Найди меня! Дождись меня!

*****       Первый месяц службы подошёл к концу. Чонгуку всё нравилось. Хотелось, конечно, погонь и перестрелок, да только понимал, что не всё сразу. Ему сразу же выдали жетон, рацию, настроенную на оперативную часть, наручники и табельное оружие – револьвер 38 калибра, в котором было всего три патрона из шести.       Нет, Чонгук, конечно же, знал, что применять его можно только в крайнем случае, а, точнее, никогда, даже если была угроза погибнуть самому. Да, вот такая она – полиция Кореи, человечная, даже с преступниками. Лучше звать на помощь спецподразделение.       Правда, Чонгук за это время всё же успел поучаствовать даже в одном нехитром задержании. Неизвестный позвонил и сообщил, что возле школы уже который день ошивается подозрительный тип, вроде как, предлагает учащимся наркоту.       - Чонгук, собирайся, едем с тобой на задание, - Чимин улыбался.       Тот аж подорвался.       - Правда, на настоящее? – у него даже глаза заблестели.       - На самое настоящее, будем брать наркоторговца.       Субтильного парня, кутающегося в парку с капюшоном, заметили уже издалека. Машину Чимина оставили за углом ближайшего дома. Служебными машинами никто не пользовался принципиально, только если на какое-то серьёзное задание, нечего людей мигалками да сиренами пугать.       - Ближе нельзя, они обычно пуганые. Если что не понравится, тут же сорвётся в бега. Так что давай так: я выхожу первым, по противоположной улице прохожу мимо него, затем перехожу дорогу и двигаюсь ему навстречу. А ты в этот момент подходишь к нему с другой стороны, возьмём его в клещи, чтобы не сбежал. Понял? - конечно же, Чонгук всё понял. Да только не получилось так, как задумали.       Видимо, что-то парню показалось подозрительным, или же приметил, как Чимин по противоположной стороне шёл, но как только он перешёл дорогу и двинулся навстречу дилеру, тот сразу всё понял, развернулся и на своих длинных, тонких ногах понёсся в противоположную от него сторону.       Чонгук даже порадовался, тот бежал прямо на него, да только не добежал, а быстро юркнул в переулок и исчез в нём. «Блин!», - и Чонгуку ничего не оставалось делать, как, не разбирая дороги, ломая хлипкие ограждения, перепрыгивая через газоны, ринуться за ним, словно слонопотам, оставив Чимина далеко позади. Успел только подумать: жаль, что это не Пусан, в нём знал все закоулки, и вторая мысль – жаль, что нет его Чёрного Лиса, было бы быстрее.       Да только делать нечего, надо преследовать опасного преступника. Хорошо, что тот не спрятался где-то в дебрях переулков, видимо, тоже не очень хорошо знал этот район. Поэтому Чонгук тут же увидел его узкую спину. Это придало ему ещё большей скорости, главное – не упустить из виду. И Чонгук прибавил. Да только парень тоже сдаваться просто так не торопился – он лёгкий, худой, длинноногий. Чонгук уже даже стал сомневаться в своих спортивных задатках, всё-таки он тоже не бегун. Да только, видимо, у дилера дыхалки надолго не хватило, стал притормаживать, да еще и оглядывался постоянно, что тоже скорости не прибавляло.       Чонгук, видя это, ещё поднажал, и когда между ними оставалась буквально пара метров, просто прыгнул на него всем весом, сметая парня с катушек до такой степени, что тот даже временно отключился, круто так проехавшись всем лицом по брусчатке.       Чонгук же с чувством выполненного долга заломил ему руки за спину, зачитал права, надел наручники, поднял уже полуживого на ноги и повёл к машине. Тут и Чимин подоспел.       - Взял? Ну, молодец, атлет! Классно бегаешь! – похлопал по плечу. - С почином тебя! – и улыбнулся, сверкнув белозубой улыбкой и весёлыми искорками в глазах.       В допросе Чонгук тоже поучаствовал. Парень оказался «чужим», так сказать – «гастролёром», Кимы свои обещания выполняли, наркоту подросткам не продавали.       Поздравляли его всем отделом, даже начальник Сон пришёл, похвалил за ловкость и упорство. При этом в его глазах тоже блестели смешинки. Чонгук, конечно же, понимал, что это не маньяк-убийца, а всё равно было приятно.       