Вереск

Она была точкой в ясном небе. Жёлтой вспышкой. Люмос солем средь бела дня. Она была солнечным зайчиком, отчего Хантер невольно ощущал себя котом. Только не мурлыкал разве что, а просто сидел и лениво наблюдал. Его взгляд не отпускал петляющий в воздухе силуэт капитана пуффендуйской команды. Хантер пытался перевести внимание на кого-нибудь другого, но он всё равно находил глазами жёлтую мантию и терял связь с реальностью. И до того это казалось странным, что Хантер напрочь забыл где находится. По идее, он мог провести своё время за более интересными занятиями: чтением, походом с близнецами в Хогсмид, да даже уходом за магическими тварями, чтоб они были живы-здоровы, но нет, Хантер сидел на трибуне стадиона и откровенно пялился на игроков. Он задавался вопросом: «Что, Бампа за ногу, со мной происходит?». Обычно Хантер ведёт себя сдержанно и уделяет внимание только избранным, которым ещё нужно для этого постараться. А тут… Простая тренировка. И ведь интересно, зараза. Он никогда не замечал ребят с Пуффендуя, потому что в Слизерине принято считать их глупыми и наивными. А в капитане пуффендуйской команды по квиддичу Хантер чувствовал силу. Мудрость. Хитрость. Хантер с усилием отвёл взгляд в сторону, обвёл им сидящих рядом студентов, таких же зрителей, и понял, что он не единственный, кто так залип. Это вызвало нервный смешок. — Неплохо летает, хах? — донеслось протяжное со спины, окончательно из колеи выбивая. Эдрик резко плюхнулся рядом, свойски закидывая руку на плечо Хантеру. — Что? К-кто? — тупо спросил он, осознавая, что, в общем-то, смотреть больше и не на кого. Глупый прокол, настолько, что даже подошедшая Эмира скептически выгнула бровь. Расположившись с другого бока, она деловито закинула ногу на ногу и устремила взгляд на поле. — Думаю, его вряд ли волнуют полёты, — подметила она игриво, — а скорее игрок непосредственно. — И мы даже знаем какой, — подхватил Эдрик, плутовато ухмыляясь. — Точнее какая… — Эмира с улыбкой чеширского кота поставила подбородок на плечо Хантера. Возмущение, такое же праведное, как речи Лилит за рождественским столом, захлестнуло с головой. И коснулось кончиков ушей. — Поменьше с Идой общайтесь, идиоты, — Хантер опустил взгляд, выдернул свою мантию из-под хитрого зада Эдрика и фыркнул. Как будто тут есть на что смотреть. — Голова чем угодно забита, только не учёбой. Как вас ещё не отчислили к чертям собачьим? — Шарм и обаяние, дорогой, — близнецы ответили хором. И почти синхронно подмигнули. — С темы ты, конечно, ловко свернул, — сказал Эдрик, — но да ладно. Вечером свободен? Он бросил косой взгляд на сестру, но тут же сосредоточил внимание на Хантере. Тот ощутил: что-то намечается, но задавать лишних вопросов не стал. Меньше знаешь — крепче спишь, так ведь говорят? — Вроде да, — осторожно ответил Хантер. Небо к тому времени опустело. С поля доносились обрывки бодрящего смеха. Капитан, в отличие от многих игроков в квиддич, на земле чувствовала себя также уверенно как и в воздухе. Хантер заметил, как она пружинистым шагом пошла в сторону раздевалок. И даже не сразу различил невнятное лепетание Эдрика насчёт каких-то вечерних стычек. — Погоди, что? — осёкся Хантер. — Я говорю, что наши львиные товарищи совсем растеряли мозги. Придётся немного помахать кулаками, чтобы поставить на место. Хантер нахмурился. Махать кулаками в его планы на вечер не входило, а вот домашнее задание по трансфигурации очень даже. — А явка обязательна? — Добровольно-принудительная. Выглядел Эдрик при этом очень внушительно. На его лице так и читалось: «Не придёшь — репутации факультета конец. На кону наша честь». С тяжёлым вздохом Хантер потер лицо ладонью и перевёл взгляд на Эмиру, надеясь найти в её глазах сочувствие, но она лишь странно улыбалась. Ему стало не по себе ещё больше. — Где хоть будет проходить этот праздник жизни? — Хантер, кажется, смирился. От близнецов не отвертеться, за семь курсов он это прекрасно понял. Блайт хлопнул его по плечам. В глазах его читалась решимость. — Астрономическая башня. После отбоя.

