Вереск

Уиллоу слышала от кого-то, — то ли от Гаса, то ли от Эмити, то ли ещё от кого — что Хантер никогда не улыбается. А если улыбается, то криво и надменно. Но это ведь неправда! Уиллоу поневоле каждый раз изумлённо вытягивала лицо, пока брови жили своей жизнью и выгибались в абсолютно невообразимых формах, когда кто-то это говорил. Чушь собачья. Уж при ней-то точно Хантер улыбается, и улыбается ещё как! Они просто невнимательные. Или слеповатые, как детёныши фестрала. — Я ни разу не видела, чтобы он улыбался, — вздохнула Луз, скрестив руки на груди. — Да я хоть список могу сделать, где, с кем и когда он улыбался! — воскликнула Уиллоу, тоже скрестив руки на груди. Мерлин… Лучше бы она так с таким энтузиазмом принималась за эссе по зельеварению. — А вот сделай! — А вот и сделаю! Уиллоу начала наблюдать за Хантером. В окружении своих друзей он сохранял непроницаемую маску, которую изредка разбивала ехидная гримаса. Ухмылка, неровная и беглая — вот и всё, чем награждал Хантер Эдрика за удачную шутку. Эмира таких почестей не удостаивалась, к сожалению, — или к счастью? — ведь она по большей части флиртовала и гнусно подкалывала брата. Уиллоу чувствовала себя своего рода исследователем, когда въедливо пилила взглядом лицо Хантера. Чаще всего он хмурился. Почти постоянно. Когда склонялся над пергаментом, делая домашнее задание; когда в глаза било утреннее солнце во время тренировок; когда ловил на себе чей-то заинтересованный взгляд… Ещё он поджимал губы. И прикрывал глаза ладонью. И тёр переносицу. И смотрел исподлобья, немного выдвигая нижнюю челюсть вперёд. Но бывали моменты, когда напряжение покидало лицо Хантера. Уиллоу заметила несколько таких.

1

Читая вслух, он бесстыдно кладёт голову ей на колени, а она гладит его по волосам. Они в саду. Хрипловатый спокойный голос заполняет тишину. Уиллоу приходится делать усилие, чтобы улавливать суть. И неважно, что сказку про мохнатое сердце чародея она знает почти наизусть. — «Теперь ты исцелился и сможешь познать настоящую любовь!» сказала девушка и обняла волшебника. Прикосновение ее нежных белых рук, звук ее дыхания, аромат ее тяжелых золотых кос пронзили проснувшееся сердце чародея, но за время изгнания оно одичало, ослепло во тьме, исказилось и оголодало. Хантер поднимает взгляд, чтобы посмотреть на Уиллоу. — Жуть, да? Он её сожрёт? — Читай, — сдержать улыбку не получилось. — Всё узнаешь потом. — Да, капитан, — шутливо отзывается Хантер, прежде чем вернуться к чтению. И рассеянная мягкая улыбка на его губах Уиллоу определённо не чудится. И не чудится сдавленный вздох, и дрожь, когда пальцы случайно задевают ухо Хантера. Он запинается. Поймав, как себя выдал, тут же, невероятно очаровательно, краснеет. — Больно? — Э-э-э… Нет. Просто… Очень щекотно. Уиллоу проводит пальцами по его уху ещё раз, хитро улыбаясь. От этого Хантер краснеет ещё сильнее и прикусывает губу, зажмурившись. — А ты говорил, что не боишься щекотки. — Я нагло врал. Извернувшись, Хантер ловит её кисть и целует запястье. Настаёт очередь Уиллоу покрываться красными пятнами. — Тоже щекотно? — Хантер лукаво улыбается. — Д-да, — Уиллоу, кажется, понимает правила игры. Потому что есть вещи, о которых им не нужно говорить прямо. Есть слова, которые им обоим хочется спрятать за другими значениями. Есть чувства, которые не нужно проговаривать, ведь о них и так известно. А в списке Уиллоу есть уже один пункт.