Но, как ни странно, самым неприятным в этом деле стало оформление многочисленных бумажек: протокол задержания, личного обыска, протокол допроса. Бежал за преступником полчаса, бумажки оформлял ещё три, лучше бы ещё шестерых дилеров взял. Заманался в корень. К концу дня был выжат и высушен, словно картофельный чипс.       Следующие задержания уже, правда, проходили, как по накатанной. Быстро привык вычислять этих дилеров по зашуганным взглядам, и предугадывать их дальнейшие действия. Никакой жалости к этим нелюдям, скармливающим ради наживы детям наркоту, не испытывал. Брал их всегда жёстко, даже зло, с удовольствием возя носами по камням. Писанина, конечно, продолжала раздражать, но уже не настолько, что хотелось сгрызть клавиатуру, наверное, всё-таки привык.       Сейчас же Чимин поглядывал на уставшего, но жутко довольного собой напарника и лишь посмеивался. - Ну, что, Чонгук, сходим, отметим твой первый подвиг? Ты угощаешь.       А Чонгук и сам уже подумал, что надо бы развеяться, а то в голове сплошные буквы, которые уже даже в слова не складываются.       - Конечно, хён.       …Всё отделение обычно, если зависало где-то, так в этом баре, недалеко от участка. Бар именовался «Три ствола», держал его тоже бывший коп из их же отделения, из «убойного» отдела – Хон Сунон, или как его все звали – ХонСу, тот больше, правда, сам походил на бандита, чем на полицейского. Такое название бар имел потому, что когда-то в полиции служили трое друзей – «не разлей вода», да только в последнем каком-то крутом деле, его друзья погибли, после чего тот и сам ушёл в отставку. ХонСу вообще, был колоритной личностью.       Чонгук себя худышкой никогда не считал, но тот был раза так в два его шире, и если тату Чонгука вызывали обычно у всех просто живой интерес, то тату бармена можно было изучать, словно энциклопедию – он был покрыт ими весь, с головы до пят. Что было под одеждой, никто, конечно, не знал, но поговаривали, что и там живого места не было. А ещё его визитной карточкой был шрам. Этот шрам пересекал половину лица, задевая и уродуя левый глаз, поэтому, когда тот пытался улыбаться, – лучше этого было не видеть – то сощуренный левый глаз, разъезжаясь, просто вставал вертикально. Это было страшно. Но по натуре парень он был жизнерадостный – балагур и весельчак. И это Чонгук испытал на себе в первое же посещение бара.       - Чимини, привет, - бармен сощурил глаза и улыбнулся, ставя левый глаз вертикально, от чего даже у не слишком впечатлительного Чонгука дёрнулся кадык и полезли на лоб глаза. - Это кого ты к нам привёл? Только не говори, что это твой младший брат. Я знаю, что у тебя братьев нет, - и как-то так странно засмеялся.       - Привет, ХонСу-хён, - Чимин улыбнулся. - Это мой новый напарник. Знакомься – Чон Чонгук.       - Напарник? – ХонСу удивился, но уже протягивал руку. - Я – ХонСу, - и снова, обращаясь к Чимину: - А куда дел Хоби?       - Хоби ушёл напарником к «деду», его напарник ведь отправился на пенсию.       - Ясно, ну, ладно, парни, отдыхайте. А тебе, малец, - обратился ХонСу к Чонгуку, - за счёт заведения молочный коктейль полагается, так как ещё мал спиртное употреблять, - на этих словах Чонгук завис и с недоумением уставился на Чимина. Но тот лишь тихо посмеивался.       И ведь, правда принёс ему молочно-ванильный шейк с горкой сливок, посыпанных шоколадной крошкой, с трубочкой и палочкой, на конце которой красовался бумажный револьвер по типу полицейского, который искрился, словно выстрелами, бенгальскими огнями. Правда, коктейль всё же оказался с приличной дозой алкоголя.       Тут же все, находящиеся в зале, загалдели, повскакивали со своих мест и зааплодировали. Чонгук от такого внимания был готов провалиться сквозь землю, тем более что и Чимин тоже улыбался и хлопал в ладоши. Оказывается, это был ритуал посвящения в полицейские, что означало - в баре новичок. А дальше каждый ещё и подошёл к Чонгуку, и похлопывая того по плечу, желали спокойной службы.       