***

Хантер поднимался по лестнице, то и дело замирая и оглядываясь назад. Эдрик мягко подталкивал его вперёд, что-то бормоча под нос про зазнаек с факультета «храбрых и отважных», которые на деле были отбитыми и бессмертными. И без инстинкта самосохранения. — Они не знают, что там будешь ты — наше преимущество. — И какое, собственно, преимущество? Я не самый лучший рукопашный боец, как ты знаешь, а палочками пользоваться запрещено. И вообще, нас за это могут исключить, если узнают, а профессор Клоторн узнает… — Хантер, прекращай душнить. Всё узнаешь на месте. — Эдрик остановил Хантера у люка, за которым скрывалась площадка астрономической башни. — Вперёд, а я прослежу, чтобы за нами не было хвоста. Мэтт давно на меня зуб точит… Эдрик похлопал Хантера по спине и быстрым шагом пошёл по лестнице обратно. Хантер проводил его взглядом, тяжело вздохнул и потер лицо грубой ладонью, ожидая целую толпу на площадке. Было неподобающе тихо. В лицо плеснул ночной воздух. Свежий, пахнущий едва-едва набирающим мёд вереском. Хантера поздновато начали одолевать сомнения. Крепчало подозрение, что Эдрик попросту втянул его в очередную авантюру. — Эдрик, тут никого нет! — громко сказал Хантер, выбираясь на площадку. — Какие непунктуальные! Сами на забив позвали, так ещё и опаздывают, ай-яй-яй… — донеслось где-то снизу удаляющимся голосом Эдрика. Звучал он как-то очень хитро. Зараза. Везде повод для веселья найдёт, а Хантеру потом краснеть за весь факультет. Ночь выдалась пронзительно тихой, наполненной лишь шелестом Запретного леса, который с такой высоты напоминал крадущегося ежа. Такое сравнение вызвало у подошедшего к перилам Хантера смешок. Давно он так не выходил вообще куда-то: ля-ля-ля, запрещено, могут отчислить, отругать, Хантер знал. Он сам это вбивал в головы своих однокурсников, вынуждая тех с цоканьем закатывать глаза и отказываться от авантюр. А во время уроков Астрономии времени на разглядывание местных красот как-то не находилось. Поэтому Хантер позволил себе позабыть о причине, по которой он здесь очутился. Он даже не услышал характерный звук, с которым открывается люк. Да и чужое присутствие не щёлкнуло кнутом по сознанию, а аккуратно вплелось во всё, что его окружало: в ветер, играющий с полами его мантии, мягкое мерцание луны, терпкий запах хвои. — Виттебейн? А ты что тут делаешь? Хантер вздрогнул и резко обернулся, ожидая кого угодно, но не капитана пуффендуйской команды. Он с ней ни разу нормально не общался, как-то не до этого было. Откуда она здесь? Хантер перевёл взгляд на люк, который закрывала Эмира с хитрющей ухмылкой. Она, заметив недоуменный взгляд Хантера, подмигнула ему и резко захлопнула люк, запирая его снаружи какими-то чарами. — Эй! Какого… — Хантер вытащил палочку, подбегая к выходу. — Алохомора! Заклинание ударилось о железную поверхность. — Аберто! — Замо́к с другой стороны, — раздался со спины голос пуффендуйки. — Думаю, здесь сработает только Бомбарда. — Плохая идея. — Точно. Ерунда какая! Хантер не собирался здесь состариться, умереть и пополнить ряды местных призраков. Поэтому он попытался сдвинуть люк силой, что было абсолютно пустой тратой времени. Не из-за сильных чар, а из-за тонких, не привыкших тягать тяжёлые вещи, рук. Стало так неловко и глупо, что Хантер бросил эту затею и с невнятным чертыханием сел рядом с люком. Со стороны пуффендуйки послышался смешок, что привлекло внимание и так разочаровавшегося в своих физических способностях Хантера. Он поднял взгляд