2

Второй пункт появился в залитый солнцем пятничный полдень. — И рунология поднимает на поверхность сам вопрос возникновения… Хантер обрывается на полуслове. Он замолкает, подпирая щёку ладонью и пристально смотрит на Уиллоу. Его губы растягиваются в мечтательной улыбке. Уиллоу кладёт надкусанный сэндвич на край тарелки. — Что? — она тут же выпрямляет спину и смахивает невидимые крошки с уголков рта. — Я запачкалась? Что-то не так? Хантер медленно моргает — миг чистой растерянности. — Что? Нет! Нет… Для убедительности он начинает махать руками и чуть было не сносит локтем графин с соком. — А чего ты тогда такое лицо сделал? — беззлобно бурчит Уиллоу. — Просто… — Хантер бегло разглядывает содержимое тарелок на столе и переводит взгляд на Уиллоу. — Хочешь, я положу тебе что-нибудь ещё? Под её удивлённым взглядом Хантер весь как-то сжимается и словно пытается спрятаться. — Забудь. Глупость сказал. — Ну, ты можешь поухаживать за мной, если хочешь, — в голосе Уиллоу чувствуется игривость. И улыбка на губах Хантера тут же возвращается на своё законное место, когда он с каким-то особым трепетом накладывает ей еду в тарелку.

3

Она тяжело дышит. Отбивая очередной квоффл, Уиллоу чувствует стекающую по виску каплю пота. Плечо немного тянет от перенапряжения. Но на душе всё равно ярко-ярко — несмотря на обложенное ватными облаками небо — словно солнце выглядывает. — Парк! Осторожно! Уиллоу лавирует в воздухе и уворачивается от бладжера, чудом удержав очки на переносице, когда они норовят соскользнуть и улететь в дальние дали и сердечные боли… «Ей богу, примотаю скотчем к голове» — думает невесело Уиллоу, сжав древко метлы крепче, чем обычно. Почему она такая рассеянная? И ведь обычно это совсем не в её духе. — Парк, соберись! Ты что, не с той ноги встала?! — кричит Вайни, подлетев поближе. Одна из охотниц. — Знаю! — Уиллоу дёргается к верхнему кольцу и отбивает мяч ногой. — Всё под контролем. Вайни смеривает её подозрительным взглядом, покачивая головой. Уиллоу даже чуть укалывает раздражение. Хочется сердито топнуть ногой. Хочется плюнуть и пойти в теплицы, чтобы провонять компостом и покопаться в земле. Хочется… Хочется визжать, когда Уиллоу видит улыбающегося ей Хантера. Он замечает её взгляд, улыбается шире, не обращая внимание на близнецов Блайтов, которые гнусно хихикают, и машет ей рукой. Уиллоу хочет пищать. А ещё она чуть не пропускает очередной квоффл. «Сначала тренировка, потом всё остальное», — напоминает себе Уиллоу. — Не хочу грубить, капитан, — Вайни вновь оказывается поблизости. — Но дела амурные придётся отставить. — А я за них и не принималась, — Уиллоу отбивает квоффл концом метлы и переводит взгляд на поле. — Я вся в игре. Вайни фыркает. — Да, конечно. То-то у тебя глаза блестят и лыба до ушей. — Ничего не лыба! — За полем следи! Вот что-что, а Уиллоу всё-таки возвращается к делам амурным. Ей ведь нужно запомнить и мысленно внести третий пункт в её так называемый список?