Это было месяц назад, теперь Чонгук уже считался в баре своим, они частенько здесь после работы зависали с Чимином, а иногда ещё и Хосоком или как называл его ХонСу – Хоби. Почему – Хоби, Чимин после объяснил. Оказывается ещё лет пять назад, когда Хосок только заделался копом, ХонСу услышал его разговор по телефону с мамой, которая называла сына – Хоби. Он и поинтересовался у того - почему Хоби? Хосок посмеялся и сказал, что это его детское прозвище: Хо - от Хосока, а би - от бэби, то есть «Малыш Хо». Вот с тех пор и стал ХонСу, а иногда и Чимин называть его Хоби, тот на это прозвище не обижался, лишь слегка посмеивался, видимо, вспоминая маму.       В баре было людно, да ещё и откуда-то вдруг всем стало известно, что Чонгук сегодня взял первого своего преступника. И снова свист, улюлюканье и дружеские похлопывания по плечам от копов, которых пока даже ещё не всех знал.       - Чонгуки, малыш, - ХонСу мило улыбался ему, подмигивая вертикальным глазом, - сегодня ты стал взрослым. Поэтому тебе за счёт заведения полагается…, нет, не шейк, не пугайся, - снова засмеялся, - а самый настоящий алкоголь – коктейль «Новобранец».       И буквально через пять минут торжественно внёс в зал на подносе просто огромный стакан, наверное, на литр, с чем-то светло-зелёным. И снова в коктейле была палочка со стреляющим револьвером – видимо, это была визитная карточка бара. Сам же коктейль был чрезвычайно крут, Чонгук аж крякнул, отпив глоток. В нём оказалась явно завышенная, относительно стандартной рецептуры, порция сорокаградусного рома Бакарди, огурец, лайм и что-то такое ещё чуть сладковатое, типа сиропа, чтобы уж совсем не сдохнуть от градусов.       Чонгук понял, что этого, с позволения сказать, бокала ему хватит на весь вечер. Чимину же он заказал простое виски, тот пил всегда его, причём, не разбавляя ничем, даже льдом.       Разговор был ни о чём, простая трепотня, о работе никогда в баре не говорили. Надо же когда-то и отдыхать? Вот они и отдыхали душой.       Чонгук вдруг начал улыбаться, всё складывалось очень неплохо: и коктейль был такой вкусный да крепкий, и Чимин очень даже симпатичный, и глядит на Чонгука так загадочно. И чего это он так глядит? Хотя тот уже привык, что Чимин всегда как-то неоднозначно поглядывал на него. И тот снова заулыбался, когда красивые ореховые глаза Чимина с нежностью остановились на нём.       - Э, дружок, тебе уже, по-моему, хватит, - Чимин глядел на пьяненького, а потому, такого смешного напарника. Сам он был почему-то абсолютно трезвым, хотя допивал уже третий стакан вискаря. Похоже, спиртное на него вообще не действовало. - Поехали, я тебя до общаги подброшу, - Чонгук лишь кивнул, соглашаясь.       Почему же так хорошо? Неужели только от выпитого, или что-то ещё тут было? В машине молчали, да и ехать-то было всего минут десять. Чонгук даже не заметил, как они уже были на месте, поэтому не торопился выползать из авто. Просто сидел и пьяно усмехался непонятно чему.       И вдруг Чимин развернул к себе парня и без всяких предисловий притянул его за ворот куртки и поцеловал, сначала просто легко, скользнув по губам, но затем, не встретив сопротивления, уже хозяйничал у него во рту.       У Чонгука был шок. Нет, сказать, что он ничего не видел и не понимал, было бы неправдой, да только не думал, что Чимин вдруг так резко пойдёт в атаку. И от этого сразу же протрезвел и даже отшатнулся.       А Чимин даже глаза не стал опускать, отнекиваться и что-то придумывать.       - Чонгук, да не пугайся ты так, никто тебя насиловать пьяного в машине не собирается, - и даже хмыкнул от своих слов. - Но я думаю, ты всё и так понял. Подумай на эту тему. Но, если - нет, значит, - нет. Но ты мне очень нравишься. Мне почему-то кажется, что и я тебе тоже нравлюсь. Я не тороплю тебя с ответом. Как решишь окончательно, так и скажешь. Ну, а если вдруг застесняешься, я ещё раз спрошу. Но только один раз, последний, приставать не буду. Всё, можешь идти.       