Помеченный солнцем

Оба стояли со спокойным взглядом, ожидая решения. В голове Хёнжина был беспорядок, совершенно неправильный. Только одна мысль о том, что придётся отдать Феликса в чужие руки, заставляла его болезненно сжимать свою челюсть. Человек перед ним не заслуживал доверия, и точно был опасен, какой смысл освобождать Феликса таким способом, если его страдания не закончатся после всего этого кошмара? Отдавать точно не вариант, но, возможно, это путь к решению проблемы. – Вы оба монстры и ты, и мой отец, вы не заслуживаете жизни. – ¬¬¬¬¬Хёнджин облокотился на ближайший стеллаж, не спуская взгляда с пленённого парня. – Моё терпение не вечно. Я заберу его отсюда, мы сбежим вместе, всё зависит от тебя. – он вернул нож к тонкой шее, откидывая голову блондина. – Хм, а знаешь, в крайнем случае, я просто убью его, мне кажется философия «мне или никому» здесь идеально впишется. Хван устало выдохнул, произнося в полголоса: – Почему я окружён одними психами? – Забавно слышать это от тебя, человека, который собственными глазами наблюдал за тем, как его мать убивают и при этом ты ничего не сделал для её спасения. – Заткнись! Ты не жил моей жизнью чтобы касаться этой темы… Тогда я ничего не мог сделать. – глаза были прикованы к Феликсу¸ страх совершить ту же самую ошибку не позволял действовать легкомысленно. – Сейчас у тебя есть возможность его спасти, я даю слово, что не убью его, буду всегда держать его максимум на грани. – В чём смысл? Это не будет свободой. – рука ударила по старому дереву, отчего звук треска тихо раздался в затемнённом помещении. – Перестань упрямиться, моё терпение не вечно, Хёнджин. – он сжал руки Феликса сильнее, отчего тот болезненно проскулил. Словно решать было и нечего, Хван отвернулся, направляясь к двери. – Не говори при нём, напиши мне смс с ответом на мой вопрос. Прямо сейчас. – Чт.. – Феликса одёрнули, из-за чего слова застряли комом в горле. – Хороший выбор. Жужжание издалось из кармана штанов, предвещая скорый проигрыш. Он читал медленно, прокручивая в голове все возможные варианты решения. – Ты… Избавь его от этого клейма и пришли фотоотчёт, иначе я найду тебя и убью. Красноволосый парень хищно улыбался, когда понимание своего превосходства громким звоном ударило ему в голову. – Почему?... – воспоминания о бетонной комнате и полном издевательстве пугали, Феликс не хотел возвращаться в этот ад, принадлежность этому человеку убьёт его, может и не физически, но точно душевно. Верить не хотелось, Хёнджин не мог отдать его просто так, не может быть, чтобы всё, что было раньше являлось обманом, за поступками Хвана всегда стояла цель помочь Феликсу, это поймёт любой дурак, поэтому подобный исход событий казался страшным сном. – Феликс, одуванчик теряет свой цвет… Парень немного помедлил, прежде чем выдать тихое: – Чтобы дать луне увидеть свет солнца… – спокойно. Глубокий вдох помог прийти в себя. Феликс улыбнулся вслед уходившему Хвану, полностью попадая в цепи полного доверия. – Что это было? – в недоумении Ким окинул взглядом обоих, в поисках ответа. – Лишь прощание, не более, жду отчёт. – Я держу своё слово. День тянулся медленно, растягивая накопившуюся тревожность как горький мёд. Время теряло всякий смысл, когда возможности распоряжаться им абсолютно не было. Феликс сидел в комнате, считая ничтожные секунды, пытаясь отвлечься. Комната отвратительно казалось родной, хоть и таила в своих тёмных углах его мучительные крики. Он слышал отголоски воспоминаний, которые никогда не видел, воспоминаний, которые ему никогда не принадлежали. Словно перед экраном старого телевизора, вглядываясь в чёрно-белые помехи, перед глазами пролетали визуализированные слова «убивали на твоих