на капитана и только сейчас заметил, что под её мантией ночная сорочка, а иссиня-чёрные волосы заплетены в косы, успевшие растрепаться после сна. Зелёные, как свежескошенная трава, глаза иногда закрывались на пару секунд. Хантер осознал, что бесстыдно пялился. Он покраснел и с огромным усилием отвёл взгляд. Капитан подошла к люку и схватилась за металлическую ручку. Под напором девушки та неестественно выгнулась, вызывая у Хантера смесь страха и восхищения. Люк издал жалобный всхлип, но всё равно не открылся. Бросив неудачные попытки, пуффендуйка уселась рядом. Пораженный её действиями, Хантер про себя отметил, что он так и не узнал, как её зовут. Из-за чар Эмиры они точно остались на площадке башни надолго. Провести время в молчании, как бы не хотелось слизеринцу, не получится. — Ты ведь Парк, да? — Хантер поднял взгляд на капитана. Она мягко улыбнулась ему: — У меня есть имя, — и протянула руку. — Уиллоу! — Ива? В честь Гремучей Ивы? — Хантер усмехнулся и мазнул взглядом по её маленькой ладони, не решаясь ответить рукопожатием. — Да, мои родители влетели в неё на мётлах, и поклялись назвать своего ребёнка в честь этого памятного события… — мечтательно загоревшийся взгляд Уиллоу встретился со взглядом Хантера. — Что, не веришь? Он как-то стушевался. — Э… Слабо верится. — Ха! Попался! Хантер ничего не понял. Уиллоу ничего объяснять и не собиралась, задорно рассмеявшись вместо этого. Потом она наклонила голову и хитро прищурилась: — А тебя как зовут? С тяжёлым вздохом слизеринец неохотно ответил: — Хантер. Парк вздёрнула брови. — В честь охотников, значит? — она подалась вперёд. — А не салемских ли случаем? Виттебейн закатил глаза, слыша эту шутку не впервые. — Один-один, Ива, — Хантер косо глянул на Уиллоу и не сдержал смешок. Уиллоу, кажется, светилась от довольства собой. Она зябко поёжилась, и это смазало образ триумфа. Да и Хантер уже практически не чувствовал пятую точку. Под насторожившимся взглядом Уиллоу он направил на неё палочку и пробормотал: — Фоверус. Почувствовав тепло, она расслабилась и благодарно улыбнулась Хантеру, а после закуталась в мантию, как в одеяло. — Спасибо. Хантер ответил кивком и перевёл задумчивый взгляд на закрытый люк. Он понимал, как близнецам в голову пришла эта идея, но он искренне не понимал, как Эмире удалось уговорить Уиллоу выйти из спальни после отбоя. Пуффендуйка кажется очень прилежной ученицей, которая просто так правила нарушать не будет. Наверное. — А ты чего, собственно, сюда пришла? Тебя ведь Эмира привела? Уиллоу огляделась вокруг, и на её губах мелькнула полуулыбка. — Она сказала, что здесь вылупился детёныш ишака, — она усмехнулась и повела ладонью в сторону. — Судя по всему, меня надули. — Не тебя одну, кстати. Мне Эдрик сказал, что… — он на мгновение замолчал, понимая, что посвящать Уиллоу во все подробности «разборок» не стоит. — Что сегодня какой-то там парад звёзд… Позвал посмотреть. Наедине. По хитрому взгляду Уиллоу Хантер понял, что он ляпнул что-то не то. — Значит, Эмира… Ох! Она решила сорвать ваше свидание! Мозг Хантера, кажется, закипел. Он, краснея, как рак, медленно повернулся к Уиллоу всем телом и уставился прямо в её глаза. От такого пристального взгляда она смутилась и вжала голову в плечи. — Ты чего так смотришь? — Да я пытаюсь найти логическую цепочку, которая привела тебя к такому умозаключению. Уиллоу растерянно выгнула брови. — Я сказала что-то не то? — Да! Я и Эдрик… — Хантер задыхался от возмущения. — Мы не пара. Он