Ты даришь свет

Уильям аккуратно постучал костяшками пальцев по хлипкой дубовой двери. Ответа не последовало, но внутри крохотного домишки явственно послышался шорох. На часах около десяти утра, ленивое зимнее солнце встало несколько часов назад. Аналитически выверенные заключения привели детектива № 2 к обшарпанной двери посреди рабочего квартала, граничащего с трущобами Нью-Йорка, располагающимися не так далеко от Манхэттена. Его могли узнать, потому пришлось закутаться в невнятный черный плащ, напоминая обликом саму смерть. Но почему же не отвечают? Он не мог ошибиться. Здесь лежит ключ к разгадке. Неужели будильники не постучали в одно конкретное окно? Но это невозможно. Судя по найденным им документам, все люди на этой улице работали в одном и том же предприятии, и договор с живыми будильниками был заключен сразу на всех. Значит, ему не хотят открывать. А из этого следует- либо здесь живут очень спокойные (он постучал уже раз двадцать) люди, что никак не вяжется в представлениями о рабочем классе, либо- здесь живут заранее предупрежденные люди. Но откуда они… Шерри, чтобы не скрывал, не стал бы так явно вставлять ему палки в колеса. Остается только один вывод. За ним следят. И, наверняка следили с самого начала. Но кто? Зачем обычным бандитским группировкам так тщательно скрывать преступление, уже понятно как и кем совершенное? The Whyos, Черная рука и им подобные… Нет, это не их метод. Согласно данным, они предпочитают действовать напролом, не плетут непонятные схемы, убивают в перестрелках. Да и какое им дело до девчонки- несостоявшегося детектива? Но тут явно замешано еще одно не раскрытое дело, а может, даже не одно. Ему нужно размышлять трезво и сопоставить все факты. 1. Марта была дочерью шерифа. 2. Тот, кого она держала на верху, был заключенным. 3. Скорее всего, она пытала его. Отец не мог подозревать дочь в похищении преступника. Дочь воспользовалась его ключами от камеры. 4. Судя по расшифрованным записям и шифру в принципе- она была серьезно настроена в намерении найти, судя по всему, пропавшую подругу. И родственники так называемой Nec, читай Хелен, не хотят или не могут ничего ему рассказать. 5. При том что Марта пытала своего убийцу, там определенно находились книги, рождественский ужин и шприц с каким-то наркотиком. Классический метод- плохой шериф, хороший шериф. Таким образом, она запутала преступника чтобы тот не попытался сбежать или привлечь к себе внимание. Судя по тому, как расхлябанно он исполнил свой план по убийству энтузиастки и ее семьи, он находился в состоянии наркотического опьянения. Вино осталось не тронутым. Если так, то на почте однозначно должны были сохраниться записи о письме в Корнелия стрит. 6. Последняя улика, к которой обращался Шерлок- проверка поставок в несколько местных аптек. Таким образом, вопрос о том, кто следит за каждым его шагом, являлся вместе с тем ответом на то, кто же виновен в преступлении. Кто может беспрепятственно и оправданно, вместе с тем обладая огромным влиянием и мощью, следить за любым человеком, иметь доступ к любой информации, безнаказанно делать все что вздумается, не мучаясь ни виной, ни жаждой справедливости, ведь он и есть лицо показной «справедливости»? Мориарти резко выдохнул. Все ясно. Больше нет смысла зябнуть на морозе у закрытой двери. Он уже узнал все что ему нужно. Нужно спешить, пока все записи не стерли, сделав вид что их никогда и не было. Теперь переменных достаточно. Лиам шел навстречу истине семимильными шагами, поставив нравственность выше желания обрести рай на земле. *** Кособокое здание на окраине леса отнюдь не пустовало. Повсюду суетились люди, разгружали и складывали в экипажи кипы писем и посылок, юля между крупными и строгими черными экипажами, а также между рядами беспризорных мальчишек, неловко переваливавшихся с ноги на ногу, стоящих на деревянных снегоступах и все равно частично утопая в снегу. Над всей этой командой, стоя в проеме теплого но безликого здания, орал на подчинённых начальник. Будучи мужчиной лет пятидесяти, он закутавшись в дорогую накидку из соболиного меха, надрывал голос на глупых беспризорников, по его уверениям не стоившим ни пенни. Несмотря на хромую ногу постоянно сгибаемую в колене, мужчина держался довольно солидно и даже