У сказки не бывает после

— Я должен надевать это?— в очередной раз возмутился Виллим, и Ли тяжело вздохнула. Эта сказка про белого бычка продолжала уже явно дольше десяти минут, и, кажется, не спешила заканчиваться. — Что тебе опять не нравится? — Я выгляжу стариком, вот что мне не нравится! Ты хочешь, чтобы я показался в таком виде перед всеми? — Мне пойти к Вере Гедройц и попросить, чтобы тебя оставили ещё на месяц? — разозлилась Ли.— Я столько бегала, пока тебе документы на выписку выправила!— она схватила ручки инвалидной коляски и подкатила Виллима к двери. — Нет, подожди. — Виля, я задолбалась. Ты чего тут детский сад устраиваешь?— она наклонилась к нему, опираясь на ручки.— То это не надену, то подожди, то ещё что-нибудь! Нас уже все ждут! — И меня это пугает,— проворчал он, стараясь не смотреть на неё. — Да они только рады будут, что ты выбрался из такого запутанного дела! Живой выбрался!— закричала она. — Как, по-твоему, я пойду по лестнице? — Папа и Ушаков спустят тебя вниз,— пояснила она, стараясь говорить медленно, чтобы не раздражаться ещё больше.— А я в это время спущусь с твоей коляской. — Отлично, — буркнул он. — Ну, мы идем, или ещё будут пожелания? — Выкатывай меня уже. Все это время, пока они совершали утомительный путь с третьего этажа до первого, Виллим сохранял угрюмое молчание. У больницы, когда все наперебой стали встречать его, Ли вдруг почувствовала себя сперва неловко, а потом и вовсе - лишней. Ей было стыдно, что Виллима все увидят таким старым - в морщинах, в одежде, которая села на него, точно чужая, с пятнистой кожей, с белыми волосами и почти просвечивающим скальпом...А всего через пару часов он захочет спать... В отличие от Ли, погруженной в свои мысли, Виллим старался держаться бодрячком при друзьях и родственниках. — В машину сесть сможешь?— спросил Ушаков. Виллим кивнул. — С ногами у меня все в порядке. Устаю быстро. Ли не слышала их разговора. Её телефон опять завибрировал. «Если бы ты не была замужем, все было бы иначе». Ли просмотрела это сообщение от Руслика и усмехнулась. Ну да, конечно, подумала она, тогда бы ей было гораздо проще прыгнуть к Руслику в постель. Впрочем, чем ближе они подъезжали к дому, тем больше ей хотелось, чтобы все действительно было иначе. Ей не хотелось смотреть на лицо Монса - с брылями и полуприкрытыми, как будто жабьими, веками, обвисшую кожу подбородка которого перетягивал галстук, напоминая, что в этом месте у него когда-то была шея. Как она теперь будет жить? Неужели она сможет каждый день перемещать его из кресла в инвалидную коляску, два раза в день выводить на прогулку, мыть его в ванной и всякое такое? К счастью, в доме, где жили Монсы, был лифт, так что второй раз проделывать унизительную для Виллима пытку с лестницей не пришлось. Оставив его под присмотром, Ли спустилась якобы в аптеку. Руки сами нащупали телефон. «Нам надо увидеться. Прямо сейчас. — написала она.— - Я не смогу так жить, я с ума сойду... Ты мне очень нужен…— к горлу подступили слезы. Когда она так успела привязаться к Руслику? Почему вдруг захотела схватить эту призрачную надежду на счастье? Это все из-за его слов «Если бы ты не была замужем, все было бы иначе?» Через пять минут ей прилетело неожиданное: «Сейчас буду. Диктуй адрес». Ошарашенная, Ли написала адрес кафешки недалеко от дома. Они с Виллимом раньше любили там сидеть. Раньше... К её огорчению, Руслик появился далеко не сразу. Время шло, она провела в кафе двадцать пять тревожных минут, прежде чем он соизволил сесть рядом с ней. — Что случилось? — Забрала мужа из больницы. — Я думал, ты меня хочешь...в смысле, видеть. Хотя бы. Ли уставилась на него. Он что, на полном серьезе подумал, что она захотела провести с ним ночь?! — Ты озабоченный, что ли?— рявкнула она.— У меня мужа только выписали из больницы, за ним ухаживать надо, я еле ноги таскаю - а ты подумал, что я готова на все, чтобы тебе отдаться? — Да это ты динамо,— он явно начал злиться.— Давай, иди домой, к своему старому уроду. Пусть он твои обвисшие сиськи мнет!— он рассмеялся. Ли растерялась, а Руслик безжалостно продолжал: — Я вижу…я ошибался в тебе. Ты просто обычная. Ты не способна идти по жизни свободно, оставляя за собой обязательства. Что ж, если он хотел вызвать у неё слезы, то это у него хорошо получилось. Прямо на разрыв. Какое-то время она молчала, а потом в ответ тоже разразилась тирадой: — Ты прав, я обычная!...— вытерла ладонью горячие слезы. Не слишком по-стервозному, но зато теперь она его хотя бы видела.— Так что я пойду сейчас в эту обычную жизнь, вернусь к своему обычному мужу…А тебе удачи…в поисках необычной женщины!— она улыбнулась, улыбнулась уверенно и зло. В глубине души она надеялась все ещё поразить, и хотя бы испугать его. Но Руслик только удивленно ухмыльнулся. — Надо же, сколько страсти…сколько экспрессии…— растягивая слова, произнес он, когда она уже взяла пальто и заторопилась ко входу из кафе.— Я бы все отдал, если бы ты всегда была такой… Эта фраза уколола Ли и заставила на секунду приостановиться. Нет. Он опять издевается. Как же хочется ему ответить…Нет. Нельзя. Надо идти. Идти домой. И начинать новую жизнь. В которой нет места Руслику и прежней стервозности.