Но Чонгук продолжал сидеть. Да, Чимин ему тоже нравился, тогда какого чёрта?! И вдруг сам уже, сцапав его за ворот дублёнки, излишне резко дёрнул на себя и прижался к его губам. Чимин даже охнул от неожиданности, но в ту же секунду сориентировался и ответил на поцелуй. Ответил жадно и настойчиво. Но быстро отстранился, ему всё же хотелось получить ответ на свой вопрос.       - Это – да? Или я что-то неправильно понял?       - Это – да, - Чонгук решил не ломаться, словно девица на смотринах.       Чимин, похоже, не ожидал столь быстрого ответа, даже подзавис, закусив губу.       - Ну, что ж, …неожиданно, но приятно, - он улыбался как всегда одними глазами. - К себе пока не приглашаю, а то вдруг завтра передумаешь и пожалеешь… на трезвую голову.       - Не передумаю и не пожалею, я протрезвел… сразу. Но сегодня тоже бы к тебе не поехал, пока не готов.       - Ну, и ладно. Как будешь готов, скажешь.       Чонгук усмехнулся.       - Лучше спроси. Ещё раз. Один. Последний.       Чимин уже даже не улыбался.       - Ладно, договорились. Спрошу. Ещё один раз, последний, - и снова потянулся к Чонгуку за поцелуем.       И тот снова ответил, только уже не так отчаянно. А потом отстранился и сразу же вышел из машины.       Всю ночь думал, лёжа в постели и слушая храп соседа, правильно ли он поступал. В конце концов, пути отступления ещё были. Да только зачем они были нужны, эти пути? Оказалось, что Чонгук уже давно для себя всё решил, только боялся даже себе в этом признаться. Но вот Чимин озвучил, и Чонгук понял, что не откажется. Что не хочет отказываться. В итоге вопрос решился для Чонгука столь быстро, что сам от себя не ожидал.       … На следующее утро он пришёл на службу рано, сам не знал, зачем ему это было нужно. Он хотел сам всё сказать Чимину сразу, чтобы один не томился, и другой не нервничал. Да только Чимин уже тоже был на месте, видимо, и ему не спалось.       - Привет, хён.       - Привет, дружок, - и вроде как спокоен абсолютно. Да только Чонгук понимает, что тот неспокоен – одна видимость.       - Хён…       - Да, - Чимин поднял сегодня вовсе несмеющиеся глаза и, видимо, что-то такое прочитал во взгляде напротив, потому как сразу закусил губу и опустил голову. - Что? Протрезвел? Передумал? – и грустно усмехнулся.       - Протрезвел. Ещё вчера. Я же тебе сказал, - откашлялся. Почему-то оказалось говорить такое сложнее, чем ожидал: - Хён… Чимин, - тот поднял голову от бумаг. - Я ничего не передумал. Что вчера сказал, то и в силе.       И увидел, как удивлённо и радостно вспыхнули золотом ореховые глаза, светясь улыбкой.       - Ты серьёзно? – этот вопрос уже был не нужен, просто вырвался сам собой.       - Абсолютно, - и только тогда Чонгук смог и сам улыбнуться.       Так они и переглядывались полдня, пока эти «гляделки» не заметил Хосок.       - Чима, я что-то пропустил? – и так подозрительно поглядывает на улыбающегося Чонгука.       - Да ты, сонбэ, всё пропустил, - с такой же странной улыбкой Чимин.       - Та-ак, - протянул Хосок, - не расскажешь?       - Сам догадайся, не маленький.       Хосок после этих слов просто выпал в осадок, сказать было больше нечего, поэтому просто промолчал.       … Секс с Чимином поразил Чонгука сразу. Во-первых, не было даже выяснения, кто будет в какой позиции, о чём, кстати, Чонгук очень переживал. Внизу быть не просто не умел, но, если уж совсем честно, и не хотел. Ему претило это. Однако Чимин даже не стал спрашивать, сразу сам предложил себя в качестве принимающей стороны. И у Чонгука отлегло.       А дальше всё оказалось вообще волшебно. Чимин был чутким, ласковым, предупреждал любые желания, да и вообще, очень хорошо чувствовал Чонгука – его настрой, потребности, словно читал мысли. Это стало откровением для парня, он и не предполагал, что сексуальные отношения могут быть такими. Даже его саламандра внутри тихо млела, высунув свой раздвоенный язычок и облизываясь.       