Преступление и осознание

Вадим медленно разлепил сонные глаза, пытаясь сориентироваться в пространстве и понять, что вообще происходит. Единственное, что происходило, это наглое эксплуатирование кареглазого в качестве подушки. Савелий сладко и крепко спал, положив голову на грудь длинноволосого, руками прижимая его к себе, точно так же опутав кареглазого и ногами, не позволяя сдвинуться с места ни на миллиметр. Вадим и так не горел желанием вставать с кровати, так что он счастливо улыбнулся, поглаживая брюнета по спине и целуя в макушку. Зеленоглазый заворочался во сне, притягивая парня ещё ближе к себе и потираясь щекой о его грудь. Длинноволосый лежал, наслаждаясь таким спокойным утром, соображая, что сегодня суббота и в ближайшие несколько часов им точно никуда не надо идти, единственное, у Савелия сегодня должен быть репетитор по химии, но, пораскинув мозгами, кареглазый пришёл к выводу, что скорее всего брюнет никуда не пойдёт, решив остаться дома и проваляться целый день на кровати, особенно учитывая вчерашние события, начиная с самого утра и заканчивая прекрасно проведённым вечером. "Да, знатно я Саву вчера вымотал, он аж пошевелиться практически не мог. Какой же он у меня великолепный... Я прямо таки не могу." — проносилось в голове Вадима, пока он перебирал короткие пряди на голове зеленоглазого, всё ещё продолжающего безмятежно спать. — "Просто нечто. Отдаётся полностью и без остатка, вот и телом, и душой. Идеален. Настолько идеален, что я даже представить не мог, что у меня в принципе может быть рядом такой невероятный человек. Но вот он, спокойно спит у меня на груди, заграбастав себе в объятия чуть ли не каждую клеточку моего тела. Прекрасен." — Длинноволосый вновь невесомо поцеловал брюнета, теперь уже куда-то в висок, и парень издал какой-то мычащий звук с оттенком полного удовлетворения и довольства, потягиваясь на кровати, но так и не отпуская кареглазого из плена своих конечностей. Савелий наконец-то разлепил свои сонные глаза, постепенно ориентируясь в пространстве и понимая, что буквально чуть ли не залез на кареглазого, пока спал. Он тут же заворочался, поднимая голову и заглядывая в лицо парня, сразу натыкаясь на его нежную улыбку и такие же светящиеся нежностью глаза. — Доброе утро. — пробормотал зеленоглазый, тоже расплываясь в нежной улыбке, не желая двигаться от слова совсем, несмотря на то, что он проспал достаточно времени и вполне себе неплохо отдохнул, некая усталость в теле была, точнее она отзывалась тянущей болью в руках, а о заднице можно было вообще не говорить, кожу ягодиц неприятно покалывало при малейшем движении и соприкосновении с одеялом, но Савелий был полностью и абсолютно счастлив. Брюнет ощущал какую-то лёгкость в сознании, негу, это было в некоторой степени даже удивительно, что спустя столько часов крепкого и здорового сна сохранилось это ощущение и упорно не хотело его отпускать, а зеленоглазый и не стремился вырваться из этих сладостных пут. — Доброе утро. — раздалось с лёгким смешком в ответ. В ту же самую секунду Савелий почувствовал поглаживания ладонью по спине, окончательно плавясь от приятных касаний. Будь он котом, так точно бы замурчал. Парень лишь в очередной раз потянулся, наконец-то ослабляя свою чуть ли не мёртвую хватку на длинноволосом. — Кайф... — пробормотал зеленоглазый, довольно утыкаясь носом в шею Вадима, улыбающегося как Чеширский кот. — Сав, думаю всё же придётся встать. Ибо нам обоим надо бы сходить в душ. А потом можем валяться сколько душе угодно. — проговорил длинноволосый, тут же слыша протестующее бормотание брюнета, явно показывающего, что никуда он идти не намерен и вообще вставать не собирается. Кареглазый хмыкнул, оставляя невесомый поцелуй на макушке парня, продолжая поглаживать его по спине, проводя пальцами вдоль позвоночника, до куда мог дотянуться. Тут в голове Вадима родился коварный план, который наверняка заставит зеленоглазого подняться с кровати и отправиться в душ. — Сав, у меня к тебе деловое предложение. — коварно прошептал кареглазый на ухо парню. — Никаких коварных и деловых предложений, я тюлень. — раздалось в ответ невнятное бормотание зеленоглазого, который только ещё больше забрался на длинноволосого, чуть ли не наваливаясь на него всем весом. — Эй, ты меня раздавить собрался или как? А, всё понятно, просто не хочешь даже на миллиметр подниматься с кровати. Я не удивлён. Это даже вполне ожидаемо. — ухмыльнувшись прошептал кареглазый, вспоминая прошлую ночь. — Угу. Я устал, но мне хорошо. Слишком хорошо, чтобы это было реальностью, но это реальность. Поразительно. — проговорил брюнет, невесомо целуя парня в шею, как будто благодаря за все события прошедших суток, несмотря на всю их интенсивность и полностью изнерничавшегося парня на уроках, постоянно ожидающего подвоха и постоянно пребывающего начеку, чтобы ненароком не подскочить или не дёрнуться слишком сильно и странно для окружающих. — Ты ж моё чудо. — нежно проговорил Вадим, в следующее мгновение подцепляя подбородок парня, замечая на его шее кожаный ошейник, который Савелий так и не дал ему снять вчера, и притягивая парня за ошейник для поцелуя, нежно сминая его губы, проходясь по ним языком и неспешно толкаясь им в рот зеленоглазого, в лёгком танце сплетаясь с его языком. Савелий с такой же щемящей нежностью отвечал на поцелуй, иногда легонько покусывая нижнюю губу парня, получая в ответ такие же лёгкие укусы. Казалось, только спустя целую вечность кареглазый отстранился от губ брюнета, внимательно всматриваясь в его глаза. — Ты как себя чувствуешь? Кроме усталости и полного довольства есть ещё что-то? — задал вопрос длинноволосый, вплетая пальцы во взлохмаченные короткие волосы парня, перебирая немного жестковатые прядки между пальцами. Савелий на секунду задумался, блаженно прикрывая глаза от приятных касаний. — Ну... Ваши предположения? Ладно, шучу. — с иронией произнёс брюнет, тут же оборачивая всё в шутку и действительно задумываясь над