь от звонка в страхе перед Дорианом, да? — осуждающе покачивает головой он, прикрывая относительно здоровой, левой рукой лоб. — Я же просил не пытаться меня обмануть, а ты используешь для этого настолько тупой спо…       Эльф прерывается, когда его руку с силой отдергивают от лба и вкладывают телефон. — Звони быстрее, я открыл набор, — торопливо поясняет он, постоянно оглядываясь на входную дверь. — Сверху вниз от одного до десяти, числа идут слева направо, — объясняет Дирк, аккуратно разместив большой палец Фира на единице. — Как наберёшь — снизу в середине кнопка вызова, дальше знаешь что делать. Не размазывай сопли надолго. Я понимаю, что вы все по друг другу соскучились, но времени у нас и правда нет. Только конкретные вопросы, только по делу, Фир. Потом поболтаете нормально, я обещаю.

***

      Дирка нет на работе, нет дома и нет ни в одном известном Дориану заведении, в котором младший обычно мог забыться и расслабиться. Таковых мест совсем немного, пара баров, один клуб и захудалая кафешка на краю города с пухлой, но такой приятной в общении официанткой. Дориан обошёл их все, узнал у каждого и каждому показал фотографию младшего брата, постепенно начиная думать о том, как бы тот не сотворил с собой что-то ужасное.       Старший желал свернуть шею Дирку в обоих случаях. И если тот сделал с собой что-то непоправимое, и если не сделал. Он в любом случае хотел его найти и лично заняться вопросом воспитания, забывая о том, что Дирку уже, вообще-то, скоро исполнится двадцать шесть лет — что для воспитания как-то поздновато. Когда ему доложили о том, что брат появлялся в офисе около десяти часов утра, у Дориана моментально зародилась надежда. Это означало, что младший не покончил с собой от горя, а просто сидел и жалел себя где-то в дальнем, укромном уголке, как любил это делать в детстве.       Дирка в любом случае приведут на построение, он окажется в рядах военной армии уже этим вечером и оттуда больше не вернётся. Старший был почти уверен в том, что сбежать у него не выйдет, поэтому и прекратил столь интенсивные поиски, подготавливая остатки терпения для того, чтобы просто напросто не убить на месте.       В одиннадцать часов вечера построение, после сутки обучения новобранцев в полях, а оттуда на фронт. Сколько именно по времени продлится военная операция никто не знал, но у Дориана, как у одного из опытных, бывалых бойцов, имелась превелегия возвращаться на родину в короткий отпуск. Если тот, конечно же, останется жив.       Перед отправкой на задание он планировал насладиться последними минутами свободного передвижения. Мысленно мужчина успел настроиться на полный хаос и разгром, который они устроят на волчьих землях. Перспектива переспать с парой тройкой волчьих самок манила, хоть и гарантий на то не было никаких. Раньше Тиаридари хорошо защищали границы, несмотря на отсутствие оружия, они могли справляться и вручную за счёт когтей, большой физической массы и силы.       Сразу после общения с двумя, как считал Дориан, недальновидными охранниками, он направился в общую комнату в поисках чего-то съедобного.       В местном холодильнике редко водилась действительно вкусная еда, но сегодня там, к великому удивлению старшего Сондера, была и хорошая колбаса, и свежий хлеб, и даже плавленый сыр с кусочками грибов. Всё это принадлежало одному из подменных сотрудников и не являлось предметом общественного пользования. Еда подписана чёрным маркером, как и любой другой контейнер здесь, что в теории должно было остановить от съедения содержимого.       Дориан никогда не обращал на это внимание, брал то, что хотел и не волновался о последствиях, осознавая свою ужасающую репутацию на сто процентов. Иногда, когда в коллективе находились столь же нечистые на руку люди, они сваливали вину непосредственно на Дориана, в следствии чего все возмущения моментально испарялись. Если еду съел старший из Сондеров — лучше принять, понять и забыть о том, что она когда-либо существовала.       Вдоволь насладившись бутербродами с толсто нарезанной, копчёной колбасой, Дориан заварил себе чай, закидывая ноги в берцах на обеденный стол. Ничего не предвещало беды, в дальнейшем распорядке дня у мужчины стоял секс с эльфом, за ним душ, ужин в любимом ресторане, а следом и путь до дома, собирать вещи в путь.       Командира он так и не получил, но теперь у него есть шанс отличиться на войне. Заработать пару медалей, орденов, контузию и возможно потерять какую-то из конечностей, а там и до повышения в звании недалеко, за чем идёт хорошая прибавка к зарплате.       В комнату заходит сразу несколько коллег, все как один: бритые, высокие, в халатах и фартуках с каплями крови. Сперва они переговаривались между собой, но только заметив Дориана, нагло развалившегося с ногами за столом — моментально притихли. — Это моя колбаса, — говорит обречённо один из мужчин. Тихо, так, чтобы услышали коллеги, а не Дориан, но тот всё равно слышит. — Теперь моя, — простодушно пожимает плечами Дориан, закидывая в рот последний кусок бутерброда. — Какие-то проблемы? — Никаких проблем, Дориан, никаких, — вздыхая, произносит мужчина по имени Карл, закрыв холодильник с большей силой, чем обычно. Грубо говоря, он очень скромно хлопнул дверцей, а осознав это — попытался как можно скорее удалиться из комнаты. — Ты чё дверью хлопаешь, чучело? Я сейчас твоё лицо туда засуну и так хлопну, что твоя челюсть на полочке вместо той дряной колбасы окажется, — весьма расслабленно, но хмуро произнёс Сондер старший, скидывая ноги со стола только для того, чтобы достать из кармана джоггеров пачку сигарет. — Нормально будь — нормально будет, Карл, как будто ты не знаешь правил. — И как тебя вообще начальство терпит, ты же настоящий трогладит! Только пользуешься всем, что окружает тебя, не давая ничего взамен, — вдруг подал неуверенно голос Карл, оказываясь рядом с дверью так близко, чтобы успеть вовремя свинтить. Он не хотел связываться с Дорианом, искренне не хотел, но обида за поглощение остатков любимой колбасы вывело мужчину на хоть какой-то протест против системы. — Заставляешь впахивать своего брата за тебя, здесь, в этом богом забытом месте. Уже наигрался со своим эльфом, да? Больше не удовлетворяет он тебя, наскучило трахаться с ним, а, Дориан? — Карл, бога ради, закрой рот, — пихает его в плечо один из коллег, прекрасно понимая что именно сейчас начнется. — Ты сдохнуть захотел, жить тебе надоело?       Дориан преподал бы мужчине урок хороших манер, но это сделать ему помешало сразу несколько факторов. Расположены они в порядке важности: А. Оказывается, что Дирк сейчас находится здесь. Более того, он находится в данный момент с эльфом, который целиком и полностью принадлежит ему, Дориану. Б. Начальство убедительно донесло мысль о прекращении драк на рабочем месте. Оказываться в тюремной камере, а не в своей шикарной трёшке, не хотелось.       И Сондер старший встаёт, угрожающе встаёт, так, что Карла из комнаты будто ветром сдуло, а коллеги расступились от входной двери. Дориан убирает обратно в карман пачку сигарет, закатывает рукава чёрной водолазки, точно такой же, как и у младшего брата, а затем тяжёлыми шагами следует к двери. Он тут же переходит на бег, как только нога пересекает порог, и испуганные коллеги вмиг начинают перешептываться о том, что уже сегодня им придётся увозить в морг тело Карла.       Карл тоже бежит, он чётко видит, как Сондер старший выбегает из общей комнаты и бежит куда-то по направлению к нему. Карл паникует и конкретно жалеет о сказанном, спотыкается и падает, будто блондинка в дешёвом фильме ужасов. Карл прощается с жизнью, извиняется перед всеми, кого успел огорчить, включая родителей и беременную жену, но Дориан просто…