мне вообще не нравится… Ну, вернее, он мне нравится как друг, но не в романтическом смысле. Вообще. — Оу. Оба неловко замолчали. Парк молчала, потому что не знала что сказать. Хантер молчал, потому что орал в себя. Громко орал. Очень громко. Настолько, что скоро пар из ушей пойдет. Сама мысль об отношениях с Эдриком смущала и вызывала отвращение. — А зачем тогда… — Уиллоу озадаченно нахмурилась. — Зачем нас здесь заперли? Хороший вопрос. Десять очков Пуффендую. Как жаль, что Хантер знает ответ. Минус десять очков Слизерину. — Молодец, что спросила. Потому что у меня тот же вопрос. Снова неловкое молчание. Хантер, не зная, куда себя деть, встал и начал бродить по площадке, иногда потягиваясь. Присутствие Уиллоу разбросало мысли в разные стороны и подняло внутри что-то доселе неизведанное. Это нервировало. Уиллоу, кажется, вообще плевала на происходящее. Вернее, она выглядела скучающей. Бросала тоскливые взгляды на запертый люк, устало вздыхая. Эдрик часто молол чепуху не по делу, а Хантер так делать не умел. Но переводить темы, действительно получалось неплохо. Эдрик был прав. — Ты хорошо летаешь, кстати. Уиллоу улыбнулась. Мерлин, она просто улыбнулась! Почему сердце Хантера начало делать пируэты? Он стыдливо отвернулся от неё и устремил взгляд на горизонт, сжимая в больших ладонях перила площадки. — Ты гений! — воскликнула Уиллоу. — Мы можем улететь, как я сразу не додумалась! — Ты видишь здесь метлы? Не думаю, что они завалялись где-то в углу. — Хантер поежился. Он редко брал метлу в руки, поэтому мысль о том, что придётся летать, вызывала у него мурашки. Уиллоу стремительно подошла к нему и уставилась на улицу. — Посмотрим, — пробормотала она, доставая палочку. — Акцио, метла! Хантер подумал, что капитану следует чаще высыпаться. Он усмехнулся и посмотрел на неё, не скрывая весь скепсис во взгляде. Ровно до тех пор, пока метла не прилетела в его затылок. — Ау! — Хантер дернулся от удара и недоуменно посмотрел на метлу, которая вскоре оказалась в руках Уиллоу. Затылок нещадно болел, пока пуффендуйка победно улыбалась. — Съел? — Уиллоу показала Хантеру кончик языка и захихикала, когда он зарделся. Какой забавный. — Ну да, ну да, смейся дальше. Для Вас, миледи, открыли шоу-клоунаду. — Хантер поправил на себе мантию, гордо поднял подбородок и тоже взмахнул палочкой. Благо, в этот раз поймать метлу он успел. Иначе бы валялся сейчас с разбитым носом. У Эдрика и Эмиры точно потом было бы много вопросов. Хантер хорошо их представлял: «Хантер, у вас что, настолько всё плохо прошло? Или ты сразу целоваться полез?» — это точно от Эдрика — «Хантер, ты распускал руки? Не знала, что ты у нас извращенец» — это от Эмиры — «Ты напугал её своей косой мордой?» — от обоих. Мда. Тряхнув головой, Хантер вскочил на метлу. Уиллоу, встав на перила, озорно ухмыльнулась и прыгнула вниз. Хантер вскрикнул от неожиданности и быстро слез с метлы. Чтобы развеять жуткое опасение, он перегнулся через ограждение. Чего он точно не ожидал, так это Уиллоу, которая пролетела прямо перед его лицом вверх. Она задорно смеялась. Сердце Хантера, которое уже устало делать пируэты, отошло в сторонку и нервно закурило со словами «я слишком стар для этого дерьма». — Хантер, не тормози! Чем раньше мы окажемся в своих спальнях, тем лучше! — крикнула Уиллоу, стойко держась на метле. Забытое чувство восторга, ребяческого и свободного, опьяняло. С ехидным смешком Хантер быстро догнал Уиллоу и ушёл вперёд. — Эй! — возмущение в голосе