Хроники Средиземья. Гномы

      Гурин снова привел Фарина и Бордира в зал заседаний, где уже расположились советники, военачальники и остальные важные персоны подгорного клана. Новоприбывшие уселись на трех каменных креслах, которые подготовили специально для них, ведь владыка огнебородых хотел, чтобы гости с востока были в курсе событий, связанных с нападениями на поселения и шахты.       Только они разместились, как на пороге показался сам Гор. Быстрым шагом он пронесся к возвышению во главе стола, где, запыхавшись и едва не растеряв свое достоинство, развернул бумажный свиток и громким голосом зачитал:       — На нас напали. Срочно пришлите подкрепление! Первую атаку мы отбили, но дикари вернутся… Начальник рудника Тарквинд, мастер Таргин.       Глава клана опустил пергамент с донесением, а в зале мгновенно поднялся гул, который не утихал, пока Гор не выкрикнул во весь голос:       — Тихо-о!       Подчинившись его грозному приказу, собравшиеся умолкли.       — Ворон с посланием прибыл меньше часа назад, а это значит, что у нас нет времени! Никакой болтовни, только действия! — продолжил владыка. — Наши надежды не оправдались, дикари все же нанесли удар по южным поселениям… Советник Телор, прошу! Ваше слово.       — Владыка! — уверенно начал Телор. — Господа! Хотелось бы обратить ваше внимание на одну из фраз, написанных нашими братьями, а именно «Первую атаку мы отбили»! Ведь нам еще ни разу не удавалось отразить нападение. Возможно, враг не так уж и силен. Мое предложение — немедленно снарядить экспедицию и с рассветом отправить ее в Тарквинд. Если двигаться ускоренным маршем, то верхом на горных козлах наши гномы в течение суток прибудут на выручку сотоварищам. Начальником отряда советую назначить господина Гурина.       Зал опять загудел, после чего стражники застучали по полу древками алебард.       — Мой господин, — поднялся со своего места главный министр Тулин. — Я прекрасно понимаю озабоченность мастера Телора и его стремление защитить рудник! Но!.. То, что наши братья отбили атаку, — заслуга усиления гарнизона поселений. Однако же нельзя исключать вероятность того, что Тарквинд уже захвачен и мастера Таргина попросту заставили отправить послание в столицу с целью выманить наши войска. К тому же всеми распоряжениями предусмотрено, что начальник рудника должен отправить письма с просьбами о помощи в соседние деревни. Я предлагаю в ответ повелеть нашим братьям сниматься с места, двигаться в направлении шахт, что находятся севернее, и укреплять их, пока мы не снарядим достаточно большой отряд.       Когда он закончил, гномы, как и прежде, заговорили все разом, и среди толпы можно было услышать в адрес главного министра такие слова, как «предатель» и «трус». Тишина настала лишь после очередного вмешательства стражников.       — О владыка, — обратился к Гору советник, заведовавший финансами и торговлей, мастер Блаин. — За последние полгода мы потеряли четырнадцать рудников. Четырнадцать!.. — громко повторил он, а затем грубо выкрикнул, глядя на министра Тулина: — Если кто-то из вас считает, что это сущий пустяк, то пускай он засунет свое мнение себе в портки! У нас и так положение хуже некуда! Мы не можем больше отдавать захватчикам шахты — мы должны их отстаивать и отвоевывать! Иначе начнется нехватка рабочих мест, а за ней последуют нищета и голод для части нашего населения. Я целиком и полностью поддерживаю предложение военного советника Телора.       — Что ж, я вас понял, — заговорил владыка Гор. — Для меня достаточно доводов, чтобы принять решение. Я согласен с тем, что отступать нельзя! Но и нестись на врага сломя голову тоже не годится! На рассвете Гурин со своим отрядом отправится на помощь братьям в Тарквинд.       — Да, господин, — ответил Огненная Секира, встав из-за стола.       — Доберись до места как можно быстрее! — деловито начал раздавать поручения Гор. — Без разведки в поселение не заходить. Возглавишь оборону, а следом за вами выдвинется подкрепление — пехота и стрелки. Мастер Телор все организует, в том числе подготовку еще двух подразделений для защиты рудников, что находятся под угрозой нападения. Можете идти быть свободны!       — Уходим, — шепотом обратился Гурин к Фарину и Бордиру.       Гномы вышли из зала, и мастер Телор склонился к Огненной Секире:       — Я распоряжусь, чтобы собрали ваше снаряжение, а вы ступайте и поспите, пока есть время.       — Да, это бы сейчас не помешало! — согласился с ним Гурин.       — Только сначала бойцов, что пойдут с тобой, оповести! — кивнув, добавил Телор. — В поселения, которые окажутся у вас на пути, я отправлю воронов, поэтому в одном из них вы сможете сменить козлов. Я лично приду вас проводить.       Военный советник зашагал дальше. Гурин же отослал гостей с востока в их покои, а сам направился к находившимся у него в подчинении гномам, чтобы сообщить им о новом походе.       С рассветом бойцы из отряда Гурина сгрудились во внутреннем дворе, за могучими стенами, и ждали приказа выступить на помощь своим братьям. Их было двадцать семь: двадцать пять рыжебородых и двое гномов Орокарни. Все они сидели верхом на горных козлах и наблюдали за тем, как их командир получает инструкции от военного советника. Лишь Грэм, которого ранили во время нападения в лесу, с ними не поехал.       В это время к Фарину и Бордиру подошли Фрар, Фурин и Фрор, чтобы пожелать им удачи в нелегком походе.       — Мы горды тем, что вы согласились отправиться на выручку сородичам! — начал Фрар. — И я уверен, что пути наши еще пересекутся…       — Вы уезжаете домой? — спросил Фарин.       — Да! Надо бы скорее добраться до нашего города, потому что владыка клана наверняка уже заждался новостей и товаров с востока.       — Хорошее путешествие вы обеспечили нам, господа торговцы! — усмехнулся Бордир. — Не считая сюрприза с орками, конечно!       — Будьте осторожны, друзья! — вмешался Фурин. — Поговаривают, что у людей действительно есть ведьма, и весьма сильная!       — О, спасибо, что напомнили об этом! — озабоченно пробурчал себе под нос Бордир. — У меня только мурашки прошли, и вот опять…       — Возвращайтесь целыми, невредимыми и с победой! — сказал Фрор. — Нашим мулам будет спокойнее, если в следующий раз мы отправимся на восток вместе.       — Мы обязательно вернемся, господа! — с улыбкой пообещал Фарин. — И приедем к вам в гости в Эред Луин.       — Удачи вам, друзья, и храни вас создатель Махал! — присоединился к братьям Фрар, и, распрощавшись, все трое удалились.       Между тем Гурин обратился к своим воинам:       — Братья! Будем идти быстро. Следующую остановку сделаем только в Верлинге, чтобы сменить скакунов. После этого помчимся до Гвардинга, там заночуем. Часть из вас останется в гарнизоне, а остальные пойдут со мной до Тарквинда. Вперед! — скомандовал он и направился к воротам.       После того как из крепости выехал последний всадник, отряд полным ходом устремился по горному тракту на юг. От Бузры-Дум до первого рудника дорога была самая извилистая и опасная. Несколько часов кряду гномы в безумной тряске скакали вперед, не оглядываясь и не останавливаясь. Этот путь не предназначался для повозок, поэтому снабжение поселений на юге происходило с помощью горных козлов, которые ловко управлялись со спусками и подъемами по крутым склонам. Точно так же была организована торговля с людьми из леса Дол-Ворн до того, как на рудники гномов начали нападать дикари.       Извилистая тропа постоянно меняла направление, уводя то вверх, то вниз, то в сторону. Но наконец гномы миновали наиболее трудный ее участок и вышли на тракт, который на много миль простирался на юг. Не снижая скорости, они пролетели мимо первого поселения, Линтинга, а еще через несколько часов — мимо Торнборга, после чего свернули с мощеной дороги и направились на восток по новой тропе, петлявшей между скал. Прошло немало времени, прежде чем показавшаяся им бесконечной тряска закончилась и гномы оказались в долгожданном Верлинге, где у них была запланирована остановка.       