глазах». Шипы Хвана вновь повеяли холодом, погружая в сокровенное прошлое. Сердце перестало болеть, не имело права. Он задумался о болях дорогого ему человека, которые тот умышленно скрывал за маской хладнокровия. Пальцы касались выступающих вен, проводя разряд грубого тока слившегося с алой кровью. Рука дёрнулась, когда слух уловил звук открывающейся двери. – Нам пора. Он не смел спорить, ватные ноги подняли тело с мягкой кровати, накрывая немыслимой тяжестью. Мрачные коридоры навивали тревогу. Феликс зажмурился, когда тонким звоном в голове отдались детские визги. В попытке сбросить лишние звуки, он надавил руками на виски, немного пошатываясь. – Что с тобой? – Ким подошёл медленно, словно состояние Феликса его мало волновало, но в голосе отдавало настоящим, хоть и невесомым волнением. Больно не было, но страх заковал цепями слабое тело. Феликс замер, когда из его глаз потекли пустые слёзы. – Мне срочно нужен Хван. – он не моргал, и в панике начал хватать губами спертый воздух. Не дождавшись никакой реакции, его голос сорвался на крик, а глаза смотрели в пустой коридор. – Позволь мне увидеться с Хваном! – Перестань нести чушь, нам надо уходить. – парень развернулся, ожидая пока Феликс встанет. – Ты не понимаешь, я срочно ему нужен! В быстром порыве, за считанные секунды Ким очутился рядом с ним, грубо затыкая рот своей рукой. – Ты идиот, если Пак узнает, что ты не в комнате, весь наш план пойдёт насмарку! Ещё один отчётливый звон ударил в голову, от чего Феликс расслабился, а эмоции напрочь отключились. Сознание погрязло в туманный сон, управляя владельцем как тряпичной куклой, позволяя выполнять лишь базовые действия. Этот дом впервые показался Феликсу таким живым, пугающе живым. Он говорил, холодным дыханием одаривая любого, кто посмеет коснуться его мертвецки белых стен. Крики не прекращались. Проснулась острая нужда защищать, человека для этого сердце уже давно выбрало. Ким вёл ослабшего парня за руку, попутно проглядывая каждый поворот. С системой безопасности он разобрался уже давно, так что волноваться из-за этого причин не было. Свежий воздух обвивал тела, что быстрым шагом направлялись к отдалённой машине. – Не может всё быть так легко… – Феликс опустил голову, рассматривая кожаное сиденье. – Может, если знать что делать. Мотор завелся тихо, словно машина полностью поддерживала своего владельца, сбавив уровень громкости. В груди всё сжималось от недосказанности, карие глаза следили за отдаляющемся домом, эхом сохраняя в памяти его голос. Последний раз он видел Хёнджина пять часов назад, давая молчаливую клятву. Он волновался лишь за Хвана, полностью забыв о своём положении. Что же это было? Вглядываясь в донельзя чистое окно автомобиля, мысли блуждали по закоулкам памяти, пытаясь найти смысл в своих ощущениях. Что-то внутри полностью было уверено, что это были детские крики Хвана, когда он был на пороге отчаяния, сердце дало понять, что этот человек скрывает что-то очень страшное. Тревога из-за незнания сущности опасности, душила. Он просто знал, что ему нужна помощь, но что именно было не так, дом не рассказал. Почему-то сейчас подобные вещи совсем не удивляли, он давно смирился с необъяснимым, и давно забыл о справедливости судьбы. Высокие яркие дома больше не казались таковыми, он видел лишь красивую оболочку, без единой капельки настоящей души. Глаза не запоминали дорогу, а просто вглядывались в переполненные улицы. Машина резко свернула вправо, откидывая Феликса плечом к противоположному окну. – Что случилось? Парень за рулём ругался и нервно поглядывал в зеркало заднего вида, недовольно морщась. Блондин обернулся, улавливая позади них чёрную машину с тонированными окнами. Они ехали