царственно. Видимо, преимущество в виде дорогого подарка на плечах возвышало его над простым людом, а новомодный револьвер висящий на поясе убеждал в этом еще больше. Уильям сделал вывод- ныне начальник почты, мужчина был шерифом во время гражданской войны. Скорее всего, воевал за юг. Лиам осторожно приблизился к зданию справа от выхода, по пути снимая капюшон, заметив у основания дома глаз, нарисованный белым мелом. Боковым зрением он заметил как мальчик лет двенадцати выронил в снег тонкое письмо. Он поднялся и потирая спину выпрямился, готовясь отдать конверт, но адрес возбудил в нем любопытство. Корнелия стрит. Кто-то писал в уже две недели как трагично опустевший дом. Это было мягко говоря странно. Все газеты раструбили о убийстве уже давно, хоть сейчас пресса и затихла, делая вид будто преступления и не было вовсе. Оно словно испарилось. Пропало из памяти людей. Пробежавшись глазами по кривым и дрожащим буквам, Мориарти обуял ужас, мурашки пробежались по коже и не думали пропадать. Псевдоним. «Nec» Она писала погибшей, в тот самый дом. Но трупы не могут отправлять письма. Если никто не пишет под ее псевдонимом… Значит, Марта ошибалась с самого начала. Подруга, которую она считала мертвой, была жива, и не просто жива, а вырвалась на свободу, если смогла отправить письмо. А та которая пожертвовала жизнью ради раскрытия истины, приютив под боком волка, уже несколько недель как мертва, погребена заодно с отцом, держа вазу с его порохом в навсегда застывших руках. И ее сестра с матерью сгинули непонятно где. Трупов найти не удалось, но и их живых тоже. Значит… Если Хелен не знала о гибели Марты и ее семьи, то, несомненно была в заключении. Письмо совсем свежее. Выходит, она выбралась на свободу совсем недавно, и сразу написала весточку подруге. Вот только уже поздно. Лиам на минуту вышел из оцепенения, бросившись бежать в лес как можно глубже, чувствуя, как сильно ему жжет руки роковой привет от мертвеца. Наконец он остановился, прижимаясь спиной к стволу дерева, слыша в отдалении расгоряченные пропажей крики начальника почты. Восстановив дыхание, он нетерпеливо вскрыл конверт. " Марта, это правда я, Nec. Не могу говорить прямо, надеюсь с тобой все хорошо. Приходи в таверну «Черная лошадь» завтра вечером вместе с отцом. Пожалуйста. У меня не так много времени." *** -Собирайся. Странная гримаса застыла на беспокойном лице, столь же неподдающейся истолкования как и многие другие выражения, порой появлявшиеся у Холмса. Как? Как? Что ему теперь делать? Черт, черт, черт! Он пропал, они пропали, все пропало! — Ты меня слышишь? Собирайся. Я почти раскрыл дело. Почти видимые слова сорвались с его губ, но он ничего не сказал. Шерлоку было нечего ответить Уильяму. Какой теперь смысл сопротивляться? Оставалось только думать наперед, прокручивая в голове все возможные сценарии. Потому детектив покорно поплелся следом за усталым Лиамом. Пока они пешком шли до экипажа, последствия долгой комы давали о себе знать, и Мориарти слегка прихрамывал опираясь на трость, намеренно не обращая внимание на протянутую ему руку, твердя про себя что так надо. Когда они дошли до стоявшего на перекрестке эдакого экипажа- такси, Лиам велел Шерлоку садиться, а сам что-то прошептал на ухо конюху и зашел следом, положив голову на руку оперевшуюся о внутреннюю ручку и, как могло показаться, безучастно смотря в окно. Вечерело. Кеб то и дело заносило на обледенелой дороге, едва-едва посыпанной песком. Лошади даже не бежали а шли, инстинктивно боясь поскользнуться и сломать ногу, что для них значило верную смерть. Большие снежные хлопья сыпались на мостовую из темной пучины серого неба. Чем ближе они подъезжали к пункту назначения, тем больше Шерлока одолевал невыразимый словами страх. Он чувствовал себя так, будто сначала в душу залили ледяную воду, а затем не предупреждая вскипятили, не давая времени опомниться. Логика подсказывала ему, что совсем скоро все тайное станет явным, но еще теплящаяся глубоко внутри надежда твердила что он сможет скрыть неугодное, уберечь возлюбленного от нового душевного потрясения, спрятаться, разобраться с надвигающеюся опасностью самостоятельно. В сверкающих темных очах пенилась лихорадочная энергия, не находя выхода наружу, хотя ему так хотелось в сердцах воскликнуть «Остановись!», Холмс хранил гробовую тишину, нарушаемую лишь прерывистым дыханием. Вот она, обратная сторона дьявольского ума революционера. Его сильные стороны могут как помочь, так и уничтожить. И ведь никогда не узнаешь, что он задумал на этот раз. И Шерлок также никак не мог понять, что же Уильям выбрал на этот раз, мучимый даже не за сколько страхом за себя, сколько новым грузом, который несомненно ляжет Лиаму на плечи, стоит ему узнать что он, глупец, натворил шагнув в пучину отчаяния. Логика суждений рушилась под гнетом эмоций. Легко быть рассудительным когда все в порядке, и почти невозможно перед лицом смерти, перед лицом страшных картин воображения. Ведь людьми правят чувства, а чувствам безразлично кто прав. И теперь ему придется снова шагнуть в бездну, как бы он не не хотел этого избежать, Шерлок не был уверен, что сможет поймать Лиама и на этот раз. Чертоги его разума снова опустели. Последние несколько миль пути в них билась лишь одна мысль: «Я должен быть на десять шагов впереди. Я почти не когда не мог победить Лиама в шахматах, но от этой партии зависит слишком многое» *** В затхлом помещении было душно как в пустыне. Посетители обходили таверну сегодняшним вечером. -Надо же, какие люди, а я не думал что ты еще живой! Вот это я понимаю- крепкий орешек! Надеюсь, не пришел жаловаться на бракованный товар? Худшие подозрения Шерлока подтвердились. Этот ублюдок не умолчит ни слова. — Я вас не знаю. Кто вы вообще? — Шерлок издал нервный смешок, не замечая резкое падение своих актерских талантов. -И не удивительно, что не помнишь. Я после такой дозы мать свою не вспомнил бы, а она у меня ух какая женщина была! Захочешь- не забудешь! -бармен ловко бросил домытый стакан на стойку, наливая в него виски.- За такую опытность надо выпить, угощаю. Благодаря тебе у меня в кармане уже считай лежать двести долларов. Ты прикинь, поспорил с другом! Вот это ему не свезло.Ну, а это кто? Дружок твой, да? Что-то бледный, но вроде вполне живой. Чего-то горевал то так? Или ты из этих, да? Шерлоку хотелось провалиться под землю. Вот просто все, что этот ублюдок мог сказать, он сказал. Лиам в оцепенении опустился на стоявший рядом стул, открывая и закрывая рот словно рыба, не в силах ничего вымолвить. Наконец он спросил: -Как это понимать, Шерри? Ты…- он почти задыхался, не успевая переварить всю поступившую информацию. -Он врёт! Не слушай его, Лиам! -выкрикнул Холмс, с ненавистью сверля взглядом не понимающего что он не так рявкнул барыгу. -Я вру? Это я то вру? Если я вру, то ты не покупал у меня ничего! — обиженный мужчина быстро смекнул что нужно говорить.-Эй, Пит! Скажи же, я не вру! -Он не врёт- из кухни вышел мужчина, слегка хромающий на одну ногу, улыбающийся им во все тридцать три зуба. Руки его были не скрыты и покрыты не заживающими язвами, волосы почти выпали, но губы застыли в улыбке чеширского кота. -Ах ты ублюдок! — Шерлок в мгновение ока махнул за стойку, скручивая руки преступника за спиной. -Отпусти! Отпусти! Я доложу все в Пинкертон! -запищал убийца жалобным голосом. -Слышал, Лиам? — Холмс в ярости приложил голову преступника к барной стойке, удерживая его за шею одной рукой и поставив ногу на спину - Ты не успеешь добраться до своих прихвостней. Я тебе это гарантирую. Внезапно ошалевший от происходящего бармен вскрикнул и достал револьвер: -Никаких драк в заведении! Резкий свист пули — и детектив отпустил мерзавца, держась за правое плечо. Тут же раздался громкий лязг. Убийца уже почти выбежал наружу, но был вынужден остановиться на пол пути к свободе. Лиам с клинком наперевес преградил ему путь. «Пит» повернул голову и понял, что бежать некуда, когда потерял сознание. Мориарти словно быстрая змея схватил его и оглушил ударив рукоятью клинка в затылок, а затем ринулся к Холмсу, корчившемуся на полу от боли. Бармен поспешно ретировался через запасной выход, опасаясь за свою жизнь. -Шерри, Шерри! Куда он попал? Куда? -Лиам засуетился рядом, пытаясь остановить мечущегося туда-сюда Шерлока, явно не ожидавшего такой подставы. -В пле. ччо зараза! -хрипло отозвался детектив я попытался встать, все еще держась за плечо. Рана была не глубокая, но кровь хлестала из нее как из фонтана. Именно кровотечение могло стать главной опасностью, о чем оба прекрасно