поставленным вопросом, утопая в невероятно уютных объятиях парня, чувствуя каждое его прикосновение к своим волосам. — Ну... Думаю, мне не помешал бы полноценный массаж. — наконец-то выдал зеленоглазый, поведя плечами, которые тут же отозвались неприятной тянущей болью перенапряжённых мышц. Но на этом Савелий не собирался останавливаться, он чуток поёрзал на кровати, чувствуя неприятное трение всё ещё воспалённой от недавней порки кожи ягодиц о ткань пододеяльника. — А ещё я опять не могу нормально сидеть. — только эта фраза была сказана не с каким-то упрёком или недовольством, а чисто факт, из-за которого брюнет расплылся в улыбке, оставляя на шее парня лёгкий поцелуй. — Я так тебя люблю... — пробормотал Савелий, утыкаясь носом в шею длинноволосого, таким своеобразным образом завершая весь списочек своих, не сказать, что жалоб. Кареглазый улыбнулся, в очередной раз целуя брюнета в макушку, поглаживая парня по спине. — Будет тебе массаж. Всё, что пожелаешь. — произнёс Вадим, тут же обрывая всю идиллию. — А теперь нам надо в душ. И не говори, что не хочешь двигаться и вообще никуда не встанешь, в душ сходить надо. Так что давай, поднимай свою тушку и пошли в душ. — на все произнесённые слова зеленоглазый недовольно замычал, показывая этим весь свой протест. — Сав, давай, вставай. Я тебе завтрак в постель потом организую. И больше ни разу не заставлю встать с кровати, будешь валяться, сколько душе угодно. — уговаривал брюнета кареглазый. Наконец-то зеленоглазый поддался уговорам и всё же поднялся с кровати, потягиваясь и... Чувствуя, как по внутренней стороне бедра что-то стекает. Савелию потребовалась примерно секунда, чтобы сложить два и два и понять, что это сперма длинноволосого, всё ещё лежащего на кровати и наблюдающего за брюнетом. — Вадь, ты чё, издеваешься? — недовольно проговорил зеленоглазый, смотря на парня с некоторым раздражением. Сначала длинноволосый не понял, о чём толкует парень, но стоило только зацепиться взглядом за белёсую субстанцию на внутренней стороне бедра брюнета, как тут же всё стало ясно. — Я? Нет. — уверенно проговорил Вадим, тут же расплываясь в коварной улыбке. — Не злись. Хочешь, я тебя вылижу? — Вадим сел на край кровати, притягивая Савелия ближе к себе за бёдра и оставляя лёгкий поцелуй на мышцах пресса парня. Брюнет просто не мог, да и не хотел отказываться от такого предложения, особенно когда на него смотрят с таким обожанием и чистой любовью. Зеленоглазый выдохнул, положив ладонь на плечо парня. — Хочу. — пробормотал Савелий, тут же чувствуя, как его утягивают на кровать, перекатывая на спину и нависая над ним, нежно целуя в губы. Брюнет так же нежно отвечал на поцелуй, оглаживая руками бока парня, начавшего спускаться поцелуями с его губ на челюсть, а потом и на шею, иногда прикусывая нежную, чувствительную кожу, вырывая у Савелия тихие стоны. Потом длинноволосый спустился ниже, прикусывая и тут же зацеловывая места укусов на ключицах. Зеленоглазый откинул голову на подушку, буквально растворяясь в этих нежных, но немного грубых ласках, чувствуя каждое соприкосновение губ кареглазого, со своей кожей, иногда издавая тихие стоны. Вадим лишь мимолётом улыбнулся, продолжая своё путешествие по торсу Савелия, захватывая в плен своих губ сначала один, а потом и второй сосок, прикусывая его, тут же лаская языком, чувствуя как пальцы зеленоглазого сжимаются на его плечах. Кареглазый мимолётно взглянул в глаза брюнета, видя, как тот полуприкрыв свои до помутнения рассудка прекрасные глаза смотрел на Вадима, исследующего уже в который раз его тело, но каждый раз был таким, словно парень прикасался к нему впервые, так бережно, ласково, даже несмотря на грубость, он касался его так, как будто боялся навредить, как будто крепкое тело перед ним это скульптура из чистого хрусталя, которая из-за любого неверного движения могла разбиться на миллиард сверкающих осколков. Каждое касание длинноволосого было настолько лёгким, невесомым, нежным, но в ту же секунду пленяло своей уверенностью, грубостью, приносящей боль на грани наслаждения, и властью, безоговорочной властью над зеленоглазым. Савелий настолько обожал эту смесь ощущений, что просто не мог не возбудиться и не извиваться под парнем, срываясь на уже достаточно громкие стоны, при каждом прикосновении губ кареглазого к его разгорячённой коже. Вадим оставил ещё несколько поцелуев-укусов ниже, на мышцах пресса, видя чуть ли не перед собственным носом истекающий смазкой член зеленоглазого. Но спустя секунду размышлений, длинноволосый проигнорировал сей орган, вновь вернувшись к губам парня, впиваясь в них страстным поцелуем, чувствуя собственное возбуждение, которое он тоже успешно проигнорировал, полностью концентрируя всё своё внимание на брюнете, буквально изнывающим от его ласк. Отстранившись от губ Савелия, кареглазый наклонился к его уху, прошептав уже невероятно знакомую им обоим фразу, легко срывающуюся с губ: — В коленно-локтевую. — шёпот-приказ, которому зеленоглазый тут же повиновался, как только Вадим отстранился, чтобы парень смог принять указанную позу. Савелий мгновенно встал в оговорённое положение, опуская голову на скрещённые перед собой руки, немного прогибаясь в спине и шире расставляя ноги. — Ты ж моя прелесть. — довольно проговорил кареглазый, оглаживая покрасневшие после вчерашней порки ягодицы Савелия, легонько шлёпая, тут же видя, как зеленоглазый вздрогнул от неожиданности, но мгновенно по комнате раздался сладкий стон парня. Вадим легко улыбнулся на реакцию брюнета, поглаживая его ягодицы, так великолепно выглядящие с розоватым румянцем на них. В следующее мгновение Савелий уже ощущал язык парня на своём анусе. Кареглазый широко лизнул сжатые мышцы, слыша судорожный выдох брюнета, в следующую секунду он уже проник в него языком, чувствуя вкус собственной спермы. Зеленоглазый сорвался на громкий стон, неосознанно подаваясь ягодицами назад, на что длинноволосый отстранился, говоря: — Какой же ты у меня