быстро, стараясь оторваться, из-за чего нарушили ряд правил. Гул ветра и звук ревущего мотора вызывали нервозность, а страх разбиться заставлял сердце Феликса периодически замирать от каждого манёвра. Свернув в тёмный переулок, машина затихла, полностью принимая ситуацию, из тени огромных домов вышло две фигуры, перекрывая машине любые пути отхода. Дверь медленно открылась, после чего сразу громко захлопнулась. Феликс прятал лицо в мокрые от эмоций ладони, не зная чего ожидать и уже полностью проклиная никому небезызвестную судьбу. – Мне кажется или ты забрал то, что не следует забирать? Дыхание перехватило, глаза открылись, всё также окруженные темнотой от холодных рук. Парень медленно поднял голову, после судорожно дёрнулся, когда пассажирская дверь впустила свежий воздух. – Пора домой, Феликс. – Ч-Чанбин!? ………………………………………….. Хёнджин сидел в кабинете, просматривая уже знакомые бумаги, звук сообщения вывел его из раздумий, заставляя отвлечься. «Срочное дело, жду в библиотеке». Предчувствие редко подводило, поэтому пальцы на автомате начали набирать необходимый номер. Закончив разговор, он выдохнул груз, накопившийся за последнее время. Он поступает жестоко, относительно обоих. Он ранит этим Феликса, глубоко, оставит огромный шрам, что будет следовать за ним как тень. Он обречёт Феликса на постоянные мучения, но как он думал, меньшие, а значит, смысл есть. Хван слишком сильно его полюбил, но осознал слишком поздно, этот парень, с россыпью нежных веснушек, мог стать его спасением, его опорой, но цена не стоила подобных жертв. Феликс в лапах очередного монстра, уже устал, но сейчас он нашёл решение, всё зависит от доверия, на нём будет держаться всё. Условия сделки чудовищны, и просто абсурдны, глаза устали видеть этого парня замученным, устали видеть слёзы и попытки держаться дальше. Ему необходимо расслабиться, но время было слишком жестоко. Доверие. Речь шла обо всех сторонах, включая Чана… Прошлые ошибки не означают, что они в прошлом, исправить то, что являлось неправильным есть возможность почти всегда. Он прокручивал в голове недавний разговор, понимая, что сейчас он не имеет права оставлять место гордости и предрассудкам. Последняя деталь была важнейшей, но Хван был уверен, что этот парень всецело готов следовать по стопам Хвана. *Воспоминания* Согреваясь в самых надёжных объятиях, они слушали биение сердца, улавливая хаотично учащенный ритм. Хван смотрел на сокровище в своих руках, отмечая каждую деталь особым воспоминанием. Руки осторожно пытались сжать сильнее, он не хотел его отпускать, боялся, что эта близость может стать для них последней. Мягкие волосы, что согревали его нос, пахли уютом и усталостью, поглощая в хрупкий мир сидящего рядом парня. Он должен был исполнить своё обещание, ради раненной и искалеченной души, что так похожа на его родную. Это пугало, но и по-своему интриговало, заставляя хулиганистый азарт немного вылезать наружу. – Как ты узнаешь, когда стоит полностью мне довериться? – он также по-собственнически блуждал в волосах, разминая пальцы. – А разве тебе не всегда стоит полностью доверять? – Феликс лежал, облокотившись спиной на крепкую грудь Хвана, переплетая их ноги в странной позе. – А если ситуация будет неоднозначной, сможешь ли ты? Феликс задумался, глядя в потолок, словно ответ был написан на небольшом его выступе. – Ты боишься? – блестящие глаза посмотрели прямо на Хвана, пока голова была неудобно откинута назад. Он сжал колено рукой, напоминая о своём присутствии, когда Хёнджин на секунду посмотрел в холодную пустоту. – Я не знаю, когда твоё доверие может угаснуть. – рука покинула голову, обвивая изящно тонкую талию. – Может это и глупо, но мне правда