Про себя же понимал, что в постели он сам - просто бревно. Только сейчас ему стало стыдно, что ничему не научился у Туана. Да только с ним не хотелось ничему учиться, а вот с Чимином хотелось, хотелось и ему доставлять удовольствие. Сам же напарник на парня не давил, ничего лишнего делать не заставлял, единственное, мягко корректировал поведение в постели, если уж того больно круто заносило.       И Чонгук постепенно учился, пытался меняться, хотел все-таки соответствовать хоть как-то уровню сексуальности своего партнёра.       - Не торопись, - Чимин откинулся на подушках, легко подмахивая бёдрами. - Ты куда всё время бежишь, словно у тебя нет ни на что времени? – чуть задыхаясь от пока ещё несильного возбуждения. - Умей рвать ритм и менять темп. Увеличивай постепенно амплитуду, дружок. Да, вот так. А-ах, умница, мой мальчик. Не торопись. Ещё рано срываться на последний забег, - Чимин вплёл свои недлинные пальчики в шевелюру Чонгука и притянул к себе вплотную, давая полный доступ к телу.       А Чонгук и сам уже понял, не просто понял, он захотел это сделать – приник влажным ртом к розовому маленькому соску и потянул сильно за него, наслаждаясь вмиг огрубевшей кожицей ареолы и выпирающей бусинкой под своими зубами, и почувствовал, как задрожал Чимин.       - Давай, дружок, поехали! - на высокой ноте крикнул Чимин, и Чонгук, срываясь со всех катушек, вбился настолько глубоко, насколько мог, заставляя напарника захрипеть под ним и изогнуться.       Этот последний этап нравился Чонгуку больше всего, была бы его воля, он только так и втрахивал бы, полностью себе подчиняя и размазывая Чимина по простыням. Да только понимал уже, что это не высший пилотаж, а всего лишь тупая реализация собственной похоти, о чём ему популярно, на пальцах и не только объяснял Чимин. Поэтому сейчас уже рвал его буквально на лоскуты, слушая музыку его хриплых, высоких стонов и наслаждаясь этим самым лучшим музыкальным произведением, которое когда-либо создала сама природа.       Чимин на несколько секунд даже перестал дышать, выгнувшись дугой. Но после, издав просто нечеловеческий полукрик, рухнул на смятые, влажные простыни, затихнув и даже не шевелясь. И Чонгук последовал за ним, разрывая мысленно Чимина на куски, и вбиваясь в него по самую макушку, рыча, кусаясь и срываясь на безумный скулёж, пока его саламандра внизу отплясывала дикий, безумный танец.       Влажные волосы Чонгука оставляли на пальцах Чимина мокрые дорожки, они слипшимися густыми прядями опутывали лицо, мешая дышать. Чимин так и не выпустил намотанную на руку шевелюру из своих пальцев.       - Спасибо, дружок, ты был великолепен, - у Чимина еле шевелились его издёрганные, искусанные, покрасневшие губы.       - Ты тоже, хён, сегодня не подкачал, - не остался в долгу Чонгук.       Чимин сразу открыл полусонные глаза и удивлённо глянул на напарника.       - А ты – наглец, - и засмеялся. Немного полежали, приходя в себя. - И вообще, ты ко мне относишься не как к сонбэ, даже не обращаешься так ко мне. Мне это не нравится, - и даже надул свои пухлые губки.       - Извини…, сонбэ, но вряд ли старшие товарищи по службе трахают своих маленьких хубэ. Так что, сонбэ из тебя никакой, скажи спасибо, что хёном тебя ещё зову, - и оба заржали. Вдруг Чонгук что-то вспомнил: - Кстати, хён, а почему ты называешь меня – дружок?       Чимин скривил губы, раздумывая.       - А как бы ты хотел, чтобы я тебя называл: малыш, детка? Мне кажется это слишком пошлым. А дружок вполне так - ничего. Хочешь, буду называть тебя Гуки? Но тебя так почти все зовут, а дружком – только я. Ну, так как?       Чонгук посоображал недолго.       - Давай тогда, дружком, я согласен, - и улыбнулся.       - Ну, и ладно. Тогда, дружочек, давай-ка спать. В душ – утром. Нам завтра рано вставать.       И он подгрёб к себе ближе крепкое тело Чонгука, обхватив его за талию и уткнувшись сзади в плечо, словно стараясь защититься от чего-то неприятного.       … Он стоял посреди глухого, тёмного, словно неживого леса. Вокруг была страшная, мёртвая тишина, на деревьях не колыхался ни один листик. Только почему-то страшно не было, его охватило какое-то другое чувство: чувство ожидания, от которого внутри всё трепыхалось. Только это были вовсе не бабочки, а скорее рой жадных ос, которые грызли его изнутри.       