нетерпеливый. Может когда-нибудь я научу тебя терпению. Хотя... Мне нравится твоя нетерпеливость, от неё просто сносит крышу и возникает ещё больше желания продлить сладостные муки. — коварно произнёс Вадим, слыша в ответ лишь такой же сладкий стон. Парень вновь приник к анусу брюнета, тщательно вылизывая его, доставляя просто невероятное удовольствие, заставляющее Савелия стискивать в пальцах простыни, даже не пытаясь сдерживать рвущиеся наружу стоны. Зеленоглазому хотелось большего, он просто не мог дальше терпеть такую сладкую муку, которую так невыносимо сильно любит доставлять ему его парень, выматывая до последнего, заставляя извиваться под ним, прося более активных действий, чуть ли не моля прекратить эту сладкую, тягучую и такую великолепную пытку. С губ Савелия сорвался громкий стон, а в следующую секунду по комнате раздался его загнанный голос. — Вадь... Трахни меня. — такая знакомая фраза, привычно ложащаяся на язык, так же привычно и невероятно прекрасно ласкающая слух длинноволосого. Сразу, как услышал эти слова, он отстранился, тут же дотягиваясь до смазки на прикроватной тумбочке, собираясь на всякий случай, несмотря на вчерашнюю растяжку, всё же вновь растянуть парня, но брюнет возразил. — Хочу так, просто не могу уже ждать. Всё нормально. — произнёс зеленоглазый, вызывая недоверчивый взгляд Вадима. — Ты... Уверен? Сав, всего то несколько минут. Так я буду точно уверен, что всё нормально, и я не причиню тебе боли. — кареглазый сразу же решил отговорить собственного парня от такой затеи, потому что он не хочет и просто не может причинить ему боль, несмотря на то, что меньше суток назад он его уже во второй раз выпорол, упиваясь полувскриками-полустонами Савелия, который превосходил Вадима, что в комплекции, что в весе, да в принципе по его внешнему виду нельзя было сказать, что этот человек может так отчаянно стонать и упиваться причиняемой ему болью, ловя невероятное ощущение полёта и полного спокойствия с приятной усталостью. — Вадь, ты меня меньше суток назад выпорол, а сейчас боишься причинить боль? — с некоторым сарказмом произнёс зеленоглазый, через плечо оборачиваясь на своего парня. Видя в его глазах явное недовольство этой фразой и понимая, что сказанул лишнего. — Всё, ну что ты, я знаю, что ты никогда не причинишь мне той боли, которая может произойти случайно или против моей воли. Но... Сейчас я действительно хочу так. Я достаточно растянут, не прям шикарно, но всё же, просто хочу ещё раз прочувствовать это ощущение. Помнишь, как тогда, в отеле в Петрозаводске? Ну же, всё хорошо. — успокаивающе проговорил парень, взглядом так и стараясь дать понять Вадиму, что всё действительно хорошо и он на самом деле так сильно этого хочет. Длинноволосый, секунду назад смотрящий на брюнета далеко не одобряющим взглядом, резко подался вперёд, захватывая губы парня в плен своих, впиваясь в них страстным отчаянным поцелуем, проходясь по ровному ряду зубов Савелия, проникая в его рот, нежно обводя нёбо и сплетаясь с его языком. — Сав, ты... Просто нечто. На самом деле такой любитель чего-то неординарного, хотя и по твоей бунтарской натуре и внешнему виду понятно, но никто и представить не может, какой ты великолепный в постели. Это знаю только я. — прошептал Вадим, на пару миллиметров отстраняясь от губ брюнета, смотрящего на него своими зелёными, уносящими все возможные тормоза и остатки самообладания, глазами, просто невероятно выглядящими в лучах редкого осеннего солнца, иногда выскальзывающего из облаков и освещающего через окна комнату, наполненную чистой страстью и нежной любовью. Савелий в ответ на слова парня нежно улыбнулся, потираясь розоватыми ягодицами о пах кареглазого, намекая уже на активные действия. Вадим отстранился, беря смазку с кровати и выдавливая немного на свой член, размазывая по всей длине, не забываю остатки с пальцев нанести и на анус зеленоглазого, нетерпеливо вильнувшего бёдрами. Длинноволосый аккуратно придерживал парня за бёдра, медленно толкаясь в него, слыша громкий стон Савелия, стон, в котором отражались наслаждение и лёгкая боль от жжения в недостаточно растянутой мышце. Вадим невероятно медленно и чертовски осторожно вошёл в парня, замирая, осыпая поцелуями его шею ниже ошейника, который всё ещё был на брюнете, спину и лопатки. Зеленоглазый чуть ли не дрожал под парнем, вновь чувствуя невероятный контраст боли и наслаждения, заставляющий его уплывать куда-то далеко. Жжение и заполненность, ещё и волны эйфории, прокатывающиеся по телу парня, стоит хоть немного коснуться простаты, всё это буквально заставляло Савелия подрагивать под Вадимом, ощущая в душе щемящую нежность от невероятно нежных и осторожных движений кареглазого. — Сав, ты как? — взволнованным полушёпотом произнёс кареглазый, приобнимая Савелия, вслушиваясь в каждый его вздох и стон. — Д-двигайся... — дрожащим голосом пробормотал зеленоглазый, чувствуя сплошь и рядом лёгкие поцелуи, которыми осыпал его шею и плечи Вадим, плавно выходя из парня и толкаясь в него вновь, тягуче медленно и до ужаса осторожно, чтобы не причинить лишней боли, оставить только ту, которую так настойчиво требовал брюнет. Савелий уткнулся в подушку, срываясь на громкий хнычущий стон, сам резко подаваясь назад, в попытке глубже и сильнее насадиться на член парня, но это ему не удавалось. — Вадь... Да трахни ты меня уже нормально. Я же знаю, как ты можешь. Со мной всё прекрасно. — на выдохе пробормотал зеленоглазый, оборачиваясь через плечо на Вадима, с садистским наслаждением заставляющего парня извиваться под собой, изводя его такой медлительностью и нежностью. Но стоило парню произнести эти слова, как длинноволосый легко подцепил кожаный ошейник на шее парня, притягивая его к себе, заставляя сильнее выгнуться в спине и уткнуться лопатками в грудь Вадима, рука кареглазого придерживала Савелия за бедро, когда парень прошептал слова, которые явно заставили зеленоглазого издать очередной стон, только из-за того, что длинноволосый