4

Уиллоу с раздражённым фырканьем отпихивает от себя учебник по трансфигурации и закрывает голову руками. — Я безнадёжна, — устало говорит Уиллоу, чуть ли не плача от досады. Дурацкий гребень для волос никак не хочет превращаться в мыльные пузыри. — Попробуй ещё раз, — спокойно предлагает Хантер, сидящий напротив. Он даже не отрывает взгляда от страниц какой-то очередной заумной книги. Уиллоу вздыхает и берёт в руки палочку, направляя её на гребень. — Эбублио. По металлическим зубьям пробегает лёгкая рябь. В воздухе появляется запах пригоревшей лимонной корки. — Ну что это за тон? — Хантер воздевает горе-очи. — Как будто ты сейчас к праотцам Мерлина отправишься. — Ну так покажи как надо! Хантер останавливает на ней взгляд и достаёт палочку с таким видом, словно собирается продемонстрировать всему миру волшебство, от которого изменится будущее. Он нацеливается на лежащее на столе яблоко. То превращается в шапку идеальных пузырей. Уиллоу сначала восхищённо вздыхает, провожая взмывающие к потолку пузыри, а затем приходит в себя. — Выпендрёжник, — она шлёпает Хантера учебником по плечу. — Эй! — Ты не очень-то помогаешь… — Да я случайно! — Хантер сдувает непослушный локон и бормочет: — Фините. Он ловит яблоко и крутит его в руках, пристально разглядывая. Уиллоу почему-то хочет оказаться на месте яблока. «Почему-то». — Теперь давай нормально, — буркает она, выхватив замученный плод из его рук. Яблоко оказывается на стопке учебников. Хантер награждает Уиллоу недовольным взглядом, но она знает, что это недовольство напускное. — Эбублио, — это звучит так серьёзно и отточено, что Уиллоу начинает давиться смехом. Хантер хмыкает, возвращая яблоку прежнюю форму. Уиллоу зажимает рот ладонью, сдерживаясь, чтобы не заржать пьяным гиппогрифом на всю библиотеку. — Теперь твоя очередь, — говорит Хантер. Уголки его губ чуть приподнимаются. — Попробуй на яблоке. Это будет проще… — Почему? — Из-за формы, э-э-э… Видишь ли, яблоко больше напоминает пузырь чем гребень. Уиллоу наклоняет голову к плечу и медленно кивает. Хантер почему-то теряется, и даже краснеет. — Сперва ты должна привыкнуть к звучанию заклинания, — продолжает он, опуская взгляд и прочищая горло. Уиллоу делает глубокий вдох и вновь берётся за палочку. — Так… — она сверлит взглядом издевательски алое яблоко. — Хорошо. Сейчас… Эбублио. Оно выходит неловким и скомканным, вызывая очередной приступ смеха. Или паники. Уиллоу уже настолько обэбублилась, что начала преисполняться в своём познании. — Хватит ржать, — Хантер протягивает руку и несильно дёргает её за косичку. Приходится признать, что он прав. Уиллоу вздыхает и фокусируется на выполнении задания. Хантер терпеливо поясняет: — Сосредоточь внимание на яблоке. Ты должна очень ярко увидеть в голове, как оно превращается в пузыри. Сконцентрируй всю свою энергию и перенаправь в палочку, а затем чётко произнеси заклинание. И со вздохом добавляет: — И постарайся не ржать. Уиллоу показывает ему кончик языка. Хантер отвечает тем же, а потом вальяжно откидывается на спинку стула. Весь его вид говорит о том, что он намерен пристально наблюдать за процессом предстоящих мучений. Хантер ведёт ладонью в воздухе, изображая Дариуса, и выдаёт: — Приступай. — Я щас тебя стукну. — Попробуй, — Хантер криво усмехается. — Мне интересно посмотреть на твои попытки. Уиллоу сдерживает свои обещания. Именно поэтому она берёт учебник и уже замахивается, чтобы стукнуть Хантера по лбу, но он успевает выхватить книгу и перехватить её запястья. Уиллоу сразу как-то теряется, а Хантер, пользуясь моментом, притягивает одно из запястий к своему лицу и осторожно прикусывает нежную кожу. Уиллоу запоздало ойкает и краснеет. Хантер «виновато» целует место лёгкого укуса и отпускает её руки. Уиллоу больше не хочет заниматься Трансфигурацией. — И ведь не стукнула, — его голос так и сочится самодовольством. — Я не так проста. Уиллоу, хитро улыбаясь, нежно проводит пальцами по вмиг заалевшему уху Хантера, даже аккуратно сжимает мочку, слабо трёт её. А потом резко давит каблуком сапога на его ступню. Хантеру приходится прикусить губу, чтобы не вскрикнуть. — Твоя взяла… Но вернуться к Трансфигурации всё-таки приходится. Уиллоу хмурится, прогоняя в уме выданные Хантером рекомендации. Сосредоточить внимание. Визуализировать. Перенаправить сконцентрированную энергию. Не ржать. Первая попытка заставляет яблоко покрыться мыльной пеной. — Продолжай, — как-то сдавленно говорит Хантер. — Это ничего, бывает. Ты уже делаешь успехи. Уиллоу фыркает и с лёгким промедлением вновь взмахивает палочкой. Через череду попыток несчастное яблоко наконец превращается в большой, переливающийся на свету пузырь. Он взмывает к потолку и лопается, едва коснувшись стенок лампы. — Молодец, — Хантер приподнимает уголки губ. Уиллоу переводит взгляд с потолка на Хантера и берёт его ладони в свои. Он совершенно трогательно вздрагивает. — Нет, Хантер, это ты молодец. Без тебя я бы ещё долго мучилась и пыхтела. Ты у меня такой умный, я не могу. К её удивлённому удовольствию Хантер теряется и тупит взгляд. Очаровательная краска выступает на его скулах. — Да я… Да что ты. — А что я? Я тобой искренне восхищаюсь. Ты правда очень умный. И начитанный. И вообще, крутой. Крутой, слышишь? Уиллоу наклоняется к нему через стол и целует в щёку, в угол рта, в нос, в лоб. Ей хочется его всего покрыть этой нежностью, которая из неё так и прёт. И ответом ей служит улыбка, которую Хантер даже не думает прятать. Смущённая, но определённо счастливая и искренняя улыбка.