Около получаса им хватило, чтобы перекусить, сменить скакунов и опять выдвинуться в путь. Кроме того, начальник рудника сказал Гурину, что получил известие от товарищей из атакованного поселения и еще утром отправил им на помощь десять верховых стрелков. Также он настоял на том, чтобы отряд шел на юг по горной дороге, потому что так они доберутся до Тарквинда быстрее, нежели по тракту, который постепенно заворачивал на восток.       Послушавшись его, гномы покинули гостеприимно распахнувший перед ними двери Верлинг, и снова их встретил заклятый враг — тряска… Времени недоставало даже для того, чтобы побеседовать друг с другом, лишь изредка слышны были команды Гурина.       К ночи отряд добрался до Гвардинга, чтобы сделать привал и отдохнуть, а наутро продолжить путь, к тому же Гурин обязался оставить нескольких бойцов в местном гарнизоне. Это поселение было наспех огорожено деревянным частоколом, который построили гномы-работяги после получения известий о нападениях на восточные рудники. Он преграждал дорогу, ведущую и в саму деревню, и в шахты, расположенные на окраине.       Всеми делами заведовал гном по имени Брунфар. Он-то и встречал прибывших всадников.       — Слава Махалу, вы здесь! — радостным голосом обратился он к родичам. — Как же быстро вы добрались, молодцы. Я Брунфар, владыка Гор вверил мне управление Гвардингом.       — А я Гурин, командир нашего отряда, — представился Гурин, пожав руку Брунфару.       — Неужели сам Огненная Секира пожаловал к нам? — удивленно спросил тот. — Значит, владыка отправил на помощь лучших своих воинов? Что ж, спасибо ему за это!       — Как видите, да! Но мы у вас не задержимся. Останутся несколько моих парней, а мы выдвинемся дальше. Но долетели ли до вас тревожные вести? Вы посылали подмогу нашим братьям?       — Разумеется! Утром ушли семеро пехотинцев, — ответил Брунфар, кивая. — Новостей больше не поступало, видимо, дикари атак не совершали.       — Или у наших братьев нет возможности отправить послание… — мрачным голосом сделал заключение Гурин. — В любом случае мы не можем ехать по темноте, это очень опасно. Переночуем у вас, а с рассветом поскачем дальше.       — Конечно, конечно, господа! Располагайтесь, стол накрыт, и комнаты для сна подготовлены, тем более животным тоже нужен отдых.       Гномы разместили горных козлов в сараях, а сами, отужинав, отправились спать.       Подъем был ранний, как и завтрак. С зарей бойцы снова тронулись в путь, оставив для защиты поселения десятерых гномов во главе с Талином, заместителем Гурина, и, когда минуло несколько часов ускоренного марша, прибыли в пункт назначения. Перед ними опять воздвигся частокол из деревянных кольев, а внизу по всей его длине был вырыт ров с водой.       Что странно, по дороге отряду не попадалось ни следов дикарей, ни признаков присутствия поблизости кого-либо другого. В голову Гурина даже закралась мысль о том, что все это отвлекающий маневр и враги готовят нападение на совершенно другой рудник, не столь защищенный.       Тем не менее, гномы проехали под аркой ворот, и Гурин, спрыгнув с козла, направился к начальнику шахт, одновременно с тем осматривая периметр обороны, изучая уязвимые места.       — Господин Огненная Секира! — позвал его один из местных гномов. — Я Таргин, и это я прислал письмо о нападении. Добро пожаловать! — слабо улыбнулся он, пожав руку Гурина.       — Ну, рассказывайте! — ровным голосом велел ему Гурин. — Еще атаки были?       — Прошу, пройдемте ко мне, там перекусим и поговорим! — предложил начальник рудника, указывая на стоявшее в центре деревни здание. — Пока что все спокойно! Парней ваших накормят, разместят и территорию им покажут.       — Фарин, Бордир, идемте с нами! — выкрикнул Гурин. — Хим, позаботься об остальных, я скоро вернусь.       Роль его подручного теперь играл тот самый гном, который ехал в одной повозке с Фарином из Пригорья в Эред Луин. Он заменял Талина, которого Гурин оставил в Гвардинге.       