никогда не отказывает брюнету в его просьбах и мольбах. Такое знакомое: "Как пожелаешь, всё для тебя." — раздалось совсем рядом с ухом парня, в следующую секунду последовал резкий толчок, заставивший Савелия судорожно вцепиться в ногу Вадима, откидывая голову ему на плечо, срываясь на громкий стон. Длинноволосый поудобнее обхватил ладонью шею зеленоглазого, притягивая его к себе, другой рукой он удерживал бёдра парня, проникая в него резкими рваными толчками, каждый раз задевая простату, срывая с губ Савелия громкие стоны. Вадим сильнее сжал пальцы на шее брюнета, частично перекрывая доступ кислорода, слыша приглушённый этим действием стон парня, переместившего свою руку, поверх руки на собственной шее, но не с целью прекратить давление, а чтобы чувствовать ещё больший физический контакт, ещё больше касаний. Другая рука кареглазого переместилась на пах парня, обхватывая его истекающий смазкой член, начиная надрачивать Савелию, продолжая так же резко толкаться в парня. Зеленоглазый чувствовал приближающийся оргазм, хватка на шее только добавляла масла в огонь, а каждый рваный толчок и резкие шлепки кожи о кожу доставляли невероятное удовольствие. Раздражённая от недавней порки кожа ягодиц на каждое прикосновение отзывалась покалывающей болью, которая только больше заводила парня, заставляя издавать громкие стоны. Очередной резкий толчок, Вадим впился в плечо брюнета поцелуем-укусом, оставляя на коже яркий след, а по телу Савелия прокатилась крупная дрожь и, издав протяжный стон, зеленоглазый кончил, загнанно дыша. Длинноволосый ещё пару раз толкнулся в парня, выходя из него, срываясь на такой же громкий стон, пачкая спермой поясницу зеленоглазого, уже улёгшегося на кровати, в попытках восстановить дыхание. Вадим потянулся к тумбочке за салфетками, сначала вытирая собственный член от спермы и остатков смазки, потом стирая её и с поясницы Савелия, не забывая вытереть и оставшуюся между ягодиц парня смазку. Как только салфетка отправилась прямиком в мусорное ведро, длинноволосый устроился рядом с Савелием, который тут же заграбастал парня в объятия, а Вадим на эти действия лишь улыбнулся и легонько чмокнул зеленоглазого в висок, счастливо улыбаясь. — Ты ж моё чудо. — пробормотал кареглазый, обнимая брюнета в ответ. Так они пролежали где-то около четверти часа, пока длинноволосый не начал снова наводить активную деятельность в попытках поднять Савелия с кровати и пойти в душ. Брюнет всеми возможными силами сопротивлялся, просто не желая вставать и куда-то идти. В итоге длинноволосый звонко шлёпнул парня по розовой ягодице, тут же слыша шипение Савелия, который явно был не в восторге от такого поворота событий. — Сав, если сейчас не встанешь, я так тебя выпорю, что лежать больно будет. — опасно прошептал Вадим в самое ухо зеленоглазому. — Весьма заманчивое предложение. — в ответ лениво протянул брюнет, но всё же начал подниматься с кровати, дабы наконец-то отправиться в ванную, всё таки снимая ошейник и откладывая его на тумбочку. Удивительно, но парень настолько за эти часы свыкся с ощущением достаточно мягкой кожи ошейника на своей шее, лёгкое, почти невесомое сдавливание которой сим невероятным подарком кареглазого дарило какое-то странное и в какой-то мере даже иррациональное ощущение спокойствия и защищённости, что было даже поразительно, потому что брюнет никогда не жаловался на чувство беззащитности, а тут... Да, это было весьма странно, но ошейник так поразительно правильно ощущался, как будто там ему и самое место, как будто это та самая вещица, которая просто необходима парню. — Знаешь, я бы действительно не отказался, но в душ всё же надо. — на губах зеленоглазого расползлась коварная улыбка, явно показывающая, что Савелий действительно не шутит и был бы правда не прочь снова оказаться выпоротым до потери пульса, спустя меньше суток после прошлой порки. Хотя Вадим вполне себе мог понять такое заявление Савелия. В голове брюнета тем временем молниеносно проносились мысли. "Вот да, действительно я был бы не прочь, даже... Хочется. Хочется оставить физическое напоминание о прошедших днях, завтра же родители приезжают. А там учёба, репетиторы по полной программе. Если уж эту неделю можно было чуток расслабиться, так дальше надо работать просто в бешеном темпе. Скорее всего на неделе нам даже пересечься будет некогда и негде, кроме школы, чтобы даже просто поговорить, насладиться обществом друг друга. Так что сейчас надо взять по полной. Просто максимум того, что можно отхватить. Ибо нескоро мы сможем вновь так много времени проводить вместе. Было бы неплохо жить вместе... Но кто нам это даст и как вообще это устроить? Два вопроса, на которые просто нет ответа. Надеюсь, что хоть выходной какой-то мы сможем проводить вместе... А то будет как-то уж совсем прискорбно. Надо вообще обсудить всё это с Вадиком." — вот такие невесёлые мысли проносились в голове зеленоглазого, пока он шёл в ванную, слыша за собой шаги Вадима, следующего за ним буквально по пятам. Парни достаточно быстро приняли душ, конечно, не обошлось без обжиманий и ленивых поцелуев, что во время принятия душа, что после. Савелий так вообще, как только они вышли из ванной, припечатал Вадима к стене, впиваясь в его губы каким-то даже отчаянным поцелуем, как будто он может потерять парня в следующую секунду. Кареглазый озадаченно взглянул на Савелия, не особо понимая его отчаянность, ведь он не собирается никуда исчезать и пропадать, да, в мыслях у него промелькнуло, что буквально через сутки всё вернётся на, так называемые, привычные места. Но это будет явно не та привычка, не те, в чём-то счастливые, моменты полного одиночества, потому что за эту неделю они уже так сильно и так поразительно быстро привыкли к совместной жизни, к тому, что просыпаешься в тёплых родных объятиях, а не в пустой кровати, согреваемой лишь теплом собственного тела и одеялом. Савелий нехотя отстранился от парня, переставая прижимать его к стене и направился на