страшно. – Ты и правда огромный глупец. – Феликс слегка улыбнулся, накрывая чужие руки своими, переплетая пальцы. – Какие противоположности приходят тебе в голову, когда ты думаешь о нас? Внезапный вопрос, но в то же время ожидаемый. Уткнувшись носом в шею, Хван подул на неё, обдавая холодным воздухом. Мурашки как маленькие мотыльки побежали по телу, оставляя еле заметный след. – Ты тёплый, как солнце. – он потёрся носом о плечо даря лёгкую еле заметную улыбку. – Хочу быть твоей тенью. – Двойственность, я могу ошибаться, но это очень похоже на одуванчик… Хван закусил губу, вновь сталкиваясь с милой чертой Феликса, что во всём искала отпечатки цветов. – Как ты это делаешь? – шёпотом, еле слышно он сказал это, не ожидая ответа, лишь для того чтобы напомнить себе об уникальности этого человека. – Жёлтый одуванчик уступает место свободному серому, который в будущем сможет дать жёлтому расцвести заново. Мне кажется, это необычно… – Они созависимы, каждый раз предстают под солнечными лучами, жертвуя ради друг друга. – в комнате, что хранила одно большое сердце, они дополняли друг друга, размышляя о маленьком цветке, словно это было вселенской тайной. – Одуванчик теряет свой цвет… – Чтобы дать луне увидеть свет солнца. Это был их маленький мир, который до невозможности хрупок и может разрушиться в любую секунду. – Я никогда не смогу назвать тебя лжецом Хёнджин, больше никогда. Улыбка пропала, после чего руки сжали миниатюрное тело ещё сильнее, словно в последний раз. ………………………………………….. Он сказал это. В такой ситуации с ножом у шеи, глядя прямо в глаза, сказал, что поверит пустоте, без единого обещания, слепо пойдёт на всё, что я приготовлю для него. Эмоции бушевали, пока на лице блестела чистая ледяная маска, скрывающая болезненную радость, граничащую с разочарованием. Он покинул ту комнату, оставив Феликса наедине с огнём, что не контролирует себя, когда власть маленькими каплями распаляет жар до всеобщего испепеления. Он доверял Феликсу, но проклинал Кима, пустившего алую полоску на светлой коже. Хван следил, всё время был рядом, не покидая ни на секунду, полностью контролируя ситуацию. – Они выезжают. – Мы выдвигаемся. – звонок был окончен, а самое страшное только начиналось. Хёнджин не посмел спросить у Феликса, почему-то побоялся, но в страхе за его жизнь, ещё тогда, в крепких горячих объятиях поставил жучок, переступая тонкую границу доверия. Дело оставалось за малым, пришло время поставить на место своего отца. ………………………………………….. Глаза моргали, пытаясь поверить, Чанбин протягивал ему руку, неловко улыбаясь. Шум с улицы заставил посмотреть в окно, чтобы потом замереть от шока. Там стоял Чан и держал в руках пистолет, направляя дуло прямо на Кима. Сейчас он отличался от того Чана, что постоянно выслушивал его бредни, взгляд был холодным, а рука застыла как камень, будто в руке не было оружия, чётко намечая цель перед собой. Ступор, что делать в подобной ситуации? У Феликса не было идей, он затаил дыхание, вслушиваясь в негромкий разговор. – Что нужно сделать с меткой? – Вот что для Хвана означает честная сделка? – он усмехнулся, медленно шагнув вперед. – Ты не в том положении, чтобы трепаться попусту. Говори. – тон был жёстким и совершенно неподходящий Чану, что вызывало ещё большее удивление. – Я всё написал в смс. – руки поднялись, демонстративно показывая мнимое подчинение. – Откуда нам знать, что это правда? У тебя есть одна попытка. – Я скажу при Феликсе и вы сами убедитесь. Чан кивнул головой, подавая знак Чанбину. Рука потянула застывшего в непонимании парня, наружу, подводя чуть ближе. – Начинай. – «Уничтожь то, что кровь отравляет своей энергией и заставляет жизнь растекаться за границы