Войдя в чертоги местного главы, гномы расселись за столом, и Таргин принялся докладывать обстановку. Во время нападений защитники Тарквинда не потеряли ни одного бойца — отделались лишь парой раненых. Насчет урона в стане дикарей Таргин не смог ничего сказать: днем арбалетчикам удалось подстрелить несколько человек, но тел так и не было обнаружено, а ночью все повторилось. Количества врагов он тоже не знал, но считал, что атаки осуществлялись в разведывательных целях, ведь дикари особенно не стремились штурмовать стены — только обстреливали рудник издалека или подбирались ближе, чтобы метать дротики, и потом отступали.       Скорее всего, их прибыло пятнадцать или двадцать, для устрашения населения, а основная масса либо была на подходе, либо ее попросту не существовало. А близлежащий лес, что находился восточнее рудника, за рекой Диок, представлял собой идеальное место, чтобы устраивать оттуда вылазки.       Когда Гурин спросил начальника шахты, слышал ли он что-нибудь про ведьму, тот ответил лишь, что замечал у опушки человека в капюшоне и с посохом в руках, но утверждать, что это была именно женщина, он не рискнул.       Еще Огненная Секира выяснил, что к обороне рудника, включая его ребят, были готовы пятьдесят четыре бойца — внушительная численность при отражении нападения, ведь при грамотном руководстве защитникам гномьих крепостей нередко удавалось отбивать атаки противника, превышающего их по количеству в десятки раз.       — Мне все ясно, — сказал наконец Гурин, рассматривая карту укреплений. — Оборона организована хорошо! Похвально то, что вы вырыли ров, это сильно осложнит нападение на наши позиции. Теперь, с учетом подкрепления, можно дать вашим парням, которые все это время храбро сражались и несли дежурство, отдохнуть. Я обойду рубежи и расставлю своих бойцов взамен ваших. Фарин, Бордир, есть что сказать?       — Да, есть! — ответил Фарин, разглаживая бороду. — На башнях не хватает орудий.       — Орудий? — удивленно спросил Таргин.       — Да, стрелометов или баллист, хотя предпочтительнее были бы катапульты, ведь они могут забрасывать врагов градом камней или огненными шарами.       — Такие имелись в нашем лагере в Дунланде, — вмешался Бордир. — Надо сказать, мы применяли их весьма успешно, и они тем самым внесли огромный вклад в разгром неприятеля.       — Хорошая идея, — кивнув, сказал Гурин. — Мы не знаем, когда дикари пойдут на штурм, поэтому используем время с толком. У меня в распоряжении найдутся мастера, которые умеют изготавливать такие орудия. Таргин, от тебя потребуются только инструменты, дерево и железо.       — Договорились! — с готовностью отозвался начальник рудника.       — И еще нам нужны топоры и молоты! Где у вас тут оружейная? — спросил Бордир.       — Я покажу вам, идемте.       Когда гномы закончили обсуждение насущных проблем, то отправились на осмотр укреплений и вооружения.       День, а затем и ночь прошли в удивительной тишине: не было замечено никого из врагов, и бойцы основательно подготовились к обороне. Зато, когда на землю опустились сумерки, пошел первый снег, который не прекращался до самого утра.       Наблюдая за лесом, откуда раньше совершал набеги неприятель, и глядя на крупные снежные хлопья, Фарин с одноручным боевым топором и Бордир с двуручным молотом наперевес стояли на одном из участков частокола.       В воздухе царила невыносимая тишина, и Бордир нарушил ее:       — Все как будто замерло!       — Согласен! — ответил Фарин.       — Они там… — вмешался подошедший Гурин. — Это затишье перед бурей.       И едва он успел произнести последнее слово, как из леса, будто назло, начали появляться люди. С каждой секундой их становилось все больше и больше.       — А вот и гости пожаловали! — закричал Огненная Секира. — Труби тревогу, все по местам! Враг у ворот…       В лагере гномы зашевелились и забегали, занимая отведенные для них позиции. Фарин и Бордир взяли в руки привычные арбалеты и направили их в сторону неприятеля, который ускорил шал, а потом и вовсе перешел на бег.       — Они когда-нибудь закончатся? — пожаловался Бордир, глядя на бесконечный поток темных фигур. Толпа между тем неслась к стенам с криками на устах и с осадными лестницами в руках.       После того как дикари приблизились к частоколу на расстояние выстрела, Гурин дал команду «Пли» и гномы начали палить из своих самострелов, а на башнях зазвенели орудия покрупнее, пуская в нападавших смертоносные снаряды. За день их успели смастерить лучшие инженеры, которые только нашлись в Тарквинде.       Крики раздались на поле между лесом и крепостью, когда град стрел и болтов впился в толпу дикарей, но они не останавливались, а обегая раненых и убитых, стремились скорее добраться до стен. Гномы, в свою очередь, незамедлительно стали перезаряжать орудия.       Какая-то часть врагов остановилась, и, натянув луки, они единым залпом выстрелили в оборонявшихся.       — Ложись, стрелы! — выкрикнул Гурин, и гномы быстро спрятались за укреплениями, а сам он прикрылся деревянным щитом.       Снаряды посыпались на защитников рудника. По флангам разнеслись вопли тех, кому подбили руки и плечи.       — Целься! — вновь скомандовал Гурин, после чего бойцы приподнялись и выставили арбалеты. — Пли!       Туча снарядов опять накрыла нападавших, и те повалились, как скошенная трава, а те, кто остался невредим, не обращая внимания на умирающих товарищей, двинулись дальше и добрались до рва, на который стали устанавливаться переносные помосты, а поверх них — лестницы. Лучники врага подбежали еще ближе, чтобы прикрыть пехоту, и сделали очередной залп.       — Внимание, стрелы! — опять предупредил Гурин.       В этот раз дикари не попали ни в кого, зато уже начали карабкаться на частокол. Тогда Огненная Секира отдал следующую команду:       — Ближний бой!       Гномы побросали самострелы и заменили их на топоры, молоты и мечи. Гурин прислонил к стене деревянный щит и поднял топор, а затем воззвал громким голосом:       — Бару-у!       — Кхазад! — хором выкрикнули боевой клич гномы, поддержав своего военачальника.       — Кхазад! — продолжил он подбадривать их.       — Аи-мену! — отозвались его товарищи.       Возгласы гномов были настолько звучными и воодушевляющими, что у Бордира мурашки побежали по коже.       Так вышло, что первый налетчик вскарабкался на стену возле Гурина и, прыгнув на него, получил удар топором, который спустил его обратно по лестнице и заставил утянуть за собой нескольких соплеменников. Вслед за ним начали залезать остальные люди, но никому пока не удалось основательно закрепиться ни на одном участке частокола. Гномы отчаянно защищались и не давали врагу ни малейшего шанса на успех.       Из леса в сторону крепости рванула еще одна группа дикарей, с новыми лестницами и крюками в руках, а следом за ней и третья, но она уже направилась к северным вратам, и с собой эти люди несли большое бревно, чтобы проломить массивные створки.       — Давайте, засранцы, — выкрикнул Гурин, оттесняя с позиций очередного налетчика. — Толкайте лестницы! — Услышав команду сквозь шум битвы, гномы длинными палками стали опрокидывать карабкавшихся вверх врагов. — Ворота! Фарин, ты за старшего, я к воротам! — распорядился Огненная Секира и, спрыгнув с частокола в стог сена, побежал к северным вратам, зазывая товарищей за собой.       Фарин, скинув нескольких дикарей со стены, крикнул гномам, что находились на возвышениях:       — Южная башня, бейте по лучникам! — Стрелок, стоявший на том посту, поднял руку, показывая тем самым, что он понял его. — Север! Уберите таран… — приказал Фарин гномам, занимавшим противоположную позицию, и ткнул топором в направлении дикарей, которые несли бревно.       Бордир в это время бился сразу с двумя нападавшими, что успели забраться на стены. Он раскрутил молот так, что поочередно засадил его обоим налетчикам в головы и те отлетели в разные стороны.       Лучники неприятеля стали бить по защитникам прицельным огнем, периодически прекращавшимся из-за ответного обстрела из сторожевой башни. Люди, что несли таран к северным вратам, попали под шквал болтов и стрел и то бросали бревно, то поднимали его снова. В любом случае их уже ждали гномы во главе с Гурином.       