кухню. У него даже походка немного изменилась, не такая пружинящая и полная сил, как будто в его голове таилось столько нерадостных мыслей, что аж страшно становилось. Вздохнув, Вадим направился за парнем, нагоняя его на лестнице и легко обгоняя, держа путь прямиком к холодильнику, чтобы найти в нём что-то, что можно съесть или из чего можно что-то приготовить. Яичница с колбасками уже привычный завтрак для парней, свежесваренный кофе тоже весьма приятный бонус к достаточно позднему завтраку. Пока Вадим вертелся у плиты, Савелий сидел за обеденным столом, наблюдая за парнем. Иногда в его взгляде проскальзывала какая-то грусть, в которой можно было увидеть скрывающееся сожаление. Как только тарелки с яичницей и кружки кофе оказались на столе, парни за считанные минуты смели всё с них. Теперь уже они не спеша попивали кофе, поглядывая друг на друга. Первым нарушил гнетущее молчание Вадим. — Сав, что такое, что стряслось? — задал волнующий его вопрос парень, внимательно наблюдая за тяжело вздохнувшим брюнетом. — Ты беспокоишься о том, что скоро приедут твои родители и мы будем меньше видеться из-за учёбы и постоянной занятости? — вопрос задан прямо в точку. Послышался очередной тяжёлый вздох от Савелия. — Да. Именно это меня и волнует. Понимаешь, начнётся всё сначала. Вся та рутина, в которой нам жить ещё больше полугода. Школа, репетиторы, ЕГЭ... Сплошная учёба, ни одной свободной минутки. А... Как нам быть? Честно говоря, я уже так привык, что ты постоянно рядом. Привык просыпаться утром в твоих объятиях, ощущать твоё тепло. А тут... Тут резко всё это исчезнет. В школе нам некогда даже посидеть поговорить будет. Я молчу уже по поводу объятий и поцелуев. Мы же не какая-то гетеросексуальная парочка, которая может обжиматься везде, где только может и никто даже не заметит этого. Да, мы могли бы сидеть в подвале, обниматься, но слишком много лишних глаз, слишком. К тому же мы легко привлечём внимание. А я не думаю, что это то, что нам надо... Кто знает, как нас воспримут. — закончив свою достаточно длинную речь, парень поднял свои прекрасные зелёные глаза на Вадима, чуть ли не прожигая его взглядом, пытаясь найти в его глазах какие-то идеи и поддержку. Последнее не заставило долго ждать. — Сав... — коротко, со вздохом проронил длинноволосый, в следующее мгновение полупустая кружка с кофе опустилась на стол, а парень встал из-за стола, оказываясь рядом с брюнетом, заставляя его поднять голову, чтобы не терять зрительного контакта. — Всё будет хорошо. Да, придётся меньше времени проводить вместе, катастрофически мало, даже так можно сказать. Это никого из нас не радует от слова совсем. Но мы справимся. У нас будут выходные, воскресенье так точно. А там и разберёмся как нам быть. Не беспокойся, преодолеем мы любые трудности. Это просто жизнь, а жизнь всегда подкидывает кучу подводных камней, которые приходится преодолевать. — слова Вадима успокаивающе подействовали на парня, что тот даже слабо улыбнулся. На губах кареглазого тоже заиграла лёгкая улыбка, а чтобы подкрепить свои обнадёживающие слова, Вадим наклонился к Савелию, захватывая его губы в плен своих, медленно и нежно целуя парня, вселяя в него уверенность в завтрашнем дне и сам окончательно убеждаясь в том, что все проблемы можно преодолеть, что бы жизнь им не подкинула. Нехотя длинноволосый отстранился от манящих губ, смотря полным любви и благоговения взглядом на своего невероятного парня. — Да, всё будет хорошо. — подтвердил его слова Савелий, тоже поднимаясь из-за стола и притягивая парня в объятия, крепко прижимая к себе. Вадим улыбнулся, обнимая брюнета, утыкаясь носом ему в шею, вдыхая лёгкий цитрусовый запах мыла. Парни так и стояли бы в объятиях друг друга, но всё же здравый смысл подсказывал, что стоило бы заняться учёбой, а точнее бесконечными репетиторскими заданиями и может быть чем-то из школьного домашнего задания. Так что парням пришлось отлипнуть друг от друга и направиться обратно в комнату. Савелий расположился за рабочим столом, склоняясь над репетиторской химией, иногда ёрзая на стуле, а Вадим утащил ноутбук со стола, располагаясь на кровати, которую парни заблаговременно заправили, заодно убрав в тумбочку всё своё многообразие секс-игрушек. До вечера парни просидели за уроками и подготовкой к ЕГЭ, иногда отвлекаясь, чтобы пойти перекусить или просто минутку посидеть и разгрузить уже порядком вскипевший мозг. На улице уже начинало темнеть, когда Савелий с усталым стоном поднялся из-за стола, потягиваясь и разминая затёкшие мышцы, пару раз хрустнув шеей, он сделал пару шагов к кровати, на которой всё так же располагался Вадим, уже неизвестно каким образом извернувшийся чуть ли не в букву "зю", всё ещё сосредоточенно прорешивая задания из ЕГЭ по информатике, пытаясь написать несчастную программу, всё не понимая, что он делает не так, почему она вообще не работает. Кареглазый уже тысячу и один раз перепроверил все скобочки, точки с запятой и двоеточия. Всё было на месте, но программа упрямо не хотела запускаться, выдавая ошибку. Савелий устало упал на кровать, рядом с окончательно взбесившимся парнем. — Да ёпт твою мать! Что, блять, не так? Что тебе не нравится, исчадие ада ты этакое?! — зло чуть ли не прокричал парень, впиваясь взглядом в ненавистную программу и... Замечая единственный косяк, из-за которого программа и не работала. Он забыл единственную строчку, из-за которой эта самая программа успешно обваливалась и выдавала ошибку. — Блять... — устало протянул Вадим, дописывая эту самую бесячую строку и через считанные секунды получая правильный ответ на задание. Закрыв ноутбук и отложив его в сторону, парень потянулся на кровати, оборачиваясь на устало упавшего на неё Савелия. — Устал? — очевидный вопрос, на который брюнет лишь кивает, тоже потягиваясь и пытаясь лечь поудобней, чтобы шея отдохнула, но это не особо получалось. — У меня шея сейчас к чертям отвалится. — пожаловался зеленоглазый, в следующую секунду чувствуя на своих