Чонгук обернулся на неожиданный шорох и не поверил себе.       - Привет, - совсем тихо произнёс Тэхён.       Чонгук же не мог вымолвить ни единого слова. Он глядел на Тэхёна и понимал, что это, скорее всего, сон. Поэтому просто медленно потянулся к нему, чтобы понять, не призрак ли это. Но руки тут же обхватили живое, тёплое лицо, и ладони друга легли на его руки в ответ.       Так они и стояли молча, глядя в глаза друг другу. И Чонгук страшно боялся, что если вдруг опустит свои ладони, то случится что-то страшное, что-то непоправимое: что Тэхён просто исчезнет, исчезнет уже навсегда, разлетится словно утренний туман, разрывая на мелкие клочки душу и его самого. Поэтому опускать ладони нельзя, иначе он снова останется один, совсем один – без друга, без любви, без надежды.       - Найди меня, - вдруг совсем тихо прошелестел Тэхён, обдавая ушную раковину теплом. - Найди меня! - уже громче, уткнувшись в шею Чонгуку, разгоняя по ней мурашек, оставляя после себя «гусиную» кожу и вызывая лёгкий озноб.       - Но, где ты, Тэхён? Ответь, - спросил тихо, только всё равно голос показался слишком громким, непозволительно громким, и он даже испугался, что от его голоса вдруг может развеяться этот невероятный фантом.       - Я не знаю, - и снова лишь лёгкое дуновение в шею.       - Как же я тогда тебя найду? - в груди сразу образовался горячий ком, который сжигал в ней всё, вызывая судорожный вздох.       Чонгук закрыл глаза и всё-таки бросил руки вдоль тела, дышать было нечем. А когда открыл, то снова стоял один посреди тёмного, ночного, невероятно тихого леса.              Чонгук рвано задышал, оглядываясь по сторонам.       - Как, как мне тебя найти?! – выкрикнул он в эту пустую тишину, уже понимая, что ответа не будет.       - Тогда просто дождись меня, - словно ветер прошелестело по верхушкам деревьев. - Дождись меня!       - Не уходи! – Чонгук кричал, задыхаясь: - Не уходи!       - Чонгук, Чонгук, - кто-то тряс его за плечо. - Чонгук, проснись. Что случилось? Что-то болит? Почему ты стонешь?       Он распахнул глаза, его до сих пор трясло, липкий, холодный пот коконом опутал всё тело. На него тревожно глядел Чимин. Всего лишь Чимин. Тэхён снова ушёл. Снова исчез. Чонгук трясущимися пальцами вытер пот со лба.       - Я в порядке, просто сон, это был просто сон.       Чимин выдохнул, провёл большим пальцем по мокрой щеке.       - Тогда давай спать, - он обнял парня за талию и прижал к себе всё ещё подрагивающее, влажное тело.       «Я, конечно, дождусь тебя. И всё равно буду искать. Буду всегда тебя искать».       …На следующее утро никто из них не вспоминал о ночном происшествии, словно ничего и не было. Чонгук был за это Чимину благодарен.       - Чимин-хён, можно тебя спросить? – он стоял к напарнику спиной, запуская кофемашину, так было проще сейчас Чонгуку общаться.       - Давай, - Чимин сидел за кухонным столом, раскладывая немудрёную снедь, завалявшуюся в его холодильнике, которую можно было ещё проглотить без последствий для желудка, разбавляя ее свежесваренным кофе: сыр, холодные рыбные пирожки, паровые булочки.       - Скажи, можно запросить одно дело?       - Дело? – Чимин поднял глаза на Чонгука, внимательно разглядывая его спину. - Какое дело?       - Давнишнее. У меня давно пропал друг, еще, когда я учился в школе в Пусане. Пропал вместе с родителями. Родителей спустя неделю нашли убитыми, друга же так и не нашли. Скажи, можно узнать, как продвигается это дело, и продвигается ли? – и только тогда повернулся лицом к Чимину.       Тот долго глядел на Чонгука, покусывая изнутри щёку.       - А что, можно попробовать. Если дело не какое-то секретное, то не должны отказать. Только надо будет поставить в известность начальника Сона, без него не надо действовать.       - Хорошо, спасибо, - и улыбнулся.       И вдруг Чимин неожиданно добавил, не глядя на Чонгука:       - Тебе надо переехать ко мне, мне надоело кататься к тебе в общагу – увези, привези. Я тебе что, такси, блин?       - Ты предлагаешь нам съехаться? – тот явно был удивлён. И вдруг, сверкнув смешинками в глазах, добавил: - А замуж возьмёшь? – а сам уже ржёт.       Чимин лишь закатил глаза: «Детский сад!».       …Копии документов пришли буквально через неделю. Дело «О похищении семьи Ким» в дальнейшем было поделено на два самостоятельных: на дело «Об убийстве Ким Шивона и Ким Дами» и дело «О пропаже Ким Тэхёна». Однако, как и предполагал Чонгук, ни в деле об убийстве, ни в деле о пропаже никаких новых сведений за эти шесть лет не прибавилось. Складывалось впечатление, что ими вообще прекратили заниматься уже давно. Не было даже никаких зацепок: ни подозреваемых лиц, ни причин для убийства и похищения. Кроме, пожалуй, единственной версии, выдвинутой следователем: что парень сам сбежал, предварительно убив своих родителей. Но и эта версия не нашла своего подтверждения.       - Кто он тебе? – Чимин тоже читал документы и очень долго и внимательно рассматривал фото совсем ещё юного Тэхёна. - Какое-то мутное дело, если честно.       - Просто друг. Друг детства.       - Друг? Красивый парень, – Чимин в это время как раз читал протокол допроса Чон Чонгука, в котором тот признался, - приписка: «со слов следователя, данные не подтверждены записью диктофона» - что у них с Тэхёном были романтические отношения. - М-м, - промычал задумчиво.       И снова это был тупик, и никаких зацепок, и никакой новой информации.       «Где же я тебя найду? Подскажи хотя бы», - глядя в одну точку, катал в мозгу мысли Чонгук.       - Знаешь, дружок, надо будет подумать над этим делом, - Чимин сузил глаза, внимательно разглядывая напарника и что-то такое соображая.       … - Офицер Сон, можно? – Чимин постучал и заглянул в кабинет начальника.       - Чимин? – тот явно удивился. - Заходи, конечно.       - Офицер Сон, у меня немного нестандартный вопрос. Можно?       - Ну, давай, - тот явно был заинтригован.       - Помните, я просил Вас посодействовать, чтобы нам из Пусана прислали дело о пропаже друга Чон Чонгука и убийства его родителей?       - Помню.       - Мы посмотрели документы. Если честно, там какое-то странное дело, так и кажется, что им никто не занимался и заниматься не собирается. Убийц не нашли, да, похоже, и не искали. Дело о пропаже его друга тоже прикрыли. Влезать нам в него нельзя, сами понимаете, не наш огород. Но у меня возникла одна мысль: поговорить с юристом семьи Ким, может они по своим каналам что-то смогут узнать?       Сон помолчал.       - А с чего ты решил, что они будут нам помогать?       - Даже не знаю. Почему-то вдруг показалось, словно в Пусане попросил кто не расследовать это дело. Может быть, конечно, у меня паранойя? А может и нет. А потом, помогать они будут не нам, не полиции, а всего лишь Чонгуку в его личном деле, это же не наше служебное расследование. Но только, если Вы не против.       Офицер Сон снова помолчал, подумал.       - Хорошо. Даю добро, но, сам понимаешь, всё неофициально. И никаких договорённостей с Кимами. Это ясно? Если захотят помочь – хорошо, если с какими-то условиями, то я запрещаю.       - Да, всё понял. Спасибо.       И уже через пару дней Чимин шёл на встречу с Мин Юнги. Он вспомнил, как тот удивился, услышав в трубке голос сотрудника полиции, который хотел поговорить с ним во внерабочей обстановке. Чонгуку предварительно ничего говорить не стал, вдруг не получится ни о чём договориться с семьёй Ким.       - Господин Мин, - Чимин слегка поклонился и протянул руку.       - Офицер Пак, - Мин Юнги крепко пожал протянутую ладонь, явно удивившись её небольшому размеру. При этом даже быстро взглянул на неё, и чуть улыбнулся. - Чем я могу Вам помочь? Вы же, вроде по телефону сказали, что нужна моя помощь.       - Совершенно верно. Единственное, хочу сразу вас предупредить, что этот наш разговор неофициальный. Поэтому я буду просить об одном личном деле, никак не связанным с моей службой. И естественно, ни о каких взаимных договорённостях здесь не может быть и речи. Если Вы согласны помочь просто так, - Чимин легко улыбнулся, - по старой дружбе между полицией и семьёй Ким, тогда я расскажу Вам о своей просьбе. Если же – нет, то прошу прощения за беспокойство и, что отнял у Вас время.       