Пробегает мимо.

      Увидев это, остатки коллег, что наблюдали за всем с безопасного расстояния — смахнули пот со лба, осознав, что бежал мужчина совсем не за ним.       То, что пути их разминулись становится понятно, когда камера эльфа оказывается попросту закрытой. Пара сильных ударов не дают ничего, из-за чего напрашивается вывод о том, что Дирк сбежал парой минут раньше. Ключи должны быть строго на посту охраны и нигде больше, они записываются за каждым сотрудником лично, от того сбежать вместе с ними младший бы просто не смог. Второпях Дориан принимает решение спуститься вниз, попытаться перехватить брата на посту, и быстро возвращается обратно к лестнице, пару раз со спешки едва не свернув себе голову.

***

      Разговор почти закончен и в нём, конечно же, нашлась пара минут на слёзные рассуждения о судьбе двух эльфов. Помимо важной информации, Фирнес успел доложить о смерти родного брата, успел обсудить план, который предложил Дирк. Кастиэль во всех подробностях и деталях объяснила Фирнесу почему именно он является «конченным идиотом» и «тупоголовым куском недоэльфа». Прервать её поток мыслей не смог даже взвинченный Дирк, а у Фирнеса и правда не возникло ни единого сомнения в том, что разговаривает он именно со старой-доброй Кастиэль, суровым, но справедливым командиром.       Стук в дверь раздаётся совершенно внезапно, словно гром посреди ясного неба и он же прибавляет среди спутанных, каштановых волос пару седых прядей. Дирк дрожащими руками выхватывает у эльфа телефон одной рукой, а другой затыкает ему рот. Крепко, надавливая на больной нос и задевая повязку, смотрит обезумевшими от страха глазами на дверь и шепотом умоляет эльфа не издавать ни звука до тех пор, пока шаги не удалятся от двери. Сердце вот-вот остановится в груди, кровь по венам бежит с невероятной скоростью, вены набухают везде, включая виски, покрывшиеся испариной.       Контакт с потной ладонью Дирка трудно назвать приятным, но эльф слушается, он замирает в чужих руках и даже забывает как дышать, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью. Шаги отдаляются, счёт времени вновь идёт на минуты. — Теперь ты убедился, теперь ты мне веришь? — всё ещё шепотом торопливо спрашивает Дирк, наконец убирая руку от рта плененного эльфа. — Мы согласовали всё с Кастиэль, просто скажи мне где находится база и я уйду, пока Дориан меня не нашёл! Пожалуйста, Фир, времени уже нет, он вернётся сюда с минуты на минуту! — Заброшенный хлебзавод за городом, в пятнадцати километрах от торгового центра «Заря», — побежденно выдает эльф, брезгливо вытирая запястьем губы от остатков пота с ладошек Дирка. — Если это часть твоего хитроумного плана, а всё происходящее не больше, чем обыкновенный цирк — я достану тебя даже на том свете и устрою такой ад, какой тебе и не снился. — Я в аду вырос, Фирнес, не пугай ежа голым задом, — второпях бросил Дирк, убирая в задний карман телефон. — Мы обязательно тебя отсюда вытащим, а пока иди по плану. Как сказала Кастиэль — на подготовку им нужно минимум половина суток, поэтому продержись и сознавайся. Всё будет так, как я сказал. — Легко тебе говорить, не тебя какой-то психопат будет тра… — эльф вновь осекается, прижимая кулак к губам. — Вали давай, пока братишка и твой зад на что-нибудь не натянул. — Держись, эльф, скоро всё кончится, — на прощание кинул Дирк, проворачивая ключ в замке.