тела, окутывая ближнего исцелением, избавься кровью от метки, что проклинает душу, окропив спину алым, оставляя глубокий чистый шрам». Руки начали трястись, а метка ныть, Феликс поморщился, сжимая до хруста кулаки и прикрывая усталые глаза. Он глубоко вдохнул, но боль через секунду исчезла, оставляя мысли в беспорядочном потоке. Чан улыбнулся, когда заметил реакцию Феликса, снимая пистолет с предохранителя. – Спасибо, на одну проблему меньше. – Увидимся в аду, Чан. Громкие звуки выстрелов почти остановили сердце, заставляя в панике вцепиться в Чанбина. Из глаз текли слёзы, уже давно привычные, но эти отличались. Страшно. Облегчение накрыло пушистым одеялом, а осознание произошедшего, окутывало в панику. Заметив состояние Феликса, Чанбин обнял его, так крепко, как никогда не обнимал. – Всё хорошо. Теперь всё хорошо, успокойся. – тихий голос отдавал эхом из-за гула в ушах, парень смотрел стеклянными глазами на асфальт, по которому растекалась чужая кровь. – Феликс, посмотри на меня, посмотри! – он потряс его за плечи, пытаясь привести в чувства. Застывшие глаза отмерли, а воздух ударил в лёгкие с новой силой, он ощущал на плечах чужие руки, принимая знакомое тепло. – Что… Что вы тут делаете? – наконец он пришёл в себя и оглядел стоящих парней. – Хёнджин послал нас, а он молодец, заранее всё продумал, вот что делают с людьми настоящие чувства. – Чан говорил по обыденному, не смотря на то, что позади него лежал труп. Теперь становилось понятно, почему он выбрал именно эту работу, для Феликса это была незнакомая сторона, которая по-настоящему пугала. – Но тебя же уволили. – Как только я услышал «Феликс» и «Беда» в одном предложении, мне и думать не нужно было. – светлый смех, настолько чистый и проникновенный отвлекал, позволяя свыкнуться с нынешнем положением. – А где сам Хёнджин? Не с вами? – он рассчитывал услышать, что он в безопасности и уже ждёт его, но видимо судьба всё также ненавистно отмахивается от его надежд, каждый раз окуная в суровую реальность. – Он остался в поместье, хочет разобраться с отцом. – Чего!? Один!? – ужас накрыл с ног до головы наполняя мысли различными исходами. – Не беспокойся, благодаря Чанбину к нему отправился надёжный человек. События происходили слишком быстро, чтобы сознание успевало хвататься за моменты. Феликс смотрел на то, как избавляются от трупа, совершенно спокойно, уже не придавая этому такое большое значение. Глубоко внутри сидел тот самый Феликс, что всегда любил цветы и сказки о кентаврах, но, к сожалению, жестокость окружения почти похоронила беззаботного флориста. Они ехали в настоящий дом, Чанбин не обманул, впервые за долгое время глаза приметили что-то родное, проверенное годами, он смотрел на серые дома, что сейчас казались ярче, они отдавали согревающим теплом, а каждая трещина скрывала почти вековую историю этого места. Колени немного подрагивали, когда нога ступила за порог уютного укрытия. Пространство в квартире ощущались ещё меньше, но это наоборот поглощало в глубины надёжности. Открытое окно впускало прохладный воздух, напоминая о жизни, совсем другой, и по-особенному прекрасной. В комнате всё осталось, как и было, впредь до каждой складки на постели приятного персикового оттенка. – Почему тут всё нетронуто? – Феликс присел на самый край, разглаживая кончик одеяла. – Боялся, что если ты не вернёшься, то от тебя ничего не останется… Это поражало и заставляло задуматься, будь Феликс на его месте, то давно перевернул бы всё верх дном в попытке найти зацепки для спасения. – Милые кудри. – для Феликса это было чем-то новым, хоть они и живут столько лет вместе, но Чанбин был внимателен к своим волосам периодически забегая в парикмахерскую, чтобы скрыть