плечах тёплые руки Вадима. — Массаж сделать? — в ответ очередной кивок, длинноволосый лишь улыбнулся, поудобнее обхватывая плечи парня и проводя по напряжённой шее большими пальцами, начиная медленно разминать её. Савелий издал тихий стон, чувствуя как мышцы шеи начали расслабляться, а когда Вадим начал переходить массирующими движениями ниже на плечи, зеленоглазый так вообще потерял окончательно дар речи, потому что, надо отдать должное, массаж длинноволосый делает отменный. — Вадь, вот скажи мне, что ты у меня за чудо такое, что умеешь делать абсолютно всё? — вполне себе закономерный вопрос сорвался с губ зеленоглазого, немного приподнявшегося на кровати, чтобы стянуть футболку и дать парню больше места для действий. — Ну... Я просто быстро схватываю всё. А с шибари... Начнём с того, что с шибари было относительно просто. Я ж на олимпиады по ОБЖ частенько хожу, а там есть перевязки, а эта тема отдалённо напоминает шибари, так что, как оказалось, что-то общее между одним и другим было, соответственно труда особого не составило сообразить, как работать с верёвками и как накладывать узлы, чтобы они хорошо и красиво легли. — мгновенно ответил Вадим, пожимая плечами и прикасаясь к обнажённой спине Савелия, продолжая разминать затёкшие мышцы. Брюнет окончательно расслабился под прикосновениями кареглазого, ощущая невероятное спокойствие, уют и растекающееся по расслабляющимся мышцам тепло. — Ты шикарнейше делаешь массаж. — пробормотал Савелий, утыкаясь носом в подушку с еле слышным стоном. Вадим улыбнулся парню, продолжая разминать его спину, спускаясь ниже на поясницу, проходясь по каждому позвонку, дабы окончательно расслабить вечно напряжённый позвоночник и мышцы спины, всё же сидячее положение, в котором зеленоглазый проводит огромную кучу времени, склонившись над тетрадями, ой как вредит спине, а уж без должного отдыха так вообще катастрофично. Всё же в какой-то момент Вадим закончил массаж и шутливо шлёпнул парня по ягодице. — Всё. Готов. Савелий обернулся, вильнув бёдрами и коварно впившись взглядом в глаза Вадима. В его взгляде не то, чтобы черти плясали, там наверняка разверзся ад и вообще вся преисподняя. — Вадь... — протянул зеленоглазый, встречаясь с карими глазами, в которых отчётливо виднелся немой вопрос. — Помнишь, сегодня утром я сказал, что был бы не против, если бы ты меня так сильно выпорол, что я лежать бы спокойно не смог? — длинноволосый в замешательстве кивнул, догадываясь, к чему ведёт его парень. — Ну так вот, я уже не то, чтобы хочу... Я настаиваю. — последнее предложение было сказано с такой поразительной уверенностью, которая просто ошарашила кареглазого. В голосе парня было столько дикой уверенности, решимости и... Желания, что Вадим не мог и не хотел сопротивляться вмиг появившейся жгучей необходимости сделать то, о чём его попросил брюнет. — Раз ты так сильно хочешь... Я тоже этого безумно хочу. Мне достать флоггер или, может, ладонью? Или... Мне стоит взять что-то посерьёзнее? Ремень, например? — с каждым произнесённым вопросом голос Вадима становился всё тише и опасней, он приобретал полюбившиеся Савелию с первой секунды доминантные нотки, заставляющие парня чувствовать себя добычей, загнанной в угол, но не ощущать при этом страха и полной, так сказать, неправильной беспомощности. Именно неправильной беспомощности, потому что ощущение того, что невозможно что-то сделать, чтобы выбраться из пут и из-под власти этого, на первый взгляд, такого безобидного парня, но это чувство никогда не заставляло Савелия ощущать какой-то дискомфорт, оно, наоборот, приносило спокойствие и уверенность, что он в надёжных руках, что всё в порядке и с ним ничего не случится, если он этого не захочет. — Думаю... Стоит начать с ладони, потом можно перейти и на ремень, я не возражаю. А, ещё... Если всё же возьмёшь ремень, то захвати и наручники. — спустя пару секунд размышлений раздалось от брюнета. — Понял. — в голосе Вадима теперь только и сквозило доминантностью и уверенностью в своих действиях. — Помнишь своё стоп-слово? — вполне закономерный вопрос, который заставил парня секунду поразмыслить, но тут же ответить. — Помню. Но не думаю, что оно мне пригодится. И да, помню и про систему цветов светофора. — Савелий в очередной раз нетерпеливо вильнул бёдрами, так и намекая на активные действия в отношении его нетерпеливой задницы. — Какой же ты у меня великолепный. — пробормотал длинноволосый, заставляя парня сместиться ближе к краю кровати. — Давай, заползай ко мне на колени, раз так сильно хочешь быть выпоротым. — с усмешкой проговорил Вадим, наблюдая за тем, как парень устраивается у него на коленях, перегибаясь через них. — Прекрасно. — прошептал кареглазый, оглаживая через ткань домашних штанов ягодицы Савелия, а в следующую секунду стягивая ненужную одежду до колен парня, открывая себе вид на еле розовую после вчерашней порки кожу ягодиц. Первый шлепок резко опустился на одну из ягодиц, заставив брюнета вздрогнуть от неожиданности, но кроме тихого стона с его губ не сорвалось больше ничего. Шлепки посыпались на ягодицы парня с размеренной точностью и с постоянным чередованием ягодиц, по которым приходилось удары. К двадцатому шлепку Савелий уже начал извиваться на коленях Вадима, подмахивая бёдрами навстречу его ладони, а ягодицы парня приобрели практически алый цвет. С каждым ударом с губ зеленоглазого срывались всё более громкие стоны, сводящие Вадима с ума. Длинноволосый готов на любые эксперименты и использование любых секс-игрушек, которые решил бы попробовать Савелий, но единственное, на что он никогда не согласится, это на кляп. Никогда в жизни, ему слишком нравится слушать несдержанные стоны парня, которые заставляют его сходить с ума, дольше доводить зеленоглазого до оргазма, заставляя балансировать на грани, чтобы слушать его невероятные стоны, низкие, иногда с хрипотцой. Возбуждённый, истекающий естественной смазкой член Савелия, уже наверняка испачкал предъэякулятом спортивные