Уиллоу потонуло в звоне веселья. Забылось всё: правила, наставления, порядки, учёба, даже близнецы Блайт канули в Лету, когда Хантер отдался полёту. Он перенял от пуффендуйки хорошее настроение, поэтому вскоре летел рядом с ней и иногда опасно подлетал всё ближе и ближе. Хантер, под недоумённый взгляд Уиллоу, легонько хлопнул её по плечу со словами «ты водишь», затем с гнусным хихиканьем развернул метлу к крышам. В ушах засвистело от скорости. Азарт щекотал рёбра, смешанный с удивительно светлым волнением. Это чувство было чистым, и словно вызволенным из той части сознания, которую долго стягивали жгуты дьявольских силков. Оно вспыхивало острее, когда Уиллоу оказывалась ближе, опаляя запахом цветочного мыла. Она всегда догоняла его, появляясь так внезапно, словно использовала чары трансгрессии прямо в воздухе. Хантеру приходилось постоянно искать новые пути отступления и вытворять какие-то трюки, из-за которых недавно курящее в сторонке сердце открывало новую пачку сигарет и уходило обратно. Пролетая над одной из крыш, Хантер оглянулся, увидел приближающуюся Уиллоу и спрыгнул с метлы на черепицу, вызывая у пуффендуйки удивлённый вздох. — Так нечестно! — Я со Слизерина, мы никогда не играем честно! — рассмеялся Хантер, подбегая к краю крыши и под удивлённый вскрик прыгая вниз. Уже у земли слизеринец, чувствуя себя на метле очень уверенно, сделал корк и взмыл в небо. Уиллоу подплыла к нему и задержалась напротив. Её глаза, что совсем недавно почти закрывались от усталости, взбудоражено сверкали, вбирая в себя свет луны. Хантеру пришли на ум малахитовые серьги матери с колдографий. — Ты тоже хорошо летаешь, — Уиллоу подлетела ближе, пытливо заглядывая ему в глаза: — И почему ты всё ещё не в команде? — Э… — Прячешь талант в землю, как лепрекон золотую монету. — По правде, — Хантер смущённо отвёл взгляд в сторону. — Меня квиддич никогда не интересовал. Как-то не до него было. — Из тебя вышел бы хороший ловец. Я слышала, что в команде Слизерина как раз не хватает его… С прошлым что-то произошло, нужна замена, — Уиллоу хитро улыбнулась и слабо пихнула Хантера ногой. Хантер с задорной улыбкой подлетел ещё ближе к Уиллоу, почти соприкасаясь своей метлой с её, опасно наклонился и резко перевернулся вниз головой. Недолго мешкая, Уиллоу повторила трюк. Они приглушенно засмеялись, и почти синхронно замолкли, глядя друг другу в глаза. Хантер крепче перехватил древко метлы одной рукой и вытянул другую, чтобы поправить сползающие очки Уиллоу. Она, смущённо краснея, приподняла уголки губ и чуть-чуть вытянула голову вперёд, чтобы слизеринцу было удобнее дотронуться до дужки. Оба вздрогнули и чуть не свалились с мётел, когда снизу послышалось недовольное: — А ну немедленно спустились на землю! Ох, чёрт… Им крышка. Они нарвались на гнев сонной Лилит Клоторн. Хантер тут же растерял всю свою уверенность и чуть не выпустил метлу из рук, но его тут же поддержала Уиллоу, которая вернулась в нормальное положение и взяла его за плечи. Им пришлось быстро спуститься к озлобленному на мир профессору, которая как раз возвращалась из Запретного Леса в замок. Хантер понимал, что надо как-то оправдать себя и Уиллоу, но сказать правду не получится. Близнецы утром сделают вид, что они ничего не делали и вообще, они спали как зайчики, что ты, Хантер, на нас наговариваешь, фу таким быть. — Виттебейн. Парк… Я жду объяснений. Почему вы оба сейчас вне своих спален? — голос профессора звенел сталью. Хантер сделал шаг вперёд, привлекая