природные вьющиеся. – Видимо, моё отсутствие сильно сказалось на тебе… – Не видел в этом смысла. Они решили не продолжать этот разговор, понимая, что тема идёт в совсем неподходящее, и до безумия неловкое русло. – Хван сказал сразу избавиться от метки. – Чан зашёл в комнату, протирая полотенцем вымытые руки. – Мы можем подождать? Вдруг его ранят, я смогу его излечить… – Это приказ. Прости, Феликс, но Хёнджин знает что делать, доверься ему. Впервые такие сильные сомнения раздирали изнутри, пробирая дрожью всё тело. Опять безвластие над происходящим подчиняло, заставляя прогибаться под подготовленные условия. Он точно чувствовал, что это может стать самой большой в его жизни ошибкой, но вера в лучшее ещё не угасла навсегда, изредка подавая признаки жизни. – Хорошо… Чанбин сел рядом и провёл рукой по спине, мысленно прощаясь с причиной всех бед. – Только вот… Вы поняли, что означают те слова? – Мне всё объяснили, благо наш босс, зараза, догадливый, но… Сколько они успели доз тебе дать? – оба парня посмотрели на блондина, оценивая положение. – Не так много, я всё ещё хорошо ощущаю боль, лишь немного притуплённую. – Прости, никаких лекарств нет, но я сейчас буду вырезать твою метку. Глаза увеличились в размере, заранее ощущая будущую боль. Феликс не собирался спорить, приготовившись снова терпеть. Если бы всего пару месяцев назад, ему кто-то сказал, что он будет терпеть боль, так ещё и добровольно, он бы назвал этого человека полным психом. – Всё в порядке, можешь приступать. – сказать то сказал, но сердце давно уже сошло сума врезаясь каждый раз, с новой силой в рёбра. Скинув кофту, он глубоко вдохнул. – Держи в зубах. – Чан протянул ему сложенную в несколько слоёв ткань, чтобы обезопасить челюсть и череп при резком сжатии. – Быстро или медленно? Недолго думая, Феликс потеребил ткань в руках, давая чёткий ответ. – Быстро. Острое лезвие ножа поглотила нежная кожа, не желая его отпускать, шипение сквозь материю во рту звучало приглушенно, тихий немой крик потерялся где-то внутри, пробирая до самых костей. Алые капли стекали по изящной спине, окрашивая нежное одеяло, оставляя физический и душевный след. Перед глазами проносилось детство в окружении алкоголя и дешёвых сигарет, он снова ощутил тот запах перегара и услышал голос уставшей матери. Он видел, как смог поступить на нужный факультет, видел самую первую и необходимую для него, встречу с Чанбином. Старой плёнкой, что давно погорела, воспоминания летели сверху вниз, возвращаясь круговоротом давно прошедших событий. Он просчитывал секунды, совсем потерявшись в моменте адской боли. Рука Чанбина, которую он сейчас сжимал, болела, а вторая вытирала выступавшие слёзы, невесомо разглаживая их по мягкой щеке. ………………………………………….. Хёнджин шёл быстро, намечая примерный план действий, безопасность Феликса была подтверждена, а значит, он мог приступить к своей части плана. Не обращая внимания на белые стены, он шёл вперёд, отпуская накопленные сожаления. – А я всё думаю, почему так тихо. – Пак отпивал виски из бокала, направляя взгляд прямо на сына. – Где помеченный? – Не твоего ума дело. – эмоции подступали комом в горле, немного утяжеляя речь. – У нас вроде был уговор, или мне это приснилось? – Лучше запомни, ведь это был последний в твоей жизни сон. – он стоял безоружный, просто вызывая Пака на словесную перебранку. Охранник, что стоял рядом положил руку на ручку пистолета, принимая боевую готовность. В комнате повисла мёртвая атмосфера, поглощая в свои сети каждого. Из окна не доносилось ни звука, словно мир решил поставить проигрывание на паузу, посвящая время роковому моменту. – Мало того что мой сын лжец, так ещё и полный дурак, м-да, нечем гордиться. – Тогда