***

Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем решила вернуться домой. Кажется, была глубокая ночь. Она долго бродила по городу, Эрика, лучшая подруга, пыталась до неё дозвониться, но она сбрасывала звонки. Незаметно проскользнуть не удалось: светом из прихожей она разбудила отца, заснувшего на диване. — Где это ты гуляла, дочка? Ночь на дворе...— проворчал он, начиная читать ей нотацию. Вообще Данилыч был более-менее лояльным отцом, но в последнее время он все больше придирался к ней, говорил, что тревожится - но Ли и слышать ничего не хотела. — Проехали, пап. — Что значит - проехали?— возмутился он.— Кто за твоим мужем ухаживать будет, если ты каждую ночь так гулять будешь? — Я больше не буду так гулять. Никогда,— со скрытой горечью произнесла Ли, поцеловав отца в щеку.— А теперь извини, я хочу спать. Меншиков посмотрел на дочь долгим взглядом, которого она старалась избегать - как будто уже давно все понял. — Ладно...Спокойной ночи...Извозчика сам найду... И как будто под таким же взглядом всю ночь Ли не смыкала глаз и постоянно ворочалась в гостиной на диване. Она легла там, потому что не была уверена, сможет ли теперь спать и просыпаться рядом с нынешним Виллимом – ведь он теперь такой…старый, такой незнакомый и вообще…за этот год она поняла, что совершенно не знала и не понимала своего мужа. А теперь ей ещё придется жить с ним, ухаживать за ним, пока он не восстановится и не начнет обслуживать себя самостоятельно. Вера Гедройц сказала, что на это уйдет ещё три месяца. Или даже четыре – зависит от многих факторов. Она должна будет следить за его режимом, готовить ему блюда из рекомендованной диеты, даже мыть и водить в туалет…Скажи ей это Вера Игнатьевна раньше, когда она ещё считала себя «стервой» и старалась вести себя соответственно – она бы просто поморщилась от брезгливости и сбежала. Или наняла бы для Виллима сиделку, в конце концов…Но теперь, зная о его прошлом и жалея его, Ли знала, что у неё так сделать не получится. Даже если ей в глубине души все ещё дико страшно, так, что хочется сбежать, куда глаза глядят. Едва продрав глаза после короткого сна, Ли снова открыла чат и не поверила своим глазам. Руслик удалил её сообщения, как какой-то ненужный мусор. Что ж, пора начинать свыкаться с новой жизнью, подумала она.