Когда дикари все-таки подобрались к деревянным створкам, те внезапно открылись и изнутри в ярости выбежали воины с топорами, а Огненная Секира несся впереди, крича громче всех. Нападавших было в разы больше, но они не ожидали такого напора от гномов, что летели на них, рубя всех и вся, и вскоре дрогнули, обратились в бегство. С башни их методично расстреливали арбалетчики, которые, завершив свое дело, взялись за лучников противника.       Гурин, глядя в сторону леса, увидел еще несколько десятков человек, двинувшихся на подмогу своим, что сражались на стенах, и приказал половине бойцов вернуться за ворота, а другим крикнул:       — Давайте на козлов!       Гномы побежали в ангар, где стояли их запряженные скакуны.       На частоколе в это время обстановка была напряженная. Враг опять поставил лестницы и посылал все новые подкрепления. Его лучники продолжали обстреливать защитников рудника, и к ним уже приближался замеченный Огненной Секирой отряд.       Через несколько минут северные ворота вновь открылись, и оттуда галопом поскакали гномы верхом на козлах и с копьями наперевес. Они обогнули башню и на всех парах вклинились в ряды наступающих. Досталось и лучникам, которые по-прежнему пускали стрелы в гномов, сражавшихся на стенах.       Все, кто так спешил прорваться в Тарквинд, попадали на землю под сокрушительным натиском гномов, но подняться удалось далеко не каждому, ибо смертоносные удары копий гномов и рогов животных поубивали немало воинов. Вдобавок, развернувшись, всадники еще раз пронеслись по телам уцелевших дикарей и завершили свое дело, уничтожив всех, кто оставался в живых.       Люди, продолжавшие биться не стенах гномьих укреплений, увидели, что их товарищи пали в бою, и, поняв, что подмога не придет и что они обречены, попытались спастись бегством, но это им не помогло: часть из них перебили, а часть, спрыгивая со стен, упала в ров и утонула.       Гномы, державшие оборону наверху, начали радостно кричать. Поддержали их и всадники.       Бой закончился победой гномов, но сказать, что она была легкой, не удавалось. При штурме погибли пятнадцать воинов и еще с десяток получили ранения, правда из отряда Гурина почти никто не пострадал. Убитых дикарей никто пока не стал пересчитывать, все были заняты покалеченными и умершими товарищами.       А Хим, после битвы оставшийся дежурить на стене, позвал Гурина и сказал, что тот должен кое-что увидеть. Забравшись на частокол, оба разглядели вдали, на опушке, силуэт женщины в капюшоне и с палкой в руке. Она стояла неподвижно и, казалось, наблюдала за лагерем.       — Ну что, пора бы разобраться с этой ведьмой, не так ли? — произнес Гурин. — Идемте, парни, посмотрим, что она из себя представляет.       Десятеро гномов из его отряда, включая Фарина и Бордира, запрыгнули в седла и верхом на козлах отправились к лесу. Женщина, увидев, что они выдвинулись в ее сторону, развернулась и медленным шагом скрылась в чаще. Последовав за ней, воины наткнулись на ту самую реку Диок, на другом берегу которой увидели уже верховую колдунью.       — Туда, — крикнул кто-то. — Там переправа…       Добравшись до противоположного берега, они помчались за всадницей, которая галопом понеслась вдоль реки на юг. Несколько часов длилась погоня, но догнать ведьму на открытой местности им так и не удалось. А потом она обогнула один из хребтов, взяла курс на восток и, проскакав еще несколько миль, решила оторваться от преследователей среди скал, свернув на одну из горных троп.       Фарин почуял неладное и бросил Гурину:       — Она ведет нас в западню!       — Нет, — решительно ответил тот. — Мы нагоним ее! Вперед!       Гномы собрали оставшиеся силы и бросились за женщиной. Они почти нагнали ее, но она исчезла за поворотом дороги вместе со своим конем. Потеряв ее из виду, они стали передвигаться медленнее и внимательнее, вглядываясь в следы копыт, которые, к их удивлению, вели к обрыву и заканчивались у самой его кромки.       — Вот дела! — озадаченно произнес Бордир.       — Куда она удрала? — забормотали остальные гномы.       Спешившись, Фарин и Гурин подошли к краю скалы, осматривая окрестности.       — Что-то не так, Гурин! — взволнованно произнес Фарин.       — Ты был прав, это ловушка, — с досадой буркнул Огненная Секира и направился к своему козлу.       Фарин хотел было последовать за ним, но в этот миг за его спиной словно из ниоткуда появилась та самая женщина. Он развернулся и встретился с ее ярко-красными глазами, что сияли на молодом лице и будто пронзали его насквозь.       В голове зазвучал противный голос: «Ты предал свою семью, сын Барина, избрав путь воина…» И после этих слов у Фарина расширились глаза, а в душе вспыхнула необычайная ярость, с которой он и замахнулся топором на ведьму — даже ударил ее. Но лезвие прошло сквозь зыбкий силуэт, и он разлетелся на множество черных бабочек.       Гномы, пораженные колдовством, замерли и не знали, что делать дальше, пока раздавшиеся вокруг крики не привели их в чувство. Это были дикари, незаметно подкравшиеся со всех сторон.       — Засада! — взвыл Гурин, и его отряд мгновенно занял оборонительную позицию.       На Фарина, что стоял у обрыва, налетел один из врагов, но он моментально прикончил его и хотел было присоединиться к товарищам, как ему в грудь ударила стрела и он упал на спину, чуть не выронив оружие.       Стиснув зубы от боли, он приподнялся, встал на одно колено и постарался вытащить стрелу, но заметил, что на него замахнулся дубиной очередной дикарь. Схватив топор, Фарин парировал удар и, напрягшись, врезал ему по морде, да так, что тот едва не потерял сознание. Но слишком здоровый и выносливый воин оказался перед ним — смог он выдержать «каменный» удар гнома.       Подивившись, Фарин взглянул на него и увидел перед собой высокого роста мужчину, одетого в сшитые шкуры животных белого цвета и в закрытом шлеме с двумя рогами.       «Снежные великаны», — подумал Фарин, но ему в спину вонзилась еще одна стрела, и он закричал от боли.       Великан вскинул дубину и нанес удар, после которого у гнома из рук выскочил топор, а сам он отлетел на назад и сорвался с обрыва…       Бордир и Гурин, невольно следившие за окончанием их схватки, на миг остолбенели, и первый закричал грозным голосом:       — Фарин!.. Не-ет!       Огненная Секира еле удержал своего товарища, пытаясь привести его в чувство:       — Стой, парень! Ты ему уже не поможешь, спаси лучше остальных…       — А-а-а! — яростно, сдерживая слезы, закричал Бордир, после чего развернулся и, бросившись на людей с необычайной злостью, начал кромсать одного за другим.       Часть гномов сражалась в пешем строю, а другая — на горных козлах зачищала лучников, что стреляли из-за деревьев и камней.       Огненная Секира в это время схлестнулся с великаном, который поверг Фарина. Размахивая топором, он нанес противнику несколько точных ударов и, свалив его с ног, вскинул секиру у него над головой, уже был готов прикончить его, но перед ним вновь появилась ведьма, и он замер на месте… А она направила на него посох и выдохнула один лишь звук: «Бу-у!»       Гурина отбросило на несколько футов назад, и, стукнувшись головой о ствол дерева, он потерял сознание. После этого ведьма взялась за остальных гномов. Произнося заклинание на древнем языке, она медленно шагала в сторону отряда и ударяла своим посохом о землю. С каждым ударом у бойцов все сильнее стали застревать ноги в снегу, и этой обездвиженностью незамедлительно воспользовались дикари.       Всадников на козлах, что прыгали по скалам, женщина обезвредила, при помощи темной магии наслав на животных безумие, и те, как сумасшедшие, поскидывали своих хозяев и ускакали прочь. Попадавших на землю наездников ожидала та же участь, что и их пеших соратников.       Итак гномы, попавшие в засаду, были взяты в плен и уведены в лагерь людей — куда-то на восток.