почему ты всегда оставляешь мне дороги, ведущие к тебе, словно в шахматной партии? Заманивание выглядит жалким и совершенно бессмысленным. – Разве не в этом заключается роль отца? Направлять ребёнка по нужному течению, облегчая тем самым принятие решений. – рука опустила пустой бокал со стуком. – Не мог мой сын прийти с пустыми руками. – Делаешь вид, что хорошо меня знаешь? – он шагнул в сторону стены, облокачиваясь почти на угол. – Твоя могила будет рядом с моей, иначе и быть не может. – Рано ты меня хоронишь. – Нет, самое время. Гробовая тишина накрыла помещение буквально на пару секунд, прежде чем выстрел выбил стекло из закрытого окна. – Держи! – по полу прокатился пистолет прямо в руки Хвана, пока тот завернул за стену. – Я уж думал, опоздаешь. – Чанбин уж слишком понятно всё рассказал, ты уверен, что он обычный человек? – парень усмехнулся, пригнувшись от обвалившейся плитки. – Я рад тебя видеть, Минхо. – Ты придурок, Хван. – он толкнул его в сторону, когда пуля влетела в стену. – Я пошёл за отцом. – Не умри. Через недолгие пару минут, они стояли друг напротив друга, направляя оружие. Огромный зал не позволял спрятаться, переводя ситуацию в стадию дуэли. Адреналин зашкаливал, отчего восприятие на данный момент казалось Хвану по странному смешным. Он улыбался. – Я не собираюсь церемониться. – Хван сделал первый выстрел в ногу, вызывая шипение. Его отец был человеком принципов, поэтому то, что тот подставился под пулю, ничуть не удивляло. – Ха-а, я уже сказал, что твоя могила будет рядом с моей! Раздался глухой выстрел, попавший в стеклянный стол, осыпая осколками холодный белоснежный пол. Звуки в помещении смешались, создавая грязный оркестр. Выстрелы в соседней комнате не прекращались, в пустую растрачивая ненужные патроны. Хвану удавалось уворачиваться менее минуты, прежде чем выстрел попал в плечо, поражая правую руку. – Я тебя предупреждал, пора попрощаться, никчёмный сы… Громкий выстрел прямо в живот отобрал возможность говорить, заставляя опуститься на колени. – Минхо… Я сам… – Не беспокойся, специально для тебя стрелял не насмерть. Теряешь хватку. – он передал своё оружие помогая направить здоровую левую руку. – Всего лишь рука. Рука мужчины потянулась за выпавшим пистолетом, в попытке добить, но секундный залп остановил его сердце, что недавно билось в порыве бушующей ненависти. Тишина опустилась, впитывая в воздух горячую кровь, что украшала ранее до безумия скучный мрамор. Она пробудила здравый смысл, растворяя элементы адреналина, показывая полную мощь сломанного плеча. – В больницу только не на… – голос стих из-за угасающего сознания, что забрало его в пучину спокойствия. Прошло три дня с момента прибытия в больницу. Благодаря связям, здесь не будут задавать лишние вопросы. Хёнджин отсыпался после недавней операции, пока Феликс не отходил от его палаты ни на минуту. Он знал, что так будет, знал, что пожалеет о глубоком шраме на своей спине, но то, что Хван был жив, уже было для него величайшим подарком. – Как ты мог так поступить? – Феликс зашёл тихо, вкрадчиво делясь мыслями. – Моя рука того не стоит. – Хёнджин улыбнулся, указывая на место рядом с собой. – Ты опять плакал? – рука коснулась щеки, проводя по веснушкам. – Я испугался. – он сморщил нос, надув губы. Хёнджин смотрел любящими глазами, не веря в свою удачу. Если бы не рука, то он давно бы бросился на Феликса, захватывая в крепкие объятия. – Наконец-то этот кошмар закончился… ………………………………………….. Прошло две недели, они стояли на узком балконе, разговаривая о разных вещах, два человека со шрамами, что искали исцеления. – Покорми меня с ложки. – Ты как маленький ребёнок… – Рука ещё болит. – он смотрел невинно, пробирая