знали. Мориарти молниеносно схватил тряпку которой бармен протирал стаканы и сделал импровизированную перевязку на рану, накладывая ее выше места кровотечения, а затем положив здоровую руку Холмса себе на плечо заковылял к выходу, не переставая говоря что-то вроде «-Все будет хорошо, сейчас мы приедем в больницу и», в то же время пытаясь унять дрожь чтобы не испугать раненого, напуганного не столько пулевым ранением (коих он успел уже получить за свою бурную жизнь), сколько тем, что после услышанного Лиам не только не отрекся от него, но и хочет помочь. Мориарти открыл скрипучую дверь и почувствовал, как у него упало сердце. На улице бушевала непроглядная метель, стоящая перед взглядом густой белой стеной, вращая снежинки в безумном танце с невероятной скоростью. На расстоянии вытянутой руки не было видно почти ничего. Ужас овладел детективами. Это конец? Где-то впереди раздалось ржание коней. Лиам вздохнул чуть спокойнее. Билли как раз вовремя. Как хорошо что он предупредил его заранее. Шерлок и Лиам осторожно продвигались на звук, пока не увидели контуры экипажа. -Билли, помоги! -Лиам начал помогать Шерлоку забраться в экипаж с одной стороны, а Кид втащил изнутри. — Ёёё… -Билли, он там! -Понял- американец оттолкнул возницу и спрыгнув с повозки побежал в здание. -В больницу. Срочно! — Лиам устроил голову Шерлока у себя на коленях, так чтобы можно было дополнительно зажимать рану. -Но, сэр, такая погода… Это опасно, я не могу. -Поезжай быстрее! Другого выхода нет! От тебя зависит жизнь! Возница замялся, но все-таки тронулся с места, двигаясь по черепашьи медленно, постоянно останавливая вороных коней. -Лиам, ты теперь возненавидишь меня, да? — тихо усмехнулся раненый. -Что ты такое говоришь? Конечно нет! — Лиам потрогал лоб Шерри. Того уже вовсю лихорадило. -Ты знаешь, что Пинкертон решил перед запретом наркотиков сбыть их во все местные рассадники криминала? -Знаю. -Лиам аккуратно поглаживал Шерлока по голове свободной от зажимания раны рукой, пытаясь тем самым успокоить его. -Представляешь, они доверили мне это убийство, не разобравшись что косвенно сами в нем виноваты! Вот тупицы! Правда же, Лиам? -Конечно, Шерри. — Ты правда не ненавидишь меня? -С чего бы мне тебя ненавидеть? Шерри, я… -Лиам, ведь я обманул тебя, я возвращался к старой привычке пока ты боролся за жизнь. Я предал тебя. Я недостаточно сильно в тебя верил, я… Черт, какой же я глупец, тебе наверняка плохо от эт… -Не правда. Ты не предавал меня, Шерри. Помолчи пожалуйста, тебе нужно беречь силы. -Зачем? Я ведь все равно умру, куда мы доедем в такую метель! -он снова сипло усмехнулся. -Не говори так! Осталось совсем не много! -Лиам, просто знай, я люблю тебя.-пробормотал Шерлок, чувствуя как теряет сознание. -Шерри… Я клянусь, что отвечу тебе когда ты будешь в порядке.- со слезами на глазах прошептал Уильям. Внезапно, экипаж дернулся и остановился. Они приехали. *** Первые рассветные лучи окрасили больничную палату оранжевым пиролем. Чистое зимнее небо светилось изнутри яркими красками. На перевернутом календаре значилось: 18 января. Шерлок открыл глаза, чувствуя как к нему возвращается чувствительность, и как следствие-боль. Еще несколько секунд он приходил в себя. Рядом, усевшись на табуретку и склонившись верхней частью туловища на его койку, сопел Лиам, хмурящийся во сне. Его глаза были заплаканы, а светлые волосы будто пшеницей распластались по одеялу, подсвеченные утренним солнцем. Его рука даже во сне так же крепко держала руку Шерлока. Значит, он снова ошибся. Душу детектива переполняло чувство облегчения и нежность. Он ошибся, ошибся, ошибся! Впервые приходилось так радоваться поражению! Черт, за что ему такое счастье? Любовь, смешанная с бесконечной благодарностью бродила по его жилам, растворяя все внутри в горячую кашу из сдержанных слов и душевных порывов, спрятанных за маской мнимого безразличия, продиктованной лживыми убеждениями. Спустя минут пять бесконечного счастья Лиам проснулся. -Шерри! Слава богу… Холмс молча сжал возлюбленного в объятиях, чувствуя как к горлу подступают слезы благодарности. -Лиам, прости меня. -За что? Это мне следует извиняться. Прости. Я… я люблю тебя- прерывисто выдохнул Лиам, ощущая благодарное «спасибо» неизвестно кому на устах, увлекаемый в нежный поцелуй.