5

— Ты всегда будешь дном. Ты всегда будешь плестись сзади всех. Ты просто недоведьма. Что ты вообще здесь делаешь? Вали домой, в деревню, где такие же отбросы общества, как и ты. Уиллоу останавливается. Хантер уже собирается что-то сказать, но она перехватывает его за руку и останавливает. — Что такое, Боша? — Уиллоу неторопливо оборачивается. — Ты не нашла зеркало, поэтому решила просто сказать это в пустоту? Зачем ты себя так унижаешь? — Ха! Наверное, думаешь, это очень остроумно? — Боша смотрит на неё с нескрываемым презрением. Уиллоу это совсем не задевает. Она отпускает ласковую улыбку. — Нет, но мне лестно знать, что ты находишь меня остроумной. — Я этого не говорила, — Боша начинает злиться. — Я считаю тебя тупой. — Не знала, что ты умеешь считать, — голос Уиллоу звучит на несколько тонов ниже. — Мне кажется, ты только и умеешь, что докапываться до людей. Я советую найти себе хобби, которое будет делать тебя счастливой. Боша краснеет и складывает руки на груди. — А я тебе советую похудеть. — Спасибо, меня всё устраивает, — усмехается Уиллоу, а потом вздыхает: — Угомонись, Боша. Ты выглядишь жалко. — Заткнись, тупая жирдяйка! Полукровка, как ты вообще смеешь? Уиллоу закатывает глаза, начиная уставать от этого цирка. Вокруг уже начинают толпиться ученики, в ожидании если не драки, то отличного представления. Как же это надоело… — Бедняжка, — отвечает Уиллоу, покачивая головой. — Тебе и впрямь совсем нечем заняться, да? У тебя не получилось вынести мозг своим подружкам, так ты решила на мне выпустить пар? Мне жаль тебя огорчать, моя дорогая, но у тебя не получается. Ты всё ещё топчешься на уровне третьего курса. Придумай на досуге что-нибудь более интересное и креативное. Окончив эту тираду, Уиллоу разворачивается к Хантеру. И когда она видит выражение его лица, всё остальное бледнеет. Он смотрит на неё так, словно она только что выиграла кубок по квиддичу. Чистое восхищение, и взгляд полный гордости. — Я тебя обожаю, — надтреснутым шёпотом признаётся он, утягивая её в другую сторону жужжащего коридора. Уиллоу кажется, что у него вот-вот треснут щёки от широкой улыбки.

