Lumos

      Я прихожу в себя рывком и резко принимаю сидячее положение. Я на кровати в одной из комнат на Гриммо, а рядом сидит бледный Римус с тонометром в руках.       — С возвращением.       — Сколько я валяюсь?       — Полчаса.       — Твою мать!       Я вскакиваю и, не прощаясь, перемещаюсь к Малфоям. С облегчением выдыхаю, увидев, что Джонни все еще под Оборотным.       — Наконец-то, мистер Поттер. — Абраксас впивается в меня взглядом ледяных глаз. — Вам удалось спасти Вашего крестного?       — Удалось.       — Вы можете забирать ее.       — Видения кончились? — Я удивлен, ее волосы наконец прекратили свое движение.       — Как и судороги.       — Какие Вы хотите гарантии соблюдения нашего соглашения? Мы должны будем приходить к Вам каждый раз, как подобное случится?       — Нет. Будем считать, я Вам доверяю. Я составлю для Вас рекомендации. Впрочем, было бы неплохо провести более детальное обследование в стабильном состоянии. И без Оборотного зелья. Сквозь него что-то понять совсем не просто.       — А что насчет личины?       — Это будет более уместно.       — Я поговорю с ней об этом. Взяли ее кровь? — Я внимательно смотрю на него.       Что мне с ним делать, если взял? Не представляю себе. Он скажет, что не брал, я не поверю в любом случае. Поить его Веритасерумом? Просить Непреложный Обет о том, что он не причинит ей вреда?       — Не осмелился.       Я вздыхаю. Не верю, хоть ты тресни, Абраксас.       — Однако поить ее антидотом к Оборотному осмелились.       — Мистер Поттер, Вы когда-нибудь пробовали проводить скорую полную диагностику на человеке под Оборотным зельем? Это практически невозможно. А тут еще и этот круг, — кивает он на творчество придурка. — Я посчитал это необходимым в сложившейся ситуации и не имел плохих намерений.       Как складно он поет и как красиво. Не верю. А флакончик с ее кровью уже где-то далеко отсюда. И следов не найдешь. Ебучий Сириус, чтоб он провалился. Есть ли какой-нибудь обряд в магии крови, чтобы найти кровь ее владельца? Так он наверняка засунул ее в Гринготтс, попробуй ее оттуда достань. Насколько для него ценна информация, которую Джонни может предоставить?       Сивилла… Мне это ни о чем не говорит. То есть, разумеется, я знаю историю этого слова, но кто они такие на самом деле — нет. Значит, они существуют и, похоже, представляют немалую ценность. Точно представляют, иначе и быть не может. Даже весьма посредственные прорицатели всем известны и уважаемы, а такие… Что ж, значит, настало время немного охуеть.       Только я открываю рот, как в двери заходит Люциус.       — Северус с Нарциссой и Драко, нас никто не побеспокоит. Что здесь происходит?       — Я вернусь через несколько минут.       Беру Джонни за руку и аппарирую нас в Блэк-хаус.       — Гарри! Ну как она? — Римус подскакивает к нам.       — Вроде бы все хорошо. Присмотришь за ней?       — Да, конечно. С мистером Паем я разобрался, все в порядке. Сириусу пришлось дать снотворное.       — С ним теперь еще разбираться. Вот скажи, что он будет теперь делать?       — Не представляю себе. Этого Сириуса я почти не знаю.       — Думаешь, он сможет с этим жить?       Римус вздыхает.       — Не знаю. Но сделаю все, чтобы смог. Может… Может, получится перенаправить негативные эмоции в стремление к самоконтролю.       — Мне пока что нужно уйти. Если что стрясется опять, ломай обратный портключ.       — Погоди. Ты как вообще? У тебя бывали такие нагрузки раньше?       — Нет, никогда. Ты влил в меня обезболивающее, да?       — Да, две унции. Что-то болит?       — Пока нет. Я морально готовлюсь.       — Почему ты постоянно теряешь сознание?       Я задумываюсь.       — Полагаю, примерно потому же, почему и она. — Кладу ладонь на руку Джонни. — Тело не поспевает за магией.       — Неплохо бы какое-то обследование провести.       — Да, ты прав. Ладно, надо идти. Нацеди своей крови, завтра включу тебя в защиту поместья.       — Хорошо. — Он тепло улыбается. Похоже, ему приятно.       