внимание суженных от гнева глаз Клоторн. — Во-первых, это была моя идея, — лениво проговорил Хантер. — А во-вторых, что Вы здесь делаете, профессор Клоторн? Прогуливаетесь среди ночи по Запретному Лесу? Лилит возмущённо уставилась на студента и сделала глубокий вдох. Хантер осторожно завёл Уиллоу за спину, делая из себя живой щит. — Да как ты смеешь пререкаться со мной, ты, мальчишка?! Ты совсем мозги от влюблённости потерял и забыл с кем разговариваешь?! Хантер, смущённо краснея от её слов, прочистил горло и ответил: — Не забыл, профессор. Думаю, Вы простите эту маленькую оплошность лучшему ученику Слизерина, так ведь? Всё-таки, у такого статуса есть свои привилегии. Лилит раздражённо поджала губы и сложила руки на груди, с презрительным прищуром окидывая его взглядом с ног до головы. Про Уиллоу, кажется, она вообще забыла. — Лучшие ученики учатся на своих ошибках, не так ли? Хотя, нет, лучшие ученики не делают ошибок. Лилит победно усмехнулась, когда Хантер осекся и потупил взгляд. Она попала в яблочко. — Жду Вас обоих завтра на отработках после занятий. Будете ухаживать за мандрагорами и помогать профессору Снапдрагон. Уиллоу поёжилась, вспоминая зеленоволосую старушку с жёлтыми рогами, в потрёпанном, измазанном землёй и удобреними, малиновом платье. Жуткая нечисть с замашками садиста. Ох, и немало слёз из-за неё было пролито… — Хорошо, профессор Клоторн. Доброй ночи, — Хантер осторожно взял Уиллоу за запястье и повёл за собой в сторону замка. — Ах да, Хантер. Минус пятьдесят очков Слизерину и минус десять очков Пуффендую, — сказала Лилит им в спину, довольно улыбаясь. Хантер и Уиллоу разочарованно вздохнули.

***

В теплицах стоял спёртый влажный воздух. В стеклянном куполе отражалось бесстыдно радостное небо. Настолько радостное, что Хантер захотел показать ему язык. Плечи ломило. Чёртов мешок с удобрениями! Нет, определённо, отработки в теплицах смело можно внести в список самых бесчеловечных пыток. Компост отвратительно вонял. Даже голова кружилась. Хантер покосился в сторону Уиллоу. Ну надо же! Её вовсе не смущали вопящие корни мандрагоры. Она даже слегка пританцовывала, выдергивая их, бережно стряхивала прилипшую почву, бросала в горшок и быстро присыпала землёй. Они вопили так громко, что Хантер и через специальные наушники слышал, а ей хоть бы хны! Словно почувствовав на себе взгляд, Парк повернула голову к Виттебейну и мягко улыбнулась. С этой же мягкой улыбкой она сунула мандрагору в горшок и невозмутимо присыпала её землёй. Хантер вернулся к своему неблагородному труду — видел бы его сейчас дядя! — и задержал дыхание, зачёрпывая удобрения лопатой. Профессор сказала, что их нельзя подкладывать в кадки с лавандой, поэтому Хантер благоразумно миновал лиловые цветы. Но соблазн испортить всю малину был. — Орут как Носеда с Гриффиндора, да? — попытался пошутить Хантер, наконец разделавшись с вонючим компостом. Он опёрся о столешницу бедром, чуть было не смахнув локтём один из горшков с мандрагорой. Уиллоу, кажется, не поняла шутку, поэтому она приподняла бровь и наклонила голову на бок. — Ну… — Хантер попытался подобрать слова для объяснений. — Знаешь грязнокровку из Америки? — Извини? — в голосе Уиллоу впервые зазвучала обжигающая сталь. — Что? — Хантер не понял. — Как ты её назвал? — Э… — Хантер, всё ещё не понимая, что он такого сказал, ответил: — Грязнокровка? По очень осуждающему взгляду Уиллоу Хантер понял, что сказал нечто оскорбительное, поэтому он кашлянул в кулак и неловко