эмоциями до кончиков пальцев. – Хорошо. – немного помедлив, Феликс всё таки задал вопрос, который его давно волновал. – Ты всё ещё любишь Гацании? – он подставлял свой нос свежему вечернему ветру, ловя хаотичные потоки. – До боли прекрасный цветок. – Мы ведь как солнце и луна, верно? – глаза вглядывались в яркие точки, которые окутывали глубокое как океан небо, луна была яркой и дарила свет не хуже солнца. – Солнце не сможет без луны. – А луна без солнца... Ты же будешь со мной рядом каждую ночь? – они замолчали, вслушиваясь в шуршание листьев – Я обещаю, Феликс. – он обещал стать для Феликса лунным светом, что обязательно будет окутывать объятиями после захода солнца. Он прикрыл глаза приближаясь к пухлым губым. – Я люблю тебя… – тихо ………………………………………….. – Вы, Ли Феликс? – доктор подошёл внезапно, отчего парень подпрыгнул на месте от лёгкого испуга. – Д-Да, это я. – волнение отдавало усталостью, о чём говорили красные замученные глаза. – Мы можем поговорить? –…. –…. –…. –….месяц…. Земля ушла из-под ног, он всеми силами пытался успокоиться, но ему становилось только хуже: руки не слушались и дрожали, ноги предательски подкашивались. В попытке прийти в себя, Феликс обнимал руками своё тело, слегка поглаживая. Тихий бред доносился из его уст, растворяясь в звуках работающей больницы. В ушах гудело, а глаза искали поддержки, такого не может быть. –….просто не может…. Из глаз полились слёзы, обволакивая окружающий мир водяной пеленой, закрывая взгляд от реальности. ………………………………………….. Середина лета обжигала яркими лучами, нагревая воздух, выходной день обещал быть спокойным, оттягивая каждую свободную минуту. – Мы опаздываем, ну где ты там? – прыгая на одном месте, Феликс ждал друга, постоянно подзывая. – Сейчас бутылку воды возьму. – Чанбин копался в камере хранения, в которой были цветы и отдельный холодильник. – Возьми две, в такую погоду он точно умирает от жажды. – Про что в этот раз ему расскажешь? – Про новые большие корзины для цветов, а ещё я недавно прочитал такой интересный рассказ… – они вышли из магазина, закрывая дверь на ключ. Спрятаться от солнца было невозможно, сегодня оно отдавало все свои силы. Семьи шли на речку, чтобы освежиться, а в парках стояли тележки с различными мороженым и напитками. Земля подсохла от такого напора, требуя больше влаги. – Как бы цветы не завяли в такую погоду… – Феликс беспокоился, поглядывая в свою корзинку. – Я взял навес, всё будет прекрасно. – Ты лучший! Большая каменная колонна встречала тут каждого гостя, большие деревья были аккуратно выстрижены, а в вазах стояли искусственные цветы. Они подошли к большому камню, даря ему самую искреннюю улыбку. – Привет, Хёнджин, такую книгу прочитал, ты не поверишь. Девушка переродилась в кошку, чтобы быть всегда рядом с любимым человеком. Правда, я упустил грустные детали, но я не хочу, чтобы ты расстраивался. Руки ворошили землю, поливая водой, саженцы в корзине быстро оказались на нужном месте. – Как ты и хотел, Гацании скоро расцветут, ещё я принёс розу, чтобы ты и о себе не забывал. Я предлагал Чанбину взять несколько, но он наверно прав, пусть роза будет лёгким напоминанием. Он слегка улыбался, проглатывая горечь. – А ты до сих пор молчишь, хотя я и пытаюсь достучаться. – одинокая слеза стекала по щеке, быстро высыхая. – Прости, прости, я же обещал не плакать... – Я каждый вечер жду тебя. На овальном камне было написано: «Одуванчик теряет свой цвет, чтобы дать луне увидеть свет солнца. Я буду твоим лунным светом…» Рука опустилась на портрет с такой же холодной маской, но лишь Феликс видел живые глаза. – Ты лжец, Хван Хёнджин Луна с тех пор светила ярче, улыбаясь каждую ночь. Он умер 21 мая (официальный день роз).