Прихватив наши чемоданы, отправляюсь в поместье, где на меня толпой налетают перепуганные Дурсли.       — Парень, что вообще стряслось? Кто эти люди? Почему они напали? Ты в порядке?       — Да, дядя, все хорошо. Произошло небольшое недоразумение, но теперь все разрешилось. Не волнуйтесь, тетя, все целы.       Я успокаиваю их несколько минут и обещаю вернуться, как только смогу. Вздыхаю и переношусь к Малфоям. Божества сидят все в той же гостиной, поджидай меня. На столе чай и закуски. Заварочных чайников сегодня семь. Ненормальные. Сажусь в кресло напротив них, подбираю под себя ноги и позволяю телу немного расслабиться. Перед глазами сразу все плывет. Слегка трясу головой. Ну, дела.       — Мистер Поттер? Вы в порядке? — Люциус смотрит на меня с беспокойством.       — Нет. — Я делаю несколько глубоких вздохов и приступаю. — В общем, джентльмены. Вот мои условия: во-первых — Непреложный Обет от всех вас. Что никто из вас ни при каких обстоятельствах не причинит ей вреда, и что ее существование останется тайной для всех, как и любые полученные сведения. Этот пункт не обсуждается. Во-вторых, — перевожу я взгляд на Абраксаса, — Ваша помощь, о которой мы говорили ранее. Думаю, мы сможем договориться о соответствии объемов помощи и информации.       — Насколько она сильна?       — Я не встречал других, подобных ей, мне не с чем сравнивать.       — Она видит только будущее?       — Нет. И настоящее, и прошлое.       — Как далеко она видит?       — Не имею представления. Во всяком случае, мне известно, кто в детстве разбил ту вазу, за которую наказали несчастную эльфийку. А также известно, что в первоначальной истории Вы должны были умереть в девяносто шестом году от драконьей оспы, — говорю безразличным тоном, и его лицо вытягивается. — И как же Вы умудрились, интересно знать, с Вашими-то навыками?       — Это бы стало повторным заражением, такое практически не встречается. И пережить подобное невозможно. Что Вы имеете в виду, говоря «первоначальная история»?       — Достаточно с Вас пока что. Все остальное — только после Непреложных Обетов.       — Мы согласны. — Глаза Люциуса лихорадочно сверкают.       — Это не все пункты. Есть еще один.       — Слушаем, — кивает Абраксас.       — Отдайте мне дневник Тома Риддла.       Эффект превосходит все ожидания. Шок на их лицах приносит мне глубокое удовлетворение.       — Он лежит на втором этаже вот там, — указываю я ладонью направление. — Вы знаете, что это такое?       — Примерно догадываемся.       — Насколько я знаю, Вам это точно неизвестно. — Смотрю на Люциуса. — А вот Вы, если и подозреваете, то сыну не говорите, — перевожу взгляд на Абраксаса, они переглядываются. — Это хоркрукс. Самый первый, что он создал.       Некоторое время они переваривают эту информацию.       — А сколько их всего? — спрашивает Люциус.       — Поговорим об этом, когда я вернусь с официальным визитом. Простите, но у меня выдался действительно тяжелый день. Обсудите пока что все между собой.       Боль начинает поднимать свою голову. Я старательно подавляю рвущийся наружу стон. Сколько обезболивающего Римус мне дал? Две унции? Больше пока нельзя. Сцепляю зубы.       — Но Обеты — сейчас. Приведите жену.       Они кивают. Стараясь не обращать внимания на волны обжигающей все тело боли, я обмениваюсь Обетами со всеми троими. Судя по всему, это еще цветочки. С каждой минутой становится все хуже. С трудом поднимаюсь на ноги.       — Мистер Поттер, что с Вами?       Конспиратор из меня так себе.       — Перетрудился. Я пойду. И да, извините за гостиную, пришлите мне счет за ремонт.       — Не беспокойтесь об этом, — мягко отвечает Абраксас.       — Послезавтра Вам следует прибыть камином. В нашем доме сейчас находится Северус, как Вам известно. Встречать Вас будут все, кто здесь будет.       — Большое событие?       — О да. — Люциус обворожительно улыбается. — Уверен, Ваш декан проверит, откуда Вы прибыли.       — Отправлюсь из Дырявого Котла. Не хватало еще объявить всем вокруг, где я живу. Хотя странно, что они еще не догадались.       — Поймут рано или поздно.       — Ладно, всего доброго. Скоро увидимся.       — И мистер Поттер. — Люциус прищуривает глаза, собирая смешливые морщинки в уголках. — Оденьтесь торжественно.       Осматриваю себя. Я до сих пор в кэрротах, футболке и римлянках, в которых гулял по Бангкоку. Улыбаюсь.       — Договорились.       Я аппарирую в коттедж, в котором обычно обитает Джонни, и падаю на кровать. Повторяю про себя мантру о том, что кричать бесполезно — только голос сорвешь. Я повидал в жизни немало боли и даже успел умереть в муках, переживу как-нибудь. На всякий случай ставлю Заглушающие Чары, не доверяя себе. Возле кровати возникает Динки и смотрит на меня своими огромными глазами.       — Хозяин, Вам плохо?       — Плохо.       — Что сделать Динки?       — Принеси какое-нибудь маггловское обезболивающее.       — Динки принесет хорошее зелье.       — Нельзя больше зелья.       — Динки поняла, Динки принесет.       Она уходит, я остаюсь лежать, глядя в потолок и стискивая зубы. Интересно, помогут ли таблетки справиться с чудовищными ощущениями в системе. Что-то я сомневаюсь. Но, по крайней мере, телу должно от них полегчать. Хочешь подсесть на таблетки, Гарри? Стисни зубы еще крепче и терпи. Ничего особенного. Сворачиваться клубком бессмысленно, это не принесет облегчения. Просто лежи и старайся ни о чем не думать. Воспринимай свое тело отстраненно, ты отлично умеешь это делать. Можешь что-то спеть. Но только про себя, иначе песня превратится в крик.       Я не знаю, сколько я так лежу. В какой-то момент чувствую легкий укол в сгиб локтя. А еще немного погодя меня накрывает волной такого умопомрачительного облегчения, что я бы испугался, если бы мог. Мне явно что-то… вкололи…       Когда я открываю глаза, от боли уже мало что осталось. Во всяком случае, от той, что в системе. Тело до сих пор все потряхивает, но это привычно. В таком состоянии можно и кросс пробежать. Смотрю на часы — на дворе ночь. Если бы что-то случилось, Римус бы меня выдернул. Успокаивая себя таким образом, принимаю душ, смывая воспоминания о предыдущем дне. У меня никогда в жизни не было таких выматывающих дней. Я преступил все возможные границы своей выносливости. Потом еще раз. И еще один. Удивительно, как я вообще смог остановиться. Не просто остановиться, но и погасить все пламя. Ебучий Сириус. Надеюсь, я сломал ему нос.       Боги, и что теперь с ним делать? Ему бы в клинику какую на реабилитацию. Но вдруг его прорвет, он поделится своей историей и его посадят обратно в Азкабан? Впрочем, это не мои проблемы. Мои проблемы — это возможные допросы с применением легилименции. Найти ему какого-нибудь психолога, работающего под Непреложным Обетом?       Когда я уже собираюсь аппарировать, в комнате снова появляется Динки.       — Хозяину лучше?       — Да, спасибо, Динки. Что ты мне дала?       — Морфин.       — То-то показалось, что ощущения знакомые.       Прекрасно, и снова я здесь.       — Динки сделала что-то не так? — Она прижимает уши к голове и выглядит виновато.       — Нет. Но больше не давай мне его, хорошо?       — Динки не будет. Но это хорошее лекарство, Динки точно знает.       — Хорошее, но мне его не давай, поняла?       — Да, хозяин.       Она уходит, а я вздыхаю. Я был среди тех счастливчиков, которым не повезло обзавестись зависимостью на фоне паллиативной помощи. Первое время все было отлично, но потом… Я трясу головой, отгоняя дурные мысли, и аппарирую на Гриммо.       Да-а-а, от кухни ничего не осталось. Пробую несколько Репаро, но толка от них нет. Махнув рукой на разрушения, иду к Джонни. Пускай крестный сам здесь все восстанавливает. В ее комнате горит пара свечей, давая неровный теплый свет. Я наколдовываю себе мягкое кресло и располагаюсь рядом с ней, впиваясь в нее взглядом. Ждать приходится недолго, минут через десять она открывает глаза и растерянно осматривается.       — Гарри?       — Все в порядке, спокойно.       