отвёл взгляд. — Понял. Маглорожденную знаешь? Уиллоу хмуро вернулась к оставшимся мандрагорам. — Ну и? — Помнишь, когда она только поступила, она со всего удивлялась и кричала «Уа-а-а-а-а-у!» — Хантер выпучил глаза и спародировал Носеду, театрально разводя руки. Уиллоу не сдержала улыбки, а потом и приглушенного хихиканья. — И правда, забавно. Только ей об этом не говори, а то раскричится ещё больше и попытается использовать «магию дружбы». Хантер непонимающе свёл брови. — Что ещё за магия дружбы? Уиллоу неожиданно раскрыла руки: — Обними меня! — воскликнула она, надвигаясь на него. Лицо её отражало непоколебимую решительность. Хантер обомлел. И сердце дёрнулось, как в испуге. — З-зачем? — пробормотал он, попятившись. — Это магия дружбы, — зловещим тоном пояснила Уиллоу. Потом она рассмеялась и, шагнув вперёд, хлопнула Хантера по плечу. — Кажется, маг из меня не очень хороший. Или это ты не слишком дружелюбный… — Или магия сработала ещё ночью, — пробормотал смущённо Хантер, чувствуя, как пылают кончики ушей. — Но если хочешь проверить свои умения и мою дружелюбность, можно как-нибудь… — он нарочито небрежно пожал плечами. — Встретиться. Он выдохнул и обвёл взглядом теплицу. — Где-нибудь, где не воняет тухлыми яйцами. — Где-нибудь в Хогсмиде? — лукаво улыбнулась Уиллоу. — Где-нибудь в Хогсмиде, — кивнул Хантер, заведя руки за спину, чтобы скрыть дрожь в ладонях.

***

Когда они вышли из теплиц, солнце откатилось ближе к линии горизонта. Оранжевые блики мазнули по стёклам очков Уиллоу, когда она повернулась, чтобы попрощаться. — Ну, тренировку никто не отменял, так что я побежала, — Уиллоу махнула рукой в сторону стадиона. Потом она остановила взгляд на Хантере и робко улыбнулась: — Магия дружбы? Неловко оглядевшись, Хантер вздохнул и неуверенно шагнул к ней навстречу. — Магия дружбы, — со вздохом произнёс он, разводя руки для объятий. Глаза Уиллоу загорелись от радости. Она улыбнулась шире, когда крепко сжала Хантера в руках, словно плюшевого медведя. Он закряхтел и, чувствуя, как щёлкает его позвоночник, аккуратно приобнял её плечи в ответ. Было очень непривычно кого-то касаться. Особенно, вот так… Спустя пару секунд таких «медвежьих» объятий, Хантер осторожно отстранил Уиллоу от себя, поправил форму, кашлянул в кулак и смущённо отвернулся, бормоча под нос: — Всё, иди. Опоздаешь ещё… Ива. Румянец на щеках слизеринца вызывал у пуффендуйки какой-то особый трепет в груди. — Иду. До выходных, — она усмехнулась, — салемский Охотник! Улыбка дрогнула на губах Хантера, и держалась там непривычно долго. Он уставился Уиллоу вслед. Отбежав на приличное расстояние, она развернулась и помахала рукой. Хантер искренне порадовался, что она не видит его красной физиономии. Он неуклюже помахал в ответ, ощущая себя крайне нелепо. Сердце готовилось выпрыгнуть из груди, и Хантер даже приложил ладонь, проверяя: на месте ли оно? Но выпрыгнуло далеко не сердце, а близнецы Блайт из кустов, да с таким радостным воплем, что Хантер аж подпрыгнул от неожиданности. — Аллилуйя! Наш птенец наконец-то вылетел из гнезда! Ты так красиво вошёл в грешную жизнь… — Эдрик и Эмира выглядели очень гордо, несмотря на торчащие из их волос листья. Хантера аж затрясло от негодования. — Вы! — воскликнул он. Палочка словно сама собой легла в ладонь. — Надеюсь, вы от души повеселились, потому что сейчас вы будете страдать. С громкими визгами и мольбами о пощаде, которые ничуть не мешали им обмениваться шутками, близнецы бросились наутёк.