штаны Вадима, потираясь о них с каждым шлепком и каждым несдержанным подмахиванием бёдер парня. Кареглазый в очередной раз оставил звонкий шлепок на ягодицах Савелия, оглаживая их. — Не передумал по поводу ремня? — вопрос заставил зеленоглазого обернуться через плечо, чтобы взглянуть в тёмно-карие глаза своего парня. — Не передумал. — уверенно проговорил Савелий, видя, как Вадим вновь замахивается и опускает руку на ягодицу парня, заставляя его издать очередной стон, прокатившийся медленной волной по всему пространству комнаты. — Хорошо. Тогда переползай на кровать, а я за ремнём и наручниками, как ты и хотел. — зеленоглазый послушно переместился с колен парня обратно на кровать, вставая на колени и опираясь руками на спинку кровати, через плечо всё так же наблюдая за открывающим шкаф кареглазым, откуда тот достал сначала наручники, а потом, покопавшись пару секунд, и ремень, который, по всей видимости, до этого мгновение назад находился в школьных брюках Савелия. Вадим закрыл шкаф и вновь оказался рядом с брюнетом, откладывая ремень пока что на кровать, застёгивая на запястьях Савелия наручники, перекидывая цепочку, соединяющую манжеты, через перекладину в изголовье кровати, фиксируя его руки. — Не туго? — забота так и сквозила в голосе Вадима, минуту назад нещадно наносившего достаточно сильные удары на ягодицы парня, которые должны были возобновиться через ещё одну минуту, но уже не ладонью, а ремнём. — Нет, нормально. — выдохнул Савелий, принимая более устойчивое положение и опираясь скованными руками на перекладину. — Хорошо. — проговорил длинноволосый, приникая к губам зеленоглазого нежным, но одновременно страстным и безудержным поцелуем. Савелий с готовностью и таким же пылом отвечал на поцелуй, иногда прикусывая нижнюю пухлую губу Вадима. Отстранившись, парень взял в руки ремень, складывая его вдвое и на пробу ударяя им по собственной ладони, слыша тихий щелчок и бряцанье пряжки. — Готов? — уточняет парень, получая в ответ мгновенное и твёрдое "да". Вадим сначала коснулся алой кожи ремнём, просто оглаживая ягодицы брюнета, а в следующую секунду с громким и хлёстким звуком ремень опустился поперёк ягодиц Савелия, заставив его вздрогнуть и коротко вскрикнуть. Резкая покалывающая боль и жжение пронзили место удара, на котором уже вырисовывалась ярко-красная достаточно широкая полоса. — Сав, ты как? — мгновенно среагировал Вадим на вскрик своего брюнета, вмиг резко задышавшего. — Я... Не ожидал, что это будет настолько больно и... Возбуждающе. — еле смог выговорить Савелий из-за сбившегося дыхания. На очередном выдохе он чётко и решительно потребовал. — Ещё. Вадим усмехнулся, тут же нанося ещё один удар, ниже предыдущего, оставляя на ягодицах парня ещё одну ярко-красную полосу. Савелий вновь вздрогнул, издавая полувскрик-полустон. — Ещё. — снова попросил парень, опуская голову на скрещённые перед собой руки. Новый удар пришёлся ниже, по телу Савелия вновь прокатилась короткая дрожь, а с его губ сорвался очередной вскрик, перетёкший в стон. Ягодицы зеленоглазого приобрели уже насыщенный красный цвет, а кожа на месте ударов ремня немного вспухла. Вадим коснулся разгорячённой кожи ладонью, медленно проводя по ней, слыша шипение Савелия, которому любое прикосновение к ягодицам доставляло не то, чтобы дискомфорт, а уже боль и покалывание, но парень всё равно подался на прикосновения, тихо гортанно простонав. — Сав, ты как? Цвет? — озабоченно спросил Вадим. На звук его голоса брюнет обернулся. Савелий загнанно дышал, его зелёные глаза стали ярче, а по щекам скатывались слёзы. Длинноволосый мгновенно оказался рядом с парнем, откладывая ремень на край кровати, откуда тот благополучно сосклользнул на пол с характерным бряцаньем пряжки, удерживая Савелия за подбородок, вглядываясь в невероятно красивые глаза, в уголках которых собирались слёзы. — Сав... Это слишком? — глаза Вадима судорожно бегали по лицу напротив, пытаясь считать эмоции парня. Но вопреки всем ожиданиям кареглазого, Савелий улыбнулся и потянулся к Вадиму за поцелуем, приникая к его губам. Длинноволосый с готовностью ответил на поцелуй, нежно сминая его губы, вкладывая все свои эмоции, всё своё волнение об этом невероятном человеке, который уже не один раз заставил его волноваться своей реакцией. — Всё хорошо. Зелёный. — тихо прошептал Савелий, отстраняясь от любимых губ, видя недоверчивый взгляд карих глаз и чувствуя как длинноволосый осторожно стирает с его щёк солёные дорожки слёз, тут же сцеловывая с лица парня оставшиеся слезинки. — Вадь, всё действительно хорошо, ты не перегнул. Просто... Трахни меня. Вадим уже было спокойно выдохнул, но последнее чуть ли не требование парня ввело его в некий ступор, который в следующую секунду перерос в недоверчивость и даже какое-то возмущение. — Ты уверен? Сав, тебе жутко больно только от прикосновения к заднице, ты что удумал, блять. Представь, каково тебе будет ощущать каждый мой толчок. Нет, это слишком. — Вадим в качестве доказательства провёл ладонью по ягодицам брюнета и надавил, тут же слыша болезненный стон. — Вот об этом я тебе и толкую. — Я понял. — на выдохе проговорил парень, понимая, что он сегодня или не кончит, ибо боли от порки ему было недостаточно, хотелось ощутить член Вадима в себе, или всё таки кончит, если длинноволосый найдёт замену собственному члену. Кареглазый легко понял, чего так желает Савелий, так что он мгновенно расстегнул наручники, высвобождая запястья парня, тут же перехватывая их и растирая, чтобы точно восстановить кровоток, в случае, если руки хоть немного передавило. Савелий сразу же приник к губам Вадима, впиваясь в них страстным поцелуем, руками уже шаря по паху парня, только прикасаясь к напряжённому члену кареглазого, на который всё время не было обращено ни секунды внимания, ибо длинноволосый был полностью сосредоточен на Савелие, абсолютно забывая о себе. Брюнет накрыл ладонью изнывающий от возбуждения член Вадима, слыша его гортанный, низкий стон, через