Я жду, пока она придет в себя. Понемногу ее дыхание выравнивается. Слишком темно. Зажигаю в комнате пару звезд.       — О чем думаешь?       — Я все перепутала, да?       — Да.       — Что было дальше? Я… Я ведь проговорилась, да?       — Да.       — Как он?       — Жив. Что-то еще добавить пока что сложно.       — Что со мной было?       — Ни хрена хорошего, Джонни.       — Весьма конкретно.       — Ты перепутала реальность с видениями. У тебя начались конвульсии. А потом Гарри Поттер и команда спасали твою задницу.       — Спасли.       — Спасли.       Я чувствую, как у меня начинает дергаться веко, чертыхаюсь и тянусь за сигаретами. Двигаться оказывается больно, так что я самым наглым образом левитирую их из кармана. Между прочим, удобно. Как и прикуривать от собственного пламени вместо зажигалки. Магия — это хорошо.       — Я не знаю, что с тобой. Но теперь у нас будет помощь. Возможно, мы сможем разобраться.       — О ком ты говоришь?       — Тоже мне прорицатель.       — Про себя я практически ничего не вижу, и тебе это прекрасно известно.       — Просто проверяю эмоциональные реакции.       — Ну тебя. Так кто?       — Малфои.       — Дела…       — Да уж, дела. Теперь у тебя есть работа.       — У меня и так есть работа.       — Туда ты не поедешь.       — Прекрати. Хватит. Я поеду, сколько можно это обсуждать.       — Сейчас только Абраксас может тебе помочь и при этом не выдать всему свету. Хочешь устроить мировую магическую войну за право обладания сивиллой?       — О. Я обрела название, пока была в отключке?       — Название и долги. Завтра я все с ними обсужу. Или послезавтра — как выйдет. Потом тебе будет нужно работать с ними. Постараюсь сбить количество тем до минимума, но ты им должна.       — Буду писать из Португалии.       — Тебя заклинило на этой драной Португалии, что ли?       — А если и да, то что?       — Еще разок про войну речь толкнуть?       — Толкай речи, о чем тебе будет угодно. Я уже взрослый человек, и у меня есть обязанности. Я прекрасно могу писать им из Португалии, и ты мне в этом не помешаешь.       Вот коза! Выпускаю дым прямо ей в лицо и пытаюсь не злиться. Терплю поражение.       — Ладно, как скажешь. Пиздуй в свою Португалию, Джоан. Пиши оттуда письма. Забери своего трахнутого на голову с собой, чтобы перестал меня нервировать. Ты продолжаешь жить в старом мире, но правда в том, что он был иллюзией. Ты не маггл, тебе не снятся насыщенные сны. Ты ебаная сивилла, кем бы они ни были. Я, как видишь, тоже ни хрена не астрофизик и даже не женщина, но пока что умудряюсь с этим справляться. Ты же — нет. Не хочешь ко мне прислушиваться? Хорошо, воля твоя.       Встаю и иду к двери.       — Гарри!       — Позвони, когда начнется война!       Со всей силы хлопаю дверью и шиплю от боли. Переставлять ноги тоже больно, так что продолжаю свой путь в воздухе. Одна из дверей открывается, и из нее показывается взъерошенный Римус.       — Что такое?       — Семейные разборки. Ты кровь собрал?       — Да, сейчас. — Он ныряет обратно в комнату и возвращается спустя минуту, протягивая мне пробирку.       — Займусь этим прямо сейчас.       — Ты уже восстановился? Может, стоит еще подождать?       — Это просто магия крови, Римус. Сейчас подобные нагрузки меня уже не впечатляют.       — Вчера…       — Я не в настроении. Вот, возьми. — Протягиваю ему пачку портключей и листов. — Позовете, если понадоблюсь.       Распахивается другая дверь, в коридор выходит Сириус. Я перевожу на него взгляд, и меня рвет. Очень удачно. Ухмыляюсь и демонстративно вытираю рот рукавом. Несколько секунд пялимся друг на друга и хором произносим:       — Ну и видок у тебя…       Я замираю в ожидании. Римус каменеет, как и я. Стараюсь не пытаться предсказать, что будет дальше.       — Гарри, я… Я надеюсь, ты понимаешь, что все это произошло из-за передозировки? Я бы никогда не…       — Прекрасно понимаю. Самый сок в том, что Глоток Мира обнажает суть. Если бы тебе хотелось выпить саке на вершине горы Фудзи, ты добрался бы до нее со скоростью звука и родил бы себе бутылку по дороге. А у нас получается, что ты хочешь веселиться и пиздить меня. И творить неведомую хрень из серии этих портключей…       — И что тебя не устраивает? — Сириус скалится. — Людям нельзя веселиться? О нет, я знаю. Людям нельзя тебя пиздить. Конечно, куда нам, простым смертным, до тебя великого. Мы должны подчиняться и не иметь собственного мнения.       — Расскажи-ка мне, в каких конкретно случаях твое мнение кардинально отличается от моего? Настолько, что за это хотелось бы ударить, раз договориться не выходит? М?       Он часто и очень злобно дышит, глаза у него бешеные. Я тоже неслабо злюсь. Римус сливается со стеной. Я готовлюсь ко всему, зависнув в полуярде от земли. В некоторой степени мне даже хочется, чтобы он напал. Магия вокруг начинает потрескивать.       — Я… Ты… Ты даже не даешь времени подумать самому! Что-то меняется, а у тебя уже готовый план действий, как будто ты такое давно планировал!       — Что мешает тебе самому предложить план?       — Ты! Какого хрена ты потащил нас к Малфоям?! Что теперь мы имеем? Тонну долгов перед Пожирателями, так?!       — А что, по-твоему, надо было делать?       — КАК ЧТО?! Не идти туда! Ты мог просто взять Пая и Джоан точно так же, перенести нас всех на пару миль в сторону и наложить на Пая Империус! Я бы наложил! Римус бы наложил! И сделали бы все то же самое! Или, думаешь, Паю до Абраксаса как до Луны?       Я леденею. Это даже не пришло мне в голову. Он прав. Он прав. Магия вокруг становится все гуще, подталкивая меня. Приходится немного подышать, чтобы не орать.       — Паю до Абраксаса определенно как до Луны. Но если говорить о…       — Ты не можешь все подстраивать так, как тебе удобно!       — Ты бы дослушал для начала, что…       — Да пошел ты со своими речами! Ты попросту такой же, как они. Давай, возрождай Волдеморта, собери всех его последователей в кучу и забери себе. Это ведь ты задумал? Ты…       Я пару раз моргаю, чтобы отойти от шока. Тошнит ужасно, и голова раскалывается, поэтому я без дальнейших разговоров поддергиваю Сириуса и располагаю параллельно полу, заткнув ему рот. Сам подлетаю и зависаю прямо над ним, глядя в глаза.       — Ты прав. Твой план, возможно, лучше. Но Паю до Абраксаса действительно далеко, он всего лишь стажер, а у Малфоя тонна опыта. Однако тот факт, что я не нашел ни одного упоминания сивилл в доступной мне литературе, указывает на то, что у Малфоев есть знания, недоступные простым смертным. Я бы назвал всю эту ситуацию невероятно счастливым совпадением.       Его глаза округляются, он так отчаянно брыкается в моих путах, требуя дать ему голос, что я опускаю его на землю.       — Не ори, пожалуйста.       — Сивилла? Она — сивилла? Как я раньше не понял…       — Ты вроде неплохо все помнишь о вчерашнем дне, почему…       — Да потому! Бывал у тебя передоз? Знаешь, что это такое?       Ладно, уговорил.       — Да, сивилла.       Его лицо замирает безо всяких эмоций на целую минуту. Наконец он изрекает:       — Ты прав… — Он трет лицо ладонями. — Вряд ли нам сможет помочь кто-то еще. Слишком древняя магия… Я ничего в ней не смыслю. И никто не смыслит, по идее.       — Или почти никто. Нам действительно повезло?       — Круче Малфоев у нас в стране никого нет. Но как с ними договариваться — не представляю себе.       — Это моя зона ответственности. — Я ловлю его взгляд. — Твоя зона ответственности — оставаться в себе. Пожалуйста, Сириус… У меня нет сил на твои закидоны.       — Я никак не могу этого гарантировать. Как бы я ни хотел… Есть то, над чем я не властен.       Я прикуриваю новую сигарету, левитируя ее из кармана. Смотрю на него полную минуту, дожидаясь его вспышки, но ее не следует. От души вздыхаю.       — Ладно, хрен с ним.       — Прости?       — Хрен с ним, говорю.       Он напряженно кивает. Римус отлепляется от стены и идет ко мне.       — Может, мы… Может, выпьем?       Я широко улыбаюсь. Это прекрасная мысль.       — Я припас для вас небольшие подарки. — Тянусь к почтальонке.