6

Запах свежей земли и привычного компоста заполняет теплицу. Уиллоу покрепче берёт в руки горшок с вербеной и несёт её на другой стол. Здесь она чувствует себя в своей стихии. Влажный спёртый воздух, рассеянный зелёный свет, шелест листьев, которые словно шепчутся о чём-то. — Мои маленькие друзья, — напевает Уиллоу, поливая очередной куст китайской жующей капусты. — Как у вас дела? Вы хорошо себя вели? — Сожрали пару первокурсников? — шутливо интересуется Хантер, подражая её тону. Уиллоу кидает на него укоризненный взгляд и вновь посвящает себя уходу за растениями. — Не слушайте его. Так, мистер бубонтюбер, — она надевает перчатки. — Вы подросли, не так ли? — Имечко у него какое-то оскорбительное, — над ухом снова раздаётся бубнёж Хантера. Уиллоу не обращает на него внимание, слишком увлечённая любимым делом. — Уиллоу, — Хантер кладёт подбородок на её плечо и забавно дует губы. — Уиллоу. Уи-и-илло-о-оу. — Котяра, отстань. — Я не котяра. — А докапываешься, как кот. — Ну и ладно. Если я кот, то можно я пожру твои цветы? — Хантер, нет. — Мяу. Слизеринец отстраняется и с очень хитрым выражением посматривает в сторону газона. Пуффендуйка невозмутимо берёт пульверизатор и пшикает водой в его лицо. — Жестоко, — Хантер кривится и демонстративно шипит, прищурившись. — Я не побоюсь использовать его снова. — Понял, понял. Уиллоу страдальчески вздыхает и указывает на горшок с вербеной. — Хочешь покажу, как пересаживать это потрясающее полезное растение? — Давай. Хантер не выглядит жаждущим получить эти бесценные знания, но почему-то не протестует. Он отходит в сторонку и набрасывает на себя серьёзный, сосредоточенный вид. — Итак, в первую очередь мы должны подготовить новое место жительства для растения. Уиллоу показывает на свободный горшок. — Теперь обхватываем вербену за стебель и тянем сильно, но не слишком резко, всё-таки это не мандрагора, — она усмехается. — Вот так. Удивительно, но Хантер выглядит заинтересованным. Или Уиллоу просто сбивает с толку его лёгкая искренняя улыбка.

7

Закат стекает за хребты укутанных туманом гор. По мосту гуляет ветер, пахнущий набравшим мёд вереском. Хантер с гнусным хихиканьем обгоняет Уиллоу, успев при этом оставить беглый поцелуй на её щеке. Он запрыгивает на деревянные перила и чуть морщится на выглянувшие лучи оранжевого солнца. — Да что ты такой активный последнее время? — смеётся Уиллоу, встав рядом и скрестив руки на груди. — Ты как кот, которому надо побегать после… — Давай не будем продолжать аналогию с котами, — Хантер хмыкает и садится на перила, свесив ноги. Привыкнув к лучам заходящего солнца, Хантер прикрывает глаза и вдыхает полной грудью. И весь он становится каким-то… Волшебным. Уиллоу даже замирает на мгновение, будто не веря собственным глазам. — Давай я тебя сфотографирую? Волшебный момент сразу пропадает, когда Хантер поворачивается к ней лицом и выгибает бровь. — Зачем? — Просто ты красивый, Хантер, — Уиллоу не даёт ему шансов возразить, вероломно щёлкая затвором камеры. Он даже не успевает отреагировать. И вовсе теряется, когда в его руках оказывается свежий снимок. — Я здесь какой-то пришибленный, — бормочет Хантер. — Можешь сделать новую? — Конечно. И когда Уиллоу наводит объектив, Хантер мягко улыбается. И всё вокруг становится волнующе красивым. Закату идёт улыбающийся Хантер. Уиллоу даже не сразу нажимает на кнопку.

***

Луз, разумеется, ошибалась катастрофически. Уиллоу вытащила из-под свитка с сочинением по Трансфигурации блокнот с тем самым злополучным списком. Пробегаясь по нему взглядом, Уиллоу рассмеялась, откинувшись на мягкую спинку стула. До неё долго доходило. Рядом с ней Хантер улыбается всегда. Всегда.