мгновение Савелий успешно стащил домашние штаны и боксёры парня, обхватывая ладонью его член и проводя по всей длине, срывая ещё один несдержанный стон с губ кареглазого. — Сав... — пробормотал парень, вновь приникая к губам зеленоглазого, удерживая его за подбородок, другой рукой притягивая ближе к себе за шею. Разорвав такой сладкий и одновременно страстный поцелуй, Савелий спустился лёгкими поцелуями по скуле Вадима, приникая к его шее, оставляя на ней мокрые поцелуи, а потом спускаясь и к паху кареглазого, слизывая с головки его члена каплю естественной смазки, накрывая головку губами, посасывая её. Вадим издал громкий стон, оглаживая спину парня ладонью, дотягиваясь до ягодиц Савелия, который догадался о дальнейших намерениях кареглазого, но, на удивление, отстранился от Вадима, заставив его непонимающе взглянуть на парня, вновь начиная судорожно прокручивать в голове, что он мог сделать не так. — Предлагаю тебе прилечь. Так удобней будет. — пояснил свои действия брюнет, прерывая поток мыслей длинноволосого, который только и делал, что искал момент, где мог сделать что-то не так. — Ну что ты так разневничался? Вадь, всё в порядке, всё хорошо. — успокаивающе произнёс Савелий, оставляя лёгкий беглый поцелуй на любимых губах. Вадим спустился ниже, ложась на кровати, а брюнет тут же расположился над длинноволосым, в наглую поворачиваясь спиной к кареглазому и склоняясь над его членом, сразу же вбирая головку его члена в рот, начиная активно посасывать. Вадим еле удержался, чтобы не шлёпнуть Савелия по маячащей перед его лицом заднице, но вместо этого потянулся к тумбочке, на которой стояла смазка, выдавливая вязкую субстанцию себе на пальцы и согревая её, в следующую секунду проникая одним пальцем в парня, слыша как тот издал низкий стон, не выпуская его член изо рта, из-за чего по телу Вадима прокатилась просто сводящая с ума вибрация. Длинноволосый добавил ещё один палец, а другой рукой ласкал изнывающий от возбуждения член Савелия, который уже не мог сдерживать стоны, чаще отстраняясь от своего занятия, чтобы упереться лбом в бедро Вадима, а когда тот облизнул, а потом и начал ласкать языком его яички, сводя его с ума таким количеством действий, Савелий просто не мог сдерживать стоны, ощущая лёгкую боль от соприкосновения ладони парня со своими ягодицами и чувствуя невероятную эйфорию из-за остальных действий. Вадим уже трахал парня тремя пальцами, каждый раз задевая простату. Надо отдать должное длинноволосому. Пальцы у него были чертовски длинные, заставляющие Савелия срываться на громкие стоны. Брюнет вновь вернулся к члену парня, стараясь заглотить его как можно глубже, чтобы доставить невероятное удовольствие, чтобы хоть как-то отплатить ему за все те старания, которые он прилагает, чтобы дать Савелию то, что тот так хочет. Зеленоглазый в очередной раз насадился на член Вадима, одновременно с этим издавая гортанный стон, вибрация от которого прокатилась по члену длинноволосого, и он, откинувшись на подушку, тут же кончил, издавая громкий протяжный стон, но не прекращая двигать пальцами внутри брюнета. Савелий не отстранился, когда Вадим сорвался в пучину оргазма, он проглотил всю сперму до последней капли, наконец-то выпуская его член изо рта, тут же издавая громкий стон, из-за особенно резкого толчка пальцев Вадима и хлёсткого шлепка по одной из выпоротых ягодиц. Этого хватило для того, чтобы Савелий, срываясь на громкий протяжный стон, кончил, забрызгивая спермой грудь Вадима, тут же начиная дрожать всем телом. Кареглазый вытащил из парня пальцы, быстро протирая их салфеткой и поглаживая Савелия по бедру, стараясь хоть как-то унять сильную послеоргазменную дрожь, продолжая вытирать салфеткой сперму зеленоглазого со своей груди, не забывая убрать и лишнюю смазку с ануса парня, стараясь не задевать лишний раз раздражённую ярко-красную кожу знатно выпоротых ягодиц. Салфетка мгновенно отлетела куда-то в сторону, за пределы кровати. — Сав, иди ко мне, давай, ложись. — позвал Вадим разомлевшего от накатившего оргазма парня. Брюнет развернулся, укладываясь прямо на длинноволосого и приникая к его губам ленивым поцелуем. Вадим только усмехнулся, так же нежно отвечая на чувственный поцелуй, поглаживая Савелия по спине. — Ты ж моё чудо. — проговорил кареглазый, осыпая мелкими поцелуями лицо Савелия, который плавал уже где-то в, так называемом, подпространстве, чувствуя только тягучую усталость и эйфорию. — Сав, может водички попьёшь? — скорее только для вида спросил Вадим, тут же нашаривая рукой стоящую у кровати бутылку с водой, открывая её и поднося горлышко бутылки к губам брюнета, который всё же немного выплыл из своеобразного транса. Савелий послушно выпил пару глотков воды, вновь укладывая голову на грудь Вадима и, кажется, мгновенно засыпая. На губах длинноволосого расплылась любящая улыбка, так что он сам сделал пару глотков воды, поставил обратно бутылку, заранее закрыв её, и потянулся, чтобы осторожно стянуть со свободного участка кровати покрывало вместе с одеялом. Как только эта миссия была выполнена, Вадим максимально аккуратно постарался переползти на освобождённый участок постели, не разбудив уснувшего на нём Савелия, да и в принципе больших усилий стоило передвигаться по кровати с разлёгшимся на нём брюнетом. Но в конце концов Вадиму это удалось, к счастью, Савелий сквозь сон догадался, что парень самостоятельно с его тушкой не сдвинется по кровати, так что немного всё же помог переместиться, но так и не сполз с Вадима, лишь сильнее вцепился в бока парня, обнимая его. Кареглазый издал короткий смешок, умиляясь с такого поведения Савелия, и через несколько мгновений накрыл их обоих одеялом, стараясь как можно осторожнее прикрыть и выпоротую задницу брюнета. В таком положении парни и уснули, Вадим запустил руку в жестковатые короткие волосы Савелия, другая его рука располагалась на спине парня между лопатками, а тот спал уткнувшись носом в шею кареглазого, руками обнимая его за плечи.