Мин Юнги внимательно разглядывал сидящего напротив офицера, кстати, очень симпатичного офицера. Понимал, конечно, что такая просьба – это игра в одни ворота, а, значит, ни к чему оно лично Мин Юнги, да и всей семье Ким. Только почему-то сразу отказать не захотелось, а ещё и стало безумно любопытно, что же такого приватного хочет попросить офицер полиции? Поэтому очень аккуратно ответил:       - Давайте, мы с Вами поступим так: Вы мне рассказываете, что хотели, а я после решу – смогу Вам помочь или же нет. Согласны?       Чимин кивнул.       - Тогда, давайте, что-нибудь закажем, я ещё не обедал, думаю, Вы, господин Мин, тоже. Считайте это оплатой за потраченное Вами время.       Юрист улыбнулся.       - Хорошо, давайте. Я, действительное, ещё не обедал.       Чимин долго и основательно рассказывал всё, что узнал от Чонгука о пропаже семьи Ким в Пусане шесть лет назад и об убийстве хирурга Ким и его жены. Он даже сделал копии всех документов, присланных из отделения полиции в Пусане, и отдал папку Мину. И чем дальше тот рассказывал, тем серьёзнее и задумчивее становился юрист.       Документы тот лишь слегка полистал, но даже не стал в них углубляться, и Чимин понял, что тот, скорее всего, откажет. Видимо, это дело и ему не понравилось.       - Чей, говорите, Ким Тэхён друг?       - Чон Чонгука. Это молодой офицер у нас. Только недавно пришёл служить после окончания университета. Это он мне рассказал эту историю, а также, что после пропажи друга ещё год трепал нервы всему отделению полиции, чтобы те его искали. Да только, похоже, дело искусственно заморозили.       - А почему за офицера Чона просите Вы? – и, сузив глаза, снова рассматривает Чимина.       - Он – мой напарник. Совсем ещё зелёный, сам бы просить ни за что не пошёл, да, если, честно, он и не знает, что я решил за него попросить. Ведь Вы можете и отказать в помощи? А я решил попробовать. Но, - вздохнув, добавил, - почему-то мне кажется, что Вы не согласитесь помочь. Дело ведь явно непростое, а Вам всё это не нужно, да и неинтересно.       Мин Юнги усмехнулся, покусав губы, и снова рассматривая Чимина.       - Офицер Пак, давайте мы с Вами договоримся так. Я пока не отказываю Вам в помощи. Но да, Вы правы – дело непростое, поэтому я должен поговорить об этом со своим руководством. И как только мы определимся, я вам позвоню. Договорились?       - Да, хорошо. Буду ждать Вашего звонка.       Чимин поднялся из-за стола. Обед подошёл к концу, но господин Мин почему-то не торопился уходить. Он продолжал внимательно глядеть на Чимина.       - Что-то ещё? – тот никак не понимал, чего ждёт юрист.       - Скажите, офицер Пак, а Вы сильно заняты сегодня вечером?       - Не-ет, - неуверенно протянул Чимин. - А что Вы хотели?       - Теперь я хотел пригласить Вас где-нибудь посидеть. Просто выпить, поговорить, - и снова внимательный, изучающий взгляд.       Тот от неожиданности аж крякнул.       - Посидеть? Со мной? С чего это? – подозрительно тот.       - Просто так, - Мин вдруг ярко улыбнулся. - Ну, например, чтобы получше узнать друг друга.       - Узнать? А зачем нам это нужно?       - А вдруг понадобится, - и тут же стал абсолютно серьёзен. - Мне, знаете ли, очень понравилось, что Вы просите не за себя, а за своего напарника. Это поступок. Обычно чужие проблемы никого не трогают.       Чимин на это промолчал, он уже понял, к чему тот клонит – что, типа, они с Чонгуком не просто напарники. Да только Мин Юнги был ему нужен, отказывать не надо бы.       - Хорошо, давайте сегодня встретимся, - и Чимин также задумчиво пожевал губу, рассматривая этого непростого человека. Сонбэ - старший товарищ по работе, службе, званию, занимаемой должности. Хубэ - младший сотрудник, нижестоящий по занимаемой должности, званию. Хён - старший друг, брат.